Текст книги "Как в старой легенде (СИ)"
Автор книги: Рената Рахимова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Примечания автора:
Сиквел фанфика «Как в старой сказке»
========== Часть 1. Принц Пуппер ==========
“…Легенда забыта старинная та,
Ведь страшный урок забывают всегда.
Любовь несовместное соединяет,
Любовь открывает любые врата”.
(Мюзикл “Последнее испытание”).
– Думаю, наше сотрудничество будет продуктивным и принесет благо обеим странам, – с вдохновением заявил Пуппер.
Принц Озерии был мальчишкой двадцати трех лет. Высокий, темноволосый, немного несуразный, – даже с зачатками интеллекта… Чопорный, вежливый, знающий свое место, он, все же, вызывал у императора определенную неприязнь на подсознательном уровне. Пуппер ему не нравился – а своей интуиции Бейбарсов предпочитал верить.
– Без всякого сомнения.
Император Тартара и дипломатический представитель пожали друг другу руки, скрепляя подписанный договор видимостью дружбы.
В малый тронный зал – по совместительству, рабочий кабинет Глеба, вошел Эссиорх. Тайный страж, уже два года как освобожденный от должности хранителя королевского чрева, теперь был камергером молодого монарха – а заодно его личным психологом и охранником. Карьерный рост молодого мужчины при дворе был предметом острой дворянской зависти, но не обсуждался: лезть в дела человека, некогда прозванного Красным принцем, было себе дороже. А кроме того… Незавидная это была должность. Опасная. Что не так – не сносить головы. Эссиорха не любили, но уважали: он умудрялся не только выполнять все требования Бейбарсова, но и значительно гасить приступы его гнева.
Эссиорху единственному, кроме Гломова и жены монарха, позволялось входить к императору без предупреждения.
– Ее Величество королева Татьяна желает Вас видеть, – поклоном сообщил камергер.
– Да, конечно… Конечно. Мы почти закончили.
Эссиорх распахнул дверь.
Гурий Пуппер шумно выдохнул. В кабинет вошла девушка лет двадцати – яркой, поразительной, незабываемой красоты. Роскошные рыжие локоны спускались до лопаток и обрамляли изящное миловидное лицо. Тонкий аккуратный нос, маленькие пухлые губы, глаза… огромные, сияющие изумруды, обрамленные пушистыми темными ресницами. Легкое струящееся платье, – девушка не сковывала себя ни корсетами, ни кринолинами, – подчеркивало прелести совершенной фигуры.
Татьяна казалась хрупкой, невесомой, почти тростинкой – такой беззащитной и очаровательной на вид… И вместе с тем, от нее веяло той же силой, тем же упрямством и разумом, что источал ее отец, десница Леопольд.
Королева была идеальна.
– Ну, и какие дела творятся в Темном королевстве? – низким спокойным голосом произнесла вошедшая.
– Мы только что подписали договор о дружбе и сотрудничестве, дорогая супруга, – отозвался император, с интересом наблюдавший за реакцией Пуппера.
Гурий промычал что-то нечленораздельное.
Монарх знал, какое впечатление молодая королева производила на мужчин.
После смерти его царственного отца, Тантала, – а также после рождения сына, девушка сильно переменилась. В ней появились стержень, ледяное спокойствие – наследство холодного Севера, и, при этом, особенная внутренняя сила. Она отрешилась от всего – и стала над происходящим. Она воспринимала все, как данность; она смирилась. Смирилась с тем, что она – королева. С визитами Глеба в ее спальню…
Она превратилась в женщину. Материнство меняет – и даже для Бейбарсова она стала недостижимой мечтой; она принадлежала ему, но отнюдь не являлась игрушкой в его руках… И это бесило больше всего.
– Вот как… Достойно. К вечернему пиру все готово, мой император, – девушка прошла к огромному окну, вымощенному серым мрамором, и осторожно присела на край подоконника.
Не по этикету – но она была королевой; она плевала на этикет, безбожно пользуясь своей красотой.
– Благодарю Вас, – кивнул монарх. Он наблюдал.
– Этот мычащий молодой человек – полагаю, принц Пуппер? – с усмешкой вопросила супруга.
