Текст книги "Дополнительные занятия (ЛП)"
Автор книги: Поппи Данн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)
– Прежде в моей жизни было слишком много клоунов. А ты, по крайней мере, заставляешь меня смеяться.
– Сексуальное качество, как мне говорили.
– Самое сексуальное, – затем его рот снова накрывает мой, и я потеряна. Его язык слегка ударяет по моему, и я издаю стон, пробуя его на вкус. Осыпая поцелуями его подбородок, я наслаждаюсь рыком удовольствия, вырывающимся из него. Что бы ни случилось, мы сможем справиться с этим вместе. Теперь я в это верю. Хорошо, когда есть во что верить.
– Кроме того, Амелия всегда хотела научиться жонглировать, – шепчет он мне на ухо. Боже, хотела б я уметь смеяться мило и сексуальность, но эй, по крайней мере, Уилл, похоже, не возражает.
– К слову о будущем жонглере, мы должны вернуться. Амелия будет переживать, куда все подевались, – говорю я, когда, наконец, освобождаюсь. Перед тем, как Уилл удалится с губной помадой, размазанной по всему лицу, я хватаю свой бумажный платочек из органической ткани и помогаю ему привести себя в порядок. Видите? В конце концов, эти паршивцы пригодились.
Так как меня все равно здесь никто не оставит, мы возвращаемся в зал в обнимку. Нет смысла больше скрываться. Пока Бейонсе, Джей-Зи. Прощай Спилберг. Теперь время шоу Уилла и Шел, и нам не нужно ваше одобрение.
– Шел. Это что такое? – спрашивает Уиллоу, когда предстает перед нами в облаке сандалового дерева и цитрусовых. Она одета в то, что, по всей видимости, является длинным хлопчатобумажным платьем в обтяжку, с бирюзовыми бусинами, болтающимися на запястьях. Оглядывает нас, как нечто тревожное. Ну и что? Я взрослая женщина с работающими отношениями и хорошо принятым мюзиклом для начальной школы. Ничто не может остановить меня сейчас.
– Мы шли назад, чтобы забрать Амелию, – сжимаю талию Уилла сильнее, и он отвечает мне тем же.
Брови Уиллоу поднимаются.
– Ах. Хорошо, я хотела поговорить с тобой о возможности остаться в «Заливе Сновидений».
Ой. Ну, в таком случае, может быть, мне стоит принять более профессиональную позу, например, не цепляться за родителя ребенка. Мне удается оторваться от Уилла, только на мгновение.
– Оу? – почему это вышло как писк? Почему я не могу звучать круто?
– У меня только что был разговор с директором. Мы разделили чашку чая лотоса, и нам все еще нужно поработать с астролябием, чтобы определить твою зарплату, – она усмехается над этим, словно это именно то, что нормальные люди говорят друг другу. Опять же, что, черт возьми, я знаю о нормальном? – Но мы оба согласились, что ты проделала исключительную работу. Дети, кажется, любят тебя, и мы уже популярны в Твиттере! – она показывает мне свой телефон в чехле с деревянными панелями.
Разумеется, Бейонсе твитнула, и мы взлетели на три тысячи твитов. Любая гласность хороша, и это отлично.
– Святое дерьмо, – Уилл выглядит удивлённым. Он даже берет у меня телефон, чтобы прокрутить упоминания, пока Уиллоу продолжает:
– Поэтому мы хотели бы обсудить постоянное место. Если ты чувствуешь, что хочешь этого? – Уиллоу хмурится. – Мы не хотим никакого духовного вытеснения.
Леди, вы можете переместить мой дух и выбросить всю мебель на улицу, если именно это нужно, чтобы остаться в этом городе.
– О, я бы этого хотела. Я бы с удовольствием осталась, – ощущаю готовность спуститься по ступенькам, подойти к пруду умиротворения и поплавать в нем обнаженной. И тут моя бодрость становится немного мокрой. Хех, мокрой. Поняли? Пруд и тому подобное. Без разницы. Приведет ли это к конфликту с Уиллом? Потому что я чувствую, как он смотрит на меня, в тот же момент, когда сама осознаю это. Словно мы общаемся на каком-то духовном уровне. Секс творит с людьми подобное, ну как мне говорили.
