Текст книги "За вдохновением...: Роман. Мавраи и кит: Повести"

Автор книги: Пол Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

– Здесь формируется будущее, или я ошибаюсь. Мы не берем курс на век скоростей и стали. Он уже позади. Но все равно, мы используем его потенциал. Древние египтяне научились-таки трюкам, которые и сейчас не мешает знать, но мы же больше не строим пирамид, правда?

Ивон подумала об опасениях Алмейды, но отбросила от себя эту мысль, встала и сказала:

– Она вселила в меня надежду, что ты прав. Извини меня за некоторую неловкость. Где тут комната для дам?

В дамской комнате автомат предлагал средства «Перед месячными», двадцать пять – за один новый доллар. Ивон заколебалась. Потом: А почему бы и нет? Меня это не скомпрометирует, ему совершенно необязательно знать, что у меня они есть, они просто дадут мне право выбора. Ее монетка со звоном проскочила в щель. Она затолкала упаковку в кошелек на поясе и умылась, чтобы охладить лицо.

Кларис предложила новичкам закончить день в близлежащем парке аттракционов. Что они и сделали. Ивон была немного расстроена голографическими «живыми картинами» в пластиковом балаганчике с надписью «Мир наших дедов», меньше – изображениями хиппи, демонстрантов, маршей мира, мятежников, полицейских в полном боевом вооружении и деканов колледжей, профессоров, читающих лекции, орущих ораторов и всего остального в этом разделе, чем смешками и гоготом большинства пришедших сюда подростков.

Молодость жестока. Неужели и Скип?

Однако секция астронавтики была оформлена со вкусом, ее настроение не могло не улучшиться при виде громадных ракет. Выйдя наружу, они нашли обычные увеселительные мероприятия, шоу и колесо обозрения и всякие чудеса, и старинную карусель, или отличную ее подделку, в комплекте с сентиментальными разрисованными пейзажами и фигурами животных, куда нужно было сесть, чтобы проехаться по кругу.

Они ужинали в мексиканском ресторанчике.

– Знаешь, что я тебе скажу, – произнес Скип за последним бокалом вина, – давай сдадим наши сумки и покатим по дороге в Сан-Клименте, завернем в маленький отель на берегу и начнем утро с купанья, а потом, может быть, поедем в Каталину.

– Хорошо, – сказала она более хрипло, чем ей хотелось, – Звучит заманчиво.

Они вышли, держась за руки. Она понимала, что если он возьмет такси и они поедут по дороге в Вате Тауэре, она разделит с ним постель. Но ему этого и в голову не приходило. Его веселость в пригородном такси предполагала, что во всяком случае такое возможно.

На закате солнца вокзал Тауэре был не слишком переполнен народом. Скип сморщил нос.

– Слишком много шума и суеты, – сказал он. – Ну, линия Лос-Анджелес – Сан Диего подойдет. Мы сможем оказаться в нашем номере с окнами на прибой через час.

Он направился к камерам хранения, не замечая ее выражения лица. Она пошла следом автоматически, в голове у нее крутились мысли. Что он имел в виду? Ничего? Или все? Что мне нужно ответить?

Скип открыл их камеру и вытащил чемоданы. Мужчина, который сидел на скамейке, приблизился к ним. Неприметно одетый, он был скромным человеком, если не брать во внимание его гибкую походку и резкие черты лица.

– Доктор Кантер? – сказал он. – Здравствуйте, как вы поживаете? Извините меня. Я – Джеральд Лассвел из Секретной Службы США. – Он показал ей удостоверение и вставил его обратно в корочки.

Она стояла, удивляясь своему страху.

– В чем дело? – с досадой спросил Скип.

– Вы с доктором Кантер, сэр? – спросил Лассвел.

Скип кивнул. Лассвел скривил губы в короткой натянутой улыбке.

– Мы отправили двоих встретить вас в порту, – сказал он, обращаясь к Ивон, – но они каким-то образом упустили вас. Адмирал Грандстад сказал нам, что вы говорили что-то о прогулке в этих местах. Нашим лучшим шансом было установить посты на каждой станции. Мы тоже предприняли попытки поисков. – Резко: – Это очень важно. Слава Богу, с вами ничего не произошло.

