Текст книги "Миры Пола Андерсона. Том 17"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 31 страниц)

Башмаки дяди Бодина грохотали по доскам пола.

– Молитор почему-то считает, что у нас никогда не будет нового Олафа или Джосипа на троне, – ворчал господарь. – Клоун или мерзавец… Легко может случиться, что политическое ведомство, военное министерство и гражданские службы в который раз окажутся не у дел, подвергнутся насилию или будут коррумпированы. Если Имперский Флот останется нашей единственной защитой, чем нам защищаться от будущей глупости или тирании? Как только глупость выйдет из-под контроля, мы окажемся безоружны.

– По-моему, его цель – предотвратить гражданские войны, – осмелилась вставить слово Козара.

Бодин фыркнул:

– На межзвездном уровне полная централизация практически невозможна. Любой флотский адмирал является потенциальным узурпатором. Мы имеем право учитывать такую возможность. – Он остановился и стукнул кулаком по парапету. – Молитор никому не доверяет – вот подоплека всего, что происходит. Почему же мы должны ему доверять?

Господарь повернулся, взглянул на племянницу и несколько успокоился.

– Кроме того, – сказал он низким грудным басом, – когда-нибудь наступит время… возможно, оно уже не за горами… когда нам понадобится еще одна гражданская война.}

– Нет, – прошептала она. – Я не помню ничего, кроме… почти всеобщего недовольства. Народна Войска– это… основа нашего общества. Так повелось со времен Смуты. Ротная и полковая честь, привилегии, торжественные церемонии и молебны… На заходе солнца нас строили на плацу: рев горнов, залпы орудий, барабанная дробь. Спускали флаг, и в это время звучала литания по тем погибшим товарищам, кого мы поминали в тот день. Часто из моих глаз текли слезы. Даже зимой. Тогда они замерзали на щеках.

Флэндри улыбнулся краешком губ.

– И я когда-то был кадетом. – Он посерьезнел. – Ну хорошо. Нет никакого сомнения, что ваше ополчение выполняет многие гражданские функции и в социальной области, и в экономике. Например, оно наверняка осуществляет полицейский надзор во многих сферах жизни, ответственно за различные общественные работы и так далее. Роспуск ополчения приведет к крушению многих жизней как на практическом, так и на эмоциональном уровне. Его величество, по всей видимости, плохо осведомлен об этом. На Германии живут иначе, и, хотя Хансу доводилось видеть много других обществ, его всегда подводил недостаток воображения.

Тем не менее повторюсь: путь переговоров пока не закрыт. Чем бы они ни закончились, думаю, вы не станете отрицать, что императором движут благие намерения. На это вам хватит воображения. Откуда же тогда взялась ненависть? Сколько деннициан ненавидят Империю?

– Не знаю, – ответила Козара. – Я говорю только за себя. После того, что ваши люди сделали с теми, кого я люблю, и лично со мной…

– Попробуйте все же описать ваши воспоминания, – перебил ее Флэндри. Она ответила негодующим взглядом. – Понимаете, даже если я не узнаю ничего нового, мне, может быть, удастся выяснить и доказать начальству, что те ослы, что вас допрашивали, заслужили наказания за вопиющую глупость.

Он взял со стола стопку бумаг и помахал ею в воздухе.

«Этот рапорт, должно быть, содержит такие подробности, о которых я и сама не знаю, – внезапно осознала она. – Ну ладно, попытаюсь рассказать то немногое, что смогу вспомнить».

{Пещера в горах недалеко от Салменброка. Здесь хранилось то немногое снаряжение, благодаря которому она и ее товарищи оставались в живых. Все они стояли над обрывом перед входом в пещеру, но ни один не имел теперь, в ее воспоминаниях, ни лица, ни имени. Только облик Тродвира сохранился более-менее ясно. Вокруг нависали мрачные скалы. В пурпурном небе сияло красноватое солнце. Его лучи окрашивали в розовый цвет то шишковатую ветку, то ком снега. Дул постоянный, сильный, ледяной ветер. У него был не только запах, но и вкус металла. Чуть в стороне, на расстоянии полукилометра, громко ревел бело-зеленый водопад. Закутанная в парку, Козара чувствовала, что Диомеда придавливает ее к земле гораздо сильней, чем Денница. Новая планета добавляла к каждому центнеру почти двадцать килограммов.

