Текст книги "Буря Теней (ЛП)"

Автор книги: Пол Кемп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Правда этих слов была слишком очевидна, чтобы её отрицать.

Мефистофель нарушил тишину смешком.

– А теперь вон из моего царства. Ползите обратно в свои тени и принесите мне то, что пообещали.

Он выпустил чёрное облако, окутавшее трёх друзей.

– И никогда не забывайте, что я лжец, – добавил архидьявол.

Желудок Кейла скорчился, когда они переместились меж мирами.

***

Обнажённая Элирил сидела, скрестив ноги, на укрытом ковром полу, спиной к очагу. Тьма в помещении ласкала её кожу, приятно игралась мягкими волосками на её руках и ногах. Она взяла щепотку пыли разума из маленькой железной шкатулки, стоявшей рядом на полу. Резкий наркотик подействовал немедленно, расширяя её сознание.

Пламя в очаге позади неё бросало изломанные тени на белую стену напротив. Пыль разума сделала их темнее, их очертания – чётче. Элирил следила, как они крутятся и танцуют, и пыталась понять их истину.

Что они говорят? спросил Кефил.

Огромный мастиф лежал рядом с ней, свернувшись в клубок из чёрной шерсти, мышц и зубов.

Они хранят свои тайны, ответила девушка. А сейчас помолчи, Кефил.

Кефил вздохнул, лизнул её руку и переменил позу.

Элирил следила, как в хаосе на стене возникают и растворяются лица и фигуры. Девушка хотела, чтоб они заговорили, чтобы поделились с ней мудростью. Она желала знать тайну знака и книги, собранной воедино. Она подняла вверх руки, встревожив тени, и прошептала: «Во мраке ночи мы слышим шёпот пустоты».

От её слов образы забурлили. Во тьме мгновенно сформировались дюжины лиц и оскалились на неё со стены. Они ничего не говорили, не предлагали ей никаких тайн, и её раздражение росло. Она передвинулась, чтобы сменить перспективу. Кефил зевнул и перевернулся на спину. Элирил втянула ещё одну щепотку пыли разума, заставляя свои чувства пылать.

Стена потемнела и лица исчезли. В комнате воцарилась неподвижность. Она осталась одна в темноте. Воздух сгустился. Элирил почувстовала, как её сердце бьётся в её тени.

На стене возникло дьявольское лицо и вырвалось с поверности, чтобы повиснуть в воздухе прямо перед ней – дьявол, посланный Шар или Волумваксом. На лбу у него росли рога, бросая тень на злобные глаза.

От неожиданности Элирил вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

– Говори, – приказала она образу. – Где книга, которую нужно собрать воедино?

Изверг облизал губы, издевательски улыбнулся полным клыков ртом, и заговорил с ней на языке, которого она не понимала, но с такой силой, что от слов его девушке сделалось дурно.

Она знала, что в этих словах крылась правда, если только Элирил удастся её понять. Ей нужно было больше пыли разума.

Она потянулась к шкатулке с наркотиком, сжала пальцами щепотку, вдохнула, но ухмыляющееся лицо ушло обратно в стену. Элирил гневно стиснула кулаки.

– Я не понимаю!

Её голос обрёл физическую форму и стал отражаться от стен, заскакал по комнате.

– ...не понимаю... не понимаю...

Кефил поднял голову и осмотрелся.

С кем ты говоришь? Очаг давно погас. Теней в комнате нет.

– Что? Ты лжешь.

Но пёс не лгал. Огонь у неё за спиной угас. Она была одна в темноте. Как долго она сидела вот так? Откуда могли возникнуть тени, если огня не было?

Кефил встал, вздохнул и потянулся.

Что ты хочешь понять, госпожа?

Элирил набросила на себя шерстяное полотенце, лежавшее неподалёку. От пыли разума её кожа стала очень чувствительной, и полотенце кололось. Она отбросила его.

– Местонахождение книги, которую нужно сложить. Природу знака.

Чтобы ты могла освободить Божественного?

Элирил улыбнулась и кивнула.

– Чтобы я могла воссесть рядом с ним, пока буря теней укрывает мир.

Кефил почесал за ухом своей задней лапой.

