Текст книги "Тайное становится явным"

Автор книги: Питер Чейни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава VII
ОДНО ИЗ УХИЩРЕНИЙ

За стойкой бара Габби налил два больших стакана виски и смешал их с содовой. На нем был надет серо-голубой костюм с белым шелковым галстуком, в центре которого сверкала бриллиантовая булавка. Выражение лица было удовлетворенным, почти веселым.

Калагэн, сидевший в большом кожаном кресле с другой стороны стола, наблюдал, как ловко Габби манипулировал бутылкой и сифоном. Движения его были ловким и быстрыми, несмотря на тучную фигуру и мощную челюсть, скрытую двойным подбородком. Калагэн подумал, что Габби, если возникнет необходимость, может быть очень жестким. Он не остановится ни перед чем для достижения желаемой цели. Калагэну захотелось узнать, какую цель сейчас преследовал Габби.

Вентура вернулся к столу, держа в руках стаканы, сел, достал сигару и, улыбаясь, спросил:

– Меня все больше разбирает любопытство, для чего ты хотел встретиться со мной, Слим. Что-нибудь важное?

– Не так чтобы очень, Габби, – ответил он. – Просто это важно для меня. Кроме того, я думаю…

Он достал портсигар и закурил. Вентура разглядывал тлеющий кончик своей дорогой сигары и сидел, не произнося ни слова. Он выжидал.

Калагэн продолжил:

– Я думаю, что на днях я был не очень-то вежлив с тобой, когда ты был у меня в офисе и спрашивал о трехстах фунтах.

Он улыбнулся.

– Я тоже так думаю, Слим. Естественно, я не поверил той ерунде, которую ты наговорил мне.

Калагэн глубоко затянулся сигаретой.

– Ты знаешь, что я расследую дело о краже у Вендейнов. Взялся я за это дело потому, что Ланселот Вендейн захотел, чтобы было проведено расследование. Вечером, накануне того дня, когда ты был у меня, его кузина, Одри Вендейн, назначила мне свидание в твоем клубе. Она ждала меня у входа и дала мне 300 фунтов за то, чтобы я отказался от этого дела. Я решил, что она заняла их у тебя. Поэтому я обрадовался, когда ты пригласил меня поиграть в покер, где мне удалось сделать так, чтобы ты увидел банкноты, которые она дала мне. Теперь я пришел к заключению, что я ошибался.

Вентура стряхнул пепел с сигары и тихо произнес:

– Что ты говоришь, Слим?

– Сейчас у меня другая теория, – усмехнулся Калагэн. – Предположим, я догадался. Предположим, я теперь думаю, что деньги, которые Ланселот Вендейн дал Одри, он занял у тебя. Я не сильно ошибаюсь?

– Да нет. Ты совершенно прав. Я одолжил Вендейну 300 фунтов. Я не знал, для чего они ему нужны. Он сказал мне, что ему не повезло и он попал в тяжелое положение. Поэтому я ему и дал их.

– Это было очень любезно с твоей стороны, Габби, – сказал Калагэн. – Я не знал, что у тебя такое доброе сердце. Для чего ты это сделал?

Вентура пожал своими массивными плечами и криво улыбнулся Калагэну:

– Я и сам точно не знаю, но иногда я так делаю.

– И когда он собирался вернуть тебе долг?

– Я об этом не беспокоился, – последовал ответ. – Думаю, что он скоро вернет его. Он так сказал.

– Габби, ты говорил мне, что Ланселот Вендейн довольно-таки умный парень. Ты мне рассказывал, что он здорово зарабатывает. А если он так зарабатывает, то почему он должен был занимать у тебя 300 фунтов?

– Но это ничего не значит, Слим, – сказал Габби. Можно зарабатывать деньги и просто не иметь в какой-то момент при себе наличности. А если она требуется срочно?

Калагэн кивнул.

– Габби, а ты смог бы назвать Ланселота своим приятелем?

Габби ухмыльнулся.

– Я бы не назвал его так. Он нормальный парень, хороший клиент. Временами мне кажется, что где-то он негодяй.

– Понятно, – Калагэн посмотрел на часы. Они показывали ровно половину первого ночи. На столе в углу зазвонил телефон.