– Полагаю, вы скажете нам в чем дело, – перебил его Скип.

Лассвел покачал головой.

– Не при всем же честном народе, сэр. Не поедете ли вы оба с нами в офис. Шеф все объяснит.

Ивон посмотрела на Скипа.

– Это необходимо? – услышала она свой голос.

– Я не могу принудить вас, арестовывать вас не входит в мою компетенцию, – сказал Лассвел. – Однако, в случае своего несогласия вы ввергнете и мою службу, и полковника Алмейду в истерику. Вас чуть не убили. Теперь у нас больше сведений об этом. Я сижу тут с утра и обливаюсь кровавым потом.

Она кивнула. Скип ругнулся и поднял чемоданы.

– Сюда, пожалуйста, – сказал Лассвел. – Мои подчиненные припарковали машину тут неподалеку.

Это был «Нептун» с городским номером, совершенно ничем не отличающийся от миллионов таких же машин в виде капли. Человек, который вылез из автомобиля, был одет так же, как Лассвел, но вид у него был несколько более свирепый.

– Ты нашел их! – прокаркал он.

– Поспеши, – сказал Лассвел, – Пожалуйста, доктор Кантер, садитесь на заднее сиденье, и вы, сэр.

Он и его приятель сели впереди.

– Позволь мне, – сказал Скип и нагнулся, чтобы пристегнуть ей ремни безопасности. Его дыхание защекотало ее ухо.

– Плохи дела, – прошептал он. – В другой раз…

Автопилот был включен, и машина тронулась в путь.

– Лучше нам закрыть окна, – сказал Лассвел и так и сделал.

– Эй! – неожиданно крикнул Скип. Он указал на изогнутый кожаный предмет, который с помощью присоски был прикреплен к приборной доске. – Что делает амулет в авто Секретной Службы?

– Я тебе вот что скажу, – ответил Лассвел.

Он отстегнул ремень и обернулся к нему. Из-под рубашки он достал плоский пистолет. Скип прорычал что-то и полез в потайной карман, расстегивая пряжку на брюках. Пистолет с шипеньем выстрелил. Скип вздрогнул, пробормотал что-то невнятное, закатил глаза и сполз с сиденья. Ужас захлестнул Ивон, как волны прилива. Она вскрикнула. Вторая игла ужалила ее в желудок. По рукам, ногам, голове побежали искорки холода. Волны превратились в водоворот, и он засосал ее в темноту ночи.

Глава одиннадцатая

Скип просыпался медленно. Под ним была твердая мостовая. Голова у него болела, во рту было отвратительно. Шум транспорта на заднем фоне приносил боль. Он старался распутать путаницу в мыслях. Что произошло? Монументальная попойка, драка или… Память не возвращалась. Он сел с полукриком, полустоном. Свет фонаря просачивался туманно вокруг огромных опор, тени которых затапливали его. Его затолкали под железнодорожный мост, чтобы не было видно.

– Ивон? – слабо позвал он. – Ивон?

Ответа не было. Он с трудом поднялся на ноги. Возникшее головокружение чуть не свалило его с ног. Он стоял, покачиваясь, пока оно не прошло, затем нетвердыми шагами вышел на улицу, которая проходила под железной дорогой. Она была пустынной в темноте, склады и заводы.

– Ивон! – закричал он.

Уверенность и силы начали к нему возвращаться. Хотя у него не было часов, он припомнил, что выстрел ампулы с наркотиком погружает в сон почти на час. Он вернулся снова под опоры на другой стороне улицы и стал искать своего друга. Конечно, ее там не было. Похитителям была нужна только она. Они взяли его только как прикрытие и выбросили его при первом удобном случае, не желая беспокоиться о лишнем пленнике.

Ищи помощи. Позвони в полицию, нет, лучше в ФБР.

Он наугад пошел вдоль улицы, сперва едва волоча ноги, потом перешел на широкий шаг, и, наконец, побежал по мере того, как его тело освобождалось от последних действий наркотика. Физическое напряжение прояснило ему мозги. Он обнаружил, что мыслит с такой скоростью и точностью, что на задворках его мозга возникло слабое удивление.

