Текст книги "Грозные версты
(Днепропетровщина 1941-1944 гг.)"

Автор книги: Рем Суворов

Соавторы: Владимир Дубовик,Андрей Снитко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Пример мужества и отваги показывали командиры. Старший политрук Найдыш забросал гранатами вражеский пулемет, и когда тот умолк, вынес с поля боя тяжелораненого майора Лоскутова.

Многие курсанты и командиры в тe трудные дни оборонительных боев пали смертью храбрых: полковник Атонов-Дубровицкий, комиссар Крылов, лейтенант Смирнов, политрук Журкин. Имена многих высечены сегодня на стелах-мемориалах горного, металлургического, инженеров железнодорожного транспорта, медицинского институтов и госуниверситета.

В боях за Нижнеднепровск был тяжело ранен начальник артучилища комбриг М. О. Петров, которого сменил начальник штаба полковник В. П. Тельпов. Оба эти замечательные командиры, коммунисты с большим партийным стажем, не дожили до светлого Дня Победы. Оба пали смертью храбрых на различных фронтах войны, приближая разгром ненавистного врага.

…Упорство и мужество советских воинов, их исключительная стойкость на левом берегу Днепра в сентябре 1941 года заставили противника отказаться от наступления с захваченного им плацдарма в районе Ломовки. Гитлеровцы стали выводить свои войска снова на правый берег реки и перебрасывать их в район Кременчуга. А училище было передислоцировано в район Магдалиновки навстречу вражеским войскам, рвавшимся из района Коболяк на Новомосковск.

Все меньше и меньше оставалось героев-курсантов в строю. «…И мы решили, – писал в своих воспоминаниях маршал Р. Я. Малиновский, – больше не посылать в бой эту горстку самоотверженных курсантов, и в ближайшее время, как только затихнет на фронте, выпустить их офицерами. Они, безусловно, заслужили этого, ибо прошли необычный «полный курс» обучения, какого не дало бы ни одно училище».

В конце октября при штабе армии состоялся выпуск командиров-артиллеристов. «В… борьбе с фашистскими мерзавцами, – сказано в приказе по армии, – особо отличилось, проявило стойкость, мужество и отвагу Днепропетровское артиллерийское училище. Оно вынесло на себе всю тяжесть боев в районах Нижнеднепровска, Мануиловки и Клочко».

Подвиг курсантов и офицеров Днепропетровского артиллерийского училища высоко оценен партией и Советским правительством. За оборону Днепропетровска училище награждено орденом Красного Знамени.

«В высоких боевых качествах и организованности курсантов и офицеров Днепропетровского артиллерийского училища, проявленных ими в годы Великой Отечественной войны в борьбе с фашистскими ордами, нашли свое воплощение лучшие черты советского человека: горячая любовь к матери-Отчизне, высокие моральные качества и сознательность, воспитанные у советских людей Коммунистической партией, всем строем нашей жизни, всей системой социалистического общества». Эти слова принадлежат бывшему командующему 6-й армией, а в послевоенное время – министру обороны СССР маршалу Р. Я. Малиновскому.

В огненном кольце

К. К. Тарасов,

П. Ф. Храпунов,

ветераны партии, ветераны Великой Отечественной войны

В кровавом дыму всходило жаркое августовское солнце. Западные, юго-западные и южные окраины города замыкались изломанной линией окопов и траншей. Против танков врага город ощетинился врытыми в землю рельсами, минными полями и рвами. Оборонительные рубежи заняли 255-я, 230-я и 275-я стрелковые дивизии, 28-я кавалерийская дивизия, 8-я танковая дивизия, 11-я стрелковая бригада, Днепропетровское артиллерийское училище, 58-й запасной артиллерийский полк. Их активно поддерживали авиационные части. С утра 20 августа на подступах к городу развернулись ожесточенные бои. На западном направлении танкисты полковника Е. Г. Пушкина вместе с дивизионной артиллерией и авиацией сдерживали бешеный натиск танковых частей противника. Фашисты несли большие потери. Дороги, ведущие к городу со стороны Верхнеднепровска, Днепродзержинска, поселков Сухачевки и Диевки, были завалены разбитой немецкой техникой. На дорогах горели вражеские танки, автомашины, повозки, прицепы. Бои на этих направлениях не стихали ни днем ни ночью. Пять дней танкисты и артиллеристы успешно отбивали яростные атаки немецко-фашистских частей. Таким же непрерывным и яростным атакам подвергались и наши воинские части, занимавшие рубежи на юго-западных и южных окраинах города.

