Текст книги "Серые пустоши жизни. Оригинальная БДСМ порно-версия."

Автор книги: Раи Сурретьлэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 58 страниц)

Дарин долго шла, предаваясь своим мыслям, пока вдали, наконец, не показалась крепостная стена. «Ну, слава тебе, Господи! – вздохнула она. – Наконец-то дома». Она толкнула дверь, вошла и очень удивилась – большая комната была под завязку набита стражницами, среди которых большинство было из ее отряда, но многие были ей совсем незнакомы. Большой стол посреди комнаты под самую завязку был заставлен едой, и чего там только не было – мясо, пироги, запеканки, салаты, фрукты и многое, многое другое. Да и вообще все свободные поверхности в доме были заставлены блюдами со съестным и бутылками с вином и соками. Стражницы тотчас окружили ее и принялись поздравлять с дочкой, как будто она родила ее сама. Дарин до того расчувствовалась, что чуть не выронила свертки, которые держала в руках и подхватывая их, украдкой утерла с глаз непрошеную слезу. Она искренне поблагодарила женщин, понимая, что не может отказаться от принесенного ими, ибо обидит этим сослуживиц до глубины души. Затем женщина прошла в спальню и с победным видом положила Ларне прямо на живот только что купленный костюмчик. Услышав радостный визг девушки, все женщины в доме рассмеялись. А после этого устроили грандиозную вечеринку, разошедшись по домам далеко заполночь.

Утром Ларна проснулась поздно и, мурлыкая, потянулась всем телом. Она довольно долго потягивались, не открывая глаз и наслаждаясь каждым мгновением благодатного полусонного покоя. А когда она таки удосужилась продрать один глаз, то увидела, что возле нее сидела незнакомая ей симпатичная девушка с очень рыжими волосами, заплетенными в тугую косу. Сидящая была курноса и чрезвычайно веснушчата, что придавало ее физиономии задорный и хитрый вид. И притом такая внешность отнюдь не лишала девушку привлекательности – она была очень мила. А ее синие, как небо, глаза, несколько неуместно смотревшиеся на этом лице, были столь лукавы и хитры, что Ларне захотелось захихикать. И незнакомка при этом не обращала на нее никакого внимания, она чему-то посмеивалась, откинувшись на спинку кресла, вздыхала и постанывала. Ларна долго не могла понять, что это с ней, пока не догадалась опустить взгляд и не увидела между широко расставленными ногами сидящей голову раба. Она с удовольствием наблюдала за рыжей, пока та не выгнулась всем телом, застонала и задергалась в судорогах, явно кончая. Девушка захихикала этой возбуждающей картине и почувствовала, что у нее самой уже мокро между ног.

– Привет! – открыла глаза переставшая постанывать рыжая. – Меня зовут Нарин, я дочь Рады, ты ее уже знаешь. А тебя зовут Ларна. Правда, ведь?

– Точно! – засмеялась в ответ девушка. – Приятно с тобой познакомиться.

– И мне! – с хитрым видом захихикала рыжая. – Слушай, у этого раба просто шикарный язычок, наверное, целительница его ему подрезала. Знаешь, как глубоко достает? Визжать хочется… Кайф! Особенно советую сразу после того, как пописаешь, чтоб он, не отрываясь, лизать начал… Уф-ф!

– Не пробовала еще, – рассмеялась в ответ на эту горячую тираду девушка. – Хотя как раз с утра в туалет хочется…

– Вот и попробуй! – с энтузиазмом заявила Нарин. – А я тебе сиськи помну для полного кайфа!

Она встала, показала рабу на Ларну и придвинула кресло совсем близко к кровати. Раб влез на кровать и припал к щели девушки, скинувшей с себя простынь и расставившей ноги. «Мда… – подумала она, облегчаясь. – Писять в рот мне нравится с каждым разом все больше и больше…» Девушки посмотрели друг на друга и захихикали. А затем Ларна вздрогнула – раб пустил в ход свой действительно длинный и гибкий язык. Ощущения были великолепны, и она вытянулась дугой, вскрикивая от возбуждения. Остроты ощущениям также придавали умелые руки Нарин, с удовольствием ласкающие красивую, полную грудь Ларны. И девушка расслабилась, полностью погрузившись в сладостный водоворот. А когда она после бурного оргазма открыла глаза, то увидела, что у дверей, прислонившись к косяку спиной, стоит и иронично смотрит на них совсем молодая еще, лет тридцати, незнакомая стражница с кастрюлькой в руках. Женщина тихо засмеялась и сказала:

– Ага, эти двое уже спелись… Привет, девчонки, меня зовут Анха Рарагм из клана Синего Огня.