Уиллоу улыбается.
– Нам так же необходимо поговорить о личных взаимоотношениях, – выдаёт она.
Оу, блин.
Но Уилл выходит вперёд до того, как я успеваю что-то сказать.
– Не думаю, что упоминал, насколько чудесно эта школа подходит для моей дочери, – заявляет он, посылая Уиллоу определённую улыбку. Ту, которая заставляет ваши колени слабеть, но не воспламеняет трусики. Она, эта улыбка, очень хорошо откалибрована. – Я подумывал о том, чтобы сделать благотворительное пожертвование... здесь нужно что-то починить?
– Конюшни, – лицо Уиллоу смягчается, когда она думает об этом. – Мы хотим показать детям, какой это дар – ухаживать за лошадьми и никогда не кататься на них. Седла – это притеснение.
– Необходимо думать о лошадях без седел, – Уилл кивает. – Просто дайте знать, что решите.
Боже правый, он покупает наши отношения. Это было бы слегка сомнительно, если бы не было настолько горячо. И то, и другое. Уиллоу поджимает губы, когда все ясно понимает, но затем усмехается.
– В таком случае считаю, что до тех пор, пока межличностные отношения не мешают детям, нам не нужно беспокоиться.
Уиллоу, а ты хитрая лиса.
– Рад это слышать.
– Мы не принимаем личные чеки.
– Завтра утром свяжусь с банком, – улыбается в ответ Уилл, и она уходит.
– Лучше бы этому стоить такой суммы, – произношу я, все ещё не веря в произошедшее.
Уилл улыбается мне, опасной улыбкой. Ага. Трусики официально воспламенились.
– У меня такое чувство, что так и будет, – снова обнимает меня, и мы возвращаемся в зал.
Амелия держит в руках два букета, один от Уилла, второй от Сюзанны. Она переоделась в свою обычную одежду, хотя клоунский нос ещё не сняла. Эй, если она чувствует, что это ее призвание, нам многое нужно будет обсудить.
Когда Амелия видит, что ее отец идет со мной, явно выглядящий влюблённым, она подпрыгивает в воздухе и визжит. Затем бежит к нам и сбивает меня с ног, отбрасывая прямо на землю. Если вы хотите узнать, что такое самая сладкая боль, попросите десятилетку обнять вас так сильно, что в итоге окажетесь на бетоне. Это поможет вам понять, что такое по-настоящему лучшие вещи в жизни.
– Ну что, вы двое все выяснили? – спрашивает Сюзанна Уилла. И выглядит очень довольной ситуацией. Впервые за, кажется, довольно долгое время я вздыхаю с облегчением.
– Чем хочешь заняться теперь? – спрашиваю я у Амелии, пока помогаю нам обеим подняться. – В конце концов, это твой вечер.
Она хмурится, глубоко задумавшись. Затем ее глаза загораются.
– Пирог!
Черт, что на это скажет Сюзанна?
Все взгляды обращены на неё, даже Д'Андри. Он потирает плечи, чётко осознавая, что именно здесь поставлено на карту. Выражение радости сходит с ее лица, и рот кривится.
Вот дерьмо. Она ведь не собирается вопить о вегетарианстве?
И тут, как по волшебству, ее лицо проясняется.
– Звучит хорошо. Можешь привезти ее домой к одиннадцати? – спрашивает она Уилла.
Пирог! Сюзанна разрешила нам съесть пирог! Это словно солнце, вырывающееся из-за облаков, только более вкусное.
– Будет сделано. Увидимся позже, – говорит он, дружески кивнув. Когда Сюзанна и ее будущий муж возвращаются к своей машине, Амелия прыгает в объятия Уилла
– Хочу с яблоком, – заявляет она. Я забираю ее косметичку, и мы отправляемся на улицу.
Эта малышка поистине завладела моим сердцем.