Возможно, ты никогда не узнаешь местонахождение книги или природу знака. Может быть, Шар всегда будет хранить этот секрет. Возможно, незнание сведёт тебя с ума.

Элирил бросила на мастифа гневный взгляд.

– А может быть, я сделаю коврик из твоей шкуры.

Кефил больше ничего не сказал.

Остаток ночи Элирил провела в молитвах, пытаясь вытянуть из мрака информацию. Но Шар хранила свои секреты, и правда о событиях оставалась вне досягаемости Элирил.

Глава 2

15 уктара, год Грозовых Штормов

Узкие каменные башни и высокие стены аббатства Зари стояли на возвышенности в юго-восточной Сембии, недалеко от побережья Драконова моря. Три сужающихся шпиля восточной часовни аббатства, казалось, устремляются к небесам, как будто готовые взлететь. Гладкие известняковые стены и вкрапления розоватого камня блестели в первых лучах солнца.

В тени стен располагались грушевый сад, засеянная ячменем делянка и огород с овощами – урожай с них уже собрали – а за ними лежала лишь поросшая кнут-травой равнина, пятна жёлтых и фиолетовых цветов, рощи лиственниц и ясеней. Петляющая фургонная дорога, что тянулась через равнины от Ротовирского тракта на север, была едва заметна в колышущейся траве. Пользовались ею нечасто. Аббатство служило местом уединения для слуг Латандера и поддерживало себя почти самостоятельно. Большинство посетителей проводили здесь многие годы.

Юношей Абеляр работал на полях с репой и ячменем, возил тачки с грушами из сада в аббатство, таскал воду из колодцев. Эти занятия заставили его осознать ценность и благородство каждодневного тяжкого труда.

Мужчиной он нёс дозор на стенах аббатства и скакал со своими товарищам из ордена Астры на битву с тьмой. Проведённое в ордене время заставило его осознать ценность крепкой стали и человеческой храбрости.

Но те дни остались далеко в прошлом. Он много месяцев провёл вдали от аббатства. Раскол в церкви Латандера пустил корни и в здешних стенах, и Абеляра провозгласили нежеланным гостем. Его крайне печалило, что аббатство, где он посвятил Латандеру свою жизнь, превратилось в горн, где закаляется ересь и слабеет вера повелителя утра.

– Абеляр?

Его мысли вернулись в настоящее. Он сидел на своей кобыле, Ранней Зорьке, посреди шепчущей травы, примерно в полулиге от аббатства. Перед ним тянулась фургонная дорога. Встающее солнце грело щёку.

– Ты что-то сказал? – переспросил он Регга, восседавшего рядом на своей чалой, Первом Лучике.

– Я спросил, уверен ли ты относительно наших действий, – повторил Регг.

Его плащ и доспехи были покрыты дорожной пылью, а на щеках росла многодневная щетина. Ригг мерял взглядом аббатство, как норовистого жеребца. Как и Абеляр, он служил Латандеру, но не принимал чин в аббатстве Зари.

– Уверен, – кивнул Абеляр.

Кобыла Регга, уставшая и вспотевшая после долгой дороги, описала круг и фыркнула. Кобыла Абеляра фыркнула следом. Может быть, учуяли запах волка на ветру. Абеляр погладил Зорьку по шее. Она замотала головой, но успокоилась.

Абеляр и Регг оставили остальных в деревне на северо-западе и отправились в аббатство только вдвоём. Абеляр был уверен, что его появление во главе вооружённого отряда будет воспринято неправильно. Он пришёл, чтобы, как сумеет, преодолеть раскол. Нужно было убежать словами, а не оружием.

– Ранняя Зорька и Первый Лучик не разделяют твоей уверенности, – заметил Регг, поглаживая нервничающую кобылу.

– В этом монастыре наши братья, Регг.

Регг заставил Лучик стоять смирно и усмехнулся.

– Братья? Они еретики Встающего Солнца. Ищут своё так называемое Избавление, пока мир вокруг летит в тартарары. Что они сделали с тех пор, как Мирабета захватила власть? Даже повелитель утра Даскрун в Ордулине бездействует. Его молчание укрепляет претензии Мирабеты. Я с трудом узнаю нашу веру, Абеляр. Её возглавляют глупцы.

Абеляр покачал головой.

