Текст книги "Сезон охоты"

Автор книги: Питер Дойтерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

Глава 3

Барри Кларк выскочил из маршрутки и что есть духу помчался по пузырящимся лужам к общаге в студенческом гетто за торговым центром Крюгера. Рюкзак он держал над головой в тщетной попытке уберечь от дождя свою пламенно-рыжую шевелюру. Быстро темнело, и Барри по обыкновению здорово трусил.

Добравшись до места обитания, он проверил почтовый ящик, который в непогоду заливало чуть не до краев, – какому идиоту взбрело в голову вешать его снаружи, а все эти почтальоны обленились вконец, лишнего шагу не ступят. Вошел в вестибюль серого бетона, навсегда провонявший подгоревшей пищей, кошачьей мочой и едким стиральным порошком. Одинокая лампочка бросала экономичное пятнышко света, который не дотягивался, впрочем, до громоздившегося по углам хлама. Он толкнул хлипкую дверь своей комнаты на первом этаже, разгреб ногой часть разнообразного мусора, усыпавшего пол так называемой гостиной, и тщательно проверил, запер ли за собой дверной замок. Занавески Барри неизменно оставлял задернутыми, чтобы не провоцировать шныряющих по студенческому городку воришек. За окном стояли скучные вечерние сумерки, и в комнате было темно и мрачно – под стать его настроению. Он швырнул намокший рюкзак на пол и щелкнул выключателем, каковое действие, однако, к желаемому результату не привело. Барри громко выругался. Значит, щиток с пробками на кухне опять отсырел. Господи! Ну что же за день сегодня такой, все наперекосяк! Он провел рукой по копне рыжих волос и направился в кухню. Прямо перед ним из кресла выросла огромная черная фигура без головы, Барри получил сильнейший удар в грудь, прямо под правое плечо – боль жуткая, не вздохнуть, его шатнуло в сторону... Но безголовый тут же нанес ему еще один сокрушительный удар, в то же место, но с левой стороны. Ничего не соображая, Барри стал опускаться на колени, его повело, и он шлепнулся на пол, глаза ослепли от слез, распирающий грудь вопль вырвался из пересохшего горла щенячьим поскуливанием. Руки у него отнялись до самых кончиков пальцев, от страшной боли замутило. Когда он сморгнул слезы и открыл глаза, безголового в поле зрения не оказалось, но Барри слышал его дыхание у себя за спиной. Он собрался оглянуться, но в этот момент цепкая рука ухватила его за волосы и одним рывком поставила на ноги. Невыносимо больно, конечно, но еще больше его напугало то, что безголовый смог проделать это одной рукой, а Барри как-никак тянул за сто шестьдесят фунтов. Безголовый проволок его за волосы к стене гостиной и, попутно ткнув в нее лицом так, что из носа потекли струйки крови, вновь поставил его на колени. Даже Барри, который принципиально не признавал ничьих приказов, понял – лучше не двигаться. И замер.

От палящей боли в плечах и груди он почти ничего не соображал, но все же стал вспоминать, что ему удалось разглядеть. Какая-то здоровенная темная фигура в длинном, до пят, плаще, ручищи в черных перчатках, но главное – головы вообще ни хрена нет! От такой картинки Барри пришел в еще больший ужас, и в этот момент у него перед лицом появилось неясно отсвечивающее полированным хромом огромное лезвие; острие, как жало, застыло в миллиметре от правого глаза. Он машинально моргнул и отдернул голову, но не выпускавшая его шевелюры жесткая рука шевельнулась, и Барри опять ткнулся расквашенным носом в стену, по ней поплыло темное пятно. Безголовый слегка прижал кончик ножа к правой скуле Барри, и тот ощутил кожей нечто вроде ожога. Его стала колотить неудержимая дрожь. Он понимал, что надо что-то сказать, попросить, только ему в голову никак не приходило что... Да и с пересохшим в наждак горлом много не наговоришь.

– Можем поладить быстро, а можем и растянуть удовольствие. Решай сам, – прошелестел ему в ухо хриплый бестелесный шепот. – Куда собиралась Линн Крейс со своими приятелями?