Если бы целью этой игры было убийство Ивон, как это было в последний раз, они бы уже сделали это с ними обоими просто тогда, когда остановились, чтобы их подвезти. Пуля, перерезанное горло, восемь – десять уколов иглой – нет проблем. Следовательно, она была нужна им живой, во всяком случае, пока ее не допросят те – кто бы не нанял их. Потому что они, очевидно, были местными представителями преступного мира, профессионалы высокого класса, которые знакомы с местностью и имеют организованную структуру. Ему нужно их благодарить за то, что оставили его в живых. Наемники не берут на себя риск совершения убийства, если их не вынуждают к этому обстоятельства, или же это не является частью их задачи. В последнем случае цена взлетает высоко. Если им приказали выследить Ивон Кантер, то они сделали именно это.

Они должны были быть чрезвычайно уверены, что смогут держать ее в недосягаемом месте, чтобы позволить Скипу узнать об этом так рано. Они должны были бы предвидеть, что ищейки будут бежать у них по пятам… Ну, разве несколько часов принесут существенные перемены? Согласившись на прогулку до Сан-Клементе, Ивон сказала, что она должна позвонить на базу Армстронга и сказать им, что с ней все в порядке, или же до восхода солнца будет объявлена общая тревога.

А почему бы похитителям и не быть осведомленными? У них в распоряжении целый мегаполис, чтобы отыскать там предателя. Их операция прошла так гладко во всех отношениях, и они предусмотрели, куда ее спрятать.

Гладко как по ледяной скользкой горке, катящейся прямо в ад. Мысль была мучительной. Его ноги глухо стучали, воздух разрывал легкие, серые стены и запертые двери неслись мимо, никаких признаков жизни, ни одного освещенного окна не появилось; в безопасности от загорающегося небосвода над ним и шума двигателей вокруг, он мог бы быть последним живым существом на всей планете.

Зная, что морские цыгане собирались прибыть в порт, любой мог определить точное время, просто позвонив в офис начальника порта. Преследователям оставалось только ждать, как бы не предусмотрел возможности, что их жертвы могут воспользоваться другим путем. Ничего не подозревающих, совершенно не имеющих опыта в подобных делах Ивон и Скипа ничего не стоило выследить. Фактически, если они выследили их багаж, они и вовсе могли бы их не преследовать. Было бы достаточно установить пост наблюдателя на станции.

Секретная Служба презирает… да, входить в непосредственный контакт. «Агенты ФБР» или «военной разведки» рисковали провалиться, поскольку Ивон часто виделась с представителями этих служб; ее эскорт должен был быть знаком с формой и значками местной полиции, но сколько народу имеет дело с Секретной Службой?

На кого эти люди работают? Почему нужно, было организовывать похищение именно сейчас, вместо того, чтобы просто убить? Откуда они узнали, что она находилась на «Ормене»?

Мимо промчался автомобиль. Скип заорал и замахал руками. Человек в салоне смотрел телевизор и не заметил его. Однако на перекрестке впереди двигалось машин еще больше. Гонка этого ночного кошмара уже приближалась к концу. Остановившись на углу, с раздувающимися, как мехи, легкими, с болью в селезенке, Скип огляделся. Неоновые рекламы, массив магазинчиков и баров – туда!

Когда он вошел в аптеку, его обуял страх. Он как безумный стал похлопывать себя по карманам. Деньги были здесь. Его преследователи даже не потрудились его ограбить, просто не сочли нужным.

Ну, допустим, они правы. На его глаза навернулись слезы. Это я во всем виноват. Я уговорил ее посетить Маури – кто-то, должно быть, передал это известие, несмотря на требования Хайтауэра – и я понимал со всей отчетливостью, что ей было нечего бояться в этом городке. Если они убьют ее, кровь навсегда останется на моих руках.

Он вычислил, где находится телефонная будка, и набрал номер ФБР, отделение в Лос-Анджелесе. На экране появилось изображение лица мужчины.

