Текст книги "Вверху над миром"

Автор книги: Пол Боулз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Пол Боулз
Вверху над миром

Часть первая

1

Слейды уселись завтракать, даже не успев толком проснуться. Корабль прибыл: они слышали заунывный свисток, когда он вошел в порт глухой ночной порой. Теперь оставалось лишь подняться на борт вместе с багажом. Вчера вечером, когда они вернулись с прогулки на сон грядущий по пустынному городу, хозяин сказал им, чтобы не беспокоились: ночной портье разбудит их в полшестого, а завтрак подадут в столовой в шесть. Сейчас было без двадцати семь. Посреди комнаты чернокожая женщина мыла на коленях и так уже чистый дощатый пол. Больше не видно было никого, лишь с кухни доносились слабые звуки. Они предположили, что кто-то готовит кофе, который наконец убедит их в том, что они живы. Со стола еще не убрали после вчерашнего ужина: повсюду стояли мисочки с недоеденным десертом.

– Если мы опоздаем, я покончу с собой, – заявила она.

– О Господи, – затем, словно поправляя себя, он сказал: – Мы не опоздаем.

За окном утренний туман капал с одного бананового листа на другой. Часы над буфетом тикали быстро и громко. «Бомба с часовым механизмом», – подумал доктор Слейд, глянув на мокрую зелень гостиничного сада.

– Только не нервничай, – сказал он, зевая. – У нас еще уйма времени.

Разница между обычным расслабленным зевком и этой напряженной дрожью, судорожно поднимавшейся снизу живота, была велика. Он сосчитал до десяти и вскочил.

– Да где же этот чертовкофе? – закричал он вдруг в ярости, обернувшись к двери кухни. В столовую вошла грузная розоволицая женщина; приблизившись к ней, он заметил ее румяные щеки, и мимоходом задал себе вопрос, не жена ли это хозяина. Не успел доктор Слейд невнятно пробормотать: «Buejnos días», [1]1
  Добрый день (исп.). – Здесь и далее примечания переводчика.


[Закрыть]а она уже здоровалась с ним по-английски, широко улыбаясь. Он направился в сторону звуков с кухни и очутился в темной пещере, где заспанный негр раздувал огонь в очаге с дымящимися дровами.:

– Café! Café! – заорал доктор Слейд.

Мужчина указал на сад, и доктор Слейд шагнул в дверь на крупный песок. Под молодыми папайя ми росли кусты пойнсеттии: цветы напоминали красную папиросную бумагу. Выругавшись, он вернулся в столовую через боковую дверь и увидел пар, поднимавшийся над двумя чашками кофе на столе, Миссис Слейд в комнате уже не было.

Как можно упустить такую заманчивую возможность – выпить кофе, пока он еще горячий, хоть и с привычной добавкой сгущенного молока. Он сел. «Удачно сходила, – скажет он, когда она вернется. Или: – За пищеварением тоже нужно следить». На улице, прямо под окном, бешено лаяла собака и слышались возбужденные голоса. «Если и впрямь туго со временем, нужно дорожить каждой секундой. Просто необходимо делать все в свое время».

Появилась девушка с тарелкой хлеба.

– Hay mantequilla? [2]2
  У вас есть сливочное масло? (исп.).


[Закрыть]– спросил он ее. Та уставилась на него, пожала плечами и сказала, что сходит посмотрит. Он крикнул ей вдогонку, чтобы принесла еще одну чашку кофе, и взглянул на часы: без двенадцати семь.

Он услышал за спиной стук каблуков, быстро приближавшийся от вестибюля. Но не успел поставить чашку и обернуться, а миссис Слейд уже подошла к столу. Она уселась с довольным, сосредоточенным видом.

– Смех, да и только, – сказала она про себя и стала попивать кофе, пока он ждал объяснений. Девушка вернулась без масла, но с двумя тарелками яичницы с ветчиной. Прежде чем приступить к еде, он спросил:

– Что?

Миссис Слейд, похоже, его не услышала и с аппетитом набросилась на завтрак.

2

Пристань находилась в конце улицы, и оттуда был виден корабль – огромный и неподвижный посреди округлой бухты. Моторная лодка с зеленым тентом несколько раз пересекла прозрачную воду между пристанью и судном, пока они стояли в очереди перед таможенным навесом.

