Текст книги "Сломанный принц (ЛП)"

Автор книги: Р. Г. Энджел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

глава 24

КЭССИ

Шум? Вода? Боль? Все одновременно. Во рту было так сухо, как будто в нем были ватные шарики.

Я тихо застонала, пытаясь пошевелиться, но мои руки застряли, и внезапно я услышала оглушительный удар, за которым быстро последовал второй.

Я откинулась на спинку стула, морщась от боли в голове и теле.

– Кэсси, любовь моя, открой глаза.

– Лука? – я попыталась заговорить, но мое горло было таким сухим, словно я наглоталась песка.

– Кэсси, пожалуйста.

Я не была знакома с таким отчаянием в его голосе.

Я изо всех сил старалась открыть глаза, но мое зрение было немного размытым. Я могла только видеть фигуру Луки, стоящего на коленях передо мной, когда его руки касались моих ног.

– Я чувствую себя странно.

Почему я чувствую себя странно? Почему я ничего не помню после встречи с адвокатом?

– Лука?

– Да, дорогая. Я здесь, и я больше не упущу тебя из виду.

Я почувствовала, как кто-то дернул меня за руки, и вздрогнула.

Дом быстро улыбнулся мне, прежде чем заняться моими руками, развязывая их.

Я подняла глаза и заметила Маттео, стоящего позади Луки, и все вернулось, как волна. Савио, игла.

– Савио похитил меня!

Теперь я могла яснее видеть лицо Луки и беспокойство на его лице, глубокую хмурость между бровями, тонкую линию его губ.

– Он сделал это, дорогая.

Маттео подошел и встал рядом с Лукой, выглядя по-королевски в своем темном костюме. Он критически посмотрел на меня и протянул Луке бутылку воды, прежде чем что-то сказать по-итальянски.

Лука довольно резко ответил ему, прежде чем повернуться ко мне. – Пей, это поможет от побочных эффектов лекарств, – мягко сказал Лука, все еще стоя на коленях передо мной.

Я кивнула, пытаясь взять бутылку, но моя рука слишком сильно дрожала. Лука поднес воду к моим губам, и я жадно выпила, холодная вода сотворила чудеса с моим больным горлом. Я даже не поняла, что выпила всю бутылку, пока Лука не выбросил бутылку и не заговорил через мое плечо. – Можешь принести еще одну? И еще, расскажи Энцо, что случилось.

Маттео все еще смотрел на меня, и интенсивность его взгляда заставила меня почувствовать себя неуютно.

– Они не сделали этого в одиночку, ты же знаешь это, верно? Все это было слишком хорошо исполнено.

Он говорил для Луки.

Лука вздохнул. – Я знаю, но это проблема для другого раза.

Маттео кивнул, прежде чем достать белый нагрудный платок из своего темно-серого костюма и протянуть его Луке.

Лука так нежно вытер мою щеку, что я чуть не заплакала. Этот большой мужчина всегда был так нежен со мной.

– Кровь? – ахнула я, когда он сложил ткань, чтобы положить ее в карман. Я не почувствовала боли.

Лука обхватил другую сторону моего лица своей большой рукой. – Не твоя, дорогая, – его глаза метнулись в сторону.

Я проследила за его взглядом и поморщилась. Я видела мертвых людей в больнице, но это было другим. Савио лежал на полу прямо рядом со мной, его левый мертвый глаз смотрел прямо на меня, в то время как другой был полностью закрыт пулевым ранением, его кровь медленно пачкала бетонный пол.

– О, Лука… – мой взгляд скользнул к телу немного дальше, к мертвому Бенни. – У тебя будут проблемы?

Все его лицо превратилось в такую нежность. – О, любовь моя, – он устало усмехнулся. – Тебя накачали наркотиками, похитили и чуть не убили, и ты беспокоишься обо мне?

– Конечно, – я нахмурилась, почему он так удивился? – Я люблю тебя.

Маттео прочистил горло. – Извините, что прерываю самый трогательный момент в истории, – начал он, явно совсем не сожалея. – Но нам нужно двигаться сейчас. Она не может быть здесь, когда придет команда и оставит мне ребенка.

– Ребенка? Какой ребенок?

Маттео бросил на меня раздраженный взгляд. – Ничего из того, что касается тебя, просто чтобы успокоить твой разум. Джанлука никого не убивал. Я сделал это, – сказал он, указывая на дядю Луки.