– Ой… – только и смогла выдавить Ларна, чувствуя себя очень неловко.

– Ойкать тут нечего! – хмыкнула Анха, ставя кастрюльку на стол. – Но тебе бы, девочка, с этой сорвиголовой надо быть поосторожнее. А то она тебя в такие дебри заведет…

Нарин гордо задрала нос и фыркнула, а затем состроила на мину оскорбленной невинности. Стражница при этом расхохоталась, подошла и подергала девушку за косу. Та села прямо, вытянула спинку и вообще стала похожа на юного ангела. Правда, ангел был рыжий да хитрые, как у чертенка, глаза, стрелявшие по сторонам, выдавали, что она отнюдь не согласна с ролью пай-девочки.

– Ой, Нарин… – продолжала смеяться Анха. – С тобой не соскучишься! Не порти девочку, а то по попе схлопочешь.

– М-м-м… – сделала удивленную физиономию рыжий ангел, нарисовав на ней неподдельное изумление – как мол это так, я, такая хорошая, да по попе?

Тут уж не смогла не рассмеяться и Ларна – Нарин нравилась ей с каждым мгновением все больше и больше. Стражница только махнула рукой на рыжую оторву и скрылась на кухне. Вскорости она вернулась с двумя наполненными тарелками и принялась кормить девушек вкуснейшими домашними тефтелями с какой-то незнакомой Ларне кашей. Они с аппетитом слопали все, что было, постоянно посмеиваясь и подкалывая друг друга. Анха охотно смеялась вместе с ними, и лишь блестящие глаза молодой женщины выдавали, что она сильно возбуждена. Скоро все трое запыхались от хохота и принялись весьма непотребно хихикать. Анха некоторое время беспокойно ежилась, а затем спросила у Ларны:

– Можно твоего раба попользовать? На вас насмотревшись, так самой захотелось, что я боюсь, пока до ближайшего Дома Удовольствий добегу, штаны насквозь промокнут…

– Да сколько угодно! – ответила девушка. – Присаживайтесь на кровать.

Стражница встала, отстегнула специальный клапан на служебных шортах и прилегла рядом с Ларной, подвинувшейся к стенке. Нарин снова уселась в кресло, и новоявленные подруги с интересом уставились на расставившую ноги женщину. Обоих поразила исключительная волосатость Анхи, Ларне даже показалось, что раб не сможет пробиться сквозь такие густые заросли к искомому месту, но он, по видимому, справился, так как молодая женщина застонала и откинула голову назад. Некоторое время девушки просто смотрели на эту возбуждающую картину, а затем не выдержали, стащили с Анхи безрукавку и принялись с удовольствием целовать и ласкать ее на удивление большую и плотную грудь. Одновременно с этим Нарин протянула руку и сунула ее между ног Ларны, которая, хихикнув, сделала то же самое. Когда все трое кончили, несколько смущенная стражница отогнала раба в его угол, натянула безрукавку и негромко, покраснев, сказала:

– А что бы было, Нарин, если бы нас твоя мама застала? Кое-кто бы ремня схлопотал, а меня бы на плацу гоняли до полного посинения…

– Ну не застала же! – хихикнула рыжая оторва.

Анха только махнула рукой, засобиралась и ушла. Девушки снова принялись болтать обо всем на свете, периодически подзывая к себе раба, у которого от беспрестанных усилий уже, наверное, отваливался язык. Ларна, приобняв лежащую рядом с ней обнаженную Нарин, хихикала, смотря как раб тщательно трудится над задиком рыжей, раздвинув ее мускулистые, красивые ягодицы, и отчаянно хотела сейчас быть на его месте, но прекрасно понимала, что нельзя. Эта отчаянная девчонка очень нравилась ей и девушка поняла, что они станут подругами. Она сказала об этом Нарин и та тоже захихикала, ежась от искусных прикосновений языка раба. Девушки весело провели день, их прерывали только постоянные приходы стражниц, забегающих проведать Ларну. И каждая приносила с собой что-нибудь вкусненькое, пичкая их.

