Текст книги "Песни"

Автор книги: Пьер-Жан Беранже

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Займут союзные войска,

И будут гнать их эмиссары

Все выше цены с каждым днем.

Займись-ка лучше, принц Наварры,

Своим сапожным ремеслом!

Ведь под тяжелою их лапой

Ты должен будешь – рад не рад

С церковной сворою и папой

Писать позорный конкордат,

И, золотя его тиары,

Ты сам ограбишь отчий дом.

Займись-ка лучше, принц Наварры,

Своим сапожным ремеслом!

Друзья далеко. Враг открыто

Нас оставляет без сапог,

И для чужого аппетита

Кладем мы курицу в пирог.

Из башмаков – нет целой пары,

Одним обходимся плащом...

Пора заняться, принц Наварры,

Простым сапожным ремеслом!

Перевод Вс. Рождественского

ПУЗАН, ИЛИ ОТЧЕТ ДЕПУТАТА Г-НА X.

О СЕССИИ ПАЛАТЫ В 1818 ГОДУ, СДЕЛАННЫЙ

ИЗБИРАТЕЛЯМ Н-СКОГО ДЕПАРТАМЕНТА

Избирателям – почтенье!

Вот правдивый мой рассказ,

Как трудился, полон рвенья,

Я для родины, для вас.

Я вернулся толст, румян...

Разве то – стране изъян?

У министров я бывал

Пировал,

Пировал,

С ними в_и_на я пивал...

Как солидная персона,

Место я сумел найти

В ста шагах от д'Аржансона,

От Виллеля – в десяти.

Чтобы кушать трюфеля,

Надо быть за короля.

У министров я бывал.

Пировал,

Пировал,

С ними в_и_на я пивал...

Надо быть весьма речистым,

Чтоб министрам угодить,

Надо шиканьем и свистом

Их противникам вредить.

Я болтал, болтал, болтал,

Я свистал, свистал, свистал.

У министров я бывал,

Пировал,

Пировал,

С ними в_и_на я пивал...

Коль газетам рты зажали

Это я всегда внушал.

Коль военных поддержали

Это я не оплошал.

Ежедневно, господа,

Я твердил то "нет", то "да".

У министров я бывал,

Пировал,

Пировал,

С ними в_и_на я пивал...

Отвергал я все реформы,

Чтобы двор ценил меня;

При запросах, для проформы,

Спорил о повестке дня.

Я помог закон принять

Вновь изгнанников изгнать.

У министров я бывал,

Пировал,

Пировал,

С ними в_и_на я пивал...

На полицию расходы

Увеличить я просил.

Хоть француз я от природы

Я швейцарцев возносил.

Верьте мне, всего умней

Сохранить таких друзей.

У министров я бывал,

Пировал,

Пировал,

С ними в_и_на я пивал...

Вы должны кормить, покорны,

Провиденье не хуля,

Нас, пузанов, штат придворный

И, конечно, короля.

А народ, для пользы дел,

Лучше бы поменьше ел.

У министров я бывал,

Пировал,

Пировал,

С ними в_и_на я пивал...

Я дела свои поправил,

Попечитель я церквей,

Братьям службу предоставил,

Трех пристроил сыновей

И останусь на виду

Также в будущем году.

У министров я бывал,

Пировал,

Пировал,

С ними вина я пивал...

Перевод Вал. Дмитриева

МИССИОНЕРЫ

Велел всем бесам сатана

За дело браться споро:

"Когда просвещена страна,

Раздоры гаснут скоро.

Я нынче ж миссию создам

Работу всем чертям задам,

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!

Пойдем, молясь, надев кресты,

Мы в города и села.

По-лисьи спрячем мы хвосты:

Наш образец – Лойола.

Хвалу мы богу воспоем

И золотом мошну набьем,

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!

Бог даст, не смогут сосчитать

Чудес, творимых адом.

Не хочешь нам блага отдать

Побьем мы землю градом.

И раззвоним на весь народ,

Что сам Христос нам письма шлет.

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!

Грома на худшее из зол

На суетность – обрушим,

И совратим прекрасный пол,

И семьи мы разрушим.

Пусть запоют в кромешной тьме

Девицы нам "Asperges me" {*}.

{* "Окропи меня" (лат.).}

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!

Напомним: Равальяк не зря

Взял нож во время оно.

Не трон – владыка алтаря,

Алтарь – владыка трона!

И пусть король войдет, как встарь,

Смиренным служкою в алтарь.

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!

Вспять Нетерпимости опять

Не повернуть движенья.

Нет, протестантам не сыскать

Примочки от сожженья.

И всем философам пора

Припомнить запахи костра.

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!"

Над Францией, закончив речь,

Задумал черт расправу:

Занес над просвещеньем меч

Невежеству во славу.

С небес, в испуге, день бежит,

И пляшут у костров ханжи:

"Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!"

Перевод И. Гуровой

СЧАСТЛИВАЯ ЧЕТА

Комиссар!

Комиссар!

Бьет Колен супругу вновь!

Но пожар

Не пожар:

Им любовь

Волнует кровь!

Комиссар, здесь разгар

Драки самой безобидной.

Тут – нежнейшая из пар.

Не нужны вы им, как видно!..

Да, Колен Колетту бьет,

И вопит она под палкой.

Раз в неделю так поет

Их любовь в каморке жалкой.

Комиссар!

Комиссар!

Бьет Колен супругу вновь!

Но пожар

Не пожар:

Им любовь волнует кровь!

Наш Колен здоров, как бык,

А Колетта с пташкой схожа.

По утрам он петь привык,

И она щебечет тоже.

Зря сбирается толпа:

По любви они дерутся.

Поженились без попа,

Без попа и разойдутся.

Комиссар!

Комиссар!

Бьет Колен супругу вновь!

Но пожар

Не пожар:

Им любовь

Волнует кровь!

Вечерком они вдвоем

В кабачок шагают в ногу,

Чтоб дешевеньким винцом

Разогреться понемногу.

Славно, чокнувшись вот так,

Заглянуть потом в аллейку,

Где они вступили в брак,

Под собой сломав скамейку!

Комиссар!

Комиссар!

Бьет Колен супругу вновь!

Но пожар

Не пожар:

Им любовь волнует кровь!

Да, бывает иногда,

Что Колен другою занят.

Но Колетта без труда,

В свой черед, его обманет.

Кто тут согрешил – Колен

Иль Колетта – ты не тронь их.

Пусть они своих измен

Счет ведут без посторонних!

Комиссар!

Комиссар!

Бьет Колен супругу вновь.

Но пожар

Не пожар:

Им любовь

Волнует кровь!

Комиссар, здесь разгар

Драки самой безобидной.

Тут – нежнейшая из пар,

Не нужны вы им, как видно!..

Ведь Колетта, приоткрыв

На заре в постели глазки,

Синяки свои забыв,

Вспоминает только ласки.

Комиссар!

Комиссар!

Бьет Колен супругу вновь!

Но пожар

Не пожар:

Им любовь волнует кровь!

Перевод Ю. Александрова

ПУЗАН НА ВЫБОРАХ 1819 ГОДА

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!

Как депутат – в том нет секрета

Я ел прекрасно целый год.

Стол накрывают... Жду ответа:

Быть иль не быть мне им вперед?

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!

Я обещаю вам, префекты,

Что если вас возьмут под суд,

То будут судьями субъекты,

Которых вам избрать дадут.

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!

Вам, мэры, также дам поруку,

Что в вашем деле знаю толк:

Когда б рука не мыла руку,

Стеречь овец не мог бы волк.

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!

И в вас, ханжи, я жду поддержки,

Молясь усердно натощак,

Чтоб был вам выдан без задержки

Патент особенный на мрак.

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!

Вас, консерваторы, отказом

Прошу меня не огорчать:

Ведь я с двух мест, заметьте, разом

Могу доходы получать!..

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!

И вас прошу я, либералы,

В упрек не ставить лично мне,

Что испарились идеалы,

В горниле "мер" кипя в стране.

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!

За все налоги без изъятья

Даю обет из кожи лезть:

Сундук, в котором буду брать я,

Я наполнять сочту за честь.

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!

Речь смельчака всех беспокоит,

Излишней резкостью звеня;

А я – мне рот открыть лишь стоит,

И все министры – за меня!

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!

Перевод И. и А. Тхоржевских

ПРИРОДА

Богата негой жизнь природы,

Но с негой скорби в ней живут.

На землю черные невзгоды

Потоки слез и крови льют.

Но разве все погибло, что прекрасно?

Шлют виноград нам горы и поля,

Течет вино, улыбки женщин ясны

И вновь утешена земля.

Везде потопы бушевали.

Есть страны, где и в наши дни

Людей свирепо волны гнали...

В ковчеге лишь спаслись они.

Но радуга сменила день ненастный,

И голубь с веткой ищет корабля.

Течет вино, улыбки женщин ясны

И вновь утешена земля.

Готовя смерти пир кровавый,

Раскрыла Этна жадный зев.

Все зашаталось; реки лавы

Несут кругом палящий гнев.

Но, утомясь, сомкнулся зев ужасный,

Вулкан притих, и не дрожат поля.

Течет вино, улыбки женщин ясны

И вновь утешена земля.

Иль мало бедствий нас давило?

Чума несется из степей,

Как коршун, крылья распустила

И дышит смертью на людей.

Но меньше жертв, вольней вздохнул несчастный,

Идет любовь к стенам госпиталя.

Течет вино, улыбки женщин ясны

И вновь утешена земля.

Война! Затеян спор ревнивый

Меж королей – и бой готов.

Кровь сыновей поит те нивы,

Где не застыла кровь отцов.

Но пусть мы к разрушению пристрастны,

Меч устает; мир сходит на поля.

Течет вино, улыбки женщин ясны

И вновь утешена земля.

Природу ли винить за грозы?

Идет весна, ее поем.

Благоухающие розы

В любовь и радость мы вплетем.

Как рабство после воли ни ужасно,

Но будем ждать, надежды всех деля.

Течет вино, улыбки женщин ясны

И вновь утешена земля.

Перевод М. Л. Михайлова

СВЯЩЕННЫЙ СОЮЗ НАРОДОВ

Видел я Мир, снизошедший на землю...

Золото нес он, колосья, цветы.

Пушки умолкли... Все тихо... Я внемлю

Голосу, что зазвучал с высоты:

"Доблестью все вы равны от природы,

Русский и немец, британец, француз.

Будьте ж дружны и сплотитесь, народы,

В новый священный союз!

Распри, о смертные, вас утомили...

Отдых ваш краток, и сон ваш тяжел.

Землю по-братски бы вы разделили:

Место бы каждый под солнцем нашел!

Сбились с пути вы... Не зная свободы,

Власти жестокой влачите вы груз...

Будьте ж дружны и сплотитесь, народы,

В новый священный союз!

Вы у соседей зажжете пожары.

Ветер изменится – вспыхнет ваш дом.

А охладится земля – плуг свой старый

Пахарь-калека и сдвинет с трудом.

Возле границ, где покажутся всходы

Крови в колосьях останется вкус...

Будьте ж дружны и сплотитесь, народы,

В новый священный союз!

Ваши владыки, что падки до славы,

Смеют указывать скиптром своим,

Чтобы умножить триумф свой кровавый,

Новые жертвы, потребные им...

Вы, словно стадо, скосили невзгоды,

Переменяя лишь бремя обуз...

Будьте ж дружны и сплотитесь, народы,

В новый священный союз!

Не по дороге вам с Марсом жестоким,

Дайте законы отчизнам своим!

Кровь проливать перестаньте потоком:

Это воителям нужно одним.

Ложным светилам вы верили годы,

Завтра же свет их померкнет, клянусь!

Будьте ж дружны и сплотитесь, народы,

В новый священный союз!

Вольною грудью впервые вздохните!

Мрачное прошлое надо забыть.

Весело сейте! Напевы, звените!

Миру должны все искусства служить.

Средь изобилья водить хороводы

Станете вы под защитою муз...

Будьте ж дружны и сплотитесь, народы,

В новый священный союз!"

Молвил так Мир – и цари понурились,

В страхе его повторяя слова.

Но, как весною, цветы распустились,

Снова деревья одела листва.

Лейся вино, чужеземцам в угоду:

Войско уходит их... Нет больше уз!

Будем дружны! Заключим же, народы,

Новый священный союз!

Перевод Вал. Дмитриева

РОЗЕТТА

Не дорожа своей весною,

Вы мне дарите свой расцвет;

Дитя мое, ведь надо мною

Лежат, как туча, сорок лет.

В былые дни от поцелуя

Простой швеи я счастлив был.

Зачем любить вас не могу я,

Как Лизу некогда любил?

В карете пара вороная

Вас мчит в наряде дорогом,

А Лиза, юностью пленяя,

Ходила, бедная, пешком.

К ее глазам весь свет ревнуя,

За ними зорко я следил...

Зачем любить вас не могу я,

Как Лизу некогда любил?

Здесь в позлащенные карнизы

Громады высятся зеркал;

Дрянное зеркальце у Лизы

Я граций зеркалом считал;

Без занавес постель простую

Луч солнца утром золотил...

Зачем любить вас не могу я,

Как Лизу некогда любил?

Поэтам лучшие созданья

Вы взглядом можете внушать;

А Лиза – знаков препинанья,

Бедняжка, не могла понять;

Но бог любви, ей грудь волнуя,

Любить без слов ее учил...

Зачем любить вас не могу я,

Как Лизу некогда любил?

Вы лучше Лизы, вы умнее,

В вас даже больше доброты;

Она теряется, бледнея

В сиянье вашей красоты;

Но к ней влекли меня, чаруя,

Мой юный жар, избыток сил,

И уж любить вас не могу я,

Как Лизу некогда любил.

Перевод В. Курочкина

СВЯТЫЕ ОТЦЫ

– Вы откуда, совы, к нам?

– Из подземного жилища

Волком здесь, лисою там.

Тайна всем нам служит пищей.

И сам Лойола – наш патрон.

Вы гнали нас когда-то вон,

Но воротились мы с кладбища

Для школ, где пестуем детей,

И сечь сильней,

И бить больней

Мы будем ваших малышей!

Пусть Климент нас упразднил

В страшном умер он мученье,

Пий Седьмой восстановил

И его мощам почтенье.

Все нас теперь должны простить!

Ведь Генрих умер – так и быть!

Король, в нас видящий спасенье,

Стал Фердинанд нам всех милей.

И сечь сильней,

И бить больней

Мы будем ваших малышей!

Явно к нам благоволит

Временщик, хвалой воспетый,

Он народу нас дарит,

Как крестильные конфеты.

Он приготовить хочет в нас

Себе шпионов про запас,

А мы в признательность за это

Его же сбросим поскорей,

И сечь сильней,

И бить больней

Мы будем ваших малышей!

Пусть народ уверен в том,

Что теперь, в раскатах грома,

Будет хартия – огнем,

Где король – одна солома.

Но мы не лишены ума:

"Солома" – хартия сама,

И мы на ней лежим, как дома,

А как нажиться, нам видней.

И сечь сильней,

И бить больней

Мы будем ваших малышей!

Из ворот монастырей

Повели мы наступленье.

Что монах – то наш лакей:

Лишь в ливреях измененье.

Миссионеры посланы,

Чтоб нас прославить, в глубь страны.

Есть в капуцинах наше рвенье,

Париж возьмем ордой своей,

И сечь сильней,

И бить больней

Мы будем ваших малышей!

В душах вам узнать пора

Полчищ наших шаг тяжелый,

Под ударом топора

Скоро рухнут ваши школы.

Ценя наместника Петра,

Нам больше жертвуйте добра:

Во всем мы сыновья Лойолы.

Что иезуитов вам страшней?

И сечь сильней,

И бить больней

Мы будем ваших малышей!

Перевод Вс. Рождественского

ПАДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ

– Неужто звездочки, пастух,

Над нашими судьбами

На небе смотрят? – Да, мой друг!

Невидимая нами

Звезда для каждого горит...

– Ах, дедушка, кто знает,

Чья это звездочка блестит,

Блестит – и исчезает?

– То умер человек, мой друг,

И с ним звезда упала.

Его веселость тесный круг

Друзей одушевляла;

Его бокал едва допит...

Он мирно отдыхает...

– Еще звезда, блестит-блестит,

Блестит – и исчезает.

– Ясней и чище в эту ночь

Звезды не зажигалось!

Отец оплакивает дочь;

Ей счастье улыбалось:

Венок из роз невесте свит...

Алтарь любви сияет...

– Еще звезда, блестит-блестит,

Блестит – и исчезает.

– Дитя, с мелькнувшею звездой

Сын умер у вельможи.

Покрыто тканью золотой

Младенческое ложе...

Голодный льстец, смутясь, глядит,

Как жертва ускользает...

– Еще звезда, блестит-блестит,

Блестит – и исчезает.

– Мой сын, надменный временщик

Упал звездой кровавой...

Он думал: силен я, велик!

Упал – и раб лукавый

Иному идолу кадит,

Его портрет бросает...

– Еще звезда, блестит-блестит,

Блестит – и исчезает.

– Она упала! Сын мой, плачь!

Лишились мы опоры:

С душою доброю богач

Смежил навеки взоры;

К порогу нищий прибежит

И горько зарыдает...

– Еще звезда, блестит-блестит,

Блестит – и исчезает.

– Скатилась яркая звезда

Могущества земного!

Будь чист, мой сын, трудись всегда

Для блага мирового.

Того, кто суетно гремит,

Молва уподобляет

Звезде, которая блестит,

Блестит – и исчезает.

Перевод В. Курочкина

МЕЛЮЗГА, ИЛИ ПОХОРОНЫ АХИЛЛА

"Мелюзга, я расплодилась,

Мелюзга,

Я теперь уж не слуга!

Волей Зевса воцарилась

Я над миром, мелюзга!"

Видя рухнувшим Ахилла,

В беспорядке малыши

Расплясались над могилой,

В свет полезли из глуши:

"Мелюзга, я расплодилась,

Мелюзга,

Я теперь уж не слуга!

Волей Зевса воцарилась

Я над миром, мелюзга!

Сквозь доспехи, по обломкам,

К жирной трапезе ползем.

Он упал, – при звоне громком

Наши плошки мы зажжем.

Мелюзга, я расплодилась,

Мелюзга,

Я теперь уж не слуга!

Волей Зевса воцарилась

Я над миром, мелюзга!

Тем, кто славу с ним делили,

Возвратим сторицей в срок

Мы пинки, что получили

От Ахилловых сапог.

Мелюзга, я расплодилась,

Мелюзга,

Я теперь уж не слуга!

Волей Зевса воцарилась

Я над миром, мелюзга!

Подними-ка меч героя,

Миронтон! Воссядь на край,

И, как пугало ночное,

Детям страх теперь внушай!

Мелюзга, я расплодилась,

Мелюзга,

Я теперь уж не слуга!

Волей Зевса воцарилась

Я над миром, мелюзга!

Из его простого платья,

Пощаженного ядром,

Мы десятку, без изъятья,

Королей мундир сошьем.

Мелюзга, я расплодилась.

Мелюзга,

Я теперь уж не слуга!

Волей Зевса воцарилась

Я над миром, мелюзга!

Скиптр его над нашей кучей

Слишком длинен и тяжел;

Хлыст его возьмем мы лучше,

Чтоб народ наш вскачь пошел.

Мелюзга, я расплодилась,

Мелюзга,

Я теперь уж не слуга!

Волей Зевса воцарилась

Я над миром, мелюзга!

Нестор учит нас напрасно?

"У врагов идет прогресс".

Мы в ответ молчим бесстрастно,

Чтоб не слышал нас конгресс!

Мелюзга, я расплодилась,

Мелюзга,

Я теперь уж не слуга!

Волей Зевса воцарилась

Я над миром, мелюзга!

Тишине законов внемля,

Спрячем глубже свой испуг.

Мы, измерившие землю

Лишь длиною наших рук,

Мелюзга, я расплодилась,

Мелюзга,

Я теперь уж не слуга!

Волей Зевса воцарилась

Я над миром, мелюзга!

Пусть Ахилл был поэтичен,

Мы ж хихикали над ним;

Он – для эпоса отличен,

Мы ж куплетцы вдохновим.

Мелюзга, я расплодилась,

Мелюзга,

Я теперь уж не слуга!

Волей Зевса воцарилась

Я над миром, мелюзга!

Все ж дрожим мы каждой жилой:

Нас ничто не защитит,

Боже мой – там тень Ахилла!

Нет, ребенок то стоит...

Мелюзга, я расплодилась,

Мелюзга,

Я теперь уж не слуга!

Волей Зевса воцарилась

Я над миром, мелюзга!"

Перевод М. И. Травчетова

СОЛОВЬИ

Ночь нависла тяжелою тучей

Над столицей веселья и слез;

С вечной страстью и с песнью могучей

Вы проснулись, любовники роз!

Сердце мыслит в минуты покоя,

О, как счастлив, в ком бодрствует дух!

Мне понятно молчанье ночное...

Соловьи, услаждайте мой слух.

От чертогов, где царствует Фрина,

Улетайте, влюбленные, прочь:

Заповедные льются там вина

С новой клятвою каждую ночь;

Хоть не раз испытало потерю

Это сердце, сжимаясь от мук,

В правду чувства я все еще верю...

Соловьи, услаждайте мой слух.

Вот чертоги тельца золотого:

Не запасть вашим песням туда!

Очерствелому сердцу скупого

Благодать этих песен чужда.

Если ночь над богатым витает,

Принося в каждом звуке испуг,

В бедный угол мой муза влетает.

Соловьи, услаждайте мой слух.

Улетайте далеко, далеко

От рабов, к вашим песням глухих,

Заковавшихся с целью жестокой

Заковать в те же цепи других.

Пусть поет гимны лести голодной

Хор корыстью измученных слуг

Я, как вы, распеваю свободно...

Соловьи, услаждайте мой слух.

Громче, громче доносятся трели...

Соловьи, вы не любите злых:

Ароматы весны долетели

В ваших песнях ко мне золотых.

В моем сердце вселилась природа,

От восторга трепещет мой дух...

Ах, когда бы всю ночь до восхода

Соловьи услаждали мой слух!

Перевод В. Курочкина

СТОЙ! ИЛИ СПОСОБ ТОЛКОВАНИЙ

(Песня к именинам Марии ***)

Вам письмо, при всем желанье,

Сочинить не в силах я:

В слишком вольном толкованье

Понимает все судья,

И при имени Марии

Закричит Ватимениль:

"Ах, Мария? Мать Мессии?

Нового? Какая гиль!

Эй, постой,

Сударь мой,

Пахнет дело здесь тюрьмой!"

Коль скажу чистосердечно,

Что талант ваш свеж и нов,

Что картины ваши вечно

Привлекают знатоков,

Что вы плачете, жалея

И о краже и о лжи,

"А, так вы насчет музея?

Зашипит тут Маршанжи.

Эй, постой,

Сударь мой,

Пахнет дело здесь тюрьмой!"

Коль скажу я, что стремленье

Есть и к музыке у дев,

Что приводит вас в волненье

Героический напев,

Даже тут найдет отраву

И нахмурится Гюа:

"Петь про Францию? Про славу?

Подозрительно весьма!

Эй, постой,

Сударь мой,

Пахнет дело здесь тюрьмой!"

Коль скажу, что вы сумели

Много добрых дел свершить

И к одной стремились цели

Слезы бедных осушить,

"Кто же бедных обижает?

Обозлится Жакино.

Он властей не уважает,

С бунтарями заодно!

Эй, постой,

Сударь мой,

Пахнет дело здесь тюрьмой!"

Что мне делать? Я в кручине.

Я боюсь и намекнуть,

Что пятнадцатое ныне,

Не решаюсь и шепнуть.

"Как, пятнадцатое? – в раже

Завопит Беллар-шпион.

В этот день – забыть нельзя же!

Родился Наполеон!

Эй, постой,

Сударь мой,

Пахнет дело здесь тюрьмой!"

Я молчу, стал осторожен...

Ограничу свой привет

Лишь цветами... Но, мой боже!

Он трехцветный, мой букет!

Коль пронюхают об этом

Мы погибли, вы и я...

Что теперь не под запретом?

Даже милость короля.

Эй, постой,

Сударь мой,

Пахнет дело здесь тюрьмой!

Перевод Вал. Дмитриева

ОТПРЫСК ЗНАТНОГО РОДА

Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!

От вашей воли благосклонной

Зависит вся моя судьба:

Вельможи сын, хоть незаконный,

Я жажду хартий и герба!

Да, окажусь я, по разведке,

Важней особ в больших чинах,

Могу сказать о каждом предке:

Покойся в мире, славный прах!

Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!

Моя мам_а_ – еще хористкой

Всегда стремилась в высший свет:

Сошлась с бароном, быв артисткой,

Жила и с графом в тридцать лет.

Маркизой став, к вопросам чести

Была всех строже на балах...

С такими ж бабушками вместе

Покойся в мире, славный прах!

Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!

Папаша мой, – его без лести

Я прежде предков всех назвал,

Не уронив фамильной чести,

Всю жизнь лишь счастия искал.

Как титулованный бродяга,

К тому ж красавец, в орденах,

На счет он женщин жил, бедняга...

Покойся в мире, славный прах!

Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!

Мой дед был верен старой лямке:

Наделав множество долгов,

В старинном заперся он замке,

Где вечно пил до петухов.

Браня крестьян за дармоедство,

Бутылки бил на их плечах!

Так прожил он свое наследство...

Покойся в мире, славный прах!

Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!

Мой прадед – граф весьма богатый,

Пристрастье к безику питал.

Заржавел меч его и латы,

Пока он крыл и козырял.

Но изменило в картах счастье,

И граф остался на бобах:

Туз пик принес ему несчастье...

Покойся в мире, славный прах!

Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!

Прапрадед мой – тот был правитель

Одной провинции плохой.

Не мог он, строгости ревнитель,

Великодушничать с толпой.

Он сам воздвиг себе чертоги

И проводил всю жизнь в пирах:

На них он тратил все налоги...

Покойся в мире, славный прах!

Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь для вас настал черед

Восстановить мой славный род!

Сводя в итог заслуги наши,

Признайте также, что я сам,

Достойней всех – отца, мамаши

И предков их, известных вам.

Пусть наконец считать привыкнут

Меня маркизы в их рядах!..

Когда ж умру – пусть все воскликнут;

"Покойся в мире, славный прах!"

Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!

Перевод И. и А. Тхоржевских

ОХРИПШИЙ ПЕВБЦ

– Как, ни куплета нам, певец?

Да что с тобою, наконец?

Иль хрипота напала?

– В дожде законов, как всегда,

Схватил я насморк, господа!

Вот в чем, друзья,

Болезнь моя,

Вот в горле что застряло!

– Певец! но ведь всегда весной

Счастливых птиц веселый рой

Щебечет нам, бывало?..

– Ну да; но я – я вижу сеть:

Бедняжки в клетках будут петь!..

Вот в чем, друзья,

Болезнь моя,

Вот в горле что застряло!

– Спой хоть о том, как депутат

В обедах видит цель Палат,

Как истый объедало...

– О нет: сажает милость их

На хлеб и на воду других.

Вот в чем, друзья,

Болезнь моя,

Вот в горле что застряло!

– Польсти же пэрам ты хоть раз:

Они пекутся ведь о нас,

Усердствуя немало...

– Нет, нет, у нас от их забот

Народ живет чем бог пошлет...

Вот в чем, друзья,

Болезнь моя,

Вот в горле что застряло!

– Ну, хоть ораторов воспой:

Паскье, Симона... Пред толпой

Их речь нас вразумляла.

– Нет, вразумлял вас Цицерон,

Хоть, по словам их, отжил он...

Вот в чем, друзья,

Болезнь моя,

Вот в горле что застряло!

Еще скажу я вам одно:

Отныне всем запрещено,

Хоть многим горя мало,

. . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . {*}

Вот в чем, друзья,

Болезнь моя,

Вот в горле что застряло!

– Ну, так и есть. Я слишком смел.

Начальство иностранных дел

Уж, верно, предписало:

Певца отправить к палачу...

Что ж, всякий фарс нам по плечу.

Вот в чем, друзья,

Болезнь моя,

Вот в горле что застряло!

{* Не стоит, пожалуй, восстанавливать эти два стиха, на удалении которых настоял в 1821 году издатель книги. Автор согласился на изъятие только потому, что предвидел злобные кривотолки, которым они дадут место. Так, на эти две строки точек обрушился Маршанжи. Строки точек, преследуемые судом! Сохранить их тем необходимей, что два изъятых стиха показались бы рядом с ними только скучной эпиграммой.}

Перевод И. и А. Тхоржевских

ЗЛОНАМЕРЕННЫЕ ПЕСНИ

Послушай, пристав, мой дружок,

Поддеть певцов желая,

Вотрись как свой ты в их кружок,

Их хору подпевая.

Пора за песнями смотреть:

Уж о префектах стали петь!

Ну можно ли без гнева

Внимать словам припева,

Таким словам, как "ой жги, жги",

Таким словам, как "говори",

И "ай-люли", и "раз, два, три"?!

Ведь это все враги!..

Чтоб подогреть весельчаков,

Не траться на подарки:

Для Аполлонов кабачков

Достаточно и чарки!

На все куплетец приберут!

Небось ведь гимнов не поют!

Ну можно ли без гнева

Внимать словам припева,

Таким словам, как "ой жги, жги",

Таким словам, как "говори",

И "ай-люли", и "раз, два, три"?!

Ведь это все враги!..

Поют там песню "Мирлитон"

И "Смерть Мальбрука" тоже;

Обижен ими Веллингтон,

На что ж это похоже?!

Да, преступленьем счесть пора

То, что коробит слух двора.

Ну можно ли без гнева

Внимать словам припева,

Таким словам, как "ой жги, жги",

Таким словам, как "говори",

И "ай-люли", и "раз, два, три"?!

Ведь это все враги!..

Протест скрыт в слове "говори",

По мненью циркуляра...

И может быть припев "жги, жги"

Причиною пожара!..

А "раз, два, три" и "ай-люли"

Вселить безверие б могли!

Так можно ли без гнева

Внимать словам припева,

Таким словам, как "ой жги, жги",

Таким словам, как "говори",

И "ай-люли", и "раз, два, три"?!

Ведь это все враги!..

Вот в чем префекта весь указ;

Блюсти его старайся!

За песней нужен глаз да глаз;

Смотри не зазевайся:

Стране анархия грозит!

Хоть мир "God save" {*} пока хранит,

{* "Боже, храни [короля]" (англ.);

начальные слова государственного

гимна Англии.}

Но – можно ли без гнева

Внимать словам припева,

Таким словам, как "ой жги, жги",

Таким словам, как "говори",

И "ай-люли", и "раз, два, три"?!

Ведь это все враги!..

Перевод И. и А. Тхоржевских

ДОБРЫЙ БОГ

Однажды бог, восстав от сна,

Курил сигару у окна

И, чтоб заняться чем от скуки.

Трубу взял в творческие руки;

Глядит и видит: вдалеке

Земля вертится в уголке.

"Чтоб для нее я двинул ногу,

Черт побери меня, ей-богу!

О человеки всех цветов!

Сказал, зевая, Саваоф,

Мне самому смотреть забавно,

Как вами управляют славно.

Но бесит лишь меня одно:

Я дал вам девок и вино,

А вы, безмозглые пигмеи,

Колотите друг друга в шеи

И славите потом меня

Под гром картечного огня.

Я не люблю войны тревогу,

Черт побери меня, ей-богу!

Меж вами карлики-цари

Себе воздвигли алтари,

И думают они, буффоны,

Что я надел на них короны

И право дал душить людей.

Я в том не виноват, ей-ей!

Но я уйму их понемногу,

Черт побери меня, ей-богу!

Попы мне честь воздать хотят,

Мне ладан под носом кадят,

Страшат вас светопреставленьем

И ада грозного мученьем.

Не слушайте вы их вранья:

Отец всем добрым детям я;

По смерти муки не страшитесь,

Любите, пейте, веселитесь...

Но с вами я заговорюсь...

Прощайте! Гладкого боюсь!

Коль в рай ему я дам дорогу,

Черт побери меня, ей-богу!"

Перевод А. Дельвига

СТАРОЕ ЗНАМЯ

На днях – нет радостней свиданья

Я разыскал однополчан,

И доброго вина стакан

Вновь оживил воспоминанья.

Мы не забыли ту войну,

Сберег я полковое знамя.

Как выцвело оно с годами!

Когда ж я пыль с него стряхну?

Я в тюфяке своей постели

Храню его, бедняк больной.

Ах, двадцать лет из боя в бой

Победы вслед за ним летели!

Оно прославило страну,

Увито лаврами, цветами.

Как выцвело оно с годами!

Когда ж я пыль с него стряхну?

О, это знамя оправдало

Всю нашу кровь, что пролилась!

Когда Свобода родилась

Его древком она играла.

Плебейка, ты теперь в плену...

Восторжествуй же над врагами!

Как знамя выцвело с годами!

Когда ж я пыль с него стряхну?

Его орел лежит, сраженный,

В пыли, и гордый взор потух.

Его заменит нам петух,

Величьем галльским окрыленный.

Как был любим он в старину,

Свободен, горд, во взоре – пламя!

Как знамя выцвело с годами!

Когда ж я пыль с него стряхну?

Оно оплотом будет, свято,

Теперь закону одному.

Любой из нас, служа ему,

Стал гражданином из солдата.

Я вновь на Рейне разверну

Его дрожащими руками...

Как выцвело оно с годами!

Когда ж я пыль с него стряхну?

Оно лежит с оружьем вместе.

Дай выну, чтобы посмотреть

И краем слезы утереть...

Моя надежда, символ чести,

К тебе губами я прильну!

Мой зов услышан небесами!

Как ты ни выцвело с годами

Я скоро пыль с тебя стряхну!

Перевод Вал. Дмитриева

МАРКИЗА

Маркиза я. Мой древний род

Дает права мне на народ,

И, не без гордости сословной,

Я говорю: ко мне, друзья!

И мужику доступна я.

Но мой девиз:

Любя маркиз,

Имей почтенье к родословной!

Меня нисколько не манит

Любовь тщедушных волокит,

Со всей их, светскостью условной;

Но ширина могучих плеч

Меня не раз могла увлечь.

Все ж мой девиз:

Любя маркиз,

Имей почтенье к родословной!

Из фаворитов всех моих

Я назову вам пятерых;

Хоть, спев со мной дуэт любовный,

Они смеялись надо мной,

Что будто куплен титул мой.

А мой девиз:

Любя маркиз,

Имей почтенье к родословной!

Мой камердинер нежен был,

Но он о равенстве твердил;

Глумился, в дерзости греховной,

Над силой грамот... Цыц, лакей!

Чти предков в прелести моей!

Вот мой девиз:

Любя маркиз,

Имей почтенье к родословной!

Потом, под нумером вторым,

Был проповедник мной любим.

Нуждалась в пище я духовной,

Меня в любви он просветил...

И – повышенье получил.

Да, мой девиз:

Любя маркиз,

Имей почтенье к родословной!

Я депутата увлекла;

Его, как перепела, жгла

Любовь к свободе баснословной;

Но я пришла, и – бес лукав!

Лишился он последних прав.

Ведь мой девиз:

Любя маркиз,

Имей почтенье к родословной!

Мой нервный фермер был лентяй!

Ему дворянство, вишь, подай!

Считал он труд обидой кровной;

Со мной же понял милый друг,

Как утомителен "досуг"!

Ах! мой девиз:

Любя маркиз,

Имей почтенье к родословной!

Чуть не забыла: полон чар,

Еще, бедняжка, был гусар.

В угоду мне, беспрекословно,

Храбрец в любви, как на войне,

Всегда мишенью был он мне.

Вот мой девиз:

Любя маркиз,

Имей почтенье к родословной!

Но с кем теперь делить любовь?

По счастью, враг идет к нам вновь...

И я над нотой многословной

Тружусь усердно... А пока

Займусь швейцарцами слегка!..

Все ж мой девиз:

Любя маркиз,

Имей почтенье к родословной!

Перевод И. и А. Тхоржевских

Я С ВАМИ БОЛЬШЕ НЕ ЗНАКОМ

Мой друг! да правду ль мне сказали,

Иль только нас хотят пугать?

Ужели с места вас прогнали?

Так надо меры мне принять!

Когда вести опасно дружбу,

Мы узы дружбы сразу рвем,

Ведь я служу и знаю службу...

Итак – я с вами больше не знаком,

Да, да, мой друг: я с вами больше не знаком.