Габби подошел к нему и снял трубку. Калагэн услышал, как из нее раздался высокий, почти, истерический голос. Он усмехнулся и подумал, что у Эффи это хорошо получилось. Вентура заговорил:

– Хорошо… хорошо.

Неожиданно он повесил трубку и обратился к Калагэну.

– Извини, Слим, но я должен уехать. Мне только что позвонили. Дело очень срочное. Ты не хочешь спуститься вниз и заказать себе чего-нибудь? Через полчаса я вернусь.

– Нет, спасибо, Габби. Я уже сказал все, что хотел и у меня самого назначена встреча. Если ты торопишься, возьми мое такси внизу. Я поймаю другое.

– Очень любезно с твоей стороны, Слим, – поблагодарил Вентура. Они спустились по темной лестнице и открыли дверь. На улице у машины стоял Фэрли, водитель такси Калагэна. Калагэн обратился к нему:

– Отвезите этого джентльмена, куда он захочет. Я думаю, что пройдусь пешком. Спокойной ночи, Габби.

Габби попрощался и сел в машину.

Калагэн прошел несколько ярдов по темной стороне улицы и затем повернул обратно. Он сунул руку в карман и вытащил связку отмычек. Через две минуты ему удалось открыть дверь черного хода в клуб Вентура. Закрыв ее за собой, он быстрыми неслышными шагами поднялся по лестнице. В комнате. Габби он включил свет. На противоположной стене находилась дверь, ведущая в нижний этаж клуба. С внутренней стороны двери был расположен засов. Калагэн задвинул засов и начал систематично обыскивать комнату. Он прошелся по ящикам стола, вытаскивая их содержимое и знакомясь с ним. Потом аккуратно все положил на место в том порядке, как это лежало. Работал он быстро и четко. Стоявшее в углу бюро с убирающейся крышкой, на которой стоял телефон, было открыто, и Калагэн переключил свое внимание на него. Только нижний ящик был на замке, но он легко открыл его с помощью отмычки. В ящике лежала связка бумаг, сверху которой лежало письмо на имя Габби Вентуры. Адрес был написан размашистым почерком. Калагэн взял его. На нем был штамп почтового отделения в Кингсбридже. Он открыл конверт, вытащил листок бумаги и прочел:

"Командир, здесь точно назревает какая-то чертовщина. Эти парни звонили сегодня. Он орал, как сумасшедший, и нес какую-то чушь, говорил, что какое-то дело раскрылось. Сказал, что готов забросить все это. Он весь день паковался и уже отправил один сундук в Экзетер. Я думаю, он собрался за границу. Я не все понял, что он говорил по телефону, но слышал, как он сказал, что очень скоро все накроется, и что он собирается хорошенько повязать всю эту компанию, с которой он разговаривал. Сказал, что все хитрости лопнули. Все это накроется и я думаю, что это произойдет скоро, потому что, по-моему, он пробудет здесь не больше двух дней. Дай мне знать, что ты хочешь делать. Сообщи мне побыстрее.

Ну, пока, Рупи.

P.S. Здесь ошивается этот ублюдок Калагэн".

Калагэн сел в кресло, которое стояло рядом со столом. Он переписал письмо на бланке счета от портного, затем поместил его обратно в конверт и положил в ящик. Задвинув ящик, он запер его на ключ. Затем снял засов с двери, ведущей в клуб, оглядел комнату, чтобы убедиться, что все было в прежнем порядке, и спустился вниз по лестнице. Очутившись на улице, он, тихо насвистывая направился в сторону Беркли Сквер.

В одиннадцать утра Калагэн проснулся. Он протянул руку и взял трубку телефона, соединявшего его квартиру с офисом внизу.

– Доброе утро, Эффи, – сказал он. – У тебя это очень хорошо получилось вчера вечером. Я не знал, что ты такая хорошая актриса. Мои поздравления.

– Спасибо, мистер Калагэн. Я была рада вам помочь, – ответила Эффи официальным голосом.

Калагэн продолжил:

– Свяжись с Лейном. Это адвокат Вендейна, Эффи. Скажи ему, что я навещу его. Буду у него в двенадцать. После этого свяжись с инспектором Валпертоном из Скотланд Ярда. Спроси, будет ли ему удобно навестить меня без четверти час.