– Правильно полагаете. Но Вы настолько сразили его своей красотой, что, боюсь, теперь он не сможет произнести ни слова.
В голосе Глеба звучала ирония.
– Гурий… Гурий Пуппер, принц Озерии… – воскликнул дипломатический представитель.
– Татьяна Гроттер, королева Тартара. Жена его Императорского Величества, – девушка улыбнулась одними уголками губ, и протянула руку для поцелуя – ленивым, немного высокомерным жестом.
Споткнувшись, Гурий подскочил ко все еще восседающей на подоконнике королеве, и в восхищении приложился губами к ее тонким пальцам.
– Осторожно, дорогая супруга. Еще немного, и принц Гурий, впечатленный Вами, забудет о нашем мирном договоре. Вы же не хотите стать причиной войны? – с усмешкой поинтересовался Глеб.
– Как можно… Мы слишком умны, чтобы этого не допустить, не так ли?
Разумеется, дорогая. Разумеется.
– Я… Я, пожалуй, пойду, – пробормотал Пуппер, и галопом метнулся к выходу.
– Вы довольны? – прозвучал вопрос Гроттер, едва за принцем закрылась дверь.
– Вполне, дорогая супруга.
– Тогда, если Вам больше не требуется демонстрация Ваших богатств, я хотела бы вернуться к сыну.
Бейбарсов кивнул.
– Вечером на балу будет много представителей иностранных держав. Я жду, что Вы произведете не меньший эффект.
– Разумеется, Ваше Величество, – Гроттер отвесила вежливый поклон.
– Мне также нужен озерийский кардинал.
– Я поняла Вас.
Гроттер покинула тронный зал и направилась в собственные покои, где в ее отсутствие малыша Владияра развлекала Дафна. У нее есть пара часов… А потом следовало привести себя в порядок.
Глеб обожал демонстрировать свою красавицу-жену и свое владение этим сокровищем. Он неплохо использовал ее красоту и обаяние – чтобы обворожить нужного человека, Татьяне требовалось всего три-четыре минуты разговора: девушка находила подход к каждому, даже самому упертому барану. По истечению этого времени каждый ее собеседник был до смерти счастлив от знакомства с королевой Тартара, и был готов исполнить любую ее просьбу – или же с легкостью шел на компромисс с ее императорским супругом.
Шагая по длинным коридорам, Татьяна остановилась перед огромным зеркалом – и, посмотрев на свое отражение, испытала сильнейшее желание разбить стекло собственными кулаками.
Она проиграла. Она сдалась, хотя и не показывала этого; за эти два года Гроттер превратилась в дорогую игрушку Его Величества Императора…
========== Часть 2. Ее Величество королева Тартара ==========
Длинные, ломящиеся от яств столы располагались по трем сторонам зала. За столами, у самых стен, были расставлены небольшие диванчики; все же свободное пространство огромного зала было отдано под танцы…
– Ее Величество, королева Тартара, Татьяна Гроттер, – объявил герольд.
Королева по традиции прибывала на пир последней.
Когда Татьяна вошла в зал, в толпе прозвучал тихий шепот: как всегда, Ее Величество было эффектно и великолепно.
Она снова не стала собирать волосы, считая, что шикарные локоны – лучшее украшение ее очаровательной головки. Она не надела ни одного украшения, кроме изумрудного колье, подчеркивавшего цвет ее глаз. Но вот платье… Определенно, надеть такое могла позволить себе лишь жена императора, не боявшаяся людской молвы.
Платье было светло-серебристого цвета, в пол – но на этом все его приличие заканчивалось. Оно было… двуслойным. И за полупрозрачным кружевным слоем следовал другой – не доходивший даже до колена и открывавший на всеобщее обозрение длинные стройные ножки в изящных туфлях. Вдобавок, было декольте и полное отсутствие корсета. Вдобавок, напрочь отсутствовали рукава: голые плечи прикрывали лишь волосы. А тонкую осиную талию подчеркивал широкий, расшитый серебряными нитями, пояс.
Склепова довольно хихикнула: наряды для королевы шились по ее выкройкам.
Платье Татьяны вызвало у одной половины дам культурный шок, а у другой – хорошо скрываемую зависть: они себе такого позволить не могли…
Не могли, но шили. Тайком. И потом демонстрировали на провинциальных приемах… Татьяна очень, очень неплохо повлияла на моду Тартара.