– И я убил Савио, – сказал Дом, возвращаясь с еще одной бутылкой воды. – Я не мог позволить никому причинить вред моему приятелю из OTH, верно? – он одарил меня одной из своих нахальных улыбок, пытаясь скрыть настоящий страх, который он только что испытал.

– Я даже не хочу знать, что это значит, – фыркнул Маттео. – Хватай ее, садись в машину и уезжай.

Лука потянулся ко мне и понес, как невесту.

– Что сказал тебе Маттео? – спросила я, обнимая его за шею.

– Когда? – спросил он, прежде чем поцеловать меня в висок и вздохнуть с облегчением.

– Когда он дал тебе воды.

Лука закатил глаза. – Маттео немного старомоден. Он сказал, что капо ни перед кем не встает на колени.

– Понятно…

– Я ответил, что не встану на колени ни перед кем, включая его, но женщина, которая держит мое сердце и израненную душу, является исключением из правил.

Я слегка улыбнулась ему и положила голову на изгиб его шеи, чувствуя его теплую кожу, его легкую щетину, вдыхая его опьяняющий запах после бритья; я никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем в его объятиях.

Я то засыпала, то просыпалась всю дорогу до отеля.

– Я закажу тебе еды и кофе. Сейчас я помогу тебе принять душ, ладно?

Он позвонил в службу доставки еды и медленно проводил меня в ванную. Он включил воду в гигантском настенном душе, и когда роскошная ванная комната начала слегка запотевать, он снял с меня и с себя одежду с почти военной точностью и взял меня с собой в душ, намылив меня мылом с запахом сирени, а затем вымыв мне волосы с такой нежностью.

Я прислонилась к его спине, пока он массировал мне кожу головы. – Ты так хорошо обо мне заботишься, – прошептала я, чувствуя себя такой расслабленной, несмотря ни на что.

– Ты тоже хорошо обо мне заботишься; это наше партнерство, Кэсси, – он повернул меня так, чтобы я могла смотреть на него. – Это ты и я, – он поцеловал меня в кончик носа. – Всегда.

– Всегда.

Он смыл шампунь с моих волос и усадил меня на кафельное сиденье в душе, пока он быстро мылся.

Закончив, он вытер меня полотенцем и помог мне надеть пижаму, прежде чем заняться собой, а когда он оделся, он обнял меня и отнес на кровать.

– Лука, теперь я в порядке. Я не инвалид.

– Тебя похитили и накачали наркотиками, любовь моя. Позволь мне позаботиться о тебе.

Я вздохнула, но сдалась. Я знала, что это было так же важно для него, как и для меня.

Он уложил меня в кровать и укрыл меня одеялом. – Я сейчас вернусь.

Я расслабилась на пушистых подушках, когда Лука вкатил тележку, полную еды. – Я не был уверен, чего ты хочешь.

– Лука… – упрекнула я, прежде чем остановиться на тарелке с яичницей с тостами.

Он сел в удобное кремовое кресло напротив кровати и посмотрел на меня со стаканом скотча в руке.

– Выходи за меня, – выпалил он, когда я уже наполовину съела свою тарелку.

Я чуть не подавилась тостом. – Что?

– Выходи за меня замуж, завтра… просто выходи за меня замуж.

– Это предложение?

Он кивнул.

– Конечно, я выйду за тебя замуж, Лука Монтанари, но…Мы не можем просто так пожениться прямо сейчас. Это безумие; мы едва знаем друг друга.

– Да, можем. Я запросил лицензию сегодня утром, – он наклонился вперед на своем сиденье. – Я знаю тебя, я знаю все, что имеет значение. Выходи за меня замуж – завтра утром. Я не хочу уезжать из Нью-Йорка без тебя в качестве моей жены.

– Лука, это страх потерять меня, говорящего. Я…

Он покачал головой. – Я всегда боюсь потерять тебя, дорогая. Неважно, в опасности ты или нет. Ты моя большая любовь, моя единственная любовь. Ты мой шанс на счастье, и я понял это давным-давно. Но я оттолкнул эти чувства, похоронил их, потому что я не должен был хотеть тебя, и из-за того, что я чувствую к тебе – черт, женщина, это пугает меня так, что я едва могу понять. Ты заслуживаешь сказку, и эта любовь, которую мы разделяем, детка, это не та сказка, которую ты хочешь или о которой мечтаешь.

– Ты мой принц Лука; темные доспехи меня не пугают.

