Текст книги "Как в старой легенде (СИ)"
Автор книги: Рената Рахимова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
– …А еще ты сегодня очень смелая, дорогая жена…
– Можешь отыграться вечером, в спальне – честно говоря, мне уже все равно, – парировала Таня, – болью больше, болью меньше… Боль забывается. Все привыкают, Глеб, ты сам сказал. Так что продолжай и дальше насиловать мое тело и утешаться иллюзией обладания… Ведь все, что ты делаешь со мной, происходит лишь потому, что ты хочешь полной власти… Не давая ничего взамен. А я много раз говорила тебе, Бейбарсов, что ты НИКОГДА не получишь мою душу – в особенности просто так. Ты отравил ее, превратил меня в собственное подобие – но все еще не получил своего. И, поверь, не получишь!
– Посмотрим.
Бейбарсов нависал над ней; девушка все так же занимала его трон…
Красавица извлекла из-за спины серебряный обруч и медленно опустила себе на голову.
– Хочешь быть императрицей Тартара?.. – усмехнулся Глеб, – короную хоть завтра.
– Меня вполне устраивает титул королевы, – качнула головой Татьяна, – и что касается коронации… Ты – император Тартара, правь им. Но той, кто правит тобой, всегда буду я.
Этот поцелуй больше походил на поединок – в нем не было ни капли нежности. Были страсть, ненависть, неистовство…
Бейбарсов с силой швырнул ее на мраморный стол, за которым обычно заседал Императорский совет, задрал черный кружевной подол – рывок, и они стали единым целым. Бой продолжался…
Камень холодил разгоряченную кожу. Тяжелые рыжие кудри разметались по белоснежной поверхности, создавая с ней поразительный контраст… Изумрудные глаза полыхали каким-то ненормальным дьявольским пламенем, отражавшихся в черных очах императора. Редкие, злые, задыхающиеся поцелуи отдавались в крови… Бешеный, неистовый ритм. Хриплое дыхание рычащим эхом разносилось по всему залу…
Ее ногти оставили глубокие царапины через всю его шею, до самых ключиц; его руки, как всегда – синяки на ее теле.
Тела пронзила судорога; он отстранился, Гроттер приподнялась на локтях. Тяжело дыша, супруги рассматривали друг друга – все с тем же вызовом и сумасшествием, от которого, казалось, искрился воздух вокруг…
Дверь тронного зала с треском распахнулась, и на пороге возникли Леопольд, Багров и Игнат. Вошедшие взирали на чету со смущением, те отвечали недоумением и безумием…
– Мы весьма не вовремя, но дела не терпят отлагательств, – разомкнул уста Матвей.
Подняв с пола халат, Лео скомкал его и швырнул дочери. Следует отметить, та не потеряла самообладания – поймав тряпку, она рывком соскочила со стола, поправила сорочку, и лишь потом накинула предложенное одеяние.
Поплотнее запахнув роскошное, изысканное кружево, она спокойно направилась к выходу. Тяжелым звоном отозвалась по мрамору выброшенная корона…
Уже пройдя мимо мужчин, Татьяна вдруг обернулась и посмотрела на мужа.
– Скажи мне это, Глеб Бейбарсов, пока я ХОЧУ слушать. У тебя один шанс – другого не будет. Потом твои слова не будут иметь для меня никакой ценности.
– Пока ты не отдашь мне душу – никогда, – покачал головой император.
– Тогда ты сам выбрал. Вечный поединок, Глеб. Вечный.
– Да будет так…
Королева, прекрасная и величественная, вышла из зала.
– А я бы сказал, – вдруг заметил Игнат, – Бейбарсов, тебе жалко, что ли?
По губам Леопольда Гроттера блуждала легкая самодовольная улыбка. Он слишком хорошо знал обоих – да, этот поединок будет длиться годами… Но победителем в нем уже вышла рыжеволосая женщина, покинувшая их общество – его дочь, королева Тартара.
========== Часть 23. Дело чести ==========
Ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?
(Откровение святого Иоанна Богослова)
– Залесье, Горностепье, Озерия и Речное королевство объединились в союз. Пришло послание об объявлении войны… Они требуют восстановления Скальелесья в прежних границах, возвращения Пустошей Бессмертнику Кощееву, признания территорий Утесов и Заречья нейтральной зоной и… твоего отречения, брат. Согласно этой бумажке, – Багров бросил на стол свиток, – ты должен передать трон сыну, а регентами при нем станет Совет, состоящий из Настурции, Лигула и Зербагана.
– Вот как, – Глеб ухмыльнулся, – а как же королева, мать наследника?