Барри вытаращил глаза. Линн Крейс? Да откуда, на хрен, взялся этот тип? Его уже со всем этим делом копы достали. Фиг он им что сказал, конечно. Барри Кларк, джентльмены, этих легавых вообще на дух не переносит, только и мечтают, как тебя штрафануть, – ни проехать, ни запарковаться. А наврал он в полиции, что знать ничего не знает, еще и потому, что поклялся Рипу – никогда, никому, ни единым звуком. Залитую жгучим потом грудь Барри вдруг обдало приятным холодком, лезвие легко и бесшумно вспороло рубашку от воротника до пояса. Он еще только начал размышлять, зачем безголовому это понадобилось, как тот вздернул его за волосы так, что Барри весь вытянулся в струнку. Боль была такой, что на этот раз у него получилось взвыть даже пересохшим горлом. А ужасающее лезвие уткнулось ему в поясницу, на миг задержалось на ремне, скользнуло вниз, и Барри почувствовал, как джинсы и трусы спадают к коленям. Он скосил глаза вниз и увидел посверкивающий кончик ножа, торчащий между голыми ногами. Он попытался вырваться, но тут же застыл, ощутив в промежности жалящий укол. Барри пискнул и потянулся на цыпочках как можно выше.

– Говори, сопляк, – приказал хриплый шепот. – Куда они пошли?

Барри опять затрясло. Эта безголовая туша его сейчас на куски порежет!

– Ладно, все, ради Бога! Не надо! Рип говорил, что они хотели добраться до какого-то объекта "Р", но я не знаю, где это. Пожалуйста, уберите нож!

Лезвие шевельнулось между ног Барри, острая кромка царапнула ляжку, тупой край многозначительно придавил гениталии. Безголовый убрал наконец нож и отпустил его волосы. Барри собрался прислониться к стене, но в этот момент что-то взорвалось у него за правым ухом, и он рухнул на пол. Почти с благодарностью теряя сознание, он радовался, что все кончилось. И провалился в беспамятство, почувствовав напоследок, как по ногам побежала тугая горячая струя.

* * *

Дежурный сержант в полицейском участке на территории студенческого городка докладывал агенту Дженет Картер. Полчаса до полуночи по громкой радиосвязи слышалась ругань патрульного по поводу какого-то ДТП и помятого бампера.

– Значит, так. – Сержант раздраженно покосился на орущий динамик. – Заявитель некто Барри Кларк, студент третьего курса. Позвонил в службу спасения в восемнадцать пятьдесят пять. На грани истерики. Поскольку он проживает в студенческом общежитии, жалобу передали нам. Выезжавшие по вызову сотрудники доложили, что обнаружили голого пострадавшего на полу, вокруг была разбросана распоротая одежда, за ухом у него – шишка, на ковре – лужа... Нет, не кровь, моча. Пострадавший сообщил, что какой-то безголовый тип напал на него, распорол и сорвал одежду, грозил убить, а потом нанес удар по голове. Все.

– Безголовый? – переспросила Картер, поднимая глаза от своего блокнота.

Сержант пожал плечами, зачем-то еще раз пробежал глазами бланк донесения, утвердительно кивнул.

– Безголовый, говорит. На теле пострадавшего следы от двух ударов, за ухом – от третьего, «снотворного», как мы между собой называем. Руками двигать не может. Точечная контузия. Я попросил окружную больницу Монтгомери прислать по факсу копию медицинского заключения. Там сказано – нанесенная тупым предметом травма... минутку, сейчас взглянем, ага, двусторонняя травма плечевых нервных... узлов, что ли, – пишут эти медики, как курица лапой, – вызвавшая полный, но, они надеются, временный паралич обеих рук. Присутствия алкоголя или наркотиков в крови не обнаружено. Гематома за правым ухом, но череп цел. Отпущен после наблюдения в течение четырех часов.

Сержант положил бланк на стол.

– Мы позвонили в вашу контору потому, что компьютер на основе данного донесения выдал сообщение, что имя пострадавшего значится в списке опрошенных по делу об исчезновении той троицы из колледжа.

– Все правильно. Им занимались мы. Пострадавший – рыжий?

Сержант потянул к себе бланк и вновь пробежал глазами донесение.

– Ага.

– По-моему, я его помню. Наглец и хам, какого поискать. У него что-нибудь взяли?

– Видимо, нет. Медики напичкали его транквилизаторами, и в данный момент он ничего нам рассказать не может – ни своих предположений о причинах произошедшего, ни сведений о том, чего хотел этот его всадник без головы.

