Текст книги "Радужный слон (или как довести начальника...) (СИ)"

Автор книги: Полина Ветер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 10

Евгений

– Ты что, всё-таки уволил Полинку?

Соня врывается ко мне в кабинет, практически вынося дверь, будто это не я начальник, а она.

– Слон, что ты творишь? Хорошая же девочка! Да ещё и накануне корпоратива!

– Сонь, успокойся, пожалуйста. – Всё же, разбаловал я своих работников, вообще ни во что меня не ставят…

– Нет, ну ты изверг что ли? Она там горькими слезами обливается, трясётся вся, я ей валерьянки дала, может так успокоится хоть. Что случилось-то?

– За ней серьёзный косяк. Заказ, который должен был поехать в Нижний, отправила в Ростов. Теперь, чтобы вернуть всё на место, потребуются лишние вложения и время. Я и так сегодня еле договорился с заказчиками.

Юрист уже не так категорически настроена меня линчевать, опускает плечи и садится на стул.

Я и сам сегодня был в полном шоке, когда обнаружил, как меня подставила любимая всеми Платонова.

– Но как же так… – Соня всё не сдаётся. – Ну, это же не повод, чтобы увольнять сразу! С кем не бывает? У нас что ли никогда косяков не было? Помнишь Лаврентьева: восемнадцать раз ему договор переделывали!

– Я дал Полине Сергеевне шанс исправиться, она им воспользоваться не захотела.

– То есть, она сама уволилась?

– Совершенно верно.

И вот мне не стыдно. Нет.

Ни за маленькую ложь, ни за само увольнение.

Потому что она сама выбрала такое решение.

Платонова появилась на пороге моего кабинета ровно в девять.

Пунктуальная зараза.

Я всю ночь не спал, пытаясь разгадать её загадку, но так ни к чему и не пришёл, в общем-то.

Вдобавок был зол на себя. За то, что думаю о ней и действительно хочу продолжить то, что мы начали на скрипучем диване. И как бы я не пытался списать это на отсутствие женщины в моей жизни и её внезапное перевоплощение, почему-то не получалось.

Меня просто накрыло от поцелуя с ней. И рука до сих пор помнит, какая она влажная и жаркая внутри…

Со времён Дашки я так не вляпывался.

К моменту прихода на работу, я стал похож на пришибленную мумию, и уже был готов уступить ей.

– Вы вовремя, Полина Сергеевна. – Зачем-то замечаю, оглядывая её, как всегда.

Строгий брючный костюм чёрного цвета с чуть приталенным пиджаком, голубая рубашка, неизменно застёгнутая на все пуговицы, коса через плечо.

Держит в руках листок, как я предполагаю, с заявлением, переминается с ноги на ногу.

– Доброе утро, Евгений Дмитриевич.

Пожалуй, не очень-то оно и доброе.

– Вы уже в курсе про посылку?

– Да. – Опускает глаза.

Мне с восьми утра заказчик весь телефон оборвал, пытаясь обвинить во всех смертных грехах и угрожая расправой, если я не привезу ему баннеры к Новому году.

– И как прикажете выходить из этой ситуации?

Стараюсь не гадать, сделала она это специально или просто по невнимательности. Иначе просто взорвётся голова.

– Я уже позвонила Павлу Ивановичу, но пока нам не удалось договориться, в течение дня я ещё…

– Полина! – Прерываю её на полуслове. Понимаю, что молоденькая администратор без опыта общения с такими заказчиками, мало чем может помочь в этой ситуации.

Но всё же даю ей шанс.

– Давай так. – У девушки испуганно округляются глаза. – Расскажи мне всю правду, и я закрою глаза на эту историю. И на то, что было вчера. Мы порвём твоё заявление и продолжим работать, как раньше. В статусе начальник – подчинённая. Прошу тебя. Я просто хочу знать, для чего весь этот маскарад.

Полина Сергеевна мнётся. И мне даже кажется, на минуту, что глаза девушки увлажняются, и будто бы она борется сама с собой.

Но потом она подходит к моему столу и кладёт на него лист бумаги, что держала всё это время. Молча разворачивается и выходит из кабинета.

Я бессильно опускаюсь в кресло.