В ее памяти довольно отчетливо возник образ Эонана из Ланнаха. С желтыми горящими глазами, с расправленными перед взлетом крыльями, он своим резким голосом произнес на ломаном англике:

– Понимаешь теперь, что эти вещи грозят жизни моего народа. Они разрушают весь наш мир. Мы думали, что войны между Флотом и Стаей давно ушли в прошлое. Но сейчас все начинается сначала…}

{Взошли две почти полные луны. Обе медного цвета, размером с два Месяца (так на Деннице называют луну). Одна еле двигалась, другая быстро пересекала небо, на котором горело всего несколько звезд, да и те из разных созвездий. Холодало. Трещал и рассыпал искры костер. Его свет выхватывал из темноты фигуру Тродвира. Тот сидел у входа в пещеру и жарил мясо – скудный дневной рацион. Дым разносил острый запах. Тродвир сказал Козаре и ее друзьям-людям:

– Не дело старого змая давать советы. Ваши умные головы сами знают, как управиться с кучкой ксеносов. Я всего лишь слуга и телохранитель своей госпожи. Но если вы хотите сохранить мир среди туземцев, почему бы не привести к ним несколько ифриан? Пусть они объяснят, что Ифри не желает поддерживать мятежные группировки.

Стив Джонсон – нет! Стефан Иванович. – Проклятье, почему она подумала о нем как о Стиве Джонсоне? – лицо которого она никак не могла вспомнить, сказал:

– Такой шаг должен быть утвержден на официальном уровне. Резидент не может взять ответственность на себя. Он обязан связаться с губернатором сектора. А я не уверен, что губернатор позволит, чтобы на Ифри или Терре узнали, как плохи дела на Диомеде.

– Кроме того, – добавил другой человек-тень, – невозможно предсказать последствия. А они будут очень серьезными. Мы имеем дело с полномасштабным культурным кризисом. К тому же среди негуманоидов.

– Тем не менее, – сказал еще один мужчина (или женщина? Действительно ли у него/нее был приплюснутый нос, раскосые глаза и смуглая кожа?), – вне зависимости от того, какие они имеют обычаи и инстинкты, мы не вправе считать их – многих из них – лишенными здравого смысла. Однако нам крайне необходимо найти хотя бы частичное решение проблем Стаи. Иначе внезапное исчезновение надежды на ифриан помощь толкнет их к… самым непредсказуемым поступкам. (Если те черты не являются обманом раздробленной памяти, они могут принадлежать неденницианину, которого нанял дядя Бодин или кто-то из его агентов.)

– Да, – заговорила Козара, – фокус состоит в том, чтобы постоянно держаться на гребне событий.

Кажется, этот разговор происходил в ту ночь, когда на них обрушился имперский десант.}

{Или то была другая ночь? Тродвир закричал:

– Прочь от моей госпожи!

Во мраке блеснул его нож. Разряд электродубинки – и, зашатавшись на краю пропасти, мерсеец рухнул на землю. Через минуту лейтенант морской пехоты аккуратно выпустил ему в живот слабый заряд бластера.

Козара не помнила, как убивали ее товарищей. Она смотрела только на Тродвира, который снова пришел в себя и зашевелился.

Из-под ребер торчали запекшиеся внутренности. Она вырвалась из лап преследователей, упала на колени возле дорогого тела и почувствовала омерзительный запах.

– Тродвир, драган!

Он закашлялся и не ответил. Видимо, ослепленный болью, он уже не узнавал ее. Она прижала к себе его голову. Острые зубцы гребня впивались ей в грудь.

