Текст книги "Визит"

Автор книги: Петер Ярош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

ТАРЗАН

В день, какие не забываются, получил Мартин Тарзана. Как только он пришел из школы, сразу же принялся за сооружение будки. Отец еще утром, перед тем как уйти на работу, на железную дорогу, приготовил ему доски, пилу, гвозди и молоток и нарисовал на бумажке, как должна выглядеть эта будка. Она была похожа на дом с маленькой крышей. Мартин трудился уже около часа, когда вернулся отец. Мартин увидел его на дороге в синей железнодорожной форме и обрадовался. Фуражку отец нес под мышкой: ему, наверное, было жарко.

– Ну, покажи, что у тебя вышло, – весело спросил отец.

Он оглядел будку со всех сторон, кивая головой, и на лице его играла улыбка. Мартин следил за его глазами и лицом, ему было интересно, нравится ли она отцу.

– Зазоры между досками нужно проложить чем-нибудь, а так все хорошо.

Они вдвоем взяли будку и перенесли ее к дровяному сараю. Она была тяжелая, или Мартину это только показалось. Нести было трудно, он чуть не выпустил будку из рук.

– Такую не перевернет, – сказал Мартин.

– Теперь можешь нести Тарзана, – сказал отец, – но только подстели ему соломы и сена.

Тарзан бегал по двору. Увидев Мартина, остановился, но все же подбежал к нему и обнюхал его. Мартин наклонился, почесал щенку шею и спинку. Щенок весело завизжал, а когда Мартин пошел, побежал за ним следом. Оба, мальчик и щенок, пошли вместе, Мартин набрал соломы и отнес ее в будку. Тарзан стал обнюхивать будку, но, когда Мартин пошел за сеном, снова побежал за ним.

– Я покрашу тебе будку в зеленый цвет, – сказал Мартин щенку и хотел посадить его в будку, но щенок не давался.

– Не бойся, – говорил Мартин.

Когда Мартину удалось посадить его в будку, щенок тотчас же выскочил.

– Может, его привязать? – спросил Мартин отца.

– Он еще маленький, – ответил отец, – поставь в будку миску с молоком, посмотрим, что будет.

Мартин пошел за молоком, щенок – за ним. Мартин налил молока, поставил миску в будку.

– Ну, иди, – сказал он щенку и подтолкнул его.

Щенок стал лакать, а когда вылизал миску, устроился в сене.

– Вот видишь, – сказал отец, – достаточно было ему один раз поесть в будке, и он уже чувствует себя в ней как дома. Ты его оттуда и не выманишь теперь.

– Оставить его тут на ночь? – спросил Мартин.

– Уже тепло, – отвечал отец, – так что ничего. И зови его чаще по имени, пока он не привыкнет и не станет отзываться.

– Идите ужинать, – позвала мать с крыльца, они даже не заметили, как начало темнеть.

От вчерашнего дождя не осталось и следа. Они посмотрели на будку издали, и она им очень понравилась. Потом поднялись на крыльцо. И Тарзан выглянул из будки, но сразу же залез обратно. Может быть, он испугался наступающей ночи.

Через две недели Тарзан бегал уже по всему двору. Он очень вырос. Мартину даже трудно было его догнать. Мама иногда ругалась, что он пугает кур. Но это она так только, потому что никогда не забывала накормить его три раза в день. Даже если забывал Мартин.

В субботу отец вывозил на поле навоз. Одну корову ему пришлось попросить у соседа, чтобы запрячь вместе со своей. Коровы не привыкли друг к другу, все время толкались, и каждый раз какая-нибудь не хотела тянуть. И тогда то одну, то другую приходилось подгонять. А коровы поднимали головы и хвост, взбрыкивали ногами и поворачивали в сторону, чтобы не тянуть ярма. Дышло трещало, и воз быстро катился вперед, и тогда коров приходилось сдерживать. Это было одно мучение.

Тарзан все время крутился рядом. Он то весело бежал к сараю, то останавливался возле Мартина, который помогал накладывать навоз.