Едва Таня села на свое законное место по правую руку от императора, ей на плечи накинули тончайшую шаль в тон платья, и сидящие рядом мужчины, наконец, смогли обратить внимание на собственные тарелки.
– Когда я говорил про эффектность, я имел ввиду нечто более… закрытое, – заметил Бейбарсов, наклоняясь к ее уху.
Но нельзя сказать, что он был недоволен; Гроттер неплохо знала своего мужа, и была уверена, что не будь здесь посторонних, он взял бы ее на этом каменном полу.
– Вам следует лучше формулировать свои желания, – шепнула в ответ Гроттер.
– Ваша правда, дорогая… Вы готовы открывать наше увеселительное действо?
Получив утвердительный ответ, мужчина подал ей руку. Супруги поднялись, Глеб сделал повелительный жест музыкантам…
Платье королевы отлично гармонировало с серебряным шитьем на сюртуке мужчины. Хрупкая тонкая Татьяна с внешностью ведьмы и высокий, статный, обтянутый в черное мужчина с жестоким холодным лицом. Они выглядели прекрасной парой, удивительно красивой – парой из старого сказания о любви и власти… и к центру зала они шествовали. Оба прекрасно умели подать себя не публике, и отлично читали мысли и намерения друг друга. Понимали каждый жест, каждый взгляд…
Заиграла музыка – быстрая, торжественная, с ритмом поединка или вечной непрекращающейся борьбы. Пара отвесила друг другу церемониальные поклоны – каждый жест в котором был наполнен изяществом и величием – и начала танец…
Названия танца, который исполняли супруги, история не сохранила – но его описание дало возможность предположить, что это напоминало смесь вольты и танго. Сей танец просуществовал только при Глебе Бейбарсове – он казался настолько неприличным, что остаться вне осуждения старомодным обществом мог только сам монарх.
Кто-то краснел, кто-то смущался, но большая часть присутствующих не могла отвести от королевской четы глаз.
Это был танец истинной страсти; танец, сочетающий подбрасывания, вращения, шаги – а вернее, их бешеную гонку, и страстные касания. Такой танец было стыдно танцевать на публике, – куда более уместным он бы оказался в спальне…
Глеб наступал, Татьяна пыталась увернуться. Каждая их состоявшаяся «встреча» заставляла дам стыдливо и завистливо охать: в голове каждой прелестницы неизменно возникала мысль, что если любовь могла принять материальное обличье, она обязательно выглядела бы именно так. Воздух искрился от бешеной, ненормальной энергетики…
Наконец, прозвучали последние аккорды; Бейбарсов провел рукой по декольте жены – и закинул стройную ножку себе за спину. Затем оба вновь поклонились друг другу, и император повел свою королеву обратно к столу.
В зале стояла звенящая тишина – а потом музыканты спешно затянули незатейливую приятную музыку, более подходящему характеру приема…
– Дочь моя… Не кажется ли тебе, что это перебор? – поинтересовался Леопольд, подсаживаясь на диванчик к Тане.
В изумрудных глазах – его наследстве – отразились такая неимоверная тоска и усталость, что на мгновение деснице стало совестно. Знал ли он, что отдает дочь в качестве дорогой игрушки? Разумеется. Знал ли он, что творится за дверями императорской спальни? Безусловно, знал…
– Ты сам велел мне угождать мужу, отец… Все, что происходит, идет сугубо по его велению, – бесцветным голосом отозвалась королева.
– Ну что ж…
– Мне нужно познакомиться с озерийским кардиналом, папа. Сможешь устроить?
Гроттер усмехнулся.
– Разумеется, возлюбленная дочь…
Когда он привел сопровождающего Пуппера, то хмыкнул от гордости. За эту минуту Татьяна успела поправить шаль и подол платья, принять самую скромную позу и самый невинно-непринужденный вид.
– Ваше Высокопреосвященство, – поднявшись, девушка отвесила самый изящный и выдержанный поклон, на который была способна, а после – поцеловала руку старика.
Фудзий, вспомнила Таня. Его звали Фудзий.
