Текст книги "Спасение Лоусона (ЛП)"

Автор книги: Р. Д. Левис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Глава 20

Хит

Райкер был объявлен в розыск.

В течение нескольких месяцев после его побега его лицо было повсюду. О нём писали во всех новостях. В газетах. О нём говорили все. Его называли убийцей. Уголовники, отбывавшие вместе с ним срок в тюрьме, начали рассказывать обо всех драках, которые он спровоцировал. Они создали впечатление, что он жаждал насилия, и это меня совершенно взбесило.

– Он защищал себя, – сказал я однажды Элли, когда до меня начало доходить. – Он понял, что если хочет, чтобы его оставили в покое, то должен показать другим, что он боец. Он не жаждал насилия.

– Я знаю, Хит, – тихо ответила она. – Они скажут всё, что смогут, чтобы погубить его.

Они так и делали, и вскоре обо мне и Элли перестал говорить весь город. Говорили о нём. А Элли жалели за то, что она стала жертвой психопата-убийцы. Мне было тяжело это слышать, но я ничего не мог сделать, чтобы защитить его. Мне пришлось притвориться, что он и есть тот человек, которого они себе вообразили, иначе всё внимание снова было бы приковано к нам и нашей едва внятной истории.

Я в мельчайших подробностях объяснил Элли всё, что Райкер велел мне делать. Я описал записную книжку. Кассы. Деньги, которые мы спрятали. Я рассказал ей о человеке, который узнал меня на ферме, и о том, что сделал Марко, чтобы спасти меня от разоблачения. Я сказал ей, что теперь, когда синдиката больше нет, какая бы опасность ни нависала над нами, она миновала.

По прошествии некоторого времени мы с Марко начали наблюдать за улицами. Мы обращали внимание на каждую возникавшую проблему, на каждый имевший место акт насилия. Используя наших людей, мы пресекали деятельность любой банды, которая начинала формироваться. Мы запугивали их, даже боролись с насилием с помощью насилия, когда запугивание оказывалось неэффективным. Иногда насилие было единственным способом контролировать ситуацию, иначе город бы стал таким же, каким был раньше.

Я обрёл здесь дом, так что ни за что не позволю этому месту снова исчезнуть. Я не собирался покидать свой родной город и позволять своей семье жить среди бандитизма. Хедли без синдиката можно было спасти, и мы сделали всё, что могли, чтобы сделать это.

– Ты устал, – пожаловалась Элли. – Тебе нужно немного расслабиться и позволить Марко разобраться со всём.

Она была права.

Я был совершенно опустошён после всего, что произошло. Не только физически, но и морально. У меня в голове была настоящая война. Шли месяцы, и постепенно я начал приходить в себя. Я так старался не поддаваться гневу после нападения на меня, полагая, что это послужит толчком к поиску человека, который пытался меня убить. Но узнав, что это был Мэтт, и понимая, что о нём позаботились, больше не было причин сдерживаться.

Я начал отпускать себя.

Изменения происходили в сознании. Маленькими шагами, но это приносило успех только тогда, когда ты верил, что это может произойти.

Я менялся. И делал это не только для себя. Я делал это для своей семьи.

***

– Ты собираешься извиниться передо мной? – спросил Марко у Элли, улыбаясь ей, когда я обмотал руки мужчины боксёрской лентой.

Элли вздохнула и оглядела всех людей, столпившихся вокруг ринга. Это был её способ не признавать существование Марко, и я не смог удержаться от ухмылки, глядя на Марко. Он нахмурился, решив не оставлять это без внимания.

– Игнорирование меня ничего не решит, – продолжал он говорить ей.

– Я извинялась перед тобой десять тысяч раз за последние пару месяцев, – парировала она.

– Ещё раз перед боем, – потребовал он.

Содрогнувшись при виде татуировок в виде змей, ползущих по его телу, она с усилием пробормотала:

– Прости, что подозревала тебя и ненавидела по неправильным причинам. Это не значит, что я не ненавижу тебя по остальным причинам, хотя…

– Я не говорил этого, Элли.

