Текст книги "Тайное становится явным"

Автор книги: Питер Чейни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Она записала его.

– Ну, хорошо. Теперь отправляйтесь в постель и часа три поспите. В восемь часов позвоните в больницу и скажите, что я приеду в восемь тридцать. И не волнуйтесь.

Она встала.

– Я ужасно вам благодарна. Я действительно вам доверяю. Я даже думаю, что вам удастся разобраться со всем этим ужасным делом. Одному Богу известно, для чего вам нужны все эти хлопоты.

Калагэн улыбнулся.

– У меня для этого три причины, – сказал он. – Первая – это то, что вам не нравятся частные сыщики. Вы мне об этом уже однажды говорили. Помните? И мне хотелось бы, чтобы вы изменили свое мнение. Во-вторых, мне заплатили за это двести пятьдесят фунтов.

– Вы забыли упомянуть третью причину.

– Нет, не забыл. И мне не нужно вам об этом говорить. Вы ее знаете.

Она покраснела.

– Вы необыкновенная личность, мистер Калагэн. К вам когда-нибудь придется привыкнуть. Интересно, вы знаете, о чем я говорю?

– Нет, – ответил Калагэн. – А вы?

Она улыбнулась.

– Это довольно странно, но думаю, что знаю, – сказала она. Калагэн улыбнулся.

– Идите спать. А я через день-другой вернусь. Спокойной ночи. Она встала.

– Спокойной ночи, спасибо вам, и еще раз примите мою благодарность.

– Не глупите, – сказал он. – Вы же знаете, что вам не за что быть мне благодарной. Вы знаете, что для вас я, черт возьми, сделаю все, что угодно, и вы начинаете понимать, что это вам нравится.

Он вышел из кухни.

В своей комнате наверху она дождалась, пока послышался звук отъезжающей машины.

Затем она села на край кровати и попыталась поразмышлять и все расставить по своим местам. Через несколько минут она отказалась от этой затеи.

Она поняла, что все это не поддавалось никакой логике. О чем бы она ни пыталась думать, перед ней все время стояло лицо Калагэна, его язвительная усмешка, его абсолютная уверенность в правильности предпринимаемых им действий.

Она решила думать о Калагэне и обнаружила, что это было более легким делом.

Глава XII
ТАЙНЫЙ ОБМАН

Калагэн вошел в палату и положил свою шляпу на стул. Вид у него был бодрым. Улыбнувшись майору Вендейну, который смотрел на него печальным и любопытным взглядом, он прислонился к полке камина и начал разговор.

– Полагаю, что Одри звонила вам. Вы с ней разговаривали?

Вендейн кивнул.

– Что она вам сказала? – поинтересовался Калагэн.

– Не очень много, мистер Калагэн, – произнес больной. – Она сказала, что вы собираетесь сюда. Сказала, что, по ее мнению, вам можно доверять.

Улыбка Калагэна стала шире.

– Ну, это уже что-то. Теперь послушайте, майор. Здешний доктор сказал мне, что вас нельзя беспокоить, поэтому я хочу, насколько это возможно, сделать все быстро и не утомительно для вас. Просто поверьте тому, что я скажу, и не пытайтесь спорить, хотя и есть о чем.

– Прекрасно, – сказал Вендейн. – Я все понял. Интересно, вы знаете, каким дураком я оказался?

– Могу догадываться, но не думаю, что это имеет очень большое значение, – Калагэн закурил.

– Когда я начал заниматься этим делом, – сказал он, – меня очень заинтересовало то, что Марграуд был заложен. Но еще больше меня заинтересовало то, что вы смогли расплатиться с этим долгом, и всего через несколько месяцев после того, как вы заложили поместье. Мне пришлось заняться поисками ответов на эти вопросы. Я не мог спросить об этом у вас, так как вы попали в больницу, а все происходило так быстро, что я не смог приехать сюда. Кроме того, я не думал, что вы будете в то время склонны рассказать мне всю правду.

Майор посмотрел в потолок.

– А почему вы думаете, что я буду готов рассказать вам правду сейчас? – спросил он через некоторое время.