– Её возглавляет Латандер, Регг. Но некоторые из его последователей сбились с пути. Они запутались, но они не глупцы. Они послушают нас и узрят свет.

Абеляр надеялся, что он сумеет убедить их. Ересь Встающего Солнца возникла несколько месяцев назад и разошлась, как лесной пожар среди духовенства Латандера, включая братьев в аббатстве. Еретики утверждали, что надвигается Избавление, событие, в ходе которого повелитель утра переделает себя в древнего бога солнца Амонатора. Они были так зациклены на заполучении новых последователей и подготовке к Избавлению, которое по их предположениям не только изменит Латандера, но принесёт новую эру надежды и поклонения, что забыли о своих духовных обязанностях по отношению ко всему Фаэруну. Они хотели, чтобы Латандер изменил мир за них, вместо того, чтобы самим менять мир во имя его.

– Они не прислушаются к нам, – возразил Регг. – И могут нас арестовать. Они изгнали тебя, Абеляр. Аббат Денрил тебя выслал.

Абеляр кивнул.

– Выслал.

Эти воспоминания причинили ему боль. Задолго до того, как Денрил стал аббатом и возглавил монастыр, Абеляр научился у него держать меч и щит. Денрил поддержал посвящение Абеляра в рыцари ордена Астры после того как тот, в возрасте восемнадцати лет, спас проходивший мимо караван, в одиночку зарубив разбушевавшегося огра. А ещё Денрил возглавлял собрание, изгнавшее Абеляра из аббатства и ордена после того, как Абеляр отказался признавать истинность ереси Встающего Солнца. Их расставание было горьким.

– Он политик не меньше, чем жрец, – сказал Регг с презрением в голосе.

– Ты недооцениваешь его, – ответил Абеляр.

Регг посмотрел на товарища из-под своих густых бровей.

– Молюсь, чтобы ты был прав, но боюсь, что ты ошибаешься. Он может многое получить, выдав тебя Мирабете.

Солнечный свет попал на слюдяные вкрапления в стенах аббатства, и они засияли, как драконьи сокровища. Витражи из цветного стекла в верхних окнах башен часовни сверкали в лучах солнца.

Впервые оказавшись в аббатстве, Абеляр иногда выскальзывал наружу до рассвета просто чтобы посидеть в траве, поговорить с Латандером и посмотреть, как свет встающего солнца озаряет монастырь. Он скучал по чувствам из тех дней. Они были... такие невинные. Тогда просто было отличить друга от врага, верное от дурного.

Многое изменилось.

– Они заняты Встречей Рассвета, – заметил Регг.

– Дадим им время закончить, – ответил Абеляр, заставив Раннюю Зорьку повернуться в сторону солнца.

Регг поступил точно так же, и они провели свою собственную службу Встречи Рассвета, вместе прочитав короткую молитву.

– Рассвет прогоняет ночь и даёт миру новое рождение, – в унисон произнесли они. – Да осветит Латандер наш путь, да покажет нам мудрость, и сделав так, да позволит нам стать светом для других.

Они спешились и молча перекусили галетами. Как и все в Сембии, они экономили пищу. Жрецы в отряде Абеляра пользовались заклинаниями, чтобы снабдить людей достаточным количеством продовольствия и отогнать голод, но Абеляр всё равно копил провиант, как золото.

Поев, они снова забрались в сёдла и поехали к аббатству.

– Стражники на воротах скоро нас заметят, – сказал Регг. – Они будут готовы к нашему появлению.

– Да, – согласился Абеляр. Он держал свой щит впереди, на виду, чтобы роза Латандера на нём была ясно видна.

***

Элирил и Мирабета сидели за небольшим столом на открытом балконе трёхэтажного особняка, который занимала главная правительница во время пребывания в Ордулине. На Элирил было простое платье с длинными рукавами, защищавшее её бледную кожу от утреннего солнца. Её темноволосая тётя надела строгое зелёное платье.

Знамя с сембийской геральдикой – вороном и серебром – свисало с карниза крыши над ними. С каждой стороны висело по флажку поменьше, на которых виднелось золотое колесо Ордулина на зелёном поле. Все три флага слабо развевались на ветру. Гул разговоров и грохот повозок по мостовой доносился с улицы внизу. Время от времени Элирил слышала отдельные приказы, которые выкрикивали шлемы, сдерживающие пешеходное движение на достаточном расстоянии от особняка правительницы.

