Текст книги "Сломанный принц (ЛП)"

Автор книги: Р. Г. Энджел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Пролог

Визг шин, страх, крики и боль… так много боли. Боль, которую я считал худшей из испытанных, пока не открыл глаза и не посмотрел в ее немигающие темные глаза.

Я понял, что медленно теряя сознание, глядя в их безжизненные глаза и изуродованные тела, они мертвы, их увезли от меня. Я не мог двигаться, не мог говорить, не мог дышать. Все, что мог кричать мой разум, было: – Пожалуйста, позвольте мне умереть вместе с ними.

Мне следовало бы знать лучше, чем ожидать от жизни какой-либо отсрочки – теперь пришло время жить в моем аду, моем чистилище… моем покаянии.

Глава 1

Кэсси

Говорят, что все хотят быть знаменитыми, быть на обложках газет. Что любая пресса – это хорошая пресса, но это полная чушь!

Пресса была для меня и моего младшего брата Джуда не более чем проклятием. Мы были Кассандрой и Джудом Уэст, детьми Ривертаунских убийц.

Эти люди… Мои родители использовали свою небольшую инвестиционную фирму, чтобы растратить пенсионные фонды более пятнадцати тысяч человек за десять лет, и они также убили тридцать два пожилых человека, пытаясь замести следы.

Мое лицо, наполовину скрытое за моими растрепанными рыжими волосами, когда я выходила из зала суда во время суда, даже попало на первую страницу нашей региональной газеты, и я хотела исчезнуть в тот день. Я не собиралась идти в суд, чтобы поддержать их. Я собиралась идти туда – я не была уверена, зачем я туда иду.

Может быть, часть меня надеялась, что у них хватит порядочности извиниться передо мной и Джудом за то, что они разрушили наши жизни и сделали нас изгоями, потому что клеймо, которое мы несли, было тяжким крестом. Я вздохнула с облегчением, когда моего отца приговорили к пожизненному заключению без права досрочного освобождения, а мою мать – к сорока годам. Я была там, чтобы убедиться, что весь этот кошмар наконец закончится, и они закончат свою жизнь за решеткой.

Я не скучала по взглядам, которые семьи жертв бросали на меня каждый раз, когда я садилась в конце зала. Люди не верили, что двадцатилетняя дочь этих двух социопатов не знала, что что-то не так, и даже если я действительно не имела об этом ни малейшего понятия, я не могла не чувствовать себя виноватой. Я что-то упустила? Были ли какие-то знаки?

Когда я вышла из зала суда после вынесения вердикта, я посмотрела на часы и застонала. У меня был только один вечер с Джудом в неделю, и этот последний день суда украл у него два драгоценных часа.

Прошло четыре месяца с тех пор, как моя жизнь – наша жизнь – превратилась в ад. У нас не было другой семьи, а социальные службы объявили, что я не в состоянии заботиться о своем брате, и я не могла этого отрицать. Я была на мели; мне пришлось бросить учебу в школе медсестер, и теперь я спала на неудобном футоне нашей старой горничной, которая была одной из немногих, кто проявил ко мне хоть немного сострадания.

Я поспешила на автобус. Мне нужно было попасть в дом, как только посещение закончилось в пять вечера.

Видеть своего младшего брата только один день в неделю было для меня невыносимо. Я так сильно по нему скучала и беспокоилась; ему было всего десять, он был слишком мал, чтобы иметь дело со всем этим.

Никто не должен иметь дело со всем этим.

Когда я приехала, Эми, социальный работник, занимающийся делом Джуда, расхаживала перед дверью.

– Я думала, ты не приедешь, – сказала она, втягивая меня в комнату для посещений.

– Я знаю! – задыхаясь, выдохнула я. – Спасибо, что подождала.

Она слегка улыбнулась мне. – Ты заслуживаешь, чтобы кто-то дал тебе поблажку, – мягко сказала она, вызвав у меня слезы на глазах.