– Ваше Величество… – казалось, мужчина был удивлен произошедшей в королеве метаморфозе.
Только что исполнившая крайне развратный, более похожий на половой акт, танец, девушка внезапно начала являть собой образец скромности и целомудрия…
– Я восхищена Вашим трудом о строении мира, – в восхищении произнесла зеленоглазая королева, – подумать только! Религия ни в коем случае не отвергает науку, но так гармонично объясняет ее…
– Вы читали мой трактат? – промямлил Фудзий, оторопело глядя на вырез Татьяны и ее женские прелести – девушка все еще стояла в полупоклоне, восторженно сжимая его за руку.
– О, почти сразу, как он вышел – около месяца назад. Мы с Его Императорским Величеством с бесконечным уважением относимся к прогрессу…
Леопольд вздохнул. Возможно, он сильно подвел Север – когда три года назад решил отдать законную дочь замуж за наследника престола… Она вышла бы куда более способным управителем, нежели Ярояр…
Когда десница вновь посмотрел на дочь, то поймал себя на том, что старик находился в полной ее власти. Он с увлечением рассказывал о своих новых научных идеях – а Татьяна вежливо кивала, периодически что-то уточняла, и улыбалась… На его взгляд, она действовала чересчур грубо и прямолинейно – но… результативно.
– Я согласна с Вами, Ваше Высокопреосвященство, – глубоким низким голосом произнесла Таня, – и церковь – ближайшая опора престола. Без сомнений, как и его подданные… Думаю, мы обязательно должны иметь честь побеседовать вновь – Ваш отъезд уже через неделю, а столько необходимо обсудить…
Фудзий бешено закивал.
Он, наконец, получил возможность рассказать так подробно о своих идеях… И его слушателем оказалось такое красивое дитя… Конечно, ей не следовало выставлять на показ свои женские прелести – но ведь насколько приятнее вести монолог, когда можно порадовать старческий глаз…
Зазвучала очередная композиция – и Татьяне подал руку Глеб, пригласивший ее на новый танец.
– Фудзий Ваш со всеми потрохами, – шепнула Гроттер ему на ухо, имитируя очередное откровенное движение – но, безусловно, куда более скромное по сравнению с предыдущим танцем, – мои услуги еще нужны Вам?
– Можешь отдыхать, – усмехнулся Глеб, – и набираться сил перед отходом ко сну. Я планировал сам снять с тебя это платье.
По спине Гроттер пробежал холодок. Впрочем… Наивная – но на что иное она рассчитывала, когда надевала этот наряд?
– Благодарю, Ваше Величество. Но что мне делать с Пуппером?
– С Пуппером?
– Он ест меня глазами, – тихо произнесла королева, – и, как Вы и сказали, вот-вот нарушит тот договор. Или Вы этого и добиваетесь?
Бейбарсов ухмыльнулся.
– Как знать, дорогая… Как знать. Если наш принц осмелится попросить – можете подарить ему один танец. Я дам распоряжение, чтобы играли что-то скромное и традиционное…
– У него ладони мокрые, – поморщилась Гроттер, – но если такова Ваша воля, я ее исполню.
– А как далеко ты готова пойти в исполнении моей воли, дорогая жена? – поинтересовался Глеб, внимательно глядя в изумрудные очи.
– Я задам другой вопрос, господин император. Неужели Вы допустите, что на Вашу собственность сможет посягнуть другой мужчина?
Глеб улыбнулся краем губ: его жена дала вполне четкий ответ…
– Ваше Величество, я… Я…
Пуппер мялся, как девка перед свадьбой, и Таня почувствовала стойкое отвращение. Она прожила с Бейбарсовым три года – и, несмотря на отсутствие любви к супругу, твердо знала, что мужчина должен быть другим – сильным, волевым, решительным. Особенно, если его ожидал престол.
Озерийский принц же таким не являлся.
– Танец?.. – смилостивилась Татьяна, обрывая обоюдные мучения.
Пуппер радостно закивал. Вдохнув, девушка подала ему руку, еле заметно поморщилась, и позволила сопроводить себя в центр зала.
– Ваше Величество, Вы… Вы…
Танец уже заканчивался, а юноша все краснел и мычал.
– Да, Ваше Высочество?
