Текст книги "Бессердечный Босс (ЛП)"

Автор книги: Р. С. Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– На случай, если проголодаешься по дороге! – сказала она.

Я очень благодарна, что забыла об этом батончике до сего момента. Вероятно, он станет моим единственным недельным пропитанием, пока буду строить из себя участника реалити-шоу «Голые и напуганные». Ну, разве что буду полностью одета, так что мое шоу будет называться просто «Напуганная».

Неподалеку на дереве ухает сова, и, бог ты мой, это моя тень или горный лев? Напоминаю себе, что нахожусь не в горах, и иду вперед, успешно отговорив себя от приступа паники. Но потом до меня доходит, что мое нахождение не в горах не означает, что рядом не бродят другие лесные твари, которые жаждут меня сожрать. Я ускоряюсь и практически впадаю в радостную истерику, когда замечаю впереди бревенчатую хижину. Наконец-то!

Подбегаю туда, как к спасительному плоту, пока не оказываюсь возле нее. С крыши крыльца свисает деревянная табличка с именем лошади «Ромашка». Или, скорее, «РОМАШ-разлом-КА». В целом сарай находится в довольно плачевном состоянии. Одно оконное стекло разбито, а другого вообще нет. Не хватает приличного куска на металлической крыши, а входная дверь держится на одной петле, зловеще покачиваясь на ветру и скрипя, отправляя дрожь ужаса по спине.

ПРИВЕТ, МЕСТО ИЗ КОШМАРОВ.

Сердце бешено ударяется о грудную клетку, когда бегу обратно к тропинке и заставляю себя двигаться в том направлении, куда ведет меня нацарапанная Хадсоном карта. Я иду/бегу/прыгаю (все, что угодно, чтобы свалить от кошмарной избушки) по дороге, преодолев, по ощущениям, не меньше сорока пяти тысяч ярдов, но так ни на что и не наткнувшись. Достигаю поворота и решаю, что если не увижу здание за ним, то сваливаю отсюда. Отыщу Джереми, заберу его ключи и буду спать в тачке. Идея звучит превосходно до тех пор, пока не вижу его – «Розовый домик».

∙ Глава 8 ∙
Тейлор

После просмотра той хижины ожидания достигают рекордно низкого уровня, но увиденное является полной противоположностью предшественнику. Домик... восхитительный.

Небольшой и квадратный с металлической крышей и симметричными окнами по обе стороны от входной двери, а вокруг растут полевые цветы. Конечно, кто-то назовет их сорняками, но не я. Как по мне, то они прекрасны, и думаю, что я впервые за взрослую жизнь использовала эта слово без единой нотки сарказма.

Заходящее солнце освещает путь к крыльцу. Я уверена, что пришла куда нужно, потому что наверху висит табличка, а дверь выкрашена в темно-розовый цвет. Розовый. Конечно, возле двери скопилось достаточно много пыли, но я могу точно сказать, что когда-то этот домик очень любили. Я словно попала в сказку, где того и гляди Белоснежка высунет голову в окно и пригласит меня на чай: «Яху, неряха! Проходи внутрь!»

Поднимаясь по лестнице на крыльцо, я держусь за деревянные перила на случай, если одна из ступенек решит, что с нее хватит, и рассыплется под ногами. Деревянные доски действительно стонут под весом, словно пробуждаются от долгого сна, но выдерживают.

Я уже протягиваю руку, чтобы открыть входную дверь, но останавливаюсь, решив сначала постучать. Я же буду жить здесь не одна. У меня будет один или два соседа по комнате, и мне бы совсем не хотелось застать кого-либо в компрометирующем положении. Уж что это за положение я не представляю, потому что никогда не жила с парнем, но чувствую, что в девяти случаях из десяти ничего хорошего наедине с самим с собой мужчина не вытворяет.

– Тук-тук, – говорю я, стуча, и закатываю глаза от такой глупости. Радуюсь, когда никто не отвечает. Может быть, сожитель еще не приехал... или что еще лучше, может быть, его не существует.

Открываю дверь и осторожно вхожу внутрь. И меня снова впечатляет увиденное.