Я совсем недавно отвыкла от доброты. Мне повезло, когда ей поручили дело моего брата. Мы учились в одной школе, хотя она была старшеклассницей, когда я присоединилась, и это создало своего рода родство, за которое я была более чем благодарна.

Она открыла боковую дверь и заговорила с кем-то; дверь распахнулась шире, и вбежал мой брат.

– Кэсси! – крикнул он, вбегая в мои объятия.

Я крепко обняла его. Он был таким маленьким и хрупким. Ему могло быть десять, но он не выглядел старше семи. Но он был моим маленьким мужчиной; наши родители всегда были эмоционально далеки. Это всегда были Джуд и я.

– Мне жаль. Я не хотела опаздывать, – сказала я ему, нежно поглаживая его темно-русые волосы.

Он обнял меня и поднял глаза, глядя на меня своими большими, грустными зелеными глазами – слишком усталыми для маленького мальчика его возраста.

– Теперь мы в порядке? – спросил он тихим голосом.

Я кивнула.

– Да, мы возвращаемся. Они не вернутся, – я нахмурилась, заметив небольшой синяк на его подбородке. – Что это? – спросила я, проводя по нему пальцами.

– Ничего, – он пожал плечами. – Я упал.

Я подняла глаза на Эми, которая смотрела на нас с такой грустью, что мое сердце еще больше раскрылось. Мне пришлось вытащить его отсюда.

– Я отвезу тебя домой, как только смогу, малыш. Клянусь, что отвезу.

– Я знаю, Кэсси. Все в порядке. Мне и здесь хорошо.

Нет, не так. Ты несчастен, но пытаешься быть сильным ради меня, хотя тебе этого делать не следует, подумала я.

– Я знаю, но мне не хватает тебя рядом, поэтому я хочу вернуть тебя как можно скорее, – я выдавила улыбку, надеясь, что она будет искренней. – Кто теперь должен помогать мне пробовать пирожные, а?

Он кивнул. – Да, я своего рода эксперт.

Я усмехнулась. – Да, ты прав.

Эми вздохнула. – Мне жаль, ребята, но Джуд должен вернуться.

Я подняла глаза, и она выглядела очень удрученной. Я была уверена, что у нее есть слабость к Джуду, но с другой стороны, кто не испытывает?

Я кивнула. – Увидимся на следующей неделе, и мы можем иногда пообщаться по видео на этой неделе, – сказала я, прежде чем бросить быстрый взгляд на Эми, которая кивнула. Она делала это каждую неделю для нас, используя свой собственный телефон, чтобы позволить Джуду и мне поговорить несколько минут. Эта женщина действительно была находкой, и, по крайней мере, она помогла нам сделать эту ужасную ситуацию немного лучше.

– Люблю тебя до Луны и обратно, – сказал он, снова крепко обнимая меня.

– Люблю тебя до Солнца и обратно, – ответила я, целуя его в макушку, уже чувствуя жжение от моих непролитых слез.

После того, как он ушел, Эми повернулась ко мне.

– Что на самом деле произошло? – я спросила, прекрасно зная, что синяк Джуда не был случайностью.

Она вздохнула, покачав головой.

– Дети были с ним строги, – неохотно призналась она. – Быть родственником… – она поморщилась. – Это тяжелый крест.

– Я знаю. Я планирую сменить нашу фамилию, как только смогу вернуть его, – я села на один из неудобных оранжевых стульев, стоящих вдоль комнаты для свиданий.

Я знала, что мне нужно уйти. Мне не было смысла оставаться здесь; центр был теперь закрыт для публики, но мне просто нужно было несколько минут.

Несколько минут с кем-то, кто смотрел на меня не как на сообщницу монстров, которыми были мои родители, а как на одну из их жертв.

– Я просто не верю, что этот день когда-нибудь настанет, – призналась я, и произнести это вслух было больнее, чем я ожидала.