– Федеральное Бюро Расследований. Говорит Уильям Слейт. Чем могу вам быть полезен?

– Лучше запишите это, – сказал Скип.

– Мы всегда так делаем, сэр. – Без всякого выражения человек не спускал с него пристального, приводящего в замешательство взгляда. Наверно я ему кажусь диким, в пыли, поту, нечесаный. Скип собрался с духом. Вкратце, сжимая кулаки до боли, он рассказал всю историю.

Слейт задавал вопросы. В конце он сказал:

– Мы тут же займемся этим делом. Держите связь. Мы вышлем машину. Где вы находитесь?

– Я нужен вам? Я хочу сказать, я это не выдумал, и я… я рассказал вам все, что мне известно.

– Еще бы, вы нам нужны, мистер. – Теперь у Слейта на лице появилось выражение такое мрачное, какое еще Скипу не приходилось видеть. – Быстро, где вы? – Получив ответ, он кивнул – единственное резкое движение вниз, как орел, терзающий кость. – Ждите внутри. У газетного стенда. Это не займет больше десяти минут.

Экран мигнул и выключился.

Скип вышел из будки. Ты ошибаешься, шкура, подумал он. Это займет гораздо больше времени. Они запрут меня, а ключ расплавят.

А могут ли они? Я не виноват ни в чем, не так ли? Я совершенно чист как… я невиновен перед законом, вот именно. Я просто свидетель по делу. Они не могут задержать меня без обвинений. Или могут?

В лучшем случае они продержат меня долгое время.

Образ стен и тюремщиков привел его в болезненное состояние. Тогда я должен что-то сделать, чтобы ей помочь.

Что ты можешь сделать, глупец?

Он взял журнал и стал его листать, просто чтобы хоть чем-то занять глаза и руки. В безмерности собственного одиночества ларьки, продавцы, несколько покупателей, слегка сладкие запахи, музыка на заднем фоне были нереальны, недостижимы.

Появился заголовок: «Сигманианец и нации». Он окинул страницу взглядом. Автор заявлял, что правительства Земли были преступно небрежны, не предприняв заранее определенных предосторожностей для Комиссии по поддержанию мира, которая должна контролировать те новые знания и фантастические новые технологии, которые должны были бы обрушиться на человечество, когда наконец будет возможно общение с существом, прибывшим со звезд. Диссонансом к этому напеву звучало то, что шаткое равновесие, от которого сегодня зависит, выживет ли человечество, может быть нарушено. Например, властные структуры официальных расследований и ареста получили подтверждение об определенных классах вооружений. Остальные не были запрещены, и только несколько законодательных обязательных межправительственных постановлений – против загрязнения окружающей среды, распорядок извещения кандидатов в президенты, взаимная помощь при природных катастрофах и так далее – распространяются и на космическое кораблестроение. Но корабль, движимый силой протонов, является потенциально неотразимым оружием. Если великая держава преуспела в строительстве такого корабля для исключительного пользования, его противники действительно будут вынуждены наложить запрет на ядерные боеголовки, открыто или нелегально, и не потребуется больше межконтинентальных ракет для того, чтобы взорвать город, можно тайно собрать бомбу по частям…

Скип поднял голову и уставился прямо перед собой. Вот, понял он, для чего все это затевалось сегодняшней ночью..

Преступный мир вряд ли имеет связь с Маури. Однако ученый может быть шпионом для своего правительства; это достаточно часто случалось в прошлом. Хотя в Маури и не делается ничего секретного, для агента, который предназначался для того, чтобы снискать расположение среди людей различных национальностей, чья работа где-то и когда-то имела военную важность, будет прекрасная возможность. Он сможет их выследить, собирая крупицы информации, которые, будучи сопоставлены вместе, могут наконец прояснить завуалированную истину.

Предположим, русские, китайцы или кто-либо еще – назовем их «X» – предположим, они решили отсрочить попытки других вмешаться в дело с Сигманианцем. Поскольку было неясно, как они могут это сделать или смогут ли вообще, они импровизируют, продвигаясь по этому пути. Такое отсутствие четких намерений и плана действий всегда дает возможность выступить на первый план экстремистам. Когда Ивон сделала первую попытку разрушить языковой барьер, она проявила себя лучшей из американцев, участвующих в проекте. Должно быть, разнеслась весть: «Устраните ее до того, как она разработает средства, о которых нам могут ничего не сообщить».