Да что может быть такого криминального в её переодеваниях, что она не готова мне рассказать даже на таких условиях?

Поэтому уговоры Сони сейчас кажутся какими-то неубедительными.

Может, я поступаю малодушно, но больше ходить за Платоновой и упрашивать не собираюсь.

Хотя, за весь рабочий день, то и дело выслушиваю недовольства в свой адрес по поводу увольнения Полины.

Ну ладно.

Я тиран и деспот. Выгнал девочку ни за что, ни про что.

– Шеф, а чё, теперь ляля на копрорат не пойдёт с нами? – Сева пытается добить меня под конец рабочего дня. Выстроились на крыльце мои работники, как на парад собрались, блин.

– Ну раз она уволена, значит не пойдёт.

– Так за неё уже место оплачено! – Вмешивается Кристи. – Что, теперь, кого-то другого на её место искать? У всех сейчас свои праздники.

Я от усталости валюсь с ног.

А мне про пьянку какую-то втирают.

– Позвони ей. – Отмахиваюсь. – Если захочет, пусть приходит.

Путь до дома проделываю на автомате.

Дикий ор Василевса наталкивает на мысль заказать ему умную кормушку. Хотя, я сомневаюсь, что от этого что-нибудь изменится, он просто прожорливый динозавр, и наглая пушистая жопа.

Но хотя бы с ним в квартире не ощущаю пустоты, как после Дашкиного ухода.

Уже засыпая, прямо на диване, не найдя сил доползти до спальни, вдруг ловлю мысль: если она придёт в ресторан, как я буду держать себя в руках?

Меня одно её существование из равновесия выводит.

Вот что я за вредитель такой самому себе?

Глава 11

Полина

Три литра пролитых слёз сделали своё дело.

Весь офис видел, как я раздавлена и убита после аудиенции с начальником.

Если честно, на минуту я поддалась собственной слабости и представила, как рассказываю шефу о своей работе, и что его заказали, как породистого сенбернара для случки. Как признаюсь в своих чувствах, в том, что провалила задание по всем фронтам и теперь не знаю, что делать, ведь наше сумасшествие на бабулином диване никак не выходит из моей головы.

Но я не могла.

Поэтому последняя надежда осталась на неравнодушный коллектив, и я даже поразилась, насколько попала в цель, когда они все почти кинулись меня защищать.

Вечером позвонила Кристина.

Я правда была удивлена, что шеф разрешил мне появиться на копроративе, но, в конечном счёте, выдохнула.

Не придётся отходить от плана и изобретать новый.

Завтрашним вечером моя миссия закончится.

Я исполню последний штрих и закреплю знакомство наших претендентов так, чтобы ни у кого не возникало сомнений в верности выбора: либо я – отбитая на всю голову практикантка без чувства меры, либо утончённая, стильная умница-красавица Надежда.

Я рассматриваю её фото в телефоне тысячный раз, снова и снова убеждая себя в том, как она ему подходит. Просто ангел во плоти, блин. Черноволосая, с идеальной осанкой и лёгкой улыбкой, выжигает своим взглядом у меня на лбу: «Забудь, детка. Он мой.»

И вот сейчас мне уже не хочется плакать.

Я кладу телефон экраном вниз и поднимаю взгляд, выдавливая улыбку.

– Привет. А чего ко мне не поехали? Знаешь же, я не особо кафешки люблю.

Рассматриваю своего парня новыми глазами.

Решение далось мне почти легко, и, если я не сделаю этого сейчас, вряд ли уже когда-нибудь смогу.

– Илюш, мы должны расстаться.

Выпаливаю, стараясь не задерживаться на мыслях о причинах.

– Чего? – Он падает пятой точкой на диван напротив меня, ошарашенный моим заявлением.

– Нам нужно расстаться. Ну, люди расходятся иногда, когда им становится скучно вместе, или возникают другие причины…

Вот куда-то меня понесло сейчас.

– Тебе со мной скучно? – Парень хмурит лицо. – Поль, ты головой ударилась что ли? Всё же хорошо было.

– Да, я знаю. – Пытаясь найти точку опоры. – Но появились обстоятельства, в свете которых мы не можем больше быть вместе.