– Значит, они отказались принять тебя обратно, да? – спросила она, подходя и садясь рядом со мной, сжимая мою руку в своей.

Я кивнула.

– Да, я не могу их винить. Больнице было трудно оправдать мое присутствие там, а после школы медсестер меня выгнали, – я пожала плечами. – Какой смысл мне вообще там работать?

– Мы можем оспорить их решение, знаешь ли. Я разобралась, и у них не было оснований увольнять тебя, – я покачала головой. – Какой смысл? Никто меня там не хочет. Студенты смотрят на меня как на монстра, учителя тоже. И даже если я буду заставлять, мне нужна больничная подготовка, а ни одна больница мне ее не предложит.

– Да, – она кивнула с покорностью. – А как насчет твоей жизненной ситуации?

– Все еще сижу на футоне миссис Бруссард, – я никогда не была так благодарна в своей жизни. Миссис Бруссард работала на моих родителей с тех пор, как мне было пять лет, и когда все пошло наперекосяк, она была единственной, кто протянул мне руку помощи, в которой я отчаянно нуждалась, несмотря на советы ее собственных детей. – Мне нужно вернуть ей ее пространство и перестать есть ее еду, – я посмотрела на небеса. – Никто не хочет нанимать меня в этом городе, но… – я посмотрела на дверь, ведущую в жилое помещение, которое занимал мой младший брат. – Я просто не могу уйти; он нуждается во мне.

– Ты помнишь мисс Лебовиц, не так ли?

Я посмотрела на нее с недоумением из-за смены темы. – Консультант по карьере в старшей школе?

Она кивнула. – Она вышла на пенсию, но я знаю, что она работает неполный рабочий день в агентстве по временному трудоустройству возле аптеки, – Эми пожала плечами. – Она всегда питала слабость к своим бывшим ученикам. Почему бы тебе не навестить ее?

Мисс Лебовиц была пожилой дамой, эксцентричной хиппи, но она всегда видела больше, чем показывала. Она уже тогда знала, что я ухаживаю за Джудом. Она была той, кто предложила мне пойти в школу медсестер, увидев мою заботливую натуру.

– Она мне нравится. Стоит попробовать, – я посмотрела на часы; время было уже позднее, и мне не хотелось, чтобы Эми попала в беду и Джуда отстранили от ее опеки из-за ее отношений со мной. – А как насчет Джуда и его синяков?

– Не волнуйся, я перевела его в комнату с младшими детьми. Теперь с ним все в порядке, – она ответила на мои невысказанные мысли.

Я бросила на нее благодарный взгляд.

– Мне нужно идти. Мне нужно успеть на автобус.

– Позволь мне отвезти тебя домой, пожалуйста.

Я кивнула. Поездка на автобусе до миссис Бруссард должна была занять больше сорока пяти минут, и я должна была признать, что после выматывающего дня я была более чем благодарна за это.

– Почему ты так добра ко мне? – спросила я Эми, когда мы выехали на дорогу. – Не то чтобы я не была вечно благодарна, но…

Она пожала плечами. – Назови это сочувствием. Я видела тебя раньше в больнице; ты искренне заботилась о пациентах и о том, как твой брат говорит о тебе? Ты весь его мир. Я видела много подлых, бессердечных людей в своей сфере деятельности, и ты не одна из них. Ты заботливая и любящая и, очевидно, не осознавала чудовищных поступков твоих родителей, – она бросила на меня быстрый взгляд, полный беспокойства. – Ты не заслуживаешь того, чтобы с тобой обращались так, как ты обращаешься, поэтому, если я могу помочь хоть немного смягчить эту несправедливость… я это сделаю, – я отвернулась, смаргивая слезы. Ее слова каким-то образом дали мне надежду. Может быть, другие тоже это увидят. Может быть, другие дадут мне снисхождение и помогут мне вернуть Джуда.

Да, завтра будет новый день, и я переломлю ход событий, несмотря на жертвы.

Для Джуда.