Она закатила глаза.

– И мне жаль, что я сомневалась в твоей преданности. Ты лучший друг, о котором Хит мог только мечтать. И… ты…

– Я что? – выжидательно спросил он, приложив палец к уху и наклонившись к ней, пока я смеялся.

– Ты самый верный, самый удивительный и совершенный мужчина во всей Вселенной.

Он закрыл глаза, когда она произнесла эту тщательно отрепетированную помпезную чушь, и притворился, что воспринимает её слова так, будто он был каким-то Богом, заслуживающим того, чтобы его осыпали комплиментами.

– Я нравлюсь твоей девушке, Хит, – затем сказал он.

– Ты бредишь, – ответил я, но это было не совсем правдой. Она прониклась к нему симпатией, потому что знала, что ему можно доверять. Я подчеркнул ей, насколько она была неправа, и она терпеть не могла, когда ей хоть раз указывали на это.

Типичная женщина.

Марко рассмеялся.

– Да, может быть.

– Никаких «может быть», – ответила Элли, бросив на него сердитый взгляд. – И если ты ещё раз заставишь меня просить прощения, я оторву тебе яйца и насильно скормлю их тебе же.

Его брови поползли вверх, он указал на неё и потрясённо посмотрел на меня.

– Я думаю, она слишком много времени проводит с мужчинами.

Я пожал плечами.

– Я не против. Она стала жёсткой.

– Я должна быть жёсткой с вами, придурками, – пробормотала она. Это было правдой.

Затем Марко повернулся к своему противнику. Он долго и пристально смотрел на крупного мужчину на другой стороне ринга. Я не был уверен, что он всё ещё получал удовольствие от боёв, когда в этом не было необходимости. Он сказал, что время от времени ему нужно хорошенько встряхнуться. Я пытался вспомнить, на что это было похоже, но теперь, когда у меня была семья, в которой была женщина, на которой я хотел жениться, дом, о котором нужно было заботиться, и сын, который требовал внимания, мне было трудно сравнивать себя с Марко.

Я наблюдал, как он окинул взглядом толпу, останавливая свой взгляд на ком-то конкретном. Я проследил за его взглядом и увидел симпатичную светловолосую девушку. Я понял, что это Айла. Она поймала его взгляд и тут же отвернулась от него, демонстративно поцеловав какого-то накачанного парня, который обнимал её за плечи.

Какого черта, Айла?

Плечи Марко напряглись, он провёл рукой по своим каштановым волосам и отвернулся от неё. Я смотрел, как он сжимает кулаки, и чуть не рассмеялся от очевидного гнева, исходящего от него. Он сказал, что Айла была твердолобой, но на самом деле она была настоящей стервой.

– Кто это? – спросила меня Элли, когда мы отошли за пределы слышимости Марко. Конечно, она заметила. Она была маленьким хищником, как и я.

– Тебе лучше не знать, – ответил я.

– Они явно были бы хреновой парой, если я правильно поняла. – Я снова усмехнулся.

– Это ещё мягко сказано.

Она прижалась ко мне и удовлетворенно вздохнула.

– Иногда приятно быть просто Элли. Не мамой Элли. Или студенткой Элли.

– А как насчёт сексуальной шалуньи Элли из моего гарема? – спросил я с ухмылкой.

У неё отвисла челюсть, и она игриво хлопнула меня по плечу.

– Я бы сказала, это тоже часть обычной Элли.

– Согласен. Некоторые вещи, которые ты делаешь… Чёрт. Я бы овладел тобой прямо здесь и сейчас, если бы мог.

Она прикусила нижнюю губу и тихо пробормотала:

– Почему бы и нет?

В самом деле… Почему нет? Мне потребовалась всего секунда, чтобы решить отказаться от поддержки Марко. Его подбадривало множество людей, а с Айлой в толпе я, вероятно, для него просто не существовал.

