Текст книги "Маурайская федерация (сборник)"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 61 страниц)

Все предприятие было метастабильно. Рано или поздно какое-нибудь случаиное событие должно было сорвать завесу секретности, еще не достигнув заветной цели. В сущности, само предприятие было отчаянным, рискованным и невероятным. И уж только этим фактом оно поднимало дух.

Орион… Ради такой махины стоит жить. У этих людей была цель, и она полностью владела ими.

Космические корабли находились на различных стадиях готовности. Один из них уже подвергался разборке: это был непилотирусмый испытательный аппарат, слетавший этим летом; инженеры разбирали его, чтобы изучить состояние всех деталей. Потом его соберут снова, но уже с учетом модификаций. Этот корабль был плавучим, его подобрали в море – вдали от посторонних глаз – и доставили сюда уже в разобранном виде.

Остальные были предназначены для наземных посадок.

Планировали еще два подготовительных полета. Иерн имел достаточное техническое образование, чтобы понимать, насколько угнетает создателей подобная скудость, но выбора у штаба не было. Каждый запуск давал ключ к природе и расположению всего предприятия, а ищейки маураев принюхивались к каждому подозрительному следу. По этой причине розыск новых делящихся материалов пришлось прекратить; необходимость этой меры подтверждало трудное спасение группы Микли. Тем не менее при наличии времени враг неизбежно должен был обнаружить эту твердыню.

Эйгар не намеревался предоставить ему этой возможности.

Уже следующий полет должен был быть пилотируемым, чтобы проверить системы управления и посадки. Эйгар надеялся произвести его через несколько месяцев, как только будут внесены некоторые коррективы, ставшие необходимыми после первого запуска. В третьем полете пилотируемый аппарат будет снабжен лазерами, солнечными коллекторами и металлическими снарядами; испытание произойдет через год или около того. При удаче – без крупных и мелких несчастий – по результатам его вооружат весь остальной флот. Орион должен был взойти в полной силе меньше чем через два года.

– Я понимаю, что времени у нас маловато, – говорил Эйгар. – Мы будем производить запуски последовательно в течение недели, если только маураи не успеют уже свалиться нам на голову. Так мы получим шанс избежать некоторых ошибок, которые, судя по опыту, мы совершаем. Я полагаю, что мы потеряем пару аппаратов, еще пара окажется бесполезной из-за неисправностей. Но дайте мне пять кораблей, находящихся в рабочем состоянии, и… – Он протянул руку вверх ладонью, согнув пальцы в виде когтей. – Дайте мне горстку кораблей, и мы освободимся.

Электрический холодок бегал по хребту Иерна, рассматривавшего Орион-2.

Коридором он спустился на платформу в десяти метрах от дна стартовой шахты. Лестницы, трапы, паутина лесов таяли в прохладном мрачном сумраке. Яма на дне – ее фильтры и вентиляторы впитывали в себя действительно скверные яды первого взрыва – казалась подобной ночному озеру. Рабочие карликами сновали на лесах вокруг корпуса. Ему показалось, что они не обслуживают космический аппарат, а служат ему.

Плик перекрестился.

Расположившийся в центре шахты корабль блистал красотой. Под копейным наконечником носа виднелись окна и воздушный шлюз. Ниже корпус плавно расширялся метров до двадцати семи; там располагалось оборудование и система жизнеобеспечения, за ними следовал радиационный экран, грузовой трюм, где разместят оружие, готовое к грядущей войне и боевому дежурству, если для сохранения мира потребуется патрулировать; за вторым радиационным экраном располагались двигательные системы и третий радиационный экран, защищающий металл, пластик и электронику, но не экипаж. Примерно от середины корпуса откидывались короткие крылья назад. Со своего места Иерн видел люки за и под ними, откуда должна появиться трехногая посадочная опора. Он отметил чешуи теплозащитных плиток, отполированные до синевы, керамика напоминала металл. Корму замыкали три толстые пластины, последовательно расширяясь до четырнадцати-метров, они были разными и по размеру, и по форме и очень хитрым образом связывались между собой.