Он повесил трубку, принял ванну и начал одеваться. Минут через пять позвонила Эффи и сообщила, что обе встречи подтверждены.

Одевшись, Калагэн на лифте спустился в свой офис, где ознакомился с почтой и выпил принесенную Эффи чашечку кофе. После этого он отправился в контору к Лейну.

Когда его провели в кабинет, Лейн с подозрением поглядел на него поверх пенсне.

– Не хочу отнимать у вас много времени, мистер Лейн, – сказал Калагэн, – но мне хотелось бы поговорить с вами напрямую. Полагаю, что все, о чем говорится в этом офисе, можно считать материалом не для печати?

– Довольно странная просьба, мистер Калагэн. Могу я спросить, чем это вызвано? – спросил адвокат.

– В наших с вами отношениях должно быть все открытым. Но в то же время в этом деле есть пара моментов, о которых вы не знаете. Например, прав ли я, предполагая, что вам неизвестно о том, что ваш клиент, майор Вендейн, заложил свое поместье за 20000 фунтов с выплатой шести с половиной процентов годовых, и то, что эта сумма уже погашена?

Брови Лейна поползли вверх.

– Я поражен. Конечно, я не знал.

– Я так и думал, – сказал Калагэн. – Потому что сделка была совершена через одну из юридических фирм в Экзетере. Полагаю, что вы написали в страховую компанию письмо и сообщили им, что если они не уладят с иском к концу месяца, то вы передадите дело в суд.

Адвокат кивнул. – Да, это так.

Калагэн закурил.

– Я хочу, чтобы вы кое-что сделали, кое-что, что может показаться несколько странным. Вам это не понравится, так как это нужно будет делать за спиной вашего клиента.

– Думаю, что при таких условиях не смогу этого сделать.

– О, нет, сможете, если это будет в конечном счете в интересах вашего клиента, – сказал Калагэн.

Юрист облизал губы.

– Вероятно, но я должен быть уверен, что это в интересах моего клиента.

– Хорошо, – согласился Калагэн. – Тогда давайте посмотрим на факты. Я считаю, что после кражи бриллиантов ваш клиент не сильно торопился предъявить иск страховой компании. Ведь не майор попытался надавить на страховую компанию, чтобы они заплатили. Это сделал Ланселот Вендейн. Это также можно понять: ведь он беспокоился, получит ли причитающееся ему после смерти майора. Но непонятно то, что именно ОН пытался оказать давление на страховую компанию.

– Именно так, – сказал Лейн, – я все еще не понимаю.

– Вы поймете, послушайте. Когда я приехал в Марграуд, Одри Вендейн сказала мне, что у нее был разговор с отцом и у них появилась мысль написать письмо в страховую компанию с просьбой отсрочить иск.

Лейн удивился.

– На самом деле?

– Ну я попридержал их, – сознался Калагэн. – Очевидно, что это выглядело бы странно. Во-первых, страховая компания, без всякого сомнения, и так уже что-то подозревает. А любое обращение к ним с просьбой просто отсрочить удовлетворение иска, сделает их еще более подозрительными.

– Несомненно,– согласился Лейн, – если у них не будет веских доводов в пользу этой отсрочки.

– Вот именно, – сказал Калагэн, – и мы должны найти этот довод. Вопрос в том, что страховая компания задержала платеж потому, что они почувствовали что-то подозрительное. А нам не нужно долго размышлять, чтобы понять: что является подозрительным. Страховая компания не платит только в одном случае. Это тогда, когда они считают, что иск липовый. А они считают этот иск липовым. И я думаю, не только они, – я тоже так думаю.

Юрист ничего не ответил. Вид у него был очень мрачный.

– У семьи Вендейнов или у кого-нибудь из ее членов, – продолжал Калагэн, – могут возникнуть сложности, если страховая компания заплатит деньги, а потом выяснится, что дело не совсем чистое. Кто-нибудь может загреметь в тюрьму.

– Понятно. – Лейн сложил кончики пальцев вместе и стал смотреть в окно. – И какая у вас идея? – поинтересовался он.

Калагэн выпустил колечко дыма и смотрел, как оно плыло по комнате.

