Текст книги "Прости, малышка... (СИ)"

Автор книги: Полина Ветер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 10

Максим

***

Олеся вывела меня из себя своим истеричным звонком, когда я находился еще в лифте «INFert.Comp.». Самое удивительное, она никогда так не делала. Вообще Олеся редко устраивала разборки, в основном, когда ей становилось скучно. Но в этот раз мне почему-то совсем не хотелось потакать её капризам, тем более, что она предъявила мне за Асю.

Я намеренно передумал ехать сразу домой, зная, что Олеся там, ждет от меня объяснений. Поэтому попросил водителя развернуться и поехал к Амалии.

Несмотря на наши «напряженные» отношения с её сыном, эта женщина всегда хорошо относилась ко мне. И сейчас, когда отца уже нет, она, по сути, единственный близкий мне человек, не считая моей девушки.

Женщина встретила меня ласковой улыбкой с легкой ноткой удивления.

– Милый? Я не ожидала тебя увидеть. Проходи, сюрприз нежданный.

Я прохожу в родительский дом, и сердце сжимается. Первый раз, после смерти отца, я приезжаю сюда. Амалия держится молодцом, хотя я замечаю в уголках глаз недавно появившиеся морщинки. И улыбка какая-то вымученная. Знаю, что она правда любила отца, такое не скроешь даже за слоем косметики.

– Ты надолго ко мне? Совсем не заезжаешь проведать старушку.

– Такая старушка даст фору всем молодым. Прекрасно выглядишь, как всегда.

Она улыбается и подходит ко мне.

– Со мной все будет в порядке. А вот ты как-то неважно выглядишь. Небось, пропадаешь на работе дни и ночи.

– Что есть, то есть.

– Нельзя так, Максим. Мы не виноваты, что так случилось. И мы должны держаться ради него.

Она сказала это скорее себе, чем мне. После чего отошла и села на диван.

– Я просто хотел убедиться, что ты в порядке. Если что-нибудь нужно, ты знаешь…

– Да, конечно. Но у меня все есть. И я не при смерти. Не беспокойся обо мне. Реши лучше свои проблемы, иначе, я тебя выпорю, честное слово. Видок у тебя тот еще…

Я рассмеялся. Вот как у неё получается? Люблю эту женщину. Остаюсь у неё на пару часов, и мы болтаем, сидя на отцовском диване обо всем на свете, не касаясь больной темы больше, по какому-то негласному уговору. Она рассказывает мне о своих петуниях, в которых души не чает, про свой цветочный магазин, и про соседский газон, угощает лимонадом и свежими булочками. Я ем и чувствую себя дома, несмотря на то, что уже давно не живу здесь по собственной инициативе.

Где-то около шести прощаюсь с хозяйкой дома и направляюсь в коттедж, борясь с желанием остаться сегодня на квартире.

Приехав домой, принимаю душ в своей комнате, прежде чем пойти на разборки с Олесей. Она редко ночует здесь, вообще даже редко бывает. И сегодня я застаю её в зимнем саду. Она сидит с прикрытыми глазами на плетеном диванчике, укрывшись наполовину пледом. Решаю не будить спящую красавицу и направляюсь в кабинет. Правда наслаждаться тишиной приходится совсем недолго, потому что, минут через десять она врывается ко мне и с ходу начинает выяснять отношения. Приходится заткнуть ей рот поцелуем, иначе не переслушать всю эту тираду до утра. Я уже завожусь, наматываю на руку длинные волосы, она отвечает взаимностью, забыв о претензиях. Мы распаляемся, настроенные на обоюдное удовольствие, но нам не удается продолжить приятное действо, потому как прерывает его появившаяся на пороге, нагло, без разрешения, туша Бизона.

– Босс, я это… прошу прощения, но у нас тут форс-мажор. Ты должен это видеть.

Я, офигевший немного, нехотя отлепляюсь от Олеси, и, пробурчав что-то типа извинения, топаю за начальником охраны в комнату видеонаблюдения. То, что вижу на экране, заставляет мои брови подняться вверх, потому что на видео кино о том, как одна очень глупая девочка пытается изобразить из себя амазонку. Честно, меня это даже не разозлило. Удивило – да. Но не разозлило.