– Конечно, мы во всем изменили первоначальный проект, – объяснил Эйгар. Энергия пульсировала под сухими фразами. – Но это был всего лишь набор вычислений и набросков. Старик Дайсон так и не получил своего шанса; интересно, каким был бы сегодня мир, случись все наоборот… Его корабль был бы больше, его следовало собирать на орбите. Нам же нужно судно, способное стартовать с Земли и возвращаться назад, свободно маневрировать в воздухе и пространстве, опускаться на любую посадочную дорожку, даже на ровный участок грунта, корабль должен лететь без помощи Земли – ведь мы не можем разместить станции по всему свету, как это делали древние. На нем будут компьютеры и экипаж, управляющий с нескольких пультов. Можно создать интегрированную систему, с которой способен справиться один человек, но тогда срок осуществления проекта продлится на годы и годы.

Отсутствие эстетики корабль восполнит сугубо силой. Если он промахнется при посадке, у него хватит мощности, чтобы зайти еще раз.

Нам пришлось обратиться к старинной литературе по астронавтике, ядерной физике, в особенности о взрывных устройствах, к опыту нашей собственной цивилизации с ее аэропланами; потребовалась и просто вера – в то, что это можно сделать. – Он указал вниз. – Никакой особой красоты здесь нет. Следующие поколения «Орионов» мы сделаем лучше.

Итак, по команде двигатель выбрасывает атомную бомбу на парашюте, в пластинах открывается клапан перед ней, потом закрывается позади.

Крепким должен быть клапан! Бомба автоматически детонируется за последней плитой, если пилот не отменяет взрыв. Тип заряда восходит к древним тактическим боеголовкам. Их несколько вариантов – от пятидесяти тонн до пяти килотонн. Пилот выбирает величину и частоту взрывов, он может уменьшить тягу, сделав минимальным заряд и смягчив опору, поглощающую энергию. Твердотопливные ракеты нельзя увидеть отсюда, они кажутся узкими ребрами, но пилот располагает и ими, чтобы маневрировать в космосе; для этой цели внутри корабля установлены гироскопы.

Первый же взрыв посылает корабль в полет! – восторгался Эйгар. – А потом бах, бах, бах, бах! Крохотное заражение от атмосферных взрывов.

От взрывов в космосе заражения не будет. Дельта-5

ограничена числом и размером бомб, которое несет корабль. Его можно отправить куда угодно – вокруг Земли… и на Луну – с грузом небольшого океанского корабля; он способен высадить экспедицию на Марс и вернуться.

– Минуточку, – вставил Иерн. – В космосе высокий вакуум. Как там будет передаваться энергия кораблю?

– Хороший вопрос, – расхохотался Эйгар. – Донная пластина состоит в основном из синтетического материала, который поглощает энергию, сжимается, расширяется и передает движение кораблю. Это – сжимаемая решетка из насыщенных фторсиликонных цепей и углеродных колец, образующих клеточную структуру. Тот же самый состав обеспечивает гидравлику верхних пластин, ослабляющих удар на корпус: трясти не будет. Невзирая на присутствие маураев, мы успели разобраться в иных основах наук, которых не знали предки.

«Из-за присутствия маураев мы лучше знаем биологию и психологию, – подумал Иерн. – Разве их позиция полностью не разумна?» Он постарался напрочь забыть эту мысль: теперь он на стороне Роники и ее дела.

– А когда корабль завершит полет, как будет он опускаться на Землю? – спросил Плик.

Внимательно поглядев на него, Эйгар ответил:

– Если мы еще не вышли на орбиту вокруг Земли, разворачиваемся, даем импульс-другой, чтобы уменьшить скорость. Теоретически корабль способен сесть в атмосфере на ядерной тяге, но наша система управления не приспособлена к этому, да и такой спуск приведет к излишнему радиоактивному заражению. Итак, спуск будет осуществляться аэродинамически. Вы видите крылья и теплозащиту. В цилиндрах под крыльями размещены турбореактивные двигатели, расходующие углеводородное топливо. Корабль не будет падать камнем. При тяге, которой мы добились, можно даже позволить себе возить лишнюю массу.