– Королева должна провести свои дни в монастыре, смиренно отмаливая собственные грехи. Кроме того… Ваши с Танталом реформы, направленные на облегчение жизни простого люда, подлежат отмене. Леопольд Гроттер будет отстранен от служения и сослан на Север, Игнат Гломов казнен как убийца и преступник. Высокие лорды и их приближенные – а таковых половина тартарианской знати – смещены… На их место придут более достойные люди, избранные советом.
Они слишком хорошо знали своего монарха, чтобы не понять огонек, блеснувший в его черных глазах.
Взгляды императора и Игната Гломова пересеклись: они отлично понимали друг друга безо всяких слов.
– Пусть приведут мою жену, – произнес Глеб.
Игра началась. Все было куда лучше, чем он предполагал…
Жаль, что так рано… Жаль, что он не успел поработать с чертежами Кводнона – но, считал Глеб, нужные руки сделают это за него. Александру пора отплатить за свою счастливую жизнь с Элен…
Татьяна не успела далеко уйти; она вновь стояла в тронном зале, все в том же виде – но остальным до этого не было никакого дела: плотное кружево, хоть и расходилось с колен в стороны длинным изысканным шлейфом, отлично прикрывало все остальные прелести.
Королева читала – внимательно, вглядываясь в каждую букву. Наконец, она положила свиток обратно на стол.
– Вот как, – тихо повторила она слова, сказанные недавно ее мужем.
Бейбарсов поднял с пола обруч императора, приблизился к жене и вложил его в тонкие хрупкие пальцы – после чего подвел девушку к черному резному трону.
– Я, Глеб Некрома, император Тартара, отбываю на войну. Пока я не вернусь с победой, ты сохранишь мой трон… и мою корону.
Татьяна кивнула. Голова… Голова начинала кружиться.
– Леопольд, Багров и Арей окажут тебе посильную помощь. Делай все, что покажется тебе нужным и важным, королева Тартара.
***
Королева Тартара стояла на ступенях замка, обряженная в черное с серебром – цвета рода Некрома. Позади нее расположились советники – десница императора Леопольд Гроттер, брат императора Матвей Багров, начальник Тайной Стражи Арей с воспитанниками – Мефодием Буслаевым, Виктором Шиловым и молчаливой Прасковьей, мрачный Тарлантур, прибывший Его Святейшество Ратувог, опальный Фудзий, принятый тартарианцами под покровительство… Ягге. Вызванный с Запада Александр – Елена, как правитель области, осталась на своем месте…
Неделю назад Бейбарсов собрал на площади всех, кто только мог туда вместиться – дворян, военных, плебеев – и зачитал им послание от Союза Четырех. В тот день послание читали во всех областях империи…
Враги Тартара допустили слишком большую ошибку – они зарвались, и потребовали слишком много… Победа в этой войне стала для всей страны делом чести и выживания.
В войска вступали все, кто только мог сражаться. Формирование армии шло чрезвычайно быстро – этим занимались во всех областях, стягивая легионы к предполагаемым фронтам.
Армия, собранная в столице, отбывала сегодня.
Гроттер молча наблюдала, как ее муж седлает коня. Оба практически не спали – Глеб долго сидел с бумагами, а потом… А потом от их действий проломилась кровать, и они продолжили на шкуре возле камина. Кажется, они даже не разговаривали друг с другом… Говорить было не о чем, все говорили тела.
Высокий, статный мужчина с жестоким лицом – черный всадник на бледном коне рядом с могучим воином на огненно-рыжей лошади, во главе огромной армии – той ее части, что влезла на площадь; остальные ожидали за стенами замка.
Смерть и Завоеватель… Они вернутся, знала Гроттер, потому как иного не могло быть.
Татьяна поклонилась – мужчина ответил сдержанным кивком и пришпорил коня, отчего тот встал на дыбы.
Они выступали.
Неожиданно император придержал скакуна и обернулся к жене.
– Я люблю тебя, Гроттер – теперь довольна? – голос его прогремел над затихшей толпой.
Молодая рыжеволосая женщина качнулась, но устояла.
– Поздно, – холодно отозвалась она, встречаясь взглядом с Четвертым всадником.
Тот улыбнулся.
– Храни мой венец, королева Тартара.
Гроттер молча пронаблюдала, как армия покинула дворцовую площадь.
…Королева шла по длинным коридорам – пока не оказалась в малом тронном зале. Проследила из окна, как исчезает за горизонтом огромное войско…
Самообладание, наконец, подвело ее; чтобы не упасть, она вынуждена была опереться на мраморный подоконник. Все существо ее пробирал могильный холод, голова кружилась… Казалось, Татьяна задыхалась.
В зал вошли Багров и ее отец.
Мельком взглянув на королеву, Матвей подал ей полный до краев кубок с вином – и отметил, что отрешенное лицо и расширенные зрачки – все, что она позволила себе, дабы выразить эмоции. Ее руки даже не тряслись; она обладала отменной выдержкой. Выдержкой, достойной жены императора.
