Текст книги "Самураи"

Автор книги: Ратти Оскар

Соавторы: Уэстбрук Адель
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 36 страниц)

Постепенно, чтобы сделать состязания в фехтовальном искусстве менее кровопролитными, были введены определенные ограничения. Еще до периода Токугава тренировки в додзёс боевыми мечами в большинстве случаев ограничивались отработкой ударов на макивараиз рисовой соломы, а когда в качестве оппонента выступал живой противник, то удары наносились в формальном, контролируемом стиле, известном как ката,который используется и сегодня в тех школах, где все еще практикуется японское фехтование на реальных мечах. Использование тренировочного меча из твердого дерева (бокуто),ныне широко известного как боккэн,значительно расширило диапазон тренировочных занятий в кэндзюцу. Но со временем сам боккэнстал смертоносным оружием в руках опытного мастера, хорошо знающего, как сконцентрировать всю силу своих ударов на жизненно важных точках тела противника.

Состязания в мастерстве с использованием деревянных мечей, которые часто напоминали кровавые дуэли на боевых мечах, приобретали все большую популярность. И ввиду того что при нанесении ударов деревянными мечами студенты проявляли меньшую сдержанность и осторожность, после периода Токугава некоторые учителя начали использовать на занятиях в своих школах защитное снаряжение. Обычно использовались следующие элементы защитного снаряжения, позаимствованного у комплекта воинских доспехов: подбитый шлем (мэн)с железной решеткой для защиты лица; защитный нагрудник (до)из расщепленного бамбука; толстый фартук и, наконец, рукавицы с большими раструбами (котэ). В первой половине девятнадцатого столетия эти элементы амуниции были адаптированы и скомбинированы в прочный, хорошо продуманный защитный комплект, который используется в современном кэндо.

Вполне естественно, основным фехтовальным искусством было кэндзюцу – искусство катана, общепринятого меча. Древние технические приемы обращения с мечом, по всей видимости, впервые систематизировали (но далеко не исчерпали) в 1350 г. Тёисаи и Дзион, которые, соответственно, считаются основателями базовой системы фехтования для индивидуальных поединков, использовавшейся в феодальной Японии. Эта система была одной из самых строгих и точных. Будучи основана на воинском кодексе чести, она использовала его нормы для регулирования всех этапов поединка на мечах: начальная подготовка к бою; занятие исходного положения и освобождение меча из ножен; основные перемещения и стратегии атаки, обороны и контратаки; использующиеся технические приемы и, конечно же, конкретные цели для нанесения удара. Воины, которые уважали себя, своих противников и правила ортодоксального фехтования, должны были назвать себя и заявить о том, по каким причинам они желают вступить в бой. Это требование, по возможности, старались выполнять даже на поле боя, в самой гуще сражения. Настроившись на поединок, дуэлянты обнажали мечи и медленно шли навстречу друг другу, пока не сближались на нужную дистанцию. Затем каждый из них занимал стойку, соответствующую той стратегии, которую он собирался применить. С этого момента все технические приемы исполнялись с молниеносной скоростью и полной концентрацией. Некоторые приемы можно достаточно точно идентифицировать по их номеру, названию или функциональности. Так, например, Бринкли пишет, что «для японского меча было придумано 16 типов рубящего удара, и у каждого из них было собственное название. Эти названия – «четырехсторонний удар», «очиститель», «поворот колеса», «удар клювом», «удар грома», «взмах шарфом» и т. д. – кажутся скорее шутливыми, чем описательными, но японскому уху они, конечно же, передают свое точное значение» (Brinkley 1, 142).

Особой популярностью пользовалось характерное движение клинка, напоминающее взмах кнутом. Оно называлось кимагакэ, и им можно было дополнить любой из перечисленных выше приемов.