И такая жизнь продлилась все пять дней постельного режима. Ларну закармливали сытной едой, на которую она уже просто не могла смотреть. Девушка даже начала бояться растолстеть, но ее постоянно упрашивали съесть еще кусочек и она, не желая огорчать этих добрых женщин, ела. Но хороший отдых и много сытной, вкусной еды сделали свое дело, быстро вернув ей хорошее самочувствие. Она уже не дрожала постоянно от слабости и перестала походить на только что вставший из могилы труп. А когда Ларне впервые позволили встать с постели и посмотреться в зеркало, то девушка увидела, что уже не напоминает синее приведение, щеки ее округлились, порозовели, кожа приобрела здоровый цвет, глаза заблестели. Хоть ей и пришлось чуть ли не наново учиться ходить, но окруженная любовью и заботой девушка быстро поправлялась и вскорости Нарин или приемная мать уже начали выводить ее в город. А еще через несколько дней Дарин получила в канцелярии гарнизона официальные документы об удочерении и новый, удостоверяющий личность, медальон для Ларны. Уже как для гражданки Харнгирата. Теперь девушку звали Ларна Орранх из клана Синего Древа.

Но с этого дня для Ларны закончилась спокойная жизнь, и ее взяли в такой оборот, что она только пищала. Дарин отвела ее в школу боевого мастерства и непривычная к физическим нагрузкам девушка сперва просто плакала от усталости, но продолжала тренироваться с поражающим наставниц упорством. Никто не знал, что она теперь жила лишь для установленной ею самой цели и ради достижения ее готова была на все, на любую подлость и скотство. Порой ей было стыдно пользоваться любовью приемной матери, она ведь даже сама несколько любила ее, но понимала, что скоро будет вынуждена бросить Дарин. Мрачная и жестокая решимость поселилась в ее глазах, присутствуя там, даже когда девушка смеялась, и этого выражения скоро начали бояться ее спарринг-партнеры, ибо Ларна сражалась до последнего дыхания, рвала зубами, за что часто бывала наказана. И уже через несколько месяцев девушка окрепла, тяжелый тренировочный меч уже не выпадал из ее рук при первом же взмахе, тело стало крепким, мускулистым и ей начали нравится изматывающие тренировки. В работе с шестом Ларна даже делала большие успехи, и мало кто из учениц Школы уже мог справиться с ней, о чем с удовольствием рассказывала Дарин старшая мастерица. Женщина гордо улыбалась, обрадованная настойчивостью и стойкостью дочери, не сломавшейся после таких испытаний. Она также была очень довольна тем, что Ларна экстерном сдала экзамены в колледже для дочерей стражниц и получила диплом с отличием, видимо в этом «Приюте Сестер Ветра», в котором она училась дома, давали очень основательные знания. Но девочке пора было задумываться о будущем, а она всячески избегала разговоров об этом, исступленно тренируясь и сидя в библиотеках. Когда Дарин спрашивала у Ларны, что же она такое изучает, девушка делала большие глаза и начинала рассказывать сказки. Офицер ей, конечно, не верила, но руководствовалась принципом «Чем бы дитя не тешилось…»

А в свободное время Ларна вместе с Нарин обшаривала всю Дуарамбу и вскорости знала город не хуже родного Тукама. А рыжая оторва таскала подругу по самым злачным местам, и девушки постоянно влипали в разные истории. Пару раз Дарин даже заплатила штрафы за разгромленные трактиры, и в эти моменты ей очень хотелось взять в руки ремень, но воспоминание о пережитом приемной дочерью останавливало ее. А девушке очень нравилась Дуарамба, и если бы у нее не было цели, она бы с удовольствием прожила в этом городе свою жизнь. Но с каждым днем ей все больше и больше не сиделось на месте, и когда прошел год, Ларна окончательно потеряла покой. Она снова, как и дома, каждый рассвет встречала в порту и проводила там много часов, тоскливыми глазами провожая каждый отплывающий корабль. В эти моменты она что-то бормотала себе под нос и Нарин не могла до нее докричаться. Рыжую начало сильно беспокоить такое поведение ближайшей подруги, и она стала приводить ту в чувство всеми доступными ей методами. Нарин потащила ее за собой по всем известным ей Домам Удовольствий и Ларна охотно окунулась в разврат. Сперва ей было интересно, но быстро поняв, что мужчины не вызывают у нее ничего, кроме глубочайшего отвращения, переключилась на урезанных рабынь. Но и это занятие быстро наскучило девушке, и она с тех пор удовлетворялась в ближайшем Доме Удовольствий и только с одной рабыней, чем бесконечно удивляла Нарин. Также подруги охотно ласкали друг друга руками, но рыжей оторве постоянно приходилось часами разыскивать Ларну. И чаще всего она находила ту в какой-либо из библиотек за огромными старинными фолиантами или же спаррингующей с кем-нибудь в школе Боя. Нарин поняла, что самой ей не справиться и решила рассказать обо всем матери подруги.