– Вы должны это сделать, – ответил Калагэн. – Вы попали в очень трудное положение, и вы об этом знаете. – Он затянулся сигаретой. – Самое забавное в этом деле то, что ко всем, кто в нем замешан, можно подойти с двух точек зрения. И мне бы очень хотелось, чтобы моя точка зрения взяла верх. Если, случайно, верх возьмет точка зрения Скотланд Ярда, то не думаю, что от этого будет хорошо вам, Ланселоту, Эсме, и вообще всей вашей семье. Так что давайте ясно представим себе ситуацию.

– Я полагаю, – продолжил Калагэн, – что вы вложили большую часть вашей наличности в какую-то безумную затею Ланселота Вендейна. Вы оба были уверены в том, что его планы, неважно какие, должны были принести вам успех. Вам нужны были деньги на ремонт Марграуда, и вы были так уверены в этом успехе, что заложили поместье. Вы вообразили, что через несколько месяцев у вас будет куча денег.

Ну, а план не удался, и вы попали в очень затруднительное положение. Довольно значительная часть вашего дохода, который вы имели от первоначального капитала, пропала, и вы оказались перед необходимостью возвращения двадцати тысяч фунтов, полученных вами в залог за вашу собственность, плюс шесть процентов годовых. Я прав?

Вендейн мрачно кивнул.

– Да, правы.

– Ситуация была очень плохой, – продолжил Калагэн, – и вы не знали, что делать. Но у меня есть предположение, что кто-то связался с вами и сделал вам предложение. И этот кто-то, живущий в Лондоне, предложил вам помощь, чтобы справиться с вашими трудностями. А объяснил он свое предложение, вероятно, тем, что он тоже пострадал от планов Ланселота. Он тоже лишился своих денег, но его положение было не таким тяжелым, как у вас. И, скорее всего, он вам сочувствовал.

Конечно, вам до смерти надоел Ланселот, но вы не говорили Одри об этом, потому что думали об их возможной свадьбе. А позже, когда она решила не выходить за него замуж, вас это сильно обеспокоило и испугало, и вы не решились обсудить свое положение с кем бы то ни было. Во всяком случае, ваш благодетель одолжил вам двадцать тысяч фунтов, но так как вам нечем было гарантировать возврат этой суммы, то у того появилась идея. Он предложил вам передать ему бриллианты Вендейнов и сказал, что подержит их у себя до тех пор, пока вы не вернете двадцать тысяч. А чтобы люди, приходившие взглянуть на выставку этих драгоценностей ничего не подумали, он предложил подменить их на это время первоклассными копиями.

Ну, вы и приняли это предложение, а почему бы и нет? Этим вы не причиняли никому никакого вреда, так как думали, что сможете расплатиться с долгом еще при вашей жизни и вернуть драгоценности в семью. По вашему мнению, сделка была честной, так как действительно в то время она никому не приносила вреда. Но вы не догадались, что этот тип, который ссудил вам деньги, был абсолютно готов распрощаться со своими деньгами, так как он вообще не собирался возвращать вам драгоценности.

Майор в изумлении смотрел на Калагэна, не в силах произнести ни слова.

– Беда с такими людьми, как вы, майор, заключается в том, что вы доверяете людям. Вы верите, что все люди так же честны, как и вы, и жизнь так и не научила вас ничему. Когда вам сказали, что вернут драгоценности после того, как вы вернете долг и любые согласованные проценты за пользование деньгами, вы поверили. Но вы не поняли, что этот ваш благодетель добился своей цели сразу же, как только он вам вручил деньги и забрал драгоценности. Даже если бы вы явились к нему, держа в руках двадцать тысяч, вы бы не смогли получить ваши бриллианты обратно. И что вам оставалось тогда сделать? Пойти пожаловаться в полицию вы не могли, так как стали сообщником в незаконной сделке.

– Ну и дураком же я был, – мрачно отозвался Вендейн.

– Дело заключается в том, – продолжил Калагэн, – что та личность, которая одолжила вам деньги, не ожидала, что вы их сможете вернуть, полагая, что вы недолго пробудете на этой земле и умрете прежде, чем сможете расплатиться. В этом случае на сцене моментально появляется Ланселот и прибирает к рукам драгоценности стоимостью в сто тысяч фунтов, так как имеет на них право по первоначальному завещанию, в котором, кстати, оговаривается возможность их продажи, если он это пожелает.

