Текст книги "Тайное становится явным"

Автор книги: Питер Чейни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава VIII
ПОСЛЕ НАСТУПЛЕНИЯ СУМЕРЕК

Было уже около шести, когда Калагэн вернулся на Беркли Сквер.

На письменном столе он увидел конверт. На нем рукою Эффи Томпсон было написано: "Это оставил Стивенс".

Калагэн распечатал конверт и прочет отчет, написанный почти неразборчивыми каракулями, принадлежавшими Блу. Он гласил:

"До начала того года Ланселот Вендейн встречался с молодой женщиной, которую зовут Паула Роше. Паула – блондинка. Живет в квартире 7 дома 263а по Кортфилд Гарденз. Выступает в ночном клубе и раньше работала в клубе у Вентуры. Думаю, что с Вендейном ее познакомил Габби, хозяин клуба. Вендейн и Роше встречались очень часто. Последние несколько месяцев встреч не было. У них все закончилось. Почему, не знаю. С тех пор она старается вернуться на работу в Вентура клуб. Но у Габби нет работы.

Это все.

Блу."

Калагэн переписал в блокнот адрес Паулы, разорвал отчет и выкинул его в мусорную корзину. Затем достал из кармана копию письма Феллинера Вентуре. Он внимательно прочел его, встал и вышел в приемную. Эффи Томпсон убирала пишущую машинку. Калагэн вынул бумажник, достал из него пять фунтов и вручил их Эффи.

– Как можно скорее отправляйся на Бонд стрит. Если поторопишься, то успеешь до закрытия магазинов. Мне нужно какое-нибудь ювелирное украшение. Можешь потратить все деньги. Мне нужно что-нибудь, выглядещее больше, чем на двадцать пять фунтов. Что-нибудь блестящее. Ты меня поняла?

– Да, – ответила она. – Вы хотите что-то подарить женщине, которая не относится к тому сорту женщин, которым вы обычно делаете подарки.

– Неплохо сказано, – произнес Калагэн, улыбаясь. – Между прочим, а каким женщинам я обычно делаю подарки?

Она посмотрела на него. В ее зеленых глазах светилась ревность.

– Ну, они разные, мистер Калагэн, не правда ли? Это миссис Торла Ривертон и еще одна женщина, связанная с делом Ривертонов, а еще была…

– Не имеет значения. Давай поезжай и купи эту побрякушку, пока не закрылись магазины.

После ее ухода Калагэн полистал телефонный справочник и нашел телефон мисс Паулы Роше, против фамилии которой значилось, что она актриса. Он сел за стол Эффи, набрал номер и спросил, дома ли мисс Роше. Когда голос на другом конце провода поинтересовался, кто говорит, Калагэн ответил, что это не имеет значения, но ему хотелось бы поговорить с мисс Роше. Через пару минут в трубке раздался довольно писклявый голос.

– Мисс Роше? Прекрасно. Меня зовут Калагэн. Вы меня не знаете, но я вас знаю. В старые добрые времена я неоднократно видел ваши выступления в Вентура клубе. Я бывал там каждый вечер, чтобы посмотреть на вас. Я думаю, вы были изумительны.

Мисс Роше ответила, что ей приятно слышать подобные вещи и она рада, когда ей звонят почитатели и говорят, что им нравились ее представления. В ее голосе улавливалось любопытство.

– Я много раз хотел поговорить с вами. Я даже спросил Габби Вентуру познакомить меня с вами, но по каким-то причинам он не сделал этого. Он не захотел это сделать, и, когда я начинаю об этом думать, мне кажется, это было немного жестоко с его стороны.

Мисс Роше сказала, что Вентура был старым чертом, который все может испортить, и поинтересовалась, почему это было жестоко.

– Ну, сказать вам правду, – произнес Калагэн, – в последний раз, когда я был в клубе, я подумал, что это было ваше последнее выступление и купил для вас небольшой подарок. Но из-за отношения Габби у меня так и не появилась возможность вручить его вам. Он мне сказал, что не любит, когда посетители встречаются с артистами в клубе.

Мисс Роше ответила, что Габби был вшивым трепачом и никогда не возражал против подобных вещей, и он просто хотел досадить ей таким образом.