– Все-таки день будет отличный, – удовлетворенно возвестил доктор Слейд. – Туман был просто декорацией.

Он поставил портфель на землю, прислонив его к ноге.

– С них станет – сняться с якоря и тронуться в путь, пока мы стоим здесь и ждем, – хмуро сказала миссис Слейд.

Доктор Слейд рассмеялся. Если бы такое и впрямь произошло, у него было бы еще больше возражений, но по собственному опыту он знал, что мир устроен разумно.

– Надеюсь, они хотя бы умеют готовить ледяной дайкири, – сказал он, и это замечание, видимо, на мгновение успокоило ее.

Моторная лодочка с пыхтением подошла к пристани, и из нее вылезла крупная розовощекая женщина с широким лбом, блестевшим от пота. В руке она держала какие-то документы, которыми помахала двум мужчинам в форме, стоявшим поблизости; те указали на таможенный навес.

– Взгляни-ка на нашу чокнутую, – увлеченно сказал доктор Слейд. – Ну не прелесть? Она уже успела побывать на корабле и вернуться.

– Она забыла кредитное письмо, – ответила миссис Слейд.

Доктор взглянул на свою жену:

– Откуда ты знаешь?

– Сама сказала. Она – пассажирка, на корабле кредитных писем не принимают, и она думает, что сможет найти банк и снять немного денег. Целая эпопея. Я одолжила ей десятку.

– Ты одолжила ей деньги? – возмущенно воскликнул доктор Слейд. Затем, услыхав самого себя, он попытался смягчить тон и с явно притворной добротой продолжил: – Зачем?

– Она вернет, дорогой, – миссис Слейд говорила так, словно успокаивала маленького ребенка.

Женщина приближалась к ним, тяжело дыша. Доктор Слейд успел лишь прошептать:

– Дело не в этом.

– Не дайте кораблю отправиться без меня! – воскликнула она, шутливо махнув им черной кожаной сумочкой.

– Думаю, вы успеете.

– Надеюсь, – произнес доктор Слейд, не совсем sotto voce. [3]3
  Вполголоса (ит.).


[Закрыть]И, судя по интонации, он хотел сказать: «Надеюсь, что нет».

– Скажите им, что они обязаныподождать, – крикнула она через плечо.

– Глупости, – сказал доктор Слейд.

– Мне она кажется очень трогательной, – задумчиво пробормотала миссис Слейд, глядя вслед удаляющейся фигуре.

Доктор Слейд не ответил. Он окинул взглядом застывший порт, и ему пришло в голову, что двое близких людей иногда бывают и впрямь далеки друг от друга. Он пробежал глазами расплывчатую линию лесистых гор над закрытой гаванью, и слово трогательнаяобрело для него непривычное, тревожное значение, пока он прислушивался к собственным мыслям.

3

Путешествие вдоль берега от Ла-Ресаки до Пуэрто-Фароль заняло всего полтора дня, но миссис Слейд, не зная точно, где что лежит, сочла необходимым распаковать все чемоданы. Понимая, что не в силах этому помешать, доктор Слейд удалился в библиотеку, чтобы ничего не видеть. После обеда он отправился на поиски жены и нашел ее возле бассейна – миссис Слейд лежала ничком на палубном матрасе, поблескивая маслом от загара. Он с гордостью встал рядом с ней на колени, ощущая на себе взгляды других загорающих.

– Как ты переносишь второй этап? – спросил он.

– Что? – она покосилась на него.

– Второй этап Ежегодной слейдовской экспедиции.

– А, – она с наслаждением потянулась и выждала, прежде чем ответить: – Как раз собиралась тебе сказать. В шесть мы выпиваем с миссис Рейнментл. В баре.

Он был озадачен.

– Зачем? – спросил доктор Слейд, но жена лишь взглянула на него.

– Можешь не приходить, – сказала она.

Он встал:

– Да?