Но драгоценностей не будет, и Ланселот не сможет получить их, пока не сделает того, чего хотел от него ваш благодетель. Сомневаюсь, – сказал Калагэн с усмешкой, – что Ланселот смог бы их вообще получить.

Он погасил окурок и закурил новую сигарету.

– Ну, а потом все пошло наперекосяк. Кто-то похищает бриллианты. В действительности их копии. Вы можете мне поверить, что Ланселот особенно не удивился, узнав о краже. Он, скорее, ожидал ее. Должно быть, он попытался догадаться, кто в действительности стоял за этой кражей, и ему это удалось. Но ситуация была благоприятной только для него. Он прилетел в Марграуд и заключил с вами соглашение, которое, на первый взгляд, казалось заманчивым. После получения денег от страховой компании вы должны были получить двадцать пять тысяч, а он оставшиеся семьдесят пять. Но неприятность заключалась в том, что страховая компания не заплатила. Ей не понравилась эта кража и все, что с ней было связано. Поэтому они задержали выплату.

Вероятно, сами бы вы никогда не предъявили иск. И Ланселот был тем, кто заставил вас это сделать. Вам пришлось с этим смириться. Вы не осмелились рассказать Ланселоту и вообще никому о том, что вы сделали.

– Ну хорошо, – говорил Калагэн, – ситуация не так уж плоха, как это может показаться. Есть два или три момента, которые нас должны беспокоить. Но два из этих моментов в настоящее время имеют отношение только к нам с вами. Первый момент имеет отношение к страховой компании. Должен сказать вам, что здесь нам не нужно волноваться, так как ваш адвокат отозвал иск из страховой компании, объяснив им, что я догадываюсь, где находятся драгоценности, и что мы надеемся их вернуть. Страховая компания не волнуется по другой причине. Перед моим первым приездом в Марграуд я побывал у них и договорился, что буду также представлять и их интересы. Они меня знают, так как раньше я уже работал на их дочернюю компанию. Поэтому здесь все в порядке. Второй момент имеет отношение к полиции. Как вы знаете, к этому делу был привлечен Скотланд Ярд. А то, что произошло после того, как вы попали в больницу, может их сильно заинтересовать. Если повезет, то они вас не побеспокоят, а если нет, то ясно, как божий день, что они пришлют сюда полицейского, чтобы задать вам кое-какие вопросы. Я думаю, что он должен задать вам только один вопрос, и я собираюсь дать вам на него ответ.

Единственное, что ему захочется узнать – по какой причине вы подменили оригинал, настоящие бриллианты Вендейнов на копию. Запомните следующее: он будет думать, что вы, вероятно, продали оригинал, и, когда копия была украдена, вы подумали, что появилась возможность получить деньги со страховой компании. Мы можем дать ответ на вторую часть этого предположения, сообщив ему, что иск отозван.

А что касается первой части, то причина, по которой вы подменили драгоценности, заключается в том, что вы знали, что ваша дочь Эсме каким-то образом связана с гнусным типом по имени Блейз, который поселился где-то недалеко от Марграуда. Вы опасались за свои драгоценности. Поэтому вы их и заменили.

– А поверят они этому или нет, – заключил Калагэн с усмешкой, – не имеет значения. Это ваша версия, придерживайтесь ее, и все будет в порядке.

Он взял свою шляпу.

– До свидания, майор, – сказал он. – Не волнуйтесь. Вероятно, вас вообще не побеспокоят. Я думаю, есть вероятность того, что никто никаких вопросов вам не задаст.

Он ушел, и через пять минут "ягуар" на большой скорости двигался по шоссе, ведущему в Лондон. Склонившись к рулю, с неизменной сигаретой в зубах, Калагэн анализировал возможные случайности.

Но в целом он был доволен.