Когда навоз лег вровень с бортами телеги, они отложили вилы в стороны и воз стал похож на низенький продолговатый дом. Коровы все это время были в упряжке. Им надоело стоять, они все время поворачивали головы назад и смотрели, как работают люди. И со стороны могло показаться, что им интересно. Наконец воз был готов тронуться.

– Попридержи коров, пока я открою ворота, – сказал отец Мартину. Пока он возился с засовом, воз подался немного вперед, но коровы уперлись ногами в землю и не пустили его дальше. Отец быстро схватился за дышло и отобрал у Мартина кнут.

– Вперед! – закричал отец и щелкнул бичом.

Коровы двинулись, колеса заскрипели. Теперь нужно было вывести воз из ворот. Дышло трещало, и Мартин подумал, что теперь-то оно наверняка сломается. Он даже забыл про Тарзана – так напряженно следил за движениями коров, воза и отца. Наконец воз миновал ворота. Мартин воткнул вилы в навоз. Пока отец выведет упряжку на дорогу и вернется, можно немного отдохнуть. Он еще раз посмотрел на воз и присел. Не успел он как следует вытянуть ноги и дать отдохнуть спине, которая у него болела оттого, что он нагибался, бросая навоз, как он услышал пронзительный визг. Он дернулся всем телом и увидел, что отец остановил воз. Тогда он вскочил и что было мочи побежал к отцу. Отец склонился над Тарзаном.

– Как это он попал под заднее колесо, ума не приложу! – сказал отец, когда к нему подбежал задыхающийся Мартин. – Все! – грустно добавил он.

Мартин стоял неподвижно, с ужасом глядя на странно вывернувшееся тело Тарзана, корчащееся в последних судорогах.

– Не везет мне с собаками, – тихо сказал Мартин и заплакал. Отец не стал смотреть на Мартина, чтобы не видеть его слез. Он оставил его и пошел к коровам.

В грохоте колес отъезжающего воза не слышно было рыданий Мартина.

ВООРУЖАЙСЯ КАК МОЖЕШЬ

Как-то под вечер Мартин вышел на крыльцо. Он постоял, поглядел по сторонам и начал даже насвистывать. Он и не заметил, как показался Милан вместе со старшим братом. Мартин хотел позвать их, но Милан подбежал сам.

– Завтра после полуденного колокола приходи к сараю Мозло, – шепнул Милан ему на ухо и сразу же убежал. Он догнал брата, и оба скоро исчезли за углом каменного здания школы.

Что там может быть у этого сарая? – думал Мартин, но ему так ничего и не пришло в голову.

Он с трудом заснул и едва дотерпел до обеда. Правда, пообедал он уже в одиннадцать часов. Наконец раздался звон полуденного колокола.

Мартин хотел быть на условленном месте как можно раньше и решил идти напрямик через сады. Через свой сад он прошел быстро, только пришлось подлезть под изгородь. Тут его окружили кусты смородины. Они дразнили его своим запахом и видом ягод. Из кустов торчала только его голова. Кое-как добрался он до того места, где в заборе была дыра. Рыхлая земля и мягкая трава приглушали его шаги. Он опустился на колени и прислушался, но, когда в соседнем саду не услышал ни шороха и никого не увидел, он решился: раздвинул ослабевшие доски и пролез. Так он очутился в саду Суфы. Через этот сад пройти было трудней всего. Старый Суфа всегда сидел под сливовыми деревьями и, стоило ему кого-нибудь заметить, тут же бросался на нежданного гостя с палкой. И горе было тому, кого он настигал.

Мартин приподнял голову и посмотрел под сливовые деревья. Плетеное кресло с высокой спинкой было пусто. Он облегченно вздохнул, выпрямился во весь рост и пробежал между рядов репы к следующему забору. Тут дыры никакой не было, и ему пришлось перелезть через забор. Он даже не знал, как ему это удалось, но все-таки очутился на дороге, отряхнулся кое-как и побежал к видневшимся впереди сараям.