– Моя идея такова, – произнес он. – Вы сегодня напишете в страховую компанию и сообщите им, что фирма "Калагэн: частный сыск", которую наняли для того, чтобы выяснить, что произошло, считает, что ей удалось найти указания на то, где находятся драгоценности. В данных обстоятельствах, до поступления дальнейших сообщений от мистера Калагэна, майор Вендейн хотел бы отозвать свой иск. Абсолютно ясно, что он так должен сделать.

– Понимаю, – кивнул адвокат.

– Так подсказывает здравый смысл, – продолжал Калагэн. – Если бы у нас действительно были данные о местонахождении драгоценностей, то вполне очевидно, что мы должны были бы это сделать. И это ни у кого не вызвало бы подозрений.

– Я думаю, мне нужно переговорить со своим клиентом об этом деле, – сказал Лейн.

– Вы не сможете этого сделать, – ответил Калагэн. – У него был сердечный приступ, и сейчас он в больнице в Экзетере. Ему не разрешается разговаривать. Я очень советую вам сделать так, как я сказал.

– Вот как. Почему же? – спросил Лейн.

– Потому что, если это не сделаете вы, – сказал Калагэн, – то я отправлюсь в страховую компанию и сам расскажу им эту историю. Во всяком случае, я считаю необходимым немного попридержать этот иск.

– Мистер Калагэн, я полагаю, что вы понимаете, что предлагаете? Ваше поведение предполагает, что иск, предъявленный страховой компании, с самого начала был незаконным, и мой клиент или кто-то из членов его семьи знали об этом. Это очень серьезное заявление.

– Это вы мне говорите, – возразил Калагэн. – Я ничего не заявляю. Я объясняю вам. Единственный способ выкрутиться из данной ситуации – мой. И нравится вам это или нет, вам придется это сделать. Если вы это не сделаете, то за вас это сделаю я.

– Мне не нравится ваша позиция, но я думаю, что вы правы, – сказал адвокат. – В данных обстоятельствах и в связи с тем, что я не могу немедленно связаться с майором, я сделаю так, как вы предлагаете, но меня это очень беспокоит.

Калагэн медленно выпустил дым.

– Что вас беспокоит? – спросил он.

– Вы практически предполагаете, мистер Калагэн, что кто-то из членов семьи Вендейнов связан с этой кражей. А тот факт, о котором вы сообщили, что мисс Вендейн призналась вам о своем разговоре с майором об отзыве иска, указывает на то, что именно она и является этим лицом. Мне очень трудно поверить в это.

– Я так и ожидал, – отреагировал Калагэн. – А относительно предположения о том, что кто-то из членов семьи Вендейнов связан с этой кражей, вы можете думать все, что хотите.

Он встал и взял свою шляпу.

– Полагаю, что это письмо вы отправите сегодня. На вашем месте я бы написал его сразу и отправил бы с нарочным.

– Думаю, что я так и сделаю, мистер Калагэн.

– Прекрасная работа, мистер Лейн, – сказал Калагэн и, улыбнувшись, вышел.

Калагэн сидел в приемной Скотланд Ярда, размышляя об инспекторе Валпертоне. Он думал, что, очевидно, разговор с ним будет трудным. То, что он держит его в приемной уже пятнадцать минут, чтобы несколько охладить его пыл, являлось свидетельством этого.

Он закурил и стал думать о письме, которое нашел у Габби. "Очень интересный документ," – подумал Калагэн. "И не только интересный, но и полезный. В нем был только один серьезный факт, но он указывал на то, что, наконец-то, в деле Вендейна что-то начало проясняться."

Калагэну нравились факты, так как они давали возможность начать работу. А письмо Рупи, как ему представлялось, было чрезвычайно показательным документом.

Он достал из кармана копию письма и просмотрел ее. Открылась дверь, и какой-то полицейский объявил, что мистер Велпертон освободился, и попросил следовать за ним. Калагэн убрал письмо и пошел за ним.

На его лице было выражение блаженной невинности. Полицейский придержал дверь, и Калагэн вошел в кабинет.

Валпертон сидел за письменным столом, спиною к окну. Стол был огромным. В конце его, с левой стороны, держа в руках открытый блокнот и карандаш, сидел сержант Гридди, известный тем, что он мог стенографировать быстрее, чем говорилось то, что он записывал.