В частях и соединениях Красной Армии, занявших оборону, было немало днепропетровцев. Многих коммунистов обком партии направил в воинские части в качестве комиссаров и политработников. В первых рядах защитников они стойко и мужественно сдерживали натиск гитлеровцев.

Отличился в боях за родной город политработник артиллерийского полка 255-й стрелковой дивизии Н. Р. Миронов. Будучи студентом пятого курса Днепропетровского университета, он с первых дней войны ушел добровольцем в ряды действующей армии. В бою Миронов был тяжело ранен. После войны работал первым секретарем Октябрьского райкома партии в Днепропетровске, секретарем Кировоградского обкома Компартии Украины, зав. отделом ЦК КПСС. Его именем названа одна из улиц областного центра.

Смертью героя на подступах к Днепропетровску пал командир 134-го кавалерийского полка 28-й кавалерийской дивизии Б. Л. Кротов. За подвиг, совершенный в бою, Кротову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Огненным кольцом охвачен город. Его защитников с воздуха поддерживает наша авиация. Среди отважных – И. М. Хрущев. За героические действия летчику 81-го бомбардировочного полка И. М. Хрущеву было присвоено звание Героя Советского Союза.

Геройски сражались курсанты Днепропетровского артиллерийского училища и артиллеристы 58-го артиллерийского запасного полка. Мертвенно-бледным вдруг стало лицо у командира взвода 58-го артполка лейтенанта Е. В. Синякова[16]16
  Емельян Владимирович Синяков после войны долгое время работал на кафедре электромеханики Днепропетровского госуниверситета. Он доктор технических наук, профессор.


[Закрыть]. Осколком вражеской мины ему оторвало руку. Истекая кровью, медленно никнет к земле командир. Убитый наповал, падает на землю курсант артучилища, студент Днепропетровского металлургического института С. А. Рязанцев.

…Сражен фашистской пулей курсант артучилища, студент Салимов. Тут же, смертельно раненный, умирает командир дивизиона майор Кулаков. Одного за другим, истекающих кровью раненых, выносят с поля боя санитары.

Бесстрашны и хладнокровны командиры 4-й и 2-й батарей первого дивизиона 58-го артполка А. Ф. Ватченко и Н. И. Леонов. Под непрерывными разрывами снарядов противника они умело и уверенно управляют боем. Пример командиров воодушевляет остальных батарейцев, которые уверенно отбивают одну атаку за другой.

На горизонте со стороны села Краснополья замаячили две танковые колонны противника. Одна из них стремительно направилась на огневые позиции артучилища, другая – намеревалась обойти их справа. Спокойно и уверенно руководит боем командир 4-го дивизиона артучилища Омельчук: «По танкам противника, прямой наводкой, бронебойными!..» Уже невооруженным глазом отчетливо видны кресты на броне приближающихся танков. Доносится лязг и скрежет гусениц. И когда остается 600–700 метров до позиций обороны, следует команда: «Огонь!» Залпы, грохот, разрывы снарядов следуют один за другим. Хорошо видно, как три танка противника затянулись клубами черного дыма. Передний вращается на одной гусенице.

Командир орудия Ткаченко, без пилотки, с растрепанными волосами и закопченным от пороха лицом, снаряд за снарядом посылает в ползущие танки. Один из танков, непрерывно стреляя по позициям дивизиона, повернул прямо на орудие Ткаченко. Все ближе бронированная громада с фашистским крестом.

