Текст книги "Прости, малышка... (СИ)"
Автор книги: Полина Ветер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 15
Максим
***
Как же приятно возвращаться домой.
Всегда, находясь в разъездах по делам фирмы, чувствую тоску по дому. Хотя в этот раз поездка пришлась как нельзя кстати – я, наконец, собрался в кучу и хоть немного разгреб дела «INFert.Comp». А еще, находясь наедине со своими мыслями, я все-таки признался себе, что вёл себя, как настоящий мудак. Обдумал дальнейшую жизнь, предложение, что сделал Олесе и решил, что так будет правильно. Во всех смыслах. Со всех сторон.
Я практически не думал об Асе. Расстояние и дела реально остудили мой пыл, и вся эта интрижка уже не казалась такой уж привлекательной. Если отбросить все прелести секса с горячей малышкой, больше ничего не остается. Нас больше ничего не связывает. Она – маленькая симпатичная злючка, а я – взрослый самодостаточный мужик. Просто теперь собираюсь завести семью и остепениться, наконец. А что? Перестану изменять и обижать Олесю. Окружу её заботой, любовью и, глядишь, она родит мне трёх спиногрызов, и мы состаримся в горе и радости…
А если без шуток, сегодня я собираюсь сказать о своем решении Амалии. А это уже совсем другой уровень отношений.
Эта женщина знает о моей с Олесей истории, видела, как я бегал за ней, как она «снизошла до моего уровня» и согласилась быть со мной, была свидетелем развития наших отношений. Я, бывало, приходил к ней за советом. Амалия прекрасно знает меня, мою девушку и что между нами. Свадьба – следующий этап, на который я сейчас решился. И это решение, несмотря на долгую отсрочку, далось мне довольно легко. Потому что, подумал я – это реальный выход.
Поэтому я, по приезду в город, дарю Олесе кольцо с неприлично большим камнем и везу её к жене моего отца, чтобы обрадовать её этой новостью.
Почему-то, по дороге в родовое гнездо моя уверенность понемногу улетучивается. Я чувствую невероятное волнение. Наверное, зря сегодня дал добро на встречу Аси с Антоном. Просто грешным делом подумал, так буду меньше дергаться о том, как она проходит, если буду занят на семейном ужине. Пытаюсь взять себя в руки и не подозреваю, какой я на самом деле осёл. Я также не знаю сейчас, находясь в машине с моей теперь уже невестой, что этот вечер перевернет всю мою жизнь, и мне придется горько пожалеть о своих решениях.
Ася
***
Лиманский является перед моей дверью во всей красе. В костюме, при галстуке, напомаженный и надушенный, как жених на свадьбе. Улыбается во весь рот, вручает мне огромный букет белых роз и нежно целует в щеку. Подхалимство сотого уровня.
Не подумайте, что я придираюсь. Просто вся эта показуха предназначена для достижения одной единственной цели – завалить в постель и потрахаться хорошенько с молоденькой помощницей «Корлеоне». Может даже просто ему назло. Ну хоть вы меня режьте, не верю я в чистоту его нежных чувств ко мне, тем более, что сам он этого практически не скрывает. Только действует с размахом, не скупится на комплименты и роскошь, будто без этого моя крепость не падет. Что ж… Я тоже актриса погорелого театра – подыгрываю ему изо всех сил. Томно закатываю глаза и тащу веник на кухню, в поисках вазы побольше. Такой вазы нет, приходится поместить букет в ведро.
– Ты потрясающе выглядишь. – Антон только что слюнки не пускает в мою сторону, сверкая синими глазами.
– Ты тоже. – Не остаюсь в долгу.
Набрасываю пальто на плечи, беру сумочку, как настоящая, блин, леди и следую за ним к машине. Мы едем долго, куда-то за город. По дороге спрашиваю спутника, какая нас ждет программа на вечер, но тот только загадочно улыбается:
– Это сюрприз.