– Вы… Вы прекрасны! – наконец, выдал принц и чуть не задохнулся от собственной смелости.
Как оригинально.
Гроттер отвесила партнеру церемониальный поклон – прозвучали последние аккорды, и мальчишка нехотя двинулся к столам. Судя по его движениям, он намеревался попросить и следующий танец, чего Татьяна допустить не могла – и потому бросила умоляющий взгляд на проходящего мимо отца.
Хмыкнув, десница извинился перед Гурием, взял за руку свою царственную дочь и вновь увел ее танцевать.
– Папа, может, ты объяснишь мне, что происходит? – прошипела Таня, склоняясь к уху отца, – я немного не понимаю.
– Что именно?
Леопольд немного покружил девушку, как того требовало правило танца.
– Вы только что заключили договор о дружбе и сотрудничестве. Между тем, Бейбарсов намеренно провоцирует конфликт… Он хочет исхода двухлетней давности, да? Как с Пустошами?
Леопольд вздохнул.
– Таня…
– Отец, если я в этом участвую, то, хотя бы, имею право знать, в чем именно.
Гроттер узнал этот злой огонек в изумрудных глазах – как-никак, он ежедневно видел его в зеркале…
– Озерия славится своими наемниками, Таня. Единственный наследник Озерии – Гурий. А единственная наследница другой «страны наемных войск», Горностепья – Джейн Петушкофф. В настоящее время идут переговоры о свадьбе; уже готовится пакт об объединении королевств. Ты понимаешь, чем грозят два государства с военной силой, слитые в одно.
Татьяна кивнула. Наконец-то хоть что-то становилось понятно…
– Соблазнившийся твоими прелестями, Гурий спровоцирует международный скандал. Узнав о нем, гордое Горностепье откажется от такого союза, и мальчишке подсунут менее перспективную невесту.
– А он согласится? – с сомнением вопросила Таня.
– Его тетка-королева, Настурция, не сможет повлиять на решение Горностепья – но вот племянника в узде держать вполне сможет.
– Хорошо… Я поняла все, отец. Теперь поняла… Но зачем Глебу Фудзий?
– Фудзий будет свидетелем того, что инициатором конфликта выступит сам Гурий, без чьей-либо провокации. И он будет рьяно защищать перед своей королевой оскорбленную императорскую чету.
Татьяна закатила глаза.
Глеб, все же, был сыном Тантала…
А Тантал прославился интригами.
Комментарий к Часть 2. Ее Величество королева Тартара
Выношу суд продолжение. Если будет одобрено критиками – буду писать дальше…)
Идей много, персонажей много, нераскрытого с первой части тоже много.
========== Часть 3. Спектакль ==========
…Только б не попасться в свои сети!
Только б не увлечься своим созданьем!
На любовь фальшивую не ответить,
Обманувшись жаждою обладанья…
(Мюзикл «Последнее испытание»)
Фудзий напросился на беседу с императорской супругой на следующий же день.
Он обнаружил ее в саду, усаженном черными розами, читающей его старый труд – измышления о Священном трактате. Рядом сидела ее подруга княгиня Морозова; вчера он не обратил внимания на правительницу территорий, некогда именовавшихся Пустошами, но теперь заметил, что та была в положении – и трудолюбиво шила какое-то яркое детское одеяльце. Чуть в отдалении, в компании няньки играли два очаровательных малыша…
Внешний вид молодых дам радовал. Госпожа императрица (Фудзий категорически не признавал верным тартаровское решение именовать императором лишь одного из супругов – правителя по крови) сменила свое развратное одеяние на более скромное – да, невесомое, зато с рукавами (пусть только по локоть), нормальной длины и с менее открытым вырезом… Княгиня же была сплошь укутана в теплую шаль, и задуматься о ее благочестии Фудзий не мог.
– Ваше Высокопреосвященство… – госпожа императрица поднялась, чем очень польстила кардиналу, и поцеловала его перстень, – рада Вас видеть.
Ее подруга также зашевелилась.
– Нет-нет, не вставайте, госпожа Мороз… Гломова! – всполошился церковник, – Вы, будущая мать, не должны лишний раз тревожить себя…
– Благодарю, – очаровательно улыбнулась княгиня, и мило погладила свой живот.
