Текст книги "Прости, малышка... (СИ)"

Автор книги: Полина Ветер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 28

***

Нахожу «Корлеоне» в кабинете.

На мне только халат. Он полностью одет.

От прежней веселости не осталось и следа. Мужчина сосредоточен.

В руке неизменный бокал. Рядом бутылка.

Я не решаюсь подойти, застываю у двери.

– Что случилось?

Максим поднимает на меня отсутствующий взгляд.

– Подойди, Анастасия.

Осторожно ступая босыми ногами, прохожу к столу, сажусь напротив.

Он смотрит долго, будто изучая меня.

Я все та же.

Его взгляд другой.

Не требовательный. Не жесткий.

Но выдержать его мне почему-то еще труднее.

– Тебе нравится здесь?

– Что?..

– Я спросил, нравится ли тебе здесь?

Нервно сглатываю. Какой-то подвох в вопросе?

Его тон заставляет кровь устремиться в висок, отбиваясь там пульсом. Меня начинает знобить.

– Этот дом шикарный… Огромный… Красивый…Ну, кроме подвала, конечно.

С губ невольно срывается смешок.

Взгляд становится злее. Ёжусь, как от холода.

– К чему этот вопрос?

Внутри разрастается неприятное липкое чувство страха. Особенно после ледяного молчания в ответ.

– Мне нравишься ты. – Шепчу еле слышно.

Максим поднимается. Не торопясь обходит стол, останавливается рядом со мной, засовывает руку в карман.

Я дрожу.

Такая перемена настроений совсем не придает уверенности.

– Малышка, ты знала, что запонки, которые ты стащила у меня, с секретом?

Повторите вопрос еще раз. Я не уловила суть.

– В каком смысле?

Он отходит. Куда-то в сторону двери. Не решаюсь обернуться.

– Меня давно мучает один вопрос…

Мурашки пробегают по спине от каменного тона. Что с ним случилось за эти двадцать минут? Что я пропустила?

Меня вдруг прошибает холодный пот.

Запонки… Слава… Он же их забрал…

– Где Слава? – Смелею. Оборачиваюсь.

Смеётся. Глухо. Не весело. Скорее угрожающе.

– Хочешь знать, где он?

– Да.

– Ближе, чем ты думаешь.

– Он что, здесь?! Что ты с ним сделал?

– Признайся, вы с ним в сговоре?

– Я не понимаю, о чем ты…

Мужчина подходит. Близко. В нос ударяет любимый запах. Буквально сносит голову.

Он берет мою руку, сильно сжимает вокруг запястья, поворачивает ладонью вверх. Кладет что-то на неё. Сжимает в кулак, своими пальцами сдавливая до боли. Вскрикиваю.

– Зачем ты их взяла? – Глухо. Сухо. С ненавистью.

– Кого? Что? – Трясу головой, не понимая. – О чем ты?

В горле комок, в глазах соль, я не понимаю, что происходит.

– Мои запонки. – Сжимает еще сильнее. – Зачем ты взяла их?

Кажется, по щекам потекли слезы.

– Я просто… просто…

– Что, Ася? – Прожигает взглядом, не могу выдержать.

– Хотела их на память… – Скулю отчаянно.

– На память?

– Да.

Громко всхлипываю. Слезы уже не сдерживаю.

Отпускает руку.

– Забирай.

Бросает брезгливо.

Я раскрываю ладонь. Вижу те самые запонки. Они впечатались в кожу, оставив глубокий след.

Отбрасываю их на стол, словно ошпарившись. Внутри какой-то необъяснимый ужас.

– Мне ничего от тебя не нужно.

Возвращаю ему его же слова.

Подскакиваю со стула. Хочу уйти, но «Корлеоне» ловит меня за руку. Тянет резко на себя.

– Подлая сучка! – Выплевывает в лицо.

– Отпусти. – Шиплю на него.

Снова смеётся.

– Отпусти! – Дёргаю рукой, на удивление быстро освобождаюсь. Он больше не держит.

Мне хочется врезать ему. Но вместо этого поворачиваюсь и устремляюсь к двери.

Почти у самой цели, в тот момент, когда касаюсь ледяными пальцами ручки, меня вдруг накрывает оглушительный звон.