Ни у кого нет причин содержать дорогую и рискованную организацию для собственных нужд, которая осуществляла бы ночные кражи со взломом и убийства, во всяком случае – не на Западе. Преступный мир был в пределах досягаемости. Вы можете нанять убийцу окольным путем – да, несомненно, просто рассказав его главному боссу, что вы хотите, чтобы эти исследования не продолжались, потому что они опасны, или богохульные, или коммунистические, или что-нибудь еще…

Ивон спаслась, и правительство США тайно отправило ее с глаз публики. В секретных кругах страны «X», несомненно, стали интересоваться, было ли это действительно для лечебного отдыха. Если это было так, не может ли она получить свежие впечатления за время ее отпуска? Поэтому… нужно выкрасть ее, если это возможно, и выудить все, что она знает, прежде чем избавиться от ее существования. Когда агент страны «X» в Маури увидел Ивон и узнал, где она сойдет на берег, он непременно исхитрился бы позвонить своему американскому партнеру. (Может быть, он и сам не подозревал, что его хозяева охотятся за ней. Может быть, его задача – просто информировать их обо всем интересном, что привлекает его внимание.) В свою очередь местный агент страны «X» поставлен в известность и просто нанял людей из шайки Анжелино – торпеды, и остальное все пошло как по маслу.

Скип вздрогнул от боли. Неизбежность была сокрушительной. Через час под ударами электротока, под пытками умелого палача Ивон выложит все, что они с ней придумали. Палач чертыхнется, что его начальство не подумало проинструктировать его, что все ее сообщники должны быть включены в операцию. Они попробуют поймать меня. Но я буду в безопасности в тюрьме. Она станет бесполезной, опасной, чтобы содержать ее под стражей. И оператор электрической установки передаст ее назад профессионалам для полного уничтожения.

Они, возможно, хорошенько позабавятся с ней некоторое время, прежде чем позволят ей умереть.

Если она еще жива – нет, я не должен думать так. И им, этим «X», необходимо время, чтобы подготовиться. У них мало времени, и они не могут иметь большую, постоянно меняющую состав организацию типа организаций преступного мира в этой стране. Я представляю, что их вдохновитель и организатор должен лететь сюда из дома. И тайная доставка его сюда потребует определенных условий, которые не всегда могут возникнуть, поэтому прежде всего ему будет нужно прикрытие. И все будет устроено в этом отношении таким образом, что товарищи из банды Торпеды даже и не догадаются, на кого они работают на самом деле.

И все-таки в лучшем случае один-два дня. И у ФБР, должно быть, есть связь с преступным миром, но федеральные власти ограничены в своих действиях, и им придется пробиться через целого монстра суеверий…

Скип уронил журнал. Иуда на распятии! Я могу кое-что сделать!

Зрелый человек остался бы и предложил свои советы и услуги властям. Но на это потребуются часы, а в конце его идея может быть отвергнута. Кроме того, Скипа никогда еще не называли зрелым человеком. Настенные часы показывали, что его десять минут вот-вот истекут. Он поспешно покинул аптеку.

– Эй, такси! – Только позже Скипу пришла в голову мысль, что ему следовало бы позвонить и сообщить свои теории насчет Сигманианца, иначе они будут потеряны для Америки, если умрет с ним и Ивон.

Жрецом местности вокруг Лос-Анджелеса был мужчина, и он называл себя Элоуха. Его жилище было в районе трущоб, и с первого взгляда казалось еще одной столетней развалюхой с гротескной башней с пролетами, резной и покрытой щепой, как чешуей, во дворике, заросшем сорняками и заваленным мусором. Скип отпустил такси за два квартала и пошел дальше пешком. Казалось, за бортом никого больше не было. Те окна, которые были освещены, были завешаны наглухо, ни одно отворено не было. Нечастые старинные уличные фонари с лампами накаливания стояли, похожие на гоблинов, в лужицах тусклого света. Над всем шумом мегаполиса на заднем плане превалировал звук трущихся друг об друга пальмовых листьев в сильно дующем бризе, напоминающий звук трущихся костей скелета. Куски бумаги неслись по ветру вдоль тротуаров. Кошка шмыгнула под живую изгородь, переходящую в заросший кустарник.