глава 2

КЭССИ

Я проснулась от звука напева миссис Бруссард в маленькой кухне и запаха свежесваренного кофе.

Я села и поморщилась от боли в спине, которую оставили металлические прутья тонкого футона. Но я бы ничего не сказала; она дала мне убежище, когда все отвернулись от меня. Она была моим спасителем.

– Моя дорогая, – она улыбнулась, поставив тарелку на стойку для меня. – Я приготовила немного больше для тебя, – её янтарные глаза были печальны, несмотря на яркость ее улыбки.

– Что бы я делала без тебя? – спросила я, протирая глаза и босиком топая в своей фланелевой пижаме, затем села на табурет.

– С тобой все будет хорошо, дорогая. Ты хороший человек, ты всегда была такой. Жизнь вернется, вот увидишь.

– Надеюсь, ты права, – сказала я, откусывая кусок pain perdu. – Сегодня я иду в агентство по временному трудоустройству в городе. Если Бог, карма или что-то там еще хочет оказать мне услугу, сегодня как раз тот день.

– Я могу поговорить с Камиллой.

Я покачала головой. Камилла была младшим врачом в Центральной больнице, и она не была поклонницей меня и тех проблем, в которые, как она думала, я ввергала ее мать.

Но я не могла ее винить. Ее мать неустанно работала для моей семьи, которая относилась к ней не лучше, чем к предмету мебели. Она так много работала, чтобы купить себе эту крошечную квартиру в комплексе для людей старше пятидесяти, и теперь я жила на ее скудный доход.

Я была не лучше пиявки, но сегодня это прекратится. Я найду работу, несмотря ни на что.

– Это не обязательно. Посмотрим, как все сложится сегодня.

Эми заверила меня, что как только у меня будет постоянная работа, достаточно большое жилье, чтобы забрать Джуда, и немного сбережений, она сделает все, что в ее силах, чтобы я его заполучила, и как только я его верну, мы уедем, изменим наши фамилии и начнем все сначала. Только мы вдвоем.

Миссис Бруссард посмотрела на часы. – Хочешь, я тебя туда отвезу? У меня есть немного времени.

Я улыбнулась, но покачала головой, рот был полон еды. – Я в порядке, не волнуйся.

Она наклонила голову набок. – Мне позволено беспокоиться о тебе, Кэсси. Я видела, как ты растешь.

Я потянулась за газетой на стойке, и она положила свою карамельную руку поверх моей.

– Может, и не стоит, Кэсси.

Я вздохнула. – Поверь мне, нет ничего, что они могут сказать, чего я не читала раньше.

Она колебалась секунду, прежде чем поднять руку со вздохом. – Ничего хорошего из этого не выйдет, – сказала она с поражением, прежде чем повернуться и поставить свою тарелку в маленькую посудомоечную машину на стойке.

Я была рада, что она не смотрит на меня, так как не могла не поморщиться от заголовка первой страницы.

«Речные монстры – пожизненно в тюрьме!» Главный заголовок был написан черными буквами, но вместо их фотографии на первой странице Riverside Herald была я, стоящая одна на ступенях здания суда, мои непослушные рыжие волосы развевались вокруг моего лица. Я выглядела мрачной, побежденной, и так оно и было. Моя жизнь изменилась к худшему, но я не была побеждена из-за их приговора. Нет, это было единственное хорошее во всем этом.

Мои родители всегда были эмоциональными террористами, использовавшими меня, а затем и Джуда для своих собственных ужасных схем. Было тяжело узнать в суде, что Джуд был зачат путем оплодотворения не потому, что они умирали из-за другого ребенка, а потому, что я росла и больше не выглядела такой милой, и, следовательно, больше не внушала столько доверия.

То, что я всегда принимала за не более чем отсутствие родительского инстинкта и напряженную рабочую жизнь, на самом деле было намного хуже, чем я могла себе представить. Мы были игрушками, реквизитом, ничем больше.