– Давно это было?

– Только что. Я послал за ней Славу. Она направляется в сторону трассы. Совсем ебанулась, на улице – десять градусов. А она босиком…

– Машину мне быстро.

– Давай Славе скажу, он её назад привезет.

– Нет, я сам. Пусть он за ней посмотрит, пока не догоню, потом возвращается назад.

Беру ключи от мерседеса и выезжаю на улицу. Да, девочка. Ты умеешь удивлять. Что вообще у неё в мозгах? И куда интересно направляется этот ребенок?

Улицы у нас в поселке – как шахматное поле, разделены на квадраты. Получаю от охранника «точные координаты» моей малышки, и качу потихоньку за ней, пытаясь сдержать улыбку. Черт, не только Амалия может меня рассмешить. Ну что за детский сад?

Проехав на один пролет дальше, сворачиваю направо, чтобы перегородить ей путь и… пусто. Её нет. Поколесив немного вокруг, снова проезжаю в ту сторону, но никого не нахожу. Уже начинаю нервничать, не напутал ли что охранник, но тут замечаю маленькую фигурку, сидящую, на бетонной плите, обхватив колени.

Глушу мотор и выхожу из машины. Смеяться больше не хочется. Не знаю, что чувствую сейчас: волнение или ответственность за это трясущееся создание, но это пробирает меня похлеще озноба, особенно, когда подхожу ближе и вижу, как она дрожит.

– Долго собираешься тут сидеть? Вставай, простудишься.

– Да пошёл ты! – Её голос трясется и я, недолго думая, подхватываю её и забрасываю себе на плечо, решая прекратить этот цирк.

Несу её до машины, не обращая внимание на слабые попытки вырваться, и сажаю на переднее сидение, потом достаю из багажника плед и укрываю так, чтобы ни одного зазора не осталось между ним и сидением. Потом завожу мотор и включаю печку на всю, чтобы согреть малышку, у которой уже губы посинели. Неужели она так психанула из-за моего сообщения?

– Ну и что мне с тобой делать?

– Оставить в покое?

Она не смотрит на меня, и я каким-то шестым чувством понимаю, что дело тут не только в сообщении.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Нет, моя маленькая. Тебе придется смириться с мыслью, что я не оставлю тебя в покое.

– Я Не! Твоя! Маленькая! И мне похрен, что ты там себе возомнил! – Вздыхает как-то обреченно. – Иди в жопу, «Корлеоне».

– У тебя зубы стучат. – Говорю с улыбкой.

– Что?

Она наконец поворачивается, и я вижу в её блестящих глазах ненависть, презрение и гордость, которые обжигают меня почему-то, хотя я думал, что меня не должно волновать то, что она чувствует. Малышка похоже преревновала меня к Олесе. Другого объяснения я её действиям и словам не нахожу. Как бы то ни было, в данный момент я невыносимо хочу обнять её и делаю это – хватаю в охапку кокон из пледа и сажаю к себе на колени.

– Ты… Ты… Совсем офонарел?!

– Помолчи, глупая. Согреть тебя пытаюсь.

– Я не хочу… я… я… – лепечет она дрожащим голосом, и бросает нервный взгляд на мой рот. От её близости и этого невольного посыла, у меня срывает крышу, и я прижимаю её крепче, хватаю за затылок и целую холодные губы, которые сначала напряжены, но очень скоро открываются мне навстречу и пускают мой язык внутрь. Нахожу там её сладкий язычок и борюсь с ним, вкушаю её, как сладкий десерт. Так занят поцелуем, что не замечаю, как её ручки высвобождаются из плена и обхватывают мою шею, притягивая к себе ближе. Схожу с ума от запаха светлых кудряшек и кожи малышки, когда зарываюсь носом в её шею, целуя и покусывая слегка, проводя языком. Она выдыхает звучно, со стоном, и отклоняется немного назад, ложась на руль, а я спускаю легкую ткань с плеч, и аккуратной груди, освобождая её для предстоящей ласки. Беру в ладони, захватывая пальцами напряженные соски, и прикасаюсь к одному из них языком, затем захватываю губами и начинаю посасывать, втягивая в рот тугую горошину, теряясь в рваных стонах девушки.