Валпертону было тридцать восемь лет. У него было круглое лицо с внимательными глазами и колючий характер. Он немало был наслышал о Калагэне и его фирме. Его удивляло, что Гринголл и еще несколько высокопоставленных сотрудников Ярда о Калагэне говорили с определенным уважением. Сам Валпертон Калагэна не уважал. Ему не нравились частные детективы, и он считал, что в системе юриспруденции Англии не должно быть места частному сыску. С самого начала всем сердцем он не любил частных сыщиков.

– Доброе утро, Калагэн, – поздоровался он. – Я понимаю, что у вас есть что мне сказать. Но прежде чем вы это скажете, мне хотелось бы очень четко объяснить вам свою позицию, и одновременно выяснить вашу.

Калагэн не произнес ни слова.

Он подошел к стене, взял стоявший там стул и вернулся с ним к столу инспектора, затем сел, скрестив ноги, и с видимым удовольствием затянулся сигаретой.

– Это то, что мне хотелось бы услышать, – сказал он. – Я думаю, что это самое лучшее, что мы можем сделать. Поэтому, давайте Валпертон, проясняйте вашу позицию и не теряйте времени, так как я очень занят.

У Валпертона слегка приподнялись брови. Гридли заулыбался, уткнув глаза в блокнот.

– Хорошо, – начал Валпертон, – вкратце моя позиция такова. Я понимаю, что, как сказал инспектор Гринголл, адвокаты Вендейнов привлекли вас к этому делу. Хорошо. Это означает, что вы работаете на эту семью…

Калагэн перебил его:

– Страховая компания тоже привлекла меня к этому делу, и я работаю и на них. И похоже, что я работаю и на вас.

– Понятно, – произнес Валпертон, – значит, вы работаете и на страховую компанию. Меня это несколько удивляет. А вам не приходило в голову, что интересы этих сторон могут войти в противоречие?

– Я не знаю, – ответил Калагэн, – но мне хотелось бы понять как их интересы могут столкнуться? Вендейны хотят знать, где находятся их драгоценности. Этого же хочет и страховая компания. В противном случае им придется расстаться с сотней тысяч. Этого не хотите и вы. А вы хотите это знать потому, что вам за это платят зарплату.

Валпертон немного покраснел и заметил:

– Я полагаю, что вы пришли сюда не для того, чтобы напомнить мне, за что я получаю зарплату.

– В таком случае вы ошибаетесь, – произнес Калагэн с ангельской улыбкой. – Я не собираюсь делать вашу работу, Валпертон, потому что мне за это не платят, и я пришел сюда не для того, чтобы помочь вам выполнить эту работу, на что, по-моему, вы рассчитывали.

Он выпустил большое кольцо дыма.

– Мне это записывать? – спросил Гридли и посмотрел на Валпертона.

– Тебе следовало бы это знать, Гридли, – вмешался Калагэн. – Конечно, это нужно записывать. Ты же не можешь записывать только часть из того, что я сказал. Ты обязан записывать все. Вот в чем смысл. И дело не только в смысле, в полиции ведь существует правило делать именно так. Даже мистер Валпертон знает об этом.

Валпертон встал, подошел к окну, повернулся лицом к Калагэну и сердито произнес:

– Я знаю о вас все, мистер Калагэн. Я знаю, что вас награждали за то, что вы учили сотрудников полиции их делу. Ну так вот, я хочу сказать вам кое-что, и мистер Гринголл знает об этом. Давайте объяснимся раз и навсегда. Так вот, если у меня появятся основания полагать, что вы преднамеренно препятствуете мне или какому-нибудь другому нашему сотруднику в выполнении служебных обязанностей, то я…

– Потребуете санкций, – продолжил Калагэн. – К тому же по давнему закону вы можете требовать санкций в том случае, если у вас есть основания считать, что я преднамеренно даю неправильную или ложную информацию служащему полиции. Но этим вы не сможете воспользоваться до тех пор, пока я сам не сделаю заявление. Поэтому давайте фиксировать все, что я делаю. Хорошо?

Он выпустил тонкую струйку дыма.