– Двинафор, двинафор, одхал шив, – словно безумная хрипела она.

Десантник потащил ее прочь:

– Поднимайся.

Девушка повернулась, шипя от ненависти, и напрягла пальцы для приема каратэ. Второй солдат набросился сзади. Первый несколько раз ударил пленницу по лицу, пока у той все не поплыло перед глазами.

– Столько шума из-за жалкого ксеноса, – пожаловался он и пнул Тродвира ногой. Вряд ли ихан почувствовал удар. Его тело дернулось, словно безжизненный манекен.}

{Маленький, тесный кабинет. Спертый воздух. Офицер разведки орет:

– Никто не будет с тобой церемониться, Вимезал! Измена – слишком тяжелое преступление. Предателям не делают поблажек.

– Я не…

– Это мы скоро узнаем. Заберите ее, О'Брайен, и подготовьте к гипнозондированию.}

{Падение в водовороте криков, грохота, вспышек боли и еще раз боли. Вниз, к пустоте… но нет… ей никогда не удастся достичь блаженного прохладного небытия. Она в плену у вечности.

Золотое лицо, глаза цвета киновари, синие перья над ними. Мягкий голос:

– Усни, Козара. Спи. Забудь. Больше ничего.}

{Когда военно-полевой трибунал приговаривал ее к пожизненному рабству, она по-прежнему оставалась в забытьи.}

Флэндри просматривал бумаги на столе. Несколько сухих слов девушки, по всей видимости, не вызвали в нем сочувствия. Ровным, бесцветным тоном он произнес:

– Благодарю. Не много же вам удалось вспомнить. У нас по-прежнему нет объяснения вашей ненависти к Империи.

– Как нет объяснения? – взорвалась она. – После всего, что я рассказала?

– Пожалуйста, успокойтесь. Вы умная, образованная, достаточно беспристрастная женщина. Рассудите сами. Допустим, ваши воспоминания – отражение реально происходивших событий, а не плод болезненного бреда. В таком случае нельзя исключать возможности, что вы и ваши товарищи имели несчастье столкнуться с группой бессердечных тупиц, которые встречаются теперь повсюду. Почему бы не прибегнуть к законным мерам и попытаться опознать этих мерзавцев, найти их и подвергнуть наказанию? Вы же, напротив, считаете этот эпизод вполне типичным. По вашему мнению, он является лишним подтверждением того, что вам и раньше было известно.

Он взглянул на нее поверх стола.

– Вам рассказывали о том, что написано в отчете? Я имею в виду отчет разведки.

– Нет.

– Я так и думал. Он засекречен. Давайте-ка я вкратце перескажу его содержание.

Флэндри бегло просматривал листы, откладывал их в сторону и говорил:

– Официально вы и ваш помощник Тродвир прибыли на планету для проведения ксенологических исследований среди диомедиан в районе озера Ахан. Заказчиком исследований являлась ваша… хм, Школа. О цели экспедиции было сказано, что в недавнем прошлом деннициане наладили торговые отношения с аналогичной расой в своем секторе и хотели бы знать, как влияет на туземцев длительное общение с высокоразвитой технологией. Вполне резонное объяснение. Резидент Империи оказал вам обычное в таких случаях содействие. И он, и его слуги в один голос утверждают, что вы показали себя обворожительными гостями. Никто не заподозрил дурных намерений. Однако вскоре вы отправились к месту назначения. Больше они вас не видели.

Тем временем военная разведка внимательно следила за той частью Вселенной. У них имелись все основания полагать, что в секторе существуют враждебные силы, которые стремятся воспользоваться оставленной последней войной разрухой. Диомеда являлась одной из самых тревожных точек. В главном сообществе этой планеты наблюдался постоянный рост сепаратизма. Революционеры, по всей видимости, надеялись на поддержку ифриан.