Доктор медленно зашагал обратно к корме корабля и остановился, глядя через перила вниз на мыльный кильватер. На горизонте дальние кучевые облака склонились в ряд, будто кривые колонны. Внезапно он почувствовал себя страшно одиноким. Долго; смотрел на далекие косые гряды облаков. Перед поездкой, на медосмотре, он заставил себя обратиться к волновавшей его теме: «Она годится мне в дочери. Или даже внучки, коль на то пошло». Коллега-врач рассмеялся. «О таком не стоит забывать», – сказал он.

Он снова отправился гулять и, наконец, по первой попавшейся лестнице поднялся на палубу, которую затем обошел восемь раз.

Когда они спустились в бар, миссис Рейнментл уже сидела там на высоком стуле, в том же свободном сером шелковом костюме. Спутанные волосы стояли торчком.

«Не ахти», – подумал доктор Слейд: ему захотелось достать носовой платок и вытереть ей жир и пот со лба. Она привлекала к себе внимание, будто ребенок, которому необходимо высморкаться.

Когда на их угловой столик благополучно прибыл плантаторский пунш, доктор Слейд убрал с лацкана капельку воды и спросил миссис Рейнментл:

– Банк оказалвам услугу?

Он почувствовал на себе взбешенный взгляд жены.

– Нет, только зря время потеряла, – беззаботно ответила миссис Рейнментл.

– Вы хотите сказать, он был закрыт? – сказал доктор Слейд и сощурясь посмотрел на нее. Он знал, сколько незаметных беспокойных движений пришлось совершить жене, чтобы поймать его взгляд, но так и не посмотрел на нее.

Рассеянно улыбаясь, миссис Рейнментл сделала большой глоток:

– Нет, все нормально – он был открыт. Но мне не захотели помочь.

–  Что? —воскликнул доктор. – Мне кажется, если бы вы связались с консулом, он бы, возможно, что-нибудь сделал. («Хотя вряд ли, – подумал он. – Пожалуй, нет, если б хорошенько к тебе присмотрелся».)

– Я встречалась с ним, – пояснила она. – Он был очень мил. Но сказал, что не готов взять на себя ответственность. У меня при себе не было удостоверения личности. Я показала ему паспорт и письма… – Голос у нее сорвался, как только она вспомнила в подробностях сцену своего провала.

К счастью для нее, миссис Слейд рассмеялась. «Молодчина!» – подумал он, дерзко надеясь, что ее досада теперь пройдет. Но, продолжая смеяться, она мельком глянула на него, и он понял свою ошибку.

Они заказали еще выпить. Пока разговаривали, миссис Рейнментл отвела стюарда в сторонку и подписала счет, прежде чем кто-либо из них осознал, что происходит.

– Разумеется, я пригласилавас, – царственно заявила она, и обоим пришлось смолчать.

Она встала:

– Я собираюсь принять чудесную горячую соляную ванну. До скорого.

– Ах вот как, – сказал доктор Слейд. Когда она ушла, он сел: – Там все равно не было десяти долларов.

После обеда они бродили по верхней палубе: дул теплый ветер, и ярко светила луна.

– Как ты можешь говорить, что я был груб? – воскликнул он. – Почему я должен изменять себе и церемониться с этой женщиной?

Опираясь руками о перила, она смотрела на мерцающую гладь залитой лунным светом воды.

– Да! Да! – сказала она тихо, но с горячностью. – Должен! Мне всегда трудно с твоими друзьями.

– Друзьями! Да, но разве она подруга?

– Ты видел, что мы с ней дружим.

Он минуту помолчал, думая: «Я придаю этому слишком много значения».

– И зачем мы только спорим? – сказал он, а затем рассмеялся, взял ее за руку и отвел от перил. Они зашагали дальше.

– Больше это не повторится, – пообещал он ей. Не отпуская руку жены, он сильнее сжал ее. Позже, когда они танцевали, доктор Слейд все еще подстерегал миссис Рейнментл, чтобы суметь вовремя скрыться, но среди посетителей «Байя-Бара» ее не оказалось.

Когда корабль вошел в порт Пуэрто-Фароль, моросил очень мелкий дождик. Он затуманивал контуры крутых гор, которые громоздились, исчезая в бескрайнем тяжелом небе. Еще до того, как бросили якорь, доктор Слейд услышал с суши кваканье бесчисленных лягушек. Для пассажиров, желающих осмотреть стелы Сан-Игнасио, организовали экскурсию на берег.