– Снаряды! – крикнул Ткаченко. В ответ – молчание. Тогда он мгновенно выхватил из ящика снаряд и послал его в ствол орудия. Это был последний снаряд. Орудие рванулось, и тотчас раздался выстрел. Снаряд угодил в башню. Показались дым и огонь… И только теперь танковая колонна немцев, изрядно потрепанная артдивизионом, повернула назад.

– Бегут сволочи! – хрипло закричал Ткаченко. Но вдруг голос его оборвался. Рядом возле орудия лежали убитые его друзья-батарейцы: заряжающий, подносчик и замковой.

Жарко 2-му дивизиону, особенно артиллеристам 2-й батареи. Батареей командует М. А. Крапивин. Метким огнем артиллеристы подбили несколько вражеских танков. Орудийные залпы слились в общий гул. В районе Фабричной балки, откуда наступает противник, видны факелы. Они возникают один за другим. Считать некогда. Немецкие танки продолжают двигаться к городу. Вот уже пять часов на этом плацдарме продолжает бой майор К. И. Епифанов. Противник ведет наступление с двух сторон. Фашистская пехота следует за танками. Но не выдерживает враг ответного натиска. Понеся большие потери, он отступает на исходные позиции.

В огне сражения на поле боя мелькают фигурки ползающих девушек-героинь. В пыли и копоти совсем юное лицо военфельдшера ДАУ Аллы Жабровой. Ей всего лишь семнадцать. Под непрерывным огнем противника она успела не только вынести десятки раненых, но и на ходу оказать им медицинскую помощь. Под стать ей и Мария Панченко. В девушке-санинструкторе то же бесстрашие, та же выносливость. Непокорные волосы выбились из-под пилотки. За время оборонительных боев на подступах к Днепропетровску она вынесла с поля боя около 200 раненых курсантов и командиров артучилища.

Героически сражались, обороняя город, бойцы Резервной армии: пехотинцы, артиллеристы, танкисты, минометчики, связисты, саперы и санитары. Но редели ряды защитников. Несмотря на огромные потери, немцы все подбрасывали свежие силы. Фашистским автоматчикам удалось просочиться на ближайшие окраины города. Бои завязались в районе транспортного института и завода металлургического оборудования.

Уже пять суток без перерыва длились бои за город. Но неравными оказались силы. Резервная армия, которой командовал генерал-лейтенант Н. Е. Чибисов, не успела закончить своего формирования. И, не имея необходимого вооружения, вступила в трудные оборонительные бои. В ночь на 25 августа сорок первого армия, понеся большие потери, заняла новые рубежи. Плацдармом сражений стал левый берег Днепра. Вместе с командованием в сложной боевой обстановке переправилась в Амур-Нижнеднепровский район и оперативная группа К. С. Грушевого. Покидали город днепропетровцы с глубокой скорбью в сердце и со слезами на глазах. Город на Днепре заволок дым пожарищ.

В наши дни в разных районах города воздвигнуты памятники красным воинам, защищавшим Днепропетровск. На гранитных плитах высечены имена героев.

Бои на Днепровских высотах

И. Замерцев,

генерал-майор в отставке

Для обороны Днепропетровска и прикрытия подступов к Донбассу по решению Ставки в спешном порядке формировалось несколько соединений, в том числе и 255-я стрелковая дивизия. Приказ о назначении командиром этой дивизии я получил в начале августа.

12 августа 1941 года по приказу командующего Резервной армией наш 968-й стрелковый полк был отправлен в район станции Баглей (Днепродзержинск) на усиление танковой дивизии полковника Е. Г. Пушкина, которая уже вела там бой с передовыми частями противника. Полк, возглавляемый майором В. Г. Врубелем и комиссаром полка батальонным комиссаром А. В. Столяровым, вступил в бой с захватчиками в районе станции Баглей и совместно с другими частями прикрыл северо-западные подступы к Днепропетровску. Здесь в течение пяти суток он вел в окружении непрерывный ожесточенный бой. В дальнейшем полк вышел из окружения и в течение двух суток сдерживал превосходящие силы противника западнее Днепропетровска. В ночь на 22 августа его сменили подошедшие части. Полк возвратился в состав дивизии, занял участок обороны на правом фланге дивизии, прикрывая западную окраину Днепропетровска.