Признаюсь, если бы не требования секретности, мы могли бы подняться повыше и только там выпустить первую бомбу. Но пока нам приходится прятать машины в этих шахтах, и мы устроили в яме установку, поглощающую радиоактивность… и еще, чтобы врагу труднее было заметить, откуда поднимается корабль.

– О, это будет не сокол или орел… нет, это будет дракон. Да, дракон!

2

Ваироа сидел сгорбившись в камере, обдумывая тонкие закономерности, проявляющиеся в воздушных потоках. Задвижка отъехала в сторону, и охранник поглядел через глазок в прочной двери.

– Привет, – сказал он. Ваироа отключил гиперчувства, поднялся и принялся ждать. – Шеф хочет повидать тебя, – объяснил охранник. – Конечно, если ты не против.

Маурай изобразил улыбку.

– Ты имеешь в виду Микли Карста, главу вашей разведывательной и секретной группы? – съязвил он на том же англише. – Едва ли директор Дренг был бы настолько ехиден.

Охранник нахмурился:

– Черт побори, заткнись! Когда ты наконец научишься молчать? Мы стараемся быть с тобой добрыми, а ты… что с тебя взять? Идешь?

Ваироа кивнул и натянул нижнее белье, куртку, брюки и сандалии: он сидел обнаженным, наблюдая всеми своими порами.

Дверь отворилась, и маурай шагнул вперед. Двое вооруженных людей отступили в сторону. Эти наемные солдаты обычно охраняли шахты от вторжения сверху, лишь иногда служили в качестве подземной охраны, непривычные к роли тюремщиков. «Да пленник-то странноват», – думали они.

– Сюда.

Один впереди, другой позади – они повели Ваироа по прохладным, освещенным тоннелям. Вентиляторы, жужжа, посылали ветерок, припахивающий маслом и химикалиями. За тюремной секцией народ сновал деловито. Люди бросали удивленные взгляды на Ваироа. Официальный бюллетень был немногословен в его отношении. Вид маурая невольно заставлял их умолкнуть. В конце коридора находилась прихожая, где женщина-офицер возилась с документами под дробь машинки, на которой секретарша выстукивала письма. У первой было оружие.

– Входите, – сказала она Ваироа. – Подождите здесь.

За дверью оказалось еще одно помещение – не слишком просторное; скальные стены были прикрыты тем же мягким сине-голубым материалом.

Большую часть задней стены занимал дверной проем. Слева от него располагался книжный шкаф; на правой стене над большим, покрытым стеклом столом во всей первобытной мощи загибалась вверх пара мамонтовых бивней. На крышке стола располагались телефон, интерком, ониксовый стаканчик для ручек в виде йони, хрустальная пепельница и несколько справочников в зажиме – меж человеческих челюстей – и никаких фотографий, хотя у Микли Карста была жена и дети. В воздухе стояла синяя и удушливая табачная дымка.

– Приветствую тебя, – сердечно сказал северянин из-за стола. Он указал в сторону кресла:

– Садись. Не хочешь ли кофе, чая или чего-нибудь покрепче? – Ваироа покачал головой, согнулся, опустился в кресло, откинулся на спинку. – Не надо запираться. Зачем эта мрачность? – продолжил Микли приветливым тоном. – Для военнопленного с тобой обращаются достаточно хорошо… Кем ты, собственно, и являешься, не так ли? Живешь в комфортабельной камере, никто не нарушает твое уединение, на еду и питье грех жаловаться… читай, что хочешь, есть где размяться; в случае необходимости тебе будет предоставлена медицинская помощь… и общество людей, если ты захочешь общаться со своими врагами. Сперва им было интересно, они хотели подружиться с тобой. И не виноваты в том, что ты оттолкнул их.