Но другие, более достоверные, источники указывали, что Ифри не имеет претензий к Терре. В таком случае откуда появились те люди, которые, согласно показаниям лояльных туземцев, проявляют активность на Диомеде? Если это не авалонцы, которые работают на свою родную Сферу Ифри, тогда кто?

С помощью осведомителей агенты разведки выследили группу диверсантов и отыскали их тайное убежище в горах. Одного из них они приняли за мерсейца, из чего сделали преждевременные заключения… которые, впрочем, оказались не так уж далеки от истины. Банда оказала сопротивление при аресте. Все ее члены, за исключением вас, погибли в перестрелке. Сами понимаете, что могут сделать бластеры в замкнутом пространстве пещеры. Десантники имели при себе оружие, ваши товарищи – нет. Тот факт, что они вообще приняли бой в столь неравных условиях, доказывает их фанатизм. Психограф утверждает, что и вы не лучше.

Во время гипнозондирования вы показали, что были направлены на Диомеду вашим дядей, господарем, с целью контроля за ходом событий. Господарь намеревался инициировать восстание на Диомеде, маскируя своих агентов под авалонцев. Беспорядки привлекут к себе внимание Центра. Вероятность того, что за спиной заговорщиков стоит Ифри, свяжет значительную часть вооруженных сил Империи. Затем, в нужный момент… Вы утверждали, будто ваш дядя хотел воспользоваться Диомедой как рычагом для достижения уступок. Но в то же время вы признались – и вам необходимо об этом знать, – что, если обстановка сложится благоприятно, он не упустит шанса и поднимет восстание. В зависимости от обстоятельств Бодин попытается или захватить престол, или исполнить план покойного герцога Альфреда: оторвать от Империи значительный кусок и передать его под протекторат Мерсейи. В результате подобной операции, – Флэндри вновь поднял взгляд от бумаг, – Ройдхунат получает великолепный плацдарм на этом отрезке границы. Вы по-прежнему считаете, что с вами обошлись излишне жестоко?

Козара вскочила со стула.

– Вы что, считаете нас сумасшедшими? – завопила она.

– Как раз это мы и собираемся выяснить на Диомеде.

– Почему бы не отправиться сразу на Денницу? Так было бы честнее.

– Другие агенты уже там. Расследование, которое касается целой нации или, по крайней мере, ее лидеров, требует много людей и терпения. Одиночкам вроде меня лучше заниматься маленькими преступлениями, каковым и является, как я полагаю, заговор на Диомеде.

Флэндри сузил глаза.

– Если вы хотите получить свободу, дорогая, вместо того чтобы быть проданной за ненадобностью в бордель, вам следует проявить волю к сотрудничеству. Помните: вы не предаете свой народ. Вы спасаете его от крайне безответственных авантюристов. На борту имеется целая библиотека сведений о Диомеде. Почитайте. Подумайте. Не исключено, что это поможет вашей памяти. Многое из того, что вы забыли, может еще вернуться. В крайнем случае постарайтесь применить логику. Вы же умная девушка. Нас интересует информация о вероятных местах свиданий, где бы мы схватили новых агентов. Или еще лучше: диомедиане, которые были втянуты в заговор и остались на свободе, – они могли бы узнать вас, если вы заявите о себе нужным образом. С вами наладят контакт и тогда… Понимаете?

– Понимаю! – заорала Козара. – Ничего у вас не выйдет. Она выбежала вон.

Доминик помолчал, а затем, обращаясь к пустому стулу, произнес:

– Что ж, хорошо. Если желаете, Чайвз принесет вам обед в каюту.

Глава 6

Флэндри вел «Хулиган» вручную. Диомеда стремительно вырастала на экранах. Из-за сплошной облачности материки и океаны потеряли свои четкие очертания. В лучах тусклого солнца дневная сторона планеты горела янтарно-оранжевым светом. Кое-где виднелись розовые и фиолетовые пятна. Льды и снега ночной стороны возвращали двум лунам и звездам их бледное, белесоватое сияние. Когда Козара в последний раз была на Диомеде, стояли дни осеннего равноденствия. Теперь на половине планеты царила глухая зима.