Калагэн припарковал машину на Беркле Сквер и направился в расположенный на Пиккадилли ресторан Хатчет, где заказал салат из цыпленка и двойное виски с содовой. Покончив с едой, он закурил и принялся размышлять. Его размышления, в основном, имели отношение к участникам событий. Он думал о Ланселоте, о Габби Вентуре и о возможном их сотрудничестве, несмотря на взаимную неприязнь. Он думал об Эсме и о Блейзе. Рупи Феллинер этой чести удостоен не был, как не заслуживающий внимания. Покончив с этим, Калагэн обратил свои мысли на инспектора Вал-пертона. Минут пять он размышлял об этом умном и способном офицере, но больше его занимали нюансы характера Валпертона, чем его способности как полицейского.

Валпертон был недоброжелателен, уверен в себе и имел склонность к тому, что называлось словом "нахальство". Но Калагэн понимал, что после его последнего визита в Скотланд Ярд, Валпертон, в любом случае, будет более осторожен в обращении с ним. Он будет очень осторожен, чтобы не попасть в какую-нибудь ловушку. Но он совершенно определенно не даст Калагэну спуску при любом возникновении сомнений.

На фоне всего этого Валпертон еще был очень честолюбив. И именно эта черта его характера беспокоила Калагэна. Валпертон жаждал успеха и для его достижения мог сделать все, что не выходит за рамки законности. Калагэн решил, что в этот раз просто необходимо, чтобы Валпертону сопутствовал успех, и он, Калагэн, должен ему в этом помочь.

Он расплатился и вышел на залитую солнцем улицу. На Пиккадилли было все спокойно и пристойно: малолюдно и почти не было машин. Но, несмотря на тяготы войны, люди были оживлены и улыбающихся лиц было больше, чем серьезных.

Калагэн дошел до Беркле Сквер, сел в свою машину и поехал к дому, в котором размещались его квартира и офис. Припарковав машину за углом, он на лифте поднялся к себе в квартиру, умылся, втер в волосы одеколон, затем спустился на этаж, где располагался офис.

Эффи Томпсон в расслабленной позе сидела в кресле, погрузившись в последний роман "про любовь". На столе перед ней лежала открытая коробка шоколадных конфет. Когда дверь открылась и вошел Калагэн, она выпрямилась.

Он встал у нее за спиной и прочитал название книги.

– Хороший роман, Эффи?

– Неплохой, мистер Калагэн. Действие развивается быстро. Мне только не очень нравится, что все герои романа надуманные. В жизни таких не бывает.

Калагэн сел на стул напротив Эффи.

– Значит, все герои надуманные, – весело произнес он. – Они что, делают то, что не следует, или не делают того, что следует?

– Все мужчины тупые. А главного героя вообще ничем не прошибешь. Предполагается, что он должен обладать определенным характером и к тому же считается, что он должен быть по-сумасшедшему влюблен в девушку по имени Жермина. Но когда им пришлось совершить вынужденную посадку в пустынной местности, он в два часа ночи бросает ее с самолетом и отправляется куда-то за помощью.

– Совсем плохо. – Калагэн кивнул. – А что ему нужно было сделать?

Она одарила его холодным взглядом.

– А я почему-то думала, что вы можете дать ответ, мистер Калагэн, – она поджала губы. – Если бы я до такой степени любила женщину и очутилась с ней в два часа ночи в пустынном месте, я бы что-нибудь сделала.

Калагэн ухмыльнулся.

– Не сомневаюсь в этом, Эффи. Но я хочу узнать, что бы ты сделала.

Эффи посмотрела в окно.

– Вы испытываете дьявольское удовольствие от того, что ставите меня в неловкое положение, мистер Калагэн, не правда ли? – после некоторого раздумья сказала она. – Вы прекрасно знаете, что я имела в виду…

– Я этого не знаю, так же, как и ты, – ответил Калагэн.

– Вы меня извините, мистер Калагэн, но я знаю, – возразила она.

– Хорошо, – весело согласился он, – если знаешь, то скажи мне. Мне хочется знать, что бы ты сделала.

