Текст книги "Времяточец: Откровение (ЛП)"

Автор книги: Пол Корнелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Обрывки улетели, погаснув.

Библиотекарь вздёрнул нос и гордо кивнул. Быть может, эта молодёжь, наконец, прислушалась к нему?

***

Эмили неслась по коридору голосов, вокруг неё вспыхивали фрагменты опыта.

Темнота, война, слишком много, чтобы запомнить, слишком много, чтобы полностью умереть. Что-то древнее и сильное дерзко кричало перед смертью, его кровь пролилась на Эмили алыми брызгами.

Но оно продолжало жить в столетиях, которые проносились мимо, словно прозрачные призраки. Перемена, перемена, перемена… колесо вращалось, космос расширялся, целые миры возникали и пропадали.

Во всём этом времени была только Эмили… и Другой.

Визг боли, словно нажатые тормоза, и Эмили обнаружила, что тоже визжит, пытаясь очистить лёгкие от жидкости и глотнуть воздуха. Всё, что она помнила, было забыто. Вокруг неё расцвели мысли о рождении, и у Эмили потекли слёзы от близости груди матери. Суровое окружение, кто-то смотрит от двери, великая сила, которая…

Ссоры, маленькие войны, тёмный ребёнок, охваченный ненавистью, разбитое стекло, вырвавшееся время, учителя ревут от злости. Фигуры в мантиях снуют туда-сюда по бесконечным коридорам, бесконечные заговоры, перешёптывания, и юные глаза, которые всё это видели и ничего не понимали.

Одноглазый в капюшоне улыбается и кивает, словно видит полёт Эмили и приветствует её. Перед ним был цветок… Боже мой! Какой он красивый, он переливается внутренней радугой… И его не стало, он промелькнул, никогда не возвращался, умчался с порывом роз. Её охватила грусть, она чувствовала запах пороха и смерти, фигуру, целеустремлённо идущую по зданию, прикрыв суровое лицо капюшоном.

Пора бежать. Пора убираться из этого старого места. Пора изменить мир.

Воспоминания проносились мимо неё, присоединяясь к гомону голосов, к одному голосу, к каждому голосу. Они проносились над ней, а она падала в вихрь времени, и их личности проносились над ней как волны.

До чего же наглые эти люди, врываться вот так! Да ещё в такое критическое время! Но их присутствие могло многое значить. Да, быть может, это и к лучшему… В конце концов, боже мой, в этой вселенной были ужасные вещи, такие, которые ни для кого не могут быть хороши, даю слово! Люди иногда вляпывались в неприятности, и было чертовски неприятно застрять с ними на одной планете. Это было просто невыносимо, и снова министр звонил! Это было похоже на дурацкую коктейльную вечеринку… Ну, я всегда любил вечеринки, но если бы вечеринку проводил я, я бы себя не пригласил. Глупые штуки эти люди – живут недолго, конечностей слишком много. Но всё-таки, всё-таки! Есть в них что-то очаровательное. Точно. Они очень хорошая компания в сложных обстоятельствах, и я бы ни от чего не отказался. Временами они докучливы, но в целом, я считаю, они просто превосходны! Превосходны! Превосходны! Я же всегда считал их банальными, невыносимыми и, к сожалению, повсеместными! Либо прими их, либо не связывайся, лучше второе. Да, принять их, присматривать за ними, использовать их в азартных играх. Как там они говорят? Доктор, исцели себя!

– Доктор… – услышала Эмили свой голос, – ну и жизнь вы прожили…

***

Времяточец смотрел на Эйс своими чужими глазами. В них блестел юмор, возможно, унаследованный от используемого тела. Мир вокруг них темнел, на дне Провала какие-то твари выли и визжали. С каждой секундой темнота и суматоха становились всё сильнее. Это, похоже, радовало дракона.

– Ты думаешь, что этот мир – загробная жизнь?

– Нет, – нахмурилась Эйс. – Не совсем. Я не знаю, что это.

– Это моя естественная среда обитания. Я компьютерный вирус…

– Мы в компьютере?

– Не перебивай. Я компьютерный вирус, который может жить в любой достаточно сложной системе обработки данных. Я могу захватывать такие мозги, как у Бойла, имплантируя в них механизмы, или же я могу вселяться в них полностью. Обычный человек может сопротивляться мне очень недолго. А этот мозг сопротивляется мне уже несколько месяцев.