Вот только сюрпризов не хватало.
Пока едем, успеваю засмущаться, насмеяться до боли в животе, разозлиться, обидеться, простить его и впасть в анабиоз. И дело не в моем дурном характере, просто Лиманский пытается развлекать меня пошлыми шуточками и рассказами о своей интересной жизни одновременно. Выходит совсем не скучно, только под конец пути, когда вдруг вспоминаю «Корлеоне», совсем некстати, настроение падает. Думаю, чем он сейчас занят, пока я тут строю из себя подружку Антона – решает какие-то бизнес-проблемы? Милуется с воблой? Может у него важная встреча с инвесторами, как там у них модно говорить… Пытаюсь выгнать его из своей головы и сосредоточиться на своем спутнике. Так. Нужно взять себя в руки.
«Корлеоне» сказал, что его брат всегда носит проклятую флешку на себе. Это может быть все, что угодно – украшение, пирсинг, даже пряжка ремня, что существенно осложнит задачу. На правой руке Антона часы, дорогие. Но вряд ли это то, что я ищу. Оглядываю мужчину еще раз. Сомневаюсь, что у такого есть пирсинг. Хотя… Уже представила, на каком месте он может быть и покраснела.
– Ты что так на меня смотришь, милая? Уже влюбилась? – Беззлобно спрашивает Лиманский.
– Не то слово. Думаю, сразу тебя съесть или по кусочкам? – Дарю ему в ответ ядовитую улыбку.
Он смеётся. А мне хочется провалиться сквозь землю. Мы как-то незаметно перешли на «ты». В одной из переписок, когда мне надоело фамильярничать и строить из себя скалу.
Так. Отвлек меня, гад. Пока мысленно сыплю проклятиями в попутчика, он сообщает, что мы уже на месте. Галантный подонок помогает мне выбраться из машины, учтиво открыв дверь, и я оказываюсь у порога шикарного особняка, который даже круче, чем у «Корлеоне». Недоуменно смотрю на Лиманского, а тот невозмутимо берет меня под руку и ведет к двери.
Нам открывает пожилая женщина в форме горничной и приглашает внутрь. Через минуту появляется, как я поняла, хозяйка поместья – женщина средних лет, очень красивая и ухоженная, с добрыми глазами, очень сильно напоминает мне кого-то…
– Антошенька, милый! Как я рада тебя видеть! – Она направляется к нам уверенной грациозной походкой, широко улыбаясь при этом.
– Мама, вот познакомься. Это Анастасия.
– Амалия. Антоша мне рассказал немного о вас, но я не ожидала увидеть такую красавицу.
Женщина протягивает мне руку и я подаю свою в ответ, чувствуя как что-то сковывает изнутри. Улыбку стерло с моего лица. Поднимаю вопрошающий взгляд на Антона.
– Проходи. – Довольно говорит наглец. – Ужин в семейном кругу – самое приятное времяпровождение. Правда, мама?
– Конечно! Именно это я ему всегда и твержу. Совсем забросил меня, бессовестный. – Женщина бросает теплый взгляд на сына.
Я, наверное, сплю.
Мы проходим в столовую, где накрыт стол явно больше, чем на три персоны. И за ним уже расположились две пары, как мне представили – сестра Амалии Людмила с мужем и какие-то друзья семьи, то ли профессора, то ли доктора наук. Все старше меня лет на двадцать, не меньше. Кажется, этот факт никого, кроме меня, не тревожит. Нас усаживают, и пока хозяйка с сыном перекидываются несколькими фразами, я пытаюсь сообразить, как мне себя вести. Что говорить, я, конечно, ожидала какого-нибудь подвоха, но чтобы знакомство с мамой… По-моему, это слишком. Вредный червячок неприятного предчувствия увеличился до размеров огромной мохнатой гусеницы и щекочет изнутри, вынуждая мою жалкую душонку сжиматься от ужаса. Этот парень не так прост… Точнее, мы его явно очень недооценили. И, если я хоть что-то понимаю в людях, живой мне из его лап не вырваться. Надеюсь не буквально.
