Текст книги "Как в старой сказке (СИ)"

Автор книги: Рената Рахимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Через секунду раздался ответный вопль Морозовой:

– Дура!!! Это же ГАДЮКА!!!

Пока мужчины судорожно соображали, что и как предпринять в такой деликатной ситуации, эта гадюка пролетела мимо Валялкина, который с изумлением проводил взором обычно ползучую тварь.

– Гроттер, а в твоих руках и зонтик – оружие, – похвалила Морозова, начиная надевать платье.

Одевала она его достаточно... медленно. И по ее насмешливому взгляду, брошенному в сторону леса, Ягун понял, что она их обнаружила. И промолчала.

– Пора нам, наверное, – тихо сказал он.

Ярояр и Бейбарсов переглянулись. Принц кивнул.

Обратно ехали молча. Бейбаров испытывающе смотрел на Валялкина, ехавшего впереди.

Там, на берегу... На мгновение принц прочитал в его глазах обожание и собачий восторг. Направленные на будущую принцессу.

И это ему очень, очень не понравилось.

====== Часть 5. Прелести королевского двора, параграф 2 ======

– Ты пригласил меня, чтобы снова оскорбить?

В голосе Зализиной прорывались истерические нотки. У Глеба сменилось множество фавориток – но школой жизни для него стала именно Лиза, с ее «чудесным», «спокойным», «замечательным» характером. Пожалуй, примерно с тех пор – а прошло уже лет пять – он и перестал считать большинство женщин за людей.

– Я хочу сделать тебе предложение, – усмехнулся Глеб.

– Полагаю, не руки и сердца, раз у тебя на следующей неделе свадьба, – с обидой ответила экс-фаворитка.

Собственно, в любовницах Глеба она проходила ровно три дня – а потом умудрилась достать невозмутимого принца так, что он сначала распорядился приготовить для нее колоду и топор, а потом, одумавшись, просто выставил за территорию столицы. И запретил въезд под угрозой смертной казни.

– Полагаешь правильно.

– Так чего ты хочешь, Глебушка? – ядовито спросила Лиза.

– Я нашел тебе неплохого мужа. Верный, домашний, порядочный – все, как ты любишь. Не чета мне.

Зализина хихикнула.

– И чем тебе не угодил этот святой по всем параметрам человек?

– Я забочусь о тебе, милая Лиза, – с нехорошей, злой улыбкой ответил Глеб, – ведь после всех страданий, которые ты претерпела, ты просто обязана получить возможность быть счастливой.

– Свет мой Глебушка, я хорошо тебя знаю. Что тебе нужно, Твое Высочество? Если хочешь что-то от меня получить – будет честным, раскрой все карты. А я уже подумаю.

Хитрая тварь. Как он тогда повелся на тот наивно-восторженный, обожающий взгляд? А, ну да. Молодость, молодость…

– Так что он тебе сделал, Глебушка?

– Посмотрел на чужую собственность. И я хочу, чтобы больше он в ту сторону не смотрел, – прямо ответил Глеб.

Блондинка кивнула.

– Кажется, я поняла, о ком ты. А почему ты решил побыть милосердным и просто сбросить его в мои объятия – а не в Лету?

– Так свадьба скоро, решил побыть добрым.

Убить легче – но, на самом деле, ему просто не хотелось обострять отношения с Гроттер. И так – слишком дикая и своенравная.

– И что я получу, если этот порядочный человек перестанет посягать на твою невесту? – наклонив голову набок, Зализина с интересом смотрела на наследника престола.

– От меня – маленькое, но приятное приданое и княжеский титул. Какие мелочи получишь от брака с Валялкиным – меня не волнует. Как и то, сколько он проживет после свадьбы, – ответил Глеб.

– Мы договорились, Глебушка, – кокетливо улыбнулась девушка.

Зализина была типичным обитателем королевского двора, со всеми необходимыми для выживания моральными качествами. Еще одна обитательница змеюшника – но очень, очень полезная маленькая гадюка.

Таня уже и правда не знала, куда деваться. Эти люди… Они находили ее повсюду. От них нигде не было спасения.

– Таня, прошу, послушайте меня…

– Что Вам здесь нужно?! – воскликнула Гроттер, отшатнувшись, – зачем преследуете?!