– Это мозг? – Эйс огляделась, видя всё в новом свете. – Это чьи-то воспоминания, чьи-то сны!

– Именно, – Времяточец шагнул вперёд и, шипя, оскалил зубы. – Я перенёс сюда тебя, Бойла и Хеммингса в виде данных, памяти. Ты стоишь на мосту между полушариями мозга, над пропастью бессознательного. Ты уже догадалась, где мы?

– О, боже мой, – у Эйс возникло жуткое подозрение. Она посмотрела на упавшего Доктора, вокруг которого по камням растекалась кровь. – Нет!

– Да! Это не просто мозг, ёмкость для моего разума. Это могущественное существо, повелитель пространства и времени. Ты не понимаешь, человек? – Времяточец выпустил когти и проревел свой секрет так, что эхо донеслось из самых глубин Провала: – Это мозг Доктора!

ГЛАВА 11
Сочувствие Доктору

Как я могу жить без своего имени? Я душу вам отдал; оставьте имя!

«Суровое испытание»,

Артур Миллер.

Эйс смотрела на существо, ликовавшее на синаптическом мосту.

– Так это разум Доктора?

– Да. Здесь есть пять из его предыдущих воплощений. Когда повелитель времени регенерирует, копия старой личности сохраняется в памяти до тех пор, когда её перенесут в Матрицу, галлифрейскую базу данных. Большинство из его народа держат своих призраков во сне. Доктор как всегда, поступает не так, как все, и это делает его уязвимым. Когда он освободил личность третьего Доктора, чтобы тот ему помог, я воспользовался его ментальным смятением и внедрил крохотную часть себя в его память, убежище на случай, если его охота на меня станет слишком рискованной. Я спрятался, как говорят люди, под самым его носом.

– Пять? – всё, что смогла сказать Эйс.

Времяточец был так увлечён своей речью, что не расслышал вопрос.

– Когда второй Доктор посещал Доктора во снах, я был там, обосновывался. А теперь я готов захватить весь ландшафт данных, а вместе с ним и тело. Когда сознание Доктора погибнет, Времяточец станет по-настоящему свободным! – существо шагнуло вперёд и выпустило когти.

– Да что ты? – Эйс старалась быть хладнокровной, но на самом деле было похоже, что это конец.

– Когда я перенёс тебя сюда, в моё царство, я хитростью заставил тебя взаимодействовать с Доктором и его ТАРДИС. Ты сфокусировала их псионную энергию на церкви и принесла её на Луну. Знаешь, зачем?

– Нет, – если честно, Эйс вообще не понимала, о чём говорил Времяточец, но пока эта тварь занята разговорами, она не нападает на Доктора.

– Потому что при смерти повелителя времени высвобождается огромное количество ментальной энергии, и я воспользуюсь существом, известным как Саул, для того, чтобы сфокусировать эту энергию в огромный энергетический импульс. Орбита Луны будет нарушена, она будет падать всё ближе и ближе к Земле. Перед тем, как она уничтожит планету, будет очень длинная ночь, одно огромное полное затмение. Миллиарды потоков времени будут оборваны или уничтожены. Миллиарды решений, альтернативных вариантов пропадут в этой ужасной определённости, – Времяточец неспешно шёл вперёд, со смехом продолжая говорить: – Ну не превосходна ли моя схема? Разве она не совершенна? Я получаю постоянную физическую форму, возможности повелителя времени и его корабля, и огромную новую территорию для питания. Мои возможности станут безграничными.

– Да, и что же ты сделал со мной? – Эйс вспомнила кирпич, тень на фоне солнца, звук удара камня по кости.

– Когда я получу тело Доктора, я изменю линию твоей жизни. Во время несчастного случая на игровой площадке Чед Бойл тебя убьёт. Чед сказал мне, что видел тогда Доктора; он стоял у школьных ворот и не пытался спасти тебя. Это был я, я смотрел на твою смерть.

– Зачем? Почему ты хочешь это сделать?

– Потому что это часть того, что подрывает здесь разум Доктора – твоя нестабильность. Я Времяточец, зла во мне не больше, чем в вулкане или водопаде. А теперь, – он провёл пальцем по ладони другой руки. – Пора умирать.