– И что же ты опять собираешься мне предложить? – спросил Ваироа.

– Экий проницательный. Тогда скажи, с чего ты взял, что я буду тебе что-то предлагать?

– Ты слишком любопытен, но не глуп; не рассчитываешь, что я выдам какие-то секреты, однако намереваешься выудить что-нибудь полезное из разговора со мной. Ну а если не удастся, хотя бы развлечешься.

Микли потянулся к сигарете.

– Оцени, по крайней мере, мою гуманность. Тебе надлежит пробыть здесь много месяцев; и я устроил все так, чтобы твое пребывание в одиночном заключении не оказалось бесцельной жестокостью.

Голос Ваироа оставался спокойным.

– Ну, в этом ты лжешь.

Микли сузил глаза:

– Я не рекомендую тебе оскорблять меня.

– Тебя оскорбить невозможно.

Микли кашлянул смешком:

– Неплохо! Я люблю развлекаться.

Он запалил сигарету, вдохнул, выдохнул дымное колечко и сказал:

– Вот мое предложение: ты получишь право свободно передвигаться по секциям, отведенным для жилья и отдыха. Кое-куда вход ограничен, и, как ты понимаешь, туда не войдешь без пропуска. Если захочешь, время от времени ты сможешь подниматься наверх, но под охраной. Под землей тебе разрешается подходить ко всем и свободно разговаривать, однако можешь заранее быть уверен, что на ряд вопросов тебе ответа не дадут.

В подобных прогулках тебя сопровождать не будут: у наших людей хватает дел, зачем им попросту на тебя время тратить… Ограничения таковы: ночи ты должен будешь проводить в своей камере под замком. А днем через каждые четыре часа будешь отмечаться в тюрьме у дежурного офицера. Кроме того, на тебе всегда должно быть это устройство. – Микли извлек из ящика обшитое мягким материалом кольцо, снабженное замком. – Ты наденешь его на шею, – проговорил он. – Кольцо свободное и удобное, можешь мыть шею – сам понимаешь – через голову его не стянуть. Внутри находится антенна, транзисторы и небольшая, но достаточно емкая батарея. В случае возникновения каких-нибудь подозрений относительно твоего местонахождения нажатием кнопки офицер пошлет радиосигнал, который активирует передатчик в ошейнике. Таким образом мы сумеем обнаружить тебя. Не хочешь посмотреть?

Ваироа принял устройство, повернул его разок и вернул назад.

– Нетрудно предположить, что передатчик включается и при попытке снять кольцо, – объяснил он. – Частоты те же, что и в системе оповещения, иначе стены заэкранируют столь слабый сигнал. Но наверху его можно обнаружить с помощью чувствительных приемников на значительном расстоянии даже вне прямой видимости. Поэтому, насколько я могу судить, частота находится в диапазоне…

– Какая тебе разница?

– Хотелось бы посмотреть на передатчик, способный работать в этом волновом диапазоне при таких размерах антенны. Толково придумано.

– Я не сомневаюсь в том, что ты способен усовершенствовать его. Ну а я просто запросил необходимое у одной из наших ведьм-электронщиц, и она вручила мне товар через два дня. Ты согласен на мои условия?

– Да.

Микли поднялся.

– Тогда предоставь мне честь: нагнись сюда. Только не пытайся выкинуть какой-нибудь фортель: я крепче и быстрее, чем ты предполагаешь. К тому же отсюда бежать некуда.

– Своим сопротивлением я мог бы лишить тебя сексуального удовлетворения, – отвечал Ваироа. – Но удовольствие не стоит хлопот.

Микли напрягся. И через несколько секунд отрывисто сказал:

– Ну ладно, давай. – Ваироа поднялся. Микли застегнул ему ошейник. Оба сели. Микли успел обрести душевное равновесие. – Кстати, о сексе. Могу познакомить тебя с женщиной, которая находит тебя интересным. Она не красавица, да и ты тоже. Если ты предпочитаешь молодых людей, могу устроить и это.