Иван схватил ее за руку.

– Этот брак Вам никакого счастья не принесет – только слезы, боль и отвращение. Согласитесь бежать со мной! Пока не поздно, Таня!

– Вы сошли с ума, – прошептала девушка, – я невеста принца... озвучивать вслух такое… они же убьют Вас! Побойтесь… Уйдите отсюда.

– Не убьют, – покачал головой Ванька, – не посмеют.

– Я лишь немного знаю Глеба, но уверена – он посмеет все, – тихо сказала Таня, – уйдите, Иван. Он принц, а вы посягаете на то, что принадлежит ему.

– Я украду Вас, леди Гроттер.

Таня с отчаянием смотрела в эти синие-синие глаза.

– Ванька, да уйди же ты!

Девушка оттолкнула от себя несуразного дворянина и отскочила в сторону.

– Не смейте ко мне прикасаться, монсеньор. Иначе… иначе я скажу, что Вы лезли ко мне с непристойными предложениями. Я выйду за него замуж, Иван, и буду ему верной женой. А до того – верной невестой, как велит мне честь.

– Вы еще пострадаете от своей чести, – ответил юноша.

– Уходите.

– Я, все же, попытаюсь Вас украсть.

Гроттер покачала головой и отвернулась.

– Как твоя сестра? – спросил Тантал.

– Жанне нездоровится, – покачала головой Елена Свеколт – троюродная племянница монарха.

– Все то же?

– Хуже с каждым днем.

– Ну что ж… У нее всегда проявлялись эти склонности.

– К сожалению. Возможно, если бы Глеб тогда не был с ней так груб, обошлись меньшей кровью, но… Жанна виновата сама. Что уж поделаешь.

– Глеб – наследник престола, – произнес Тантал.

– И повел себя правильно. Но Жанна – моя сестра, и, хоть я и понимаю, что он был прав, не могу ей не сочувствовать.

– Разумеется. Что ты можешь сказать про отношение моего сына к Гроттер? Из всех нас более-менее откровенен он лишь с тобой.

Свеколт покачала головой.

– Глеб очень скрытен. Но одно я могу сказать точно, – произнесла Елена, глядя на дядю, – он по самые уши влюблен в свою будущую жену.

Тантал кивнул и вернулся к бумагам.

Когда девушка вышла, король скрестил пальцы замком и ухмыльнулся. Любую любовь можно было использовать – даже если это любовь родного сына. Ибо кто слаб – тот уязвим.

Дама, вошедшая в библиотеку, в которой таки прописалась будущая принцесса, с ухмылкой проводила расстроенного Валялкина. Юноша пролетел мимо нее, чуть не пришибив дверью, и даже не удосужился извиниться.

– Какое Вы милое дитя, – произнесла уродливая старуха в черном одеянии, расшитом золотом, – какая красавица.

Таня чуть поклонилась.

– Благодарю Вас, госпожа Дель Торт.

– В последний раз я видела Вас еще совсем ребенком. Признаться, я уже тогда предполагала, что Вы станете женой наследника престола – зная Леопольда, иной судьбы он своей дочери подготовить не мог.

И потому пытался выдать меня замуж три или четыре раза…

– Я не настолько хорошо понимаю отца, чтобы судить о нем, госпожа.

Врешь, Татьяна Гроттер, врешь.

– Быть может. Будем надеяться, что Вы подарите Бейбарсову много сыновей – красивых, умных, царственных.

Почему в Вашем взгляде я читаю пожелание умереть, Чума?

– Все по воле богов, госпожа Дель Торт, – наклонила голову Таня.

Аделия Дель-Торт, она же Чума, – женщина, чудом умудрившаяся излечиться от этой болезни, правила Западной областью – самой меньшей из территорий Скальелесья. Она была коварна, умна и весьма амбициозна – и очень, очень хотела выдать за Глеба свою племянницу Жанну…

Жанна и сама была не против стать женой принца – она была влюблена в него, как кошка. Вот только Тантал видел этот брак абсолютно бесперспективным – девушка была бесприданницей. Да и самого Глеба она ни капли не впечатляла…

Как-то он даже обнаружил ее в собственной спальне.