– Ну, это не имеет большого значения, – продолжал Калагэн. – Вопрос заключается в том, что я нахожусь в безвыходном положении, так как мне все еще хочется иметь возможность вручить вам знак моего восхищения вами как артисткой. В этой связи, не смогли бы мы где-нибудь пообедать сегодня вечером?

Мисс Роше издала какой-то мурлыкающий звук. Она сказала, что ей очень бы этого хотелось, и согласилась встретиться с Кала-гэном в восемь вечера в Джуэл клубе на Кондуит стрит. Калагэн повесил трубку. Судя по его виду, можно было сказать, что он был очень доволен жизнью.

* * *

Мисс Роше сидела напротив Калагэна за столиком, расположенным в углу зала. На ней было черное, очень плотно облегающее фигуру платье и масса поддельных драгоценностей. Волосы были выкрашены перекисью водорода, и Калагэн заметил, что у корней они начали приобретать свой естественный цвет. И он подумал, что для нее же будет лучше, если она снова их выкрасит.

В данный момент она пыталась изображать артистку кабаре высокого класса. Она осторожно отодвигала мизинец, когда поднимала бокал, и делала прочие вещи, которые она считала признаком высокого класса.

– Мне необычайно понравился обед, мистер Калагэн. Я должна сказать, что это истинное удовольствие – находиться в обществе настоящего джентльмена. В моей профессии слишком многие стараются поразвлечься со мной.

Калагэн кивнул.

– Я знаю. Это должно быть тяжело. Но я всегда восхищался вами как артисткой.

– Приятно слышать это, – сказала она. – А скажите, какой из моих номеров вам понравился больше всего?

– Не спрашивайте меня о подобных вещах, – воскликнул он. – Я никогда не интересовался тем, что называют номерами, и их последовательностью.

Он сунул руку в карман, вытащил усеянную камнями заколку, которую купила Эффи, и пододвинул футляр в ее сторону.

– Если бы не Габби Вентура, эта вещь давно была бы у вас. Я никогда не мог понять, почему он не разрешил мне познакомиться с вами. У него всегда были какие-то причины.

– Я тоже этого не понимаю. Он приводил массу головорезов, чтобы познакомиться со мной. Он всегда хотел подложить мне свинью. Я думала… – она замолчала, открыла футляр и увидела заколку.

– Это просто божественно, – взвизгнула она от удовольствия. – Вы знаете, мне всегда хотелось такую. – Она хитро посмотрела на него. – Конечно, мне не следовало бы принимать подарки от джентльменов…

– Это подарок артистке, а не женщине, – произнес Калагэн торжественным тоном.

– Понятно, – ответила Паула.

Но по ее голосу было слышно, что она не слишком довольна.

– Забавно. Мы давно могли бы с вами встретиться, если бы не Габби. Но, как я уже сказала, он всегда делал так, чтобы подложить мне свинью.

– Неужели? – Он сделал знак официанту. – Я хочу, чтобы вы попробовали коктейль, который подают здесь. Он очень хорош, и вам понравится.

Калагэн попросил официанта принести два двойных Бакарди.

– Мне не следовало бы пить коктейль после виски, – мисс Роше хитро посмотрела на него. – Через минуту я начну вам все рассказывать о моей прошлой жизни.

Калагэн подумал, что это именно то, что ему было нужно. Когда она допила коктейль, он предложил ей сигарету.

– Это пустяк, но меня удивляет, почему Вентура захотел избавиться от вас, Паула. Мне казалось, что вы привлекали в клуб массу посетителей.

– Это так. Мои выступления всегда вызывали столпотворение. Много народа приходило посмотреть на меня. И все мои приятели тоже. Тогда у меня было много приятелей, – добавила она, посмотрев на него взглядом, который предполагался быть скромным.

Она взяла сигарету в руку и какое-то мгновение рассматривала ее.

– У меня есть объяснение, почему Вентура уволил меня, – сказала она. – И я всегда надеялась, что у меня будет случай отплатить ему.

– Никогда нельзя загадывать, – ответил Калагэн. – Конечно, такой случай может представиться. Расскажите мне, я любопытен. Почему он вас уволил?

Она, дотронувшись до волос рукою, поправила белоснежный локон.