– Слушай, я знаю, что ты та ещё актриса, но давай начистоту. Говори прямо, что случилось.

Та ещё актриса…

Почему-то эти слова сейчас задевают.

– Я встретила другого человека. Мои чувства не взаимны, но это ничего не меняет. Я не могу просто думать о нём и быть с тобой… одновременно.

Я знаю, что говорю отвратительные вещи, но зато поступаю с ним честно. Просто я устала врать. Своим родным, самой себе и всем окружающим.

Завтра будет последнее выступление и всё.

Уволюсь и уеду отсюда к чёртовой матери.

Надоело.

– Да уж. Охренеть можно.

Илья глубоко вздыхает и трёт лицо.

– Я его знаю?

– Нет. Это не имеет значения.

– Да что ты! – Взрывается. – Мне как-то не похер, знаешь, из-за кого ты решила просрать два года наших отношений!

Ну, тут он может и прав.

А, впрочем, странные отношения были у нас, всё же… За эти самые два года он особо и не интересовался моей жизнью. Хватало того, что я иногда к нему прихожу.

– Прости меня. – Говорю искренне. – Я не хотела, чтобы так получилось.

– Да пошла ты. – Выплевывает, чуть наклоняясь ко мне. – Помотаешься и вернёшься. Я тогда подумаю, захочу ли тебя принять.

Он резко хватает куртку, поднимается и гордо удаляется из кафе.

Я отпиваю свой остывший кофе и стараюсь держать себя в руках.

Всё порушилось.

И я пока не представляю, как назад собрать. Скорее, доламываю то, что и так на соплях держится.

Если бы Евгений Дмитриевич вёл себя так же предсказуемо, как и все остальные…

Если бы я не посмотрела на него, как на мужчину…

Мужчину мечты, что уж тут…

Если бы сама себе не разрешила маленькую слабость в виде полутораминутной близости…

Я была бы всё той же Полиной.

А теперь я кто?

«Та ещё актриса»

Значит, продолжаем спектакль…

Обожаю корпоративы!

В смысле, наоборот, терпеть не могу эти сборища лицемеров, пытающихся делать вид, что пришли не пожрать и выпить на халяву, а для сплочения и поднятия боевого духа коллектива.

Конечно, «Радужный слон» немного отличается от других, мне даже понравилось с ними работать, и немного грустно, что сегодня всё это закончится.

В этот вечер я тщательно наряжаюсь. Важна каждая мелочь, каждая деталь.

Черное платье длиной до колен, с рукавом три четверти и небольшим вырезом на шее, телесные колготки и объёмные сапоги, которые не собираюсь менять на туфли. Причёска не имеет названия, но на неё я потратила больше всего времени, чтобы соорудить что-то типа вороньего гнезда, но не очень растрёпанного. Макияж – вновь по советам моей любимой Сабины Малышевой, только немного ярче, чем в прошлый раз. Ладно. Намного ярче.

Я старалась, как могла, и теперь придирчиво осматриваю образ в зеркале.

Нет, ну я точно там всех сражу.

Особенно Евгения Дмитриевича. Для него у меня заготовлена ещё парочка сюрпризов.

Понятно, что мой внешний вид вызовет у него новые вопросы. Но ответов он не получит, надеюсь, когда внимание шефа переключится на «невесту», ему уже будет не до моих проделок.

Просто рассчитываю, что пронесёт.

На самый крайний случай, в моей сумке всегда лежит липовая справка из психушки, о том, что кукушка Полины Платоновой не совсем на месте. У Игоря Леонидовича отличные связи, на все случаи жизни.

Итак, погнали.

До ресторана добираюсь на метро, ведь тут моим прикидом явно никого не удивишь.

Я прихожу не в первых числах, но и не последней. Сканирую зал, нахожу знакомые лица, направляюсь к ним, по пути отмечая, что Надежда уже на месте.

Это очень хорошо.

Она должна попасть в поле зрения шефа до того, как начнётся представление, для этого у неё есть личные инструкции, выданные агентством.

Вроде всё идёт по плану.

– Всем здравствуйте! – Широко улыбаюсь, выбирая себе стул у края длинного стола.