– Какое гнетущее зрелище – куча народу, собравшаяся в одном месте, – произнесла миссис Слейд. – Слава Богу, мы покидаем этот ковчег.

Они стояли у перил и смотрели на сушу; она слегка мотнула головой назад, указывая на пассажиров; за спиной.

– Папа, а в воде есть акулы? – Девочка с косичками, стоявшая возле доктора Слейда, тыкала рукой вниз. – Папа, есть?

Никто не обращал на нее внимания, и поэтому доктор Слейд хладнокровно ответил:

– Разумеется, есть, милая.

– Не верь ему, детка, – сказала ей миссис Слейд. – Он тебя просто дразнит.

Доктор Слейд рассмеялся.

– Прыгни вниз, и посмотрим, что будет, – сказал он. Поглядывая то на него, то на нее, девочка попятилась от перил.

– Почему ты такой противный? – спросила миссис Слейд. – Зачем пугать эту несчастную кроху?

Доктор Слейд занервничал.

– Она обратилась за информацией и получила ее, – категорически заявил он. Доктор изучал в бинокль прибрежный лес кокосовых пальм. Он только что заметил миссис Рейнментл, шедшую вдоль палубы, и надеялся, что не придется с ней здороваться. Меньше всего ему хотелось отправляться на берег в одной лодке с ней. Притворяясь, будто смотрит в бинокль, он краем глаза увидел, как она пробирается сквозь толпу к перилам дальше на корме, и мгновенно успокоился.

4

Они стояли у конторки портье в парадном холле отеля, прислушиваясь к громкому шуму дождя, который теперь лил как из ведра. Мужчина за конторкой ел манго. В его густых усах застряли короткие волокна мякоти, свисавшие вокруг губ, подобно крошечным желтым червячкам.

– Plies si, senores, [4]4
  Да, конечно, сеньоры (исп.).


[Закрыть]– подытожил он, не вытирая лица. – Поезд в столицу отправляется каждое утро в половине седьмого. Но здесь в Пуэрто-Фароль есть много чего посмотреть.

Доктор Слейд выглянул через дверной проем на веранду со сломанной плетеной мебелью и, сквозь водопад дождя, плескавшего в дверь, – на пустой сад вдалеке. Внезапно появился большой стервятник и неуклюже уселся на голую доску, служившую для веранды ограждением. На мгновение доктору показалось, что птица опрокинется. Похожий на груду обугленных газет, стервятник покачнулся, а затем пришел в равновесие, сложил крылья и свесил взъерошенную красную голову на грудь.

Теперь, разговаривая, мужчина ковырял в носу указательным пальцем.

– В тридцати двух километрах отсюда есть местечко под названием Параисо. Есть развалины Сан-Игнасио. Очень интересно. Большие камни в джунглях, с высеченными лицами. Потом вам будут сниться кошмары! – Его смех перешел в кашель, и он сплюнул прямо себе под ноги, пронаблюдав, как сгусток слюны упал на пол. Затем словно заплясал за конторкой шаркая подошвами. – Sabe lo que son, las pesadillas? [5]5
  Ночные кошмары – знаете? (исп.).


[Закрыть]

– Да-да, разумеется, – ответил доктор Слейд. – Мы уедем завтра утренним поездом, и нам понадобятся человека три, чтобы погрузить багаж. Я просто хотел сейчас вам это сообщить.

– Фантастика! – воскликнула миссис Слейд, взглянув на мужа. – Такой большой город – и ни единого такси!

– Такой большой город, и в нем лишь одна эта гостиница, – парировал он. – Тут ведь рукой подать.! Идти – минут пятнадцать. Но Господи, нам придется здесь спать. Да еще и есть. А такси волнует меня меньше всего.

Мужчина за конторкой снимал кожуру с очередного манго; холл наполнился терпким ароматом, напоминавшим запах лака. Миссис Слейд очень плохо говорила по-испански.

– Mango bueno? [6]6
  Манго вкусный? (искаж. исп.).


[Закрыть]– спросила она мужчину.

– Regular, [7]7
  Средне (исп.).