– Либо мы с вами поговорим по душам, Валпертон, без всяких записей, либо я делаю заявление, и в этом случае мы будем записывать все, что я сказал. А когда это запишут, я должен все просмотреть, чтобы быть уверенным в правильности записи. Только после этого я подпишу свое заявление. Ну, так что? Как будем поступать?

Валпертон отвернулся и стал смотреть в окно. Он ругал себя последними словами за то, что позволил себя одурачить. Он подумал, что до настоящего момента он, вспылив, играл на руку Калагэн у.

Отвернувшись от окна, он подошел к столу и проговорил:

– Хорошо, Калагэн. Давайте сделаем по-вашему: пусть это будет разговор по душам, – и на его лице появилась холодная улыбка.

Калагэн дружески усмехнулся. А на его лице появилось во всем великолепии то выражение предельной искренности, которое означало, что Калагэн собирается врать без оглядки.

– Прекрасно, Валпертон… Вы можете мне верить или не верить, но я пришел сюда, чтобы помочь вам. Я знаю, что с этим делом вам совсем не везет и вам даже не за что зацепиться. Ну так вот, у меня для вас кое-что есть. Немного, не все же.

Неожиданно для себя Валпертон заинтересовался услышанным.

– Буду рад получить любуюинформацию, – и после паузы, – вы хотите сказать, что дело было организовано кем-то из членов семьи?

– Нет, – ответил Калагэн. – Несмотря на то, что страховая компания считает это дело подозрительным, я не думаю, что его провернул кто-нибудь из Вендейлов.

Он затушил сигарету, думая о том, что ему придется рассказать Валпертону действительно очень хорошую историю. Прикуривая новую сигарету, он начал придумывать, что сказать. Закончив эту операцию, он заговорил:

– Поначалу это дело показалось мне несколько подозрительным. Я думал, так же, как вы и любой другой разумный человек, что все указывало на то, что кто-то из проживающих в поместье причастен к этой краже. Я так думал до тех пор, пока не столкнулся с Рупи Феллинером.

– Кто этот Рупи Феллинер, черт возьми?– взорвался Валпертон.

– Он раньше работал на Габби Вентуру. Вам следует ознакомиться с его досье. Оно очень интересное. Долгое время он стоял в дверях клуба "Черная лестница." Ну так вот, сейчас Феллинер получил работу в одном домике милях в двадцати от Марграуда. Он работает на парня, которого зовут Блейз. Относительно Блейза у меня есть собственные идеи. Я думаю, что этот Блейз – твердый орешек, но он мог бы много рассказать о краже.

– Мог бы? – поинтересовался полицейский. – Почему мог бы?

– Потому что, по-моему, вам сейчас не удастся его прихватить. Если вы пойдете по следам этой птички, а вам, я думаю, следует это сделать, вы обнаружите, что она упорхнула.

Валпертон сделал какую-то заметку в своем блокноте.

– Где я могу найти этого Блейза, Калагэн? – спросил он. Сейчас его голос звучал гораздо более дружелюбно.

– Вы сможете найти его в местечке, которое называется Ярд Арм. Это придорожный домишко между Тотнесом и Плимутом, – ответил Калагэн. – Он живет в коттедже, который находится сзади этого дома. Очень симпатичный коттеджик. Рупи Феллинер работает там слугой. Мне кажется, что, если вы послезавтра отправите туда своего человека, то там будет Рупи. Я не думаю, что вы застанете Блейза. Я понаблюдал за этим местом, и мне показалось, что он упаковал вещички.

– Вы не теряли времени, Калагэн, – в голосе Валпертона послышалось нескрываемое восхищение. – Что у вас еще есть?

– Больше ничего, – Калагэн поднялся. – Но я думаю, что какая-нибудь информация лучше, чем ничего.

– Я рад любой информации по этому чертову делу, – признался Валпертон.

– Очень рад, что был вам полезен. – Калагэн улыбнулся Вал-пертону, кивнул Гридли, взял свою шляпу и вышел.

Валпертон закурил и обратился к Гридли:

– Что, черт возьми, замышляет этот Калагэн? Ты думаешь, что он сюда пришел только для того, чтобы сообщить нам эту информацию?

– Не знаю, – Гридли пожал плечами. – Но одно я знаю: Калагэн слишком умен, чтобы давать вам неправильную информацию. Кроме того, не будет никакой беды, если кто-нибудь навестит этот притон и оглядится на месте.