Когда, наконец, начался бой, я схватил её за руку и вывел из толпы. Она не сопротивлялась, когда я отвёл е в свой кабинет и запер дверь. Она не оттолкнула меня, когда я поцеловал её. Когда зажал её в углу. Когда касался каждого сантиметра её тела. Она обхватила меня руками и позволила мне поднять её и трахнуть, прижав к двери. Она застонала мне в ухо и потянула за волосы, а я прикусил её губу и тяжело задышал в её восхитительный ротик.

Это было эротично и горячо, и я не хотел, чтобы это заканчивалось. Я замедлился, когда мы приблизились к пику наслаждения, и посмотрел в эти блестящие красивые глаза, наблюдая, как она медленно кончает. Одно только это зрелище вызвало у меня оргазм, который был долгим и сногсшибательным. Я прижался к ней всем телом и нежно поцеловал в шею.

– Хит, – задыхаясь, произнесла она.

– Что?

– В последнее время я стала очень забывчивой.

– Да, и?

– И я забыла принять таблетку.

– И?

– И… Ты не воспользовался презервативом.

Я ухмыльнулся, прокладывая дорожку языком к её рту.

– Упс.

Действительно. Упс.

Эпилог

Элли

Хит проводил много времени в спортзале, дома или в постели, припирая меня к стенке своим ненасытным аппетитом.

Всё оставшееся время после этого он просил меня выйти за него замуж.

Я отказывала ему. Я ещё не была готова. Даже когда закончила колледж и устроилась на работу консультантом в реабилитационный центр, я не дала согласия. Я не была уверена, что меня останавливало. Я знала, что однажды это произойдёт. «Да» внутри меня, наконец, вырвется наружу и обрадует его.

Но именно благодаря Райкеру я, в конце концов, смирилась.

Со временем он отошёл на второй план в новостях. Его никто так и не нашёл. Никто не знал место его местонахождения. Но время от времени я получала открытки по почте, на которых была написана какая-то тарабарщина, которую мог расшифровать только Хит.

Иногда это были отдельные фразы, цитаты, которые, скорее всего, относились к нему в тот конкретный момент. Иногда это были короткие записки. Иногда это было и то, и другое.

Три с половиной года спустя его последняя открытка успокоила меня.

Жизнь – это не поиск себя. Жизнь – это создание себя.

Джордж Бернард Шоу

Со мной всё хорошо.

Но иногда бывает нелегко.

Может быть, однажды ты расскажешь Кайдену обо мне. И может быть, однажды он найдёт меня. Я знаю, что в этом нет смысла, вероятность того, что это произойдёт, близка к нулю. Но мысль о встрече с ним иногда поддерживает меня. У меня было много времени, чтобы поразмыслить. Много времени, чтобы собрать всё воедино. Я совершенствую себя в надежде, что если этот день настанет, может, через двадцать, тридцать, даже сорок лет, то я смогу гордиться тем, кто я есть, и чувствовать себя достойным находиться вместе с ним.

– Р

Хит был слишком расстроен этим письмом, когда прочитал его, но я улыбнулась. Райкер менялся к лучшему. Эта открытка была тому доказательством. Любой контакт Райкера всегда касался Кайдена, и я знала, что однажды Кайден придёт и потребует правды о том, что произошло. Я уже учила его быть сильным. С высоко поднятой головой реагировать на критику, в которой он рос.

И когда настанет день, когда он потребует правды, я отдам ему эти письма, и он каким-то образом получит частичку Райкера.

Кайден был счастливым мальчиком, и он стал ещё счастливее, когда год назад на свет появился его брат. Доминик Лоусон родился, крича во всё горло. Но в ту секунду, когда он увидел Кайдена и услышал тот тихий голосок, который он слушал у меня в животе в течение нескольких месяцев до своего появления, Доминик замолчал и уставился на него большими голубыми глазами.

Они были неразлучны. Похожи, как две капли воды.