Из всего коллектива тесно общаться мне пришлось примерно с половиной. И, конечно, по своим причинам, не все сотрудники фирмы присутствуют сегодня. Парни из типографии, водители, находящиеся в рейсе, Раиса Степановна, наша уборщица, те, кто не смог прийти, были поздравлены заранее и одарены небольшими презентами от фирмы, которые я лично заказывала по согласованию с начальником.

Нарочно выбираю место рядом с Севой. Он мой главный друг и козырь на сегодня. Так уж вышло, ничего личного.

Только после взаимных приветствий с коллегами, поднимаю взгляд на Евгения Дмитриевича.

Чёрт побери. Невозможно быть таким безупречным, не может обычная светло-голубая рубашка так идеально сидеть на мужике…

Почему-то в груди болезненно ноет, когда мы встречаемся взглядами.

Он только хмурится, сидя во главе стола, постукивая по нему пальцами.

Припухлость на его лице почти прошла, и даже она его не портит.

Я влюблена в него, и для меня этот мужчина идеален во всём.

В начале вечера сижу и не отсвечиваю.

Шеф произносит поздравительную речь.

– Я очень рад, что вот уже несколько лет состав нашей компании практически не меняется. – В его руке бокал с чем-то крепким, отмечаю про себя: не очень хорошо. – Рядом со мной бок о бок работают такие прекрасные, энергичные люди, на которых всегда можно положиться. Бывают разные моменты, конечно. Но я благодарен вам за вашу отзывчивость и умение всегда находить креативные решения, даже к самым сложным ситуациям. Очень жаль, что с некоторыми сотрудниками приходится прощаться. Но я так же желаю им на новом месте процветания, благополучия и отдачи. Всех с Новым годом! Радужному слону – дорога вперёд!

Я прячу глаза в тарелку, чокаясь бокалом с вишнёвым соком, что незаметно поменяла с тем, в который мне заботливо налил вина водитель.

Конечно, он имел ввиду меня. И все это поняли.

Мы пробуем закуски, кто-то пьёт, кто-то разговаривает между собой, пока на сцену не выходит ведущий.

Внимание переключается на него, и я немного выдыхаю.

Шеф явно выбрал целью этого вечера – пробуравить во мне взглядом дыру. Он даже не стесняется своего поведения и, кажется, немного чаще, чем нужно, прикладывается к своему бокалу.

Первая волна конкурсов проходит без моего участия.

Я снова сканирую зал и отмечаю, что Надежда ведёт себя, как трепетная лань.

Вот вроде не выпила ни грамма, а уже ощущаю злость внутри. Просто изо всех сил не хочется отдавать его ей, но ничего не поделаешь.

– Ляля, ты потрясающе выглядишь! – Сева уже принял нужную кондицию и теперь повернулся ко мне, чтобы приступить к более тесному общению…

– Вы тоже ничего. – Подёргиваю плечами, изображая робкую заинтересованность.

Мы идеально смотримся: я в своём амплуа и Сева в красной рубахе в клетку и джинсах, эдакий янки, затесавшийся в русскоговорящей компашке.

У него практически лысая голова и круглые щёки, а ещё он примерно на полголовы меня ниже, но это не мешает мне строить глазки и томно вздыхать.

Кто-то говорит тост.

Ведущий снова выходит и зовёт новую партию счастливчиков на сцену, чтобы показать свои способности.

Надежда проплывает мимо нашего стола, соблазнительно виляя идеальными бёдрами, проходит мимо начальника, но он даже не поднимает головы.

Так не пойдёт.

Нужно, чтобы он её заметил.

Что это ещё за саботаж, срочно предпринимаем первые попытки сближения!

– Ну же! Две девочки и двое мужчин, прошу смелее, поднимайтесь к нам! – Ведущий бодро подначивает коллектив.

– Севастьян, вы не хотите поучаствовать?

– Хочу! – Тут же воодушевляется мужчина, которого я хватаю за рукав и тащу на сцену.

Надежда делает мне вопросительный знак глазами. Киваю. Она тоже поднимается.

– Остался один молодой человек! – Ведущий пытается расшевелить толпу. – Вот, вы! Мужчина с брутальной бородой, точно не боитесь ничего! Пойдёмте!