– Это было из-за одного парня. Парня, которого звали Ланселот Вендейн. Он очень часто бывал в клубе. Меня с ним познакомил Габби. Он сказал, что это такой парень, с которым можно хорошо проводить время.

– Понятно. Значит, вы и Ланселот были друзьями?

– Более или менее, – ответила она. – Около восьми или девяти недель. Согласно тому, что говорил Габби, я думала, что этот голубь Вендейн собирался сделать так, чтобы у меня не было времени скучать. Но вы не поверите. Он оказался самым большим подлецом, с которым я когда-либо встречалась в жизни.

– Подлость – очень плохое качество в мужчине.

– Вы правы. Он был подлым, как обезьяна. А что насчет денег, то, по-моему, их у него никогда не было.

– Понятно. Скажите мне одну вещь, Паула, – продолжил он.

– Габби и эта пташка Вендейн когда-нибудь из-за вас ссорились?

– Он посмотрел на нее. – Я не вижу причин, по которым они могли этого не делать, – произнес он абсолютно серьезно. – Вы принадлежите к тому типу женщин, из-за которых мужчины могут поссориться.

Она жеманно улыбнулась.

– Думаю, что это так отчасти, но они поссорились не из-за меня. Я многого не знаю об этом деле, но здесь что-то связано с какой-то сделкой с акциями. Вендейн был связан с этим делом. Я думаю, он считал возможным заработать целое состояние в течение месяца. По моему мнению, – продолжала Паула, – Вендейну удалось уговорить Габби вложить какие-то деньги в этот бизнес, а когда ничего из этого не получилось, он потерял свои деньги, и, я думаю, между ними произошла какая-то ссора. А меня уволили. Габби заявил мне, что ему больше не по средствам содержать это представление и в любом случае, пока идет война, никому эти представления не нужны. Я думаю, что он был неправ.

– Я тоже в этом уверен.

Калагэн закурил. Паула достала пудреницу, напудрила нос и поправила помаду на своих слишком алых губах. Калагэн наблюдал за ней. Он был очень доволен ею. Она дала ему отгадку на еще одну часть головоломки, которой он занимался.

Паула была очень странной личностью. Она определенно не принадлежала к тому типу женщин, за которыми стал бы ухаживать человек, подобный Ланселоту Вендейну. Это был не его тип. Ланселот, который, по крайней мере, любил внешние признаки успеха, конечно, не стал бы появляться с женщиной, которая, а это было очевидно, не принадлежала к высшим слоям, не умела одеваться, которая не знала как себя вести, и пользовалась самыми дешевыми духами.

Он вспомнил об Одри Вендейн, которая какое-то время думала обручиться с Ланселотом, а потом почему-то отказалась от этой идеи.

Калагэн решил, что Ланселот, вероятно, начал встречаться с Паулой после того, как Одри дала ему от ворот поворот. Но почему она это сделала?

Вероятно, у него есть ответ на эту загадку. Он опирался на традиционные представления о владельцах ночных клубов. Габби, как один из них, вряд ли отказался от обычая использовать артисток, выступающих на сцене клуба, в качестве своих любовниц. Калагэн подумал, что вполне возможно, что Ланселот стал ухаживать за Паулой просто потому, что она, будучи связанной с Габби, могла послужить источником необходимой ему информации.

И Габби мог позволить допустить такую ситуацию, пока это ему было выгодно.

Затем, когда сделка Ланселота окончилась неудачей и когда он, благодаря чему-то или кому-то лишился своих денег, то первое, что он сделал, отделался от Паулы. Он остался верен своей натуре, и, когда Паула ему не нужна была больше в качестве источника информации о действиях Ланселота, быстро уволил ее из клуба.

Ланселот считал, что Габби "жулик", а Габби был уверен, что Ланселот "умник" и "ублюдок". И все же, несмотря на их взаимную неприязнь, Ланселот счел возможным занять у Габби триста фунтов, а тот счел возможным их одолжить.

Довольно-таки занятная картина.

– Паула, – произнес Калагэн, – в вас есть что-то такое, что меня трогает. Я думаю, вы чудесная девушка. Чего бы вам еще хотелось?