Стекло.

Мой самый страшный кошмар.

На яву.

Каким-то чудом успеваю закрыть голову руками, которые обжигает мелкий стеклянный дождь.

Стакан с виски.

Разбит вдребезги.

О тяжелую дверь.

В сантиметре от моего лица.

Мгновение, замершее в вечности. Как в фильмах про матрицу.

Это не может быть правдой.

Это не может происходить со мной.

Слишком много разбитой посуды.

Слишком много осколков внутри меня.

Не собрать в единое целое.

Меня не собрать…

Максим

***

Слава так и не раскололся.

Признаться, какая-то часть меня уже подумывала пойти на его условие.

Но к моему удивлению, судьба распорядилась по-другому.

Через несколько минут после того, как малышка оставила меня в коридоре перед ванной одного, позвонил Бизон.

Новости были довольно ободряющие.

Они нашли берлогу, в которой мужик прятал мою девочку и мои запонки.

Весь день Андрей с парнями из охраны шерстили дом вдоль и поперек, и, наконец, нашли тайник, в котором прятались документы, деньги, незарегистрированный пистолет.

Честно говоря, я был немного разочарован тем, что охранник оказался таким недальновидным, будто надеялся, что мы не вычислим его местонахождение. Думал, мужик умнее.

Но, с другой стороны, мне уже надоела эта игра в гангстеров.

«Корлеоне», как зовет меня Ася, хочет на покой.

Хочу уже себе свою программу. Хочу свою малышку рядом.

Хочу проводить этот грёбаный год и забыть о нём, как о страшном сне.

Хочу расслабиться впервые за последние полгода. Неужели это так много?

Спускаюсь в подвал.

Отпускаю охранника покурить.

Хочу поговорить с ним тет-а-тет.

Выглядит неважно.

Подумываю, может грохнуть его?

Ладно, побеседуем сначала.

– Что скажешь, Слава? Не передумал?

Он сплевывает на пол.

– Я вот что подумал… Зачем тебе девчонка? Какой твой интерес? – Сажусь напротив него, смотрю на печальное зрелище.

– Про запонки, допустим, понятно… Мы, кстати, нашли их. Это было несложно.

Выражение его лица не меняется. Он будто ждал, что я это скажу.

– Она достойна нормальной жизни.

Я сбился с мысли…

– Что, еще раз?

– Она достойна нормальной жизни. Отпусти её. – Хриплый надсадный голос звучит убеждающе.

Смеюсь негромко.

– Я сам решу, что делать с малышкой. Тебя больше должно волновать, что будет с тобой.

– Мне все равно. Отпусти её.

– Вы заодно с ней? Она тебе помогала? Или вы заранее сговорились? – Начинаю закипать.

Я думал об этом раньше. Что связывает малышку и этого бритоголового? Как она жила там с ним три месяца? Лапал ли он её своими грязными ручищами?

От этих мыслей меня просто тошнит. Хочется начистить ему рожу, но от неё и так мало что осталось.

Наклоняюсь к нему и произношу каждое слово отдельно:

– Если я узнаю, что ты хоть раз к ней притронулся, клянусь, ты пожалеешь, что я не грохнул тебя прямо сейчас.

Он хмыкает и снова сплевывает.

Выхожу из камеры в дерьмовом настроении.

Мысли о том, что малышка может быть как-то замешана в этих махинациях с моей флешкой, просто отравляют мой мозг. Хочется напиться.

А пошло оно все!

Глава 29

Ася

***

Я просыпаюсь часов в одиннадцать.

Состояние такое, будто меня били ногами несколько человек одновременно. Жутко болит голова и все тело.

Возможно, это от того, что я уснула только под утро, так как всю ночь пялилась в потолок.

Слез не было. Страха тоже. Ни мыслей. Ни сил…

Я спускаюсь на кухню, но могу запихнуть в себя только пару ложек овсянки и глоток чая. Аппетита нет совсем. Не помогают даже укоризненные вздохи Валентины Васильевны.

Послушно принимаю таблетки. Зачем они? Я не знаю. Никто не говорит, что со мной, и что за лекарства подсовывают три раза в день. Я просто делаю то, что говорят.

Кукла без воли.