Вообще, надо сказать, я не фанат секса в машине. Но сейчас совершенно не думаю об этом, утопая в прикосновениях маленьких ручек. Она такая несмелая, но такая страстная, отвечает на каждое мое касание, и от этого я просто кайфую.

Отодвигаю свое сидение до упора. Хорошо, что в моем мерседесе места достаточно, и я приподнимаю малышку за попу, стягивая одним движением с неё трусики. Она округляет глаза, но я не даю ей опомниться и устраиваю на своих коленях так, что она теперь обхватывает меня ногами. Долой плед. Платье болтается у неё на поясе, и я поднимаю подол вверх, стягивая ненужную вещь через голову. Теперь она на мне, обнаженная, пылающая, удивленная и невероятно красивая, и я забываю про все свои утренние сомнения и угрызения совести, просто отбрасываю их в сторону и говорю твердо:

– Ты никуда не денешься от меня, малышка. Поняла? Смирись с этим.

Я за доли секунды справляюсь с ремнем и молнией на брюках, выпуская на свободу распирающий до боли член и усаживаю её на него, рывком погружаясь в теплую, невероятно тесную влагу, с трудом сдерживая себя, чтобы не кончить сразу. Она издает хриплый стон, и приподнимается, чтобы вновь опуститься, держась за мои плечи, и дрожа всем телом. Я просто схожу с ума, потому что двигаю её вверх-вниз все быстрее, наращивая темп и силу соприкосновений. Ася насаживается на меня в едином ритме, прикрыв глаза, и выдыхая со всхлипами.

– Открой глаза. – Приказываю ей. Она подчиняется и смотрит прямо в мои, смело, даже дерзко. Мне это нравится.

Нахожу большим пальцем правой руки её самый чувствительный участок и начинаю поглаживать его вращательными движениями, постепенно усиливая нажим. Несколько секунд она двигается, широко раскрыв глаза, и почти не дышит, а потом её накрывает волна удовольствия, и она падает ко мне в объятия, сотрясаясь всем телом, будто только что пробежала кросс.

Я готов отдать что угодно, чтобы испытать это снова. Несмотря на то, что мой член все еще распирает, и яйца звенят, прижимать к себе хрупкое оргазмирующее тело малышки – это непередаваемое ощущение. Я даже испытал на секунду некое чувство вины. Ведь только что подобрал её замерзшую на улице, а через пять минут трахнул, как-то не очень, соглашусь. Но ничего не мог с собой поделать.

Отлепляю Асину голову от своего плеча и смотрю в её лицо. Она прячет глаза, а мне неприятно от этого. Чувство, что я – подонок, медленно возвращается. Она все ещё сидит на мне, но я, вместо того, чтобы закончить начатое, выскальзываю из неё и пересаживаю на соседнее кресло, быстро заправив свое ноющее хозяйство обратно в тесные брюки. Беру плед и снова заворачиваю её в кокон, хотя температура в машине уже зашкаливает за сорок. Выхожу из мерседеса чтобы остыть. Пока нахожусь на свежем воздухе, думаю, что мне делать дальше. Везти её назад в коттедж и снова нарваться на разговор с Олесей – такая идея мало прельщает. С ней все равно поговорить придется, но я, как гребаная Скарлетт, обещаю подумать об этом завтра. Поразмыслив немного, набираю Бизона и велю выслать за мной охрану. Повезу девочку в город, переночуем там, а завтра я решу, как дальше поступить.

Глава 11

Ася

***

Сижу в машине одна, голая, завернутая в одеяло, как гусеница. В абсолютно растрепанных чувствах. Если честно, я ожидала всего, что угодно, но только не умопомрачительного секса в его машине.

Это полный провал.

Признаю, идея побега была верхом кретинизма, и я, видимо, потеряла мозг где-то у кабинета «Корлеоне». Появление этой воблы и разговор за дверью вызвали во мне такие эмоции, что я не смогла мыслить трезво.

Черт, я ревную этого мерзавца. И, пора себе признаться, – я от него без ума.