Я надеялась, что Джуд никогда не узнает, что он был не более чем средством для достижения цели. Карта, добавленная на стол без каких-либо чувств.

Я также надеялась, что я люблю его достаточно сильно, чтобы искупить все шрамы, нанесенные ему монстрами, которые поместили нас в этот мир. Я выдавила улыбку, встретившись с обеспокоенными глазами миссис Бруссард, и поставила тарелку в посудомоечную машину, прежде чем начать рыться в двух маленьких чемоданчиках, которые мне разрешили взять с собой.

Я молилась, чтобы у меня было что-то подходящее, чтобы пойти к мисс Лебовиц, потому что, когда я уходила из дома, я рассчитывала вернуться в конце концов. Я не ожидала, что все продлится так долго.

Когда ФБР появилось у нас дома, я была рада, что Джуд в школе. Десятки агентов просто захватили это место, перевернув дом вверх дном, и сообщили мне, что теперь дом находится под арестом активов.

Никто не хотел рассказывать мне, что произошло, и даже если бы я подозревала, что мои родители могли присвоить деньги, я бы никогда не подумала, что это настоящий ужас.

Через мгновение ко мне подошел агент, большой ужасный мужчина, и рявкнул, что у меня есть тридцать минут, чтобы собрать то, что понадобится нам с братом на несколько недель.

Я собрала два чемодана для себя и один для Джуда так быстро, как только могла, под его бдительным взглядом. Он что, ожидал, что я что-то скрою? Думал, что я замешана в том, что сделали мои родители?

Затем агент указал на свой большой черный внедорожник.

– Могу ли я взять свою машину? – спросила я, указывая на Toyota, которую мои родители купили мне в начале этого года. Это не был сердечный подарок; им просто нужно было, чтобы я возила Джуда и делала все покупки, которые они не удосужились сделать.

Он покачал головой. – Нет, все активы, принадлежащие Марте и Джону Уэсту, теперь конфискованы федеральным правительством Соединенных Штатов, – он открыл заднюю дверь машины. – Где ты остановишься?

В этот момент я замерла. Где я остановлюсь? Я была так занята учебой в школе медсестер и заботой о Джуде, компенсируя все недостатки моих родителей, что у меня не было друзей, по крайней мере, никого достаточно близкого, чтобы предоставить мне место для проживания.

– Она останется со мной, правда, Кэсси?

Я обернулась и тихонько всхлипнула от облегчения, когда миссис Бруссард подошла ко мне, уже одетая, чтобы уйти.

– Мне нужно забрать Джуда…

– Джуда Уэста заберут социальные службы, – Агент попытался схватить чемодан, который я собрала для Джуда.

Я крепче сжала ручку и отступила на шаг. – Мне нужно поговорить с ним; он испугается. Пожалуйста, сэр. Он всего лишь маленький мальчик, – умоляла я, мой голос сорвался при мысли о моем младшем брате, напуганном и одиноком.

Он посмотрел на меня секунду и вздохнул. – Социальные службы пойдут в школу примерно через тридцать минут; вы можете подождать там.

И я пошла с миссис Бруссард, поклявшись своему перепуганному младшему брату, что скоро все исправлю, но прошло уже четыре месяца, а я ни на шаг не приблизилась к его возвращению.

Активы все еще были заморожены, и все имущество моих родителей должно было быть продано за компенсации, которые присудили семьям жертв. Мне было наплевать на дом, машины и банковские счета – мне ничего не было нужно. Я бы никогда не подумала о том, чтобы наслаждаться чем-то, что они приобрели буквально кровью других людей, но мне бы очень хотелось пойти и купить больше одежды и других вещей для нас с Джудом.

Я вздохнула, роясь в одежде и останавливаясь на своих темных джинсах и зеленой рубашке с длинными рукавами, надеясь, что это будет выглядеть достаточно профессионально.

– Увидимся позже! – крикнула миссис Бруссард из-за двери ванной, когда я прыгнула в душ.