22
Уилл
Никогда не любил наблюдать за тем, как женщина много ест. Если подумать, я никогда и не видел, чтобы женщина так много ела. Шел учит Амелию, как наслаждаться яблочным пирогом, и это зрелище поистине прекрасно. Мой ребенок со следами ванильного мороженого на носу хихикает, болтая ногами взад-вперед на кожаном стуле. Эти двое уже отлично проводят время без меня, так оно и должно быть. Шел отводит волосы с лица так, чтобы взять очень большой кусок пирога с вилки.
Боже, смотреть на то, как эта женщина ест, чертовски возбуждает.
Тем не менее, когда рядом Амелия, мне стоит следить за степенью своего возбуждения. Позже у нас будет много времени на развлечения для взрослых.
– Мама говорит, что завтра они с Джейсоном отправятся в Лас-Вегас! – Амелия, похоже, не удивлена внезапным браком Сюзанны, и слава богу. Хотя я никогда не думал, что Сюз – девушка в стиле Вегаса. Мы поженились в Биг-Сур, потому что А) это было недалеко от ее родителей, Б) она была слишком беременна Амелией, чтобы лететь, и C), если бы мы еще раз отложили свадьбу, ее папа, в прямом смысле слова, вытащил бы свой дробовик из грузовика.
Опять же, может быть, она была бы девочкой в стиле Вегас, если бы здесь не было замешано ружье. Может быть, она наконец-то получила то, чего хотела, и так, как именно хотела. И я рад за нее.
Потому что наличие Шел в моей жизни помогает мне понять, какими на самом деле должны быть отношения. Горячий секс, о да. Черт, больше, чем да, безусловно. Но думаю, она понимает меня, как бы сентиментально это не звучало. И да, полагаю, я тоже ее понимаю.
Поэтому передаю ей салфетку, прежде чем она накрошит пирог на себя. Моя женщина.
– Мама говорит, что может забросить меня завтра утром. Она хочет, чтобы я помогла ей собрать юрту, – Амелия сообщает об этом с явным вздохом облегчения. Если и есть причина, чтобы по-братски обнять Д'андри, так это за то, что он убедил Сюзанну перебраться из каньона в его пляжный домик рядом с Санта-Моникой. Что хорошо для моих поездок к Амелии и поездок Амелии ко мне.
Шел берет телефон и начинает листать фотографии шоу с Амелией.
– Мне понравилось, как ты выглядела во время номера протеста, – Шел указывает на что-то, и Амелия широко улыбается. – Ты выглядела на самом деле заинтересованной. Тебе действительно было дело до всего происходящего.
– Я просто позволила настроению вести меня, как ты и говорила, – Амелия прижимает голову к руке Шел.
Я машу парню за кассой.
– Упакуйте это, – нам нужно, чтобы остальная часть этого пирога была свежей. То есть, пока Шел не проберется ночью и не съест его. И пока я не начну придумывать надежные способы остановить ее и защитить свою часть пирога. Эти отношения будут битвой умов, я уже чувствую это.
Мы идём обратно к машине, Амелия танцует и поёт одну из песен. Я несу коробку, а у Шел в руках горстка пластиковых вилок, которые она стащила.
– Всегда думаешь наперёд, – наклоняюсь и целую ее шею, и этого маленького действия достаточно, чтобы возбудить меня. Мне необходимо вернуть эту женщину к себе домой.
– Планирую украсть ещё кое-что по дороге домой, – сладко говорит она, маша ресницами. Вот чертовка.
Мы останавливаемся у квартиры Шел, чтобы захватить Арчи. Бедный маленький песик не может слишком долго оставаться один. Амелия не перестает нянчиться с ним, пока мы едем в каньон, прощаемся с Сюзанной и Д'Андри, а затем возвращаемся обратно ко мне. В условиях Лос-Анджелеса это все равно, что съездить на Луну и обратно. Но ради женщин моей жизни я бы поехал и еще дальше.
Может быть, лишние полчаса. В конце концов, мужчина должен знать свои пределы.
– Думаешь, Бруно будет рад видеть Арчи? – хихикает Шел, когда ее крошечный песик подпрыгивает и начинает лизать кончик ее носа. Я почесываю уши собаки, и он глухо стучит хвостом в одобрении. Видите? Я умею ладить с маленькими собачками.