Одна из немых служанок Мирабеты, болезненно тонкая, с запавшими глазами, тенью стояла у двустворчатых дверей, что вели внутрь особняка. Мирабета привезла из Рейвенхольма в Ордулин собственных слуг.

– Свет солнца весьма приятен, – заметила Мирабета.

Они с племянницей завтракали изюмом, хлебом вчерашней выпечки и лёгким вином из Вороньего Утёса, сохранившим аромат винограда.

– Весьма, – солгала Элирил.

Мирабета подняла взгляд на знамёна.

– Думаю, я сменю сембийские цвета на что-нибудь, что включает сокола Селькирков.

Правительница улыбнулась, видимо, довольная этой мыслью. Она по-прежнему сохраняла всё то же довольное обличье, которое было у неё с тех пор, как дворянское собрание избрало Мирабету военным регентом. Элирил не разделяла чувств тётушки. Она не получала известий ни от Волумвакса, ни от ночного провидца с тех пор, как привела в движение гражданскую войну, а её моления к Шар в итоге лишь раздражали девушку. Элирил до конца не осознавала отведённой ей в текущих событиях роли, и незнание бесило её. Она чувствовала, что находится на грани откровения, но оно всегда в последний миг ускользало. Только пыль разума во всё возраставших объёмах помогала ей справляться с неуверенностью.

– Малькур Форрин вернулся в Ордулин, – сказала Мирабета. – Хулорн сбежал от него. Я узнала об этом вчера.

– Прискорбно, – отозвалась Элирил. – Как Ускеврен сумел сбежать? Может быть, в пути он получил сведенья о происходящем?

– Я пока не знаю подробностей, – ответила Мирабета, сделав глоток вина. – Мои послы в Кормире и Кормантире докладывают о положительном ответе на наши предложения. И регент, и новый коронель, кажется, согласны с мнением, что наши... текущие заботы являются внутренними проблемами Сембии и должны таковыми оставаться.

– Это хорошие новости, тётушка.

По правде говоря, ни Кормир, ни Кормантир не были в том положении, чтобы занять чью-то сторону в сембийском конфликте. Оба недавно сражались в собственных войнах. В Арабеле и эльфийских залах ответом на вежливое требование Мирабеты сохранять нейтралитет скорее всего стали вздохи облегчения.

Изнутри дома раздался звук приближающихся шагов. В дверях возник дворецкий Мирабеты, Турест Гиллан. Врождённое уродство – не редкость среди подвергаемых кровосмешению слуг Мирабеты – заставляло его глаза с тяжёлыми веками глядеть в разных направлениях. Из его черезмерно крупного черепа торчали в разные стороны пучки седых волос.

Он стоял молча, ожидая позволения заговорить. Элирил смотрела, как его фигура мерцает и расплывается, двигаясь сквозь время. Он был подростком, стал пожилым человеком и вернулся в свои пятьдесят лет всего за один удар сердца. Казалось, только Элирил заметила эти метаморфозы.

– Турест? – наконец-то спросила Мирабета.

Дворецкий поклонился, избегая встречаться с ней взглядом – непростая задача для человека, который смотрел в двух разных направлениях сразу. Мирабета могла выпороть даже собственного дворецкого, если бы тот осмелился посмотреть прямо ей в лицо. Однажды Элирил слышала, как кричит дворецкий, пока его наказывали. У него были приятные, тонкие вопли, доставлявшие ей удовольствие.

– Прибыл уполномоченный посланник, главная правительница. Он привёз запечатанное послание из Йонна.

Мирабета проглотила изюм и вытерла рот платком.

– Проверь подлинность послания. Если она подтвердится, принеси его мне и окажи посланцу все подобающие любезности. Если нет, принеси мне и скорми посланца собакам.

– Да, главная правительница.

Элирил и Мирабета обменялись любопытными взглядами, когда Турест покинул балкон. Немая служанка, бесшумная, как призрак, подошла к столу и наполнила их кубки вином, затем вернулась на прежнее место.

– Наверное, Эндрен Корринталь скончался в Дыре, – предположила Элирил.