Флэндри полностью сконцентрировался на пилотировании. Обычно он оставлял управление на долю автоматики или, если на планете отсутствовали наземные системы контроля, поручал Чайвзу. Но на этот раз Доминик должен был пустить в ход весь свой опыт и добытые еще на Терре секретные данные: требовалось ускользнуть от терранских патрулей.

Во-первых, околопланетное пространство кишело маленькими спутниками-детекторами. Такие штуки в великом множестве летали вокруг каждого мира Империи. Они следили за движением, предупреждали о появлении врагов, контрабандистов и бродяг и, кроме того, могли помочь в случае поломки. Флэндри без труда избегал встречи с ними: их орбиты были заранее известны. Однако последние беспорядки на Диомеде и угроза внешнего вторжения заставили местные власти усилить охрану. Просочиться сквозь сеть патрульных кораблей – работа для виртуоза. Доминик получал от нее удовольствие.

Одновременно на заднем плане сознания память повторяла все, что ему удалось узнать о цели своего путешествия. Перед глазами мелькали картинки и отрывки текста:

– Среди всех небесных тел, которым люди дали название Диомеды, среди всех известных нам миров, эта планета во многих отношениях является уникальной.

Несмотря на свой сравнительно небольшой возраст, система бедна металлами. Для объяснения этого факта Монтойя выдвинул гипотезу о химической ректификации первоначального облака пыли и газа под электромагнитным влиянием соседней нейтронной звезды… Как следствие, хотя Диомеда имеет массу, в 4,75 раза превышающую массу Терры, ее сила тяжести, из-за низкой плотности вещества, составляет всего 1,1 g. Однако такое огромное тело не могло не собрать вокруг себя мощной атмосферы. Суммарное действие гравитации, низкой температуры и относительно слабого излучения солнца класса G8 задержали значительное количество газа. С появлением жизни положение изменилось. На сегодняшний день среднее атмосферное давление на уровне моря составляет 6,2 бар. Парциальное давление кислорода, азота и углерода почти не отличается от терранского. Остальная часть воздуха состоит из неона…

В результате давней космической катастрофы ось вращения Диомеды, подобно оси Урана в Солнечной системе, стала лежать в орбитальной плоскости. Арктический и антарктический климатические пояса планеты, таким образом, почти совпали с экватором. В течение года, который длится здесь на 11 процентов дольше, чем на Терре, практически вся поверхность обоих полушарий на период от нескольких недель до нескольких месяцев попадает в зону полярной ночи. Летом здесь холодно, зимой и море, и суша покрываются толстой коркой льда и снега. В таких условиях смогли выжить только высокоспециализированные формы жизни, которые научились или постоянно мигрировать, или впадать в спячку…

Передовые автохтонные культуры довели единственно возможную на планете технологию каменного века до удивительного совершенства. После знакомства с людьми у них появилось желание торговать. Сначала они интересовались только металлами, затем захотели создать собственную промышленность. Диомеда может предложить много полезных органических веществ, которые выгоднее покупать у туземцев, чем синтезировать.

Биохимический состав органики следует отнести к терранскому типу. Он включает водные растворы протеинов, углеводы, липиды и т. п. Однако лишь немногие вещества пригодны в пищу человеку, большинство из них ядовиты. Без полной иммунизации терранин может умереть от единственного глотка воды или воздуха. (Кроме того, необходима адаптация к неону, который в большой концентрации также обладает вредоносным эффектом.) Те, кто приезжает на планету на короткое время, предпочитают пользоваться антиаллергенами, защитными костюмами, шлемами и собственной пищей.

