Текст книги "Ненужный мальчик"

Автор книги: Пьер Немур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава XVII

В 8 часов 25 минут Мюриэл Анго уверенным шагом выходит из хирургического отделения. Это высокая блондинка с рыжеватым оттенком волос. Она хорошо сложена и знает об этом. В сущности, Мюриэл полна шарма и привлекательности, пока не раскроет рта. Ее беда – голос, который становится крикливым, писклявым, скрипучим под влиянием малейшего возбуждения.

Она выглядит элегантно в синей накидке медсестры, наброшенной поверх безукоризненно белой униформы. В руке у нее старомодный кожаный чемоданчик, который вновь входит в моду: специальный докторский чемоданчик.

Она щурит глаза на веселом апрельском солнце и, спускаясь по ступенькам крыльца, замечает машину, в которой сидят двое мужчин. Один из них делает вид, что целиком погружен в чтение газеты.

Мюриэл Анго напряглась, теперь ей надо призвать на помощь все свое хладнокровие. За доктором Лефевром ведется наблюдение. Это очевидно. Но удалось ли полицейским разгадать, как должен быть передан выкуп? Неизвестность столь невыносима, что Мюриэл хочется ускорить шаг и побыстрей покинуть опасную зону. Но две медсестры, что вышли из отделения прямо перед ней, не спеша направляются к другому зданию. Если она поравняется с ними и перегонит их, на нее могут обратить внимание. Итак, она продолжает свой путь, ничем не выдавая глухую тревогу, от которой у нее сжимается сердце.

На повороте аллеи Мюриэл осмеливается бросить взгляд в сторону машины. Она стоит на месте. На центральной аллее Мюриэл попадает в поток снующих взад-вперед людей. Навстречу ей движется «Скорая помощь», затем грузовик, доставивший в больницу какой-то груз. Это – обычное время для всевозможных перевозок.

Она подходит к главным воротам, нигде не заметив Мюллера. Это ее успокаивает, поскольку было договорено, что он двинется ей навстречу, если у входа будут проверять документы.

Мюриэл приходится сделать над собой усилие, чтобы преодолеть проход под аркой, но никто, похоже, не обращает на нее ни малейшего внимания. Сторож занят: он поднимает шлагбаум, чтобы пропустить машину «Скорой помощи». Его коллега в застекленной будке отвечает на вопросы какой-то старой дамы. Мюриэл Анго оказывается вне территории больницы на бульваре Опиталь, по которому мчатся автомобили. Она на десять минут опережает оптимальный график, разработанный Франком Арсюлом. Но эта вероятность предусмотрена, и Мюриэл уже ждут – она сразу замечает Мюллера, стоящего у тротуара.

Увидев ее, он спокойным шагом направляется к станции метро «Сен-Марсель». Мюриэл нагоняет его, спустившись по ступенькам в тот момент, когда Мюллер вставляет свой билет в контрольный автомат. Он дожидается, пока она выйдет на перрон, и спрашивает:

– Все в порядке?

На станцию прибывает поезд, поэтому Мюриэл сначала входит в вагон и лишь потом, с облегчением вздохнув, отвечает:

– В порядке. Просто немыслимо. Все идет как по маслу. Но полицейские там были.

– Ты уверена? – спрашивает Мюллер с беспокойством.

– Да. Серая машина, в ней – два типа. Но это естественно. Они следят за доктором со вчерашнего утра, ведь так? Только я боялась, что они дают мне уйти с деньгами, чтобы потом, когда мы освободим мальчишку, схватить нас.

– На этот счет можешь не волноваться, – успокаивает ее Мюллер. – Я внимательно наблюдал. За тобой никто не шел, и мы были единственными пассажирами, кто вошел в вагон на станции «Сен-Марсель».

Они улыбаются друг другу, сами удивляясь, как легко все удается. Операция разработана Франком Арсюлом поистине мастерски. Взгляд Мюллера скользит по фигуре Мюриэл, задерживается на чемоданчике, который она держит в руке.

– Ты отлично выглядишь в этом костюме, – одобрительно произносит он.

Но Мюриэл не проведешь.

– Особенно с чемоданчиком, да, бессовестный? На каждого приходится по четыреста тысяч

франков, а Арсюлу, который придумал всю операцию и получит две доли, достанется восемьсот тысяч… Прямо сон…

На площади Италии они смешиваются с толпой служащих, делающих пересадку на этой станции от 8 до 9 утра. Но коридорам в двух направлениях торопливо, опустив головы, бегут люди. Любая слежка в таком скопище народа практически невозможна. С каждым шагом Мюриэл и ее спутник чувствуют себя все уверенней.