К сожалению, моя интуиция работает, как швейцарские часы. И через какое-то мгновение я в этом убеждаюсь, когда вижу в стенах светлой, сверкающей хрусталем и позолотой комнате призрак всех моих бессонных ночей. Моя душа замирает и делает сальто. Одновременно.
Амалия, расплывается в улыбке и громко восклицает приветствие подошедшим гостям:
– Ну вот, все в сборе! Максик, Олеся, наконец-то вы вместе у нас дома!
Она подходит и целует поочередно сияющую воблу и застывшего на месте «Корлеоне». По выражению лица его вижу – он в шоке. Не меньше, чем я.
Глава 16
***
Вы часто посещаете семейные посиделки? Такие, когда вся родня собирается за одним столом – от мала до велика, чтобы скрепить узы крепкими напитками, вкусной едой и душевными разговорами. Я никогда на таких не была. Потому что у меня нет семьи. Все мои родные умерли, и некому теперь собираться субботним вечером и под новый год. Но даже такому неискушенному в этом вопросе человеку, как я, понятно, что все это сборище за огромным сияющим столом мало похоже на крепкую счастливую семью. Скорее на змеиный клубок. Или собрание акционеров. Из всех присутствующих неприятные эмоции не вызывает только Амалия. Эта женщина мне почему-то сразу понравилась. Какая-то она живая, без тени зла и подвоха. А глаза такие проницательные, словно видят насквозь. Думаю, такая женщина не терпит лжи и сама не обманывает. А вот с остальными надо бы разобраться. Та еще публика…
Если сестра Амалии как-то меня не особо напрягает, она занята в основном обхаживанием своего плюгавого муженька, то профессорша, что сидит слева от меня, постоянно что-то шепелявит в мою сторону. Она все время пытается вовлечь меня в беседу, не стесняясь, прикасается тощими пальцами в руке и смотрит в ожидании моей реакции. Задает какие-то глупые вопросы и многозначительно переваривает мои скудные реплики, явно не удовлетворяющие её тягу к общению.
Муж её, кажется, вообще на своей волне. Лишь изредка одёргивает звонко щебечущую какую-то чушь супругу и снова впадает в состояние отрешенности.
Что ж… Компашка подобралась отменная. Общайся, Ася. Набирайся положительных эмоций.
Этим я, наверное, должна заниматься сейчас, или хотя бы сидящим рядом с довольной ухмылкой Антоном. Но вместо этого пожираю взглядом воблу, сидящую рядом с моим Боссом, обвив его мерзкими щупальцами и намеренно демонстрируя свое положение. Девушка Максима.
Драная кошка.
Она воркует мерзким голоском с соседями по столу, заливаясь смехом, не переставая поглаживать «своего парня» и прижиматься к нему. А «Корлеоне» повис над своей тарелкой, словно все, что вокруг происходит, его не касается.
Ревность выжигает меня изнутри кислотой. Пытаюсь не взорваться и не натворить глупостей, но с каждой минутой держаться все сложнее. И вообще, здравый смысл же не мой конёк. Поэтому, понеслась…
– Милый, а ты не передашь мне соль? – Говорю как можно громче, обвиваю пальчиками руку Антона и улыбаюсь ему, как озабоченная.
– Конечно. Все, что угодно для такой очаровательной девушки. – Лиманский берет мою ладонь и целует пальцы, затем вкладывает в них солонку. – Хочешь еще вина?
– Да, спасибо. – Стараюсь не прерывать зрительный контакт. Титаник утонет вместе с ДиКаприо. Нужно отыграть до конца.
Антон наполняет наши бокалы, и я беру свой слишком нетерпеливо, трясущейся рукой, но сгребаю себя в руки и спрашиваю, картинно хлопая ресницами:
– За что выпьем?