Эйс осторожно шагнула назад. Больше надежды не осталось. Их окружала темнота, Доктор был близок к тому, чтобы умереть от ран. Что бы он сделал, если бы столкнулся с этим существом и не имел оснований для надежды?

Да. Он бы сражался. У неё остался ещё нитро-9, но она не могла воспользоваться им на этом мостике, не разрушив его. Не смотря на планы Профессора, падение в Провал её не привлекало. К тому же, Времяточец мог летать.

Какое ещё оружие у неё есть? Что же… Можно попробовать.

– Профессор? Доктор? Ты меня слышишь? – подумала она. Из глубины Провала донёсся слабый крик. Она предположила, что это ей отвечает бессознательная часть разума Профессора.

Времяточец металлическим оскалом усмехался её отступлению.

– Мне нужно сражаться с ним. Мне нужно защитить тебя, – Эйс сосредоточилась. – Дай мне меч.

Она не ожидала, что это будет так быстро. Из глубин Провала блеснул вверх серебристый свет, на долю секунды озаривший весь окружающий пейзаж.

А в руке у неё появился меч. В точности такой, какой она представила.

Эйс бросилась на Времяточца и размашисто ударила оружием по животу существа. Тварь закричала от ярости, и в её сверкающем кулаке тоже появился меч.

Тварь пырнула им в голову Эйс, промахнувшись на несколько сантиметров.

Эйс шагнула в сторону и ударила по ногам существа, но оно защитилось. Сверху, сбоку, снизу – противники атаковали и защищались, удар за ударом.

Сцепившись мечами, они приблизились лицом к лицу, сила Времяточца постепенно одолевала решительность Эйс.

– Я не позволю тебе убить Доктора! – крикнула Эйс в лицо Времяточца. – Вначале я сама погибну!

– Где ты научилась так драться, человек? – рявкнул Времяточец.

– На детских площадках Перивейла, мразь!

Увидев в металлических ноздрях свечение, Эйс пнула тварь ногой в грудь, уводя меч в сторону. У неё над головой вспыхнула струя пламени.

Воспользовавшись тем, что Эйс потеряла равновесие, Времяточец сделал выпад и толкнул её вдоль узкого моста. Девушка отчаянно отбивалась от града ударов.

– Твой драгоценный Доктор скоро станет моим! – ревел Времяточец, наслаждаясь схваткой. – Ты лишь затягиваешь его агонию! Он теперь всего лишь идея в его собственной голове…

Меч Эйс отлетел в сторону; он лежал на мосту, но она не могла до него дотянуться. Времяточец занёс меч для последнего удара.

– Как и ты, он всего лишь сон!

– Для кого-то сон, – проревел из-за спины Времяточца голос. Там стоял Доктор, его лицо было в тени, а глаза сияли. – А для кого-то кошмар!

Он схватил маленькое тело Времяточца и, вскрикнув от напряжения, сбросил его с моста. Изрыгнув пламя, монстр с ужасным рёвом понёсся в бездну.

– Саул! – крикнул Доктор в небо; по его лицу текла кровь. – Сейчас!

Вспыхнул яркий белый свет.

***

Эмили вылетела из вихря времени над фантастическим ландшафтом, над кругом зелёных полей, огромных библиотек, крепостей и сияющих башен. Возможно, за мгновение до её появления тут было темно, но сейчас всё было зелёное, освещённое величественным рассветом.

Она падала сквозь облака, сквозь голубое небо, и на мгновение ей показалось, что она увидела весь этот мир, цельную личность, на которой лежали тяжёлое бремя и великая печаль.

А затем тучи сомкнулись. Когда она снова вылетела из них, она могла разглядеть только детали поверхности, мчащиеся ей навстречу. Перед ней раскрывался Провал, через который лежал лишь один тонкий мост.

Это было неправильно! Она сейчас умрёт! Как…

Мир изменился, потянулся к ней и помог ей.

Радостно смеясь, Эмили с невероятной скоростью скользила вниз по перилам спиральной лестницы. Лестница была белая, наверху она заканчивалась мерцающими вратами-медальоном. Лестница была органическая, она была из полированной кости, а вниз по её ступеням каскадами лилась чистая вода. Приближался конец перил.

Эмили слетела с него и оказалась на руках у Доктора.