Диомедиане, в свою очередь, вынуждены с большой осторожностью обращаться с чужеродными материалами. В частности, они сильно страдают от многих металлов. Медь и железо для них так же опасны, как бериллий или плутоний для терран. Тем не менее туземцы научились безопасному использованию этих металлов, что делает честь их интеллектуальным способностям. Однако вынужденные меры предосторожности приводят к изменению древних обычаев. Некоторым культурам удалось довольно безболезненно приспособиться к новым условиям, другие продолжают испытывать сильные пертурбации. Неравенство и отчуждение влекут за собой вражду и насилие…

«И все же, – думал Флэндри, – если мы, имперцы, сложим вещички и уберемся восвояси, дела здесь пойдут еще хуже. Произошло слишком много необратимых изменений.

В этой вселенной волну поднимает даже неподвижно сидящий».

Летом солнце здесь не заходит. За те двенадцать с половиной часов, что Диомеда оборачивается вокруг своей оси, оно совершает полный круг в небе. В это время года из той точки, где сел «Хулиган», солнечный диск нельзя было увидеть: его закрывали громоздящиеся на юге горы.

В салоне было тепло и уютно. Тем не менее, увидев на экране пейзаж за бортом, Флэндри невольно поежился:

– Бр-р! Такой климат должен развивать спартанские добродетели. Здешние жители, вероятно, постоянно тренируются, чтобы в будущем эмигрировать и захватить первую приглянувшуюся им планету.

– Вам, наверное, покажется странным, что здесь живут ланнахи, которые желают только одного: сохранить свой мир в неприкосновенности.

Она что, не поняла шутки? Похоже, что нет. После их последнего разговора она держалась отчужденно. Читала то, что было ей сказано, но о выводах не произнесла ни слова.

«Какая жалость, – вздыхал Флэндри. – У нас бы могло получиться великолепное путешествие».

Он окинул девушку долгим взглядом. Комбинезон не мог скрыть налитой зрелости ее высокого и гибкого тела. Глаза цвета морской волны, каштановые, с рыжинкой, волосы, скульптурное лицо – эти черты стали довольно часто посещать его мечты, а в последнее время и сны. Кажется, она говорила тем же хрипловатым контральто, что и Кэтрин Мак-Кормак…

Козара почувствовала взгляд, вспыхнула и кинулась в атаку:

– Мы же и вправду в Ланнахе, так ведь? По-моему, некоторые из этих пиков мне знакомы.

Флэндри кивнул и вновь посмотрел на экран:

– Да. К югу от залива Сагна.

Он рассчитывал вызвать ее восхищение той легкостью, с какой ему удалось провести корабль сквозь грозовую атмосферу, отыскать посреди огромного острова посадочную площадку и удачно приземлиться, воспользовавшись только картами и навигационными приборами. Но ярость вытеснила все остальные чувства девушки.

Что ж, сам виноват: столько времени разжигал ее гнев.

Корабль стоял на склоне горы, на полпути к вершине. Сверху нависал скальный выступ. Внизу тянулись многие километры сильно пересеченной местности, которые оканчивались светлой полоской озера. В аметистовом небе застыли облитые бледно-розовым светом громады облаков. В темно-синих просветах между туч то и дело вспыхивали молнии. Сыпучие склоны были покрыты валунами и обломками скал; над ними гремели небольшие водопады. Повсюду виднелась напоминающая траву тщедушная поросль, серый колючий кустарник и низенькие скрюченные деревья. По мере снижения к туманным долинам растительность становилась гуще, пока наконец не превращалась в лес. Высоко в небе парили крылатые создания: то ли наделенные разумом существа, то ли обыкновенные хищные птицы. Сквозь обшивку корабля глухо стонал ветер.

– Ну хорошо, – мрачно произнесла Козара. – Давайте я задам вопрос, который вы желаете услышать. Почему мы здесь? Разве вам не следовало приземлиться на Четверговой Площадке?

– Я воспользовался своим исключительным правом. Здешний резидент пока не знает о нашем прибытии. По правде сказать, об этом никто не знает, если только моя правая рука не потеряла былой сноровки.

По крайней мере я добился от нее человеческих эмоций.Флэндри любовался, как меняется выражение ее лица. Словно ветреный весенний день, оно становилось то сумрачным, то светлым.