– За нас, конечно. – Наши бокалы звенят друг об друга, наверное, слишком громко и мы не успеваем насладиться их содержимым, потому что прерывает звонкий возглас Олеси:
– Ой, а у нас новость! Правда, милый? – Но «милый» не реагирует, точнее сверлит взглядом нашу пару, отчего у меня мурашки по спине. А вобла, немного растерявшись и перехватив этот взгляд, на секунду меняется в лице, потом поднимается и выставляет вперед руку, на которой сверкает огромный камень, размером с булыжник, и заявляет с выражением победительницы:
– Макс сделал мне предложение! Мы поженимся!
Занавес.
***
Титаник утонул.
ДиКаприо сдох.
Лучше бы я была на месте ДиКаприо.
Все, что происходит дальше, проносится мимо меня какой-то бешеной каруселью. Все, конечно, кинулись поздравлять новоявленных жениха и невесту – Амалия сорвалась с места и принялась целовать и обнимать обоих, за ней Людмила, потом барышня с ученой степенью, мужчины обмениваются рукопожатиями и напутственными словами, даже Антон что-то высказывает в сторону влюблённой парочки. Только у меня в ушах звенит так, что их голоса я слышу через какой-то вакуум, будто нахожусь в пузыре. Чувствую, как к горлу подступает тошнота и ком, вот-вот сорвусь в истерику, поэтому поднимаюсь и, извинившись, покидаю сцену – мне срочно нужно на воздух.
Максим
***
По-моему, госпожа Фортуна окончательно со мной развелась, ведь такой прекрасный вечер, как этот ужин в кругу семьи, превращается в полный балаган. Амалия, конечно, учудила. Зачем-то созвала родню на это представление, а я ведь просто хотел тихо спокойно отметить значимое событие в моей жизни с близкими людьми, то есть, с ней и своей невестой. Апогеем праздничного фарса стало то, что она пригласила Антона. Черт возьми, я никак не мог предположить, что этот хмырь притащит Асю сюда. Его мать не в курсе наших разборок, но ей известно в каких «теплых» отношениях мы состоим. И вот смотрите – картина маслом: Я с сияющей Олесей, родственнички, которых вижу раз в сто лет, и любимый братец, нагло, по-свойски обнимающий мою малышку за талию. Еще и скалится, ублюдок, будто выиграл джек-пот.
За те пять дней, что мы не виделись с Асей, я почти убедил себя, что могу жить спокойно и без неё. Почти. Убедил.
Одного только взгляда из-под пушистых ресниц хватило, чтобы ударить меня по голове осознанием, что это ни хрена ни разу не так. Как гребанный наркоман, трясусь всем телом, словно в ломке, отчаянно сопротивляясь желанию сграбастать её в объятия на виду у всех. Эта девочка только моя. И то, что Лиманский распустил свои проклятые клешни в сторону её худенького прекрасного тела, вызывает во мне невероятное звериное чувство.
Каким-то чудом удается сдерживать себя, хотя я уже совершенно не соображаю, что делаю здесь, кто эти люди, и почему Олеся орёт, как потерпевшая, о том, что мы скоро поженимся. Какой-то полный пиздец. Потом комната кружится вокруг меня. Улыбающиеся лица родственников, сыплющих поздравлениями, цепкие пальцы Олеси на моей руке и звон бокалов в нашу честь. Получите, распишитесь. Это ваша жизнь.
Изо всех сил пытаюсь не смотреть в сторону малышки, но глаза, как нарочно, ловят её силуэт и взгляд, в котором целая смесь эмоций: удивление, презрение, шок и что-то ещё, никак не могу разобрать… Думаю, будь у неё пистолет, она бы меня убила прямо сейчас. Без сожаления.