Места здесь больше, чем я ожидала. Справа, сразу за дверью, стоит двухъярусная кровать. За ней – старый деревянный комод, который выглядит тяжелее меня. Напротив кровати располагается небольшой деревянный стол и стул. В углу, рядом со столом, находится пустое алюминиевое корыто, достаточно большое, чтобы в нем можно было расслабиться, откинув голову. Мои глаза расширяются. О боже, здесь придется мыться? В открытую?

Затем мой взгляд запоздало падает на полуоткрытую дверь, и я понимаю, что там ванная комната. Внутри вижу небольшую раковину, туалет и душ. В душевой нет занавески, но благодаря дырке в углу вода не будет разливаться по всему полу.

В общем, ванная комната удостаивается одобрительного кивка. Здесь довольно-таки роскошная маленькая обитель. Насколько мне известно, у парней в бараке общий душ. А тут все в моем распоряжении. Ну... практически.

Сосед по комнате у меня все-таки имелся, и он сюда уже заглядывал. Я знаю это, потому что в домике аккуратно сложены личные вещи. На раковине в чашке болтается зубная щетка и паста. На крючке возле душа висит полотенце. Позади себя, на нижней койке, я замечаю открытую книгу в мягкой обложке, наполовину спрятанную под подушкой, а на комоде – поношенную бейсболку. Когда я осторожно выдвигаю верхний ящик, меня встречает стопка черных боксеров. Щеки у меня вспыхивают, и я тут же смущенно его закрываю. Судя по всему, мне десять лет. Это всего лишь нижнее белье! Но ребенок внутри меня кричит в ответ: «Да, но белье незнакомца!»

Понятия не имею, как долго здесь мужик, но, похоже, что он приехал сюда не сегодня, раз уже принимал душ и читал.

Возможно, именно он тут и прибрался. По сравнению с бараками, домик чуть ли не стерилен в хорошем смысле. Полы из темного дерева блестят, будто их недавно мыли. Кровати застелены на вид новым бельем. В ванной нет плесени или осадка от стока.

В общем, мне здесь нравится. Я начинаю опустошать свою сумку в свободный нижний ящик комода. На это у меня уходит всего две секунды, после чего я сажусь на корточки и обдумаю, чем же мне теперь заняться. Уже полдевятого вечера. Нет смысла возвращаться в лес. Мужчины, вероятно, обустраиваются, а Джереми болтает по телефону с Хлоей, уверяя, что уже скучает. Наверняка скоро придет мой сосед, и мне придется взглянуть ему в глаза, зная, какого цвета его нижнее белье.

По шее начинает подниматься жар.

Я веду себя нелепо.

Может быть, познакомиться с утра будет предпочтительнее позднего вечера? Я решаю начать приготовления ко сну, но теперь, когда солнце полностью село, это становиться затруднительным. Глаза медленно привыкают к темноте. Я шарю вокруг, пока мне не удается включить светильник на столе, который я приметила ранее. Света от него не больше, чем от крошечного фонарика, но это облегчает перемещение по комнате. Я быстро чищу зубы и переодеваюсь в спортивные штаны и футболку.

Я не прочь принять душ, но не хочу рисковать. Вдруг сосед заявится, пока подмываюсь? Вдруг он решит, что я – парень, и пританцует прямо в ванную, чтобы пописать, при этом даже не постучав? Нет. Нет. И нет. Лучше подожду до утра.

Без кондиционера здесь душновато. Я открываю окна, чтобы впустить немного воздуха, но Техас есть Техас, даже весной. Никакого прохладного ветерка, способного остудить комнату до температуры, способствующей ношению спортивных штанов. Увы, только ими я могла прикрыть ноги. Крошечные спальные шорты я никак не могла взять с собой. Моя главная цель – не привлекать внимания соседа по комнате и не светить перед ним ягодицами.

Умывшись прохладной водой, я выключаю свет, бросаю бейсболку на комод к бейсболке сожителя, встряхиваю волосами (Боже! Свобода!) и взбираюсь по лестнице на верхнюю койку. Я чувствую облегчение, когда оказываюсь на прохладной простыне и принимаюсь пялиться в потолок.

Я сделала это.

Я пережила первый день.

Ну, типа того.