Она улыбнулась. Стало сказываться действие коктейля, выпитого после виски. Жизнь, несмотря на войну, на то и на се, показалась ей почти прекрасной.

– Я тоже думаю, что вы очень хороший, – ответила она. – Ну, мне бы хотелось выпить в клубе Миннелола, затем я хочу поехать в Блю Пеннант и еще выпить, а потом…

– А потом, – перебил ее Калагэн, – мы поедем в клуб к Габби Вентуре и покажем ему, что Паула Роше еще может постоять за себя, в отличие от того, что он о ней думает.

– Потрясающая идея, мне она нравится. Давайте так и сделаем. – Она рассмеялась.

Калагэн подал знак, чтобы принесли счет. Ему подумалось, что предстоящий вечер обещает быть интересным.

– Мне нужно позвонить, – предупредил он. – Я через минуту вернусь.

Он вышел к телефонной будке, стоявшей на углу улицы, позвонил в Грант Отель и поинтересовался, у себя ли мистер Вендейн. Служащий отеля ответил, что он у себя.

– Хорошо, – сказал Калагэн. – Я не хочу его беспокоить. Вы не могли бы передать ему, что мистер Калагэн в двенадцать тридцать будет в Вентура клубе и ему хотелось бы переговорить с мистером Вендейном, прежде чем он вернется в Девоншир.

В такси Паула откинулась на сиденье и схватила Калагэна за руку.

– Я думаю, что это великолепная мысль – поехать к Вентуре и показать ему, что малышка Паула все еще встречается с настоящими людьми.

Она с трудом сдержала икоту.

– Я тоже так думаю, – ответил Калагэн.

Но так он не думал. А думал о том, что будет очень забавно посмотреть на реакцию Габби Вентуры и Ланселота Вендейна, когда они увидят его с Паулой.

Если связь между Вендейном и Паулой была обычной, такой, какой она могла показаться на первый взгляд, то ни Габби, ни Ланселот не должны проявить большого интереса к тому, что Калагэн развлекается с несколько увядшей танцовщицей из ночного клуба.

Но, если, с другой стороны, Габби приставил Паулу к Ланселоту, чтобы приглядывать за ним, а тот немедленно с нею расстался, когда понял план Вентуры, если таковой существовал, то тогда им обоим будет оченьинтересно узнать, что означает появление Калагэна с Паулой.

Такси остановилось у входа в клуб. Калагэн помог Пауле выйти из машины. Она была счастлива. Маленькая бутылочка шампанского в клубе Миннелола, за которой последовала еще такая же в Блю Пеннанте, были прекрасным завершением идеального вечера. А потом еще подарок, который Калагэн преподнес ей, и Паула подумала, что жизнь в конце концов, была уж не так и плоха, даже несмотря на то, что ей с трудом удавались довольно длинные и "благородные" слова, которые она произносила всю оставшуюся часть вечера. И ей казалось, что она была настоящей леди, и у нее было все, что должно было быть у настоящей леди.

Они вошли в клуб, заняли столик в углу и заказали еще бутылку шампанского. Калагэн заметил стоявшего у стойки Габби, который смотрел в их сторону. Поза его, как всегда, была расслабленной, только улыбка на пухлых губах была несколько напряженной. Он подошел к ним и весело произнес:

– Привет, Слим. О, привет, Паула. Приятно вас снова видеть здесь. Как делишки?

– Делишки, – весело призналась она, – в полном порядке. Боюсь, что говорю лишнее, но с какой это стати вы снизошли до того, чтобы интересоваться моим не очень-то важным для вас существованием, мистер Вентура?

И она одарила его взглядом, в котором, предполагалось, должны были быть цинизм, гордость и безразличие одновременно.

– Не хочешь выпить с нами, Габби? – спросил Калагэн.

Вентура присел, достал золотой портсигар и закурил.

– Очень мило, – ответил он, – что ты решил позвонить мне насчет Рупи, Слим. Но тебе не нужно было беспокоиться. Во всяком случае, я не понял, о чем ты говорил.

– Прекрасно. Если ты не понял, о чем я говорил, тогда я напрасно терял свое время. Правда, мне так не кажется. Могу поспорить, что ты уже позвонил Рупи или отправил ему телеграмму.