Скип взошел на порог и нажал на дверной звонок: еще один анахронизм. Он надеялся, что его не продержат тут долго, среди безобразных колонн, возвышающихся на фоне скучного красного небосклона.

– Бррр! – прозвучало за тяжелой старой дверью. – Бррр! Бррр!

Она открылась. Женщина в черных одеждах, которая была бы хорошенькой, если бы выглядела менее строго, и если бы с ее головы не были удалены волосы вплоть до последнего волоска, спросила:

– Что вы желаете?

– Мне нужно увидеться со Жрецом, – ответил Скип. – Сейчас же. Нет, у меня время не назначено. Однако, это очень срочно.

Она подумала. У Элоухи определенно за год были тучи посетителей, которых завораживали даже его глаза. Скип постарался выглядеть как можно моложе и принял самый благопристойный вид.

– Входите, пожалуйста, мы обсудим это, – сказала она наконец.

Когда дверь затворилась за ним, Скип попал в роскошные апартаменты. Занавеси из алого бархата занавешивали комнаты, в которые вел коридор, обшитый темным деревом. Витиеватые плафоны ламп в подставке о семи рожках давали тусклое освещение. Темный ковер скрадывал шаги, такой плотный и мягкий, что ноги утопали в нем. Откуда-то едва слышимый донесся легкий печальный напев.

Достигнув передней, женщина села за огромный письменный стол. Телефон и интерком были размещены на витрине с резными демоническими лицами, наверху которой покоился человеческий череп. Стены и потолок были завешаны красной и черной тканью. Пол был также роскошно устлан, как и в коридоре. Слегка горьковатый запах шел от жаровни. Над внутренней дверью находился тетраграмматон.

Элоуха – несколько лучше, чем средний шарлатан, размышлял Скип. Но пусть так и будет. Он не пасет обычных овец. (Как случилось, что произошел возврат обрядов суеверий? В детские годы моего отца образованные люди уже официально использовали астрологию. Не может ли наука быть слишком требовательной? В любом случае, даже в суперсуевериях, я полагаю, криминальные классы всегда брали первые призы.) Среди клиентов Элоухи есть бароны преступного мира из банды Анжелино. Если они перестанут когда-нибудь бояться его, с ним будет покончено, он знает слишком много.

– Присаживайтесь. – Женщина указала на стул. Скип подчинился. Она вытащила отпечатанный бланк из ящика стола. – Мне необходима информация определенного рода, прежде чем я смогу решить, стоит ли беспокоить Верховного из-за вас. Прошлой ночью ему пришлось воскрешать мертвеца, и, честно говоря, после этого на следующий день он все еще чувствует себя усталым.

– Он должен меня принять, – сказал Скип, – Бэтс Блидон показывал мне здешние места пару лет назад. Мы тут посещали один сеанс, и меня представили Верховному. Он любезно приказал прислужнику провести меня для осмотра незапрещенных мест усадьбы.

– Неужели? – Ее белое поблекшее лицо отразило большой интерес, – Это было еще до меня. Могу я узнать ваше имя?

Скип назвал. Она заполнила файл его данными; Элоуха не чурался пользоваться электронными банками данных и памятью. Прочитав то, что появилось на экране, она кивнула.

– А, да. Мистер Блидон хорошо о вас отзывался. Почему же вы с тех пор не были тут?

– Я уехал из города, гм, по некоторым причинам. Не возвращался до вчерашнего дня. – Скипу не нужно было искусственно придавать голосу отчаяние, – Пожалуйста, Черный ангел! Мне нужно увидеться с Верховным прямо сейчас! Дело может касаться и его, так же как и Бэта… Нет, я не могу сказать вам, в чем дело. Вам и не нужно этого знать, поверьте, Черный ангел. Послушайте, если он рассердится, он сделает это из-за меня, а не из-за вас.