После завтрака, или скорей уж обеда, я бреду в библиотеку, чтобы отвлечься и хоть как-то заполнить бесполезное существование в этом доме. Но толку от этого мало. Буквы почему-то расплываются, не хотят складываться в строчки, и я не могу усвоить ни единого слова из написанного. Чертов «Корлеоне» с его вчерашней выходкой занимает все мои мысли. Никак не хочет уходить из моей головы и, чего уж греха таить, сердца. Подонок, он настолько заполнил меня собой, что я даже за все смертные грехи готова его оправдывать. Иначе зачем я сейчас анализирую, почему он так разозлился, и какого черта решил свалить на меня несуществующие провинности?

Максим, похоже, решил, что мы сговорились со Славой, обдурили его, и теперь я строю из себя невинную овечку.

Ну что за идиот?

У меня же на лице яркими буквами написано, что я без ума от него. Такое не спрячешь…

А любимых разве можно предать?

Я не знаю.

Я бы не смогла.

Из густого тумана размышлений меня вытаскивает бархатный голос Валентины Васильевны.

– Асенька, там ёлку привезли. Пойдем наряжать?

Я ушам своим не верю.

Какого хрена, «Корлеоне»?

Ты решил меня добить?

Ну и сволочь…

Все это, конечно, вслух я не произношу, но поднимаюсь, наверное, с таким видом, будто саму Клеопатру заставили мыть посуду.

Сейчас мы ёлочку нарядим и будем хоровод водить… Песни петь…

Что за бред вообще?

Ладно, хочешь, чтобы я нарядила для тебя дерево?

Отлично.

Будет тебе праздник.

Максим

***

Пока мои ребята колдуют над запонками, извлекая из них носители и приводя их в рабочее состояние, я в своем кабинете никак не могу свести концы с концами этой дебильной истории.

Сначала мой любимый папа.

Не посоветовавшись со мной, более того, даже не поставив в известность, просто взял и поместил нашу совместную работу в чертов предмет гардероба. И это несмотря на то, что я работал над ней даже больше, чем он сам. Просто охренительная логика.

Далее, Антоша. Мой горячо обожаемый братец, захотел срубить бабла за счет своих «шибко умных» родственничков и разработал махинацию века, что не подкопаешься, введя всю контору в великое заблуждение.

Потом я сам, возомнив себя чертовым мафиози, нанял какую-то соплячку, будучи уверенным в том, что это единственный выход решения возникшей проблемы.

Еще есть охранник, в тепленьком мозгу которого, вообще хрен знает, что происходит, так как он осмелился прикарманить себе сразу и флешку и девчонку, будто вообще не задумывался о последствиях.

И во всем этом хитросплетении я никак не могу выделить роль малышки.

То ли она несчастная жертва обстоятельств, то ли коварная махинаторша, сговорившаяся с моими врагами.

Твою мать.

Ну не похожа она на стерву.

Даже кусается как-то безобидно.

Разговор с малышкой прошел из ряда вон плохо.

Я вспылил.

Нет, не так.

Я просто слетел с катушек.

Её огромные напуганные глаза почему-то показались фальшивыми насквозь, как и все, что она говорила.

Как понять, замешана ли она во всем этом?

Ася ведь воровка, обманщица. К тому же нищая.

Небольшая сумма в несколько «нулей» могла вполне соблазнить её.

Или нет…

Я отвлекаюсь на телефонный звонок. Это Андрей. Выслушав собеседника, кладу трубку и двигаю мышкой ноутбука, оживляя экран. Передо мной открывается видео с камеры в моем коттедже в режиме реального времени.

Что ж…

Не знаю, как я решился на это. Может вчерашний разговор повлиял или моему самолюбию не хватает жесткого пинка, но это реально.

Я сейчас буду смотреть кино, премьеру которого откладывал, как мог. Просто какое-то чутье, внутренний голос подсказал, что нужно позволить этому случиться.

На экране малышка, которая робкими шагами заходит в камеру к Славе.

Я могу слышать все, что они скажут, но сейчас тишину нарушают только мерные постукивания замысловатой игрушки на моем столе.

Ася останавливается возле входа, будто не решается сделать новый шаг. Мне прекрасно видно её лицо. На нем отражается ужас и неподдельное удивление.