– Я снова на вершине пищевой цепи. Я мафия – это темно, это грязно. Я не смогу рассказать тебе все, и есть вещи, которые ты услышишь, увидишь, которые тебе не понравятся, с которыми ты не согласишься, но мне все равно придется их сделать. Я буду тьмой, окружающей твой яркий свет. Но я клянусь никогда не задушить его, никогда.

– Пусть твоя тьма обнимет мой свет, Лука Монтанари. Меня нелегко напугать. Почему мы не можем создать свою собственную сказку, ты и я? Не обязательно Дисней. Нужно только, чтобы были мы.

– Мы можем устроить твою сказочную свадьбу позже, если захочешь, когда угодно и где угодно, но сейчас дай мне это. Кэсси, умоляю, выйди за меня замуж.

– Я не хочу сказочной свадьбы, не сейчас, никогда. Да, как бы безумно это ни было, я женюсь на тебе завтра.

Лицо Луки засияло, как у ребенка рождественским утром, и только поэтому я поняла, что сделала правильный выбор.

– Займись со мной любовью, Лука Монтанари, – сказала я, как только он убрал еду с моих колен.

Он замер на секунду, его глаза загорелись похотливым блеском. – Тебе было больно, дорогая. Я не уверен…

– Но я, – я сняла верх пижамы, открыв ему полный обзор своих стоячих сосков. – Теперь мой разум ясен, и я жажду твоих рук на своей коже, – взгляд Луки скользнул по моей груди, его лицо сменилось нерешительностью на чистое желание. Я все еще не могла поверить в свою власть над этим мужчиной. Как сильно он хотел меня.

Он снял свою пижаму, и его великолепное тело и полутвердый член заставили мой живот трепетать, а мою женскую часть сжаться при мысли о его большом члене внутри меня.

Я откинула одеяло и приподняла бедра в молчаливом приглашении ему снять с меня пижамные штаны. Я знала, как ему нравится раздевать меня.

Он зарычал от признательности и зацепил пальцами края моих брюк, медленно снимая их, прежде чем бросить на другую сторону комнаты.

Он оседлал мои ноги и посмотрел на меня сверху вниз, как хищник, готовый растянуться, выискивая самую уязвимую часть для атаки. Если бы он только знал – все части меня были уязвимы под его горячим темным взглядом.

– Моя красавица.

Он просиял, нежно проводя пальцами по моим соскам.

Моя кожа была словно в огне.

Он наклонился и лизнул один из моих сосков, и между моих бедер хлынула струя влаги.

Он провел губами по моей ключице, изгибу моего горла.

– Я собираюсь сделать тебе татуировку губами, – пробормотал он, прежде чем укусить меня за линию подбородка.

Я попыталась сжать ноги, ища трения, которого я так жаждала.

– Чего ты хочешь? – потребовал он, чередуя облизывание, покусывание и посасывание моей кожи.

– Тебя, – выдохнула я, задыхаясь. – Внутри меня.

Он лег рядом со мной, не прекращая ласк, которые сводили меня с ума.

– Внутри тебя? – спросил он, позволяя своей большой руке скользнуть по моему животу. – Здесь? – спросил он, обхватив мою киску собственническим жестом.

– Да, – простонала я, подталкивая бедра вверх и разводя ноги еще больше, предоставляя его руке полный доступ.

Лука посасывал мою грудь, пока его пальцы раздвигали мои складки, проверяя мою влажность.

Он вошел в меня пальцем, и я застонала, снова приподняв бедра, желая, чтобы его палец проник глубже… Я хотела еще, еще больше.

Он выпустил мой сосок изо рта с хлопком. – Всегда такая мокрая для меня, такая горячая и готовая.

– Всегда для тебя.

– Только для меня, – я не должна была наслаждаться темным собственничеством, с которым он это приказал, но все же я это сделала. Это подтолкнуло мое желание к границам безумия.

Я кивнула, закрыв глаза. – Только для тебя, – я позволила своей руке слепо блуждать, пока она не обхватила его стальной твердый член.

Я сжала, заставив его зашипеть и толкнуться в мою руку.

– Ты тоже мой.

– Да, я твой. Всегда и навсегда.

– Займись со мной любовью.

Лука вынул палец и всосал его в рот, расположившись между моих ног, не отрывая взгляда.

– Ты на вкус как моя личная амброзия, любовь моя, – сказал он, медленно толкая бедрами, потирая свой член о мой пропитанный жар.