Дженет с сомнением покачала головой. Она только-только улеглась спать, когда из конторы позвонил дежурный и предложил ей немедленно отправиться в службу безопасности студенческого городка. Она поинтересовалась, нельзя ли подождать с этим до утра, на что дежурный сухо сообщил, что агент Тэлбот, которому он позвонил до нее, выразил уверенность, что Картер не захочет терять время. «Ну, спасибо тебе, Ларри».

– Безголовый... – задумчиво проговорила Дженет. – Что-то новенькое, а?

Сержант опять пожал плечами.

– Студенты, и этим все сказано. У них чересчур живое воображение. Так что этот случай еще не самый выдающийся, поверьте. Копия донесения вам нужна?

– Да, пожалуйста. – Дженет задумалась. – Скажите, а следов ограбления ваши сотрудники на месте происшествия не обнаружили?

– Инцидент произошел в студенческом гетто. Наши ребята осмотрели дверной замок и говорят, его ногтем открыть можно. В донесение они это включать не стали, но рассказывали, что в комнатенке у него жуткая грязь. Поэтому они старались ни к чему не прикасаться, чтобы не подцепить какую-нибудь заразу.

Дженет устало кивнула.

– Ясно. Сдается мне, надо навестить мистера Кларка. Как его найти?

Через пятнадцать минут она стучала в дверь комнаты Кларка. Никто не откликался. Она осмотрела замок. Копы правы, открыть его ничего не стоит. Она вновь забарабанила в дверь кулаком, потом сняла туфлю и с ее помощью подняла такой шум, что Барри Кларк в конечном итоге появился-таки на пороге. На нем был украшенный эмблемой колледжа свитер, который был ему велик размера на два, и растоптанные шлепанцы. Дженет обратила внимание на болтающиеся пустые рукава свитера и на бессмысленно-блуждающий взгляд парня. Представилась. За мгновение до этого она услышала, как по другую сторону зловонного вестибюля приоткрылась дверь, которую при упоминании ФБР поспешно захлопнули. Барри, помаргивая, долго всматривался в Дженет, потом пнул филенку ногой, пропуская ее внутрь. Она оставила дверь приоткрытой и, войдя в донельзя запущенную комнату, непроизвольно сморщила нос. Кларк осторожно опустился в единственное в комнате кресло и уставился на нее расширенными зрачками. Гостиную скудно освещал убогий светильник. Руки Барри безвольно свисали. Теперь она его вспомнила – по первым допросам по делу Крейса, как она стала называть расследование пропавших студентов после встречи с Эдвином Крейсом сегодня утром. Она взглянула на часы – теперь уже вчера. Вел он себя тогда вызывающе, даже враждебно, и откровенно грубил. Дженет была уверена, что либо она, либо Тэлбот беседовали с ним повторно. Она хорошо запомнила эту плоскую веснушчатую физиономию, которая, что называется, кирпича просит. Продолжая стоять, она достала блокнот.

– Итак, – начала Дженет. – В полиции меня ознакомили с вашим заявлением. Что вы от них скрыли?

– Скрыл? – тупо повторил Барри. – Ни фига. Рассказал все как было. Этот гад...

– Послушайте, мистер Кларк, – перебила его Дженет. – Давайте ближе к делу. Зачем он сюда заявился? Что ему было нужно? Может, вы в торговых рядах профессорскую жену ущипнули или что-нибудь в этом роде?

Барри попробовал оборвать ее надменным взглядом, но сфокусировать глаза ему так и не удалось. «Черт бы тебя побрал! – подумала она, закрывая блокнот. – Он же плывет. Ничего здесь не накопаешь». Дженет огляделась. В дальнем углу валялась распоротая одежда. На стене расплылось темное пятно, на вытертом ковре под ней брошены скомканные бумажные полотенца. Сама комната была до того захламлена разбросанными повсюду носками, джинсами, рубашками, старыми газетами, спортивным инвентарем, велосипедами и запасными частями к ним, потрепанными и разодранными книгами, что даже великий Шерлок Холмс не смог бы установить, исчезло что-либо из вещей или все на месте. Через открытую дверь она увидела компьютер, стоявший на столике в спальне, которая являла собой бедлам еще более ужасающий, нежели гостиная. При мысли о том, чтобы войти в кухню, у нее брезгливо поджались пальцы на ногах, – оттуда тянуло неописуемой вонью. Она перевела взгляд на Кларка, тот продолжать сидеть, тупо уставившись в пол у своих ног.