Самый лучший сарай принадлежал нижнему соседу Семко. Сарай был большой, с северной стороны потемневший от дождей. Черепица на нем давно уже поросла мохом, и крыша была совсем зеленой. Издали сарай напоминал древнюю старуху. Когда Мартин подошел ближе, он заметил между досками сарая щель. Любопытство одолело его, и он приник к щели. Ему всегда в таких случаях казалось, что он увидит что-то необычайное. И чем больше он прятался, когда подглядывал, тем более необычайное ожидал увидеть. Но сейчас он видел только пустое помещение, а дальше вход в резальное отделение, где неясно вырисовывалась соломорезка.

Он хотел уже уйти, но тут вспомнил, что именно на этой соломорезке Семко потерял указательный палец на левой руке. А на такой же и у него, у Мартина, расплющило средний палец руки. Дед тогда чуть не плакал.

Он пошел дальше. По пути ему все время попадались куры. Как только петух находил зерно, он громко сзывал кур.

Мартин и не заметил, как подошел к постройкам Мозло. Он миновал ригу, направился к дровяному сараю и, еще не доходя до него, услышал разговор и стук. Он остановился на пороге, чтобы узнать, для чего ребята его позвали. Но в таком шуме разве что разберешь? Он открыл дверь и вошел. Сразу же к нему подбежал Милан и спросил:

– А ножик у тебя есть?

– Вот, погляди, – ответил Мартин.

Он достал из кармана новехонький нож. Лезвие так и сверкало у него на ладони. Ребята ахнули от зависти.

– Сараево? – спросил Петер.

– Сараево, – подтвердил Мартин.

– Откуда он у тебя? Стащил где-нибудь? – спросил младший брат Милана, Палько.

– Ты что! – рассердился Мартин. – Мне его дедушка купил и наточил. Вот, попробуйте!

Он протянул нож ребятам, и все осторожно стали пробовать лезвие. Больше всего ножик понравился Палько, и это не удивительно: такие пятилетние всегда всему удивляются.

– А зачем ты меня позвал? – спросил Мартин Милана.

– Он еще ничего не знает, – сказал Милан остальным. – Так слушай. С завтрашнего дня мы будем воевать с ребятами с нижнего конца деревни. Каждый должен вырезать себе деревянный пистолет и сделать рогатку. А кто умеет, может себе вырезать из дерева даже саблю…

– А потом? – спросил удивленный Мартин.

– Что потом? Потом будем воевать, – смело ответил Милан. – Кто выиграет, будет целое воскресенье купаться у запруды или играть в футбол после матча на большом поле… Понятно?

– Понятно, – отвечает Мартин.

– Будешь с нами?

Мартин задумывается. Все молча смотрят на него.

– Ладно! – решительно говорит Мартин.

Все рады. Потом каждый ищет себе какую-нибудь дощечку, рисует на ней пистолет и начинает вырезать.

Только теперь понимает Мартин, какой замечательный ножик купил ему дед. Острие входило в дерево, как в масло. Сначала он срезал со всех сторон лишнее, а потом стал внимательно следить, чтобы не снять больше, чем надо. Скоро пистолет был готов и лежал в ладони, как влитой. Прошло немного времени, как закончили работу и остальные, и стали смотреть, что у кого получилось. Каждый хвалил работу другого, и все были очень довольны. Только Палько в углу все еще что-то вырезал, но его не подгоняли: ведь ему было всего пять лет.

– А теперь можно делать рогатки, – предложил Милан.

Яно Мозло только этого и ждал. Он открыл дверцу крольчатника и вытащил оттуда большой моток резины.

– Я думаю, этого хватит? – спросил Яно.

Все только глазами хлопали. Но Яно во второй раз полез в крольчатник и вытащил красиво вырезанные рогульки. Теперь уже от удивления у всех глаза на лоб полезли.

– Когда ты все это успел? – спросил Мартин.

– Вчера после обеда, – гордо ответил Яно. – Два часа я мучился, пока нашел то, что надо. Все вербы облазил.

Рогатки они сделали быстро. Достаточно было привязать две резинки к рожкам, а на другую сторону прикрепить кусочек кожи. Меньше чем за полчаса каждый обзавелся новенькой рогаткой.

– Давайте попробуем! – нетерпеливо требовал Палько.

Все выбежали из сарая. Насобирали полную горсть круглых камушков и принялись стрелять в ближайший сарай.