Они снова садятся в поезд, выходят на станции «Порт де Шуази». На углу бульвара Массен за столиком уличного кафе, как и договорено, сидит на солнышке Франк Арсюл, макая рогалик в кофе со сливками. Он рассчитался с официантом, когда тот принес ему заказ, что позволяет не спеша встать и направиться вместе со своими сообщниками к стоящей в пятидесяти метрах от кафе машине. У машины довольно жалкий вид. Мюриэл с чемоданчиком быстро устраивается на заднем сиденье, оба мужчины – впереди.

– Черт возьми, я не ждал вас так рано, – говорит Арсюл, трогая машину.

– У меня не было причин задерживаться, – отвечает лжемедсестра. – Как только представилась возможность забрать в раздевалке товар, я схватила его и смоталась.

– Ты правильно сделала. Никаких осложнений? Отвечает Мюллер:

– Нет. Я проверил. Полицейские сидели в засаде у хирургического отделения, они следят за доктором. Но Мюриэл прошла у них под носом, и они ничего не заметили. В метро я тоже смотрел. Никто у нас на хвосте не висел. Чудеса!

– Нет, – сухо произнес Арсюл. – Это все было предусмотрено. Разница!

Автомобиль направляется к южной автостраде. К счастью, в это утро пробок нет. Мюриэл избавляется от накидки и одежды медсестры и остается в ничем не примечательных юбке и свитере.

– Мы должны были бы добраться до Морделя к десяти часам, – объявляет Арсюл, взглянув на часы. – И нам останется лишь поделить деньги, загрузить малыша и легаша в юбке в фургон и отвезти на

условленное место. Ты проверила содержимое чемоданчика, Мюриэл?

– Еще нет. Сейчас займусь этим.

Чрезвычайно заинтересованный, Мюллер поворачивается на сиденье, чтобы наблюдать за этой операцией. Чемоданчик набит аккуратно скрепленными пачками банкнот. Мюриэл запускает в него руку, подсчитывает пачки. Арсюл следит за ней в зеркальце.

– Доктор сдержал обещание, – констатирует он. – Впрочем, это было в его интересах.

– Не надо преувеличивать, – говорит бывшая медсестра. – Если бы он не согласился, мы все равно не могли убить его сына.

– Это точно, – соглашается «главный мозг». – Убийство наказывается куда строже. А так, умерив требования, мы облегчили задачу доктору и уменьшили степень риска, закончив все дело в двадцать четыре часа. И, видите, – добавляет он, – нет худа без добра. Эта бабенка-легавая избавила нас от забот о мальчишке, и ей пришлось бы подтвердить, что мы с ними хорошо обращались.

– Да, – соглашается Мюллер. – Надо признать, что ты здорово обтяпал дельце, Франк.

– Еще бы, – радуется Арсюл. – Когда легавые начнут теперь искать по-настоящему, для нас дело будет закончено. Но осторожность тем не менее надо соблюдать. Сегодня утром я читал газеты, пока вас ждал. Одна пишет, что полицейские все-таки напали на кое-какой след: один лесничий видел в Булонском лесу фургон и Бьянкари, который якобы копался в моторе. Они сопоставили это с обнаруженной поблизости машиной дипломата. Так что сейчас, когда повезем их, надо быть поосторожней. Наверное, по всей Франции легавые смотрят в оба, чтобы не пропустить фургон.

– Не бери в голову. – Мюриэл настроена оптимистично. – На дорогах полно фургонов «рено».

– Согласен, – не спорит Арсюл. – Но лишняя предосторожность не мешает. Перед тем как ехать, сменим на фургоне номера.

– Ты подготовил запасные номера? – восхищается Мюриэл.

– Нет, но это неважно. Номера с этой машины поставим на фургон, и наоборот. В любом случае это дело одного часа. А потом мы растворимся в воздухе.

– Еще бы, – скрипит Мюриэл. – Сегодня будем ночевать на Балеарских островах.

Автомобиль покидает автостраду при выезде на Фонтенебло. Затем между Фонтенебло и Немуром он съезжает с национального шоссе 7 и теряется на маленьких лесных и сельских проселках, соединяющих сонные деревушки, где половина домов приспособлена под загородные виллы и в течение недели пустует.

Четверть одиннадцатого. Это означает, что они не только уложились по времени, но даже опередили почти на четверть часа график, разработанный Арсюлом, который рассчитывал вернуться в их укрытие примерно без четверти одиннадцать.

– В таком случае, – говорит Арсюл, – мы дадим себе часок, чтобы поделить деньги и ликвидировать следы нашего пребывания в Морделе, а в половине двенадцатого вывезем наших клиентов.

– Шикарно, – одобряет Мюриэл. – Так мне не придется готовить им жратву к двенадцати. Легко отделалась.