– Вы прекрасно знаете, что я не могу ответить на этот вопрос. – Она снова посмотрела в окно. – В английском языке нет слов, чтобы дать этому правильное описание. То, что я имею в виду, это…

– Я знаю, что ты имеешь в виду… Ты имеешь в виду, что, если бы ты была главным героем твоей книги, а я, чтобы нам не спорить, был Жерминой, прекрасной героиней, и нам пришлось бы совершить вынужденную посадку в сельской местности, то ты воспользовалась бы моей беспомощностью. Вот что ты имела в виду Эффи, и ты это знаешь… Ты меня очень удивляешь.

Она густо покраснела.

– Мистер Калагэн, вы всегда мне приписываете слова, которые я не произносила. Я хочу сказать, что вы всегда приписываете мне то, чего я не собиралась сказать или подумать. Это очень плохо.

– Я знаю, но, если я когда и вожу тебя за нос, то ты можешь поздравить себя с тем, что у тебя такой чудесный носик, Эффи.

– В ваших устах, мистер Калагэн, – сухо произнесла она, – это, конечно, комплимент. Я уверена, что в этом вопросе вы авторитет. Вы хотели мне что-нибудь продиктовать?

– Нет, – ответил Калагэн. – Просто поставь свою пишущую машинку на мой стол. Я сам хочу напечатать письмо. А ты поищи в телефонном справочнике номер мисс Паулы Роше, она живет где-то в районе Кортфилд Гарденз. А потом можешь отдохнуть пару часов. Просто загляни сюда перед концом работы.

– Благодарю вас. Это очень приятно. Я видела где-то шелковые чулки золотистого цвета, которые я бы смогла купить, если бы вы мне прибавили зарплату, как обещали три месяца назад.

Калагэн ухмыльнулся.

– Сейчас не время поднимать зарплату. Давай вернемся к этому вопросу месяца через три. А пока, Эффи, наша фирма сможет выделить тебе шелковые чулки в виде премии, – и он положил ей на стол три фунтовых бумажки. – Но, – продолжил он, – я считаю, что чулки должны быть бежевого цвета, а не золотистого. К ногам вашего типа идет бежевый цвет.

Она взяла банкноты.

– Благодарю вас, мистер Калагэн. Я предпочитаю золотистый цвет. Он пожал плечами.

– Да мне-то что, Эффи. Но я знал одну женщину, которая любила носить чулки золотистого цвета и неожиданно у нее искривились ноги. Но не позволяй мне задерживать тебя.

Она ничего не ответила, перенесла свою машинку в кабинет Калагэна, поставила ее на стол, нашла номер телефона Роше, записала его ему в блокнот, надела шляпу и жакет и покинула офис.

Заглянув в один из магазинчиков на Бонд стрит и внимательно изучив чулки золотистого цвета, она пришла к заключению, что это было то, что ей нужно.

После чего она купила полдюжины пар чулков бежевого цвета.

* * *

Калагэн сидел за письменным столом, поставив перед собой пишущую машинку. Закурив, он принялся спокойно размышлять о качествах, достоинствах и возможных недостатках инспектора Валпертона. Язвительно улыбнувшись, он вставил в машинку лист бумаги и начал печатать письмо.

"Инспектору уголовного розыска Валпертону,

Отдел уголовного розыска,

Новый Скотланд Ярд.

Лично.

Мой дорогой Валпертон,

я Вас не очень хорошо знаю, потому что, как Вы понимаете, мое сотрудничество с Ярдом по различным делам всегда осуществлялось через старшего инспектора уголовного розыска Гринголла, чье мнение для меня всегда имело большое значение в любых вопросах, по которым мне приходилось обращаться.

Откровенно говоря, с того момента, когда я видел Вас в последний раз, и до моего возвращения из Девоншира сегодня утром, я был очень обеспокоен. Я попал в довольно-таки трудное положение, так как должен выбирать между моим долгом частного сыщика, нанятого семейством Вендейнов, и страховой компанией «Сфиа энд Интернэшнл», и долгом рядового гражданина, обязанного сообщить полиции сведения, которые, как я думаю, будут ей полезны.