Завтра предстоит настоящий первый день.

Ерунда. Серьезно.

Всё-таки я здесь. Для девушки, которая никогда не ночевала за пределами Оук Дейла, это настоящее достижение. Стыдно признаться, но я пытаюсь не обращать внимания на тугой напряжённый комок в животе – тоску по дому. Смешно, знаю. Я уже не маленькая, чтобы скучать по дому. Кроме того, я ничего не могу с этим сделать. Связь тут отвратительная, дозвониться просто невозможно. Я пыталась поймать сигнал и набрать маме с тех пор, как приехала, но ничего не выходит.

Жаль, что мне нечем отвлечься – я не прихватила с собой книгу, да и свет выключен. Смыкаю веки и приказываю себе заснуть, но здесь слишком жарко; я не устала и все еще на иголках в ожидании мужчины, с которым мне предстоит жить. Вряд ли он придет слишком поздно.

И тут я до меня доносится скрип, и сердце подскакивает к горлу.

Он здесь!

Или это крадется медведь.

Я в любом случае притворяюсь мертвой, закрыв глаза и все такое.

В идеальном мире парень нырнул бы прямо в койку и захрапел.

Но не тут-то было.

Внезапно свет просачивается сквозь закрытые веки, и я понимаю, что мужчина включил фонарик. Он, должно быть, находится в другом конце комнаты, потому что свечение мягкое, которого наверняка не хватает даже ему.

Я слышу, как парень подходит к комоду, и приоткрываю один глаз ровно настолько, чтобы увидеть его темно-каштановые волосы, когда он что-то достает из ящика. ТРУСЫ. ЧЕРНЫЕ ТРУСЫ.

Ящик задвигается обратно, сосед отступает, а я разворачиваюсь к стене, пряча лицо и волосы подушкой. Он стопудово это замечает, потому что в комнате слышится слабый смешок, прежде чем дверь ванной закрывается, забирая с собой свет от фонаря. Вода включается, и звук заглушает громкий гул цикад снаружи.

Парень принимает душ, до меня доносятся удары потоков воды в разные части мужского тела, что кажется чем-то интимным. Сосед мог оказаться монстром с двумя головами и пятью руками, но я-то знаю, что это не так. Он – мистер Черные труселя.

Через несколько минут журчание прекращается, и я натягиваю простыню до кончика носа, так что могу следить за происходящим, не открывая при этом всего лица. Игра, в которую играю, кажется абсолютным абсурдом, но пути назад нет. Кроме того, я уже решила представиться своему соседу утром. Сейчас же я хочу только взглянуть в лицо человеку, который будет спать прямо подо мной в обозримом будущем.

И я смотрю на него. На всего.

На нем боксеры, в которых он, походу, спит. А все остальное? Обнаженное! У него широкая загорелая грудь. Гладкие, твердые мышцы плеч и рук. Невероятно сексуальные кубики пресса и россыпь волос, ведущих вниз. Количество темных волос подтверждает факт того, что передо мной мужчина, но не настолько, чтобы я волновалась, что он наполовину оборотень. Парень высокий и подтянутый, и я так сильно зациклилась на его теле – невероятный контраст между моими плавными изгибами и его, казалось бы, бесконечной твердостью – что мне требуется мгновение, чтобы поднять взгляд на его лицо.

Когда я это делаю, земля уходит у меня из-под ног.

Он не может быть здесь.

В этом домике.

Глаза играют со мной злую шутку.

Другого объяснения нет.

Потому что он похож на него.

На мужчину из бара. На мужчину, которого я завела в уборную и соблазнила…

На мужчину, у которого я украла.

Нет.

Технически, я взяла его бумажник, но потом вернула. Все хорошо, что хорошо кончается...

Вот только кончилось все не хорошо, потому что я сейчас здесь, и это не может быть совпадением. Мое тело готовится к бою или бегству. Меня охватывает паническое желание сбросить простыню, спрыгнуть с верхней койки и выскочить из домика. Я быстро прокручиваю список возможных вариантов: он нашел меня и заманил сюда нарочно, а теперь он собирается...

Что?

Убить меня?

Мне приходится подавиться смех от абсурдности последней мысли. Это полное безумие.