Я всего лишь хотел получить назад свою программу. Я совершенно не планировал влюблять в себя затравленного ребенка, который на моих глазах превратился в прекрасную девушку. Я не хотел, чтобы так получилось.
Хотя, кого я обманываю? Я хотел. Очень даже хотел трахнуть её уже в тот самый день, когда Бизон притащил это создание в мой дом, просто некоторое время ещё мог сопротивляться этому дикому чувству. А сейчас я хочу её ещё больше. Потому, что не видел почти неделю, потому что она невероятно красивая в этом наряде, потому что не могу даже коснуться её прямо сейчас, потому что сегодня она спутница Антона. Снежная лавина под названием «дикая ревность» накрывает меня с головой.
Я чуть не срываюсь с места, когда Ася что-то говорит на ухо Антону и выходит из-за стола, скрываясь с поля моего зрения. Перехватываю взгляд брата. Он посылает мне не то предупреждение, не то угрозу, но я не обращаю на это внимание. Еще какое-то время слушаю пронзительные речи Амалии, тщетно пытаясь на них сосредоточиться.
– Максик, а вы уже сообщили родителям Олеси о своем решении?
– Пока нет. – Щебечет за меня девушка. – Я ждала, пока он приедет из командировки, к тому же Максим сделал предложение спонтанно, перед самым отъездом, и кольцо подарил только сегодня. Теперь смогу похвастаться маме и папе во всей красе. Я думаю, они будут очень рады. Правда, милый?
– Ага.
– Ты какой-то неразговорчивый сегодня, Максик. Все хорошо? – Амалия смотрит на меня озабоченно.
– Да. Просто устал с дороги. Не обращайте внимания. – Пытаюсь изобразить вымученную улыбку.
– Как дела на фирме? – Вклинивается вдруг Антон.
Сжимаю челюсть, что кажется зубы скрипят.
– Все в порядке. Работаем.
– Не сомневаюсь. Такая слаженная команда, сплоченный коллектив. Приятно осознавать, что люди, с которыми работаешь, готовы выкладываться на сто процентов ради твоего благополучия.
– Мы платим им хорошие деньги за хорошую работу. – Стараюсь не поддаваться на провокацию. – А у тебя как с новой фирмой? Уже запустили процесс?
– Почти. На стадии подготовки. – Он сверкает глазами. – Ищу толковых сотрудников.
– И на чем будете специализироваться?
– Юридические услуги.
Не то, чтобы я не знал, чем занимается Антон после того, как покинул «INFert.Com». Мы очень даже тщательно мониторили его жизнь. Подозреваю, что он знал о слежке и намеренно пытался пустить пыль в глаза, что ничем, кроме открытия новой фирмы не занимается. Лиманский совсем не глуп. И мозги у него заточены под экономику и право, так что обмануть эту сволочь не так-то легко.
В какой-то момент нашей беседы у меня даже возникло чувство, что он знает о моих намерениях. Хотя я не могу утверждать это наверняка. А пока остается хоть один шанс его обойти, я собираюсь им воспользоваться.
– Мальчики, ну что вы все о работе! Такой приятный вечер. Не портите занудством! – Хозяйка дома светится улыбкой и раскрасневшимися щеками. – Кому еще вина? Пойду посмотрю, что там у нас приличного есть…
Она удаляется из столовой, но возвращается довольно быстро с новой бутылкой сортового вина, тут же призывая всех его попробовать. Ася так и не вернулась.
– Мне нужно сделать звонок. Я сейчас приду.
Игнорирую недовольное лицо Олеси и разочарованное Амалии, выбираюсь из этого ада и иду в сторону отцовского кабинета.
Я не ищу намеренно встречи с ней. Я не смогу спокойно стоять рядом. Поэтому просто собираюсь зайти в отцовскую обитель и позвонить. Пусть это глупо и трусливо. Может быть. Я просто боюсь сорваться и тогда…
Твою же мать…
Замираю и не чувствую пальцев, которые с остервенением сжимают ручку двери.