Когда она ушла, я наконец смогла отпустить свою сильную маску и заплакала, когда теплая вода ударила мне в лицо, мои слезы смешались с водой. Я даже не пыталась сдержать рыдания, а слезы все больше текли по моему лицу.

Я плакала из-за своего младшего брата и издевательств, от которых я не могла его защитить. Он был самым милым мальчиком, с таким большим сердцем, что он мог вместить весь мир, и я могла только представить, как на него влияла полученная ненависть.

Мне самой было тяжело с этим… угрозы смерти, оскорбления, остракизм. Это был тяжелый крест для меня, я даже не могла начать понимать, насколько тяжелым он мог быть для него.

Как только вода стала холодной и мои слезы высохли, я вышла из душа, собрала свои непослушные волосы в пучок и впервые за несколько месяцев нанесла немного макияжа.

Я не чувствовала себя даже отдаленно готовой к тому, чтобы сегодня столкнуться с миром, когда мое лицо было на всех газетах этого города, но некоторые вещи были важнее моего собственного комфорта, и это возвращение моего брата и отъезд из Риверсайда.

Я посмотрела на свой банковский счет и, несмотря на свои скудные сбережения, решила побаловать себя Uber на этот раз. Я не думала, что смогу выдержать любопытные, злые и осуждающие взгляды прохожих, которые все еще гадали, была ли я в сговоре с родителями.

Когда я добралась до агентства, я была рада увидеть, что стол мисс Лебовиц был ближе к двери, и что, за исключением молодой блондинки за другим столом, агентство было пустым.

Она ничуть не изменилась со времен старшей школы, ее седые волосы до середины спины, ее струящееся платье в стиле бохо и добрые карие глаза. Я почти чувствовала запах ее духов с запахом пачули из-за двери.

Когда я вошла, глаза молодой женщины расширились, и было очевидно, что она поняла, кто я такая, с одного взгляда. Теперь я местная знаменитость… Ура.

Мисс Лебовиц подняла глаза и широко мне улыбнулась. Этого не случалось уже давно, и это было приятно.

– Мисс Уэст! – она просияла, хлопнув в ладоши, заставив свои многочисленные браслеты звенеть таким знакомым звуком, который напомнил мне о старшей школе. – Что привело тебя сюда?

Я поправила рубашку, пытаясь придать себе некую представительность. – Доброе утро, мисс Лебовиц, давно не виделись.

– Пожалуйста, зови меня Пэтти; школа давно закончилась, – она указала на сиденье напротив нее. – Чем я могу тебе помочь?

Я села и вздохнула. Я не была уверена, стоит ли мне вообще притворяться. Она всегда была так проницательна к ученикам; возможно, именно это делало ее такой прекрасной в своей работе. – Мне нужна работа.

Она кивнула. – Да, конечно.

Она начала печатать на своем компьютере, когда я случайно взглянула на другую женщину.

Она даже не притворялась, что не подслушивает. Она сняла трубку и уставилась на нас, положив локоть на стол и подперев подбородок рукой.

Мисс Лебовиц, казалось, целую вечность смотрела на экран, прежде чем повернуться ко мне, ее прежняя искренняя улыбка сменилась фальшивой, которую я никогда раньше не видела на ее лице.

– Э-э-м, знаешь, Кэсси, сейчас неподходящее время года, и в последнее время работы стало не так много.

Ах, да, я поняла, к чему это клонит.

– Я возьму все, – да, в этот момент я была не прочь умолять. – Вы же знаете, что я ничего плохого не сделала, – в отчаянии сказала я.

– Конечно, я знаю! – выдохнула она, положив руку на грудь. – Ты, должно быть, одна из самых зрелых и заботливых студентов, которых я когда-либо встречала, – она покачала головой. – Как у таких людей может быть такая дочь, как ты, – выше моего понимания, – она вздохнула.