– Здравствуйте, – сказал он. – Добро пожаловать в мой мозг. Простите, что в нём такой беспорядок. А это моя подруга Эйс.

Он аккуратно поставил Эмили, и Эйс поняла, что он приберегал для этого момента свои последние силы. Бледный и дрожащий, он пошатнулся вперёд и упал на колени в воду, стекавшую по ступеням на мост, а с моста вниз, в пропасть.

Он потянулся вперёд, зачерпнул двумя руками воду и плеснул себе на лицо. Рана от когтей исчезла.

– Сила Саула, – пробормотал он удивлённой Эйс. Он быстро зачерпнул ещё воды и выпил. – Она исправляет структуру моих данных. У нас мало времени.

– Разве Времяточец не погиб?

Эйс посмотрела на Эмили и пересеклась со взглядом, в котором было что-то, к чему женщина из Перивейла не привыкла. Что-то вроде материнской любви. Обе хотели что-то сказать, но Доктор торопился. Он встал, его раны залечивались и исчезали.

– Нет. Он лишь временно отступил. Нам нужно подняться по лестнице к вихрю времени. Времяточец поймёт, что Саул взломал его защиту. И придут они.

– Кто? – спросила Эмили. Она изумлённо оглядывалась по сторонам, у неё было столько вопросов.

Но ответы она уже видела сама. Из материала равнины, на которой бушевала буря, формировались существа. Далеки и солдаты ЮНИТ, повелители времени и ужасные мёртвые спутники, которых Эйс видела раньше. Они брели вдоль края Провала, плача и крича Доктору, чтобы он остался. Они то умоляли, то угрожали.

– Все мои сомнения и страхи, – мрачно прошептал повелитель времени. – И не реализованные устремления. Они меня так просто не отпустят.

Они побежали вверх по лестнице. Эйс быстро поняла, что идти против потока воды будет непросто. Шаг за шагом она толкала себя вперёд, но у неё всё ещё были вопросы.

– Профессор, кто она такая и что она тут делает?

– Это Эмили Хатчингс, старый друг.

– Но я вас не знаю, – тяжело дышала Эмили. – Вернее…

– У вас такое чувство, будто вы знали меня всегда. Да, узнаете, – Доктор хитро улыбнулся. – Она и разумная церковь, известная как Саул, помогли мне обхитрить Времяточца. Он думал, что я опущусь в Провал, а не направлюсь вверх. Я не знал, что мне помогут. Я думал, что он перенёс на Луну церковь из своих соображений…

– Но я думала, что он знает всё, что знаешь ты! – воскликнула Эйс. – Я думала… Но это значит… – на её лице появилась широкая улыбка. – Боже мой! Это всё часть игры, да? Ты играешь в игру!

На мгновение Доктор удивлённо взглянул на неё. По его лицу расползлась старая улыбка.

– Да, и я выигрываю. Как обычно.

– Ну ты и ублюдок! – рассмеялась Эйс.

– Не знаю, – пробормотал Доктор, протянув руку и коснувшись её волос. – Возможно, мы это выясним.

Эйс схватила его руку и широко улыбнулась. Затем она схватила за руку Эмили. Все вместе они шли против течения вверх, и вершина лестницы нависала над ними всё ближе.

Существа начали подниматься по ступеням вслед за ними. Эмили не останавливаясь обернулась через плечо. Господи, эти существа двигались быстрее, чем они. Они догоняли. Если бы она до сих пор не чувствовала, как Питер и Саул её тянут, зовут домой, и если бы у неё не было такого желания помочь этим двум путешественникам, это место могло бы свести её с ума. А так это казалось сном, восхитительным приключением, и именно так она к нему и относилась. У неё было чувство, что именно этим Доктор и занимался – вовлекал людей, чьи жизни были блеклые, и показывал им, какой ужасной и интересной может быть жизнь.

Какой ужасной и какой чудесной. Боже правый! Она посмотрела на бежавшую рядом Эйс. Щёки девушки раскраснелись от напряжения, а её лицо наполняла радость, которую чувствуешь, когда сталкиваешься со своими страхами и преодолеваешь их. О, почему же ты не моя дочь? Она посмотрела на Доктора и поразилась. Всё та же мысль, о столкновении со своими страхами.

Но Доктор с ними не справился. А значит, он всё ещё уязвим. У Эмили возникло предчувствие, что это хорошо не кончится.