[Закрыть]– ответил тот, не поднимая головы.

Они вышли на веранду – стервятник не шелохнулся. В воздухе пахло цветами, и сквозь плеск дождя непрерывно слышалась целая гамма насекомых звуков. Оба сели в протертые плетеные кресла-качалки, вперив взгляды в ослепляющий, волглый серый полдень. Время от времени доносился очень громкий крик петуха, кукарекавшего где-то поблизости.

– По-моему, мне надо переодеться к обеду. Я вся мокрая и грязная, – сказала миссис Слейд.

– По крайней мере, у нас хороший номер, – удовлетворенно ответил доктор Слейд.

Миссис Слейд иронически рассмеялась – он предположил, что над словом хороший.

– Говорю же тебе – будут рис и бобы, – продолжил он. – Все, как ты любишь, – он снисходительно посмотрел на нее.

– Как же мне повезло! – улыбнулась она и чуть-чуть качнулась: кресло угрожающе заскрипело.

По краю безлюдной плазы, объезжая глубокие лужи, двигался небольшой автомобиль; он остановился прямо перед ними, у лестницы на веранду. Стервятник плюхнулся с перил вниз и скрылся из виду, дверца машины открылась, и доктор Слейд увидел то, что, как он мгновенно себе сказал, и ожидал увидеть: румяное лицо и высокую седую прическу миссис Рейнментл, вылезшей из маленького седана. Она кивнула водителю, хлопнула дверцей и поспешила вверх по ступенькам, мокрая и запыхавшаяся. Когда она узнала Слейдов, сидящих прямо перед ней, озабоченность у нее на лице сменилась изумлением и радостью. Доктор Слейд медленно встал и протянул руку.

– Только не говорите мне, что вы опоздали на все триавтобуса в Сан-Игнасио! – воскликнула она. – Можно? – Она опустилась в его кресло. Он равнодушно глянул на нее, отчасти надеясь, что кресло под ней развалится, но оно оказалось на удивление прочным. – Ах да, ну конечно, а я и забыла. Вы ведь тоже здесь сошли? – Она сжала обеими руками волосы, и по лицу у нее заструились ручейки дождевой воды.

– Вы промокли до нитки, – заметила миссис Слейд. Она рассмеялась:

– По-моему, до костей.

Миссис Слейд проследила за машиной, пробиравшейся через грязь на той стороне парка.

– Вы взяли такси? – вдруг спросила она.

– Это британский консул. Очередные неприятности. Теперь мне не разрешают выгрузить с корабля багаж. У меня не оплачен счет из бара. Ну да ладно, а то начну сейчас скулить.

– Ха! – сказал доктор Слейд, который медленно прохаживался перед женщинами из стороны в сторону.)

– Это очень странно, – осторожно произнесла миссис Слейд. А затем добавила: – Значит, вы высадились здесь, в Пуэрто-Фароль?

Миссис Рейнментл рассмеялась:

– Разумеется. Консул займется этим сегодня же после обеда. Если бы только мой сын смог со мной встретиться… Так не вовремя. – Она громко чихнула.

Миссис Слейд встала:

– Вы промокли, и вам даже не во что переодеться Это невероятно.

– Я знаю. Немыслимая ситуация.

– Интересно, нельзя ли… – сказала миссис Слейд с сомнением в голосе.

– Боже милостивый! – рассмеялась миссис Рейнментл. – Такая, как вы, Дюймовочка, с вашей-то талией? Да никогда в жизни! Это просто невозможно.

Миссис Слейд еще минуту помедлила.

– Нет, – внезапно сказала она. – Пойдемте наверх. У меня кое-что есть. Правда.

После множества шутливых протестов миссис Рейнментл все же отправилась наверх, а доктор Слейд вновь уселся в кресло-качалку, которое вначале уступил ей. Дождь немного утих, и механическое жужжание насекомых на деревьях стало слышнее. Он сидел, глядя прямо перед собой. Из-за угла веранды выполз тощий, облезлый кот и растянулся у его ног. Время от времени доктор барабанил пальцами по подлокотнику кресла и один раз с недоверием и отвращением воскликнул вслух:

– Проклятье.