– Только надеюсь, все не закончится тем, что Бруно проявит свою сущность доминанта.
Шел фыркает.
– Думаю, Бруно будет удивлен. Знаешь, Арчи медитировал, – она слегка поглаживает мою руку, когда я смеюсь. – Шутки в сторону! Я начала включать для него волчий вой, чтобы в нем взыграл хищник. И он становится намного более гармоничным со своими первобытными корнями.
– Ты проводишь слишком много времени в этой школе.
– Это станет проблемой? Меня ведь теперь приняли в штат, – она снова машет ресницами. Черт, спорю, она в курсе, насколько это соблазнительно.
Потянувшись, я сжимаю ее колено.
– Никаких проблем. Я сторонник продолжения образования, – чтобы сделать свою мысль еще более ясной, поднимаю ладонь вверх по ее ноге, вплоть до вершины бедра. Она прерывисто дышит и немного ерзает от моего прикосновения, прежде чем осторожно отвести мою руку в сторону.
– Позже, – выдыхает она. – Когда собака не будет смотреть.
Арчи смотрит на меня своими большими глазами. Сынок, ты все портишь. Но ты милый, поэтому твоя хозяйка, несомненно, простит тебя.
Наконец, мы возвращаемся в мою квартиру. Когда заходим внутрь, Бруно, гавкая, бежит к нам, и сразу же принимается обнюхивать задницу Арчи. Маленькая собачка вроде как позволяет ему делать это, а мы с Шел идем наверх.
Захлопывая за нами дверь, я смотрю на женщину напротив, а она все ещё играет с локонами, переминаясь с ноги на ногу. Я понимаю этот взгляд и язык тела. Она все ещё боится, что все это исчезнет. Ей нужно что-то, чтобы поддержать ее, дать знать, что все это реально.
Ну что ж. Я собираюсь показать ей, насколько все реально.
Пересекаю комнату, поднимаю ее и прислоняю к стене, у Шел перехватывает дыхание. Ее руки обёрнуты вокруг моей шеи, ноги вокруг талии, знаю, она ощущает мою эрекцию. Мой член уже готов лишь от перспективы оказаться внутри неё.
– А вы, мистер Монро, сегодня достаточно дерзкий, – шепчет она мне в губы, затем дарит легкий, дразнящий поцелуй. Когда я тянусь к ней, она уклоняется от меня. Кокетство. Поддразнивания. И то и другое гарантируют, что я возбуждаюсь сильнее, если это вообще возможно.
– Тогда давай проясним ситуацию, – я целую ее шею до самой ключицы, и она начинает потираться о меня. Черт, я мог бы кончить только от этого. – Чего ты хочешь? – рычу ей на ухо. Она сжимает меня бедрами, сводя меня с ума. Быстро поворачиваюсь и кладу ее на кровать.
Шел задыхается, когда приземляется немного подпрыгивая. Она хихикает, пока я наклоняюсь, ожидая. Моя рука скользит по ее бедрам к шёлку трусиков. Ее глаза полуприкрыты, когда я отталкиваю тонкий материал трусиков в сторону, и одним пальцем дразню ее киску. Она стонет и извивается, но я удерживаю ее другой рукой. Я хочу, чтобы она рассказала мне, чего именно хочет.
– Чего ты хочешь? – спрашиваю снова.
– Тебя, – шепчет она. – Я. Секс. Хм. Пожалуйста. Не могу думать.
Затем снова смеётся, поднимаясь, чтобы пройтись пальцами вдоль линии моей челюсти. Она возбуждена и успокоилась, и я тоже. Нет больше переживаний о работе, шоу, моем ребенке, моей бывшей. Ее клоунах. Теперь есть лишь мы, как и должно было быть с самого начала.
– Хочу, чтоб ты меня трахнул, – наконец говорит она, садясь и целуя меня. Я опускаю ее на спину, продолжая снимать трусики. Они легко скользят, и я один раз прижимаю большой палец к ее клитору, дважды осторожно ударяя по нему. Черт, она уже мокрая.