– Нет.

– Как хочешь. А мог бы и поблагодарить.

– За что?

– Видишь ли, мое время – достаточно ценная вещь. Я не могу его тратить попусту на каждую мрачную рожу.

– Просто я люблю точность, – ответил Ваироа. – Нам с тобой есть о чем побеседовать, когда будет свободное время. Ты интересное существо.

– Ты тоже.. не знаю, насколько ты человек.

Ваироа чуть пожал плечами:

– Скажи мне, что такое человек?

Микли кивнул и ткнул окурком в пепельницу.

– У нас с тобой есть вполне определенное сходство, – задумчиво сказал он. – Оба мы какие-то… обособленные… и одновременно рождены, чтобы участвовать в вечной войне… разве не так? Говорят, что есть такая штука, как наследственная память… Все время видишь одни и те же кошмары… Быть может, людские расы помнят зло, которое когда-то причинили друг другу?

– Интересно, оказывается, и ты пользуешься словом зло , – отметил Ваироа.

Микли моргнул, встряхнулся и извлек свежую сигарету.

– Ну что ж, даже если судить со строго научной точки, смешно предполагать, что у рас может быть идентичная психика. Когда отличается все: походка, сложение, пропорции, цвет кожи, способность переносить внешние факторы – как могут быть идентичными мозги и нервы?

Если взять характеры собак разных пород…

Зажужжал интерком. Микли щелкнул переключателем.

– Простите меня, сэр, – послышался женский голос. – Мне нужна папка из хранилища. О'кей?

– О'кей. – Микли отключил инструмент. – Неплохо бы познакомиться, прежде чем переходить к метафизике, – буркнул он. – Ты не хочешь познакомить меня с каким-нибудь эпизодом из твоей прежней жизни?

– Позволь мне подумать об этом минутку, – сказал Ваироа.

Вошедшая из приемной женщина в офицерской форме направилась к массивной, окованной железом дубовой двери погреба.

– Будь добр, отвернись, пока она будет набирать комбинацию, – попросил Микли.

Ваироа крутнул кресло и притих. Когда дверь открылась, он повернулся, бросив взгляд на хранилище, уставленное стеллажами с документами – женщина как раз выдвигала ящик.

– Нет, ты что-то путаешь, – не согласился он. – По моим наблюдениям люди должны сперва познакомиться, а уж потом обмениваться подробностями из автобиографии. Можем начать с разговора о деле? Чем были заняты наши с вами отряды в Юропе?

Микли пыхнул дымком.

– Хочешь рассказать мне о своих делах?

– Нет, зачем же? Однако обмен некоторыми подробностями стоит труда.

Например, скажи – основная цель вашего визита была связана с заговором в Скайгольме?

Женщина-офицер затаила дыхание. Микли нахмурился:

– Если ты хочешь сказать, что мы участвовали в нем, отвечу – нет.

– Но наш отряд узнал, что вы побывали в Эспейни, а потом путешествовали, встречаясь с высокопоставленными аэрогенами и при этом не были первыми агентами Северо-запада в этих краях. Кстати, именно сообщения о вашей прежней активности заставили мое командование послать туда собственных следователей.

Женщина извлекла нужную папку, закрыла ящик, потом сейф и вышла. Тем временем Микли произнес:

– Подобные вещи трудно держать в тайне. Однако воспользуйся своим здравым смыслом. Конечно, мой корпус желал бы знать, что происходит в Домене, в особенности после того, как вы, маураи, просто засели там. А чем занимались там мы? – Губы его скривились в улыбке. – Как говорит старая поговорка – на общий вопрос не дашь точный ответ: мы без шума собирали бесконечные куски головоломки, которые могли сложиться в картину или нет. О, конечно, мы были рады увидеть в Домене режим, благоприятный нам и враждебный вам. Но что вышло на самом деле? Власть захватили геанцы, вдохновляемые идеями, во всем нам враждебными. Зачем нам помогать им, сам подумай?