– Чуть в штаны не надул со страху, – вдруг еле слышно пожаловался он, раскачиваясь из стороны в сторону.

Да уж какое там «чуть», подумала Дженет, вздрогнув от отвращения.

– Без головы. – Кларк вздрогнул. – Зато с огромным ножом. С полу поднял меня одной левой, черт бы его побрал! Пальцами шевелить могу, а руки поднять нет сил. Раз-два, как даст, и я уже валяюсь на ковре. Вот свитер этот на меня ребята из «Скорой» надели. Сам-то я теперь ни в душ, ни на толчок. А на занятия как ходить буду? Весь семестр пропущу из-за этого мерзавца.

Какое горе, усмехнулась про себя Дженет, а вслух спросила:

– Так все-таки, мистер Кларк, что ему было нужно?

– Понятия не имею, – замотал головой Барри, стараясь не встречаться с ней взглядом.

Дженет сдалась. Может, у него действительно все болит, но нагло врать это ему совершенно не мешает. Она закрыла блокнот и направилась к двери. Там она сунула свою визитную карточку в щель между наличником и стеной, спугнув оттуда таракана.

– Звоните, если возникнет желание со мной поговорить, мистер Кларк. Надеюсь, это произойдет прежде, чем он к вам опять заглянет.

Барри вскинул голову, смысл последних слов до него, как видно, дошел. Она обворожительно улыбнулась и вышла к своей машине. Не заводя двигатель, Дженет посидела немного, собираясь с мыслями. А ведь это Крейс, решила она. Пацан знает, куда собирались отправиться его приятели, и Крейс в ходе первоначальных поисков это понял. А сегодня вечером нанес Барри визит. Почему именно сегодня? Потому что именно сегодня ФБР сообщило ему, что умывает руки.

Приметы вроде не совпадают? Так ведь дождь шел, вот он и натянул плащ на голову. Застал пацана врасплох в темной комнате и отключил его парой отработанных ударов. А с плащом на голове он в темноте и должен был показаться перетрусившему до полусмерти парню непомерно огромным. Весь вопрос в том, что ему удалось узнать? Ее так и подмывало сию же минуту отправиться к Крейсу, выдернуть тепленьким из мягкой постели в его горном гнездышке и задать пару-другую прямых вопросов. Но, если это был действительно Крейс, одернула она себя, он, несомненно, все предусмотрел, прикрылся надежной легендой. Тем не менее своими умозаключениями Дженет осталась довольна. Тэлбот, как всегда, оказался не прав. Она повернула ключ зажигания. Завтра. С Крейсом она потолкует завтра. Хотя нет, сначала придется запастись фактами из жизни мистера Эдвина Крейса, а не одними только слухами и байками. Странно, но это имя ей что-то смутно напоминало. Впрочем, может, это просто ее воображение. Дженет вспомнила мощный поток исходившей от него энергии, когда они там, в хижине, стояли лицом к лицу. Будто оказалась рядом с запущенным на полную мощь генератором. Потом в ней снова заговорил профессионал. Хватит мистики, Картер, вернись на грешную землю. Крейс сорвался с катушек, вон как отделал несчастного парня. Правда, у нее у самой чесались руки врезать этому Барри разок от всей души. Да не разок, усмехнулась она и плавно придавила педаль акселератора.

Эдвин Крейс расслаблялся со стаканчиком виски в своей любимой качалке перед камином. Давно уже ему не было так хорошо. Теперь у него есть с чего начинать. Конечно, визит к этому сопляку никакого удовольствия не доставил, но еще в самом начале своей карьеры он понял, что иногда открытая угроза физической расправы – единственный способ добиться результата. Интересно, побежит парень к копам? Вполне возможно. Однако не столь уж важно. Он еще не разучился сбивать со следа. За окнами хижины качнулись сосны, потревоженные порывом холодного ветра, огонь в камине на мгновение встрепенулся язычками пламени. Весна скоро, подумалось ему, хотя ночи такие холодные, что в это не очень и верится.