Она стоит ко мне спиной, рассматривая фото, висящее на стене, на котором запечатлены отец и я, только что окончивший университет. Самым верным решением было бы развернуться и уйти, пока она не обернулась. Но, чертов соблазн настолько велик, а я так изголодался по её запаху и бархату кожи, что не замечаю сам, как оказываюсь в шаге от девушки. Долго стою и дышу тяжело и громко, не понимая от чего больше – ощущения близости её тела или того, что она не оборачивается.
Протягиваю руку.
Прикасаюсь к шелковистой коже плеча, слышу прерывистый вздох.
Сжимаю руку, поворачиваю к себе, встречаю затуманенный взгляд и тону в нём.
Да что же со мной такое?
Провожу ладонью по уложенным волосам. Она другая совсем, и всё равно все та же – дерзкая, красивая, злая, но невероятно чувственная и…
Моя.
– Прости, малышка… – шепчу одними губами и припадаю к её рту, сминая губы, терзая, насилуя их своим ртом, прижимаю к себе хрупкую фигурку, шарю руками по ней, словно пытаюсь вспомнить…
Только я ничего не забыл. Я помню каждый сантиметр её податливого тела… каждую черточку… каждое прикосновение маленьких ладошек… каждый стон… каждый вздох, срывающийся с губ… каждую родинку.
Я одержим.
Я болен.
Я сошел с ума.
Ася отвечает на мой поцелуй и прижимается ко мне сама, обвивая руками шею и плечи, дарит мне несколько мгновений нестерпимого удовольствия. Потом вдруг отстраняется, смотрит несколько долгих мгновений прямо в глаза и разрывает объятия. Дышит тяжело. Так же, как и я.
Мучительно долго мы просто смотрим друг на друга.
Она отходит к двери, и уже почти открыв её, поворачивается. Вижу в её глазах слезы.
– Я люблю тебя, «Корлеоне».
Она шепчет это одними губами, но я отчетливо слышу каждое слово. Они глухо отбиваются ритмом в моём сердце, и я стою, разведя руки в стороны, совершенно опешивший. Прежде чем успеваю придти в себя, она выскальзывает за дверь, оставив меня с тяжелым грузом внезапного признания.
Я не могу ответить ей тем же. Ни той девочке с кудряшками цвета солнца, ни этой девушке, красивой, элегантной, утонченной, какой она предстала сегодня.
Я не люблю её.
Я схожу по ней с ума.
Глава 17
***
Находясь в какой-то туманной прострации, я нашел только один выход успокоить разбушевавшиеся эмоции – курить.
Не спеша закуриваю сигарету и, затянувшись от души, падаю в отцовское кресло. Забавно, он не одобрял мои пагубные привычки, говорил, что я гроблю свое здоровье вместо того, чтобы завести нормальную семью. Отец вел здоровый образ жизни, посещал спортзал и бассейн, любил проводить время на воздухе и устраивать пикники. Кто бы мог подумать, что этого жизнерадостного энергичного, полного сил и идей человека скосит сердечный приступ прямо во время работы.
Что ж, отец… Я не такой, как ты. Пью и курю, трахаю все, что движется. Наверное, гены все-таки берут свое. Моя матушка ведь алкоголичка и шалава, и папаша – капитан дальнего плавания, так чему удивляться? Ты же мне не родной… Только вот ближе человека, чем ты, у меня никогда не было. И, наверное, уже не будет.
Вот сейчас, как никогда мне нужен твой совет.
Я ведь всерьез собираюсь жениться на девушке, о которой знаю лишь то, что она любит розовую помаду, которая оставляет следы на всех моих рубашках, и отдых в теплых странах.
После того, как Олеся окончила институт, она пробовала себя в разных ипостасях – руководила благотворительным фондом своего отца, вела тренинги, участвовала в форумах, кажется, создала блог… Сейчас ей двадцать семь, она – вольная птица, занимается, чем хочет и живет в свое удовольствие.