Они мчались вверх, к мерцающим вратам-медальону, приближались всё ближе и ближе. Демоны Доктора тоже приближались всё ближе, их ноги мутили текущую воду, делали её грязно-коричневой. Их вой разносился по внутреннему пространству повелителя времени.

Когда до ворот оставалось метров двести, Эйс начала отставать. Её силы постепенно покидали её, быстрее, чем должны были. Конечно, она устала, но дело было не только в этом, словно…

Она попыталась вспомнить Ледяной Мир, но не смогла.

Но это означало… Нет. Это значит, что Профессор не победит, что она всё равно погибнет во дворе школы.

Он казался уверенным в себе. Но он ведь всегда такой.

Демоны были уже близко, впереди всех был пылающий мальчик Адрик; его внутренности кипели, и из его рта вырывалось голубое пламя. Металлическая звезда на его груди медленно плавилась и растекалась, превращаясь в странный завиток.

Эмили добежала до ворот и оглянулась. Доктору оставались последние ступени, он устал, но на лице у него было странное устремление. Он обернулся.

– Быстрее, Эйс. Последние…

Но она не могла быстрее. Она споткнулась о ступеньку, и орда демонов мчалась, преодолевая поток, к ней. Доктор побежал по ступенькам к ней, но Эмили схватила его за воротник.

– Не пущу! Я не собираюсь возвращаться без вас!

– Нет, это неправильно, так не должно было быть… – Доктор в отчаянии оглянулся.

Эйс встала, ударила локтём горящего мальчика по лицу и, плюхая ногами, решительно направлялась к ним. Доктор протянул ей свой зонт, и она ухватилась за его конец, помогая себе преодолевать поток воды. Тёмные руки взмахнули в воздухе за её спиной.

Она была уже почти на одной ступени с Доктором, когда одна из рук схватила её. В неё вцепилась костлявая рука стареющей женщины, Кингдом. Затем, несмотря на отчаянное сопротивление, её схватили и другие. Доктор сильнее потянул свой зонт.

Поняв, что их пересилят, Эмили приняла решение. Крепко схватив Доктора за руку, она прыгнула в вихрь.

– Доктор, мы возвращаемся домой!

Сила времени потянула её в пустоту, во вращающийся коридор, её удерживал у врат только Доктор. Его поднимало за ней, ноги оторвались от земли и единственное, что его удерживало – его зонт. Эйс угрюмо держала тонкий конец зонта, а всё больше и больше рук хватали её и тянули назад.

Доктор чувствовал, как напрягаются его мышцы, растягиваемые между тягой вихря и силой его внутренних демонов. Он застонал, его рука побелела от напряжения.

Эйс посмотрела на его лицо, искажённое болью. Он посмотрел в её глаза; в них были человеческая неудача, человеческие храбрость и грусть. Но было там и ещё что-то. У героев глиняные ноги, но Доктор был больше, чем героем. Он был принципом, чем-то универсально применимым, почти определением перед лицом бессмысленного ужаса. Добром, победившим зло.

Эйс знала, что у неё нет надежды. Демонов было слишком много. Если так пойдёт и дальше, они доберутся и до Доктора, и до этой Эмили.

Эйс почувствовала горячие слёзы на своих щёках, но смогла выдавить мрачную улыбку. Боже, она сделала больше, добралась дальше, чем когда-либо мечтала. Она станцевала лучший танец во всей вселенной. И всё благодаря ему. Всё потому, что он увидел в ней что-то, похожее на него самого. Волю к победе даже при мизерных шансах, смелость не быть таким, как все, характер, который нужен, чтобы надрать кому-то задницу.

«Что же, Доктор», – подумала она. – «Смотри».

– Пока, Профессор! – крикнула Эйс сквозь слёзы. – Помни меня!

И она отпустила зонт.

Доктора понесло в трепещущий тоннель временного вихря. Эхо доносило его единственный крик:

– Эйс!

На его перекошенное ужасом лицо было невозможно смотреть.

ГЛАВА 12
Блюз распятия

Услышу ли, когда уйду в иные дали:

«Грехи его считали, а стихи читали».

Хилэр Беллок,

перевод Алёны Алексеевой.

Трэло смотрел на лежавшую на алтаре неподвижную фигуру Доктора, и не знал, о ком ему больше переживать: об этом человеке или о Сауле с Питером, которые оба бормотали что-то в трансе.