Настрелявшись вволю, стали расходиться.

– Но завтра вместо камушков будем стрелять тестом, – объявил Милан, – так мы договорились…

И Мартин хотел что-то сказать, но передумал. Это была его тайна, и он оставил ее на завтра. Он еще подумал, возвращаться ли ему через сад Суфы, но потом все же пошел кругом. Он спрятал рогатку в карман и стал подниматься вверх по дороге. Дом, к которому он шел, белел на холме.

ПОПУГАЙ КРИЧИТ ИЗО ВСЕХ СИЛ

– Посмотрите, и Мартин несет саблю! – закричал Палько, когда увидел Мартина, показавшегося из-за поворота.

Не успел Мартин присоединиться к ребятам, как все они стали осматривать его деревянную саблю.

– Когда же ты ее выстрогал? – спросил Петер.

– Еще вчера вечером, – отвечал Мартин, он был очень доволен, даже улыбался, потому что его сабля всем понравилась.

– В руке лежит хорошо, – сказал Милан, когда попробовал ее, – но, однако, она тяжелей моей, – добавил он, чтобы не слишком перехваливать.

Когда нагляделись на сабли, они уселись возле сарая. Милана и Мартина все считали без всякого уговора командирами. Возможно, именно потому, что у них были сабли.

– Подождем, пока нижние засвистят, – сказал Милан, – и начнем.

– Будем стрелять из рогаток? – спросил Мартин.

– А для чего мы их делали? – удивился Милан.

– И они будут стрелять? – как-то испуганно и быстро спросил Палько.

– Ясно, – отвечал Милан, – только целиться в ноги. В кого попадешь и крикнешь его имя, тот выходит из игры. И чтоб никто не врал.

– А что, если… – начал снова Палько, но не договорил. Он опустил голову. Казалось, ему стало стыдно за то, что он подумал.

– Чего тебе? – спросил Петер.

– Ничего, – ответил Палько и замолчал.

Мальчики стали терять терпение. Они смотрели друг на друга и вопросительно поглядывали на Милана. Они уже готовы были думать, что он плохо договорился и что, возможно, встреча должна произойти завтра. Однако Милан был спокоен и даже тихонечко посвистывал. Он был совершенно уверен в том, что все идет так, как ожидалось. Никто из ребят пока ничего не говорил, никто не хотел выглядеть перед остальными трусом.

– Наверное, они забыли про нас, – сказал Мартин.

Все повернули к нему головы. Кто был удивлен, а кто и напуган.

– Да не бойтесь вы, – тихо сказал Милан, – Времени довольно. Скорей всего, они делают какие-нибудь приготовления, хотят нас удивить.

– И нам бы надо чего-нибудь выдумать, – сказал Яно.

– Неплохо, – ответил Милан. – Ты что нибудь придумал?

– Да я не знаю еще, – неуверенно сказал Яно и вдруг запнулся от волнения.

– Я предлагаю разделиться на две группы, – начал Милан. – Одна группа пойдет по верхней дороге, а другая по нижней. Ну, как вы думаете?

– Пожалуй, что хорошо, – одобрил Юро. – Так они не смогут нас окружить. А то, если мы пойдем вместе, они легко нас настигнут.

– Ну, ладно, – продолжал Милан с очень серьезным видом. – По верхней дороге пойдет Мартин, Петер и Яно, а по нижней – я, Юро и Палько. Согласны?

– Вот правильно, – сказал Мартин. И с удивлением понял, что все это его и вправду интересует. – Каждая группа, – продолжал он, – должна как можно больше растянуться. Один может идти немного впереди, как разведка. У каждой армии всегда есть разведка. Это известно. И если застрелят разведку, по крайней мере мы узнаем, где они.

– Я буду разведчик! – крикнул Палько.

– И я, – сказал Яно, – буду разведчик в другом отряде.

– Хорошо, – сказал Милан.

Все снова уселись, и ребята немного успокоились. Они тихо разговаривали.

Неожиданно вдали раздался пронзительный свист. Потом засвистели еще два раза. Все замолчали. Какое-то время никто не двигался, а возможно, даже не дышал. Когда свист прекратился, встал Милан и приказал:

– Разведчики, вперед!