Бейбарсов с интересом посмотрел на обнаженное женское тело, даже позволил себе пару ласк – а потом, схватив за руку, молча выкинул ее в коридор, полный слуг. Голую и в слезах.

Больше Аббатикова к нему не лезла – но по-прежнему смотрела долгими и преданными щенячьими взглядами.

Чума промолчала – но оскорбления не простила. Как не простила и самоубийства Жанны.

Никому не верь, Татьяна Гроттер. Никому не верь…

– Ваше Величество, – в кабинет Тантала зашла Жанна, – мне нужно с Вами поговорить…

====== Часть 6. Прелести королевского двора, параграф 3 ======

Миновало еще несколько дней.

В замке активно шла подготовка к свадьбе, принимавшая масштабы стихийного бедствия. С самых дальних уголков страны начинали съезжаться дворяне, стремящиеся выразить свою радость и свое почтение к королевской семье – а заодно и посверкать перышками, платьями и драгоценностями.

В замке стало слишком… шумно. Глеб и Тантал предпочитали хотя бы иллюзию уединения – ныне даже тень иллюзии была развеяна. «В гадюшнике собралось слишком много обитателей», – сказал принц, и эгоистично заперся в собственных покоях «по государственным делам».

Скучавшие приближенные принца устроили очередную конную прогулку. Без самого принца – под предлогом, что «свадьба свадьбой, а работать, все же, нужно», Глеб самозабвенно занимался проектом какого-то договора вместе со своим царственным батей.

– Иногда мне кажется, что Глеб окончательно рехнулся, – прокомментировал Матвей – один из его кузенов и следующий в линии престолонаследования.

– А? – в глазах Игната светилось искреннее недоумение.

– Он снизошел до низкопробной романтики и прислал ей в подарок котенка, – фыркнул Багров, – рыжего, как она сама.

– А чего в этом такого? – пробасил гигант.

– Да ничего. Я бы тоже подарил Ире. Но сам факт…

Юноша вздохнул.

– По крайней мере, девка в восторге. Нужно взять на заметку прием…

– Ваши милости, – на горизонте возник взмыленный всадник, – Вас вызывают в замок!

– В чем дело?..

Варсус, представитель младшего дворянства, на секунду запнулся. Не признаваться же, что его мастер приказал «проследить, чтобы в этом районе в вечернее время суток никого не было»…

– Будет ли уместно, если я скажу словами Его Величества? – чуть усмехнувшись, спросил Варсус, – не прозвучит ли это оскорблением?

Гигант закатил глаза и махнул рукой.

– Король сказал, что было неплохо, если бы «Его драгоценные друзья, наконец-то, самостоятельно вспомнили, что являются таковыми, проявили собственную инициативу и предложили отпраздновать грядущие события в мужском кругу – он слишком много трудится», – с удовольствием сообщил «гонец».

Собственно, он и не врал – почти.

Багров, Гломов и Ярояр переглянулись. Да, хороши друзья…

Варсус нехорошо улыбнулся. Это было легко, очень легко… И все останутся довольны.

– Как дела? – спросил Глеб, усаживаясь напротив Лизы.

Блондинка фыркнула.

– Я совратила его, если ты об этом. Но мысли о твоей Гроттер его не оставляют.

– Значит, плохо старалась, Лизавета.

– Я старалась хорошо! – возмутилась девушка, – стелилась ковриком, льстила, даже пыталась сыграть на честности и порядочности, но тщетно! Жениться на мне он не будет – сказал прямо!

– Приказать?.. Пожалуешься в официальном порядке, составим необходимые бумаги.

Зализина нервно хихикнула.

– Он откажется, даже если это будет приказом короля. Упорный тип! Он влюблен. Влюблен по самое «не хочу», – в голосе придворной дамы звучала искренняя обида.

– Хорошо, Лиза… Можешь дальше не стараться. Будем действовать по-другому.

Блондинка вышла. Глеб в задумчивости закусил губу.

А ведь ей и правда понравился Валялкин…

– Анна, когда же все это закончится…

Таня страдальчески смотрела на собственное отражение в зеркале. Под глазами залегли синяки от усталости – сказывались нервы и постоянное недосыпание. Хоть поток страждущих к ней поиссяк…

Почему ее предупреждал об этом Бейбарсов, а не отец? Мог же он дать ей хоть небольшое напутствие – в его интересах, как-никак, в интересах рода.