– Мне скоро нужно будет попробовать твой, – я раздвинула ноги шире и снова покачала бедрами.

Лука поднял бедра, схватил свой член и вошел в меня с мучительной медлительностью, не сводя с меня глаз, пока полностью не сел во мне.

Я положила пятки на его задницу и схватила его за плечи.

Он занимался со мной сладкой, мягкой любовью, долгими, медленными, глубокими толчками, которые я чувствовала до самого сердца.

Он целовал меня, ласкал меня и бормотал так много слов любви на английском и итальянском языках с каждым толчком.

Я чувствовала, как он становится больше внутри меня; он был близко. Он откинул голову назад, опустил руку и потер мой клитор подушечкой большого пальца, доведя меня до края.

Когда мои внутренние мышцы плотно сжались вокруг его длины, он выкрикнул мое имя, выстреливая свое собственное освобождение глубоко внутри меня.

Он тяжело упал на бок, оставив меня пустой, но он почти сразу же притянул меня в тепло своих объятий.

Я положила голову ему на грудь, слушая его тяжелое дыхание и сердцебиение.

– Я люблю тебя, Лука, – прошептала я, обхватив его торс рукой.

Его руки сжались вокруг меня. – Ты – мое все, – задумчиво ответил он, прежде чем поцеловать меня в макушку.

Я уснула, сытая, счастливая и чувствующая себя в безопасности в объятиях мужчины, которого я любила, убаюканная ритмом его сильного сердцебиения.

И я знала без тени сомнения, что, несмотря на все, что жизнь преподнесет нам, Лука Монтанари и я были навсегда.

глава 25

ЛУКА

Я проснулся на рассвете и посмотрел на свою невесту, спящую на кровати рядом со мной.

– Невеста, – прошептал я, скользя взглядом по ее тонкой шее и красивым волосам в слабом свете восходящего солнца, просачивающегося сквозь щель в тяжелой занавеске.

Я с трудом верил, что после всего, что я сделал, всего, что она пережила со мной или из-за меня, она была готова официально стать моей.

Я выполз из кровати так осторожно, как только мог, убедился, что шторы плотно задернуты, и вышел из комнаты, готовый начать войну, чтобы успеть сделать как можно больше, прежде чем она проснется и сможет что-то передумать.

Она не умрет, она любит тебя, – повторил я себе.

Я позвонил Дому.

– Кто умер? – сонно пробормотал он по телефону.

– Ты, если тебя не будет в моей комнате в течение следующих пяти минут.

Дом вошел в спортивном костюме и футболке, с мрачным выражением лица. – Какого хрена, – проворчал он. – Знаешь, со всем дерьмом, с которым я помогал Дженовезе разбираться, я почти не спал. Но ты же знаешь, как твой консильери… – он вздохнул.

– Ты мой консильери. Ты когда-нибудь думал, что я выберу кого-то другого?

Дом посмотрел на меня с недоверием. – Я не знаю. Я сын простого человека, который был сделан; это не так, как принято.

Я покачал головой. – И все же ты. Я сказал Маттео, это было подтверждено. Нет человека, которому я доверяю больше, чем тебе, Доменико. Я доверяю тебе свою жизнь, и больше всего я доверяю тебе ее. Ты не только моя безопасность, ты мой лучший друг.

Дом прочистил горло и отвернулся. – Что тебе нужно?

– Я сегодня женюсь.

– Ты? – Дом повернулся ко мне. – Она знает? Ты просишь у меня ее руки?

Я показал ему средний палец. – Мне нужна твоя помощь.

Он усмехнулся. – Конечно. Что тебе нужно?

– Иди к нашему обычному ювелиру и забери обручальное кольцо, которое я заказал. Попроси его отдать тебе соответствующее обручальное кольцо и платиновое кольцо для меня.

– Ты сделал обручальное кольцо?

Я кивнул. – Несколько недель назад, когда я был в Нью-Йорке. Я знал, что она та самая, с того момента, как увидел ее на своем экране.

– Я тоже знал некоторое время, – он потер лицо. – Что еще тебе нужно?

– Мне нужно, чтобы ты пошел к Маттео и сказал ему, что ему нужно прийти в мэрию сегодня днем с другим членом совета. Мне нужны они в качестве свидетелей.

– Маттео? Правда? – он поморщился. – Я провел четыре часа с парнем после того, как ты ушел; этого хватит на всю жизнь.