Он вновь перебрал в памяти информацию, которую выудил у рыжего парня. Не много, по правде говоря. Объект "Р". Единственный известный ему объект "Р" был армейским Национальным резервным центром управления и находился в Катоктинских горах, в западных окрестностях Вашингтона. Тот объект "Р" представлял собой полностью автономный Пентагон в миниатюре. Сооружен он был в пятиэтажном стальном корпусе, который покоился на гигантских амортизаторах в пещере, высеченной человеческими руками в толще кварцитовой скалы. Предназначался он в качестве убежища для президента и тех его генералов, которым удалось бы сбежать из Вашингтона при появлении атомных ракет на баллистическом горизонте. Нет, нужное ему место должно быть где-то поблизости. К тому же парень сказал, что Линн с приятелями хотели пробраться на объект "Р".

Он закрыл глаза и попытался мысленно представить себе карту юго-западной Виргинии. Если исходить из того, что они не покинули этого района, как считала полиция, то что в этих окрестностях могли называть объектом "Р"? Термин явно из военной лексики. А может, это имеет какое-то отношение к армейскому арсеналу Рэмси в пятнадцати милях к югу от Блэксберга? Эдвину, правда, не приходилось слышать, чтобы его называли объектом "Р", хотя жил он здесь с того времени, как Линн поступила в колледж. Он даже не подозревал, что арсенал еще числится действующим. Но... «пробраться»? Это подразумевает закрытый объект, так что, может быть, он и на верном пути. "Р" от «Рэмси»?

«Линн, дочурка ты моя, что же с тобой стряслось?» Холодный ком под ложечкой ворохнулся тупой болью. Он только в последние шесть лет стал ей отцом, настоящим отцом. А до того – одиннадцать лет разлуки: бывшая жена Хелен его к Линн и близко не подпускала.

Этот период он переживал очень болезненно. После развода Хелен вычеркнула его из жизни, лишила права видеться с дочерью, не допускала никаких контактов, телефонных разговоров, ровным счетом ничего. Судья пошел на такие условия, когда Хелен отказалась от алиментов и иной материальной поддержки. И хотя его бывшая жена и дочь все это время жили в одном с ним городе, они были от него так далеки, словно находились в другой галактике. В перерывах между зарубежными назначениями он, правда, старался не упускать их из виду, интересовался их жизнью, держась на почтительном расстоянии. Однако два года спустя Хелен вышла замуж за коллегу из научно-технической лаборатории ФБР. После этого он решительно порвал с прошлым и с головой погрузился в работу, которая отнимала у него все силы и время, пока однажды в Милвуде он не дал сбой и всему наступил конец.

А потом, совершенно неожиданно, ему позвонила Линн, которой тогда только-только исполнилось шестнадцать. Сказала телефонистке центрального коммутатора Управления контрразведки, что она дочь Эдвина Крейса и очень хочет с ним поговорить. Во время их первой встречи в кафе «Метро» в Росслине оба чувствовали себя не в своей тарелке, зато вторая прошла гораздо лучше. В течение последующего года они тайно встречались, устроив нечто вроде маленького заговора, который для Линн был нормальным бунтом подростка против материнской опеки, а также усладой для той частички ее сердца, что рвалась к отцу. Для Крейса это были лучшие моменты в его жизни, островки теплоты и радостного предвкушения среди лавинно нарастающего напряжения вокруг расследования в лаборатории ядерных исследований министерства энергетики. Потом, в конце того же года, случилась авиакатастрофа над Чесапикским заливом на скорости пятьсот миль, которая унесла жизни Хелен, ее второго мужа и еще восьмидесяти восьми пассажиров. Необходимость в конспирации отпала, и Линн, хорошенькая юная леди с повадками отпетого сорванца, двумя чемоданами, теннисной ракеткой и дрожащими от волнения губами, ступила через порог его дома. Когда ее приняли в колледж, Крейс, которого к тому времени вынудили покинуть ФБР, переехал сюда, чтобы жить рядом с ней.

Объект "Р". Завтра он обследует армейский арсенал Рэмси. Ему вспомнилось предупреждение этой рыжей дамочки из ФБР насчет самодеятельности. "Забываете, что имеете дело с Эдвином Крейсом, мадам. Если я найду Линн и узнаю, что кто-то ее обидел, я отыщу и этого человека, и его жену, и его детей, и всех его живущих на этом свете близких и дальних родственников и отправлю их по частям наложенным платежом в заведение имени Эдгара Гувера [4]4
  Джон Эдгар Гувер (1895 – 1972) – легендарный директор Федерального бюро расследований США с 1924 г.


[Закрыть]. А там пусть Управление по розыску пропавших без вести лиц попробует эти кусочки рассортировать".