– Через четыре дня, – пропела княгиня, валяющаяся на громадном ложе с бутылью вина, – свадьбой. И брачной ночью. А потом твои мучения начнутся по-новому – ибо будешь уже не невестой, а принцессой. Другой масштаб.

В очередной раз озвучила прописную истину. Тане захотелось взвыть от бессилия. Предложение Валялкина послать все лесом и уехать в этот самый лес нравилось все больше и больше…

– Гроб, не напоминай…

Забывшись, Гроттер назвала подругу ее старым, нелюбимым прозвищем.

– А что – не напоминай… Это жизнь, детка. У тебя она теперь насыщенная. Привыкнешь, Танька… Ко всему привыкаешь.

– Вы все только и говорите о привычке, – покачала головой Таня.

– Привыкнешь – и тебе понравится. Ты слишком любишь страдать и чувствовать себя жертвой, Твое будущее Высочество.

Склепова отпила прямо из бутылки и с сочувствием посмотрела на девушку.

– Какой же ты еще ребенок, Гроттер… Вроде бы все понимаешь – а все равно, ребенок.

– А то ты – бабушка Последнего Переворота, – хмыкнула Таня.

В истории Скальелесья Последним Переворотом именовался приход к власти династии Некрома – то был древний и могучий род, который прежде выжидал и копил силы. Монархи сменялись на троне чуть ли не каждый месяц, народ устал, целый год царил хаос из-за династического кризиса – пока не пришел молодой амбициозный дворянин, взявший все в свои руки. Истинный «спаситель».

Так Некрома и воцарились. Ветвей было много – Багровы, Дель Торт, Аббатиковы, Свеколты, – но правящей и самой сильной всегда оставалась ветвь Бейбарсовых.

Анна хихикнула.

– Присоединяйся, принцесска!

– Гроб, я терпеть не могу.

– Да брось. Хоть фруктов погрызи… Еще немного, и у тебя крыша окончательно поедет со всеми твоими переживаниями. Принц, я слышала, сегодня тоже в кругу друзей…

–…Отмечает конец свободной и вольной жизни, – хмыкнула Татьяна.

– Гроттер, мать твою! Поднимай свою тощую задницу и шуруй сюда!

Вскоре заглянула и Лоткова, с удовольствием присоединившаяся к «дэвишнику». Тане показалось, что Катю что-то тревожило – но та молчала и вела себя, как ни в чем не бывало. «Раскололась» красавица лишь ближе к рассвету…

====== Часть 7. Прелести королевского двора, параграф 4 ======

– Что Вам нужно?

Валялкин похолодел.

– Ограбление, – с нехорошей издевкой произнес черноволосый мужчина со шрамом через все лицо, – кошелек или жизнь.

– У меня нет с собой денег, – ответил Иван.

Он на вечернюю прогулку вышел, в лес, недалеко от королевского замка – зачем они ему?

– Значит, исход очевиден…

Молодой человек выдохнул; по лбу текли струйки холодного пота.

На поляну выступило еще трое. Он отсюда не уедет, понял Валялкин – не были они похожи на обычных разбойников.

Не выглядят обычные так… богато. Нет у них такого дорогого оружия.

Понять бы еще, за что это все с ним происходит.

А чего тут понимать, впрочем? Говорила же она – держись подальше.

Сам виноват, – не поверил, не послушал. Может, просто не хотел слушать.

За упрямство глупец обычно платит жизнью; каждому – своя дорога и свои спутники, и зариться на чужих – опасно. Только дурак будет тягаться со зверем, что многократно сильнее – только дурак будет надеяться, что выстоит в схватке с ним с голыми руками.

Валялкин совершил огромную ошибку – он посмотрел на чужую собственность, он планировал ее похитить, и теперь должен был за это заплатить.

– Только быстро, хорошо? – вдруг попросил Валялкин, глядя на главаря.

Мужчина оскалился.

– Не волнуйся, сделаем все в чистом виде. Даже не почувствуешь…

Всего три удара.

Первый, колющий – в легкое, чтобы создать следы борьбы. Второй, легкий и скользящий, – в горло, разорвать сонную артерию.

А третий, точный и расчетливый, – остановить сердце.