– Я спрошу, – сказала она и нажала на кнопку интеркома. После короткого разговора, она закончила: – Благодарю тебя, мой Бог, – прервала связь и сказала Скипу: – Вы можете войти через семь минут. Тем временем помолчите и соберитесь с мыслями.

– Как я могу справиться с последним? – Женщина уставилась ничего не видящим взглядом прямо перед собой. Хорошо, секретарши Элоухи очень скрупулезно вышколены. А что до хозяина, он несомненно отдыхает, расслабляясь в своих частных кабинетах – не обязательно с суккубом или с книгой оккультных наук, а почему бы не развлечься, смотря шоу клоуна Дони, если он один? – и ему требуется время, чтобы напялить на себя свой маскарадный костюм.

Рослый бритоголовый, чьи одеяния не будут мешать ему в драке, вошел, когда секретарша позвонила.

– Вы понимаете, что в святая святых не позволяется носить оружия, – сказал он. – Пожалуйста, встаньте и поднимите руки. – Он тщательно обыскал Скипа. – Очень хорошо. Спасибо.

Если бы он обнаружил кинжал, у Скипа были бы большие неприятности. Но он был внутри эластичного пояса на талии, который принимал очертания тела владельца. Небольшая выпуклость и твердость были едва ощутимы на его мускулистом животе.

– Запомните, нужно остановиться за три шага перед троном, поклониться три раза, сложив руки на груди так, чтобы большие пальцы лежали крест-накрест, и ничего не говорить, пока к вам не обратятся, – сказала секретарша, пока охранник показывал. – Теперь вы можете войти.

Пульс стучал в ушах Скипа. Холодный пот лился из подмышек по ребрам. Его язык был как кусок дерева. Кое-как он открыл дверь, вошел через нее и закрыл ее за собой. Ее массивность и шипящий звук, когда она входила в дверной проем, обеспечивали звуконепроницаемость.

Оказавшись один в темном коридоре, он расстегнул карман на поясе и вытащил оттуда кинжал. Это была тонкая, медленно распрямляющаяся коричневая лента длиной тридцать сантиметров, четыре сантиметра шириной и толщиной два миллиметра. Он резко ударил ей о ботинок. Задребезжав, пластик принял свою естественную форму, которую он «запомнил». Он почувствовал минутное расширение и зигзагообразное трепетание и держал нож с десятисантиметровым лезвием. Внутренняя поверхность и острие, вокруг которых обмоталась лента, блестели, как лезвие.

Восстановление прежней конфигурации займет времени больше. Ему придется нагревать пластик до тех пор, пока его теперешняя твердость не приобретет мягкость, а потом засовывать его в форму, которую он носит в своем снаряжении, и ждать, пока он восстановит форму. В противном случае, если его оставить в покое, он снова станет ножом. То, что он ударил его о ботинок, ускорило процесс. И теперь он засунул нож в штаны между нижним бельем и выпустил рубашку наружу, чтобы она прикрыла нож. Вся работа заняла несколько секунд. В крайнем случае он может сделать это гораздо быстрее.

Иногда ему было интересно, как много времени пройдет с того момента, как возникнет идея или же ее изобретут вновь, до тех пор, пока ее не приведут в исполнение. Тем не менее Хэн Саншайн, который делал такие вещи, давал их только бродягам, которым можно было доверять.

Чувствуя себя несколько поувереннее, Скип прошел через прихожую и вошел через дверь в помещение за ней.

Она была в том же стиле, что и приемная, но огромная по площади и высоте. Окна были занавешены, от немногих тусклых ламп отбрасывались темные тени. Полки старых книг в кожаных переплетах превалировали на двух стенах, беспорядочные магические и химические приборы – на третьей. Витрины с любопытными предметами – он заметил берцовую кость, перепонки, мумифицированный утробный плод среди всего прочего – были расположены сбоку от двери. Алый ковер, лежащий на черном полу, отмечал его путь к трону.

Он зашагал по дорожке, которая, казалось, разворачивалась перед ним, и отвесил поклон.