Поэтому я решил отдать себя полностью и безоговорочно в Ваши руки. Несмотря на тот факт, что Вы имеете репутацию человека, которому очень сильно не нравятся частные сыщики, у меня сложилось мнение, что Вы, как офицер полиции, стремитесь выполнить свой долг и довести до официального и логического завершения все дела, которые Вам приходится вести. В этой связи, я знаю, что для Вас защита невиновных, даже от их глупых действий, также важна, как и наказание виновного или виновных.

И здесь я попадаю в затруднительное положение. Хочу поговорить с Вами и открыть все карты. Когда я это сделаю, то у Вас, я думаю, появится возможность продвинуться вперед в расследовании этого дела и его завершении. Но здесь есть одно и очень большое «но». Мне нужно скомпоновать свои идеи и собрать воедино все факты, чтобы исключить возможность вовлечения невиновных людей в неприятное дело. Я знаю, что Вы с этим согласитесь.

Поэтому, с Вашего разрешения, я предлагаю, чтобы мы завтра встретились, и я передам Вам всю информацию, имеющуюся в моем распоряжении. Тот факт, что я располагаю (возможно) большей информацией, чем полиция в Девоншире и в Скотланд Ярде, объясняется, конечно, тем, что у меня просто были личные контакты с членами семьи Вендейнов и другими людьми.

В то же время, в связи с тем, что могут происходить события, интересные для Вашего профессионального внимания, мне хотелось бы сообщить Вам о том, что когда я вернулся в Девоншир после нашей последней встречи, я обнаружил следующее:

J. Рупи Феллинер сбежал. Я думаю, что знаю причину этого. Феллинера нанял Габриэль Вентура, хозяин клуба Вентура, который находится недалеко от Шеферд Маркет, для того, чтобы он приглядывал за Блейзом. У меня есть идея, которая дает возможность догадаться о мотивах, вызвавших необходимость указанного, и я обсужу ее с Вами завтра.

2. Блейз также исчез. Мне кажется, что до какого-то времени вчерашнего вечера он еще находился там. А по сведениям, которые, вероятно, есть у Вас, Вы знаете, что он несколько дней назад оформил продажу Ярд Арма и стоящего за ним коттеджа человеку по имени Воллерс (который, как я думаю, абсолютно не имеет никакого отношения к этому делу). Совершенно очевидно, что Блейз готовился к срочному отъезду. Я не совсем уверен в причинах, которые побудили его к этому, но чувствую, что они каким-то образом, связаны а) с кем-то из членом семьи Вендейнов или б) с Вен турой.

3. А теперь я должен сделать признание. Вы помните, что когда мы с Вами встречались в последний раз, я сказал Вам, что был довольно-таки уверен в том, что кража у Вендейнов была организована заезжими людьми. Я знал, что в этот момент Вы подумали, что я ошибался и что кража имела все признаки того, что она организована кем-то из своих. Правы были Вы, я ошибся. Кража была совершена своими, но все же лицо, причастность которого к краже очевидна, абсолютно невиновно. Хотите верьте, хотите нет, но это факт!

Я думаю, что после того, как мы с Вами завтра поговорим, – я сообщу Вам по телефону о времени моего визита к Вам, – Вы согласитесь, что я, как всегда, исполнил свой долг и предоставил властям всю возможную помощь и информацию.

С нетерпением ожидаю встречи с Вами,

искренне Ваш,

С. Калагэн

Сыскное бюро Калагэна"

Калагэн написал адрес на конверте, заклеил его и, позвонив вниз, вызвал посыльного. Когда тот появился, он велел ему взять такси и доставить письмо в Скотланд Ярд.

Отнеся машинку обратно на стол Эффи Томпсон, он вернулся к себе в кабинет, сел, положив ноги на стол, и закурил сигарету. Покончив с ней, он посмотрел на часы. Было уже половина пятого. Калагэн встал, вышел в приемную и подошел к столу Эффи. Взяв ее блокнот, он написал: "Могу поспорить, что ты купила бежевые чулки".

Закрыв на замок дверь офиса, он поднялся на лифте к себе в квартиру. Быстро разделся, разбрасывая как обычно одежду по полу, поставил маленький будильник на шесть тридцать и лег в постель.

Через две минуты он уже спал.