_{Тренировка с боевыми мечами}

Разнообразные технические приемы кэндзюцу обычно подразделяют на две основные группы. В первую группу входят рубящие (гири)и колющие (цуки)удары, использовавшиеся в атаке и контратаке, в то время как вторую группу составляют приемы, применявшиеся в обороне. Цели этих ударов также были четко определены. Согласно ортодоксальным канонам фехтования, «ни один воин не мог гордиться тем, что он ранил врага, если при этом были нарушены строгие правила самурайского кодекса. Целью длинного меча могла быть лишь одна из четырех точек на теле противника: верхняя часть головы, запястье, бок и нога ниже колена» (Sugimoto, 109). Судя по всему, этот автор ссылается на строго регламентированные каноны современного кэндо, чей технический репертуар, по ее мнению, происходит от древних норм ортодоксального кэндзюцу. Однако существование огромного числа секретных стилей фехтования, как и предостережения, оставленные многими известными учителями, которые были обеспокоены постепенной утратой определенных традиций, очевидно, указывают на то, что соблюдение кодекса классического фехтования, что бы он ни значил для членов букс(как, впрочем, и для представителей всех остальных общественных классов), вовсе не являлось общепринятой нормой. Многочисленные эксперты изучали приемы ортодоксального фехтования, а затем изобретали для них меры противодействия, которые далеко не всегда соответствовали стандартам бусидо. Непредсказуемые удары и выпады, направленные к любой доступной цели; разнообразные психологические приемы, предназначавшиеся для нарушения концентрации противника и постоянная надежда на элемент внезапности – все эго было распространено настолько широко и являлось отличительной особенностью стиля такого большого числа фехтовальщиков, что на самом деле эти «низменные» приемы были скорее нормой, чем исключением. Почти каждый студент кэндзюцу воображал, что он владеет тайным, уникальным, неотразимым способом проникнуть сквозь защиту любого другого фехтовальщика острым как бритва лезвием своего катана.Их учителя были постоянно заняты изобретением новых стратегических методов использования этого оружия как в качестве единственного, так и в сочетании с другим оружием (их индивидуальные интерпретации часто превращались в самодостаточные подвиды кэндзюцу).

_{Различные исходные стойки с одним и двумя мечами}

Начальное движение любого фехтовальщика – освобождение меча из ножен – превратилось в самостоятельное искусство (иайдзюцу). Оно было основано на молниеносном, координированном выхватывании меча с нанесением рубящего, зачастую смертельного, удара, являющегося продолжением первого движения. Иайдзюцу, прекрасно подходившее для вооруженных стычек в повседневной жизни и абсолютно бесполезное на поле боя, где оружие уже обнажено, можно было использовать без предупреждения против любого, ничего не подозревающего противника или против одного или нескольких врагов, приготовившихся к атаке.

Алессандро Валигнано (1539–1606), один из первых европейских исследователей обычаев феодальной Японии, поражался той скорости, с которой фехтовальщик мог убить противника «первым или вторым ударом» своего меча (Cooper, 45). Однако в этой связи следует отметить, что использование иайдзюцу против противника, который еще не обнажил собственный меч, нередко отбрасывало тень на репутацию этого искусства. Определение «предательское» встречается во многих хрониках, и следует признать, что употребление техники иайдзюцу (или скорее злоупотребление ею) в большинстве случаев вполне оправдывало такую характеристику. Многие воины и сотни ничего не подозревающих простолюдинов (независимо от пола и возраста) падали замертво, едва успев заметить, как стальная дуга со свистом рассекает перед ними воздух, либо для того чтобы воспользоваться тактическим преимуществом, застав врасплох потенциально опасного противника, либо чтобы просто испытать остроту катанана человеческом теле. Последняя практика стала известна как «рубка на перекрестке» (McClatchie 3, 62), «тренировочное убийство», «убийство для практики», «испытание меча убийством» (Butler, 131).

_{Быстрое выхватывание меча и рубящий вертикальный удар в формальном упражнении иайдо}

Целый ряд японских исследователей будзюцу утверждали, что использование данной техники фехтования против воина, который еще не обнажил свой меч, является вполне правомочным применением кэндзюцу, поскольку воин должен быть готов встретить опасность в любой момент, особенно в таком мире, где доминируют (как это было в феодальной Японии) профессиональные бойцы. Однако это оправдание теряло свою силу, когда жертвами становились простолюдины ( хэймин), которые не были профессиональными бойцами и, более того, по закону не имели права носить оружие. Даже если речь идет о буси, кажется не совсем справедливым, если воин использует свое искусство для того, чтобы застать врасплох другого, ничего не подозревающего воина, поскольку их профессиональный кодекс требовал хотя бы минимальной открытости и искренности в демонстрации своих намерений.