Хватая ртом воздух, она ёрзает на моей руке, когда я направляю один палец в неё. Я двигаюсь размеренно, ускоряя темп, когда она откидывает голову и стонет. Ее веки закрыты, волосы рассыпались по покрывалу.
Начинаю стягивать лямку ее платья, но она качает головой. Нащупывая пальцами мой ремень, она расстёгивает его и переходит к брюкам.
– Не хочу ждать, – говорит она, глядя на меня с выражением чистой похоти. Детка, я тоже. Тянусь к прикроватной тумбочке, достаю презерватив и разрываю фольгу. Как только я тщательно защищен, прижимаюсь кончиком члена к ее влагалищу. Шел снова стонет, проводя руками вверх и вниз по моим рукам. Ее пальцы впиваются мне в бицепсы, подталкивая меня. Она умоляет меня войти глубже.
Так я и делаю.
Медленно, но настойчиво вхожу, наполняя ее. Вхожу так глубоко, как только могу, а затем выхожу. Настолько медленно, что почти схожу с ума, но я хочу, чтобы она почувствовала каждый дюйм. Хочу, чтобы она чувствовала меня, чтобы знала, что я был там.
– Я долго не продержусь, – кричит она, обнимая меня за шею. Ее пальцы скользят по моим волосам, когда я наклоняюсь ближе, целуя ее горло. Пробую ее пот, запах ее возбуждения потрясающий. – Пожалуйста. Ещё.
Хватаю ее попку, поднимая бедра еще выше. Скольжу в нее глубже, до самого основания. Ее бедра ударяются в меня, извиваясь, чтобы я вошел еще дальше. Ворча, я врываюсь быстрее. Шел быстро дышит мне в шею, ее бедра напрягаются вокруг меня, когда я вхожу до конца. Уже сейчас я вижу, как мир тает по углам. Черт, я не могу поверить, что я уже так близко. Пружины матраса кричат под нами, и Шел присоединяется к ним, становясь все громче и громче.
Оргазм внутри меня нарастает, словно непреодолимая сила. Шел закрывает глаза, открывая рот, когда я даю ей все, что у меня есть. Потом, медленно и красиво, я смотрю, как ее настигает оргазм. Рот образует идеальное «О», и все ее тело содрогается, когда она откидывается назад, падая на кровать.
Шел выкрикивает мое имя – все, что нужно, чтобы отправить меня за грань. Мир вокруг меня останавливается, когда я кончаю, изливаясь в нее. Слышу свои собственные вздохи и стоны, они словно доносятся издалека. Падаю на нее, и мы оба пытаемся отдышаться. Господи, не думаю, что смогу двигаться после такого. Шел потирается об меня носом, оставляя поцелуи на моем подбородке. Целую ее, пробуя ее вкус. Ее язык сплетается с моим, и, вашу мать, этого почти достаточно, чтоб я снова возбудился.
Что это женщина вытворяет со мной? Что бы это ни было, мне это необходимо.
– Ты этого хотела? – бормочу я ей в шею, когда целую ее. Вздыхая, она смотрит на меня, когда я выхожу из неё. Ложусь на бок и притягиваю ее на себя, подбородок лежит на ее макушке. Шел усмехается.
– Имею в виду, я хотела нечто крышесносное. Такое трудновато найти, – она усмехается, когда я ворчу с удивлением. – Представь себе шок, когда мои ожидания оправдались. Вы, сэр, получите очень высокий рейтинг на Yelp (прим. пер. Yelp – веб-сайт для поиска на местном рынке услуг, например ресторанов или парикмахерских, с возможностью добавлять и просматривать рейтинги и обзоры этих услуг).
– Всю жизнь об этом мечтал, – невозмутимо говорю я, и Шел визжит, когда я опрокидываю ее назад на кровать. Я целую ее рот, подбородок, дорожку вниз к груди. Черт, может, я действительно смогу снова возбудиться. Эта женщина заставляет меня чувствовать себя так, словно я чертов старшеклассник.
Только без дерьмовых экзаменов.