Я вздохнул. – Дом, пожалуйста.

– Хорошо, – он потер щетину. – Как ты думаешь, что все это значило вчера? Почему Маттео помог?

Я не хотел, чтобы Дом волновался, давать Маттео пустое обещание, как это сделал я, было глупо до невероятия, но это родилось из отчаяния, которое Дом не мог понять.

– Маттео хотел, чтобы я вернулся наверх; помочь мне получить Кэсси было единственным выходом. Если бы она умерла… – я не мог сдержать дрожь, пробежавшую по моему позвоночнику, и волну тошноты, которая ударила в мой желудок от одной только мысли об этом.

Дом тоже побледнел, его рука сжалась в кулак на стойке. Я знал, что мысль о потере Кэсси была для него такой же непостижимой, как и для меня.

– Если бы она умерла, меня бы не осталось.

– И я бы убил их всех, – мрачно добавил Дом.

Я кивнул, бросив взгляд в сторону спальни, где все еще спала моя женщина. Мы оба умрем за нее, и эта мысль каким-то образом успокоила меня.

– Я пойду разберусь с Дженовезе. Что-нибудь еще?

Я покачал головой. – Нет, Кэсси не хочет большой суеты.

Дом слегка улыбнулся мне. – Я и не ожидал от нее меньшего. Она простодушна.

– Я все еще не могу поверить, что она выбрала меня, – признался я.

Дом фыркнул. – Я тоже не могу, эта женщина клинически безумна.

Я бросил на него уничтожающий взгляд. – Каццо.

Он усмехнулся, качая головой. – Ты не видишь себя ясно; ты никогда не видел. Она видит тебя, кто ты на самом деле, и да, ты нелегкий, но ты хороший человек, лучший из мужчин. Ты действительно думал, что я последую за тобой в пучину отчаяния, если когда-либо усомнюсь в тебе, Лука? – он слегка улыбнулся мне. – Она сделала правильный выбор.

– Я не думаю, что она когда-либо сможет найти кого-то, кто был бы так же предан, как ты.

Настала моя очередь чувствовать комок эмоций в горле.

Я прочистил горло. – Тебе лучше уйти; эта свадьба не состоится сама по себе. Мне нужно позвонить Картеру сейчас. Мне нужно обналичить несколько услуг.

Дом взглянул на часы в комнате. – Сейчас шесть тридцать, – я пожал плечами. – У них двое младенцев; я почти уверен, что они уже проснулись, – Дом кивнул.

– Ладно, я соберусь и пойду. Я должен вернуться через несколько часов с кольцами.

Дом повернулся к двери, сделал шаг, но остановился, прежде чем снова обернуться.

– Как ты думаешь, что имел в виду Бенни, когда пел?

А, это, я задавался тем же вопросом, но это тоже проблема для другого раза. Знал ли Бенни, что я сделал? Кого я убил во имя братства?

– Это были отчаянные слова отчаянного человека, пытающегося подстегнуть нас, чтобы выиграть время, – я пренебрежительно махнул рукой. – У меня и так достаточно дел. Это неважно.

Дом кивнул. – Да, я думаю, ты прав, – но я достаточно хорошо его знал, чтобы знать, что он не забудет.

Как только Дом ушел, я позвонил Картеру, и, как и предсказывал, он уже проснулся, на заднем плане слышался плач ребенка.

– Что бы это ни было, Лука, это подождет, – сказал он в знак приветствия.

– Я женюсь, и мне нужна твоя помощь.

Картер молчал несколько секунд. – И тебе нужно было это сказать сейчас? Поздравляю.

– Сегодня я женюсь.

– О, – Картер усмехнулся. – Боишься, что она передумает? Я не могу тебя винить.

Я закатил глаза. Почему меня окружают придурки? Потому что ты придурок, ответил тихий насмешливый голосок.

Картер вздохнул. – Что тебе нужно?

– Ты как мой свидетель, твоя жена, чтобы помочь мне, и доступ к King’s Mall.

– Одну секунду… – линия затихла, когда он отключил звук. – Назали сказала «да».

Раньше я бы поддразнивал его по этому поводу бесконечно, но теперь я знал лучше, потому что то, что сказала Кэсси, было.

– Идеально. Когда ты сможешь быть здесь?

– Через пару часов?

– Увидимся.