– Мне нужно вытащить Джуда. Люди недобры ко мне, и это нормально, но он… – я поджала губы и покачала головой. Сейчас не время разражаться слезами. – Мне просто нужны деньги, быстро.

Она наклонила голову набок, ее глаза наполнились грустью. – Кэсси…

– Всегда есть Хартфилд-Мэнор, – пропищала другая женщина, заставив мисс Лебовиц напрячься.

Она медленно повернула голову и посмотрела на блондинку. Я не думала, что когда-либо видела, как Пэтти Лебовиц на кого-то смотрит.

– Я не думаю, что это решение, Карин. Почему бы тебе не вернуться к своей работе?

Я нахмурилась, еще больше заинтригованная. – Что такое Хартфилд-Мэнор? – спросила я, глядя прямо на Карин.

Она повернулась ко мне, отбросив свои светлые волосы через плечо, как молчаливое «иди на хуй» Пэтти, но я слишком отчаянно нуждалась в работе, чтобы сейчас это волновало.

– Это работа домработницы с проживанием на полный рабочий день, – ответила она голосом, слишком милым, чтобы быть честной. Она не пыталась помочь, на самом деле, но моя потребность в деньгах вытеснила любые тревожные сигналы в моей голове.

– Ладно… – я взглянула на мисс Лебовиц, которая метала кинжалы в Карин. – Не могу сказать, что у меня большой опыт в этой области. Я училась в школе медсестер два года из трех, но… – я поморщилась. – Кроме того, я Кэсси Уэст, я не уверена, что кто-то… – она пренебрежительно махнула рукой и усмехнулась.

– Они в отчаянии. Они возьмут любого, кого мы им пошлем. Это в четыре раза больше средней почасовой зарплаты гувернантки, – она пожала плечами. – Ты сказала, что тебе нужны деньги быстро, поэтому я подумала…

– Ты ничего не думала, Карин, только о своих комиссионных, – отрезала Пэтти, прежде чем повернуться ко мне. – Послушай, Кэсси, милая, – она вздохнула. – Эта работа не для тебя. Я не уверена, кто владелец этой работы, но все семь домработниц, которых мы отправили, уволились меньше чем за шесть недель! Семеро, Кэсси.

Я прикусила нижнюю губу; правда, это выглядело не очень хорошо, но в то же время… – Какая зарплата?

– Кэсси… – устало замолчала мисс Лебовиц, вероятно, понимая, что потеряла меня.

– Пожалуйста, – мой голос сорвался.

Она вздохнула с поражением. – Пятнадцать сотен долларов в неделю.

– Пятнадцать сотен долларов в неделю? – взвизгнула я. С такой суммой денег я могла бы обеспечить себе место и достаточно сбережений, чтобы вернуть Джуда примерно за четыре-шесть месяцев.

Эми обещала, что как только я обеспечу себе двухкомнатную квартиру, постоянную работу и достаточно сбережений, чтобы обеспечить финансовую безопасность в случае непредвиденных обстоятельств, которые мы оценили примерно в десять тысяч, я смогу вернуть Джуда.

Город был дорогим, но пригород был приемлемым, и он был достаточно далеко от Риверсайда, чтобы мы могли начать все заново; однако мне нужны были деньги, и много денег. Эта работа могла бы стать моим спасением.

– Я берусь. Я могу работать каждый день, кроме четверга после обеда, – это был единственный день, когда мне разрешили увидеть Джуда.

Улыбка Карин стала шире. – Отлично. Я позвоню.

– Пожалуйста, Кэсси, я не уверена, что это лучший ход…

– Вы можете мне что-нибудь еще предложить? – спросила я немного холоднее, чем собиралась. Очевидно, это была не идеальная работа, но зато это была куча денег, и если блондинка-стерва права, они были достаточно отчаянны, чтобы не беспокоиться о том, что я дочь монстров Риверсайда.

Она покачала головой.

– Этот человек подлый. Другие кандидаты были в ужасе.