5

Доктор Слейд спустился к обеду в отчаянной тоске, усиленной обидой: его потрясло, какие невероятные масштабы может иногда принимать невезение. Лишь три других пассажира решили окончить свое путешествие в Пуэрто-Фароль. Все они находились сейчас в столовой, за отдельными столиками вдоль стены: трое мужчин смотрели на середину, где сидели turistas. Там миссис Рейнментл, уже сильно накрашенная и в самом причудливом кимоно миссис Слейд, разливала «кровавую Мэри». Она заказала большую банку томатного сока из холодильника в углу и достала из своей сумочки бутылку водки.

– Мне бы не делать этого за обедом, – говорила она. – Но бывают минуты, когда нужно подчиниться зову. А я чую зов.

– Ладно, тогда я тоже за компанию, – сказала ей миссис Слейд. – Ваше здоровье. – Она подняла бокал. – Чтобы вы прибыли в столицу завтра же вечером! Вместе с багажом!

Миссис Рейнментл погрустнела:

– Я не могу отправиться завтра. Утром нужно снова увидеться с консулом. Я смогу уехать лишь на следующее утро.

– Как жаль! – воскликнул доктор Слейд. По выражению лица жены он понял, что та задумалась над возможностью отложить их собственный отъезд, и поэтому твердо сказал: – Мы уезжаем завтра. – А затем, уже не столь уверенно: – Но мы обязательно с вами там увидимся.

– Я тоже так думаю! – горячо согласилась миссис Слейд. – Позвоните нам в отель, как только выдастся минутка.

Доктор Слейд сделал большой глоток из своего бокала и больше не участвовал в их разговоре. Особо не вслушиваясь в него, он понял общую канву истории. На заднем патио дважды прокричал какаду – голосом демона.

– Боже правый! Мы снова в палате для буйных, – сказала миссис Рейнментл.

Теперь он узнал, что она – канадка, живущая в Лондоне и обычно приезжающая сюда в гости к сыну. Не было необходимости даже прислушиваться: кульминационные пункты рассказа упоминались столь часто, что его график был ясен и так. Доктор зевал и постукивал пальцами по столу, глядя в окно на мокрые, листья и жестяные кровли.

Три одиноких обедающих вышли из зала, дабы предаться сиесте. Время от времени доктор Слейд опасливо поглядывал на жену – не обижается ли та на его продолжительное молчание, но она, похоже, ничего не имела против. Изредка миссис Слейд даже одаривала его ласковой улыбочкой, словно подразумевавшей, что муж оценивает пространный монолог; по достоинству, так же, как и она. Улыбаясь в ответ, он пытался напустить на себя снисходительность.

Дождь уже перестал, ярко светило солнце, и с земли за окном поднимался пар.

– Приезжая в гости к Гроверу, я всегда стараюсь увидеть что-нибудь ценное.

В один год она побывала в озерном краю, а в другой – осмотрела вулканы вблизи южной границы республики. Кроме того, она добиралась через Тринидад и Джорджтаун, чтобы подняться от Мацаруни к Рорайме.

Вошел официант – убрать со стола.

– Спроси его, дорогой, повесил ли он одежду сеньорыу плиты, – сказала миссис Слейд.

Доктор поговорил с официантом.

– Она уже высохла, – объявил он.

– Ура! – воскликнула миссис Рейнментл. – Теперь мы можем выйти. А я-то воображала, как сижу после обеда одна и жду, пока вы гуляете вдвоем по городу.

– Без вас мы бы не ушли, – сказала миссис Слейд.

– Куда ушли? – спросил доктор Слейд. Жена глянула на него, встала из-за стола и пошла за миссис Рейнментл и официантом в кухню. Он остался один в зале: смотрел в окно на яркий дневной свет и думал, каковы могут быть холостяцкие сексуальные развлечения в Пуэрто-Фароль. Никаких тебе лунных идиллий под пальмами с ближним рокотом прибоя на теплом песке. Здесь не читают книг. Город рифленого железа, шершавого бетона да колючей проволоки. Он вдоволь насмотрелся всего этого по пути от пристани к отелю.

Миссис Слейд окликнула его из двери кухни:

– Мы – наверх. Сейчас спустимся.