– Я пойду!

Твою налево.

Это не по плану.

Евгений Дмитриевич должен быть в роли зрителя, но никак не участника, и я судорожно сжимаю Севин рукав от напряжения.

Шеф легко забирается на сцену, порхая по ступенькам и становится рядом с нами.

У меня спирает дыхание.

Всё куда сложнее, чем я себе представляла.

– Давайте, чтобы было интереснее, мы вас сейчас перемешаем!

Ведущий по очереди выясняет из какой мы организации и расставляет так, чтобы пара не совпадала. Меня приставляют к какому-то худощавому высокому мужику. Зато Шефу выпадает Наденька, и я радуюсь, что хоть в этом удача на моей стороне. Сева расстроен, но меньше всех я сейчас переживаю за него.

Нам, девочкам, завязывают глаза, на парней вешают ёлочные шарики, прикрепив к одежде прищепками в хаотичном порядке. Задача каждой конкурсантки быстрее остальных избавить партнёра от украшений – «разрядить ёлочку».

Задание старо, как мир. И я в нём ас. Мы в институте такими баловались, поэтому, тщательно облапав незнакомого мужика, первой стягиваю повязку.

Ведущий объявляет нашу пару победителями и подначивает остальных девочек работать руками побыстрее.

Мне неприятно смотреть, как Надежда трогает шефа, а ещё он так занят процессом, что не смотрит больше в мою сторону.

Итак, знакомство состоялось.

Теперь главное, проследить, чтобы начальник не наклюкался и подтолкнуть их ещё ближе друг к другу.

После окончания конкурса мне в качестве победительницы приносят коктейль.

Сева ещё больше воодушевляется, видя, как я выпиваю его залпом фактически до половины, а потом тяну его снова. Теперь уже танцевать.

Вот тут мы действительно – отличная пара!

Я вкладываю в этот танец всю душу, всё своё актёрское мастерство и вдохновение, буквально раскладываясь над полом на части, а потом собирая их вокруг Севастьяна. Уверена, мои умения оценили все присутствующие. Ну как можно не танцевать под Анну Асти?..

Демоны выходят из меня по очереди и все разом, я как та девочка Уэнсдэй, шокирую и поражаю, но в какой-то момент, чувствую чьи-то крепкие пальцы на своём локте и буквально врезаюсь во что-то твёрдое.

– Полина Сергеевна, вы, кажется, выпили лишнего. – Глаза напротив такие красивые, и губы что произносят эти слова, так хочется поцеловать… сейчас же!

Но…

– Чтооо? – Повисаю у шефа на руке. – Я танцую… чего вы присталии…

Изображать пьяную в уматень, на всё готовую дурищу, у меня всегда хорошо получалось.

– Пойдёмте, выпейте воды. – Тянет обратно к столу, Сева с ним не согласен.

Конечно, его-то как раз всё устраивает.

Отмечаю, что шеф не выглядит пьяным. Это плюс. Почти все присутствующие за нашим столом уставились на мини-представление. Наденька направляется в нашу сторону, проходя к своей компании, и в этот момент я картинно взмахиваю руками:

– Не надо меня держать! – Вырываюсь из захвата, опрокидывая часть посуды с её содержимым на проходящую «невесту». – Я сюда отдыхать пришла!

Дальше вокруг меня образовывается вакуумное пространство, где шокированная Надежда, пытается не расплакаться и стереть с себя разноцветные пятна, что так гармонично раскрасили её светло-персиковое платье, не менее ошарашенный шеф, пытающийся ей в этом помочь, и Сева, плюхающийся радом со мной:

– Ляль, ну ты горячая штучка, конечно!

Он пьян.

Слишком даже, чтобы соображать, что говорит.

Я резко подскакиваю и хватаю сумку.

– Всё! Концерт окончен! – Кричу, как истеричная, даже не пытаясь оправдаться перед Надеждой, я ей и так, как могла, помогла.

Пока никто не спохватился, сбегаю с вечеринки.

У Севы не та скорость восприятия, чтобы догнать меня, Евгений Дмитриевич, явно ничего не понимая, пытается реабилитироваться перед пострадавшей, остальные просто в шоке.