– Тимора никогда бы не наградила меня такой удачей, – ответила Мирабета, но всё равно улыбнулась.

Турест вернулся быстро, принеся с собой футляр для свитков из инструктированной золотом кости, крышка которого была запечатана воском. Он потянул футляр Мирабете.

– Райнон осмотрел его и уверяет, что здесь нет зловредной магии или яда, главная правительница. Печать кажется подлинной.

– Спасибо, Турест, – отозвалась Мирабета.

Турест поклонился, кивнул Элирил и покинул балкон.

Мирабета изучила печать самостоятельно, удовлетворённо хмыкнула, и поддела ногтем воск. Она открыла крышку и вытащила несколько свёрнутых листов пергамента, тоже запечатанных. Мирабета сломала печати, развернула пергамент и принялась за чтение. Её выражение с заинтересованного сменилось встревоженным, а потом – разъярённым.

Элирил опустила свой кубок с вином.

– Тётушка?

Мирабета смотрела куда-то мимо племянницы.

– На Йонн было совершено нападение. Нессарх докладывает, что большая часть нижнего города лежит в руинах. Кракен невероятных размеров поднялся из моря и уничтожил нижние кварталы.

Элирил не смогла скрыть потрясения в голосе:

– Кракен? Подобных существ не видели уже десятки лет!

Мирабета продолжала.

– По его оценке, мертвых больше тысячи, лишённых дома – в несколько раз больше. Доки уничтожены. Силы правопорядка заставили чудовище отступить, но в ходе одновременного налёта на Дыру был освобождён Эндрен Корринталь. Судя по всему, нападение с моря было согласовано с нападением на Дыру. Эндрен и его спасители прыгнули в вертикальную шахту, но их тела не были найдены. Прорицающая магия подтверждает, что он жив, но не может установить его местонахождение.

Элирил смотрела на тётю, постепенно осознавая всю важность сказанного, потом тихо произнесла проклятье столь злобное, что служанка вздрогнула. Элирил взмахом приказала девке убираться с балкона.

– Свободна. Вон. Мы обсуждаем дела государства.

Когда они остались одни, Элирил сказала:

– Абеляр Корринталь не мог сам освободить отца. По нашим сведеньям, он сейчас на юго-востоке. Кто тогда?

– Неизвестно, – ответила Мирабета, комкая послание в руке. Она бросила яростный взгляд через стол. – Я должна была казнить Эндрена на главной площади. Это ты посоветовала бросить его в Дыру, Элирил.

Элирил держала своё фальшивое выражение лица под контролем и гнев на привязи. Она притворилась, что сожалеет.

– И правда, тётушка. В тот момент это казалось хорошим советом. Извини, что подвела тебя.

Самоуничижение всегда усмиряло гнев Мирабеты. Её взгляд смягчился, и она сделала снисходительный жест.

– В тот момент совет действительно был хорошим. Если бы мы казнили Эндрена, гражданская война шла бы на улицах Ордулина, а не среди полей.

Она покачала свой кубок за ручку.

– В любом случае, нессарх просит о любой помощи, которую мы сможем предоставить. Доки Йонна необходимо отстроить.

Элирил кивнула. Йонн был основным портом, из которого Ордулин получал припасы и продовольствие. Как можно скорейшее восстановление его доков должно стать приоритетной задачей.

– Позволь мне отправиться в Йонн под ордулинским флагом, тётя. Это убедит йоннцев, что Ордулин полностью их поддерживает и позволит мне расследовать побег Эндрена. Возможно, мы сможем узнать об этом больше.

Мирабета кивнула.

– Разумно. Отправляйся в Йонн, как моя посланница. Я распоряжусь приготовить соответствующие документы. Сообщи нессарху, что помощь на подходе. Затем узнай всё, что сможешь, о побеге. Если среди жителей Йонна есть изменники, я хочу, чтобы их нашли и сделали из них пример. В этот раз пример должен быть публичным, Элирил.

– Конечно, тётушка, – согласилась Элирил.

– Используй волшебный транспорт. Я хочу, чтобы ты оказалась в Йонне как можно быстрее.

– Я заставлю Райнона доставить меня туда, – Элирил откинулась на спинку кресла и обдумала услышанное.