Однако техника иайдзюцу, по всей видимости, становилась вполне оправданной (и часто жизненно необходимой) разновидностью поединка на мечах, когда она использовалась в качестве молниеносной контратаки против соперника, который ясно продемонстрировал, что он собирается (или даже приступил к действию) обнажить свой меч со смертоносным намерением. На самом деле, наиболее уважаемые мастера кэндзюцу всегда учили своих студентов отвечать быстро и эффективно на возможную агрессию. Фехтовальщик, владеющий техникой иайдзюцу, должен был уметь определить почти мгновенно, какой технический прием собирается применить его противник, чтобы иметь возможность почти одновременно направить свою контратаку в том направлении, которое клинок противника не сможет заблокировать. Живой пример применения техники иайдзюцу содержится в финальной сцене фильма Куросава «Сандзуро», где два самурая стоят друг против друга, их мечи покоятся в ножнах. После долгой паузы, наполненной почти невыносимым драматическим напряжением, происходит внезапный взрыв активности: один воин обнажает свой меч и заносит его, чтобы нанести классический удар сверху в голову, тогда как второй, почти одновременно, атакует снизу и, держа меч в левой руке, поражает противника рубящим ударом поперек груди. Удар второго воина оказался смертельным. Эту романтизированную версию искусства быстрого обнажения меча, конечно же, вряд ли можно считать объективным воспроизведением реальности. Многие воины мастерски владели техникой иайдзюцу, и, когда два равных по силам самурая вступали в поединок, обычно оба фехтовальщика либо получали серьезные ранения, либо лишали друг друга жизни, что было известно как взаимное убийство.

Чтобы действовать быстро и эффективно, технические действия в иайдзюцу должны были основываться на способности реагировать инстинктивно на внезапно появившуюся опасность. Как принцип это условие инстинктивного реагирования применимо ко всем специализациям будзюцу, но в иайдзюцу в частности, и в кэндзюцу, в общем, он был поднят на беспримерный уровень координированной реакции, зависящей от развития внутренних факторов будзюцу (часть 3).

Технические приемы и основные тренировочные упражнения этого искусства были представлены сериями действий и реакций против подвижных и неподвижных целей, сложность которых прогрессивно возрастала и ограничивалась только воображением конкретного учителя. Например, по резкой команде воин, сидевший в центре татами (часто с завязанными глазами), вставал, его меч мгновенно покидал ножны и одним быстрым, плавным, круговым движением поражал четыре или более целей на столбах, размещенных на краю татами. Не прерывая начального движения, он возвращал меч в ножны и вновь занимал сидячее положение. Время, потраченное им на выполнение всего упражнения, должным образом подсчитывалось, и за счет усердных, непрерывных тренировок уменьшалось до одного ослепительного мгновения. Соответственно в каждой школе кэндзюцу технике иайдзюцу посвящалось много времени и усилий. Учителя разрабатывали конкретные тренировочные программы и передавали их под строгим секретом тем студентам, которые сохраняли свою связь со школой и приносили клятву никогда не раскрывать эти методы кому-либо еще, в случае, если они покинут школу по какой-то причине. Искусство иайдзюцу, которым часто занимались в одиночестве, практикуясь с фиксированными или подвижными мишенями, легко поддавалось систематическому преобразованию в формальные упражнения и последовательности заранее установленных движений (ката).Как и в случае с кэндзюцу, это искусство также эволюционировало в дисциплину развития координации, основанную на строгом внутреннем контроле и полной концентрации на выполнении конкретного действия, после того как было принято решение. Эта дисциплина расширялась и совершенствовалась, пока не достигла духовной и религиозной областей человеческого существования, и, как таковая, стала называться иайдо, или путь иай. Это название до сих пор используется в тех школах, где практикуются древние ката иайдзюцу (разумеется, в несколько измененной форме), таких, как Катори Синто, Хасэгава, знаменитая Ягю, Омори, Мукаи, и других.

Буси изучал также и другие, второстепенные подвиды кэндзюцу. Обычно он одинаково хорошо мог фехтовать коротким ( вакидзаси) или средним мечом (тиса-катана),используя технические приемы, идентичные тем, которые были разработаны для катана,хотя и адаптированные для более близкой дистанции. Он также исследовал во всех деталях стратегическую эффективность нодати,длинного меча, который обычно носили за спиной, и его рукоять выступала над плечом. Техническое совершенство кэндзюцу достигало высот бесподобной красоты и эффективности при одновременном использовании двух клинков: катанавместе с вакидзасиили тиса-катаналибо в так называемом стиле фехтования двумя мечами (нито),основанном знаменитым Миямото Мусаси в его школе Нито Рю. И, наконец, существовали необычайно сложные и трудные технические приемы, предназначенные для использования одного или двух мечей против нескольких противников, вооруженных мечами или копьями. Эти приемы были основаны на перемещениях круговыми движениями (тай-сабаки),среди которых доминировали скользящие повороты и вращения. Из положения стоя или подныривая под линию, описываемую оружием его противников, воин наносил рубящие удары в соответствии с зигзагообразным стилем, стилем переплетенного креста, стрекозы, водопада, восемь сторон сразу, и других – все они являлись специализациями конкретных школ фехтования, которые обычно посещали только бусисамых высоких рангов.