Хотя ребята мои изрядно отмыли и «причесали» охранника, вид у него все же так себе. Он сидит неподвижно на стуле, на роже ни единой эмоции. Просто непробиваемый мужик.

– Я рад тебя видеть. – Голос его хриплый, но уверенный.

– Что они с тобой сделали?

– Ааа… Пустяки. Не обращай внимания.

– Слава…

– Не надо, Ась. Я действительно рад, что ты пришла.

– Это из-за меня, да? Что вообще происходит?

– Послушай, девочка. Ты достойна нормальной жизни. Не трать свое время на то, чего никогда не сможешь достичь.

– Что это значит?

– У меня есть немного денег. Ты можешь взять их. Потрать, как тебе вздумается. Но я надеюсь, ты сделаешь это с умом.

– Слава, послушай…

– Не спорь со мной, пожалуйста. Нас смотрят и слушают, поэтому просто возьми.

Мужик протягивает малышке листок бумаги, сложенный вдвое.

– Здесь указано место, где находятся деньги. Ты можешь жить лучше.

Ася разворачивает листок, рассматривает, бросает быстрый взгляд на камеру. Мужик тоже оборачивается и ухмыляется прямо в объектив. Чертов ублюдок.

Я могу беспрепятственно разглядеть, что он там накарякал в этой бумажке. Но это уже не важно.

– Почему ты помогаешь мне? – Голос Аси звучит почти надрывно.

– Ты для меня, как дочь.

Коротко. Серьезно. Без лишних пояснений.

Малышка в недоумении. Хлопает глазами, которые уже блестят, нервно облизывает губы и поправляет непослушные кудряшки.

Для того, чтобы она жила «лучше», как выразился охранник, я должен сделать самый опрометчивый и глупый поступок в своей жизни.

И как бы мне не хотелось размазать этого жука по стенке, все же он прав.

– Я могу что-нибудь сделать для тебя? – Сквозь всхлип спрашивает девчонка.

– Возьми деньги. И не воруй больше.

Я вижу, как она вытирает щеки ладошками и стучит в железную дверь. Ей открывают. Ася уже практически выходит из камеры, как Слава вдруг бросает:

– Тебе очень идет то платье.

Девушка замирает на месте. Оборачивается.

– Что..? Как ты…

– Я знаю, Ася. Будь счастлива, девочка.

Дальше я не смотрю. Как она покидает подвал, возвращается в комнату. Что она там делает: плачет? Смеется? Собирает вещички?

Все это не важно. Она не уйдет из моего дома, пока я не разрешу.

Несмотря на то, что я ожидал немного другого от их встречи, меня немного отпустило. Даже расхотелось пить любимый виски, который я предусмотрительно перед просмотром налил в стакан. Это определенный плюс.

Вдобавок, сегодня Новый год. А у меня еще осталось несколько незавершенных дел, не терпящих отлагательства.

Ну что ж… Виски подождет.

Мне сейчас нужна светлая голова.

Ася

***

Что загадать в Новогоднюю ночь?

Забавно, что взрослые серьезные люди, которые изо дня в день решают какие-то сложные вопросы и делают великие дела, под бой курантов вдруг превращаются в маленьких детей, которые верят в такую чепуху, как исполнение желаний.

Сама я каждый год загадывала одно и то же – достать денег, чтобы купить себе дом. Это желание не меркло на протяжении нескольких лет, и всегда было в моем приоритете. А сейчас я совершенно сбита с толку.

Казалось бы, сегодня я как никогда близка к своей мечте. В моей руке листок с адресом, где лежат Славины деньги. Осталось только вырваться из этой золотой тюрьмы и я – самый счастливый человек во вселенной.

Только именно сейчас, сидя в любимом халате в уютной комнате бежевого цвета, на кровати, где самый близкий и самый чужой человек открыл мне свою душу, пустил в свой потайной мир и позволил увидеть, что даже сильные мира сего могут быть слабыми, могут бояться и чувствовать боль, именно здесь я понимаю, что в этом году мое желание будет совсем другим.

Я бы могла загадать «Корлеоне». Себе. Навсегда. В личное пользование.

А что? Вдруг прокатит…

Заживем долго и счастливо. Я буду по бутикам ходить, а он целовать мои ноги.