– Наша беседа очень заинтересовала меня вчера, и я решила перечитать кое-что из Ваших работ… – скромно произнесла жена императора.
Татьяна отложила в сторону потрепанный томик. Господи, да даже в церковной библиотеке его книги выглядели более новыми! Но здесь… Их читали.
«Перечитать». Мало кто дочитывал его труды до конца даже в первый раз – а здесь… Здесь… Фудзий был готов разрыдаться. Впервые за шестьдесят лет жизни им настолько восхищались…
– Присаживайтесь, господин кардинал, – императрица махнула рукой, и пожилому мужчине принесли мягкий пуфик и фрукты, – разбавьте нашу компанию своим ученым умом…
Гробыня закатила глаза. Ей было невдомек, к чему этот спектакль, но она в нем охотно играла… Они же подруги.
Спектакль был доигран на следующий же день…
– Ну и как было дело? – наклонив голову на бок, вопросила Настурция кардинала несколько дней спустя, – что это за Татьяна такая? Что она из себя представляет?
– Ее Величество – прекрасная мать, – начал было Фудзий, – умная, красивая и рассудительная женщина, которая любит окружать себя образованными людьми. Она верная супруга и до глубины души любит императора и свою страну…
Фудзий беседовал с императором о необходимости народного просвещения: Бейбарсов хотел, чтобы повсеместно открылись приходские школы для обычного люда… Вернее, этого хотела королева Татьяна, и требовала сего от царственного мужа…
Если такая великолепная и умнейшая девушка чего-то требовала, она просто обязана это получить, – был уверен кардинал Озерии. И, судя по результатам беседы, еще получит. Такую супругу необходимо было радовать…
Ах, был бы он лет на тридцать помладше, и не скован священным саном…
Фудзий сопровождал императора к его покоям – оставались неучтенными последние детали, и мужчины разговаривали на ходу…
У поворота в коридор с королевскими покоями монарх внезапно остановился и схватил за плечо кардинала, взглядом приказав тому замолчать: на весь коридор разносились голоса королевы Татьяны и… озерийского принца.
– Ваше Высочество… Вы с ума сошли! Вломились ко мне в спальню… Я жена императора!
– Татьяна, я очарован Вами! Вы поразили меня в самое сердце…
– Это когда я Вас поразила? – голос девушки звучал возмущенно и раздраженно, – что Вы себе придумали?!
– Вы поразили меня с первой же нашей встречи! Весь пир я не мог отвести от Вас взгляда…
– Я не знаю, что за бред Вы несете, но…
Фудзий опасливо взглянул на императора. Лицо того перекосило и побелело от гнева…
– Татьяна!
– Вы… – девушка вскрикнула.
– Татьяна, Вы должны стать моей женой! Я люблю Вас!
– А Вас не смущает, что я уже замужем?!
– Я… Я…
–…Немедленно уберите от меня в руки!!! Уберите руки, или я позову стражу! Ай…
Бейбарсов не выдержал и шагнул в коридор, Фудзий засеменил следом.
Картина, представшая перед ними, вызвала у кардинала стон боли и негодования: Гурий сидел на коленях прямо на пороге королевской спальни и пытался обнять императорскую жену за ноги. Татьяна всячески пыталась отцепиться и закрыть дверь, но принц демонстрировал отменное упорство и сего сделать не давал. Одета девушка была лишь в легкую ночную сорочку, короткую и полупрозрачную; шелковый халатик почти сбился с плеч…
Фудзий никогда не видел, чтобы человек зверел так быстро, так… спокойно, но страшно.
– Интересно Вы соблюдаете соглашение о дружбе, – огласил коридор голос, в интонациях которого не было ничего, ничего хорошего…
Пуппер отшатнулся.
– Как и сколько раз она общалась с Гурием?! – задала следующий вопрос Настурция.
– Всего один раз, на балу… Татьяна подарила ему один танец – но, скорее, из жалости… Если она танцевала, то лишь с мужем или отцом: Его Величество весьма ревнив, – промямлил Фудзий.
– Один раз?! Один танец?!
Настурция никак не могла понять, по какой причине ее любимый племянник так быстро потерял остатки мозга.