Тихим осенним вечером Ларна сидела в беседке и перелистывала тяжеленный, запыленный, старинный фолиант, повествующий историю Вторых Драконьих войн, пытаясь понять, какие же факторы обусловили поражение драконов. За год, проведенный в Харнгирате, она полностью пришла в себя и понимала, что сидеть на месте больше нельзя. Но она хоть перестала просыпаться по ночам с криком. Сперва они с Дарин спали в разных комнатах, но после нескольких кошмарных ночей Ларна взмолилась, что ей страшно быть одной в темноте и приемная мать перебралась в спальню. С тех пор они спали вместе, обнявшись и порой, не выдержав возбуждающего переплетения двух красивых тел, ласкали друг друга. Даже самым запретным образом… При воспоминании о том, как это произошло впервые, Ларна с тихой радостью улыбнулась. Это было недели через две после того, как Дарин удочерила ее. Она с воплем пробудилась от очередного кошмара, в котором ее сажал на раскаленный кол полуистлевший труп Дары, и отчаянно зарыдала на груди у приемной матери. Кошмар был столь реален, что в ее ноздрях стоял запах паленого мяса. Дарин утешала ее, говорила ласковые слова, а девушка находилась буквально на грани безумия.

– Ну что ты, маленькая моя… – гладила ее сама чуть не плачущая женщина. – Ну, успокойся, все уже позади, подонки наказаны…

– Ах, если бы, мама! – вскрикнула девушка, продолжая рыдать. – Ах, если бы!

И не соображая, что делает, она выложила Дарин свою истинную историю, все о том, что сотворили с ней и Дарой, все, отчего ей пришлось бежать с родного острова. И лишь рассказав, она поняла, что же сотворила, вскрикнула и, побелев, как мел, отшатнулась к стенке. Она с ужасом уставилась на Дарин своими огромными глазами. Офицер, потрясенная ее рассказом, растерянно смотрела ей в глаза, залитые смертельным, нечеловеческим ужасом. Она и сама была в ужасе – ведь девочку ждал кол. И ведьмы ведь заставят ее, Дарин, саму урезать девочку и казнить ее… Женщина чуть не взвыла от отчаяния, ведь она полюбила эту глупышку больше всего на свете и ценила ее жизнь куда дороже собственной. «Ну нет, сука старая! – сказала она сама себе, – ты никому и ничего не скажешь! Но девочка теперь ведь мне не поверит… Она же все время будет жить в страхе и бояться предательства. Все время будет ожидать страшной смерти… Да моя маленькая ведь сойдет от этого с ума! Нет… Я, кажется, знаю выход…» Выход действительно был только один, и Дарин быстро сдвинулась к ногам Ларны, резким движением раздвинула ее ноги и уткнулась в открывшуюся половую щелочку Ларны губами, начав с отчаянием обреченной ласкать ее.

– Мама, что ты делаешь?! – донесся до нее потрясенный голос девушки. – Нет!!! Нет! Нет… Да… Ой… Что это?.. Не надо… Ой, еще! Да, да, вот здесь… Ой, что ты?.. Ой, нет! Да… Да… Да… Еще…

Сперва запротестовав, Ларна через пару минут уже забыла о своих протестах и начала корчиться от наслаждения, негромко постанывая и умоляя не останавливаться. Дарин лизала ее яростно, сильно, отчаянно. Сперва она делала это лишь для того, чтобы совершить то же самое преступление, что и дочь. Чтобы девушка поверила ей и перестала бояться предательства. Но через некоторое время женщина сама почувствовала все усиливающееся возбуждение и начала получать оттого, что делала, невыразимое словами наслаждение. Особенно хорошо ей было оттого, что она делает своей девочке так приятно, что та стонет под ее языком и руками. И странное дело, она все больше и больше увлекалась, ей и самой понравилось лизать нежную щелочку Ларны, имеющую божественный кисловатый вкус. Правда она с грустью нащупывала языком тонкие шрамики от заживших швов, но лишь еще с большей энергией продолжая ласкать девушку. Дарин, как ни странно, даже сама кончила, чему несказанно удивилась. «Будь прокляты эти ведьмы с их законами! – раздраженно подумала она. – Какого же удовольствия они, оказывается, нас лишают… Раньше я не понимала тех, кто шел на риск урезания, чтобы полизать… Теперь понимаю… И чтоб им всем провалиться к Серому Убийце, если я теперь остановлюсь!»