– Понимаете, – сказал Доминик, – если заговорщики по-прежнему продолжают свою деятельность, за имперскими поселениями обязательно установлена слежка. Известие о вашем возвращении, да еще в сопровождении офицера флота, невозможно будет скрыть. Интересующие нас лица насторожатся.

Напротив, неожиданно появившись в центре мятежа, вы застигнете их врасплох. У них не будет времени заподозрить недоброе, и они встретят вас с распростертыми объятиями…

– Почему? – перебила Козара. – Они заинтересуются, как мне удалось вернуться.

– Исключено. Никто не знает, что вы покидали планету. Она застыла в недоумении. Флэндри пояснил:

– Все ваши товарищи погибли. Что могли узнать повстанцы? Только то, что вы остались в живых. Конечно, мои коллеги действовали по отношению к вам как идиоты, но правил они не нарушали и утечки информации не допустили. Вы попросту исчезли – вот и все. Вас же везли на корабль в запломбированной машине, так ведь?.. Да, я знал об этом… Разведке ни к чему было объявлять о том, что вас осудили и депортировали. Следовательно, никакого сообщения и не появлялось.

– Поэтому остатки банды – люди, если они еще на Диомеде, и, что гораздо вернее, непокорные туземцы – имеют все основания полагать, что вас заперли в одиночке. В самом деле, разве не логичней держать вас в тюрьме, чем везти на Терру, чтобы продать там первому встречному сплетнику?

Девушка нахмурилась, не столько от неприятных воспоминаний, сколько от того, что ей никак не удавалось справиться с интеллектуальной проблемой, которая содержалась в этом плане преднамеренного обмана.

– Но ведь меня поймала и… и обработала специальная команда. Что, если теперь их уже нет на планете?

– В таком случае скажите, что вас передали в распоряжение тех агентов, которые находятся здесь постоянно. Лучше держаться именно такой версии. Она и убедительна, и безопасна. Нам следует разработать для вас детальную легенду. Черновой набросок у меня уже имеется. Давайте обсудим его вместе. Было бы неплохо, если б вы согласились стать воображаемой любовницей некоего одинокого капитана. Как-то раз вам удалось улучить момент и угнать аэромобиль. Эту часть истории я беру на себя. У нас в ангаре стоит пара аппаратов, один из них – стандартная гражданская машина, которую легко приспособить к местным условиям. В вашей памяти сохранилась информация, что в этих местах проще всего найти следы подпольной организации.

Козара вновь заподозрила недоброе и настороженно спросила:

– А вы в это время что будете делать? Флэндри пожал плечами:

– Я не проходил иммунной обработки, а потому ограничен в передвижениях. Давайте подумаем. Во-первых, я бы мог появиться под прикрытием, которое мне уже приходилось использовать: безобидного сумасшедшего коммивояжера, сумевшего добраться до еще одной далекой планеты. Но, возможно, гораздо полезней остаться на корабле и следить за вашими действиями до тех пор, пока обстоятельства не потребуют моего вмешательства.

Ее подозрительность увеличилась.

– Как вы будете за мной следить?

Флэндри достал из кармана кольцо. В золотой оправе поблескивало то, что поначалу казалось сапфиром.

– Наденьте-ка. Если спросят, скажите: подарок любовника. В действительности же это портативный передатчик вроде вашего браслета, только на собственном источнике энергии.

– Такая маленькая штучка? – недоверчиво спросила Козара. – Она что, работает на больших расстояниях без всякой электронной сети? И незаметна для тех, за кем я собираюсь шпионить?

Флэндри кивнул:

– Да, она обладает всеми этими удивительными свойствами.

– Никогда не поверю.