Хватаю в гардеробе пальто и бегу со всех ног к выходу.

Почти успеваю, но меня перехватывает Соня.

– Полин, ты чего, уже уходишь? Ещё даже десяти нет.

– Я… это… – Набрасываю верхнюю одежду и наматываю шарф. – У меня чет живот так скрутило, не могу прям. Пойду домой. Спасибо, что пригласили.

– Ты давай, лечись. Жалко, конечно. Не пропадай, подруга. Пиши нам иногда.

– Конечно, хорошо!

Выдыхаю уже на крыльце. Но не долго. Потом мчусь к остановке, и лишь забежав в автобус, отпускаю себя.

Я сделала, всё что могла.

На самом деле, конечно, на этот вечер была запланирована более обширная программа. Но… Я. Сделала. Всё. Что могла.

Мне бы поплакать.

Но люди кругом. И так паршиво, что даже сил нет.

Я больше его не увижу.

Только на той единственной фотографии, которую зачем-то оставила в своём телефоне.

Выйдя на улицу, впервые за несколько дней оглядываюсь вокруг.

Не под ноги, как обычно, боясь растянуться, а именно на жизнь, которой живёт этот город, не обращая внимания на меня.

Во дворе высокие деревья, на них кто-то хаотично закинул гирлянды. В окнах магазинов призывные плакаты с новогодними акциями. С неба сыплют снежинки. Впервые за весь декабрь такие крупные, что хочется смотреть вверх и любоваться их невероятным полётом. Вытягиваю руку, и несколько мохнатых снежных комочков приземляются на неё, тут же превратившись в мокрые следы.

Забавно.

Я, как эти снежинки, оставила в жизни фирмы «Радужный слон» такой же размытый след.

И в жизни человека, которому хотела бы стать самой близкой и самой яркой звездой.

А по факту – в лучшем случае, от меня ему останутся лишь несколько нелепых воспоминаний.

Глава 12

Евгений

– Мне кажется, эта гирлянда какая-то ненадёжная.

Рассматриваю подмаргивающие лампочки на большой живой ёлке, растущей прямо во дворе.

– Ага.

Мы с Валей стоим на крыльце их дома, что называется, дышим свежим воздухом.

Он прекрасный собеседник – за десять минут не сказал и пары фраз. Мне сейчас только это и нужно. Дашка уже достала трещать над ухом, какой я тупоголовый козлина, что не пригласил Надежду к ним встречать Новый год.

Надя мне понравилась.

Красивая, скромная и поговорить нам было о чём, когда я пригласил её на кофе, чтобы ещё раз принести извинения за испорченный праздник.

– Я всё равно собиралась уходить, если честно. – Прошуршала она своим прелестным голосом. – Не очень люблю шумные вечеринки с непристойными конкурсами.

Это она имела ввиду наш тесный контакт на сцене, когда мы оказались в паре. Зачем я вышел вообще туда, сложный вопрос. Наверное, боялся, что подвыпившая Платонова опозорит нашу организацию на весь ресторан. Но та всё равно не упустила возможности отличиться, стоило только на секунду отвлечься.

Конечно, привести в божеский вид Надино платье не удалось. Поэтому я предложил оплатить ей такси, вручил бутылку шампанского из бара и уже у машины спросил, не хотела бы она встретиться, чтобы я мог полностью загладить вину за досадное недоразумение.

Мне самому нужно было отвлечься от мыслей, связанных с Полиной Сергеевной, а тут такая возможность сама в руки приплыла.

Работница моя больше на работу не вышла, и весь офис теперь косится на меня, как на врага народа. Конечно, обязанности ведь её пришлось снова между собой распределить.

То, как она вела себя на корпоративе, было отвратительно.

У меня давно не возникало такого стыда и желания просто встряхнуть и вышвырнуть кого-то на свежий воздух, чтобы мозги, наконец, проветрились.

Ещё водитель наш, Сева…

По состоянию был не лучше Платоновой, они вообще сколотили прекрасную парочку и исполняли чёрт знает что.

Я понимаю, что такие вечеринки и предназначены для позорных воспоминаний, но почему-то принял все действия нетрезвой Полины на свой счёт.