Совпадения случаются. На самом деле, теперь, когда я размышляю об этом, все не кажется случайным. Вероятно, он остановился в мотеле Оук Дейла месяц назад потому, что это было ближайшей ночлежкой от лагеря. Он и другие господа в костюмах, должно быть, работают на «Локвуд Констракшн», а в те выходные занимались этим проектом. Ну все, теперь я спокойна. Отговорить себя от параноидальной истерии – верный путь.

Альтернатива просто не имеет смысла.

Невозможно, чтобы он все это подстроил ради отмщения.

Точно нет.

Свет фонарика гаснет, и комната погружается в полную темноту, еще более черную из-за того, что глаза от нее отвыкли. Я лежу совершенно неподвижно и слушаю, как мужчина ступает по полу, а потом сворачивается на койке подо мной. Когда он удобно устраивается, громкое жужжание цикад действует на меня как белый шум, заглушая в ушах биение сердца.

Не могу сказать, как долго бодрствую, думая, размышляя, рассматривая возможности и представляя последующие события. Но я абсолютно уверена, что не могу находиться здесь, в этом домике, когда он проснется.

∙ Глава 9 ∙
Итан

Маленькая воровка свалила ни свет, ни заря. Я довольно чутко сплю, следовательно, она вела себя тихо, как мышь, стараясь не разбудить меня. Чему не очень-то удивился. Раз она сумела незаметно украсть бумажник, то без труда и могла улизнуть, не побеспокоив мой сон.

Я знаю, что она видела меня вчера вечером. Я хотел, чтобы она увидела меня выходящим из душа. Хотел, чтобы она всю ночь задавалась вопросом, как, черт возьми, мы оказались соседями по комнате в этом крошечном домике посреди «нигде». Хотел, чтобы множество вариантов гноились в ее голове, и чем более зловещими они были, тем лучше.

Я сажусь и опускаю босые ноги на деревянный пол, прижимая ладони к усталым глазам. Несколько дополнительных часов сна не помешали бы. Ночью я ворочался с боку на бок дольше обычного, не в силах выбросить эту штучку из головы, что не входило в планы. Я должен был спать как младенец, а она не смыкать глаз от волнения.

Ее здесь нет, но ее запах все еще витает в воздухе. Такой сладкий и женственный, как у спелого сочного персика.

Я вдыхал его ночь напролет. Мне необходимо выбраться отсюда.

Я чищу зубы и сердито смотрю на отражение. Это на меня не похоже. Обычно я – не мстительный засранец, но, конечно, и не мистер Дружелюбие. Даже такая мысль заставила бы мою сестру, Айлу, умереть от смеха. Она относит меня к «молчаливому типу людей», что бы это ни значило. Я говорю только... Только когда мне есть что сказать. Если подумать, то я всегда был немного сдержаннее и серьёзнее друзей. Даже не знаю... Родители рассказывали, что я был застенчивым ребенком. Возможно, я так и не перерос это.

Но если я – не мистер Беспечный Весельчак, это не значит, что я хожу по кругу и вынашиваю планы мести. Мне стоит оставить это с Тейлор. Ага, с Тейлор – я знаю ее имя, потому что изучил ее резюме. Теперь мне известно, что последним ее местом работы был мотель, где я тогда остановился. Она работала там горничной. Без сомнения, местечко для нее было рыбным – рядом бар и все такое. Интересно, скольких парней до меня она успела обчистить?

Какая-то часть меня начинает ее жалеть, но я быстро вспоминаю, что теперь она работает на мою компанию и лжет о своей личности.

Само собой, водить за нос парней в баре – способ заработать деньги быстрее и проще, чем честный заработок, но опять же, я не уверен, что она здесь по этой причине. Вот почему она живет со мной – чтобы я мог за ней присматривать.

К сожалению, осуществлению этого мешают обязанности. Я не могу весь день таскаться за ней по пятам, словно спецагент на секретном задании. Все утро мне приходится провести на строительной площадке, чтобы убедиться к готовности команды приступить к завтрашнему сносу. Прямо сейчас рабочие заперты в столовой с тренировочными видео о законе техники безопасности и гигиене труда. Туда я иду пообедать, потому что умираю с голоду, но еще и потому, что она точно там.