– У меня нет права разглашать принцип ее действия. Кроме того, он мне неизвестен. На досуге я было попытался продраться сквозь дебри теории модулированного нейтринного излучения, но зашел куда-то не туда. С уверенностью могу сказать только одно: эта штуковина работает. – Он замялся. – Козара, мне очень жаль, но как бы ни сложились обстоятельства… прежде чем я смогу вас отпустить на свободу, даже прежде чем я доставлю вас на одну из больших планет вроде Терры, мне придется уничтожить из вашей памяти тот факт, что подобные устройства существуют в природе. Операция совсем не сложная и совершенно безболезненная.

Он протянул кольцо. Она потянулась к нему, затем отдернула руку, отвела взгляд, снова посмотрела Доминику в глаза и мягко спросила:

– Почему вы уверены, что я соглашусь сотрудничать?

– Вам нужна свобода, – последовал ответ. Каждая фраза причиняла ему боль. – Одна-единственная ошибка – и вас объявят вне закона. Вы потеряете последний шанс добраться до дома. Орбитальные и наземные патрули будут удвоены. Даже если вас не найдут, вы умрете от голода, когда кончится запас пригодной для вас пищи.

Кроме того, вспомните о Деннице. Вспомните родных, друзей, миллионы маленьких детей, прошлое, настоящее и будущее вашего мира. Нельзя позволить, чтобы все это было поставлено на карту в век вооружения, которое способно уничтожать целые планеты. В таких обстоятельствах теряют смысл любые политические цели и уж тем более тщеславные амбиции нескольких аристократов. Подумайте хорошенько, Козара.

Она долго стояла в задумчивости, затем взяла кольцо и надела на безымянный палец.

– Наличие плотной атмосферы, – бубнил текст, – способствовало эволюции крупных летающих организмов. По крайней мере одна разновидность этих животных стала обладать полноценным интеллектом.

Как и все высшие животные на Диомеде, разумные существа постоянно мигрировали. Будучи теплокровными, двуполыми и живородящими, они с незапамятных времен следовали тому же репродуктивному циклу, что и их менее развитые сородичи. Большинство культур размножаются так и поныне. Осенью стая перемещается в тропики, где проводит зиму. Тяготы столь длительного перелета приводят к гормональным изменениям, которые стимулируют половые железы. Поэтому по прибытии на место начинается брачная оргия. Весной стая возвращается домой. Самки рожают детенышей незадолго до начала следующей миграции. Новорожденные малыши совершают перелет на спинах родителей. Матери, подобно терранским млекопитающим, кормят детенышей молоком. Пока длится кормление, новое зачатие невозможно. На второй год жизни птенцы начинают летать самостоятельно, их отнимают от груди, и самки снова готовы рожать.

Этот цикл формирует базис цивилизации, которая обитает на островах Аханского моря. Туземцы построили города, которые они покидают каждую осень и вновь заселяют каждую весну. Городские жители занимаются оседлыми видами деятельности: каменным строительством, гончарным промыслом, столярными и плотницкими работами, изредка – сельским хозяйством. Но реальной основой их экономики является скотоводство и охота. Если не считать некоторых из ряда вон выходящих всплесков активности, туземцы ведут довольно беззаботный образ жизни. Они ленивы, артистичны, любят церемонии, следят за своим родством по материнской линии (об отцовстве никогда нельзя сказать ничего определенного) и вместе составляют не слишком формализованное сообщество, которое называется Великой Стаей Ланнаха.

Однако в других местах встречается иная практика. Флот Драк'хо поселился в океане на огромных плотах. Он занялся рыбной ловлей и сбором морских растений и, как следствие, перестал мигрировать. Работа с веслами, парусами, сетями, лебедками и строительными конструкциями поддерживает хорошую физическую форму. Брачная жизнь и рождаемость продолжаются круглый год. Все это не могло не иметь своих последствий. Возникла патриархальная моногамия. Ежегодно дракхонам приходилось преодолевать не такие большие расстояния, как Стае, их дома постоянно находились поблизости. Каждый получил возможность обзавестись личным хозяйством, сделать запасы, приобрести машины и книги. По мере роста и усложнения цивилизации патриархальная демократия уступила место авторитарной аристократии.