Будто несу за неё ответственность.

Я же директор, я за всех своих работников переживаю.

Только вот Соня или Кристи никогда бы себе такого не позволили. А эта пигалица решила, что напоследок ей всё можно.

Можно напиваться, как поросёнок.

Можно устраивать танцы на уровне стриптиза с шестом, в роли которого отлично чувствовал себя Сева.

Можно размахивать руками и портить внешний вид других гостей.

А потом можно исчезнуть, будто её и не было, мать твою за ногу!

Живот у неё скрутило, видите ли, а то, что закусывать надо хотя бы иногда, это она, конечно, не додумалась.

Таким злым я давно не был. Дома снова досталось Василевсу, который плевать хотел на моё дрянное настроение и снова принялся драть когтями кожаный диван.

Досталось и коллективу впоследствии, который выразил недовольство по поводу ухода Платоновой.

Прошла неделя с того дня, а я всё никак не могу прийти в себя. Что-то не даёт покоя. Не позволяет расслабиться и вступить в Новый год с чистой душой и лёгким сердцем.

С Надей мы встретились на следующий день. Был выходной, редкий солнечный день, прекрасно подходящий для свиданий и посиделок за чашкой кофе. Она рассказала, что работает дизайнером верхней одежды, увлекается лыжами, чтением и немного рисует пейзажи. Мне было легко с ней и спокойно, девушка интересовалась моими предпочтениями и работой, я так же рассказал ей, что был женат и собираюсь встречать Новый год у бывшей супруги.

Я спросил Надежду, где она собирается провести праздничные дни, та ответила, что у родителей, и я подумал, что не настолько близко знаю её, чтобы так скоро ввести в свой круг.

От Дашки мне за это прилетело.

– Ты никогда не сможешь построить с кем-то отношения, Слон. – Её хмуро-воинственное лицо не предвещало ничего хорошего. – Нужно было брать, пока тёпленькая! Тем более, если она будет с родителями, значит, у неё никого нет. И ты сейчас один, и она одна. А ты даже не знаешь, какие у неё родственники! Может, они ужасно занудные люди, и девушка сидит сейчас и страдает, потому что кто-то ещё недостаточно присмотрелся!

Её тирада была немного странной. Но бывшая всегда отличалась экстравагантностью, за это она мне и нравится.

– То есть, я должен был привести сюда едва знакомую девушку, чтобы ты была довольна?

– Иногда хватает лишь одного взгляда, чтобы понять, подходит тебе человек или нет. Но, конечно, не таким толстокожим людям, как ты.

Она обиделась и почему-то дулась ещё минут двадцать, пока не начали съезжаться гости, и моя бывшая не отвлеклась на них.

Теперь мы стоим с Валентином на крыльце и молчим каждый о своём, игнорируя шумную компашку за дверью.

До двенадцати ещё несколько часов, как я переживу это, не знаю.

За спиной открывается дверь.

Даша подходит и встаёт между нами, кутаясь в пуховик. Осматривает каждого по очереди и вздыхает.

– О чём болтаете? – Спрашивает, явно издеваясь.

Хмыкаю.

– О сущности бытия… – Вдруг басит Валентин, и я вдруг осознаю, как эти двое друг другу подходят.

Неугомонная Дашка – вечный двигатель с миллионом идей и неуёмной энергией и спокойный, как бронепоезд, Валя.

Почему-то под языком ощущается горечь.

Я что-то упустил?

Или кого-то…

– Вы двое никогда не думали, почему вместе?

Обращаюсь к ним, пытаясь поймать за хвост мысль, несущую ответы.

– У нас любовь. – Отвечает, не задумываясь, бывшая. – И взаимопонимание.

– Думаешь, Валя понимает хотя бы половину, из того, что ты тараторишь?

Я ведь тоже слушал её в пол уха раньше, пропуская мимо потоки информации, в которых был важный посыл.

– Не важно, что она говорит… – Валентин сгребает Дашку в охапку и кладёт подбородок ей на макушку. – Важно, как она это делает.

Муж моей бывшей – здоровяк с отменным аппетитом, и взглядом, полным обожания, направленным на жену.