Я стою за спинами и изучаю ряды тел, смотрящих в большой проекционный экран. Больше половины парней в бейсболках, так что Тейлор на удивление удачно вписывается. Я уже собираюсь сдаться, когда мое внимание привлекает движение. Это она наклоняется и что-то шепчет парню рядом с ней. Он тихо хихикает и покачивает головой.

Девушка в молитве складывает ладони, но он скрещивает руки на груди и указывает головой на экран, словно просит смотреть туда.

Интересненько.

Она уже успела свиснуть его бумажник?

– Тут не так уж плохо кормят, – заявляет Хадсон, оказываясь слева от меня с полной тарелкой еды. Мы наняли кейтеринговую компанию для обеспечения питания персонала на весь срок проекта. Ничего изысканного, но жалоб быть не должно. Сегодня на обед подают запечённый картофель с бифштексом, на который Хадсон набухал так много соуса барбекю, что тот вот-вот прольется через края.

– Принесешь мою порцию в офис? – прошу я, уже поворачиваясь к двери. – И полегче с соусом.

В обязанности Хадсона не входит обслуживание меня, но сегодня ему придется.

Я хотел проверить Тейлор, что и сделал. Я убедился, что она там, где должна быть, пусть и не выполняет то, что должна делать: смотреть учебное видео. Из всех членов команды она самая неопытная в строительстве, так что сейчас просто обязана сидеть в первом ряду и делать заметки, как прилежная ученица. Хотя теперь это уже не важно. С завтрашнего дня ее и близко не будет рядом с тяжелой техникой.

* * *

Вечером я возвращаюсь в наш домик раньше Тейлор, что меня даже не удивляет. На самом деле, я буду шокирован, если она в принципе вернется.

Быстро принимаю душ и переодеваюсь в штаны и футболку. Мне нужно позвонить сестре до захода солнца, поэтому я беру телефон, выхожу с ним крыльцо и сажусь на верхнюю ступеньку, прежде чем набрать номер.

– Так-так-так, посмотрите, кто соизволил мне позвонить, – приветствует меня она, не в силах говорить по-настоящему грозно.

Я улыбаюсь.

– Привет. Получила вчера мое письмо?

– Да. Забавное. Я отправила тебе интересную статью, наткнулась на нее во время утренней планерки. Про панд. Только прочитала, тебе понравится, поверь.

Я качаю головой, когда она начинает полностью пересказывать статью, так что необходимость читать ее самому отпадает.

Айла – моя сестра-близнец. Мы близки в основном из-за ее настойчивости и неустанного стремления к отношениям со мной. Взрослея, я мечтал отдалиться от нее. Мне хотелось, чтобы мои друзья были моими друзьями, а моя жизнь – моей жизнью. Наши же родители считали иначе. Чем бы я ни занимался, Айла делала то же самое. Лёгкая атлетика, плавание, баскетбол – и это не смотря на то, что она далеко не спортсменка, не говоря уже о ее росте в метр шестьдесят. Команда по баскетболу состояла и девочек высотой под два метра, так что Айла казалась чьей-то младшей сестрой. Ее фото с командой висит у меня дома и в офисе.

К нашему старшему классу средней школы я, наконец, понял, что она на самом деле довольно-таки забавная, и мне нравится ее присутствие рядом. Если бы она не была сестрой, я бы все равно хотел быть ее другом. Мы окончили один колледж, а сейчас до сих пор тусуемся в одном кругу. Она живет в квартире в десяти минутах ходьбы от моего дома в центре Остина, поэтому частенько появляется у меня без предупреждения, но я ничего не имею против, потому что, как правило, она приносит пиво и какую-нибудь вкусняшку. Она много печет, чему я несказанно рад.

– Отстойно, что ты посередине чертового «нигде», – вздыхает она, переходя к другой теме, закончив повествование о жизни панд. – Джейс и Элис предлагают сходить выпить с ними завтра, а я не хочу. Ну, ты знаешь, как все это будет выглядеть.

– Держу пари, они все время держатся за руки.

Она стонет.