Но если серьезно… Все, что я хочу… Это настолько нелепо и невероятно, что оглядываясь назад, я все же думаю, у меня шизофрения.

Я так люблю этого проклятого миллионера, что душу сводит от боли. Будто меня ошпарили, завязали узлом и разорвали на части.

И ничего не помогает от этой болезни. Она не лечится. Мне можно лишь выбрать, пройти курс реабилитации для смягчения симптомов или еще больше их усугубить.

Вновь и вновь разворачиваю и сворачиваю назад листок в руках.

То, что там написано, никак не трогает меня. Адрес мне не знаком. Сейчас это вообще как будто не важно. После встречи со Славой до сих пор не могу придти в себя. Все прокручиваю его слова в голове.

Он сказал, что я для него, как дочь.

Это, конечно, многое объясняет…

Внезапно раздается негромкий стук.

– Извините. Максим Сергеевич велел вам передать.

Горничная заносит в комнату большую плоскую коробку, кладет рядом со мной.

– Больше ничего? – Спрашиваю отрешенно.

– Он сказал, что ждет Вас в гостиной, как только вы будете готовы.

– Спасибо…

Она кивает и удаляется, а я сижу и пялюсь на коробку.

Да что же это я! Куда подевалась вся смелость?

Уверенно поднимаю крышку. Откладываю в сторону. Убираю тонкую белую бумагу и замираю от удивления. Такого, что челюсть моя отвисает до колен…

В коробке платье.

Мать его, То! Самое! Платье!

Ткань невероятно переливается в свете ночника, искрится миллионами крошечных блесток, завораживает своей красотой. Рука сама тянется, чтобы прикоснуться к прекрасному, ощутить мягкость и роскошь материи.

Здесь также упакованы туфли на шпильке. Черные, лаковые, бесспорно отлично сочетающиеся с нарядом.

Я несколько минут не могу придти с себя.

Боже…

Почему у меня такое чувство, что произойдет что-то непоправимое?

Как тогда…

В тот вечер…

Когда призналась «Корлеоне» в чувствах.

Мне хочется плакать.

И никуда не хочется выходить.

Даже в этом чудесном платье.

Ладно…

Я заслужила праздник.

Хотя бы раз в жизни побыть настоящей принцессой в самый чудесный вечер года.

И как бы то ни было, я проведу его с любимым человеком.

Первый раз в жизни.

С шести лет.

Глава 30

***

Почему-то мне захотелось забрать все кудряшки в прическу. Я с трудом справляюсь с этой задачей, пряди никак не хотят слушаться и это занятие отнимает у меня добрых сорок минут.

Гораздо меньше времени требуется на то, чтобы одеться и чуть тронуть бледные щеки румянами.

На столике в моей комнате есть любая косметика. Но я почти совсем ей не пользовалась. И сегодня не собираюсь накладывать тонну штукатурки. Только немного придать лицу живой вид.

Я надеваю самый сногсшибательный комплект белья из черного кружева, который настолько прозрачен и невесом, что практически его не ощущаю. Облачаюсь в платье мечты и сногсшибательные туфли, в прямом смысле, ведь на них мне даже стоять непривычно, не то, что ходить. Зато эффект фантастический. Я просто леди в таком обличии.

Невероятно красивая стройная девушка с большими синими глазами, которая смотрит уверенно на меня из зеркала, способна покорить мир.

По крайней мере, сегодня.

Только в половине двенадцатого спускаюсь вниз.

По обыкновению ноги немного дрожат, и пальцы немеют, но я упорно успокаиваю себя, стараясь дышать глубже.

Захожу в гостиную. По центру помещения накрыт небольшой стол.

Приборы на двоих.

Шампанское и мандарины, как символ праздника.

В углу огромная сверкающая ёлка. Правда выглядит она немного необычно.

Ну что ж… Я старалась.

По всему дереву в хаотичном порядке развешаны предметы моего гардероба. А точнее, белья.

Кружевные трусики разных расцветок очень даже гармонично сочетаются со сверкающими огоньками гирлянды.

Интересно, ему понравилось?..

Валентину Васильевну чуть инфаркт не хватил…

Я замираю у самого входа.