Он нарядил эту ёлку, размером с дом, для неё, потому что Дашке хотелось праздника и пускать салют прямо во дворе, водя хороводы вокруг пушистой красавицы.

Сомнительное мероприятие, как по мне, не хватало ещё пожар устроить или короткое замыкание, эта гирлянда, всё-таки, заискрит в какой-то момент.

Я не такой, как он. И поэтому Даша ушла от меня, ощутив просто, что не хочет продолжать игру в одни ворота.

– У вас тут что, какой-то заговор? – Хмурит бровки девушка.

Усмехаюсь, качая головой.

– Иди в дом. Замёрзнешь. – Валентин укутывает жену потуже в пуховик.

– Мне не холодно. – Отнекивается. – Знаешь, Валь, я вспомнила, надо компот принести из гаража, тот, что мама твоя передала. Сходи, а?

– Сейчас?

– Да.

Она поворачивается к нему, и все мы трое понимаем, что Дашка Валю спроваживает.

– Ладно.

Он нехотя её отпускает, чмокнув в щёку смачно, и удаляется на поиски компота.

Я молчу.

Продолжаю созерцать мигающие через раз огоньки.

– У тебя что-то случилось?

Бывшая с мёртвого не слезет, пока не докопается до сути. Смешно даже.

– С чего бы?

– Ты весь вечер, как в воду опущенный.

– Я всегда такой.

– Ну, обычно ты просто занудный истукан, а сегодня тебя явно что-то беспокоит. Даже Валя, вон почувствовал.

– Каким образом, стесняюсь спросить?

– Вы уже двадцать минут тут стоите, а он терпеть не может долгие разговоры.

Разговор действительно был долгий. От силы восемь слов с его стороны.

– У меня всё нормально. За кота беспокоюсь, разнесёт полквартиры, пока я тут у вас Новый год отмечаю.

– Не ври мне. – Она кладёт руку мне на локоть. – Он не впервые один остаётся. Что-то случилось? Мне-то можешь рассказать, ты же знаешь.

Выдыхаю облачко пара и задумываюсь.

Если бы я поступил по-другому…

Если бы не пустил на самотёк и не поддался раздражению…

Было бы как-то иначе?

Меня бы не терзало чувство вины и какой-то… потери?

Мне бы не снились сны с её участием? Не преследовали образы в плотных колготках и крокодиловых пиджаках?

– Я не знаю. – Отвечаю честно.

Я устал постоянно думать о ней и пытаться вытравить из головы. И никакие переписки с Надеждой не помогают, мне хочется знать, как она там.

Для кого готовит оливье и наряжает ёлку.

Неужели для своего задрота?

Как это глупо, господи.

– Ты хочешь поехать к ней?

– Хочу.

Говорю, а потом только задумываюсь: о ком она?

– Ну, так езжай. Новый год же! Время чудес!

Дашка, тут же вдохновившись идеей, несётся в дом, я ещё немного стою, ошарашенный поворотом событий.

Потом иду за ней, чтобы получить в руки бутылку шампанского и пакет мандаринов.

Даже моя мама не желает так пристроить меня в чьи-то добрые руки, как бывшая жена.

Я и опомниться не успеваю, как оказываюсь в такси, удивлённый ещё и тем, что оно так быстро примчалось.

И вот что я ей скажу?

Здравствуй, Платонова, это тебе новогодний подарок от «Радужного Слона»?

Он скорее, пасмурный, в последнее время.

И как это будет выглядеть, если на пороге вместо неё меня встретит её малахольный?

Нет.

Херня какая-то…

Пытаясь вернуть в жизнь здравый смысл, пишу Надежде.

Спрашиваю, в каком районе города она находится.

Ещё не поздно поменять маршрут.

Послать всё к чертям и построить, наконец, нормальные отношения. С нормальной девушкой. Уверен, Василевсу она понравится.

Не уверен, что мы вернёмся к Дашке.

Потому что, если я её заберу, то увезу к себе.

Мне нужна уверенность.

Мне нужна Надежда.

Поэтому, отрываюсь от экрана, где в сообщении высвечивается полный адрес, вплоть до квартиры.

– Командир…