Ничего не могу с собой поделать, когда он смотрит, так прожигающе. Я как кролик перед удавом. А когда его руки касаются, меня будто током бьет, невыносимо горячо, и я просто улетаю.

Что я надеялась доказать, выйдя на улицу в ночь сентября, в одном платьице? Да ничего. Дура просто. Наивная. Обида и боль распирали меня. Хотя чего я ожидала? Что он, как принц, прискачет на коне и спасет меня от дракона? Меня от самой себя спасать надо. Иначе, так и до психушки недалеко. Хочу казаться взрослой, а у самой детство в жопе заиграло. Конечно, надолго моего энтузиазма не хватило, и я, побродив по темным улицам, в полной растерянности села на какую-то плиту, поджав ноги, стуча зубами от холода. Идей было ноль, и я не знаю, что бы делала, если бы «Корлеоне» не нашел меня. Хотя, признаюсь, было ужасно стыдно перед ним за свою выходку.

Я не знаю, что он теперь будет делать. Я не знаю, что буду делать я.

Но, если честно, маленькая женщина внутри меня была польщена тем, что он поехал за мной сам, а не отправил кого-то из своих терьеров.

К тому же у нас только что был просто невероятный секс, который называют «в одни ворота».

Я в шоке – это мягко сказано.

Пока пытаюсь привести расшатанную психику в порядок, Максим возвращается в машину. Он ничего не говорит, что-то ищет в своем телефоне. Я решаюсь первой подать голос:

– Максим…

– Мм…

– Можно мне надеть платье?

Молчит.

– И… и… – Отчего-то начинаю заикаться. – Прости меня.

– Ладно. – Он все также пялится в телефон.

– Ладно?

– Ладно.

Больше не могу подобрать слов, чтобы нарушить молчание. Но один вопрос мучает меня с тех пор, как он вышел из машины, не сказав ни слова.

– Почему ты не закончил?

«Корлеоне» все-таки отрывается от мобильника и кладет его на панель. Потом поворачивается ко мне и наклоняется так близко, что я чувствую на лице его горячее дыхание.

– У нас вся ночь впереди, малышка. Некуда спешить.

Я ёжусь на сидении от его слов, и он замечает это.

– Не бойся. Я не сделаю тебе ничего плохого. Будет только хорошо. – Максим ухмыляется и легонько касается моих губ своими. – Хотя… За твою выходку я просто вынужден тебя наказать. Так что, завтра тебе, скорее всего, будет больно сидеть.

Он отстраняется и, усаживаясь поудобней на своем кресле, трогается с места.

Я в полном замешательстве. Не знаю, куда меня везут, но замечаю, что за нами следует еще одна машина, видимо с охраной. Вдобавок, от слов сексуального Босса меня бросает в жар и между ног снова становится влажно. Я все-таки нахожу в себе силы напялить платье, кое-как отыскиваю трусики.

Кажется, в какой-то момент я проваливаюсь в сон, потому что прихожу в себя, когда мое тело «отрывается от земли», а на самом деле от сидения, просто «Корлеоне» берет меня на руки и несет по направлению к многоэтажному дому. Когда окончательно понимаю, что происходит, я уже в его квартире, он заносит меня в ванную и ставит под душ. Стягивает платье через голову и включает воду, а я, как кукла, поддаюсь всем его движениям.

– Что ты делаешь?

– Тебе нужно помыться. Неужели ты думаешь, что я пущу тебя в свою постель с такими ногами? – Улыбается непринужденно.

– Я не напрашиваюсь в твою постель. Могу переночевать, например, на диване.

– Исключено.

Он намыливает мое тело, не пропуская ни одного сантиметра, отчего я густо краснею, ведь никто никогда не рассматривал меня так внимательно и сосредоточенно. После, он смывает пену и заворачивает меня в огромное махровое полотенце, опять берет на руки и относит на огромную кровать.

– Подожди меня тут.

Я сижу, тупо пялясь в одну точку, понимая, что каким бы маразмом не казался мой поступок, не соверши я этой глупости, может никогда бы больше не оказалась наедине с моим «Корлеоне», так что это как будто даже к лучшему.