Врата-медальон гудели энергией. Взглянув на них, Трэло с изумлением увидел две крошечные фигурки, которые приближались, вращаясь, становясь в этом вихре всё больше.

Эмили выпрыгнула и, смеясь, схватила викария за руку.

– Это было чудесно, это всё так странно, я даже не представляла… – она обернулась через плечо: – Минуточку, со мной же был Доктор.

– Я вернул его в его настоящее тело, – отозвался Саул.

Питер очнулся, поняв, что его математические сны были реальными. Он прижал к себе Эмили и облегчённо простонал.

– У нас получилось, дорогой, – гордо сказала она, – мы его спасли.

Доктор пошевелился. Трэло обеспокоенно смотрел на него.

– Эйс, мне приснился странный сон, – моргая, бормотал повелитель времени. Он поднёс ладонь к лицу. – Мне приснилось, что я проснулся, и это всё правда!

Он резко сел и осмотрел свои руки, словно ища на них кровь.

– Нет! Нет! – кричал он. – Это неправильно! Эйс! Эйс!

Трэло положил на его плечо руку, чтобы успокоить:

– Доктор, вы снова среди живых. Что произошло?

Доктор стряхнул с себя руку преподобного и вскочил, не обращая никакого внимания на своих спасителей. Он осмотрел церковь, всё ещё ошеломлённый.

– Это была игра. Я изолирую Времяточца в своей голове, воспользовавшись Эйс как приманкой, а затем я её вынимаю, а его уничтожаю ментальной силой… И я не смог… Я пожертвовал ею, как и предсказывала Иштар. Я не смог! – он ударил кулаком по стене, затем посмотрел на него и увидел на пальцах кровь.

– Доктор! – закричал Саул.

Обернувшись, повелитель времени увидел тёмную фигуру Времяточца, стремившуюся к вратам-медальону.

– Нет! – пробормотал Доктор. – Так тебе не выбраться. Закройся!

Медальон с рёвом уменьшился до своего исходного размера, и Доктор спрятал его в карман.

– Пожалуйста, Доктор, – грустно, едва не плача, спросила Эмили. – Объясните, что было не так. Я думала, что я её спасла.

– Вы сделали всё, что могли, – Доктор опустился на скамью и снова посмотрел на неподвижное тело Эйс. – Виноват только я. Я думал, что мы все выберемся на несущем луче Саула. Я готовил этот побег очень давно. Я знал, что во время сна мной управляют. Одно из моих воплощений предупредило меня. Многие из них появлялись во снах, многое мне рассказывали… Я сразу узнал внутренний пейзаж.

Доктор смотрел на свои руки, сжимал и разжимал их, словно ужасаясь отсутствию в них силы.

– Я надеялся, что Времяточец сосредоточит все свои ресурсы на том, чтобы захватить меня изнутри; он так и сделал. Я же тем временем сосредоточился на укреплении моей ментальной защиты. Сейчас я запер его в своём разуме. Я единственный, в ком или в чём есть вирус Времяточца. Ему не выбраться, но вместе с ним заперта душа Эйс.

– Значит, едва ли это пат, – разнёсся по церкви глубокий голос.

В углу стояла древняя бородатая фигура, из-под тёмного капюшона сверкал один глаз. Это существо возникло беззвучно.

– Что?! – закричал Саул. Затем, уже мягче: – Простите, вы меня застали врасплох.

Питер тяжело опустился на скамью.

– Я больше этого не вынесу, – вздохнул он.

Доктор поклонился Отшельнику:

– Я ожидал твоего появления.

– Да. Ты воспользовался стихом, которому я тебя научил, который ты услышал в сердце собственного бытия. Ты спасся. Над чем там ещё размышлять? Я наблюдал за тобой, Доктор. Я знаю, что ты без колебаний рискуешь невинными жизнями в своей войне против тёмных сил вселенной. Эта девушка сама решила путешествовать с тобой. Она осознавала риск. Ради блага всей вселенной, положи этому конец. Сделай последний ход.

– Я… – качая головой, Доктор прошёл в угол церкви.