Я заказал завтрак для Кэсси и вкатил его в комнату. Я наполовину отдернул занавеску и посмотрел на нее в постели, мое сердце почти болезненно сжалось в груди. Исчезнет ли это чувство когда-нибудь? Привыкну ли я к ней? Я сомневался.

Я осторожно сел рядом с ней и провел губами по ее скуле, спускаясь по щеке к шее.

Она удовлетворенно вздохнула. – Осторожнее, мистер Монтанари. Я могу просить о таком звонке для пробуждения каждое утро, – я усмехнулся ей в шею.

– То, чего хочет моя королева, то и получает, – я отошел от своего места на ее шее и встретился с ее зелеными глазами, все еще полными сна. – Я принес тебе завтрак, – я улыбнулся. – Будущей невесте нужно поесть и подготовиться, потому что ее свадебная команда скоро прибудет.

Она молча моргнула, и я внезапно застыл от страха. Она забыла о вчерашнем дне? Неужели наркотики сыграли с ней злую шутку? И, что еще страшнее, она передумала?

– Кэсси? – Господи, неужели мой голос звучал так испуганно, как я думал?

– Я думал, это просто быстрая свадьба. Тебе не нужно никаких хлопот; все, что имеет значение, это то, что я выйду за тебя, – я облегченно усмехнулся.

– Дорогая, это для меня так же важно, как и для тебя. Это единственное, что у нас когда-либо будет – потакай мне.

Она покачала головой с легкой нахальной улыбкой на лице. – Я люблю тебя, мой сладкий зверь.

Я чмокнул ее в губы. – Сладкая только для тебя.

Я быстро принял душ, пока она ела свой завтрак, и вернулся в гостиную, чтобы дать ей немного уединения. Волнение дня начинало действительно донимать меня.

Дом вернулся первым.

– Маттео был тщеславным ослом по поводу свадьбы. Он сказал передать тебе «еще один поворот сюжета, которого он не ожидал», но он будет там заодно с Ромеро.

Я кивнул. – Быть ослом – это режим по умолчанию Маттео.

Дом наклонил голову набок. – Я думал, это был убийца-психопат.

Я кивнул. – И это тоже, – я взял у него обручальное кольцо и посмотрел на него. Оно было таким же красивым, как я себе представлял. Кольцо было сделано из платины, украшено круглыми черными бриллиантами, изумрудами для стебля и круглым красным бриллиантом в центре для розы.

– Это…

– Красная роза, да, – подтвердил я. – Напоминание о нашем саде.

– Посмотри, кто такой романтичный.

– Закройся, – я закрыл красную бархатную коробку и посмотрел в сторону нашей спальни. – Картер будет здесь с минуты на минуту; впусти его, пожалуйста. Мне просто нужно поговорить с моей невестой.

Я вошел в спальню и, как только душ перестал течь, подождал, пока дверь не откроется, и опустился на одно колено, открыв перед собой коробку с кольцом.

Она вышла, ее мокрые волосы были собраны в тугой пучок, она была одета в черные леггинсы и красную фланелевую рубашку.

Ее глаза широко раскрылись от этого положения. – Лука?

Я улыбнулся ей. – Я знаю, что ты уже приняла, но я хотел все исправить. Кассандра Уэст, я спрашиваю снова. Ты станешь моей женой сегодня?

Она рассмеялась и бросилась ко мне. – Конечно.

Я встал и надел ей кольцо на палец.

– Роза? Лука, она такая красивая.

– Я сделал его специально для нас, – я провел большим пальцем по черным бриллиантам. – Мои глаза, – затем изумруды. – Твои глаза, – и, наконец, красный бриллиант. – Моя вечная любовь к тебе… все рождено в саду.

Она схватила мое лицо и потянула вниз, чтобы крепко поцеловать. Я не из тех, кто отказывается от доминирования, но ради нее я бы это сделал.

Как только мы прервали поцелуй, оба затаив дыхание, она схватила мою руку, переплела наши пальцы и пошла в гостиную.

– Я выхожу замуж! – она просияла, глядя на Дома, показывая ему свое кольцо.

– Здорово! Кто этот счастливчик?

– Придурок! – пробормотал я, когда Кэсси закатила глаза.

Она отпустила мою руку и подошла к нему, притянув его в объятия.

– У меня есть к тебе вопрос на самом деле. Ты бы отдал меня и стал моим свидетелем? За исключением Луки и Джуда, ты – самый важный для меня человек, и это будет значить для меня весь мир, – Дом отвел взгляд, в его глазах мелькнули непролитые слезы.