Я никогда не собирался привязывать её к дому, чтобы она стала домохозяйкой, обложилась рецептами и рожала в год по ребенку. У нас были отличные отношения, и я не хотел ограничивать её свободу, отчасти из-за того, что дорожил своей. Идеальная семья – каждый живет своей жизнью.
Только сейчас, сидя в папином кресле, выкуривая сигарету – затяжка за затяжкой, ощущаю – мои мозги будто начали вставать на место.
Иллюзия того, что я счастлив с Олесей была создана с самого первого момента, когда она согласилась на свидание со мной. Я просто был ошарашен тем, что такая девушка, как она, обратила, наконец, на меня внимание, потому что страдал неким комплексом неполноценности. И долго не замечал её снисходительного отношения, вплоть до того, как девушки сами стали вешаться на меня и предлагать себя разными способами. Я вкусил запретный плод разгульной жизни, предавался разврату и похоти в различных проявлениях, но моя девушка ни разу не выказала даже намека на ревность. Как будто ничего не было. Конечно, я делал это тайно, стараясь не афишировать свое плохое поведение, но все равно удивлялся первое время, почему она так себя ведет? Неужели ничего не чувствует?
И так было долгое время.
Вплоть до появления Аси.
Я не раз прокручивал в голове причины Олесиных претензий. Если она заревновала меня, то почему сейчас? Ведь я встречался с разными женщинами, были среди них и модели и просто красивые, некоторые нестандартные, но с изюминкой… Что же она увидела в этой кудрявой девчонке, что почувствовала в ней соперницу?
Наверное то же, что и я. Точнее, мое к ней отношение.
Но, честно говоря, ленивые потуги Олеси призвать меня к ответственности не идут ни в какое сравнение с диким собственническим чувством моей малышки. Она будто заклеймила меня для себя. И хоть пыталась бороться с внутренней львицей всеми возможными способами, все равно поддавалась ревности и зажигалась, как спичка при виде опасности в лице женщин, окружающих меня. Она даже к Елене приревновала. Хотя, мы с Еленой друзья и коллеги. Это одна из немногих девушек, кого мне не удалось затащить в постель, зато в плане помощника равных ей не найти.
Нанося грим из повседневного равнодушия и видимости благополучия, мы, порой, игнорируем очевидные вещи. Не так-то просто отказаться от соблазнов и искушений, особенно когда испытываешь острый дефицит настоящих эмоций.
То, что продемонстрировала мне малышка – ревностное помешательство, полную отдачу, сексуальное влечение – все это разбудило во мне первобытное мужское начало. Право собственника, добытчика, защитника. Я не мог этому сопротивляться, потому что сопротивление шло против самой природы. Мне хотелось подавить её, подчинить, оставить без воли, и в то же время, чувствовать, как она противится всему этому, не сдается, пытается подчинить меня сама.
Я сам не заметил, как за эти несколько недель превратился в одержимого. И всему виной – она. Маленькая затравленная девчушка в кудрях с пронзительными голубыми глазами.
Если честно, я в полной растерянности.
Её откровение, конечно, выбило меня из колеи. Я почему-то думал, она никогда признается в своих чувствах. Такая гордая и злая на весь мир…
На меня…
А сейчас у меня такое стойкое ощущение, что оно было прощальным.
Ася как будто извинялась за что-то своими словами. А ведь её вины во всем этом нет.
Докуриваю с превеликим удовольствием сигарету и тушу её в идеально чистую пепельницу. Здесь никто не дымит, но пепельница все равно имеется. Знак хорошего тона. Или предусмотрительность…
Мои мысли вдруг перебивает звук открывающейся двери и возникшая в проеме Амалия.
***
– Может, ты уже прекратишь тут прятаться? – Она недовольно хмурит брови.
– С чего ты взяла, что я прячусь?