Палько и Яно медленно поднялись, как-то беспомощно оглянулись и пошли. Палько по нижней, Яно по верхней дороге. Пройдя несколько шагов, оба достали рогатки. Камешки у них были в левой руке. Когда они скрылись за ближайшими сараями, поднялись и остальные.

– Ну, пойдем, – сказал Петер и нагнулся, чтобы набрать побольше камешков. Он опустил их в левый карман.

Пройдя несколько шагов, Мартин и Петер разошлись.

– Пойдешь за мной и будешь меня прикрывать, – сказал Мартин.

Он перебегал от сарая к сараю. Выйти на дорогу не приходило ему в голову. Лучше всего, если бы дороги вовсе не было. Дорога пугала его, она могла его выдать. Никогда не казалась она ему такой ненужной, как сейчас. И не только дорога: все приобрело другой смысл, не как всегда. На все он смотрел теперь иначе и искал, где бы укрыться. Яно он впереди не видел. Возможно, он далеко ушел вперед или задержался, подумал он. Скорее всего, он где-нибудь спрятался и ждет. Мартин все время оглядывался и проверял, идет ли за ним Петер. Когда он подождал подольше, то увидел, как Петер бежит по узкому проходу между сараями: он просто отстал. Тогда Мартин снова пошел вперед, точно повинуясь какому-то внутреннему голосу; он все время останавливался и прислушивался. Он глядел, не шевелится ли кто. Рогатку он даже не вынимал из кармана. Еще есть время, думал он. Вот только сабля, которую он держал в правой руке, была велика и мешала ему. Он жалел, что сделал ее, но не бросать же. Он чувствовал себя с ней надежнее, хотя все время говорил себе, что ничего тут страшного нет. Он ничего не боялся, но был взволнован и не знал отчего.

Вдруг он остановился. Через два сарая впереди что-то зашевелилось. Он застыл и увидел спину, но спина эта тут же исчезла. Тот, кто был впереди, наверное, лег на землю. Мартин пригнулся и медленно продолжал продвигаться вперед. Потом он совсем лег и пополз. Он даже сам удивился, как тихо ползет. И тут снова перед ним, метрах в десяти, появилась спина. И он узнал Яно. Ему сразу стало легче.

– Яно, ты слышишь меня? – шепотом сказал он.

Яно поднял голову и показал Мартину знаками, чтобы тот подошел поближе. Лицо его было какое-то странное, таким его Мартин никогда не видел. Может быть, ему это только показалось, но он подумал, что Яно боится. Он полз очень осторожно, а саблю тащил за собой.

– А ты знаешь, ты ведь меня испугал, – шептал Яно, прижимая палец к губам. – За тем забором в саду кто-то есть. – Он дышал прямо Мартину в ухо.

– Ты кого-нибудь видел?

– Там кто-то шевелится.

Они лежали рядом и смотрели на забор. Сразу же за забором рос кустарник, а за ним сад. От забора их отделял небольшой лужок.

– Давай подойдем вместе, – сказал Мартин.

– Лучше я пойду один, мы должны их окружить.

И пополз налево, держа рогатку в зубах. Мартин сразу же потерял его из виду. Бежать к забору он не может: его увидят и сразу же попадут в него. Лучше отползти немного назад, а потом к сараю, который ближе, всего к забору. Он прополз полдороги, когда услышал крик:

– Яно, ты убит, я тебя видел!

Ему казалось, что кричат за его спиной. Значит, Яно больше нет, подумал он, по крайней мере он может отдохнуть, может смело встать и посмотреть, что делается вокруг. И Мартин снова пополз к холму. Опять послышались какие-то крики, теперь уже снизу. И он не мог понять, кто кого вывел из боя. Снова послышались крики. Эти крики были радостными. Кто-то выигрывал. Он почувствовал себя как-то вне всего, и чувство это было неприятное. Он отполз еще немного и выглянул из-за сарая. Забор был в двух метрах. Крики и разговор на нижней дороге продолжались. Мартин стал прислушиваться, чтобы понять, в чем дело, и чуть не забыл об осторожности. И тогда в саду что-то затрещало и появилась чья-то фигура. Он быстро вытащил рогатку, положил в нее камешек – и узнал Славо. Идет своим на помощь, подумал он. Славо приблизился к забору. Он все время оглядывался. Потом раздвинул доски в заборе и вышел прямо на Мартина.