– Если ты будешь держать Времяточца внутри себя, он постепенно проест твои защиты. Он замучает тебя чувством вины и скорби. А затем он поглотит тебя, и ты отдашь ему своё тело, ТАРДИС, и всё, что ему нужно для бесконечного питания. Это кукушонок в твоём гнезде. Убей его.

Доктор помолчал, затем кивнул.

– Да, – сказал он.

Фигура отшельника беззвучно исчезла.

– И кто это был? – моргая, удивлённо спросил Трэло.

– Старый учитель, – пробормотал Доктор. – И старый друг. И он прав. Уже сейчас я чувствую, как Времяточец бродит по библиотеке, искажает мои воспоминания, изменяет мои этические взгляды. Скоро ущерб станет необратимым. Я должен положить этому конец.

Вперёд шагнула Эмили:

– Слушайте, я почти ничего из этого не понимаю, но я не позволю вам убить девушку, даже если это нужно для того, чтобы остановить Времяточца.

– Не позволите? – с рёвом повернулся к ней Доктор.

Затем по его лицу промелькнул страх. Напрягая волю, он протянул руку и мягко коснулся плеча Эмили:

– Простите. Это уже начинается.

Трэло внимательно посмотрел на лицо Доктора. Казалось, что на лбу появилась тень, которая ползала по морщинам.

***

Эйс ждала резкой смерти, была готова к тому, что когти растерзают её на части, что её убьют пламя или лёд. Но вместо этого вокруг неё собрались призраки Докторской души, на их лицах был тихий трепет.

Когда ворота исчезли, вода перестала течь по ступеням. Эйс села на ступеньку и посмотрела на армию чудовищ, на смертельно раненых солдат ЮНИТ, на монстров и мучеников.

– Ну? – потребовала она. – Чего вы ждёте? Добивайте уже!

Пылающий мальчик шагнул к ней и поклонился. На его лице постоянно лопалась плоть.

– Мы приветствуем тебя. Теперь ты одна из нас.

– Слушай, приятель, я действовала осознанно. Я не жертва.

– Но в этом и смысл! – прохрипела стареющая женщина, положив морщинистую руку на голову Эйс. – Мы тоже отдали свои жизни по собственной воле. Доктор до сих пор сожалеет об этом, до сих поддерживает нас своим чувством вины.

– И это всё? Вы тут только из-за того, что он чувствует себя виноватым?

– Именно так, – дрожащая женщина, Катарина, целовала ботинок Эйс. – Когда я была жива, жрецы говорили, что все мы лишь вымысел богов. Это тому подтверждение.

Эйс отодвинула от неё свой ботинок.

– А где вы все живёте?

Пылающий парень указал вниз:

– В Провале. Мы живём глубоко, в самых потаённых уголках разума Доктора. Там его совесть до сих пор жива, она прикована и обречена на вечные муки.

– А что будет, если я её освобожу?

Монстры переглянулись и начали тихо обсуждать это.

– Мы перестанем существовать, – сказал великан в угловатой маске.

– А, – сказала Эйс. – Тогда лучше так не делать.

– Но ты должна! – умоляющим голосом сказал пылающий мальчик, у которого расплывались руки. – Думаешь, мы не хотим смерти? Это же Ад, и нам из него не выбраться!

– Но как это скажется на Докторе?

Из толпы вышла рептилия, с которой Эйс говорила раньше.

– Мы существа подавления. Доктор считает, что он подавил голос своей совести, считает, что объявив состояние войны он смирился с тем, что из-за него погибали. Это не так. Если он сможет посмотреть в лицо своей совести, позволить ей снова выйти на свет, занять в его разуме должное ей место, то у него будет сила понять, что для его дилеммы есть и другое решение. Ему не нужно снова убивать.

– Если вы это знаете, то почему этого не знает он?

– Мы пытаемся ему сказать, – вздохнула стареющая женщина, – но он нас не слушает.

Это похоже на правду, – подумала Эйс. Она доверяла своей совести, пользовалась её внутренними импульсами тогда, когда больше не с кем было поговорить. А такие, как Доктор, кому нужно было соответствовать своему вселенскому имиджу, накрывают ночью голову подушкой и стараются не видеть сны. Она на секунду задумалась о том, как выглядел внутренний ландшафт Джонни Чесса, или хотя бы её.

– Ладно, – Эйс встала. – Давайте заставим его выслушать.