– Перед этим Гурий видел ее всего лишь раз, и, насколько я знаю от него, их общение длилось менее пяти минут. Он сказал, что поцеловал ей руку.
– И все?!
– И все.
– …Что еще ты можешь сказать об этой женщине?
– Ее Величество очень добра, милосердна и печется о своей стране… Она на коленях умоляла своего мужа простить принцу это оскорбление – ради жителей обеих стран…
Настурция похолодела: военный конфликт с Тартаром им нужен был менее всего на свете…
– Мы решили дружить с Вашей страной – а едва я отвернулся, полезли под юбку к моей жене? Королеве?..
Бейбарсов спрашивал тихо, спокойно, и от этого становилось еще хуже.
– Я… Люблю… – бессвязно бормотал Гурий.
– Глеб, не надо, – вдруг попросила Татьяна.
– Дорогая?
Девушка поклонилась мужу и подошла вплотную к нему.
– Глеб… Ради наших стран. Ради наших народов. В конце концов, нашего сына… Простите мальчишке это оскорбление: он не ведал, что творил. Простите ему… Я попрошу Вас об этом на коленях – но наедине: пусть они уйдут, королеву не пристало видеть в таком виде… И видеть унижающейся.
Кардинал покраснел: одна рука девушки легла на плечо мужчины, другая коснулась застежки брюк… Расстояние между супругами еще более сократилось – а потом из-за плеча Бейбарсова выглянула Татьяна, взглядом указавшая сначала на Пуппера, а потом – в сторону коридора.
Фудзий не был дураком, и отлично понимал намеки.
Пока он силком тащил Гурия к его комнате, дверь в королевские покои закрылась – и оттуда послышалась ожесточенная возня и возглас «Глеб!»…
– Из всего вышесказанного я могу сделать только один вывод, – негромко произнесла Настурция.
– Какой же? – полюбопытствовал кардинал.
– Я воспитала идиота…
Едва дверь в королевские покои закрылась, Таня отскочила от мужа, чуть не снеся при этом подставку с цветами. Взгляды супругов встретились.
– А Вы прекрасная актриса, дорогая супруга, – усмехнулся монарх, – знаете, что самое забавное? Что я отлично знаю, что Вам хватило бы всего одного удара на то, чтобы наш милый юноша оказался без сознания…
– Что есть, то есть, – пробормотала Таня.
Девушка, наконец, поправила халат. Игра была окончена.
Мужчина медленно шагнул к ней. Опустился перед ней на колени, лаская ноги, только что «облапанные» Пуппером.
Таня прикрыла глаза.
– Как ты хочешь сегодня? – спросил Бейбарсов, глядя на нее снизу вверх, – проси, что хочешь. Ты заслужила.
Я хочу, чтобы Вы оставили меня в покое и отпустили спать, подумала Гроттер, но вслух произнесла другое:
– Как и всегда. Не хочу помнить его прикосновения…
Подхватив на руки, монарх понес ее к своему ложу.
Комментарий к Часть 3. Спектакль
Продолжение 16 декабря. Будет достаточно неприятная глава с повышенным рейтингом.
========== Часть 4. Шлюха для особых поручений ==========
Я не хочу быть послушной,
Сдержанной и примерной.
Я не хочу быть скромной,
Любимой и обманываемой.
Я не твоя собственность,
Потому что я принадлежу только себе.
…И если я захочу звезду,
То я сама достану её.
Я расту и учусь,
Но остаюсь такой, какая я есть.
Я буду бороться,
Прежде чем сдаться.
Потому что я принадлежу только себе.
(Мюзикл «Элизабет», перевод либретто)
– Лиза, Лизавета… Чего тебе надо? – с порога вопросил Бейбарсов, глядя на свою гостью.
Стройная блондинка с интересом наблюдала, как мужчина прошел к любимому прикаминному креслу. Помнится, они провели у этого камина несколько славных часов… Возможно, славных по мнению одной лишь Зализиной. Кто теперь знает?
– Глебушка, неужели я не могу просто соскучиться по старому другу? – молодая женщина сделала демонстративно-обиженное лицо.
Монарх фыркнул.
– Я слишком хорошо тебя знаю, Лиза. За Валялкина, хоть ты тогда и не справилась, я, кажется, расплатился? И неплохо расплатился, заметь. Я даже признал законным твоего сына от этого мальчишки; Татьяна всегда просит меня быть милосердным, – фыркнул Бейбарсов.
– О, милосердная королева Татьяна… – Лиза восторженно закатила глаза, – без сомнения, святая женщина! Даже мою участь облегчила…
– Лиза, – Глеб поморщился, – ты никогда не приходишь просто так. Либо тебя вызываю я с определенными рода поручениями – либо тебе что-то нужно. Я тебя не вызывал, потому спрашиваю: чего хочешь?
Девушка вздохнула.
– Лиза, у меня заканчивается терпение, – предупредил монарх.
– Вот всегда ты так… Лиза такая, Лиза плохая, а потом – Лиза, подсоби! Нашел шлюху для особых поручений…
Глеб в который раз проклял день, когда он с ней связался. Нет, воистину – нужно было сразу отправить ее на виселицу… Или в монастырь. Хотя, он был уверен, она достала б его даже оттуда.
– Я все еще жду ответа.
– Что ж… Титул ты мне дал, земли дал… Даже клочок земли Валялкина подарил. Но теперь мне нужен муж. И положение в обществе.
Всего-то?
– Без проблем. Есть Кузьма Тузиков – хочешь такого? – хмыкнул Глеб, – не богат, но хорошего рода. Могу предложить Семена Пень-Дыра – внешне так себе, но демонстрирует неплохие навыки обогащения… Опять же, герой войны. Есть Георгий Жикин – если хочешь манерного красавчика, самое то. Больше у меня подходящих свободных дворян нет – либо стар, либо млад.
Зализина вздохнула. Не густо… Впрочем, а чего она ждала?
– Я подумаю, Глебушек. Подумаю. Но знаешь… Меня бы устроило не только замужество.
Блондинка медленно подошла к креслу, на котором восседал монарх – и примостилась к нему на колени. Определенно, такую наглость себе могла позволить только эта стервозная блондинка, не вызывавшая у него даже гнева – только бесконечную усталость.
Самум паскудным являлся тот факт, что Бейбарсов, отчего-то, не мог ее казнить – хотя Арей, помнится, предлагал… Умный человек, следовало прислушаться.
– Нам ведь было хорошо вместе… Не так ли?
Женские пальчики скользнули по вороту его рубашки. Бейбарсов с интересом оглядел ее прелести – даже пощупал, а потом попросту спихнул даму на пол.
– Извини, Лиза. Я предпочитаю иметь собственную королеву-жену, нежели дорогих шлюх.
Зализина не огорчилась; примерно такой реакции она и ожидала.
– Ты такой злой, Глебушка. Жестокий… Что ж, я подумаю над тем выбором, что ты мне предоставил. Присмотрюсь немного… Ты же не против?
Лиза расположилась на небольшом диванчике, стоящем поодаль, и приняла самую соблазнительную позу, в которой только могла изогнуться.
– И почему я тебя сразу не убил… – пробормотал Бейбарсов.
– Потому, что я сплю с теми, на кого ты указываешь, – хихикнула женщина, – жаль только, что не с тобой.
– Не надейся, Лиза. К сожалению, я однолюб.
– Значительный недостаток для монарха.
– Какие интересные у Вас гости, мой царственный супруг, – раздалось у двери.
Присутствующие обернулись.
На пороге стояла королева Татьяна. Да, у Глебушки был отменный вкус, нехотя отметила Лиза. Татьяна была младше нее лет на десять. Младше – и красивее. Ярче… Взять хотя бы эти ведьминские глаза, которые, казалось, желали выжечь Зализину насквозь! Как интересно… А говорят, что супруга не любит своего мужа… Что ж, Глебушка, я окажу тебе еще одну услугу – а потом ты отблагодаришь меня, – хихикнула Лиза.
– С каких пор Вы принимаете у себя дам, Ваше Императорское Величество? – поинтересовалась Татьяна, – еще и в вечерний час?
Зализина осторожно, но многозначительно поправила декольте.
– Не ругайте Вашего супруга, милая королева. Я сама навязалась… Видите ли, мне так нужен муж, что…