– Нападение кракена и налёт на Дыру совпали не случайно. И ни у Селгонта, ни у Саэрба нет магов, способных контролировать подобное чудовище, – сказала она.

– Наши мысли сходятся. Это происшествие подверждает слухи о союзе Селгонта и Шадовар.

Мирабета задумчиво постучала пальцем по губам.

– Возможно, пришло время и нам найти союзников?

– Тётя? – переспросила Элирил.

– Позже, Элирил. Сначала я должна обдумать цену.

Элирил ничего не оставалось, кроме как удовлетвориться этим. Несмотря на её стремление знать о делах тётушки всё, у Мирабеты всё-таки оставались секреты от племянницы.

Элирил постучала пальцами по столу, глядя на волшебное кольцо, с помощью которого связывалась с ночным провидцем.

– Говорят, что Шадовар – сильные маги, но их не так много.

Мирабета с отсутствующим видом кивнула.

– Сейчас речь не о Шадовар. Повстанцы из Селгонта и Саэрба должны заплатить за разрушенный Йонн.

Элирил ухмыльнулась. Жители Саэрба и Селгонта были такими же повстанцами, как день был ночью. Восстание основывалось на вымысле. Но такова была власть лжи. Сам лжец начинал верить в неё, если повторял достаточно часто.

– Верно, тётя. Если мы не отомстим за это нападение, Ордулин покажется слабым.

Мирабета нахмурилась. Элирил торопливо добавила:

– Простите, что я так говорю, тётушка, но...

Мирабета покачала головой.

– Нет. Ты права. Мы должны ответить, и быстро.

Элирил подалась вперёд, и её тень прошептала волю Шар на ухо девушке.

– Я вижу здесь наш шанс, военный регент. Необоснованное разрушение Йонна ещё сильнее настроит народ против Селгонта и Саэрба. Ты должна рассказать людям о нападении, приукрасив, насколько требуется, факты. В итоге любой твой ответ, любой ответ вообще, покажется людям справедливым.

Мирабета взяла изюминку, оглядела её, бросила в рот и принялась задумчиво жевать.

– А как поступить с освобождением Эндрена Корринталя? Вот что меня беспокоит. Саэрбская знать соберётся под его знамена.

Элирил с небрежным жестом откинулась в кресле.

– Никак. Знать вокруг Саэрба – всего лишь сборище богатых торгашей, решивших, что лучше управлять своим имуществом из предместий, чем из городов. Так что войско Саэрба, в том виде, что есть сейчас – это домашняя стража, наёмники да несколько отрядов авантюристов.

– Но умелый лидер, человек вроде Эндрена Корринталя, может превратить их в эффективную военную силу.

– Мне кажется, вы переоцениваете его. Но даже если вы правы, это лишь ещё одна причина действовать быстро. Селгонт и Саэрб рассчитывают, что вы дождётесь весны, прежде чем начать кампанию, но задерживаться не следует. Ордулин в безопасности, и вы уже можете собрать армию в несколько тысяч человек. Сбор войск в Сэрлуне проходит быстро. Вы можете застать бунтовщиков врасплох, захватить инициативу прежде, чем Эндрен соберёт хоть кого-то под своё знамя, разделить их силы, разместив между ними свои войска. Вы можете сравнять Саэрб с землёй. Народ поблагодарит вас за это и назовёт вас отомстившей за Йонн. А затем – Селгонт. Леди Мерилит сообщила нам, что способна немедленно выступить в поход. Она может оказаться у врат Селгонта через несколько дней после вашего приказа.

– Мерилит желает распространить свою власть на Сэрлун и завоёванный Селгонт.

Элирил кивнула.

– До тех пор, пока она подчиняется Ордулину, это не должно нас беспокоить.

Мирабета задумчиво взглянула через стол. Она вонзила ноготь в изюмину и сказала:

– Это интересно.

Элирил облизала губы, представив себе смерти.

– У немедленной атаки на Саэрб есть дополнительное преимущество в том, что мы выманим Абеляра, если он не струсит, – сказала она.

Они знали, что Абеляр странствует по Сембии, набирая в войско всех, кого сможет, на своём пути. Судя по всему, особых успехов он пока не добился.

– Он не струсит, – ответила Мирабета, посмотрев на племянницу. – У него есть маленький сын, родившийся дурачком. Он не оставит мальчика нашим войскам, если хотя бы половина из того, что я о нём слышала – правда.