Он усмехнулся, глядя на Вентуру.

Паула отпила половину бокала шампанского и произнесла ядовитым тоном:

– Вы не джентльмен, мистер Вентура. Мне очень давно хотелось вам это сказать.

Вентура пристально посмотрел на нее, а потом обратился к Калагэну.

– Слим, я не знаю, зачем ты разгуливаешь с этой шлюхой. Но однажды я ее уже вышвырнул из этого клуба, и, если она не закроет свой поганый рот, я лично залеплю ей в ухо. Мееня тошнит от нее.

Паула встала.

– О Боже! – воскликнула она. – Значит, я должна терпеть оскорбления, не так ли? Мистер Калагэн, если вы тот человек, за которого я вас принимаю, если вы хоть чуть-чуть джентльмен, то вы должны как следует заехать этому жирному, вшивому жлобу. Грязный…

– Сядьте, Паула, – оборвал ее Калагэн. – Вы – само совершенство, когда молчите. И я думаю, что для вас сидеть гораздо легче, чем стоять.

Паула расплакалась. Он похлопал ее по руке.

– Послушай, Слим, – тихо проговорил Вентура. – Ты меня знаешь. Со мной все в порядке. Я никогда не затеваю никаких неприятностей. И мы всегда с тобой ладили. Ты очень долго пользовался этим клубом, и я всегда относился к тебе как надо, так? Но ты не пытайся что-то затеять здесь, Слим. Мне бы не хотелось, чтобы ты вывел меня из себя.

– Да ну, – произнес Калагэн. – Хорошо, Габби. А ты всегда, когда я тебя буду выводить из себя, прямо принимайся за дело. Мне интересно посмотреть, что будет дальше.

Улыбка на его лице была очень дружеской.

Вентура встал.

– О'кей, Слим. Я полагаю, что мы с тобой оба знаем, где находимся.

– Может быть, ты и знаешь, где находишься ты, Габби. Я этого не знаю. Но собираюсь выяснить это прежде, чем уйду отсюда.

Его улыбка была еще более дружеской, чем обычно.

Он затушил сигарету. Вентура встал из-за стола.

– Еще увидимся, – сказал Габби. – И постарайся, чтобы эта дешевка что-нибудь не натворила в клубе, а то я ее засажу.

– Ей это безразлично, – бросил Калагэн. – Может быть, ей хочется, чтобы ее засадили. Пока, Габби.

Он наблюдал, как Вентура вернулся к бару и через него прошел к двери в дальнем углу зала, которая вела в квартиру наверху.

Когда Габби скрылся, занавески на входной двери раздвинулись и появился Ланселот Вендейн. Он остановился, оглядывая зал, и, наконец, увидел Калагэна и Паулу. Калагэну показалось, что вид у Ланселота был довольно несчастным и держался он очень напряженно.

– Паула, мы с вами провели чудесный вечер. И если у вас завтра утром будет болеть голова, все равно у вас останется мой подарок.

– Да? – спросила Паула Калагэна. – Что вы пытаетесь мне сказать? Мне кажется, вы считаете, что настало время, когда мне нужо разыграть сцену исчезновения. – Она слегка всхлипнула. – Я вас не понимаю.

Калагэн поднялся из-за стола.

– Пойдемте, дорогая. Я возьму такси и отправлю вас домой. Мы с вами как-нибудь на днях еще встретимся и снова немного выпьем.

Он взял ее под руку.

– Все это чертовски неприятно, – произнесла она, – Каждый раз, как только я встречу мужчину, которого считаю настоящим джентльменом, он меня бросает. Я не понимаю этого. Я отказываюсь это понимать.

На лице ее появилось выражение, которому предназначалось изобразить оскорбленную гордость, но стекавшая по сильно нарумяненным щекам черная краска с ресниц несколько портила эту картину. И все же она спокойно последовала за Калагэном.

Когда он вернулся в клуб, Ланселот стоял у бара.

– Я не знал, что вы знакомы с Паулой, – сказал он. – Она может быть забавной, но только когда абсолютнотрезва.

Калагэн ухмыльнулся.

– Вы удивитесь Вендейн, если узнаете, каких людей я знаю. Давайте лучше выпьем.