Она прикрыла рукой глаза от света, который теперь заливал ландшафт данных, и увидела свой меч, всё ещё торчавший в синапсическом мосту.

– Пойдёмте, взглянем на этот Провал.

Быстро спустившись по лестнице, которая после исчезновения врат-медальона начала разваливаться, они подошли к краю Провала. Эйс разглядывала кратер серого вещества, окружавшего вход пропасть. Она стояла на краю ветреного обрыва; сверху трава, внизу мозг.

– Если всё это иллюзия, то почему эта часть так похожа на настоящий мозг? – спросила она у окружившей её группы странных существ.

Капрал Хиггинс из ЮНИТ, державший свою голову подмышкой, поднял руку и сказал:

– Мисс, мне кажется, что Доктор таким образом обрисовывает то, что понимает не полностью. Он обрисовывает это в наиболее общих чертах. Там внизу сильные силы-архетипы, боги, как их назвал бы Юнг. Доктор предпочитает обозначить здесь реальность ситуации.

– Прямо как вы, да? Вы все говорите как Доктор, а не как настоящие вы.

– Не может же он всех нас держать в своём мозгу в полном виде, – пробормотала стареющая женщина, в этот момент снова помолодев. – Мы как персонажи книги, которую он постоянно переписывает. Если бы он не был честным, он бы переписал нас так сильно, что наша смерть была бы нашей виной.

– Но она ведь не совсем его вина, так?

– Это больное место, – сказала Кингдом.

– И предмет споров между парнями, – закончил Хиггинс.

– Что же, – сказала Эйс, забив в утёс вынутый из рюкзака крюк и привязав к нему конец верёвки. – Если это и книга, то чертовски странная.

Она надела кожаные полуперчатки и начала спускаться.

– Не повторяйте такое дома, дети, – пробормотала она себе под нос.

– Будь осторожнее, – крикнула ей вслед Кингдом. – Времяточец всё ещё должен быть где-то там, как и все архетипы богов. Компания у тебя будет опасная.

– Ничего страшного, – крикнула в ответ Эйс. – Я когда-то ходила выпить в «Brixton Academy"[17]17
  Лондонский зал для проведения концертов популярной музыки, рассчитанный на несколько тысяч зрителей.


[Закрыть].

Спуск был хотя и не самым сложным в жизни Эйс, но уж точно самым странным. Порода, по которой она лезла, пульсировала жизнью, ей хотелось поморщиться каждый раз, когда она забивала новый крюк. Много раз ей приходилось лезть без страховки, и взгляды, брошенные на пропасть, не добавляли желания продолжать. Темнота под ней казалась бесконечной, и иногда в этой мгле возникали странные огни и эхо. Один раз посыпавшееся из-под неё вещество приняло форму чего-то летучего, но потом лишь раздалось странное, хохочущее эхо.

Поперёк провала ударила молния, подпалив её рюкзак. Она погасила его, постучав им об стену. От того, что было внизу, поднималось странное тепло, с поднимающимся тёплым воздухом приходил сильный запах. Запах говорил о непередаваемой тоске, агонии, отчаянии.

Эйс прикусила губу и сосредоточилась на лазании.

В конце концов стал виден пейзаж. Дно Провала было покрыто золотым песком, во все стороны расходились маленькие тоннели.

Эйс слезла со стены Провала, вынула последний крюк и осмотрелась. Выбрать тоннель, любой тоннель.

Тот, который она выбрала, быстро вывел наружу.

Вроде как.

Гнетущее грозовое небо бурлило малиновым над суровым пейзажем, в котором было полно острых скал. Общее впечатление было инопланетное, словно это была какая-то кошмарная версия какой-то территории из юности Доктора.

Некоторые скалы были похожи на могильные камни.

Вдали, а «даль» в этой местности было понятием странным, Эйс увидела группу людей. Они стояли на горизонте и, казалось, смотрели на неё.

Что же, других вариантов всё равно нет. Она пошла в их сторону. Она была настроена не думать ни о чём, пока не найдёт эту совесть, как бы там она не выглядела, и не вернёт её на место. Всё это ей напомнило о том, как она когда-то пыталась украсть из книжного магазина в Лондоне дорогую книгу о взрывчатых веществах. Она тогда вернулась и положила книгу на место, но вместо удовлетворения от правильного поступка она до конца дня чувствовала себя трусихой.