Переживать, учиться, любить, делиться – всё это они делали вместе.

И вот теперь мы были здесь, смотрели, как они играют на заднем дворе, качаясь на качелях у крыльца. Хит обнимал меня, прижимая к себе. Он с нежностью смотрел на них, и я видела, как в его глазах светится гордость.

Хит вернулся. Он смягчился по отношению ко мне, хотя был суров со всеми остальными. Он тоже обрёл покой.

– Я просто хочу, чтобы они всегда любили друг друга, – тихо сказал он мне. – Я хочу, чтобы они никогда не расставались. Чтобы никогда не пришлось проходить через то же, что и мы.

– Так и будет, – заверила я его. – Потому что, несмотря на всё, что произошло между тобой и Райкером, я уверена, что вы оба любите друг друга так же сильно, как и до того, как всё пошло наперекосяк. В этом и есть сила братьев. Вы поддерживаете друг друга даже тогда, когда этого не желаете. Такая любовь нерушима.

Он задумчиво улыбнулся.

– А как насчёт любви между тобой и твоей матерью? Она тоже нерушима?

– Нет, – ответила я, откидываясь на спинку наших качелей на веранде, и он обнял меня за плечи. Я посмотрела, как наши мальчики играют на заднем дворе, и сказала: – Маме уже ничем не поможешь. Она отказывается меняться, отказывается открыть мне своё сердце, потому что оно всегда будет напоминать ей о моем отце. Даже когда она узнала правду и приняла её, она осталась слишком упряма, чтобы впустить меня обратно. Я смирилась с этим. Некоторые люди не хотят меняться. Они привязаны к своему прошлому.

– Да, это так, – согласился он. – Но мы есть друг у друга. И, Элли, ты моё прошлое, настоящее и будущее.

– Знаю, – ответила я, широко улыбаясь ему.

– Хорошо, – прошептал он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня.

– Сейчас, – начал он, потираясь своим носом о мой, – прежде чем я тайком затащу тебя в спальню и проведу экскурсию по Трахвилю, я хочу, чтобы ты сначала сказала, что выйдешь за меня замуж.

Я засмотрелась на неотразимую красоту Хита и на секунду потерялась в его тёмных глазах. Чувствуя себя сегодня особенно счастливой и преисполненной надежд, я ответила:

– Да, Хит. Я выйду за тебя замуж.

***

Райкер

20 лет спустя

Мария позвонила мне из дома.

Я был слишком занят разборкой мусора в сарае, чтобы обращать на это внимание. Этой грёбаной машине нужно было почистить двигатель. И это была та ещё работёнка. Лукас стоял рядом со мной, ему было чертовски скучно, он держал в руках инструменты и украдкой переписывался со своими друзьями.

– Ты, должно быть, считаешь что я глухой или немой. Или, чёрт возьми, всё сразу, если думаешь, что я не знаю, что ты стучишь пальцами по телефону.

Он громко выдохнул и сунул телефон в карман.

– Ты задерживаешься.

Я встал и схватил бутылку воды со столика в сарае.

– Ты хочешь эту машину, Люк? Правда хочешь?

Он уставился на машину, которую я купил и разобрал только ради этого испорченного маленького говнюка.

APontiac 1967 GTO. Почти наполовину готовый. Этот малыш должен был выглядеть как ожившая мечта. Если бы девчонки не цеплялись за этого семнадцатилетнего парня уже сейчас, они бы начали, когда бы увидели, как он разъезжает на этой машине.

– Да, но я хочу её тогда, когда всё будет готово, – ответил он.

Я приподнял бровь.

– Значит, ты недостаточно готов для неё.

– Я жажду её! Просто не понимаю, почему мы не поручим это кому-нибудь другому. Почему мы делаем это сами?

– Ради опыта, – объяснил я. – Когда создаёшь что-то своими руками, то испытываешь какой-то прилив сил. И это того стоит. Если ты чего-то хочешь, тебе придётся ради этого потрудиться. Такова жизнь.