Арей, начальник Тайной Стражи Его Величества – и параллельно лучший его исполнитель особых поручений, деловито оглядел рухнувшее на землю тело. Придал ему нужную позу… Сделал несколько шагов, имитирующих следы борьбы. Рассыпал рядом горсть мелких монет и бросил продранный кошелек.

Его ученики Мефодий и Виктор тем временем поработали в окрестностях, создав видимость засады. Неплохая растет смена – нехотя отметил бывший наемник. Талантливая.

– Не слишком ли точные удары? – спросил Петруччо, третий ученик.

– В назиданье и для страху, – ответил Арей.

Юноши кивнули. Все было ясно.

Иван лежал в лесной грязи. Налицо – все следы ограбления, но – что-то тут было не то. Не было это похоже не настоящее ограбление. Но кто придерется, впрочем?

Лицо мертвого Валялкина было спокойным и безмятежным.

В душе Бейбарсова царило приятное тепло. Ему уже все доложили.

Это давно следовало сделать. Что же он медлил? Сразу же стало… спокойнее и безмятежнее. Мальчишка был слишком правильным, слишком сильно раздражал.

Таня влетела в его покои прямо посреди ночи, без стука, и тут же захлопнула за собой дверь.

Умная девочка. Сразу сообразила, откуда растут ноги.

Бейбарсов лениво поднялся с кровати, на которой возлежал в одних брюках, и потянулся к рубашке. Девушка стыдливо отвела глаза.

– Зачем Вы это сделали?! – с обвинением спросила она.

Маленькая львица взбесилась, – отметил Глеб.

– Что сделал?

– Не разыгрывайте комедию, – воскликнула Таня, – зачем Вы отдали приказ его убить?!

Мужчина приподнял бровь и, не торопясь, начал делать себе чай.

– А, ты об этом досадном происшествии с Валялкиным… Прискорбно. Весьма.

– Зачем? – вновь повторила Таня.

– Неужели не понятно?

Глеб смотрел на нее, как на наивного ребенка, удивленно, с некоторым сочувствием.

– Я ему отказала. Вы же уже знаете – здесь у всех уши, давно донесли.

– Он покусился на то, что принадлежит трону. Это было неосмотрительно.

– Он был мальчишкой. Младше Вас. Он не понимал…

Глеб закатил глаза.

– Да все он прекрасно понимал, но решил сыграть с огнем. Доигрался.

– Вам его не жаль?

– А должно быть? – поинтересовался мужчина, поудобнее усаживаясь в кресло.

– Полагаю, да.

– Дорогая невеста, шесть лет назад я отправил в «мясорубку» три тысячи своих воинов. По моему распоряжению они уничтожили вдвое больше человек из вражеской армии. Ценой потерь в треть войска. Мы заманили их в болото… Нашпиговали стрелами. Дорубили то, что осталось. А потом, милая, я лично отобрал из выживших тех, кому сохранить жизнь для получения выкупа, а остальных приказал утопить. Как думаешь – мне жаль Валялкина с его быстрой и безболезненной смертью?

– Он не противник. И ничего Вам не сделал.

– Он посягнул на королевскую собственность. И умер за измену государству… хотя и был убит неизвестными разбойниками за три серебряные монеты. Красивая легенда – не пострадала честь рода.

– Вы со всеми так будете?.. – воскликнула Таня.

– Со всеми, кто изменил государству, – поправил Глеб, – ибо так и расценивается попытка спровоцировать на мезальянс и адюльтер невесту наследника престола.

– Это… слишком.

Тане захотелось взвыть от безысходности и вмазать по этой безумно красивой и наглой роже. А Глеб в открытую наслаждался ее душевными метаниями и любовался гневом.

Поняв, что еще немного – и она действительно накинется на него с кулаками, девушка направилась к выходу. У самых дверей ее остановил голос Бейбарсова.

– Я клянусь тебе честью, что не делал этого и не отдавал на сие приказы. Но, не скрою, хотел. И думал.

– И потому вы не будете искать преступника. И не будете его наказывать, когда найдете, – тихо сказала Таня.

Бейбарсов усмехнулся.

– Не буду. Я уже знаю, кто это сделал.

Девушка рывком обернулась.

– И…

– Нет, не стану ничего предпринимать.