При выезде из небольшого лесочка дорога поворачивает влево, пересекает практически пустую деревушку, если не считать двух машин, стоящих между бакалейной лавкой, она же табачная, она же бистро, и церковью с массивной колокольней.

Несколько гектаров полей вокруг, и снова лес, вернее, продолжение леса Фонтенебло, с валунами, беспорядочно разбросанными среди папоротника и берез. Узкая неровная дорога извивается змеей. При выезде из деревни щит-указатель с перечеркнутой красным надписью «Мордель».

– Ну, вот, доехали без проблем, – констатирует Мюриэл и незаметно с облегчением вздыхает.

С того момента, как она взяла в раздевалке операционного блока оставленный доктором Лефевром чемоданчик, он жжет ей руки. Она мысленно считала минуты и километры, как только началась заключительная фаза операции «Фабиен».

Арсюл ведет машину быстро, но осторожно. Он тормозит, собираясь свернуть влево, на небольшую асфальтированную дорожку. У поворота маленькая надпись «Ле Дюш», без каких-либо пояснений.

В тот момент, когда машина идет на поворот, появляется грузовичок, который движется навстречу и, кажется, занимает всю дорогу.

Это светло-серый фургон «рено», хорошо знакомый всем троим. В какую-то долю секунды Франк Арсюл фиксирует взглядом сидящую за рулем женщину и ребенка рядом с ней.

– Черт побери!.. Они смываются! – вопит он, резко тормозя.

Глава XVIII

Теперь все просто. Надо только сориентироваться, думает Мари-Клод, добраться до первой же деревни и там спросить, где находится ближайшая жандармерия.

Она сосредоточенно ведет фургон. Она не привыкла к таким машинам, не без труда справляется с крутым поворотом и выезжает на узенькую, проходящую по лесу дорожку.

На расстоянии пятидесяти метров появляется встречная машина. Левая мигалка показывает, что и она собирается повернуть. Но куда еще она может свернуть, если не на дорогу, ведущую к дому, откуда только что выбрались Мари-Клод и Фабиен.

Мари-Клод осеняет: эта двигающаяся им навстречу машина принадлежит сообщникам оглушенного ею бандита. Они уезжали, а теперь возвращаются!

Все это Мари-Клод соображает в какие-то доли секунды, но не останавливает «рено», и тот несется прямо на машину, где сидят бандиты. В последний момент Мари-Клод видит, что встречный автомобиль остановился посреди узенькой дорожки. Она избегает столкновения, инстинктивно вывернув руль вправо. Фургон съезжает в траву, его заносит на рыхлой почве. Мари-Клод жмет на акселератор, чтобы выправить машину. Фургон объезжает автомобиль бандитов, выскакивает на асфальт, становится на него всеми четырьмя колесами, словно лошадь, едва удержавшая равновесие, и его заносит в другую сторону.

Стиснув зубы. Мари-Клод вцепляется в руль, стараясь выровнять вихляющую машину и выехать на середину дороги. Она не спускает ноги с акселератора. Мотор протестующе ревет, но покоряется.

– Их трое в машине. Я видел! – кричит Фабиен. Нет нужды объяснять ему ситуацию. Он все

понял.

– Давай, Мари-Клод, – подбадривает Фабиен. сжав кулаки.

Фургон набирает скорость. Дорога снова делает поворот. В зеркальце заднего вида Мари-Клод видит разворачивающуюся машину.

Она не имеет ни малейшего представления о том, где находится. У дороги, которую они только что покинули, она машинально прочла надпись «Ле Дюш». Надпись сделана на узком прямоугольнике из дерева. Так обозначаются фермы или частные владения.

Теперь, когда она переключила на четвертую скорость и по-прежнему жмет на акселератор, у нее создается тягостное впечатление, будто машина не двигается, словно мотор «рено» сдерживает узда.

Рядом с ней Фабиен подпрыгивает на сиденье, будто танцует ритуальный танец индейца, завладевшего скальпом. У другого ребенка преобладал бы страх. Но не у этого, и его покровительница начинает воспринимать мальчугана как явление необычное.

– Не слишком-то радуйся. Они будут нас преследовать.

За одним поворотом следует другой, и Мари-Клод с трудом преодолевает его, вцепившись в руль. По обеим сторонам дороги растет высокая трава, в которой виднеются неясные цветочки – про такие поется в песенках. Взгляд Мари-Клод фиксирует все это автоматически.

Дорога выпрямляется, выбираясь из леса на поле, засеянное пшеницей, молодые колосья которой колышутся на солнце от легкого ветерка. Надпись на указательном щите гласит: «Мордель: 2,4» – первая топографическая информация с того момента, как они совершили побег.