Следующий совершенный оргазм откладывается, потому что внизу слышен какой-то шум. В частности, звуки такие, словно две глупые собаки крушат все на своем пути. Бьются тарелки, разрушаются драгоценные воспоминания, весь первый этаж разрывают в клочья. Извергая проклятья, мы с Шел выбираемся из кровати и спускаемся вниз. Я включаю свет и смотрю вниз, чтобы увидеть, да, вся столовая перевернута вверх дном. Стулья на спинках, стол на боку, чаша, наполненная круглыми безделушками, Амелия настаивала, что их необходимо сохранить, а не разбрасывать по земле, теперь шарики разлетелись по всей чертовой комнате.
И в центре всего этого сидит Бруно. Язык лениво свисает, словно у него только что была отличная тренировка. А бешено объезжает лапу Бруно не кто иной, как маленькая шавка Шел с дикими глазами по имени Арчи.
И вот мы с Шёл стоим там, в некотором смысле сгорающие от нетерпения из-за проявления собачей глупости.
– Итак, – все что я могу сказать.
– Похоже, Арчи, наконец, проложил себе путь к верхушке стаи, – говорит она в ответ.
Черт меня возьми, если мы не смеемся так сильно, что чуть не падаем с лестницы. И черт подери, если это не ощущается хорошо.
23
Шел
Как, черт возьми, мог пройти уже целый год?
Моя жизнь в эти дни – одно размытое пятно. Сначала переезд к Уиллу, затем частые вылазки с Амелией. Завтраки с блинчиками, утренние прогулки, доставка ее в школу со мной, и попытки не показывать ей, что она моя любимица, в чем я своего рода потерпела неудачу. Все это было частью двенадцати замечательных, сумасшедших месяцев.
И теперь, вот она я, снова в зале в «Заливе сновидений». У детей сегодня будет прослушивание для «Ты хороший человек, Чарли Браун». На этот раз я настояла на своем. Не будет никаких смешных дипломатичных сообщений, ничего постмодернистского, только чистая и простая история Чарли Брауна, Снупи и их друзей.
И рассказ о тяжелом положении мигрантов. Я не могу найти способ сохранить это, но уверена, мы со вкусом обыграем эту ситуацию.
Мои шаги отдаются эхом на полу, когда я перехожу к сцене. Поднимаюсь по лестнице и встаю, глядя на длинное пустое пространство. Мама и папа полюбят это шоу. Они приезжают посмотреть и провести больше времени с Уиллом и Амелией. Они даже согласились не приносить красные носы или визитные карточки. Эта пьеса будет моим личным творением, не без помощи детей, конечно.
Когда я кладу свою сумку вниз и направляюсь к столу позади – ничего общего с перестановкой мебели, чтобы сэкономить время, когда они появятся – я замечаю кое-что. Белая коробка с какой-то выпечкой, и мой живот сразу же урчит. Господи, мой живот – назойливый зверь. Но меня это устраивает. Ухмыляясь, я открываю коробку и... да. Да, вот они – божественные кленовые пончики с беконом. Я, может быть, и только что пообедала, но это был салат из соевых бобов с посыпанным сверху вегетарианским козьим сыром. Я едва ли раз пять дотронулась до него вилкой.
Уилл любит, когда я сыта. Боже, обожаю этого мужчину.
Я поднимаю пончик из коробки, поднося его к губам с чем-то вроде предоргазменного удовольствия... когда замечаю, что сверху на пончиках лежит кусочек сложенной бумаги. Сначала я думаю, что это квитанция, но качество бумаги слишком хорошее для счета.
Да, я замечаю такие вещи, как качество бумаги. Кто работал в канцелярском магазине во время учебы в институте? Вы правы.
Раскрываю записку, в которой говорится: Пруд умиротворения. Как можно скорее.
Это почерк Уилла, и на секунду я ощущаю тревогу. С ним все в порядке? Почему он общается со мной с помощью записок в коробке с едой? Знает ли он, что это то, чего я хочу на регулярной основе? Никогда не стану игнорировать пончик, так что кусаю его и выхожу на улицу.
Здесь тихо и безмятежно. Солнце начинает садиться, образуя предзакатный свет над кирпичным патио и через деревья. И я направляюсь к пруду.