– Вероятно нет, – сказал Валпертон. – Лучше, если поедешь ты, и причем завтра вечером. Может быть, послезавтра там объявится этот орел Рупи. Посмотри, что из него можно вытянуть. И будь осторожен. Если за ним что-либо числится, то он может начать умничать, а мы ничего против него не имеем.

– Я помню Рупи Феллинера, – сказал Гридли. – Он пару раз сидел за наркотики и один раз за укрывательство краденого. Через него раньше кто-то пересылал наркотики.

– Достань его досье, – приказал Валпертон. – Во всяком случае, ничего не случится, если мы с ним поговорим.

Гридли усмехнулся.

– Не думаю, что от него будет много пользы, – произнес он. – С Рупи можно поговорить только если его обработаешь дубинкой. Но… попытка не пытка.

* * *

Калагэн зашел в один из ресторанчиков на Олбемарл стрит, заказал себе салат и двойное виски с содовой. Во время еды он думал о Валпертоне и о том, что тот будет делать. Вероятно, подумал Калагэн, он кого-нибудь пошлет в Девоншир, но не сейчас, а через день-два. И Калагэн решил, что когда приедет посланец Валпертона, то он должен будет обнаружить, что обе птички улетели.

После этого сыщику придется навести справки у соседей, которые ему подтвердят, что Вильям Блейз и Рупи Феллинер действительно проживали в Ярд Арме. И как только этот факт будет установлен, Валпертон поверит, что теория, которую изложил Калагэн, была правильной. Тогда он поверит, что кража у Вендейна была организована не кем-то из его семьи, а посторонними лицами, которые были достаточно умны для того, чтобы разузнать цифровую комбинацию замка сейфа и достаточно опытны для того, чтобы проникнуть в дом и не оставить после себя никаких следов.

Он заказал еще двойное виски, выпил его, расплатился по счету, закурил и вышел на улицу. На углу Хей Хилл он нашел телефонную будку и, позвонив в Вентура клуб, спросил мистера Вентуру.

Через минуту или две в трубке послышался голос Вентуры.

– Габби? Это Калагэн. Мне хотелось бы оказать тебе услугу. Я сегодня утром заглянул в Скотланд Ярд. Инспектор по имени Валпертон звонил мне и просил заглянуть. Он знает, что я ездил в Марграуд. Этот Валпертон несколько простоват и много говорит.

– Правда? – сказал Вентура. – Ну и что он такое сказал, чтобы я мог заинтересоваться?

Калагэн ухмыльнулся.

– А вот что. Мне кажется, что они вышли на Рупи Феллинера. Ты знаешь этого уголовника, он работал на тебя. Очевидно, он сейчас работает где-то рядом с Марграудом. Валпертон проверил его досье, и оно ему не понравилось. Я думаю, они могут притянуть его по этому делу. Я подумал, что тебе это может не понравиться.

Последовала пауза, после которой Вентура сказал:

– Не могу сказать, что меня это интересует.

– Не чуди, – уговаривал Калагэн. – Я делаю тебе хорошую услугу. Свяжись по телефону с Рупи и скажи ему, чтобы он побыстрее смывался оттуда, пока они не приехали и не начали с ним разбираться. Ну… пока, Габби.

Он повесил трубку, и, стоя рядом с будкой, стал размышлять, что ему делать дальше. Затем закурил и направился в почтовое отделение, которое находилось на Пиккадилли.

У него ушло несколько минут на то, чтобы заполнить бланк телеграммы.

"Харви Соамс

Телеграфный адрес: Сыск Кейп Таун. Срочно направьте мне информацию о Вильяме Блейзе вероятно пользуется этим именем в течение последнего года проверьте местные досье проверьте район Малмесбери тчк Пять футов одиннадцать дюймов глаза голубые волосы черные вьющиеся хорошо сложен небольшой шрам под левым ухом может быть аферистом проверьте семейные связи тчк Ответ по адресу Марграуд Манор Гара Девоншир сделайте все побыстрее наилучшие пожелания

Калагэн."

Он надписал на бланке «Срочно», сдал в окошко и направился к себе в офис.