– Я не плачу, это ты плачешь.

– Я никогда не говорила, что ты плачешь, – мягко ответила Кэсси.

Дом шмыгнул носом. – Заткнись.

Это был момент, когда появились Картер и Назали.

Назали обняла Кэсси. – Я так рада за тебя, – она повернулась ко мне. – Я же говорила, что однажды ты тоже получишь это счастье.

Я кивнул, я помню это. Она сказала мне это в день своей свадьбы. – И я сказал, что ничего не сделал, чтобы заслужить это.

– Так бывает с любовью, Лука; это не всегда то, чего ты заслуживаешь. Это дар. Тебе просто нужно быть достаточно храбрым, чтобы его принять, – Картер прижал Назали к себе и поцеловал ее в макушку.

– Не то чтобы я хотел быть занозой, но мне нужно украсть будущую невесту, если мы хотим успеть в мэрию вовремя.

– Я иду с тобой, – вмешался Дом. – Я подружка невесты.

Я бросил на него благодарный взгляд, зная, что мне будет спокойнее, если он будет с Кэсси.

– Скоро увидимся, мистер Монтанари, – Кэсси улыбнулась мне, прежде чем целомудренно поцеловать меня в губы.

Я смотрел ей вслед, пытаясь подавить волну беспокойства от того, что она скрылась из виду.

– Что случилось? – спросил Картер, как только мы остались одни.

Я повернулся к нему. – Что ты имеешь в виду?

– Ты любишь эту женщину, это ясно, но зачем жениться сейчас? Два дня назад это не было в планах.

– Это всегда было в планах, но вчера я чуть не потерял ее, и мне было достаточно понять, что ждать еще один день – значит тратить время впустую. Я хочу, чтобы она стала моей женой, так зачем ждать? Время драгоценно и чертовски коротко, Картер.

Он кивнул. – Хороший ответ, – он посмотрел на часы. – Ладно, пора идти и брать тебе костюм. Я не подведу своих шаферов и не позволю тебе жениться, выглядя как бродяга.

Я выбрал темно-синий костюм-тройку с белой рубашкой и соответствующим галстуком. Мы остановились в джентльменском клубе Картера, чтобы выпить по бокалу дорогого бурбона и выкурить хорошую сигару – его версия экспресс-мальчишника – прежде чем принять там душ и переодеться в мой костюм.

Мы прибыли в мэрию в то же время, когда Маттео и Ромеро вышли из машины.

– Маттео, – я поклонился ему. – Ромеро, – я поддерживал зрительный контакт, бросая ему вызов. Ромеро был старшим членом совета; вероятно, именно поэтому Маттео выбрал его в качестве свидетеля. Никто не усомнится в словах Ромеро, и он был слишком стар, чтобы затаить какую-либо мелкую обиду.

– Лука Монтанари. Я рад тебя видеть. Я не ожидал, что твоя свадьба будет нашей первой новой встречей, – сказал Ромеро, наклонив голову набок. – Могу ли я предположить, что у тебя будет наследник?

Ах, да, беременности были основной причиной внезапных браков в семье, и я бы трахнул Кэсси голой с первого раза, не зная, что она принимает таблетки.

– Не невозможно, – уклончиво сказал я. Это было достаточно правдой, и это укрепило бы позицию Кэсси как моей жены.

Ромеро усмехнулся. – Послание ясно. Увидимся там. Мне нужно встретиться с судьей на минуту или две.

Маттео усмехнулся, как только Ромеро оказался вне пределов слышимости. – Лучше ему поверить, что ты ее забеременел, чем узнать, какой ты чокнутый. Я понимаю.

– Нет, ты действительно не понимаешь.

Он поднял руки, сдаваясь, с насмешливой улыбкой на лице. – Нет, не хочу, и, увидев тебя, я еще больше благодарен.

– Так что мы делаем с… ну, ты знаешь.

Маттео посмотрел прямо перед собой, засунув руки в карманы своего черного брючного костюма.

– Бенни и Савио были убиты албанцами. Они пытались украсть у них, – Маттео пожал плечами. – Предатели умирают. Парень свободен, теперь он работает на меня. Довольно высокий уровень. Он достаточно благодарен, чтобы держать рот закрытым.

Я кивнул. – Спасибо.

– Я не сделал этого, чтобы пощадить твое кровоточащее сердце.