* * *

Вечернее солнце, скользя по крышам домов на Беркли Сквер, заглянуло в открытое окно и осветило золотистыми лучами голубоватый ковер, на котором валялась разбросанная одежда Калагэна.

На столике у кровати зазвенел будильник. Калагэн застонал, проснулся и посмотрел на потолок так, как будто он видел его в первый раз. Затем резким движением свесил ноги с кровати, сел и, запустив пальцы во взъерошенную шевелюру, задумался.

В этот раз об Одри.

Через некоторое время он встал, подошел к комоду и достал свежее нижнее белье, рубашку и костюм. Затем прошел в ванную, принял холодный душ и оделся. Вернувшись в спальню, он налил себе половину стакана виски из бутылки, стоявшей в буфете, и набрал номер телефона Роше.

Ему повезло. Услышав несколько металлический голос подошедшей к телефону леди, он усмехнулся.

– Это вы, Паула? – тихо спросил он. – Говорит Слим Калагэн.

– О-у, неужели?

Ее голос стал очень жеманным.

– Я несколько удивлена, что вы набрались наглости звонить мне, мистер Калагэн.

– Я знаю, Паула, знаю, что вы сейчас думаете, но поверьте, вы неправы. Вы думаете, что мне нужно было отлупить Габби Вентуру, когда он с вами грубо обошелся в тот вечер.

– Ну, а вы как думаете! – воскликнула Паула. – Мистер Калагэн, а не могли бы вы кое-что мне сказать?… Как вы считаете, я настоящая леди?

– В этом не может быть никакого сомнения, Паула, я могу заявить на весь свет, что вы прирожденная аристократка.

Его губы искривились в циничной усмешке.

– Хорошо, – произнесла мисс Роше. – Если вы думаете, что я настоящая леди, а вы считаете себя джентльменом, мистер Калагэн, единственное, что мне хотелось бы знать: почему вы не надрали уши этому вшивому жлобу Габби, когда он обещал засадить меня в тюрьму.

Ее голос поднялся, по крайней мере, на три тона.

– Вот это как раз то самое, Паула, чего вы не понимаете. Послушайте, моя дорогая. Вам не нравится Габби, не так ли?

– Нравится? – взвизгнула она. – Я знаю, что мне понравилось бы сделать с ним. Я бы хотела…

И она объяснила Калагэну, что она хотела сделать с Габби. Калагэн слушал ее внимательно. Когда она закончила, он сказал:

– Я чувствую, что мне тоже хотелось бы этого, но существуют еще и другие способы, чтобы это сделать. В тот вечер я не стал с ним связываться, Паула, потому, что у меня для него припасено кое-что похуже. Как вам это нравится?

– Конечно, нравится. Я все сделаю, чтобы рассчитаться с этим толстым мешком сала.

– Есть еще одна вещичка, моя дорогая. В прошлый раз вы сделали одолжение и приняли от меня небольшой подарок, брошь, помните? Ну так вот, я хорошенечко подумал и решил, что этот подарок для вас не очень хорош.

– Да-а? – спросила она с подозрением. – Что вы задумали? Хотите, чтобы я вернула его вам?

– Ничего подобного, – ответил Калагэн. – Я уже сказал, что он недостаточно хорош для вас, и подумал, что, может быть, вы отдадите его своей подруге или еще как-нибудь отделаетесь от него. Мне подумалось, что вам хотелось бы иметь что-нибудь получше, но я боюсь ошибиться с покупкой. Поэтому я подумал, что мы могли бы сегодня вечером встретиться и вместе пообедать. А я дам вам пятьдесят фунтов, чтобы вы купили себе что-нибудь стоящее.

Мисс Роше заворковала.

– Мистер Калагэн. Или мне лучше называть вас Слим, я всегда нутром чувствовала, что вы джентльмен. И, если у вас есть что-то, что можно использовать против Габби Вентуры, то я до конца с вами.

– Хорошо, – согласился Калагэн. – Давайте встретимся в восемь вечера в Джуел Клаб. Мы пообедаем, и я расскажу вам о своей идее. Пока, Паула.

Он повесил трубку.

Улыбка на его лице была более ехидной, чем обычно.