– Именем Бога-Отца, Матери Асторес и легионов Подземного мира, сын мой, приветствую тебя, – сказал шелестящий голос над ним, – Мир тем, кто пришел сюда с почтением. Говори свободно и не бойся, но не забывай, что должен быть краток, потому, что ты – не единственный, чья беспокойная душа нуждается в моей помощи в тяжелую минуту.

Скип посмотрел вверх. Элоуха казался высоким в своих полночных одеяниях. Их капюшон окружал лицо белое, как у женщины, мрачное и изможденное, как этот дом. На шее висел амулет из смоковницы. Крест на четках на груди представлял собой скрещенные руки. В правой руке подобно скипетру он держал изогнутый жезл.

Неожиданно нервозность отпустила Скипа. Он видел, слышал, нюхал, чувствовал более тонко, чем мог вспомнить, что такое было с ним когда-либо еще. Его мысли ринулись вперед дисциплинированными рядами. Под ними была такая захлестывающая ярость, такая сильная, что казалось: и в самом деле им завладел демон.

– Повелитель, – начал он, – то, что я хочу рассказать… ну, лучше прочитайте мои мысли, а то еще назовете лгуном.

– Сперва позволь мне выслушать тебя, сын мой.

– Но, простите меня, Повелитель, но проверьте сначала, слушает ли нас кто-нибудь, как по интеркому. Мы не можем доверять… Ну, то, зачем я здесь, связано с властями, Федеральными…

– Правительство знает меня как священника и советника, у которого есть официальное разрешение, – тон Элоухи стал немножечко менее спокойным. Годы мошенничества не прошли для него даром, и он не удержался, чтобы не добавить: – Если я скажу тебе имена определенных клиентов… Продолжай.

– Да-да да, – насмешливо звучало в голове Скипа. – И вы даете ваш хорошо оплаченный совет, после того как прочитаете будущее по звездам, или по чернильному пятну, или по вашему пупку, или еще как-нибудь; вы насылаете чары, вы упражняетесь в ясновидении; вы продаете амулеты, брелки, приворотное зелье; вы благословляете, вы проклинаете, вы устраиваете чертовски впечатляющее шоу; вам не нужно мастерски отрабатывать каждый трюк как любому фокуснику, иллюзионисту, предсказателю судеб, медиуму, телепату, ваше имя – оно всегда вызывало у ваших собратьев благоговейный страх и щедрость.

Другая половина мозга высчитывала расстояние и диспозицию. В зале могли быть установлены мониторы, которые постоянно транслировали изображение охранникам, а, возможно, и нет, потому что Верховному доверялись многие секреты, а охрана могла быть подкуплена или похищена. У Элоухи должна была быть кнопка на случай тревоги в кресле или где-то еще. Однако поскольку предполагалось, что его посетители безоружны, а у него в руках тяжелый жезл, а может быть, и пистолет, он не станет беспокоиться о возможном нападении – только не те, кто пришел к Прорицателю, в страхе или жадности, ненависти или скорби, никто не осмелится обидеть вызывателя ангелов, друзей, привидений…

Он сидел, наклонясь вперед, в напряжении, свободная рука лежала на колене. Лучшего шанса завладеть им может не представиться.

Скип преодолел расстояние в два прыжка. На секунду он согнулся в полете. Его левая нога оказалась впереди, последовал удар карате в солнечное сплетение. Трон опрокинулся назад, звук удара смягчил ковер. Скип ударился о возвышение трона и откатился по полу. Он вскочил одним прыжком, распрямился, вытащил кинжал и прыгнул на свою жертву. Верховный лежал бездыханный. Эй, старый негодяй не помер, не может быть! Возможность того, что единственная ниточка, ведущая его к Ивон, может быть, оборвана, привела его в отчаяние. Нет, Элоуха дышал с присвистом, он был просто оглушен. Скип поправил трон. Если кто-нибудь заглянет, не нужно будет лишних объяснений. Он отволок чародея в дальний, самый темный угол зала, уложил его и проверил, нет ли оружия. Оружия не было, этот парень чувствовал себя достаточно уверенно.