– Ой, брось. Ты хоть и не родной сын Гаврилова, но его точная копия. Я иногда даже поражаюсь сходству.
Под сердцем неприятно кольнуло. Зачем она так…
– Я не знаю другого отца…
– Мальчик мой, – Женщина подходит к столу и садится напротив. – Я не знала мужчин лучше него. Но у Николая тоже были недостатки. Поверь, никто не идеален.
Молчу и изучаю её лицо. Красивая, уверенная в себе, подбородок вздернут. Конечно, выпитое вино повлияло, потому что щеки раскраснелись и в уголках глаз видны капельки зарождающихся слёз. Только не это…
– Что у тебя с этой девушкой?
– Что?
Не сразу врубаюсь.
Как она так умеет с темы на тему перескочить?
– С какой девушкой?
Взгляд Амалии становится серьезным, я бы даже сказал, угрожающим.
– Не строй из себя дурачка. Я говорю об Асе. Она милая девушка. Только видно, что не пара Антону. Весь вечер с тебя глаз не сводила, да и ты тоже. Поясни мне, что у вас происходит?
– Это сложно объяснить в двух словах.
– А ты постарайся.
Амалия не собирается облегчать мне задачу и терпеливо сверлит пронзительным взглядом.
– Слушай, у меня нет настроения сейчас это обсуждать.
– Знаешь что, дорогой? Я могу сейчас выйти и сделать вид, что не интересуюсь твоей судьбой, что мне все равно на то, как ты гробишь свою жизнь. Но я также могу остаться и попытаться помочь тебе. Потому что вижу, как ты запутался в собственном эго.
Выдыхаю обреченно. Где отец все-таки откопал это сокровище?
– Повторяю вопрос: что у тебя с Асей?
– Женщина, ты доведешь меня до белого каления. Я женюсь на Олесе. Это вопрос решенный.
– Очень зря. Мне нравится Олеся. Она целеустремленная девушка, очень красивая, умеет себя подать. Но как-то твой отец сказал, что любви в ваших отношениях, как слёз у прокурора. Странное сравнение, на мой взгляд. Но очень точное.
– Что ты хочешь от меня?
– Хочу, чтобы ты был счастлив. Девочка с глазами синего неба очень молода. Я люблю своего сына и желаю ему счастья, но она, несмотря на то, что пришла с ним, видит только тебя. Поверь, это я как женщина тебе говорю.
– Они еще здесь?
– Уехали несколько минут назад.
Твою мать…
Какое-то неприятное чувство прокатилось у меня вдоль позвоночника. Потерявшись в дебрях самокопания, я совсем забыл о главном – Ася пришла с Антоном. И ушла тоже с ним.
– Извини, родная. Мне нужно срочно позвонить.
Срываюсь с места, как спринтер, и на ходу вызываю Бизона. Вырываюсь на свежий сентябрьский воздух. Несколько мучительных гудков.
– Да, шеф. Слушаю.
– Ася уехала с Антоном. Не спускать с неё глаз.
– В курсе. Слава ведет их. Едут в сторону города.
– Не пойдет, Андрей. Сегодня сам проследи. Так нужно.
– Понял, Макс. Выезжаю.
Сбрасываю вызов и чувствую, как холод пробирается под кожу. Какое-то неприятное предчувствие на уровне подсознания. Да что ж это такое… Нужно просто успокоиться.
Только вот гадство – интуиция меня еще ни разу не подводила…
Борюсь с желанием самому запрыгнуть в тачку и помчаться за ними вдогонку. Но тут на крыльцо выходит моя брошенная беспризорная невеста.
– Макс… Все хорошо? Тебя так долго не было…
– Да, милая. Все в порядке. – Какого хрена я творю?.. – Пойдем внутрь.
Беру Олесю за талию и веду обратно в дом, пытаясь не думать о том, где сейчас Ася, и чем закончится этот вечер…