Максим возвращается в комнату минут через десять, видно тоже из душа, на нем кроме легких спортивных штанов ничего нет. Они держатся на бедрах и совершенно не скрывают всю боевую готовность мужчины. Он подходит ко мне вплотную и останавливается сантиметрах в двадцати от моего лица. Гладит рукой мои влажные растрепанные волосы и, проведя пальцами по щеке, приподнимает за подбородок. Я не решаюсь поднять глаза и судорожно выдыхаю, когда, с некоторым опозданием, понимаю, чего он от меня хочет.

– Я не буду этого делать. – Говорю уверенно и отворачиваюсь.

Мужчина кладет руку мне на затылок и тянет за волосы вниз, заставляя поднять голову и смотреть на него:

– Ты будешь делать то, что я захочу, малышка. Это не обсуждается.

Нервно сглатываю, потому что, судя по выражению лица, он сейчас не шутит.

– Я никогда раньше… не делала…

– Это не страшно. По крайней мере, не так, как тебе кажется.

Ага… Убедил, красноречивый…

Максим гладит свободной рукой мои волосы и лицо, потом проводит большим пальцем по губам, и я на автомате приоткрываю их. Черт, его прикосновения меня распаляют.

– Достань его ручками. – Хрипло велит он.

С одной стороны, с ним мне хочется попробовать. Но с другой… У меня никогда такого не было и я совершенно не знаю, что и как нужно делать.

Поднимаю глаза. Взгляд у «Корлеоне» такой, что сомнения мои отлетают куда-то в сторону. Он будто прожигает меня, в ожидании, безмолвно приказывая и не принимая никаких отговорок.

Сама от себя не ожидая, тяну руки к резинке его брюк. Потихоньку их спускаю, высвобождая большой распирающий член Максима, и несмело прикасаюсь пальцами к стволу. Провожу линию вдоль набухших вен к основанию и обратно к вершине, ощущая его пульсирующие силу и желание под подушечками пальцев. Он прерывисто выдыхает, а я обхватываю его полностью одной рукой, и начинаю водить по длине. Мужчина прикрывает глаза в доказательство того, что ему приятны мои действия. Медленно двигаю рукой, постепенно сжимая его в своей ладони, смотрю, как завороженная. Отмечаю, что мне не противно держать его, и даже хочется попробовать на вкус выделившуюся на кончике каплю. Набираюсь храбрости, и касаюсь губами головки, слизав влагу язычком, проведя круговым движением вокруг отверстия. Нет, совсем не противно, такой солоноватый и вязкий. Смакуя новый вкус, посасываю и облизываю головку. Мягкий и сильный одновременно. Вкусный и терпкий. Такое необычное ощущение, но я не хочу прекращать. Максим крепче сжимает мои волосы и стонет, подаваясь вперед, и я пропускаю его в свой рот, обхватив губами. Начинаю двигать головой, поглощая верхнюю часть огромного члена, потому что весь он в меня вряд ли сможет поместиться.

– Ох, малышка… – Глухо шепчет «Корлеоне», и я чувствую, как внизу у меня начинает пульсировать.

Я возбуждаюсь от того, что член Максима у меня во рту. Вот уж никак не ожидала. Увлекаюсь процессом настолько, что не успеваю засечь тот момент, когда сексуальный монстр, крепко держа меня за волосы, начинает управлять процессом. Он буквально трахает мой рот, проникая глубже и глубже с каждым разом, в какой-то момент вытаскивает, позволяя сделать короткий вдох, и снова погружается, тяжело дыша и постанывая. Мою челюсть сводит, рот наполняется слюной и воздуха катастрофически не хватает. Но он не останавливается. Уже не могу терпеть и собираюсь оттолкнуть его, но в этот момент мое горло обжигает струей горячей спермы. У меня возникает рвотный рефлекс, но я подавляю его, не позволяя себе прервать удовольствие мужчины, принимая все до последней капли, и глотаю, когда он вытаскивает и смотрит на меня пристально, с невероятным коктейлем эмоций во взгляде.