– Уилл? – добравшись до места, нахожу пакет из «Кондитерской Дилана». Она заполнена десятью миллионами разновидностей липких конфет. Моих любимых. Хорошо, это как Гензель и Гретель? Уилл откармливает меня для печи? Это что, новая ролевая игра?
Неправильно будет сказать, что эта идея меня немного заводит?
В записке примечание: около сосны.
Сосна – это то, что «Залив Сновидений» называет самым высоким деревом на территории. Оно немного дальше в лесу, поэтому я блуждаю по тропинке, чувствуя себя, словно в запутанной сказке. Сказке с беконом. Лучший вид сказки.
А вот и он, стоит у дерева, прислонившись к стволу, руки в карманах. Дорогой бог, этот человек восхитителен. Выбросите конфеты и пончики – вот моя главная вкусняшка. Он снял свою деловую одежду и одет в простую темно-серую футболку, ту, которая отлично подчеркивает каждую линию его пресса, груди... боже, я теряюсь каждый раз, когда смотрю на него. Немного слишком теряюсь, потому что благополучно спотыкаюсь на дорожке и практически распластываюсь на земле. Я также почти теряю удовольствие от этого процесса, что неприемлемо.
– Ого! – руки Уилла оказываются вокруг меня через секунду, удерживая меня от падения. Он выпрямляется, но не отпускает меня. Именно такой реакции я и ждала. – Знаю, меня нелегко выносить.
Он выдает лихую ухмылку, которую я люблю – вторая из восьми ухмылок, которые я до сих пор классифицирую. Затем целует меня, тепло пульсирует во мне. И снова я практически роняю пончик. Боже, я должна съесть этого плохого мальчишку.
– Я люблю сюрпризы, но есть какая-то особая причина? – спрашиваю я, когда мы, наконец, отрываемся друг от друга. Откусив еще кусочек пончика, ну, конечно же, чтобы он не пропадал даром, я следую за ним обратно к сосне. Затем вспоминаю, сколько сейчас времени, и хмурюсь. – Кроме того, разве ты не должен быть еще на работе? Биржевой рынок сам себя не продаст.
Уилл смеется над этим, а потом смотрит на меня. Его бровь выгибается, он кивает, как бы в знак признания. Это сексуально.
– Есть еще кое-что, прежде чем я уйду и позволю тебе вернуться к прослушиванию, – он качает головой, локон темных волос падает на глаза. Я бы убрала его, но могу испачкать. – Но когда я пришел в магазин, там уже никого не было.
– Пожалуйста. Ты уже и так меня балуешь, – встаю на цыпочки и целую его. Интересно, трепет когда-нибудь уйдет? Потому что я этого не хочу.
– Это было кольцо-леденец, – он улыбается напротив моих губ. – Клубничное.
– Ой, мое любимое! Но все нормально. В любом случае, я не должна так много есть, – предлагаю ему половинку пончика, но он поднимает руку.
Фи. Он много теряет.
– Однако у меня есть замена, – он вынимает из кармана маленькую черную коробочку.
На этот раз, я не могу совладать с рефлексами. Пончик и коробка с конфетами падают на землю.
– Это. Ах, – моргаю, беря маленькую бархатную коробку. Дрожащими руками медленно открываю ее. Это бриллиант прямо там, да. Кольцо вспыхивает в полуденном свете. Кажется, что птицы прекращают петь, а белки перестают дрожать от холода. Все в лесу теперь наблюдают за моей реакцией. Как в фильме Диснея, только с большим количеством добрачного секса.
– Шел Ричардсон, – Уилл опускается на одно колено, и на одну сумасшедшую минуту я думаю, что он снял свою деловую одежду, чтобы не испачкаться в земле. Но это не так. Трудяга Уилл лучше балансирует с Игроком Уиллом, а Игрок Уилл – мой любимый. Это Уилл, который по вечерам субботы играет в игры со мной и Амелией, возит меня в мое любимое место на пляже в Пойнт Дам. Именно тот Уилл, которым он всегда хотел быть. Тот Уилл, за которого я хочу выйти.