Дрожь наслаждения прошла по телу Элирил. Она представила, как сама убьёт его сына-дебила и предложит отчаянье и скорбь латандерита в качестве жертвы Шар и Волумваксу. Девушка не смогла скрыть волнения в голосе.

– Атака на Саэрб может одним махом покончить с Корринталем, военный регент. Если мы покажем наглядный урок на примере нескольких северных дворян, остальные падут духом. После этого с Селгонтом можно будет не спешить.

Мирабета отодвинула тарелку и отсалютовала Элирил кубком для вина.

– Мне нравится эта идея, Элирил. Очень нравится.

Элирил откинулась в кресле, довольная, и поглядела на город. В отдалении блестел на солнце купол здания Совета.

– Давай-ка положим этому начало, – сказала Мирабета и позвонила в волшебный колокольчик, чтобы вызвать дворецкого. Не прошло и двадцати секунд, как тот прибыл.

– Правительница?

– С Малькуром Форрином можно связаться через Острима Хина на постоялом дворе «Помятый котёл». Передай ему, чтобы немедленно меня нашёл. Кроме того, пришли ко мне Райнона. Он должен подготовить волшебное послание леди Мерилит. Сэрлун необходимо предупредить о кракене и дать указания ускорить сбор войск.

Жучьи глаза Туреста расширились, но он только сказал:

– Да, главная правительница. Я прикажу убрать со стола.

Когда Турест ушёл, Элирил спросила:

– Малькур Форрин?

– Если в Саэрбе мы хотим преподать урок Селгонту и всей Сембии, Форрин – как раз тот человек, который должен возглавить наступление. Я поговорю с ним об исчезновении хулорна. Но война, как и политика, непостоянна. Случайные поражения неизбежны, иногда так складываются обстоятельства.

Она выразительно посмотрела на Элирил.

– А вот постоянные поражения, как правило, результат несостоятельности. Помни об этом, племянница, направлясь в Йонн.

Элирил уловила намёк, но ничего не ответила. Девушка вообразила, как будет кричать её тётя, когда придёт буря теней и старуха погибнет во мраке.

– Тебя что-то позабавило? – спросила Мирабета.

Элирил покачала головой.

– Нет, тётушка. Я просто радуюсь солнечному свету.

***

Абеляр и Регг достигли аббатства, когда Встреча Рассвета уже подошла к концу. Единственный торжественный удар гонга разнёсся над стенами монастыря, объявляя о конце богослужения. Пока стражники предупредят аббата о посетителях, верующие будут возвращаться к своим обязанностям.

Вооружённые мечами стражники у ворот носили на своих нагрудных пластинах жёлтую перевязь. Они вышли из караулки, встав перед массивными двойными воротами в окружавшей монастырь стене. Их взгляды, устремлённые на Абеляра и Регга, были холодны. Четверо арбалетчиков на стене вверху нацелили на гостей своё оружие.

– Это ещё что такое? – воскликнул Регг, глядя на арбалетчиков. – Мы что, выглядим так, будто собираемся штурмовать стены? Вы же видите розу на наших щитах.

– Видим, – мрачно отозвался один из арбалетчиков.

Абеляр узнал двоих стражников из тех, что стояли перед воротами.

– Белд, Дак, да хватит вам. Во всём этом нет необходимости. Я вернулся, как ваш брат по вере.

Юное лицо Белда покраснело под его редкой бородкой.

– Ты вообще не должен был возвращаться, Абеляр.

Абеляр спрыгнул с Ранней Зорьки и шагнул к юноше. Он возвышался над стражником на полголовы.

– Это так, Белд. Но случилось непредвиденное. Я должен поговорить с аббатом.

– Он ведёт...

– Встреча Рассвета закончилась, – мягко возразил Абеляр. – Аббат вернулся в часовню, чтобы предаться размышлениям в одиночестве. Я отсутствовал не настолько долго, чтобы забыть это. Он примет меня, Белд. Передай ему, что я здесь.

Белд посмотрел на Дака, на Абеляра. Он вздохнул, кивнул и сказал Даку:

– Сообщи аббату, что Абеляр Корринталь вернулся и просит об аудиенции.