Он заказал два двойных виски с содовой.

– Давайте присядем, – предложил он. – Я хочу поговорить с вами.

Они сели за столик. Калагэн выпил свое виски и продолжил:

– Мне подумалось, что прежде, чем я уеду обратно в Девоншир, нам следует немного поговорить. Я собираюсь туда завтра утром.

– И могу я узнать, какого черта вы собираетесь там делать? – спросил Вендейн.

– Не знаю, – ответил Калагэн. – В этом заключается самое забавное, когда работаешь сыщиком. Ты никогда точно не знаешь, что ты собираешься делать.

Ланселот отпил немного виски.

– Это чертовски интересно слышать людям, которые платят этому сыщику, – язвительно заметил он. – И тот факт, что он никогда не знает точно, что собирается делать, вероятно, должен доставлять им необыкновенное удовольствие.

– Вероятно, – произнес Калагэн нахальным голосом. – Но вам-то что волноваться? Не вы же мне платите.

Вендейн презрительно улыбнулся.

– К счастью для меня. Если бы я вам платил, то за мои деньги, мне понадобились бы какие-нибудь результаты. А в данном случае, – выражение презрения на его лице стало еще заметнее, – совершенно очевидно, что вы работаете на людей, которые вам платят.

Калагэн вздохнул.

– Это показывает, насколько я честен. Вы так не думаете?

Вендейн поставил стакан и стал доставать из портсигара сигарету. Калагэн заметил, что у него дрожали руки.

– Я слышал о вас, Калагэн, – сказал он. – Вас считают чертовски умным. Разрешите мне дать вам один совет. Не будьте слишком умным тогда, когда дело касается меня. У вас могут быть неприятности.

Калагэн выпустил колечко дыма. И сделал он это с таким мастерством, что оно попало прямо в лицо Ланселоту.

– Конечно, возможность иметь неприятности всегда существует, но я сомневаюсь в их эффективности, если собирается их организовать такой хиляк и сукин сын, как вы. – И он улыбнулся Ланселоту.

– Понятно. Значит, дела обстоят таким образом. – Он с трудом сдерживал нарастающий гнев. – Интересно, а почему вы думаете, что со мной можно разговаривать таким образом? – спросил он.

– Понятия не имею, – ответил Калагэн. – На меня иногда находит. Вероятно, виновата погода или война, или еще что-нибудь. А вам разве это не нравится? – На его лице появилось пренебрежительное выражение, а взгляд голубых глаз стал очень жестким.

– Мне это не нравится, – сказал Ланселот. – И более того, я не собираюсь этого терпеть… Я…

– Ну, расскажите мне, – Калагэн перегнулся через стол, – как вы собираетесь остановить меня?

– Это может быть легче, чем вы думаете, – ответил Вендейн. – Вы можете работать очень усердно на людей, которые вам за это платят. Но, может быть, вы помогаете им в таких делах, что даже умный мистер Калагэн в результате может оказаться в очень затруднительном положении.

– Боже… Боже…, – повторил Калагэн. – Теперь я могу видеть, что вы рассердились. Но вам, Ланселот, еще многому нужно учиться. Особенно вам нужно потренироваться искусству шантажа. Он вам не очень удается.

Лицо Вендейна побелело от гнева.

– Вероятно, вы поймете, что я не шантажирую вас. И, вероятно, даже скорее, чем ожидаете. Люди, подобные вам, напрасно делают поспешные заключения, что такие, как я, должны быть дураками.

– Я и не думаю, что вы дурак, – сказал Калагэн, – я это знаю. А если бы вы им не были, вы бы здесь не сидели и не пытались сбить меня с толку, стараясь научить курицу, как нести яйца.

– Неужели? – презрительно бросил Вендейн, подавшись чуть вперед. – Ну, тогда разрешите мне кое-что вам сказать. Я начал подозревать, что вы что-то затеяли, когда вы посоветовали мне отозвать иск из страховой компании. И вот почему вы это сделали. Вы чертовски хорошо знаете, что по моей инициативе вас пригласили принять участие в этом деле. А я сделал это потому, что хотел надавить на страховую компанию. Я хотел узнать, почему они отказываются платить. И вы должны были это выяснить. Вместо этого, вы оказались тем человеком, который хочет отозвать иск. Любой может легко подумать…

– И что же может любой легко подумать? – спокойно переспросил Калагэн.