– Руки – это вообще фигня! На днях за ужином она натирала пальцами минут пять его мочку уха. Более странного дерьма я еще не видела. Им пора уже расстаться. Хватит этой чуши о вечной любви.

Я улыбаюсь. Айла весьма категорична, когда дело доходит до любви и отношений. Если она одинока, то настоящая любовь существует, и мы обязательно ее найдем. А если только что рассталась с парнем, то любовь – это обман, а кто утверждает иначе – идиот с промытыми мозгами, которому пора прекратить смотреть романтические фильмы.

– Значит, с Рэнделлом ничего не вышло?

– Рэнделл, – она тяжело выдыхает. – Даже не произноси его имени.

– Сколько свиданий у вас было? Я забыл.

– Четыре, после чего он вдруг заявил, что не хочет навешивать ярлыки, что любовь – не бинарная и что «было бы здорово, если бы у нас были свободные отношения»!

Я хмыкаю.

– Сразу понял, что он – мудила. Когда ты уже сдашься и просто начнешь встречаться с Таннером?

Она смеется.

– Понятия не имею, о чем ты. Ладно, хватит обо мне. Как ты? «Tinder»¹ не отключал? Кто знает, может, ты западешь на милую провинциальную мышку.

– Ближайший город в полутора часах езды. Не думаю, что назначу много свиданий.

– Ой, то же самое о свиданиях ты говоришь и в Остине.

– И? – даже я понимаю, что принял оборонительную позицию.

– Это смешно.

– Я встречался с Кейли, – напоминаю ей о подруге, с которой она познакомила меня осенью.

– Да, с Кейли, с которой у вас было целых два отвратительных свидания. Она сказала, что за ужином ты не отрывался от телефона, а когда отвез ее домой и обнял на прощание, то назвал Кендис.

Я хмурюсь.

– Был октябрь, и я, вероятно, был слишком занят проектом Зилкера.

– Когда ты не занят проектами? Хотя не важно. Не собираюсь больше пытаться свести тебя с подругами. Кейли поклялась, что ты ее не задел, однако всякий раз, когда мы встречаемся в офисе, она убегает в другую сторону. А на прошлой неделе, судя по всему, спряталась от меня в подсобке. – Я потираю затылок. – Это я к тому, – продолжает она, – что лучше бы тебе начать пользоваться «Tinder», потому что я тебе больше не помощник.

Печально в таком признаваться, но последние несколько лет меня не особо вдохновляли свидания. Я зарегистрировался на сайте знакомств в основном по настоянию друзей, но все быстро превратилось в рутину. Вялые, неловкие первые свидания. Средничковый секс. Неловкие подшучивания. Я сам во всем виноват. Я – придурок, который во время ужина пялиться в телефон. Засранец, который не перезванивает. И, по всей видимости, болван, который забывает имя своей пары. Да уж, это... нехорошо. Я просто не знаю, как остановиться и перестать всецело посвящать себя работе. Не помогает и идея в моем разуме, будто просто жду ту самую, которая встряхнет меня и выведет из состояния глубокого оцепенения.

Но что еще хуже, я нашел эту женщину.

Тейлор.

Наша встреча в прошлом месяце стала для меня пощечиной, внутри меня все говорило: «ПРОСНИСЬ, ИДИОТ. Посмотри туда! Взгляни на девушку за барной стойкой и пойми, что если ты не сделаешь все возможное, чтобы добраться до нее, то будешь сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь». Поэтому я пошел за ней в уборную и целовал так, словно от этого зависела судьба человечества. Она прижималась ко мне своими плавными формами, а ее полные губы взывали к безумию.

Она была другой: дикой и великолепной. И... украла у меня бумажник, пока я думал лишь о том, как затащить ее в постель.

Меня начинает тошнить от этих воспоминаний.

Ах да, она казалась другой, потому что играла роль соблазнительницы.

Все было не по-настоящему.

Я напрягаюсь и встаю.

Теперь солнце висит низко в небе за кроной деревьев. Скоро мне понадобится фонарь, чтобы ориентироваться вокруг, но Айла продолжает гундеть. Айла всегда гундит. Огненные метеоры могут сыпаться с неба, а она будет трепаться об этом. Часа два.