– Я вижу тебя, Славо! – закричал Мартин и выстрелил.

Камешек попал в ногу. Славо испугался. Это было неожиданно. Он нагнулся и схватился за место, в которое попал Мартин. Наверное, ему было больно. Мартин не успел еще вложить в рогатку новый камешек, как в дыре появился Даньо. Они закричали друг на друга сразу. Но у Даньо не было в руках рогатки, а только деревянная сабля. Они стояли друг против друга и мерили друг друга взглядом.

– Давай сразимся на саблях, – сказал Даньо, подняв саблю.

Они стали фехтовать. Славо уселся и спокойно наблюдал за ними. Деревянные сабли глухо ударялись одна о другую. Мальчики изо всех сил старались нанести удар. Мартин почувствовал, как от напряжения взмокли его ладони. И тут это случилось. Мартин хотел быстро отбросить саблю Даньо, чтобы коснуться его. Но Даньо парировал удар, и сабля Мартина скользнула и острием уколола Даньо в лоб над бровью.

Оба опустили руки. И тупо смотрели, не понимая, что произошло. Славо вскочил, выплюнул стебелек, который держал во рту, и вскрикнул. На лбу Даньо стала проступать кровь.

– Не сердись, я не хотел, – сказал Мартин, опомнившись.

Он подошел к Даньо, отбросив саблю. Он видел, как подрагивают у Даньо уголки губ. Да и сам он чуть не плакал.

– Ты выиграл, – сказал сквозь зубы Даньо, и в его голосе были гнев и печаль. Если бы не ребята, он, возможно, заплакал бы.

– Я тебе завяжу, – сказал Мартин, вытаскивая из кармана платок.

Даньо сел, все еще продолжая держать саблю, потом посмотрел на нее и отбросил прочь.

– Еще немного, и ты выбил бы ему глаз, – сказал Славо.

Мартин представил себе выбитый глаз, и ему стало холодно. Но он не показал виду. Он сложил платок втрое, посмотрел на рану вблизи. Она была невелика. Острие сабли прокололо кожу совсем немного. Однако кровь текла. Даже брови Даньо были в крови. Не очень это было красиво. Мартин обернул голову Даньо платком и завязал сзади. Только теперь он немного успокоился.

– Давайте спустимся на нижнюю дорогу, – сказал он.

Они пошли без всяких возражений, но сабли взяли с собой. Крики с нижней дороги раздавались всё сильнее. Все трое шли как-то понуро, и никто из них не радовался.

– Мы выиграли, выиграли, ура! – закричал Милан, когда увидел их. – Ты убил обоих? – спросил он Мартина, когда они приблизились.

Мартин кивнул головой.

– Ура, мы победили! – повторяли весело Палько и Юро.

– Ты что же, не рад? – спросил Милан.

– Рад, – ответил Мартин. Но на самом деле он совсем не радовался. Ему было странно, что Петер, Яно, Милан, Палько и Юро смеются. У него перед глазами все время была рана на лбу Даньо.

– Мы можем когда-нибудь еще сразиться, – гордо сказал нижним Милан. Победа сделала из него героя. И он даже не отдавал себе в этом отчета.

– На меня не рассчитывайте, – сказал Мартин.

– Ты с ума сошел, ведь ты двоих убил!

– Нет, больше я так играть не буду, – твердо сказал Мартин и посмотрел на Даньо, который осторожно прикоснулся к больному месту.

– Да он с ума сошел, ребята! – кричал Милан. Он подбежал к Мартину, схватил его за воротник. – Ведь мы выиграли! Ты что, не понимаешь, недоволен?

– Да пусти ты меня! – Мартин освободился от его рук, отступил на шаг, оглядел всех, потом быстро повернулся и, ссутулившись, пошел к перекрестку нижней и верхней дороги.