Все-таки мой «Корлеоне» настоящий сексуальный демон. Он даже первый в моей жизни минет умудрился сделать таким возбуждающим. Между ног у меня зудит и пульсирует, требуя разрядки, но Максим только легко целует мои влажные губы и куда-то уходит, бросив мимолетное:

– Жди здесь.

Я остаюсь одна на короткое время, даже не успев понять, в какой момент начинать бояться, потому что через минуту он возвращается с ремнем в руках.

– Встань.

Внутри у меня все переворачивается, но я подчиняюсь, встаю и теряю полотенце у ног, открыв свое худощавое тело для взора мужчины. И хотя он уже не раз видел меня голой, почему-то смущаюсь, нервно переминаясь с ноги на ногу.

Он улыбается и сверкает глазами.

– Умница. Повернись.

Медленно поворачиваюсь лицом к кровати и застываю, когда чувствую его горячее дыхание возле уха. Он проводит ладонями по изгибам моего тела и сжимает грудь, целуя чувствительную кожу на шее, прикусывает и проводит языком, окончательно сводя с ума. Я теряюсь в пространстве, и чувствую только, что меня толкают вперед, настойчиво, так, что я вынуждена плюхнуться на кровать, оперевшись на руки. «Корлеоне» резко хватает меня за талию и притягивает к себе, и через секунду я уже стою на коленях, животом распластавшись на простынях и упираясь в них носом.

– Знаешь, я бы мог сказать, что не хочу делать тебе больно, и ты сама вынудила меня, но это было бы неправдой. А я не хочу тебе врать. – Голос слаще меда, пробирается под кожу. – Ты разозлила меня. И только дала повод расправиться с твоей сладкой попкой. Я давно мечтал об этом. Поэтому приготовься считать до пяти.

Я не успеваю даже мявкнуть, как мои руки оказываются сцеплены за спиной сильной рукой Максима и плотно прижаты к пояснице. Дрожь пробирает меня от предвкушения расправы, и я в душе надеюсь на то, что он не посмеет сделать мне слишком больно. «Корлеоне» гладит мои ягодицы, задевая кончиками пальцев чувствительные точки внизу, заставляя выгибаться навстречу ласке. Потом убирает руку.

Раз.

Гребанные надежды рассыпались в прах.

Я взвизгиваю от резкой боли и дергаю руками, но это бесполезно – они крепко зажаты. Слезы хлынули из глаз, и я зажмуриваюсь, упираясь лицом в простынь.

Два.

Стискиваю зубы так, что челюсть сводит, но все равно не удается сдержать крик. Попа с правой стороны горит пламенем, и я чувствую сквозь боль прикосновение шершавой ладони, которая исследует опаленный участок.

Три.

Чертов ублюдок, я проклинаю тот день, когда встретила тебя.

Четыре.

Сил терепеть уже нет. Скулю в кровать, как беспомощный щенок, трясусь всем телом и мечтаю умереть. Чтобы ничего этого не было.

Пять.

Ненавижу тебя, подлый ублюдок.

***

Сквозь собственные всхлипы слышу, как звякает пряжка ремня, ударившись об пол. Меня сгребают в охапку и в позе эмбриона перекладывают на кровать головой на подушку. Заботливо укрывают одеялом и целуют в висок. Голос откуда-то из глубины темного омута глухо вещает:

– Видишь, малышка, до чего ты доводишь меня. Я предупреждал – не шути с огнем. Глупая девочка. Зачем усложняешь?

Я закрываю глаза, и глотаю слезы. Все мои чувства в данный момент можно описать одним словом – пиздец.

Не хочу ничего. Не хочу его видеть, слышать, чувствовать. Хочу, чтобы меня оставили в покое и перестали рвать душу и тело на части. Ощущаю только боль – острую, жгучую, как пламя, в месте ударов. Но еще больше в сердце – туда будто кол вбили.

«Корлеоне» выключает свет, обходит кровать и ложится рядом. Двигается ко мне ближе, проводит по волосам ладонью и, упираясь носом мне в затылок, гладит плечо и руку до запястья, обхватывая за талию и прижимая к себе. Меня трясет от его прикосновений. Лихорадит от его присутствия.

К черту твою нежность, «Корлеоне"!

К черту все…