Максим здесь.

Он стоит ко мне спиной у окна, как раз рядом с чудо-деревом, засунув руки в карманы.

Он весь в чёрном.

Широкие плечи невероятно смотрятся в шелковой рубашке, которая так тесно обнимает загорелую кожу, что я сейчас ей завидую…

Невероятно красивый. Высокий. Статный. Хищный.

Мужчина поворачивается ко мне. Долго изучает взглядом из-под бровей. Делает несколько шагов навстречу. Останавливается.

– Выглядишь потрясающе.

Он произносит это на выдохе, как будто все это время задерживал дыхание.

Я тоже практически не дышу.

Максим первым прерывает наше тяжелое молчание и подходит к столу.

– Выпьем шампанского?

Я, наконец, отмираю и киваю в ответ.

Он откупоривает бутылку, наполняет бокалы, берет их в руки, протягивает один мне.

Все его движения выверенные, спокойные. Красивые длинные пальцы не дрожат, как мои, когда беру из них предложенный фужер.

Максим слегка прикасается своим бокалом моего с характерным звоном и кивает:

– За уходящий год. Наконец-то.

Я хочу что-то ответить, но не могу. Слова застряли в горле. Поэтому просто делаю глоток искрящегося напитка под пристальным взглядом моего сексуального Босса.

Меня бросает в жар. Понятия не имею, как он это делает, но чувствую предательскую влажность между ног от того, что просто стою с ним рядом.

– Я оценил твои старания. – Говорит он вдруг весело и отходит от меня к ёлке. – Признаться, не ожидал ничего подобного… Но мне нравится.

В его глазах зажигаются озорные огоньки. Такие, от которых я плавлюсь. Просто растекаюсь жидким воском под опасным взглядом.

«Корлеоне» подходит к горящему камину, берет с него пульт, что-то там нажимает. Включается музыка.

Я все также неподвижно за ним наблюдаю.

Он подходит ко мне вплотную, забирает из рук бокал и ставит на стол.

– Потанцуешь со мной?

У меня сейчас снова будет обморок.

Почему я не могу спокойно реагировать на обычные вещи? Это же просто танец…

Но с этим человеком, в этом доме все необычно.

Я принимаю приглашение, вложив свои заледеневшие пальцы в его мягкую теплую ладонь. Максим кладет вторую руку мне на спину и притягивает к себе мягко, ненавязчиво, и в то же время по-хозяйски, не оставив между нами и миллиметра расстояния.

– Почему ты молчишь? – Его дыхание обжигает мое ухо, и я судорожно выдыхаю через нос.

Мне так много хочется сказать ему…

Как безумно я его люблю. Как мне не хочется отпускать его ни на секунду. Что эти трусики на ёлке только ради того, чтобы обратить на себя его внимание. Что без его дыхания на шее просто не смогу жить…

Все это я должна сказать сейчас. Не сказать даже – прокричать. Так, чтобы наверняка услышал. Чтобы все услышали.

Как я его люблю.

Но я лишь пожимаю плечами и по-прежнему молчу.

Мы танцуем. Он гладит рукой мою спину. Молча. Вдыхает запах моих волос, я дышу им. Мне так спокойно и хорошо, что не хочу, чтобы это прекращалось. Но музыка так некстати останавливается, и мы тоже. Вынуждены разъединиться.

«Корлеоне» провожает меня к столу. Снова наполняет бокалы. Мы пробуем закуски.

Потом пьем под бой курантов.

Я загадываю, чтобы он был счастлив.

Впервые.

Не для себя.

У меня щемит в груди от того, что произношу про себя, выпивая шампанское.

А потом он целует меня.

Обжигает губами, прикасаясь нежно и чувственно, забирая вдох и выдох, лишая последнего самообладания.

Я готова на все.

Ради него умру или убью.

Продам душу или предам.

Кого угодно.

Только не его. Никогда.

Внезапно его губы меня бросают.

Так неожиданно и бесповоротно, что хочется кричать.

Темные глаза скользят по моему лицу, словно пытаются запомнить.

А потом все меняется.

– Время дарить подарки.

Тон холодный. Отстраненный.

От расслабленной веселости не осталось и следа.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Я… я… – Не могу выговорить ни слова.