– Собрать Совет, – выпрямившись, холодным бесстрастным голосом произнесла королева, – всех, кто был со мной на площади. Нам нужно обсудить насущные дела и задачи…
– Да, Ваше Величество, – поклонился ее отец.
========== Часть 24. Повелитель мира ==========
…Длиннее стали тени.
Одинокий в царстве правил чужих
Поставил на колени
Королей и тех, кто правит за них!..
(мюзикл «Элизабет»)
– Все так, как ты и хотел, император.
Смерть и Завоеватель возвращались во главе огромной армии – армии победителей.
Слова Гломова отзывались в его душе равнодушием.
– Ты победил. Воистину, в стремлении безраздельно властвовать ты переплюнул даже собственного отца…
Я долго не мог понять, в чем же дело – понял только сегодня, когда увидел, как ты смотришь на мирный договор. Сколько ты это планировал? Еще до смерти Тантала?
Бейбарсов молчал довольно долго – и ответил лишь, когда понял, что Игнат не отстанет.
– Еще до смерти Тантала и с ним самим. Он дал кое-какие советы на случай своей смерти… Как раз, когда разразился конфликт с Пустошами. Как все лучше использовать… План был мой – но задумка Тантала.
– Боги, это же не ты его… – покачал головой Гломов, по-своему любивший старика.
– Нет. К смерти отца я не причастен – даю слово.
Руководствуясь просьбой жены о милосердии, Бейбарсов не стал преследовать Бессмертника и его правительство. Он был победителем, «его молодая кровь кипела» – и никто не обратил внимания на этот «просчет», списав все на «щедрость» и самоуверенность.
Он знал о намерениях Горностепья и Озерии заключить династический брак – и решил озлобить Горностепье самым простым и грубым способом: показал молоденькому неискушенному озерийцу собственную жену. Прекрасную, уверенную, соблазнительную дочь императорской десницы. Он беззастенчиво пользовался ее скукой – и желанием стать ему полезной… И девушка отлично сыграла свою роль.
Горностепье взбесилось. Брак, призванный объединить две мощные в военном отношении страны, оказался сорван, а гордый император Тартара, на чью жену покушался мальчишка, оказался вне подозрений. Вину за события взяла на себя дерзкая красота Татьяны…
Бейбарсов внимательно собирал сведения о деятельности опального правительства. Он знал о формировании вооруженных отрядов, призванных принести беспорядки в Тартар… Он спланировал эту бесполезную поездку в Священный Град. «Получить благословение» – но на самом деле, и вправду, создать себе необходимый образ добившегося всего монарха, не настроенного воевать. Чтобы выставить агрессорами других – и остаться в глазах всего Буяна невиновным в грядущих событиях…
Вот с нападением на Татьяну и Игната он просчитался – не знал, что эти отряды окажутся такими прыткими … Не знал, что гнев маленькой Джейн Петушкофф будет настолько силен, что у нее хватит решительности совершить покушение на королеву Тартара.
Все – даже его ближайшее окружение считало, что происходящее – происки его врагов. Все – кроме Арея, ведь именно он и доносил информацию до своего императора… Старый мечник неплохо знал Тантала – и его ненаглядного сына. Вот только последний смог купить его безоговорочную преданность.
Тантал всегда умел играть людьми, и специально берег этот «подарок» Арею как козырь для наследника престола.
Бейбарсов играл так, что верили даже самые близкие ему люди.
В этой войне он совершил благое дело. Он защитил свою страну, отстоял ее территории и величие, жизнь ее граждан – и практически ничего не присоединил, кроме парочки алмазных шахт… Он же обещал Троилу…
Он ликвидировал всех своих врагов. Но теперь он войдет в легенду не только как Красный принц Скальелесья и первый император Тартара – но как защитник, благодетель и отец своего народа. Народ, народ… Народ должен любить своего правителя.
Теперь его власть была абсолютна.
Все правящие дома его врагов были смещены – либо утеряли огромную часть своего влияния. Налаженные между ними связи разорвались… Выжившие монархи грызлись, как собаки, обвиняя друг друга в развязывании конфликта и провокации Некрома.
Весь новый миропорядок будет построен с учетом его воли. По сути, он стал не только правителем Тартара – но всего мира…
Пожалуй, он положит этот мир к ногам одной рыжеволосой особы.
– Если догадался ты, значит, рано или поздно догадаются и другие.
Гломов покачал головой.
– Я слишком хорошо тебя знаю, император Некрома – даже лучше, чем твоя собственная жена. Дело в чем… Если самому верить, что ты лишь громила и тупой мясник, способности которого проявляются лишь на поле брани – в это поверит даже твой лучший друг.
Возможно, у меня, все же, есть свой Лео Гроттер, – мысленно усмехнулся Глеб.
– Ты получил, чего хотел. Теперь ты успокоишься, император?