– Что же вы за люди, если жизнь человека значит для вас так мало, – прошептала Гроттер, – если можно пойти на любую гнусность. И скрыть ее.

– Ради власти и ее защиты можно пойти на многое. Мало получить власть – ее нужно удержать, и потому необходимо защитить авторитет. И смерть твоего Валялкина, который стал угрозой авторитету – возможно, самое меньшее и безболезненное из зол. Да и кто знает, Гроттер… может, его действительно убили из-за трех монет.

Таня покачала головой и вышла из комнаты.

– Спасибо, Жанна.

Глеб внимательно разглядывал лицо девушки и в который раз восхищался своим отцом.

Сделать все руками Жанны…

Мечник был жестким и циничным убийцей – но не был дураком; без одобрения кого-либо из Бейбарсовых либо отсутствия на то собственной выгоды он бы никогда не исполнил подобный приговор. На Валялкина ему было плевать с высокой колокольни – потому оставался лишь один вариант.

Тантал заботился не только об укрепления союза с Гроттером – он заботился в первую очередь о престиже короны. О престиже сына, который по молодости и так замарал себя кровавой бойней.

Бойне «во благо народа». Бойне, которую ему простили и которую причислили как победу, как подвиг во имя страны – спасибо герольдам, бардам и глашатаям папаши.

Если хочешь удержать власть, монарх должен быть жестким. Жестким, но не жестоким; в возрасте девятнадцати лет нельзя показывать себя палачом. Нельзя терять расположение народа.

Тогда, правда, он вывернулся.

Но лучше прослыть убийцей, чем дураком. Чтобы нищий дворянин умыкнул богатую невесту у наследника престола прямо перед свадьбой? Последнего из Бейбарсовых? Из рода Некрома?

Страх перед государем лучше, чем неуважение к нему. Страх держит в повиновении.

Глеб прошел со своим войском сквозь огонь и воду. Лез с ними в болота, вытаскивал раненых, ел из одного котла, вершил справедливый военный суд. Воодушевлял на битву и подавал личный пример. Его обожала армия – опора престола, но пока что не народ. А армия не удержит тебя у престола, если в стране ропот.

О да. Народ обожал не Глеба, а Тантала, который «прищучил» угнетателей-дворян комплексом реформ в пользу люда – одновременных, потому что лучше свалить в ушат грязи один раз, чем растянуть падение и дать подготовиться к заговору.

Пока дворяне были в растерянности, он проводил показательные казни, закрепляя страх. А потом, мало-помалу, давал им маленькие, незначительные, но приятные привилегии и дары.

Беды – разом, радости – понемногу.

И, следуя такому принципу, Тантал добился многого. И готовил почву для своего одаренного, гордого, самоуверенного сына.

Нет, Глеб не должен был замарать репутацию. Валялкина нужно было убрать – и убрать так, чтобы было неповадно. Как же в тот момент удачно подвернулась Жанна, безответно готовая ради принца на любую подлость…

Глеб смотрел в ее глаза, в которых затаились крохотные искры безумия. Жанна вела себя… странно. Чем ближе к свадьбе, тем больше неприятностей следовало от нее ждать.

Она уже отправила на смерть мальчишку младше нее – думала, что спасает, что придумала гениальный план. Думала, что это ее идея. Наивная, влюбленная, тронувшаяся от несчастной любви княжна. Что дальше? Кого она сочтет следующим врагом? Кого выберет исполнителем – и пойдет ли этот исполнитель спрашивать разрешения на очередное убийство?

Скоро она может стать крупной проблемой, от которой нужно будет избавляться на корню, а пока что… ее еще можно было использовать.

– Спасибо, Жанна, – повторил Бейбарсов.

Девушка рванулась в его сторону.

– Гъеб, я… – она снова начала глотать слова, – ты же зъаешь, я ради тебя…

– Спасибо, – мужчина улыбнулся одними губами.

Аббатикова светилась от радости, и наследник престола неожиданно почувствовал жалость.

Будет жаль ее убивать.

Теперь он решил окончательно. Лучше испытывать сожаление, чем сидеть у бочки с порохом.

====== Часть 8. Прелести королевского двора, параграф 5 ======

– Много в последнее время деликатных поручений, – произнес Мефодий, полируя кинжал, – сначала тип из младших советников, потом та говорливая служанка, теперь этот... И все за последний месяц.