Если это предложение. На какой-то безумный миг я думаю, а может он спрашивает меня о чем-то другом. Потому что, вот так вот устроен мой мозг. К счастью, эта идея не стоит на повестке дня.
– Ты выйдешь за меня? – спрашивает Уилл.
Я могла бы придумать остроумный ответ или просто зацеловать этого мужчину до смерти. Выбираю последнее. Никогда не говорите, что я не принимаю правильных решений. Он встает, и через секунду я обнимаю его. Ну, вообще-то, почти залезаю на него. Его руки блуждают по моему телу, пока мы целуемся, коробочка с кольцом все еще крепко зажата в моих ладонях. Никто не снимет это кольцо. Смеаголь запрещает это. Моя прелесть (прим. пер. отсыл к фильму «Властелин колец»).
То, что Энди Серкис (прим. пер. актер, игравший Голлума в киноэпопее «Властелин колец») шепчет мне на ухо, пока я обжимаюсь с мужчиной, которого люблю, многое говорит обо мне, да.
– Я принимаю это за «да»? – смеется Уилл, когда спустя минуту мы, наконец, отрываемся друг от друга.
– Да. Буду продолжать это говорить. Да, – дрожа, я возвращаюсь на землю и пытаюсь надеть кольцо на палец. Уилл помогает, надевая ободок на мою левую руку. Он снова притягивает меня в объятия, и я отпускаю себя. Я чувствую себя свободной, и в безопасности, дикой и счастливой. И голодной.
Но моя еда на земле. Какая досада.
– У меня есть идея, до того, как появятся дети, – целую его, мягко прикусывая нижнюю губу. Он рычит от удовольствия, его руки сжимают мою попу.
– И какая?
– В аудитории стоит коробочка с пончиками.
Уилл откидывает голову назад и смеется, удивленный смех, который никогда не перестает радовать меня.
– Думал, ты никогда не попросишь, – он обнимает меня за талию, и мы вместе возвращаемся по тропинке.
Пончики, предложение руки и сердца, школьная пьеса, а сегодня ведь только вторник.
Не могу дождаться, чтобы увидеть, что же случится дальше.
Notes
[
←1
]
«капуста» в переводе с английского
[
←2
]
152 см.
[
←3
]
официальный веб-сайт Гарри Поттера
[
←4
]
185 см.
[
←5
]
«аппетитная попка» в переводе с английского
[
←6
]
роман Гаррисона Кейлора «Дни на озере Вобегон», в котором все дети были «выше среднего»
[
←7
]
. сказка братьев Гримм о злом карлике, сначала помогшем дочери мельника спрясть золото из соломы, а потом потребовавшем ее первенца в качестве оплаты
[
←8
]
. кукурузные хлопья
[
←9
]
«Поп-тартс» (англ. Pop-Tarts) – название популярного печенья, наиболее популярный бренд компании Kellogg. Сладкая двухслойная начинка «Поп-тартс» обёрнута тонким слоем песочного теста
[
←10
]
известные жевательные конфеты
[
←11
]
работа Карла Маркса и Фридриха Энгельса, в которой авторы декларируют и обосновывают цели, задачи и методы борьбы зарождавшихся коммунистических организаций и партий
[
←12
]
отсыл к фильму «Стар трек»
[
←13
]
система оповещения о похищении детей в нескольких странах
[
←14
]
машина времени и космический корабль из британского телесериала «Доктор Кто»
[
←15
]
стандартизированный тест для поступления в колледжи и университеты США
[
←16
]
речь о фильме «Гордость и предубеждение»
[
←17
]
намек (аллюзия) на фильм «Роковое влечение», где ревнивая любовница сварила любимого кролика дочери главного героя, в качестве акта мести
[
←18
]
имеется в виду итальянский скульптор Джузеппе Армани
[
←19
]
популярная сеть американского фаст-фуда
[
←20
]
Tupperware – марка «умной» посуды
[
←21
]
The Looney Tunes Show – американский анимационный телесериал
[
←22
]
отсыл к песне Destiny Child «Say my name»
[
←23
]
Сеть американской, доступной дизайнерской обуви Payless ShoesSourse
[
←24
]
отсыл к Шекспиру