– Но вы поддерживаете торговые и культурные взаимоотношения с монгами.

– На взаимовыгодной основе. Если информация об Орионе попадет к ним раньше времени, мы получим войну на два фронта; вы придете с моря, а они – через горы. Но, увы, они, как и вы, подозревают нас в краже урана, и наши отношения сделались напряженными.

– Но кто предоставил Джовейну помощь, в которой он нуждался?

– Все свидетельства указывают на Юань. Неужели не понятно?

Ваироа кивнул.

– Мы можем ожидать, что новое правительство Домена начнет вымораживать нас, – сказал он. – Оно воспользуется своими внушительными ресурсами, чтобы превратить восточноюропанцев в геанство, чтобы привлечь на свою сторону их растущую силу. Межконтинентальный альянс… неужели таковы долгосрочные надежды юанезских лидеров? Неужели имперский дух вновь оживает в солдатаях?

– Тебя это беспокоит, – ответил Микли. – Но политики маураев всегда старались искоренить все потенциальные очаги беспокойства на самой ранней стадии, не давая ей возможность… так? Но что вы предполагаете делать в Юропе?

– Я не член Кабинета Ее Величества и не лорд Адмиралтейства.

– Неважно, – сказал Микли с легкой насмешкой. – Когда Орион взойдет, мы защитим и вас от всякого агрессора. Видишь ли, тогда мы уже будем заинтересованы в сохранении статус-кво, после того как прольем дождем блага космоса на все человечество.

Ваироа поглядел на него:

– Ты не веришь в это и никогда не верил.

– Конечно, – расхохотался Микли. – Пусть Эйгар Дренг и его единомышленники наслаждаются пустыми фантазиями. Полет мысли стимулирует их инженерный гений… согласись, весьма впечатляющий.

Азбучный пример того, как желание побеждает логику.

– Итак, по-твоему, в случае успеха Орион позволит Северозападному Союзу сделаться доминирующей силой на Земле?

– Ну что ж, из любопытства я втихую провел ряд исследований руками людей, не склонных размахивать топорами при слове «космос». К тому же я стараюсь мыслить самостоятельно.

Микли махнул рукой.

– Конечно, – согласился он. – Мы не можем поставить гарнизоны по всему земному шару и не сделали бы этого, даже располагая соответствующей силой. Поэтому нам необходим Орион и крупная система, обслуживающая карающую длань небес. Поэтому на мирные исследования мы не выделим почти ничего, пока не построим отдельный флот специально для этой цели, а на это уйдет уйма времени, в особенности учитывая, что вложения капитала не посыплются на столь дорогое и ненадежное предприятие. Но даже если я и не прав, Дренг с невероятным оптимизмом оценивает темпы работ. Он закрывает глаза на все возможные социальные и экономические неурядицы. Тем временем каждое общество, в том числе и наше, будет преображаться. Сам Орион, положивший руку свою на старый штурвал маураев, гарантирует это… но характер изменений предвидеть трудно. – Он ухмыльнулся… ну точно акула. – За исключением одного: мы никогда… никогда не позволим Земле превратиться в обитаемый парк, обслуживаемый заводами, разбросанными по всей Солнечной системе. В природе человека – гадить в собственном доме.

После недолгого молчания, когда говорил только вентилятор, Ваироа шевельнулся в кресле и негромко спросил:

– Если ты так мало веришь в свое дело, почему же служишь ему так преданно?

– Это самая веселая игра в нашем городе, – возликовал Микли, – и закончится она пышным фейерверком. А почему ты служишь своей цели?

– Потому что не сомневаюсь: ты прав; если вы победите, ничего другого нам ждать не придется, все будет, как ты сказал.

– Какая тебе разница?

– В моей природе быть наблюдателем. – Маурай помолчал, а потом деловито добавил:

– Мы с тобой рождены, чтобы убивать друг друга: я – тебя, а ты – меня. И посему мы можем быть более откровенны между собой, чем с кем бы то ни было на Земле.