Арей хмыкнул.

– Это – много? Много будет, если Тантал почит. Его сын неугодных терпеть не станет. Сразу подчистится несколько кандидатур... и дышать станет легче.

Кандидатуры у Арея были. Особенный интерес вызывал один субъект, за которым он в последнее время вел скрытое наблюдение... Слежкой занимались Варсус и Дафна – молоденькие мелкие дворяне, специально приближенные ко двору; особые “уши” Тайной Стражи.

Грешком Варсуса была его самоуверенность, Дафны – ее чрезмерное милосердие, мешающее работе. И вытравить эти качества никак не получалось.

С девчонкой, в принципе, можно было особо не возиться – ей подобралась новая постоянная работа, на весьма долгий срок.

По личному распоряжению младшего Бейбарсова.

О, принц был интересен Арею, весьма – талантливый, перспективный правитель выйдет. Когда чуть поистреплет крылышки и добьет в себе ребяческие качества.

Служить такому будет ЕЩЕ забавнее. Арей любил свою работу – и в ней он был богом.

Для всех страной правили Тантал и Лео Гроттер – но третьим, незримым правителем, был мечник, поднявшийся с низов. Вояка, прошедший все военные операции королевства; внебрачный сын мелкого дворянина, которого когда-то выкинули на улицу – и который достиг больше, чем все законные сыновья; тот, кто знал о заговорах раньше, чем они возникали, и играл ими и дергал за ниточки.

Башню огласил звон стали: Петруччо и Виктор снова затеяли схватку на топорах.

– Ты знаешь, где твой брат? – спросила Софья.

Еще в молодости, правильно оценив свое здоровье и невозможность родить второго ребенка, а также характер Лео с его диким желанием иметь сына, Софи совершила самый верный поступок – приняла бастарда, как своего. И, пока растила его наравне с собственной дочерью, ни разу не напомнила мужу о незаконности происхождения мальчика.

Ягун ей платил обожанием и со всей своей непосредственностью называл мамой даже в высшем обществе. Пожалуй, он любил Софью даже больше, чем ее родная дочь.

– Я не знаю.

– Зато я знаю. Пакует тебе специально пошитые костюмы для верховой езды и мужскую одежду – чтобы было, на что сменить твои нелюбимые платья. Одна просьба, Таня...

– Да?

– Ограничивай себя в своих пристрастиях!

Лучше бы она просила деньги на новые наряды. Но, увы, до цацок и тряпок этому чуду природы дела не было. Зато было до удочек, книг и седел. Софья порой стыдилась увлечений дочери – но в глубине души мучилась от любопытства о реакции двора на такую принцессу...

Софья с удобством разместилась в башне десницы Леопольда Гроттера – недалеко от Тани, устроенной, как и Ягун, в покоях для особых обитателей двора. И никто и ничто не мешал ей появляться на пороге девушки, периодически читать ей высокие нотации, а потом, махнув рукой, гладить по волосам и давать дельные советы о супружеской жизни.

Ночью перед свадьбой Таня практически не спала. Сначала, кусая губы, отчаянно пыталась читать; потом нервно ходила по комнате. Потом плакала на плече у заглянувшего на огонек Ярояра – пока не пришла мать, не обругала обоих и не отправила спать.

Сон пришел только перед рассветом – нервный, дерганый и чуткий, и был прерван той же Софьей, объявившей о необходимости приводить себя в порядок.

Платье Тани казалось на первый взгляд слишком простым для невесты принца. Струящееся, без корсетов, пышных юбок и кринолинов – и расшитое отборным жемчугом, общая стоимость которого составляла годовой доход Северной области. Шелковое одеяние идеально подчеркивало стройную фигуру и оливковую кожу, алмазная диадема обрамляла пышную прическу. Пожалуй, Таня сегодня была не похожа сама на себя – слишком нежная и красивая, что ли?

А вот Глеб был в черном с серебром. Самоуверенный, невозмутимый, подтянутый. Величественный – как и всегда.

Отец вел ее к алтарю с нескрываемой гордостью. Мать, кажется, даже прослезилась, когда прозвучало общее “да”. Ягун улыбнулся, Морозова довольно хмыкнула – а потом уста Тани обожгло первым в ее жизни поцелуем, властным и страстным.