– Мама! – широко распахнутые глаза только что кончившей девушки смотрели на нее. – Зачем ты это?..

– А чтобы ты, моя маленькая, – ласково улыбнулась ей Дарин, – не думала, что я могу тебя предать и отдать в руки палачей. Теперь я тоже преступница! И если урежут, так только обоих вместе. Я люблю тебя, девочка…

– И я люблю тебя, мама… – потянулась к ней и поцеловала ее в губы Ларна, жарко и жадно поцеловала, отнюдь не как дочь. – А можно я?..

– Что, моя хорошая?

– Можно я тоже у тебя полижу? – осмелилась, наконец, девушка. – Мне так хочется…

– Правда хочется? – погладила ее по голове Дарин.

– Очень…

– Давай лучше друг у друга…

Они легли валетом и жадно начали ласкать одна другую, уже никого и ничего не боясь, наплевав на все законы и обычаи. И с этого вечера Дарин и Ларна стали заниматься любовью каждую ночь, постоянно изобретая что-то новое, порой совсем уж несуразное. Им обоим также доставляло огромное удовольствие смотреть в городе в глаза ничего не подозревающих ведьм и тихонько хихикать про себя.

Ларна тихо вздохнула и вновь открыла книгу, углубившись в чтение. От этих воспоминаний между ногами у нее стало мокро, и желание стало просто нестерпимым, а до вечера было еще так далеко. Девушка не знала, что с ней происходит, но последние несколько месяцев желание не оставляло ее ни на минуту, она готова была заниматься любовью с кем угодно, когда угодно и сколько угодно, кроме, разумеется, мужчин – слишком уж неприятные воспоминания были с ними связаны и слишком она их презирала. Но, несмотря на это дикое томление, она всегда старалась не слишком надоедать Дарин – ведь приемной матери приходилось тяжко работать, чтобы обеспечить им приемлемое существование, а для этого женщина должна была высыпаться. Потому-то Ларна и сдерживала себя, очень жалея, что у нее нет собственного раба или рабыни.

– Вот она куда забралась! – раздался у нее над ухом веселый голос Нарин, и лукавая веснушчатая рожица просунулась в беседку. – Я ее ищу, ищу, а она здесь книжечки почитывает!

– Привет! – улыбнулась ей Ларна. – Заходи.

И при виде стройной фигуры подруги чуть не задохнулась от острейшего приступа желания – она с самого знакомства с дочерью Рады мечтала попробовать ее на вкус, но прекрасно понимала, что это совершенно невозможно. Девушка лишь вздохнула и непроизвольно облизала губы.

– Только не говори мне, что ты хочешь того же самого… – донесся до нее смешок Нарин.

Ларна удивленно подняла голову и увидела, что хитрые глаза рыжей оторвы, также затянутые паволокой желания, смотрят на ее ноги.

– Что, и ты хочешь?..

– Как и ты, полизать…

– Откуда ты взяла?! – вскинулась Ларна.

– Я же не слепая, вижу какими ты глазами на мою письку смотришь, – захихикала Нарин. – Думаешь, я у тебя не хочу? Как же… Жаль, нельзя… Чтоб им, сукам, с ихними гребаными законами!

Она снова вздохнула, но тут же повеселела и вновь начала хихикать, хитро посматривая на Ларну.

– Ну что ты там еще придумала? – вскинулась девушка, прекрасно зная, что так Нарин хихикает только перед совершением очередной шалости.

– Глянь, что я притащила, – продолжая хихикать, рыжая вытащила из своей сумки какой-то предмет и протянула его Ларне.

Она посмотрела, что было в руках у подруги и сама, не сдержавшись, прыснула. Нарин держала в руках мастерски вырезанное из дерева подобие мужского члена очень больших размеров. Сей искусственный орган был полирован и явно предназначался не для украшения.

– Развлечемся? – спросила рыжая у Ларны, уже стаскивая с себя шортики и ничуть не сомневаясь в согласии подруги.

Девушки действительно очень славно развлеклись. Доразвлекались до самого вечера и, наверное, продолжали бы, если бы Нарин чего-то не вспомнила и не вскочила на ноги со словами:

– Собирайся, Ларна! Мы сейчас пойдем на интересное зрелище смотреть!