13 августа было получено приказание командующего Резервной армией генерал-лейтенанта Н. Е. Чибисова срочно выдвинуть еще один стрелковый полк на прикрытие юго-западных подступов к Днепропетровску. Для этой цели был выделен 972-й стрелковый полк. Командовал им энергичный офицер, недавно окончивший академию имени Фрунзе, майор Н. Г. Лященко. За спокойный, уравновешенный характер, внимательное и заботливое отношение к людям его сразу полюбили все бойцы и командиры.

Вскоре поступило распоряжение вывести на рубеж обороны остальные полки дивизии.

972-й стрелковый полк втянулся в бой с передовыми частями противника, которые он совместно с соседом – 28-й кавалерийской дивизией – сдерживал на участке от Антоновки до реки Мокрая Сура. Оценив обстановку, я приказал этому полку оставаться на месте и прочно удерживать занимаемые позиции, сосредоточив главное внимание в направлении Запорожского шоссе. Правее расположился 970-й стрелковый полк, возглавляемый подполковником Н. К. Ельчаниновым и батальонным комиссаром С. И. Грозовым. Его задачей было надежно прикрыть шоссе у Сурско-Литовского и дорогу Краснополье – Днепропетровск. Подошедший 968-й стрелковый полк получил задачу обороняться уступом справа от 970-го полка. Артиллерийский полк занял огневые позиции за стрелками, поддерживая бой каждого из них одним дивизионом. Командный пункт дивизии расположился в четырех километрах восточнее Лоцкаменки.

20 августа с рассветом стали появляться разведывательные самолеты противника, началась интенсивная артиллерийская подготовка, вражеские бомбардировщики сбросили бомбы. После удара с воздуха гитлеровцы перешли в наступление.

Первая атака противника, встреченная организованным огнем 970-го стрелкового полка, захлебнулась. На участке 972-го стрелкового полка вскоре показались фашистские танки. Один из них подорвался на наших минах. Несколько танков было подбито огнем артиллерии и бутылками с горючей смесью «КС». Хотя атака была отбита, наше положение очень осложнилось. Дело в том, что на участке 972-го полка в районе окопов были скошены посевы и трава, лежало много неубранной соломы. Немцы подожгли ее. Образовалась дымовая завеса. Огонь приближался к окопам. Полк понес значительные потери, вынужден был оставить основные позиции и перейти на запасные, менее оборудованные.

День 20 августа закончился тем, что немцы в полосе дивизии прорваться но смогли, но причинили ей много вреда. Было много убитых и раненых. Особенно пострадал 972-й стрелковый полк. За ночь наши части привели себя немного в порядок, зарылись в землю. Были назначены новые командиры вместо выбывших из строя. На наиболее вероятных направлениях движения танков противника саперы установили противотанковые мины и оборудовали новые наблюдательные пункты. К правому флангу 972-го полка был выдвинут артиллерийский дивизион.

Начинался второй день боя. Готовясь к отражению новых атак гитлеровцев, мы упустили главное – взаимодействие с соседями. А справа занимали оборону Днепропетровское артиллерийское училище и 28-я кавалерийская дивизия, которая вела тяжелые бои. В полдень немцы снова начали сильную артиллерийскую подготовку на участке 970-го и 972-го стрелковых полков. Нашей артиллерии было дано указание не обнаруживать своих позиций и вести огонь исключительно по атакующим танкам и пехоте противника.

Вскоре гитлеровцы перешли в атаку. Перед передним краем на наших минах подорвалось несколько фашистских танков. Внезапным огнем артиллерии и всех огневых средств дивизии были подбиты еще 3–4 танка, а главное, от танков была отсечена и прижата к земле вражеская пехота. Такой удар для противника, видимо, оказался неожиданным. Он усилил артиллерийско-минометный огонь и через некоторое время снова и снова пытался атаковать наши боевые порядки, но, не добившись успеха, каждый раз откатывался к исходному положению.

Только к середине дня 22 августа противнику силами до батальона пехоты и 12–15 танков удалось потеснить левый фланг 972-го стрелкового полка и вклиниться в оборону на глубину до одного километра. Складывалось тяжелое положение. Было очевидно, что, если враг добьется здесь успеха, он может выйти нам в тыл и отрезать наши части от города и основной магистрали, которую с таким упорством мы защищали в течение этих дней. Никаких свободных резервов у нас не было. Все полки с большим напряжением еле удерживали свои участки. По тревоге были собраны все штабные подразделения – разведывательная рота дивизии, часть состава батальона связи и зенитного дивизиона (без материальной части). Этим силам, разделенным на две группы и поддерживаемым двумя дивизионами 811-го артиллерийского полка, я поставил задачу контратаковать прорвавшегося противника. Гитлеровцы, не выдержав удара, отошли на свои позиции, оставив на поле боя убитых и четыре подбитых танка.

23 августа немцы не проявляли активности в полосе дивизии. На следующий день в полдень немцы вновь начали атаку. Десятка три танков с десантом пехоты на большой скорости пытались проскочить нашу оборону. Однако, подойдя к противотанковому рву, вынуждены были остановиться. Сильным огнем из пушек и пулеметов, а также автоматов своей пехоты им удалось прижать нашу пехоту к земле. Часть десанта противника устремилась вперед, а другая начала готовить проходы для танков. Создалось весьма опасное положение. У нас был только один способ остановить противника: немедленно выдвинуть пушечный дивизион 811-го артполка на открытые позиции. Дивизион буквально вылетел на гребень и внезапным огнем из 12 орудий подбил сразу 7–8 танков, остальные стали быстро отходить. Как только огонь противника ослаб, наша пехота начала уничтожать бегущую пехоту противника.

Дивизия удержала свои позиции, но потери наших частей в личном составе доходили до 50–60 процентов. Подводя итоги ожесточенных боев за Днепропетровск, штаб Резервной армии в оперативной сводке отмечал: «255-я стрелковая и 28-я кавалерийская дивизии в течение дня 23.8. вели упорные бои с превосходящими силами мотомехпехоты и танков противника на фронте Краснополье – Лоцкаменка».

К полудню 25 августа мы получили приказ нового командарма Р. Я. Малиновского оставить Днепропетровск и перейти на левый берег реки. Наша дивизия выполнила задачу, но теперь мы сами могли оказаться в критическом положении. Враг намеревался отрезать дивизию от переправ. Поэтому командарм требовал быстрых действий.

Всякий отход – нелегкое дело. Но отход и отрыв от противника, с которым подразделения ведут бой, да еще днем, да еще когда враг подбрасывает свежие резервы, – такой отход становится задачей очень сложной, а иногда и невыполнимой.

970-й стрелковый полк нам удалось отвести без особого труда. В его направлении действовала впереди разведрота дивизии, которая задержала гитлеровцев. Прикрываясь жилыми строениями, полк оторвался от немцев довольно быстро и вышел на переправу. Разведрота, отступая перекатами, повзводно, тоже начала отходить и вскоре оказалась на линии моего НП. Немцы почему-то не вводили в бой танки, которых у них было довольно много. Вероятно, осторожничали, не зная наших сил и средств.

А вот 972-му стрелковому полку долго не удавалось передать приказание об отходе. Мы послали двух офицеров. Один был убит, другой получил тяжелое ранение. Командир полка засел где-то под вражеским огнем, и я даже не знал, жив ли он, цел ли его штаб. Послал еще несколько человек, но и они не возвратились. А справа немцы уже обходили наш фланг. Наконец передать приказ вызвалась девушка-фельдшер из разведывательной роты, по фамилии Пелипенко. Она ушла с тремя разведчиками, а возвратилась с одним: остальные погибли. Отважная девушка доложила, что приказ командиру полка передан.

Со своего НП я увидел, что подразделения полка действительно начали отходить, укрываться среди домов. Их поддерживал артдивизион, огонь которого прижал пехоту противника к земле. Выждав еще некоторое время, я приказал артиллеристам тоже покинуть позиции. В общем, теперь все части дивизии двигались к переправе.

Уже на левом берегу я разыскал штаб армии. Он находился в Нижнеднепровске, недалеко от реки.

Вот перед домом остановилась машина. Из нее вышел незнакомый мне генерал. Его хорошо сшитую форму покрывал толстый слой пыли. К генералу один за другим потянулись штабные офицеры.

– Кто это? – спросил я пробегавшего мимо капитана.

– Командарм вернулся с передовой!

Я представился и хотел доложить обстановку, но генерал прервал меня:

– Товарищ Замерцев?! Рад, что вы живы. Где и как переправились? Кто остался на правом берегу?

Я ответил, что в том месте, где я переправлялся, наших войск нет, а немцы уже вышли к реке. Командарм внимательно выслушал меня, развернул карту и сказал:

– Вашей дивизии немедленно занять оборону по восточному берегу Днепра. Вот тут: река Самара, мост и далее до оврага. Ваш девятьсот шестьдесят восьмой полк уже направлен туда штабом. Девятьсот семьдесят второй оставьте пока там, где он сейчас находится, – это очень важное направление. Через три часа дивизия должна быть на месте. Торопитесь, чтобы вас не опередили немцы. Надо любой ценой удержать свой участок, не допустить переправы противника…

Полки дивизии находились на марше. Чтобы занять отведенный нам участок, требовались по крайней мере сутки. Но мы нашли выход из положения. Мобилизовав весь свой транспорт, перебросили на рубеж передовые батальоны полков. Вслед за ними двинулся артиллерийский дивизион. Ему было приказано в случае необходимости вести огонь прямо с открытых позиций, но переправы противника не допустить.

В общем, мы успели опередить гитлеровцев и заняли свой участок раньше, чем немцы попытались форсировать Днепр. Командующий армией одобрительно отозвался тогда о наших действиях…

Первые схватки с врагом в боях под Днепропетровском были серьезным испытанием для бойцов и командиров дивизии. Они узнали, в чем сила и слабость врага. Сделали выводы и для себя. От танков не бегай – не убежишь, в окопе же они не страшны, бей их всеми имеющимися у тебя средствами. Не оставляй своего места без приказа, не бросай друга в беде.

В дальнейшем наша дивизия была отведена на рубеж реки Орель, вела арьергардные бои на Изюмском направлении и отошла за Северский Донец, где гитлеровцы были остановлены осенью 1941 года.

Был такой полк

П. Н. Кириллов

полковник в отставке, бывший комиссар 3-го батальона

сводного полка Полтавского тракторного училища

Враг рвался к Днепру.

В августе 1941 года командующий Юго-Западным направлением Маршал Советского Союза С. М. Буденный вызвал начальника Полтавского военного тракторного училища полковника С. П. Садовского и приказал создать из состава училища и частой гарнизона сводный полк. Его необходимо было сформировать и отправить на фронт в течение одного дня.

Командиром полка был назначен полковник И. А. Черенков, комиссаром – старший преподаватель истории партии батальонный комиссар Л. Н. Смирнов, начальником штаба – старший преподаватель тактики подполковник В. А. Каневский. Я получил назначение комиссаром 3-го стрелкового батальона. Всего в полку было 2500 человек, из них 85 процентов – коммунисты и комсомольцы. Народ все боевой, хоть и без опыта.

К этому времени создалось критическое положение в районе Днепропетровска. 25 августа фашисты захватили правобережную часть города. Нескольким их батальонам удалось переправиться на левый берег Днепра, завязав бои в районе Нижнеднепровска и Ломовки. С. М. Буденный приказал срочно перебросить наш полк в район Нижнеднепровска. Перед нами была поставлена задача – выбить противника из поселков Клочко и Мануйловка, выйти к Днепру и овладеть переправами через реку. Справа от нас наступала 275-я стрелковая дивизия, слева – Днепропетровское артиллерийское училище. Член Военного совета 6-й армии бригадный комиссар И. И. Ларин поздравил нас с прибытием в армию. Обращение к нам И. И. Ларина имело особый смысл. В 1939–1940 годах он был комиссаром нашего Полтавского тракторного училища. Мы его хорошо знали и глубоко уважали.

На рассвете 26 августа без артиллерийской подготовки полк перешел в наступление. Три стрелковых батальона развернулись в линию и бесшумно двинулись вперед.

Гитлеровцы, уверенные в своем превосходстве, отдыхали, выставив небольшое охранение. Внезапным ударом в коротком предутреннем бою они были выбиты из поселка Клочко. Батальоны полка овладели кладбищем, песчаными буграми, вышли к окраине Ломовки и ворвались в Нижнеднепровск.

Фашисты, а это были части 60-й моторизованной дивизии, встретили нас ураганным огнем. Они прочно закрепились в каменных домах, заводских корпусах и, цепляясь за постройки, нависали на флангах наших подразделений, появлялись в их тылу. Обе стороны несли большие потери.

Управлять подразделениями в городе было очень сложно. Поэтому по инициативе командиров рот, взводов и отделений создавались боевые группы, которые самостоятельно пробивались к Днепру.

Группа бойцов во главе с политруком роты А. Г. Гуриным прорвалась на территорию вагоноремонтного завода имени Кирова. Гитлеровцы стали окружать ее. Тогда А. Г. Турин приказал бойцам отходить и выносить раненых, а сам, взяв ручной пулемет, остался прикрывать отход группы. Так и погиб, не выпуская из рук оружия, отважный политрук.

Старший сержант Н. Л. Орлов уничтожил трех фашистских автоматчиков, захватил у противника автомашину и вывел ее в наше расположение. Старший сержант В. С. Некрутенко заметил, как из подбитого танка вражеский пулеметчик расстреливает наших бойцов. Тогда, рискуя жизнью, В. С. Некрутенко подполз к танку и забросал огневую точку гранатами. Пулемет умолк.

Курсант В. М. Садов каждый раз, как только противник массированным огнем прижимал роту к земле, выдвигался вперед и гранатами уничтожал автоматчиков и расчеты пулеметов, засевших в домах. Бутылкой с горючей смесью он поджег вражеский танк, но и сам погиб, сраженный осколками мины.

Велик был наступательный порыв наших воинов. Однако враг имел численный перевес в живой силе и технике. Пробиваясь к Днепру, боевые группы несли большие потери, некоторые из них попадали в окружение. На исходе были снаряды. К вечеру бой стал затихать. Ночью полк занял оборону на песчаных буграх. Штаб полка расположился в поселке Клочко.

Утром 29 августа противник открыл ураганный огонь. Едкая гарь и песчаная пыль застлали поле боя. Но вот бушующий вал огня перекинулся в наш тыл, пыль стала рассеиваться, и мы увидели надвигавшиеся цепи вражеской пехоты. Некоторое время наша оборона молчала. Никто не подавал команды, так как каждый знал свою главную задачу: захватчиков надо уничтожать.

Первыми открыли огонь по противнику батареи дивизионов армейского подчинения. Ожила и наша оборона. Гитлеровцы залегли, многие из них были уничтожены, но уцелевшие упорно, перебежками продвигались вперед. Местами им удалось вплотную подобраться к нашим окопам. В ход пошли гранаты. Прикрываясь артминометным огнем, фашисты начали отходить.

В эти минуты поступил приказ перейти в контратаку. На правом фланге батальон майора Ф. В. Шубного во взаимодействии с бойцами 26-й кавалерийской дивизии ворвался в Ломовку. Здесь в садах противник устроил танковую засаду. Батальон понес большие потери. В этом бою погиб комбат Ф. В. Шубный. Он пользовался большим уважением у бойцов и командиров. Участник гражданской войны, боев на КВЖД и у озера Хасан, он был награжден орденом Красного Знамени и медалью «XX лет РККА».

Огнем стрелкового оружия и гранатами прокладывали себе полтавчане путь к вражеским переправам. Жестокие бои завязались на территории вагоноремонтного завода. Во взаимодействии с курсантами Днепропетровского артиллерийского училища мы окружили группу гитлеровцев в зданиях завода, но полностью уничтожить их не удалось. Фашисты ввели в бой свежие силы, наши подразделения вторично вынуждены были отойти в исходное положение и закрепились на песчаных буграх.

30 августа ни одна из сторон не вела наступательных действий. Но артиллерийский огонь с небольшими перерывами бушевал весь день.

31 августа мы отражали атаки противника на всем участке обороны, а во второй половине дня перешли в наступление и ночью ворвались в Нижнеднепровск. Под покровом темноты, обходя дома, занятые гитлеровцами, подразделения устремились к реке, к мостам. Здесь, у реки, бой был особенно напряженным. Танки, минометы и пулеметы врага, несмотря на ночное время, создали довольно плотный огонь. Мы в третий раз были вынуждены отойти на песчаные бугры. Привели себя в порядок и снова перешли в наступление. Однако и эта атака не принесла успеха. Противник ввел в бой свежие силы и перешел в контратаку.

На позиции 3-го батальона фашистское командование бросило эсэсовский полк. В окопах завязалась рукопашная схватка. В критический момент командир полка ввел в бой свой резерв – 4-й батальон. Враг не выдержал встречного удара и, понеся большие потери, отступил.

В этом бою полтавчане проявили большое мужество и стойкость. Особенно отличились красноармейцы И. В. Белик, Т. П. Бондаренко, Д. В. Блажко, курсанты А. И. Биба, П. И. Моисеенко. Исключительный героизм проявили политбойцы под командованием политрука роты П. Р. Шкарупы. Их атаковала рота фашистских головорезов. «Более пяти эсэсовцев на каждого бойца, – прикинул политрук, – это нам уже не впервой, пусть подойдут поближе». Дружным и метким огнем наши воины нанесли противнику большой урон, но фашисты подползли вплотную к нашим позициям. Решительной контратакой враг был отброшен.

Велики оказались и наши потери. Погибли командиры батальонов майор И. Е. Стулов и капитан М. М. Трофименко, пали смертью храбрых многие красноармейцы, курсанты, командиры взводов, командиры и политруки рот, были ранены комиссары батальонов Ф. Ф. Кашурников и Я. Н. Ляховецкий.

31 августа распоряжением командующего 6-й армией полк был оперативно подчинен начальнику Днепропетровского артиллерийского училища комбригу М. О. Петрову.

В ночь на 2 сентября нас сменили части подошедшей из резерва 226-й стрелковой дивизии. Наконец-то мы покинули песчаные бугры, где все было пропитано кровью. Полк вывели на отдых в район совхоза «Нижнеднепровский». Но отдыхать не пришлось. Гитлеровцы атаковали 226-ю стрелковую дивизию и смяли ее левый фланг. Наш полк бросили в контратаку левее шоссе, в направлении поселка Сахалин.

В этом бою тяжело ранили командира полка И. А. Черенкова. Выходец из семьи шахтера Донбасса, воспитанник училища Кремлевских курсантов, опытный командир и воспитатель, он в самые критические моменты был образцом спокойствия, рассудительности и хладнокровия. Иван Андреевич не любил сидеть в штабе и чаще всего находился в боевых порядках, на самых ответственных и трудных участках боя. Мало кто знал, что полковник еще три дня назад был ранен в руку. Вторичное ранение в обе ноги и живот было очень тяжелым, и его в полубессознательном состоянии пришлось эвакуировать в тыл. Командование полком принял на себя начальник штаба подполковник В. А. Каневский.

За три часа полтавчане во взаимодействии с бойцами 226-й стрелковой дивизии отбросили противника и закрепились на высотах севернее поселка Сахалин.