Выдержанная пауза, бросание букета – поймала Анна; дорога от Святилища к замку и большому залу. Последнее, собственно, происходило на руках у Бейбарсова – и пока тот, ни капли не напрягаясь, тащил ее хрупкие мощи, девушка отчаянно желала ему сдохнуть от усталости.

Сколько прозвучало тостов... Искренних и лживых, простых и помпезных, но восхваляющих новоявленную супружескую чету. Пели менестрели. Столы ломились от яств; и сотни свечей, казалось, вот-вот подожгут большой зал.

Сидя по левую руку от Глеба, Таня сдержанно улыбалась и благодарила. Как и положено, танцевала с мужем – периодически путаясь в подоле длинного платья. А внутренне тряслась от безысходности и обиды на весь мир.

А вот Бейбарсов, казалось, и вправду выглядел довольным. Почему, интересно? Таня обратила взгляд на собственное отражение в громадной чаше.

Пожалуй, понятно, почему.

Пир был в разгаре. Увидев Морозову, Игнат быстро отвел глаза, перед которыми так и стояли ее некогда увиденные прекрасные формы.

– Через неделю, – бросила она, быстрым шагом приблизившись к гиганту.

– Что – через неделю? – не понял тот.

– Через неделю, в двенадцать часов дня, в церкви. После того, как нагло обозрел все мои женские прелести, как честный и порядочный человек ты просто обязан на мне жениться, – пояснила Морозова.

В глазах ее плясали искорки смеха. Гигант смутился.

– А почему ты меня выбрала? Нас там четверо было...

Морозова взяла его под локоть и принялась степенно рассуждать.

– Бейбарсов с сегодняшнего дня женат. Ягуна я знаю с пеленок и ничего, кроме раздражения, он пока не вызывал. Валялкин мертв, да и был слишком... жалок. А что касается тебя... От такого мужа я бы не отказалась. Так что, играем через недельку опосля еще одну свадьбу?

– Да я, вообще-то, хоть завтра, – моргнув, пробасил Игнат.

Неправильная женщина. Вот так прийти и заявить о свадьбе... Неправильная, нет, но ему нравится.

Теперь изумилась уже Анна.

– Серьезно? Женишься?

– Женюсь.

Морозова грустно засмеялась.

– Пошутила я, успокойся. Думала отвадить от подглядывания, а ты... Честный оказался.

– Я сказал, женюсь – значит, женюсь, – рыкнул Гуня.

– А не страшно? Меня же Гробыней Склеповой называют. Я людей убиваю.

Первый ее жених умер за пятнадцать минут до начала венчания, второй по пьяни свалился с моста и утонул во рву за день до свадьбы, третий – скончался от припадка прямо в Святыне. Больше ее выдать замуж не пытались – да никто и не жаждал взять девушку с такой славой.

– А я тоже убиваю. И зовут меня Гуня Гломов.

Потенциальные супруги переглянулись.

Гломов был с Бейбарсовым в той войне с Древнелесьем... Как рассказывали очевидцы, тот ад они тогда устроили на пару. Глеб был мозгом операции, Игнат – советчиком и исполнителем. Насколько ограничен он был в обыденной жизни – настолько мудрым становился на поле брани.

– Тогда как условились. Не опаздывай, Гуня Гломов, – хмыкнула Анна.

====== Часть 9. Консуммация брака ======

Еще до окончания свадебного пира молодожены уехали в провинцию – в небольшой замок, который, если верить Морозовой, был любимой резиденцией принца.

Всю дорогу – около четырех часов быстрой езды – девушка старалась смотреть в окно, но только не на будущего мужа, который, напротив, не отводил от нее ничего не выражающего взгляда. Когда карета подскочила на кочке, и прикрываемый до сих пор разрез до бедра обнажил стройную ножку, взгляд, впрочем, стал чуть более заинтересованным. Таня покраснела и вернула ткань на место – и услышала усталый разочарованный вздох.

Глеб потягивал вино и с ленивым интересом охотящегося зверя наблюдал, как Таня расплетает и расчесывает волосы. Когда она взяла белую ночную рубашку и направилась за ширму, принц остановил ее тихим, коротким повелением: