Текст книги "Элементы групповой терапии. Введение в психоаналитическую практику"
Автор книги: Петер Куттер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Куттер Петер
Элементы групповой терапии. Введение в психоаналитическую практику. Перевод с немецкою С.С.Панкова. – СПб.: Б.С.К., 1998– 198с. ISBN 5-88-925-034-05
Книга известного штутгартского психоаналитика Петера Куттера посвящена психоаналитической групповой терапии. Данную книгу выгодно отличает от других работ на эту же тему то редкое обстоятельство, что она является практическим пособием, написанным опытным психоаналитиком, который многие годы практиковал групповую терапию. Излагая принципы групповой терапии, автор иллюстрирует их наглядными примерами из психоаналитической практики, что позволяет читателю наблюдать за работой руководителя терапевтической группы
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие 11
1. Показания к применению групповой терапии 17
2. Понимание, наблюдение, объяснение 21
2 1 Путь понимания 21
2 2 Путь наблюдения 24
2 3 Путь объяснения 25
3. Три теоретические модели психоаналитической групповой терапии 28
3 1 Терапия индивида в группе 28
3 2 Терапия группы, включающей в себя индивида 29
3 3 Двуплановая модель психоаналитической групповой терапии 31
4. Первый сеанс с группой I 32
4 1 Практика 32
4 2 Комментарий 37
5. Борьба и эротика в отношениях между мужчинами и женщинами.
Продолжение терапевтического процесса в группе I 40
5 1 Ненависть к неоправданно суровой матери 40
5 2 Эротика в отношениях между мужчинами и женщинами 45
7
6. Сопротивление и защитные реакции в психоаналитической групповой терапии 48
6 1 Сопротивление, основанное на чувствах стыда, вины и страха 48
62 Сопротивление и навязчивый повтор 51
6 3 Пример групповой защитной реакции 54
6 4 Комментарий 59
7. Перенос в психоаналитической групповой терапии на примере группы II 64
7 1 Перенос между индивидами 64
7 2 Групповой перенос 66
73 Семейный и идеализированный перенос 71
8. Конфронтация с руководителем. Дальнейшее развитие терапевтического процесса в группе II 74
8 1 Борьба за отца 74
8 2 Месть за разочарование в отце 77
8 3 Символическое умерщвление и реабилитация отца 79
9. Групповой процесс 83
9 1 Слойная модель группового процесса 83
9 2 Теория группового нарцистизма 87
9 3 Сегмснтарная теория группы 86
9 4 Четыре плоскости переноса в рамках слойной модели 89
9 5 Начальная, основная и заключительная стадии группового процесса 92
10. Ранние отношения матери и ребенка в контексте группы. Расщепление на добро и зло 94
101 Разрушение и восстановление 94
102 Зависть к всевластной матери 97
103 Процессы расщепления в группе III 98
10 4 Теория «пограничных расстройств» и группа 101
11. Саморазрушение группы или следствие осознанного расставания? 105
11 1 Анархия и хаос в группе III 105
112 «Люди пугают меня'» 106
8
113 Попытка пойти на разрыв 110
114 Агония группы 116
115 Комментарий 118
12. Сексуальность и эдипов комплекс в группе 122
12 1 Мужчины и женщины Взаимная помощь в половой идентификации 122
122 Преодоление эдипова комплекса как предпосылка для зрелых сексуальных отношений 125
123 Оживление эдипова комплекса в рамках группы 127
124 Гомосексуальность в группе 130
125 Бегство в зависимость или борьба за независимость 131
13. Агрессивность в группе 135
131 Разнообразные формы и виды агрессивности 135
13 2 Агрессивность в семье, нарцистический гнев и примитивная деструктивность 137
14. Функции руководителя 141
141 Влияние методов руководителя на групповой процесс 141
14 2 Влияние группового процесса на подход руководителя 145
143 Влияние индивида 147
144 Контрперенос руководителя 148
145 Личный перенос руководителя на группу 151
15. Отношения между индивидом, терапевтом и группой 156
151 Лечебный альянс 156
15 2 Кризисное состояние индивида и отношения между ним, терапевтом и группой 157
153 Повторное оживление младенческой сексуальности в контексте модели психоза и отношения между индивидом, терапевтом и группой 160
15 4 Повторное оживление детского нарцистизма в контексте модели нарцистизма и отношения между индивидом , терапевтом и группой 162
155 Повторное оживление младенческой агрессивности в контексте модели пограничных состояний и отношения между индивидом, терапевтом и группой 164
9
15 6 Способность индивида быть членом группы в контексте семейной модели и отношения между индивидом, терапевтом и группой 167
16. Заключительный этап группового процесса 170
16. 1 Теоретическое обоснование 170
16. 2 Заключительный этап терапевтического процесса в группе II 175
16. 3 Заключительный этап терапевтического процесса в группе I 180
17. Результаты групповой терапии 186
171 Интенсивная индивидуальная терапия 186
172 Результаты психоаналитической групповой терапии 187
173 Послесловие 190
Примечания 191
ПОСВЯЩАЕТСЯ МОИМ ШТУТГАРТСКИМ ПАЦИЕНТАМ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Среди множества научных работ, посвященных психоаналитической групповой терапии, крайне редко можно встретить доклады, основанные на практике. До последнего времени я тоже предпочитал публиковать в основном теоретические работы1, однако сейчас, как мне кажется, пришло время обратить внимание на практику. Такова задача этой книги, материалом для которой послужил мой более чем пятилетний опыт частной практики в качестве группового терапевта, а точнее говоря, впечатления от общения с тремя смешанными терапевтическими группами, длившегося от двух до четырех лет с частотой один два сеанса в неделю.
11
Работа над первой рукописной версией данной книги была завершена зимой 1973 года. В этом наброске описывались заслуживающие внимания эпизоды еще продолжавшейся тогда групповой терапевтической практики, которые в дальнейшем послужили основой для доклада на тему «Практика психоаналитической групповой терапии», прочитанного мной на психоаналитическое семинаре во Фрейбурге, а также явились поводом для последующей дискуссии. В марте 1974 года я закончил терапевтическую работу с последней группой, остававшейся на моем попечении. С тех пор я не раз проводил во Франкфурт университете семинары на тему «Теория небольших групп» и «Групповая терапия», которые дали мне повод no-новoму взглянуть на опыт, полученный мной в качестве рядового психоаналитика в прежние годы.
Уинфрид Гельман, просмотревший мою рукопись подобно редактору с точки зрения ее возможного издания, убедил меня переработать первоначальный текст в расчете на широкий круг читателей. Задача, которую я перед собой поставил, заключалась в том, чтобы написать введение в психоаналитическую групповую терапию, не требующее от читателей
12
специальных знаний в данной области, и представить предмет исследования наглядно и доступно, акцентируя внимание читателей на ранее почти не публиковавшемся практическом материале. К теории я обращаюсь только в тех случаях, когда она помогает уяснить содержание конкретных примеров. Материал выстроен таким образом, что в некоторых главах на поверхность выступают упомянутые в заглавии элементы групповой терапии, образно говоря, очертания ее кирпичной кладки.
Несмотря на то, что я отдаю себе отчет в том, насколько велик риск заслужить обвинение в ненаучности текста, из которого по мере возможности исключен профессиональный жаргон, я прилагал все усилия для того, чтобы написать общедоступную книгу. Значение неизбежно возникающих психоаналитических терминов я поясняю в ходе повествования. Вместе с тем я надеюсь, что предлагаемая книга вызовет интерес и у практикующих психоаналитиков, хотя бы благодаря возможности сравнить свой врачебный опыт с моим. Что касается психоаналитиков, продолжающих свое образование,
13
из которых столь многие в последнее время занимаются групповой психотерапией, не имея для этого специальных знаний, то данная работа предоставит им возможность взглянуть со стороны на практику подобной терапии. Не в последнюю очередь книга рассчитана на тех, кто интересуется групповой терапией и желал бы получить о ней более полную информацию. Я полагаю, что изложение, ориентированное не только на теорию, но и на практику, – это превосходный способ познакомить читателей с групповой терапией, поскольку таким образом люди получают живейшее представление о том, как функционирует «предприятие групповой терапии, могут почувствовать, что значит быть руководителем группы, и путем имитации и идентификации получить определенные знания.
Как явствует из оглавления, для того чтобы охватить в своем повествовании необъятную область групповой терапии и доступным образом изложить сущность соответствующих психоаналитических методов, я подразделяю структуру книги на ряд элементов. Материалом для них послужил опыт общения с уже упомянутыми тремя
14
смешанными терапевтическими группами. Для иллюстрации определенного элемента, составляющего групповую терапию, я выбираю соответствующий эпизод из практики. К сожалению, пришлось пожертвовать связностью повествования о непрерывном групповом процессе ради того, чтобы проиллюстрировать тот или иной элемент терапии. Тем не менее, я не перестаю надеяться, что суммарное впечатление от данных элементов поможет читателю составить себе представление о сущности психоаналитической групповой терапии. Поначалу я полагал включить в книгу еще одну главу, посвященную групповой терапии супружеских пар, но вынужден был отказаться от этой мысли, поскольку закончил свои сеансы с такой группой лишь летом 1975 года. В будущем мне хотелось бы вновь обратиться к теории групповой терапии, которая и по сей день остается спорной, и еще раз уточнить, какие перспективы ее расширения, развития и, возможно, изменения открывает данный материал, основанный на опыте.
Я выражаю благодарность госпоже Кларе Лихте за неизменную точность
15
ее машинописных работ, доктору Уинфриду Гельману за неоценимую помощь в стилистической и концептуальной редакции текста, издательству Ванденхек унд Рупрехт за высокое качество издательских работ. Эта книга посвящена всем моим штутгартским пациентам, в частности участникам терапевтических групп, поскольку без их помощи я бы не получил возможность ознакомиться с материалом, который представляю теперь на суд читателей.
16
1. ПОКАЗАНИЯ К ПРИМЕНЕНИЮ ГРУППОВОЙ ТЕРАПИИ
Практика психоаналитической групповой терапии – широкое поле деятельности. В пространстве группы поэтапно разворачивается процесс, в котором можно проследить завязку, кульминацию и развязку. Данный процесс изначально подчинен структуре, обусловленной характерными чертами участников группы. Руководитель, как правило, сам отбирает пациентов для участия в групповых сеансах или соглашается возглавить группу, сформированную его коллегой.
Коль скоро данное обстоятельство имеет огромное значение для развития терапевтического процесса, возникает необходимость рассмотреть вопросы о показаниях к применению групповой терапии, а также о правильном выборе пациентов.
Как и в случае индивидуальной терапии пациент, проходящий курс групповой терапии, должен проявлять готовность заключать с психоаналитиком лечебный альянс, то есть у него должны быть достаточно веские причины для того, чтобы решиться на групповую терапию, и уверенность в том, что групповая терапия – это верный путь к преодолению его проблем. Будущий
17
пациент должен ясно отдавать себе отчет в том, что в групповой ситуации ему придется открыто говорить перед шестью-десятью посторонними людьми не только о своих симптомах, но и о своих психологических проблемах, конфликтах, возникающих в процессе межличностного общения, не поддаваясь чувству стеснения и стыда.
Аналитик и пациент заключают соглашение, включающее в себя несколько пунктов, а именно: каждый из них выражает готовность по мере сил содействовать общему успеху группы, регулярно посещать групповые сеансы, появляться на сеансах без опоздания и поддерживать в себе чувство ответственности перед руководителем и другими участниками группы. Кроме того, следует упомянуть известные по опыту индивидуальной терапии критерии, согласно которым оценивается тяжесть заболевания и даются определенные рекомендации по его лечению, а также интерес пациента к возможному раскрытию психологических причин недуга, достаточные способности к эмпатии, терпение и целеустремленность. Каждый из участников групповой терапии должен быть готов с полной отдачей участвовать в развивающемся процессе, который не исключает возможность временного обострения заболевания и преследует цель самым решительным образом провоцировать перемены в рамках данных межличностных отношений.
Предпосылкой для этого является потенциал эго, иными словами, способность контролировать свои инстинктивные импульсы, выдерживать эмоциональное напряжение, откладывать на более поздний срок реализацию эротических и агрессивных влечений, требующих своего немедленного удовлетворения, а также питать надежды на достижение достойного общественного положения. Клаус Франк2 указывал в 1968 году на
18
еще один специфический критерий при выборе пациентов участник группы должен быть способным лавировать между представлением о собственной личности и «образом» группы, иначе говоря, должен одновременно воспринимать себя самого в рамках группы и группу как единый организм, конструктивно используя оба подхода. В связи с этим личностям, обладающим уязвимым эго, для которых характерны склонность поддаваться влечениям, низкая степень толерантности к различного рода фрустрациям, слабо выраженная способность переносить равнодушие, не может быть рекомендована групповая терапия. Подобные участники вполне могут навредить группе, вмешиваясь в течение процесса со свойственной им разрушительной агрессивностью Если же они попадают в терапевтическую группу, то рано или поздно другие пациенты сходятся во мнении, что подобных участников следует исключить из группы ради их же блага. Однако это не является безусловным правилом, поскольку нередко бывает так, что группа избирает определенную личность в качестве объекта для проекции собственных неугодных настроений для того, чтобы пресечь данные настроения путем их персонификации Этот защитный механизм, известный под названием «поиска козла отпущения», должен перерабатываться на сеансах, чтобы исключить возможную несправедливость
Соглашение между аналитиком и пациентом включает в себя и так называемое основополагающее правило, которое должно войти в силу, как и в случае индивидуальной терапии, с началом психоаналитического процесса Эго правило гласит: каждый участник группы имеет право говорить то, что считает нужным, настолько свободно и спонтанно, насколько это возможно, вне зависимости от того, приятно это ему или нет, имеет ли
19
сказанное отношение к основной теме беседы или не имеет, доставляет ли это ему боль или вырывается само собой, иными словами, не подчинять свою речь критическому мышлению. Вместо «спонтанных озарений» (S. Freud) 3 в контексте групповой терапии следует вести речь о «групповых ассоциациях» или о «свободно протекающей дискуссии», которые можно рассматривать как своего рода «эквивалент» «свободных ассоциаций» Фрейда, имеющих место в индивидуальном анализе (S. H. Foulkes)4. Данные интеракции возникают лишь в присутствии нескольких человек; следовательно, индивид оказывается свободным ровно настолько, насколько позволяют ему это остальные участники группы. Несмотря на присутствие посторонних, пациент говорит откровенно, даже если его слова вызывают неловкость у окружающих. Молчание и высказывания того или иного участника группы определяют характер свободной дискуссии.
20
2. ПОНИМАНИЕ, НАБЛЮДЕНИЕ, ОБЪЯСНЕНИЕ
Для того чтобы понимать многообразные феномены, проявляющиеся в групповой ситуации, необходимо отталкиваться от определенной концепции. По существу, перед терапевтом открываются в этой перспективе три пути, которые, на мой взгляд, можно назвать взаимодополняющими, а именно: путь понимания, путь наблюдения и путь объяснения.
2.1. Путь понимания
Путь понимания, или герменевтный подход, заключается в том, что руководитель старается достигнуть эмпатии с пациентом, понять, что и как последний чувствует, в каком состоянии он находится; достигается это посредством отождествления. Вместе с тем руководитель стремится понять, о чем говорит пациент, что скрывается за поверхностным
21
слоем его рассказа. Еще со времен 3. Фрейда аналитикам известно, что они вряд ли поймут, о чем говорит пациент, если будут воспринимать его речь буквально; необходимо уловить подразумеваемое пациентом содержание рассказа. Следует подчеркнуть, что это скрытое содержание недоступно самому пациенту, поскольку последний зачастую бывает не в состоянии сознательно воспринимать потаенный смысл своих слов, подозревая, что в них зашифровано неприятное, а подчас даже патологическое послание. Содержание подвергается искажению; в связи с этим его можно сравнить с образом, возникающим во время сновидения, смысл которого мало-помалу раскрывается в лучшем случае при непосредственном участии пациента, который доверяется аналитику ради интерпретации.
В этой перспективе руководитель стремится понять, что движет индивидами, составляющими группу. Что же касается группы в целом, то я исхожу из теоретической предпосылки, гласящей, что высказывания участников группы вращаются вокруг одной общей темы, которая остается для них бессознательной. В данном контексте ведут речь об «общем групповом напряжении», «общем знаменателе» ] или «общей бессознательной фантазии»2, которую разделяют все участники группы, но на которую каждый из них реагирует по-своему.
Руководителю надлежит понять не только общую бессознательную фантазию группы, но и индивидуальный стереотип реакции каждого ее участника. Таким образом, руководитель должен одновременно понимать и коллективные фантазии, и индивидуальную реакцию на данные фантазии. Коль скоро психоаналитику известно, что вследствие навязчивого повтора3 чувства
22
пациента вплоть до настоящего времени обусловлены переживаниями, которые не подверглись переработке в детстве, поскольку представлялись ему либо чересчур неприемлемыми, либо наоборот, можно, исходя из этого, предположить, что каждый участник группы бессознательно пытается инсценировать в ее рамках то, что является отправной точкой его травмы. Следуя принципу «сценического понимания»4, руководитель может вникнуть в смысл происходящего путем более или менее активного участия в разворачивающейся инсценировке и, сообразуясь с общим представлением о стадиях психологического развития и социальных отношений, определить, к какой стадии развития относятся отношения, реанимированные пациентом. Если руководителю удается этого достигнуть, то он весьма близок к пониманию пациента. Важным подспорьем в этом предприятии являются для психоаналитика обширные знания в области эволюции влечений, любви и ненависти, развития личности и межличностных отношений, а именно: двусторонних отношений между ребенком и матерью, между ребенком и отцом, а также трехсторонних отношений, в которых принимают участие мать, отец и ребенок, и, наконец, многосторонних отношений в рамках семьи (прежде всего отношений с сестрами и братьями) и в рамках других групп, в частности в коллективе детского сада или школы.
Подобные стереотипы отношений психоаналитик прослеживает, основываясь на своем многолетнем опыте восприятия, сообразуя свои наблюдения с теориями влечений, психологии эго и психологии объектных отношений, и после этого приступает к интерпретации. В данном случае интерпретация означает стремление максимально точно выразить словами
23
результаты психоаналитического восприятия, опираясь на собственные чувства, которые являются лучшим советчиком при определении природы настроений, царящих в группе.
2.2. Путь наблюдения
Руководитель группы не только принимает участие в инсценировке, но и наблюдает со стороны за поведением пациентов, за их мимикой и жестами, за манерой говорить – громко или тихо, по отдельности или вместе, – за выражением их лиц, за их движениями и позами, которые они принимают, сидя в кресле, – активными или пассивными, стесненными или свободными. Он обращает внимание на такие признаки волнения или страха, как румянец на лице, пунцовые пятна на шее, подрагивание пальцев, испарина. Однако прежде всего руководитель группы следит за темой разговора, замечая отдельные фразы и интонацию, с которой они были произнесены, иными словами, он уделяет большое внимание таким чувствам, находящим свое выражение в словах пациентов, как ревность и зависть, ненависть и любовь, мстительность и тенденции к реабилитации. Кроме того, психоаналитик не должен ни на минуту забывать, что внутреннее содержание высказываний пациента не соответствует внешнему, буквальному, а вытесняется. Так, первоначально подразумеваемые чувства, опасения и желания зачастую проявляются в виде волнения, возникающего у пациента при условии, что в отношениях с руководителем и другими участниками группы повторно оживляются детские отношения с родителями, братьями, сестрами и другими родственниками.
24
2.3. Путь объяснения
Психоаналитик дает объяснение, опираясь на отличное знание психологии развития, социальной психологии и закономерностей, выявленных в психоаналитических теориях влечений, личности и объектных отношений. Несомненным подспорьем на этом пути является для психоаналитика и представление о стадиях так называемого психосексуального развития, впервые прозвучавшее в работе 3. Фрейда «Три эссе по теории сексуальности» (1905) 5. «Оральная» стадия развития подразумевает не только главенство голода и удовлетворение посредством приема пищи через ротовое отверстие, но и выбор между усвоением и отталкиванием. «Анальная» стадия охватывает не только процесс дефекации, но и акт самоутверждения, предлагая дилемму между господством и подчинением, разрушением и перспективой быть уничтоженным. На «генитальной» стадии формируются специфические половые черты и закладываются основы противостоящих друг другу мужского и женского начал, определяющих в дальнейшем влечения ребенка. Вслед за латентной стадией наступает пубертатный период, в течение которого под влиянием обострившихся по физиологическим причинам влечений реанимируются три вышеназванные стадии, чтобы постепенно, сохраняясь в подростковом возрасте и в молодости, стать неотъемлемой частью личности.
Согласно Эрику Эриксону (1950)6, стадии развития, описанные 3. Фрейдом, можно представить в виде череды восьми психосексуальных кризисов, связанных со взрослением и половой идентификацией здоровой личности. Первоначальным обстоятельством, вызывающим кризис, является пара противоположностей —
25
первичное доверие и первичное недоверие; завершающую стадию развития знаменует выход на финишную прямую, требующую преодоления нескольких этапов, а именно, преодоления стыдливости, сомнений и достижения самостоятельности, замены чувства вины на инициативу, комплекса неполноценности на успех, лицедейства на идентичность, изоляции на интимность и, наконец, противопоставления психологической стагнации ярко выраженных способностей, формирования эго, способного на интеграцию и противостоящего отчаянию. В отличие от теории Фрейда, в категориях, предложенных Эриксоном, акцентируется социальный аспект развития, поэтому его подход представляется мне особенно целесообразным в приложении к групповой терапии
Я уже указывал в работе, опубликованной в 1970 году7, на то, что процессы, протекающие в рамках группы, наиболее удачно систематизируются по категориям Эриксона, поскольку группа представляет собой социальное пространство, в котором происходит взросление и случаются кризисы личности Проблема доверия с самого начала играет важную роль, и идентичность индивида в группе или групповая идентичность данную проблему нисколько не ослабляет. Что же касается пары противоположностей – интимности и изоляции, то эти полярности определяют магистральную линию взаимоотношений индивида и группы. Примечательно, что в рамках группы оживляются не только особенности, характерные для поздних стадий развития (отношения подрастающего ребенка с окружающими), но и весьма ранние стереотипы отношений ребенка с матерью, тщательно описанные в специальной литературе8, а также отношения с отцом9.
26
Вне зависимости от проявляющегося в настоящий момент стереотипа отношений психоаналитику следует отмечать аффектное содержание данных отношений, их доминанту – любовь, ненависть или ревность, которая возникает у ребенка вследствие того, что мать, как ему кажется, предпочитает ему отца. Зачастую речь идет о зависти, первоначально направленной на мать, но в результате переноса переадресованной психоаналитику, который представляется пациенту, в отличие от него, человеком, обладающим незаурядными способностями, профессиональным положением, богатым опытом и относительной независимостью.
27
3. ТРИ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОЙ ГРУППОВОЙ ТЕРАПИИ
3.1. Терапия индивида в группе
Понимание, наблюдение и объяснение группового процесса включает в себя понимание, наблюдение и объяснение того, что касается каждого индивида, принимающего участие в группе. Это не означает, что психоаналитик использует группу для того, чтобы с ее помощью помочь какому-то одному человеку, как если бы другие пациенты отсутствовали или добровольно возложили бы на себя часть психоаналитических обязанностей руководителя. Разумеется, такой подход предоставляет возможность упорядочить многообразные групповые процессы, чем воспользовались, например, Александр Вольф и Эмануэль Шварц1. Однако, не солидаризируясь с вышеназванными аналитиками, я хотел бы подчеркнуть, что не разделяю также мнения тех авторов, которые рассматривают группу как некую совокупность и воспринимают индивида как «голос» группы2, поскольку, на мой взгляд, группа и индивид – два равноценных объекта наблюдения Именно поэтому перед началом терапии я предпочитаю
28
познакомиться с будущим пациентом и побеседовать с ним наедине; в результате у человека появляется определенная симпатия к руководителю и желание сформировать с ним лечебный альянс, а также готовность перенести на аналитика (индивида) чувства, первоначально относившиеся к одному из близких людей (тоже индивиду). Я не представляю себе иного способа оказать пациенту психотерапевтическую помощь или, говоря точнее, помочь ему лучше разобраться в своих чувствах. Рассматривая пациента исключительно как участника группы, психоаналитик наверняка его разочарует.
3.2. Терапия группы, включающей в себя индивида
Каждая сформировавшаяся группа развивается со свойственной только ей динамикой, которую, в отличие от психодинамики индивида, то есть динамики душевных процессов человека, имеет смысл именовать групповой динамикой. Последняя определяет групповой процесс и захватывает каждого участника группы, хочет он того или нет. Согласно теории коммуникации, человек не может избежать контактов3. Индивид, как говорил Аристотель, – это zoon politikon, общественное существо.
Согласно теории систем, группа представляет собой определенную систему, которую следует воспринимать не только как сумму элементов, но и как продукт динамического взаимодействия между ними. Таким образом, групповая динамика – это безостановочный процесс обмена, коммуникации, своего рода психологическая диффузия. Получение и предоставление, подавление и подчинение, влюбленность и ощущение того, что тебя любят, уход и чувство того, что тебя бросили, – вот те
29
процессы, которые составляют стержень групповой динамики. В подобной системе невозможно одновременно определить импульс и местоположение элемента группы. Описанный Вернером Гейзенбергом4 закон атомной физики действует и в рамках группы: слушая высказывание пациента, аналитик должен обратить внимание на его положение, которое предопределено группой, а точнее, бессознательной групповой фантазией. Уделив внимание данной фантазии, аналитик теряет из виду пациента. Тем не менее, задача терапевта – заметить и то и другое. Если психоаналитик, увлекшись группой, игнорирует индивида, он наносит последнему немалый вред и подвергает его риску унификации, нейтрализующей особенности его личности в угоду группе. В связи с этим я не разделяю восторга и энтузиазма, с которым время от времени утверждают примат группы над индивидом. Чем серьезнее относится аналитик к влиянию группы на индивида и чем выше оценивает он ее способности по сравнению со способностями индивида, тем больше следует ему опасаться переоценки значения группы в ущерб личности. Опасность эта весьма велика, особенно учитывая то, что она сулит избавление от трудоемкого процесса наблюдения и понимания каждого из шести-десяти участников группы. Для этого необходимо многоплановое мышление, которого многим недостает. Стремясь избежать данной проблемы, многие исследователи групповых процессов5 подменили сложные отношения нескольких личностей отношениями двух индивидов, один из которых группа, а другой – аналитик. Вместе с тем следует избегать и другой крайности – склонности видеть только элементы и не замечать целого. В противном случае происходит то, над чем насмехается Мефистофель в сцене с учеником в «Фаусте»6 Гете:
30
«... живой предмет желая изучить,
Чтоб ясное о нем познанье получить,
Ученый прежде душу изгоняет,
Затем предмет на части расчленяет
И видит их, да жаль: духовная их связь
Тем временем исчезла, унеслась!» *
3.3. Дву плановая модель психоаналитической групповой терапии
Руководителю группы не удастся уклониться от двойной задачи: рассмотрение группы как индивида и каждого индивида в отдельности. Возникает смешанная форма, состоящая из двух моделей: терапии индивида в группе и терапии группы, включающей в себя индивида. Данная модель связана с именем психоаналитика С. X. Фулкеса7, который родился в 1898 году в Карлсруэ, в Германии, и в 1933 году эмигрировал в Англию и поселился в Лондоне. За каждым участником группы тянутся нити межличностных отношений, и все они образуют «паутину», представляющую собой основу, или «матрицу», для «вышивания» новых отношений. Исходя из этого, аналитик стремится воспринимать индивида и определять его положение в «паутине», прилагая все усилия для того, чтобы разглядеть «матрицу», а не вышитые на ней узоры.
Опираясь на данную теорию, можно приступать к рассмотрению примеров из практики. Прежде всего необходимо понять, почему человек решился пройти курс групповой терапии. Весьма показательным в этом смысле является первый групповой сеанс.
* И. В. Гете. Фауст. Пер. И. Холодковского. М., 1954 стр. 108– 109.– Прим. переводчика.
31
4. ПЕРВЫЙ СЕАНС С ГРУППОЙ I
4.1. Практика
Каждый участник группы привносит в коллектив элементы своей биографии и непреодоленные конфликты, а также свои страхи и надежды. Тревога, которую испытывает пациент перед первым групповым сеансом, совершенно естественна. Он не знает, с кем встретится, что его ожидает, сможет ли он самоутвердиться в новом коллективе. Руководитель тоже волнуется, однако у него есть преимущество. Он уже знаком со всеми пациентами, у него есть в запасе психоаналитическая теория, и он знает, что будучи наблюдателем, включенным в групповой процесс, он может, в отличие от пациентов, в любой момент отстраниться и взглянуть на происходящее со стороны.