Дак окинул взглядом Абеляра, Регга и Белда, и торопливо удалился.

– Так-то лучше, – сказал Регг, спешившись.

– И не забудьте нацелить ваши стрелы в камень, ублюдки, – крикнул он стражникам наверху.

Те заворчали, но оружие опустили.

– Я рад снова тебя видеть, – сказал Абеляру Белд. – Свет по-прежнему с тобой.

Абеляр улыбнулся.

– По-прежнему.

– Хотел бы я, чтобы ты просто согласился с аббатом.

Абеляр положил ладонь на плечо Белду.

– Вера так не работает, Белд. Ты сам об этом знаешь. Каждый из нас должен следовать собственной совести. Я должен делать то, что должен. Как и аббат. Как и ты. Не забывай об этом. И не забывай, что мы не так уж далеки, аббат и я. Мы оба поклоняемся повелителю утра.

Белд, казалось, сомневался, но он всё же кивнул.

Вскоре загремел механизм внутри караулки, и тяжёлые двойные ворота стали со скрипом открываться. За ними их ждал лысеющий, тучный жрец в красных и жёлтых одеждах.

– Вестник рассвета Асран, – поприветствовал его Абеляр, наклонив голову. – Да осияет вас свет.

– И тебя, Абеляр Корринталь, – Асран кивнул мимо него на восток. – Восходящее солнце прекрасно, не правда ли?

Абеляр уловил скрытый смысл в его словах.

– Его свет питает розу, – ответил он и повернулся к Белду. – Позаботишься о наших лошадях?

– Да, – ответил юноша. – Займусь.

– Подозреваю, мы не слишком задержимся, – прошептал Регг себе под нос.

Они с Абеляром вручили Белду поводья своих лошадей. Абеляр воспользовался возможностью повернуться спиной к Асрану и тихо заговорить с Реггом. Белд любезно притворился, что ничего не слышит.

– Придержи свой норов с Асраном и с аббатом, когда мы его увидим. Никаких запальчивых слов.

Регг одновременно казался и обиженным, и развеселившимся.

– Может быть, ты предпочитаешь, чтобы я подождал тебя во дворе?

Абеляр покачал головой.

– Нет. Я опасаюсь, что мои воспоминания о нём исказят восприятие его слов. Потом мне потребуется твоё мнение о том, как он себя вёл.

– Ладно, договорились.

После этого они обернулись и прошли в монастырь. Асран неискренне улыбнулся и сказал:

– Добро пожаловать обратно, Абеляр. Ты возвратился как раз вовремя. Аббат говорит, что Избавление уже близко. Я рад, что ты успел познать мудрость.

Абеляр заставил свой голос звучать ровно.

– Ничего не изменилось, Асран. Я вернулся не затем, чтобы принять Встающее Солнце.

Тучный священник едва не споткнулся. Казалось, он поражён.

– А зачем тогда?

– Это касается лишь меня и аббата.

Щеки Асрана вспыхнули, но он кивнул и повёл посетителей в часовню.

Звуки и запахи кузницы, работающих ткацких станков, загона для свиней, конюшен – все напоминало Абеляру о его отрочестве. В грязи бегали цыплята.

Работа прекращалась, когда они проходили мимо. Абеляр постоянно чувствовал на себе взгляды, некоторые враждебные, некоторые сочувственные. Короткая прогулка по земле монастыря, казалось, заняла всё утро. Украшенные изящной резьбой двери в часовню стояли открытыми. По бокам от них красовались витражи, изображающие юного Латандера, державшего новорождённого младенца.

Как всегда, этот образ напомнил Абеляру про именины его сына. Эльта умерла при родах, но Элден родился живым. Скорбивший по жене Абеляр всё равно запеленал младенца и вынес его на улицу, чтобы показать ребёнку мир, в который его привела мать. Небо над головой тогда было серым, как железо. Абеляр прижал к себе сына, подумал об Эльте и помолился Латандеру, прося благословить их обоих и озарить светом их жизни. Отец и сын заплакали вместе, когда тучи разошлись и сквозь них засияло солнце.

Когда Элден подрос, все, кто его знали, заметили, что он был рождён простаком. Абеляр любил его ещё сильнее. Элден смеялся и плакал с неподдельной искренностью.