_{Выхватывание иай и упражнения иайдзюцу}

Воин также должен был в совершенстве владеть всеми типами кинжалов, ножей, стилетов и т. д., которые он, как правило, носил вместе с парой мечей (дайсё)чаще всего в ножнах короткого меча. Дайоси пишет, что « ко-гатана– нож, который занимал одну из сторон ножен короткого меча, вакидзаси, —имел множество применений. При нанесении «coup tie grace» поверженному врагу он пронзал его сердце, а порою этот нож использовался как метательное оружие. Фехтовальщики были очень искусны в его метании» (Diosy 1, 100). Нанесение ударов ножом или кинжалом и их метание как стоя на месте, так и в движении, а также при любом освещении (часто в полной темноте или с завязанными глазами) развилось в самостоятельное искусство (тантодзюцу), в котором большое мастерство часто демонстрировали женщины из буке.Эти женщины постоянно носили при себе кинжал (кайкэн),служивший им так же, как катанаслужил их мужчинам.

Даже сагэ-о, прочный шелковый шнур (принято считать, что он произошел от петель, на которых древний длинный меч, или тати, подвешивался к поясу воина, а позднее закреплял катаназа его оби)использовался особым способом перед поединком, когда воин был без доспехов. Этот шнур «вытягивался из куриката(петля на ножнах), когда фехтовальщик готовился к бою, с удивительной скоростью перебрасывался через плечи и завязывался за спиной, прихватывая полотнища широких рукавов и обнажая его руки. Вся эта операция с сагэ-овыполнялась за удивительно короткий промежуток времени» (Diosy 1, 100).

_{Техника иай, как она представлена в фильме «Сандзуро».}

Как и другие шнуры и веревки из боевого снаряжения буси, этот шнур мог использоваться и для других целей, например, чтобы связать пленника или вскарабкаться на стену.

И, наконец, следует упомянуть длинную булавку (когаи)с эмблемой воина, которую он носил в специальном углублении на ножнах короткого меча или более короткого кинжала. Эта «своеобразная булавка, маленький когаи, имела множество применений» (Sugimoto, 109). Согласно Стоне, который цитирует Сигимотэ:

«Это был ключ, запиравший меч в ножнах; в удвоенном количестве солдаты на марше могли использовать когаи как папочки для еды (хаси); его также использовали как оружие на папе боя, при отступлении, чтобы пронзить грудь умирающего товарища и прекратить его страдания. Кроме того, когаи имел уникальное применение в клановой вражде – оставленный в теле мертвого врага, он как бы передавав безмолвный вызов: «Жду твоего возвращения». Эмблема ясно говорила о том, кому он принадлежал, и со временем когаи обычно возвращайся в тело своего владельца» (Stone, 370).

_{1. Одновременное выхватывание меча.}

_{2,3. Иай с вакидзаси, который противоположная сторона нейтрализует левой рукой.}

_{1,2,3. Иай из положения сидя.}

Обычно воин, которому принадлежал когаи,оставлял на теле и свои показания, заверенные печатью и подписью, где он брал на себя полную ответственность за содеянное и объяснял причины, заставившие его совершить это убийство. Когаииспользовался также и для того, чтобы избежать осквернения на поле боя:

«В эпоху беспрерывных междоусобных войн в феодального Японии существовал обычай отрубать голову поверженного врага, если это был достаточно известный воин, и демонстрировать ее вождю клана или военачальнику как доказательство своей доблести. Самурай не мог коснуться трупа, не запятнав себя, но из когаи, воткнутого в магэ, или пучок волос на голове, получалась ручка, за которую можно было переносить этот жуткий трофей, не опасаясь осквернения» (Diosy 1, 101).

Культ меча (даже в период военного господства, когда страной управляли Токугава) глубоко укоренился в национальном сознании. Если право носить меч распространялось только на воинов, то более короткие клинки были доступны для каждого, кто мог себе это позволить, и они имели самое широкое распространение. Как отмечает Джонас: «Привилегией носить мечи обладали не только представители воинского сословия, но и гражданские лица, отправлявшиеся в долгое путешествие, имели право взять с собой небольшой кинжал для защиты от грабителей или чтобы использовать при необходимости, если по пути они окажутся втянутыми в неспровоцированную ссору. Этот класс оружия назывался дотю вакидзаси(«маленький дорожный меч»), а ятатэ,который носили путешественники, напоминал по форме такой меч, и поэтому его называли ятатэ вакидзаси.Часть, напоминающая ножны, была устроена так, чтобы вместо клинка хранить там деньги на дорожные расходы, а в рукоятке находилась баночка с тушью и кисточка» (Jonas, 121).