Вчера пришло послание от Александра. Он, наконец, расшифровал чертежи, нашел лучшее соотношение химических элементов и материалов для изготовления, и был готов приступить к массовому производству. Раньше бы – но Свеколт и так все сделал в рекордно короткое время…
Александр назвал свое детище «мушкетами».
– Теперь – да. Я победил.
========== Часть 25, последняя. Легенда ==========
…И дрожит фитиль в липком воске,
И бросает тень на страницы,
Где мечи и струны звенели,
Но теперь – это лишь небылицы…
Горький вкус полыни и ветра,
Шелест листьев, звезда в небосводе —
Это помнит древний пергамент,
Помнят те, кто в легенду уходят,
Оглянувшись и смерив нас взглядом
Со страниц, что составило время,
В тихом шорохе древних сказаний
Они встали… Всего лишь виденье…
(The Hobbit Shire – «Пергамент»).
Они вернулись почти год спустя.
Глеб и Игнат, и вправду, были отменными военными деятелями – несмотря на масштабы боевых действий, удалось отделаться минимальными потерями.
За этот год вступил в силу закон о приходских школах. По всей стране были открыты здравницы – что стало особенно актуально для возвращающихся солдат, стремящихся залечить свои раны. В финансировании здравниц огромное участие принимала и Церковь…
Поменялась мода – под предлогом войны Гроттер умудрилась радикально изменить отношение к одежде и приличиям о ней. Материал теперь экономили – на него шилась теплая одежда для солдат, регулярно отправлявшаяся на фронт. Повсюду работали «кружки милосердия», где рукодельницы массово готовили помощь…
А на Западе под руководством Александра и Елены тайно были возведены мастерские, которые ждали лишь команды императора.
Лето выдалось урожайным. Даже тех сил, что остались после ухода на войну всего молодого населения, хватило, чтобы поддерживать уровень сельского хозяйства на прежнем уровне. Когда люди вернутся, знала Татьяна, им понадобится много еды, чтобы выздороветь. А сколько понадобится для торговли…
От конфликта пострадали в основном пограничные территории, затронутые войной – Гроттер управляла достаточно разумно, и своих советников держала в ежовых рукавицах. Милосердие должно быть разумным – она даже провела несколько достаточно жестких показательных казней над теми, кто возжелал воспользоваться ситуацией и влезть в королевскую казну… И к возвращению Бейбарсова ее боялись лишь немногим меньше.
Когда всадники въехали на площадь, Татьяна ожидала их в той же компании, что и год назад. Стройная, в черном платье, напоминающем ее старое бальное – только более простом: не было надобности соблазнять Гурия Пуппера… А ведь Глеб, отчего-то, и в этот раз сохранил ему жизнь.
Несмотря на их усилия, в ту ночь она так и не забеременела – и, пожалуй, к счастью, потому что с ребенком ей не было б дела до государственных забот.
Рукоплескания толпы стихли. Королева отвесила супругу выдержанный церемониальный поклон – бесстрастно, без единой эмоции.
Она внимательно разглядывала супруга.
Лицо его приобрело еще более жесткое выражение; плотно сжатый рот, заставший в кривой ухмылке, говорил о презрении ко всему миру. А черные глаза, казалось, были затуманены тьмой… Но это видела лишь Татьяна – для остальных он стал героем, королем-демоном.
Всадник по имени Смерть спешился.
Молодая женщина медленно спустилась со ступеней и приблизилась к императору; публика молчала.
Они обменялись долгим, ничего не выражающим взглядом – а потом, с силой схватив за кисть, мужчина привлек ее к себе и с наслаждением впился в тонкие губы поцелуем. Хрупкие руки легли ему на плечи…
Сжимая ее в объятиях, Бейбарсов не задумывался о том, что на них смотрят. Не заботился о том, что его пальцы моментально оставляют синяки на нежной коже – и это так же видят все присутствующие…
Рыжеволосая сняла императорский венец с собственной головы и водрузила его на темные волосы.
Голос ее звучал глухо, низко и, казалось, безразлично. Королева Тартара не простила…
– Вечный поединок. Вы сами выбрали – вечный…
Эта история – о любви, страсти, жестокости и предательствах, милосердии и власти, подошла к концу.
Финал известен; император Тартара погиб, закрыв собой женщину, которой за всю жизнь так и не осмелился признаться в любви – потому как его слова, прозвучавшие над толпой в час их прощания, стали лишь криком отчаяния.
Они сражались всю жизнь, и никто из них не стремился к победе. Он хотел душу, она – признание… Игра без правил. Еще одна игра за власть.
Этот поединок положил начало многим легендам… Легендам, которые написали они сами, строя империю Тартара.
А ведь все начиналось, как старая, старая сказка: принц, принцесса, добрый король и жестокий отец…