– Айла, – прерываю ее рассказ о боссе. – Мне пора.

– О! Окей. Завтра расскажу, как мы посидели с ребятами. Скорее всего, я буду присылать тебе блюющие смайлики.

Повесив трубку, я захожу в домик, включаю светильник и ложусь на койку, чтобы почитать. Здесь довольно неплохо. Ноутбук с усиленным Интернет-соединением вернулся в трейлер рядом со строительной площадкой. Связь на мобильном не отличается быстротой, что означает отсутствие работы. Так что кроме чтения ничего не остается, да вот только оно плохо отвлекает от мыслей о Тейлор. Поэтому я переодеваюсь в спортивную одежду, чтобы побегать в убийственном темпе. Мне нравятся тропы вокруг лагеря, хотя глупо прогуливаться в такое позднее время. К моему возвращению повсюду кромешная тьма, и я спотыкался по дороге раз десять.

Когда я открываю дверь, обливаясь потом, мой взгляд сразу же устремляется на койку Тейлор.

Пустая.

Я топаю в ванную и поворачиваю кран, пока на голову не начинает литься ледяная вода. Это мой второй душ за вечер, и полотенце еще не высохло с прошлого раза. Я вытираю волосы, руки и ноги и избегаю порыва прикоснуться к себе там, где это совершенно не необходимо. Я весь месяц гладил себя с закрытыми глазами, представляя ее. Сегодня я не доставлю ей такого удовольствия, даже если она никогда об этом не узнает.

Выходя обратно в трениках с голым торсом, я вижу, что Тейлор по-прежнему нет.

Я начинаю переживать, что она разгуливает здесь посреди ночи, но потом напоминаю себе, что она мне никто.

Выключаю светильник и ложусь в постель. Лежу на кровати с закрытыми глазами, пытаясь уснуть, когда дверь со скрипом открывается. Тейлор крадется на цыпочках, явно пытаясь меня не разбудить. Я слышу, что когда она осторожно снимает ботинки, с ее губ срывается тихое шипение. Удивляться нечему – обувь ей велика, и я уверен, что у нее уже появились волдыри.

Открываю глаза, когда она на носочках проходит мимо койки, хватает что-то с комода и исчезает в ванной. Свет она не включает, но пускает в раковине воду. Сначала я решаю, что она чистит зубы, но затем до меня доходит, что она, должно быть, пытается помыться.

Смешно, на что только она готова пойти.

Через несколько минут дверь ванной бесшумно открывается, и девушка тихонько крадется к лестнице. Я думал, что она соберёт вещички и сбежит, но она, судя по всему, решила остаться. Интересно.

– Как тебя зовут, приятель? – внезапно спрашиваю я.

Тейлор подпрыгивает и что-то сбивает с комода. Вероятно, мою бейсболку. Она кладет ее на место и быстро взбирается по лестнице на свое место.

– О... Э-э, Тейлор.

Она так тихо говорит, что я ее едва слышу. Наверняка боится, что я узнаю ее голос. Как бы то ни было, я удивлен, что она сказала правду, хотя это, вероятно, потому, что «Тейлор» может быть как мужским, так и женским именем.

– Как Тейлор Свифт? – уточняю я, желая продолжить разговор.

– Или как Тейлор Лотнер, – добавляет она.

– Кто?

– Оборотень из «Сумерек», – бормочет она, низко простонав.

Неожиданно для себя, я улыбаюсь.

– Много работал на стройке?

Тут наступает долгая пауза, как будто она прокручивает в голове миллион вариантов.

– Нет, – наконец тихо отвечает.

– Что заставило тебя начать сейчас? – интересуюсь я, больше не играя.

Мне на самом деле интересно, почему она здесь. Я хочу знать, что заставило ее переодеться в мужской наряд и устроиться на работу, где она будет таскать бревна, продираться сквозь грязь в изнуряющую жару и иметь дело с сотней невоспитанных мужланов.

– Это выглядело хорошей возможностью.

Она отчеканивает это сухо и быстро, словно разговор на этом окончен. Затем начинают шуршать простыни, а через несколько мгновений дыхание девушки выравнивается, и я понимаю, что она заснула.

Или хорошо притворяется.