Вендейн откинулся на спинку стула. Выражение его лица было далеко не дружеским.

– Они легко могут подумать, что люди, которые должны быть заинтересованы в том, чтобы страховая компания заплатила, не очень в этом заинтересованы. А причиной, по которой они не очень заинтересованы, может быть то, что они могут кое-что знать об этой краже. А так как они испугались, когда я пригласил вас, то перетянули вас на свою сторону. И вы работаете на них, потому что вы такой же жулик, как и они…

– Не удивительно, что Одри не проявила к вам интереса, – произнес Калагэн ровным голосом. – Не удивительно, что она дала вам отставку… вам, жалкий молокосос.

Лицо Вендейна вспыхнуло и приобрело свекольный цвет. Он пробормотал:

– Хорошо, Калагэн, подождите, и вы увидите, чья возьмет. Думаю, что вам не долго придется ждать.

Калагэн закурил новую сигарету.

– Я уже сказал вам, что вы хотите меня взять на пушку, и до сих пор вы ничего такого не сказали и не сделали для того, чтобы убедить меня в том, что я ошибаюсь. Поэтому я все еще думаю, что вы блефуете. Вам понятно?

Вендейн порылся во внутреннем кармане пиджака и достал конверт, который бросил на стол.

– Значит, я блефую, не так ли? Ну, тогда почитайте это, мистер Всезнайка.

Калагэн посмотрел на конверт. На нем был адрес Ланселота Вендейна в Гранд Отеле и стоял штамп почтового отделения в Экзетере.

Он открыл конверт. Внутри находилась четвертушка бумаги, на которой было напечатано следующее:

"Ланселоту Вендейну, эсквайру.

Дорогой Лопух,

Я думал, что только меня надули на этом деле. Рад, что и тебя тоже. Если бы у Вендейнов не украли бриллианты, тебе бы все равно от них была польза только после смерти старикана. Склоняюсь к тому, что все это чертово барахло стоило около сорока фунтов. Почему ты заранее не узнал всего этого?

Привет мистеру Калагэну

С наилучшими пожеланиями

От одного лопуха другому".

Калагэн прочел послание дважды. Он вложил его обратно в конверт и вернул Ланселоту.

– Очень интересно, – сказал он. – Знаете, что бы я сделал на вашем месте?

Вендейн промолчал.

– На вашем месте, – продолжил Калагэн, – я бы отнес это старшему инспектору Валпертону в Скотланд Ярд. Вот что бы я сделал. Но вы этого не сделаете.

Вендейн посмотрел на него.

– Нет? – спросил он. – А почему же?

– Потому что вы недостаточно храбры для этого, – сказал Калагэн. – Потому что вы можете заварить такое, что потом не сможете остановиться и, наконец, потому, что, если вы это сделаете, то я устрою вам такую жизнь, что вы пожалеете о том, что встретились со мной. Вы меня поняли?

– Понял, – ответил Вендейн. – А я пошлю вас к чертовой матери. Я покажу вам, как называть меня молокососом, прежде чем окончательно разделаюсь с вами, Калагэн.

– Да, мне не следовало называть вас молокососом. Вы для этого не очень хорошо выглядите. Вы просто обыкновенный дешевый сукин сын, и меня от вас тошнит.

Вендейн вскочил на ноги. Калагэн вытянул руку и толкнул его. Вендейн плюхнулся на свой стул.

– Бегите и попросите у кого-нибудь брома, – сказал он. – Вам не следует находиться на улице в такое время одному, без няньки.

Отряхнув костюм, Ланселот Вендейн вернулся к бару и заказал большой стакан виски с содовой. Он чувствовал, что ему это необходимо. Опустошив стакан, он поинтересовался у стоявшей за стойкой пухлой блондинки, где мистер Вентура. Та ответила, что он у себя в квартире и сказала, что может соединить с ним.

Она набрала номер, но тот был занят, так как в этот момент Габби передавал по телефону телеграмму, адресованную Рупи Феллинеру. Она состояла всего из двух слов: "Быстро уезжай".