Я посмотрел на Картера, который ждал наверху лестницы, зная, что лучше не подслушивать этот разговор.

– Но нам все еще нужно выяснить, чт…

– Женись, Лука. Наслаждайся своей женой и новой жизнью некоторое время. Оплодотвори ее, убедись, что бродячая собака, которую ты усыновляешь, будет следовать правилам, а потом приходи ко мне; мы разберемся с этим потом. А пока мне нужно много убираться. Понял?

– Понял.

Маттео кивнул, бросив на меня косой взгляд. – Иди женись, Джанлука; ты такой смущенный жених, – он медленно поднялся по лестнице, смеясь над собственной шуткой.

Я поднялся по лестнице следом за ним и присоединился к Картеру.

– Всё в порядке?

Я вздохнул и кивнул. – Настолько хорошо, насколько это вообще возможно.

Картер мотнул головой в сторону дверей. – Пошли. Назали только что написала мне; они будут здесь с минуты на минуту.

Мой живот сжался от предвкушения свадьбы.

Мы с Картером вошли в комнату, где уже ждал клерк. Маттео и Ромеро сидели в глубине комнаты.

Через пару минут в комнату вошла Назали. Она подмигнула мне и села в первом ряду, а затем дверь открылась, и мое дыхание замерло, а сердце пропустило удар.

Вошел мой ангел, одетый в простое струящееся платье кремового цвета с V-образным вырезом до пола, рукава из кремового кружева с красными розами на них.

Ее волосы были собраны в сложную прическу с несколькими красными розами. Она была просто ошеломляюще красива. Я увидел вспышку краем глаза, но мне было все равно. Ничто, кроме ядерного инцидента, не могло заставить меня отвести взгляд от самой красивой женщины, которую я когда-либо видел.

Она так ярко улыбнулась мне; ее глаза сияли непролитыми слезами, она почти убила меня.

Мне хотелось упасть на колени и еще раз поблагодарить ее за то, что она спасла меня, за то, что полюбила зверя и снова сделала его человеком.

За то, что вернула меня к жизни, когда я думала, что все надежды потеряны… за то, что я просто был с ней.

Она остановилась рядом со мной и повернулась ко мне лицом.

Дом убрал ее руку со своей и положил на мою.

– Не облажайся, идиот, – прошептал он насмешливо, прежде чем встать рядом с Кэсси.

Я поднял ее руку и поцеловал ее.

– Кассандра, ты такая красивая, – я знал, что она слышит благоговение в моем голосе и видит его на моем лице.

Она покраснела, глядя на наши руки. – Ты тоже довольно не плох.

Клерок продолжил церемонию, а я просто повторил свою роль хорошего мальчика, теряясь в глазах моей теперь уже жены.

Кэсси должна будет поклясться в верности Маттео сразу после церемонии. Она повторит слова клятвы, которую я принес почти двадцать лет назад. Она поцелует его кольцо, и ее сделают моей женой.

– Если вы не возражаете, я хотел бы сказать несколько слов, – сказал я клерку.

– Э-э, да, но есть еще…

– Пять минут, – приказал я.

– Д-да, конечно, – пробормотал он, понимая, что это не было просьбой.

– Кассандра Монтанари, моя душа, моя жизнь, мое сердце. С самого начала это было нелегко. Наша любовь развивалась при самых невероятных обстоятельствах. Ты влюбилась в самого невероятного мужчину. Ты стала всем для меня, Кэсси, моя любовь. Ты сделала меня сильнее и помогла мне не сойти с ума. Ты сделала эту жизнь прекрасной; ты дала мне цель – быть тем мужчиной, который заслуживает тебя каждый день… – я поднял руку, прижимая ее к щеке. – Я благодарю Бога за тебя, за твою любовь, и я сделаю так, чтобы я был достоин этого даже в самый темный момент.

Она всхлипнула. – Я обещала не плакать, но не знаю, что еще сказать, кроме как: Lo giuro su Dio e sulla famiglia. Il mio cuore, il mio amore e la mia lealtà sono tuoi. Ora e per sempre.(Клянусь Богом и семьей. Мое сердце, моя любовь и моя преданность принадлежат тебе. Сейчас и навсегда.) Это было сделано, когда речь шла о песне, о молчании и о сиянии света, и о великолепии луны. Все и твои секреты саранно мои, все и твои грехи саранно мои, все и твоя скорбь саранно моя. Соно твое полное.