Я пожала плечами. – По крайней мере, они выбрались живыми; это больше, чем то, что мои родители делали с людьми. И серьезно, как эти люди меня воспитали? Они были подлыми, холодными, пренебрежительными. Я достаточно вооружена и отчаянна, чтобы иметь дело с ужасным стариком. Как зовут тирана?

Она откинулась на спинку стула, понимая, что проиграла битву. – Мы не знаем. Нас нанял конгломерат, базирующийся в городе, – она покачала головой. – Другие женщины так и не задержались достаточно долго, чтобы встретиться с ним, и… – она пожала плечами. – Честно говоря, я предполагаю, что это старый и полусумасшедший акционер, которого они хотят скрыть.

Я поморщилась. – Это прекрасная картина.

– Я бы хотела, чтобы ты пересмотрела свое решение, Кэсси.

Я покачала головой. – Я не могу, это слишком важно.

Она кивнула, прежде чем повернуться к Карин, которая как раз вешала трубку.

– Они одобрили твое четверговое полудне. Ты получишь и воскресное. Они ждут тебя завтра ровно в девять утра.

Я кивнула. Это было раньше, чем я ожидала, но чем раньше я начну, тем лучше.

– Пэтти распечатает тебе адрес и описание работы. Постарайся не сбежать.

Сучка. – Я сделаю все, что смогу.

Миссис Лебовиц потеряла всю веселость, когда распечатывала документы и забирала мои данные, включая копию водительских прав и номер социального страхования, чтобы подготовить все бумаги.

– Со мной все будет в порядке, – сказала я ей, когда мы закончили. – Это не навсегда.

Она слегка улыбнулась мне. – Просто… ты просто милая девушка, Кэсси, и я слышала, что этот человек – зверь.

Я пожала плечами. – Кто лучше дочери монстров справится со зверем? – я взяла папку и быстро просмотрела бесконечный список обязательств, прежде чем посмотреть на адрес. – Риджпойнт? – не могла не спросить я.

Я даже не знала, что есть дома так высоко. Это было в горах, далеко от всего. Это было небольшой проблемой, так как мне потребовалось бы добрых тридцать минут, чтобы вернуться в город, чтобы увидеть Джуда. – Это далеко… – призналась я, внезапно потеряв уверенность.

– У тебя есть доступ к машине, – быстро объяснила Карин, видя, что моя решимость колеблется. – Ты можешь взять ее, когда тебе это понадобится, – я глубоко вздохнула.

– Хорошо, без проблем. Утром меня отвезет моя подруга, – я посмотрела на Карин. – Спасибо за помощь, – добавила я довольно неохотно, зная, что ее действия были продиктованы солидной комиссией и ничем больше.

– Я продолжу искать тебе, – упрямо продолжала мисс Лебовиц. – Как только я найду что-то подходящее, я тебе позвоню.

Я могла бы сказать ей, чтобы она не беспокоилась, что как только я верну своего брата, я навсегда уеду из этого города и никогда не оглянусь назад, но она была прекрасной женщиной, и я не хотела беспокоить ее больше, чем она уже беспокоится. – Идеально, да, давайте так и сделаем. Скоро увидимся.

– Позвони мне, если что-нибудь понадобится! – крикнула она, как раз когда за мной закрылась дверь. Я помахала ей на прощание и пошла к автобусной остановке гораздо легче, прижимая папку к груди.

У меня была работа с астрономической зарплатой и никаких расходов на проживание. Это было почти слишком хорошо, чтобы быть правдой! А что, если этот человек был зверем? Мисс Лебовиц ошиблась; невинная девочка, которой я была до ареста моих родителей, умерла и исчезла. Я больше не была мягкой. Я вынесла столько ненависти за последние месяцы… Этого было достаточно, чтобы сделать меня настолько бесчувственной и сильной, насколько мне нужно было быть.

Я внутренне усмехнулся. Давай, зверь; эта девчонка выдержит!