– Присядь, Анастасия.

Липкое неприятное предчувствие сковывает меня. В какой-то прострации опускаюсь на стул, уставившись на садящегося напротив «Корлеоне».

– Для начала, я хочу поблагодарить тебя за отличную работу. Признаюсь, я не надеялся на положительный результат, но ты превзошла все ожидания.

– Какую… работу…

В моей голове вата, я вообще не соображаю, о чем он говорит.

– Итак… Я человек слова. Поэтому, отдаю тебе все причитающееся по нашему договору.

– Я не понимаю…

Он только что целовал меня, какие договоры?..

– Во-первых, это счет, на котором лежит определенная сумма. Знаю, мы её не обговаривали, но надеюсь, этого будет достаточно, чтобы не возникло вопросов.

У меня точно раздвоение личности.

Потому что, все что «Корлеоне» говорит дальше, слышит скорее мое подсознание, чем я сама.

– Во-вторых, Анастасия, это квартира. – Он показывает мне знакомую связку ключей. – Она теперь твоя. Вот документы. Там все на своих местах, в точности, как было в твоем присутствии.

Я не дышу.

– Твой паспорт.

Он кладет его поверх папки с документами, рядом с ключами.

– И наконец…

Я замираю, чувствуя как холод пробирает до костей. Только не это…

Максим вытягивает руки перед собой и вытаскивает из манжет рубашки те самые чертовы запонки. Медленно опускает их рядом с остальными «подарками».

Во мне застывает ужас, превращая кровь в колючую проволоку.

– Что это значит? – Беззвучно шепчу.

Несколько мгновений тишины. А потом, как выстрел в упор:

– Ты свободна, малышка.

Его взгляд – приговор.

Не слова.

Не размеренные спокойные движения.

Взгляд.

Холодный. Ровный. Прямой.

– Мой водитель отвезет тебя в твою квартиру, когда посчитаешь нужным. Можешь взять с собой любые вещи, какие захочешь. И…

На секунду во мне загорается надежда.

– Спасибо за прекрасный вечер.

И тут же умирает.

Я не могу пошевелиться и переварить все, что он сказал.

«Ты свободна»?

Я свободна?

А я хочу? Хочу этой свободы?

Без него? Одной?

Горечь негодования обжигает горло.

Я моментально трезвею.

Прихожу в себя.

Вот он – момент истины.

Тот, которого боялась и ждала.

Он ставит точку.

Прощается.

Но черта с два я уйду на твоих условиях.

Этому не бывать.

Пусть потом пожалею.

Возможно, много раз.

Но сейчас мне все равно.

Медленно поднимаюсь.

На негнущихся ногах в чертовых туфлях обхожу стол. Подбираюсь близко. Вплотную.

Наклоняюсь слегка. Беру из стопки «презентов» только паспорт.

– Засунь свои «подарки» куда подальше, «Корлеоне». – Говорю тихо, но уверенно, прямо в лицо. Распрямляю спину. – С Новым годом.

Оборачиваюсь и шагаю к выходу. Быстро. Пока слезы не заполнили глаза до краев. Мне сейчас так больно, что трудно сделать вдох.

Самый лучший праздник. Самый паршивый. Такой вот контраст.

Выйдя в холл, замечаю плед, брошенный небрежно на тумбу у входа. Беру его, заворачиваюсь, выхожу на улицу.

Вдыхаю запах свободы. Такой вот он, зимний, морозный, свежий. Прокалывает легкие, выстужает душу. Чувства превращает в лёд.

Ко мне подходит водитель.

– Мне приказано отвезти Вас, Анастасия.

– Я могу поменять маршрут?

– Таких указаний не было.

– Я уезжаю отсюда в последний раз. Какая разница, куда мы поедем?

То ли видя мое состояние, то ли от того, что я им всем уже надоела, водитель почему-то кивает и идет к машине.

На своих каблуках семеню за ним.

В новую жизнь.

В светлое будущее.

– Какой адрес? – Обращается ко мне мужчина, когда мы садимся в автомобиль.

– Улица Славы, семь.

Закрываю глаза.

Чтобы не плакать.

Чтобы не думать.

Я возьму Славины деньги.

Начну жить заново.

И всё будет хорошо.