Его карие глаза пристально посмотрели на меня, прежде чем он убрал свои тёмно-каштановые волосы со лба и пробормотал:

– Мама сказала, что именно так ты её и добился.

Я усмехнулся.

– Твоя мама определённо не облегчала мне задачу.

Нет, потребовалось полгода, чтобы добиться Марию. Даже когда я пытался одаривать её подарками, она не отвечала взаимностью. Мария была скромной и красивой. Она приехала из бедного городка в Панаме. Она работала в банке, куда я положил свои деньги, и в ту секунду, когда мы встретились взглядами, я что-то почувствовал.

Что-то хорошее. Что-то необычное.

Что-то восхитительное.

– Райкер, в сотый раз повторяю, иди сюда сию же секунду! – крикнула Мария.

– Я грязный, – крикнул я в ответ.

– Мне всё равно. Ты должен это увидеть! Сейчас, Райкер, сейчас!

Если её не волновало, что я был в грязном комбинезоне и у меня были грязные руки, значит, что это определённо было важно. Я поспешил на заднее крыльцо нашего трёхэтажного дома, построенного из местного известняка. С балкона верхнего этажа открывался вид на Тихий океан. До пляжа было рукой подать, и это полностью соответствовало нашему образу жизни.

Я променял дерьмовый городишко на рай.

Я вошёл в дом и проследовал за соблазнительным телом Марии в гостиную. Она оглянулась на меня. На мгновение мне захотелось просто раствориться в её шоколадных и головокружительных глазах. Сейчас она выглядела как чёртова мечта, и я всегда думал о ней, когда подолгу слонялся по тому сараю.

Она поджала свои пухлые красные губы и указала на телевизор с плоским экраном.

– Сосредоточься, – сказала она. – Ты должен это увидеть.

Наконец, я оторвал от неё взгляд и уставился на бой двух мужчин. Мои брови сошлись на переносице в замешательстве. О чём она говорила?

– Посмотри внимательно на темноволосого мужчину, – сказала она мне. – И послушай, что говорят комментаторы.

Я сделал, как мне было сказано, наблюдая за темноволосым мужчиной. Он наносил своему противнику удар за ударом, пока не загнал его в угол. Он нанёс апперкот, и его противник упал навзничь, ударившись о ринг, как мешок с картошкой.

Когда камера приблизилась к нему, у меня перехватило дыхание.

– Невероятно! Кайден Лоусон одержал ещё одну победу техническим нокаутом! – проревел комментатор, одобрительно присвистнув.

В течение нескольких минут, пока камера была направлена на лицо мужчины, которое выглядело как моя точная копия, я чувствовал, что всё моё тело разваливается на части. Моё сердцебиение участилось, а ладони вспотели.

– Это… Это он, папа? – осторожно спросил Лукас. – Это… Мой брат?

Я рассказал им всё о своей жизни. Они знали о Кайдене, прекрасно понимали, что я оставил его на попечение Элли и Хита, и чем больше я старел, тем больше сожалел об этом.

Мария схватила меня за лицо, затем нежно погладила меня. В конце концов я оторвался от экрана и уставился на них.

Моя семья. Мой второй шанс в жизни. Моё вечное счастье. И я улыбнулся искренней и счастливой улыбкой.

Он стал кем-то. Он не потерялся. Он не облажался. Кайден стал кем-то. И в тот момент мне захотелось закричать о своей любви к Хиту и Элли. Я хотел поаплодировать им за то, что они дали ему жизнь, в которой он нуждался, когда я не мог быть тем, кто мог это сделать.

«Может, однажды он найдёт меня, – подумал я про себя. – Просто… Может быть…»

Я быстро осознал, что Рипер был прав с самого начала. В этом мире ещё осталось добро. И теперь я был его частью.

Медленно кивнув, я повернулся к своему сыну и сказал:

– Да, Люк, это он.

Конец