_{Стиль фехтования двумя мечами}

Сегодня из древних стилей кэндзюцу и всех его подвидов в Японии сохранилось лишь несколько сильно модифицированных его разновидностей, многие из которых воплощены в форматизированных упражнениях (ката) куми-та-ти(с использованием боевых мечей). Между студентами этих древних дисциплин фехтования проводятся и поединки на деревянных мечах ( боккэн). Однако из современных производных фехтования феодального периода наибольшей популярностью пользуется искусство кэндо, которое практикуют как для достижения внутренней целостности, так и на соревновательном уровне современного спорта. Оружие, технические приемы, система рангов и цели данной дисциплины прочно связаны с древними традициями японского фехтования. Так, например, в качестве оружия в кэндо используется палка в форме прямого меча (синай)из четырех склеенных полосок расщепленного бамбука, с гардой (цуба)и длинной рукояткой для двойного хвата. Принято считать, что этот учебный меч изобрел мастер из Эдо Наканиси Тюдзо, чтобы свести к минимуму опасность получения серьезных ранений во время тренировочных поединков – опасность, которая всегда присутствовала при использовании настоящих мечей ( катана)или даже деревянных (боккэн).Защитная амуниция студента кэндо похожа на ту, которую используют при занятиях с нагината и состоит из следующих элементов: маска (лиэн),защитный нагрудник (до) сфартуком ( тарэ), подбитыми набедренниками ( коси-атэ), плиссированная юбка-штаны (хакана)и, наконец, рукавицы (котэ).

_{Фехтование двумя мечами}

Базовые технические приемы кэндо разделяются на три основные категории: рубящие удары (гири),выпады (цуки)и защита (кацуги).Целями для нанесения ударов являются голова, по которой можно бить как спереди, так и сбоку, обе стороны груди, а также руки или запястья. Каждая цель обычно объявляется перед атакой, в ходе которой удары следуют один за другим без колебаний или паузы. Технические приемы кэндо на различных стадиях боя (атака, защита и контратака) начинаются из базовых стоек, известных как камаэ.Равновесие в динамической готовности играет важнейшую роль в обороне ввиду сравнительной неприступности этих стоек, а также богатых возможностей для эффективной контратаки. Из основных стоек можно выполнить разнообразные технические приемы в атаке, обороне или контратаке (однако все они характеризуются линейностью ли фронтальностью исполнения). Система рангов кэндо, как и в кюдо, делится на две основные категории: кю,куда входят ученики не достигшие уровня черного пояса (обычно она подразделяется на пять или шесть рангов), и дан,включающая тех, кто уже превысил уровень черного пояса (также подразделяющаяся на десять или одиннадцать рангов, среди которых есть тренеры ( рэнси), инструктора (кёси) и мастера ( ханси).

Как уже отмечалось, цели кэндо могут варьироваться от сугубо утилитарных, ритуальных или церемониальных, ассоциирующихся с ранними формами фехтования, до тех, которые связаны с развитием личности (на своих высших уровнях обычно религиозных или философских). В этой связи можно вспомнить учителей древности, которые говорили о том, что занятие фехтованием улучшает характер человека, владеющего мечом, причем это улучшение является не только функциональным, в смысле воспитания более эффективного бойца, но и внутренним, в смысле воспитания лучшего человека. Традиционно в кэндо всегда уделялось больше внимания стилю, характеру и поведению человека, чем тому, насколько ловко он обращается с синай.Однако, по мнению некоторых современных наблюдателей, есть определенные свидетельства, указывающие на то, что кэндо (как и кюдо) начинает поддаваться давлению и выводит на первый план соревнование ради результата, что типично для утилитарных видов спорта. Раздаются даже голоса, жалующиеся на то, что с переносом основного внимания на победы, кэндо, как дисциплины внутреннего контроля (то есть его форма, стиль, тренировки с полной концентрацией и психическим напряжением), так же как и путь достижения «побед» ее последователями, могут подвергнуться радикальным, пусть даже и постепенным, изменениям, способным привести к тому, что кэндо превратится в боевое искусство, лишенное своей традиционной основы.