– А что будет? – заинтересовалась разомлевшая девушка.

– На площади сегодня целых пятнадцать девчонок урезают!

– А почему столько? – вздрогнула Ларна.

– Целый класс в одной школе поймали! Представляешь, девки до того обнаглели, прямо в школьном туалете друг у друга лизали… Тринадцать из них просто урежут, а двух зачинщиц еще и на кол посадят…

– Не пойду я на это смотреть! – с отвращением бросила девушка.

– Почему? – искренне поразилась Нарин. – Городская палач такая забавница, она всегда перед урезанием им туда раскаленные прутья засовывает. А девки так интересно вопят…

– Им больно! – выпалила Ларна. – Понимаешь ты, больно! Очень больно… Ты же не знаешь, что такое боль…

– Ну и что, что больно! – фыркнула рыжая. – Сами виноваты, никто их не просил этим заниматься! Я вот тоже хочу, но не делаю же? Зато вопят они отлично!

– А ты представь себе, что тебе туда нож воткнули…

– Ну, не знаю… – неуверенно сказала рыжая.

– А вот давай я тебе немножечко там надрежу, чтобы ты поняла, каково приходится этим несчастным девочкам! – в сердцах предложила Ларна.

Нарин нерешительно посмотрела на нее, затем ее неуемное любопытство взяло вверх, она достала из-за пояса кинжальчик и протянула его Ларне со словами:

– Ну, давай! Только немножко…

Рыжая быстро уселась перед подругой на столе и расставила ноги. Та горько усмехнулась и легонько провела лезвием по клитору Нарин, перед глазами ее в этот момент стояла несчастная Дара. Девушка отчаянно взвизгнула и подпрыгнула, схватившись руками за пах.

– Ты что, с ума сдвинулась?! – вскрикнула она.

– Теперь понимаешь, что они чувствуют?! – с яростью выкрикнула Ларна. – Теперь понимаешь?!

– Кажется, да… – неуверенно протянула Нарин.

– А им ведь не надрезать будут, а полностью вырезать! Представляешь себе, что девчонкам испытать придется и как им будет больно?!

– Я и не думала… – покраснела рыжая. – Мне стыдно, Ларна…

– То-то же… – улыбнулась ей подруга. – Запомни на всю жизнь – когда люди кричат или плачут, им больно…

– Я запомню… – стала серьезной Нарин, что случалось очень и очень редко.

Она как-то по-новому посмотрела на Ларну, вспомнила, что той пришлось пережить, и вздрогнула, представив себя на ее месте. Боль между ног уже прошла, только саднило немного, но Нарин запомнила эту боль и теперь уже с ужасом представляла себе как это, когда тебе во влагалище засовывают раскаленный прут… Девушку передернуло, и она дала себе слово больше никогда в жизни не ходить на подобные зрелища. Подруги вместе поплакали, обнявшись, и еще раз попользовались деревянным членом.

Ларна ласкала Нарин и легкой тоской смотрела на нее – как жаль будет расставаться с этой непосредственной девушкой. Но она прекрасно понимала, что обязана попасть на Колхрию, обязана выучиться и стать ведьмой, чтобы взорвать власть магов изнутри. Дарин интересовалась, что изучала Ларна в библиотеках, а девушка изучала историю, историю всех конфликтов и заговоров, где только была или могла быть замешана Серая Башня. Ларна не боялась уже ничего, так как все равно была смертницей. Она уже свыклась с мыслью о смерти и считала ее чуть ли не собственной сестрой. Девушка горько улыбнулась – ведь раньше она всего лишь хотела просто жить и небольшую толику счастья. Никто не мог понять нынешних стремлений девушки, да она ни с кем и не делилась ими, даже с приемной матерью. Ей был дан год передышки, и Ларна использовала его для подготовки к своей личной войне, войне с тем миром, который пожирал невинных и беззащитных. Но она больше никогда не будет беззащитной! Очень жаль будет также покидать Дарин, для которой она была единственным светом в окошке и которая таки стала ей второй матерью, но долг был превыше всего. Ларна знала, что для достижения цели пойдет на любое преступление, на любую подлость и мерзость, на любую жестокость. Унизит, унизится, убьет, урежет, урежется, да мало ли еще что… Нарин весело смеялась, не замечая горькой улыбки подруги и решимости, застывшей в ее черных глазах.

Та, которую вскорости назовут Госпожой Справедливости и Алмазом Дарлинг, делала свои первые, пока еще, шаги…