Мордель, несомненно, та деревня, которую Мари-Клод видит перед собой, чьи дома с коричневыми черепичными крышами расположились вокруг квадратной колокольни из серого камня, покрытой шифером. Мари-Клод очень плохо знает Иль-де-Франс, и ей было бы трудно сказать, где находится эта местность: на север или на юг, на запад или на восток от Парижа.

– А что они нам сделают? – рассуждает Фабиен. – Не убьют же?

– Неизвестно. Теперь мы знаем, куда они нас привезли. Мордель легко отыскать на карте, – объясняет Мари-Клод. – Так что, понимаешь, мы становимся очень опасны для них… Смотри… вот и они.

Фабиен тоже смотрит в зеркальце. Действительно, машина бандитов, потеряв несколько секунд при развороте, в свою очередь, выехала из леса, и теперь преследование начинается на открытой местности.

Выход один: остановиться в деревне, завидев людей, прибегнуть к их помощи. Бандиты не осмелятся устроить побоище.

Расстояние между машинами уменьшается. Мари-Клод въезжает в Мордель, не сбавляя скорости. К несчастью, деревня пуста. Владельцы вилл – в Париже, другие жители в поле или бог знает где, но, во всяком случае, не на улице. В панике Мари-Клод гонит фургон дальше вперед, оставив слева от себя площадь с церковью, где одинокий пес от нечего делать поднимает лапу у каждого платана.

Снова сады, огороды, потом поля и примерно через километр после левого поворота опять лес.

– Гони. Мари-Клод. Они приближаются, – сообщает Фабиен, не отрывая взгляда от зеркальца.

– Быстрее не могу, – в отчаянии произносит Мари-Клод.

Она тоже видит, что расстояние между ними и их преследователями сокращается.

Водитель она средний, опыта для участия в подобном родео у нее нет. К тому же фургон для такого состязания не приспособлен. Единственный козырь, которым она располагает, – это узкая дорога, где бандитам придется трудновато, если они захотят обогнать «рено».

Итак, Мари-Клод занимает середину дороги. Если они пойдут на обгон, им придется съехать в кювет: по обе стороны дороги проходят дренажные канавы.

На большой скорости они приближаются к выгнутому дугой мосту. Мари-Клод въезжает на него, не замедляя хода. Фабиен старается удержаться на сиденье. Ему кажется, что фургон становится на дыбы, отскакивая от узенького тротуара, идущего вдоль моста. «Рено» весь содрогается, но сохраняет устойчивость и преодолевает опасное препятствие. Пятью метрами ниже по автостраде мчатся в обоих направлениях грузовики и легковые автомобили.

И сразу же фургон поглощает лес. Снова поворот, и перед виражом Фабиен вскрикивает:

– Они тоже переезжают мост! Они догоняют нас, Мари-Клод!

Она это знает, бедняжка, но пропускает слишком неожиданно появившееся разветвление какой-то лесной дороги. Надпись гласит: «Фонтенбло, 12 км».

Это оповещение звучит похоронным звоном в ее сознании. Она ни за что не продержится столько: бандиты следуют за ней по пятам. Мари-Клод кажется себе овечкой, за которой в лесу гонятся волки.

Дорога вновь становится узкой, неровной и извилистой. Каждый поворот – неизвестность. Вокруг высокие деревья, валуны, заросли папоротника и на фоне этого чарующего пейзажа спотыкающийся, вычерчивающий зигзаги фургон. Цепляясь за приборный щиток, чтобы удержаться, Фабиен подбадривает своего шофера, как некогда кучер дилижанса своих лошадей:

– Давай, Мари-Клод! Им нас не поймать. Действительно, пока бандитам не удается вплотную приблизиться к ним, но как только дорога

превращается в длинную прямую линию, положение снова осложняется. В довершение несчастья она расширяется. Теперь конец погони – дело нескольких секунд.

– Не давай им проехать! – вопит Фабиен.

В зеркальце машина преследователей быстро увеличивается. Их тактика ясна: они хотят обойти фургон и заставить его остановиться. В тот момент, когда они начинают маневр, Мари-Клод не колеблясь берет влево. Несмотря на шум мотора, слышно, как визжат шины у автомобиля преследователей. Повторяется тот же маневр, но вправо. Фабиен вновь подскакивает от радости. Мари-Клод дышится легче. Если она продержится еще две-три минуты, они доберутся до предместий Фонтенбло.

В этот момент задняя дверца фургона звенит как гонг.

– Они стреляют, – вскрикивает Мари-Клод. Гонг звенит во второй раз, и с этой минуты все происходит очень быстро. На расстоянии семисот – восьмисот метров Мари-Клод видит окончание прямой линии и леса. Там появляется грузовик, кажущийся издалека совсем маленьким. Бандиты вновь предпринимают попытку объехать фургон слева. Мари-Клод выворачивает руль и слышит скрежет железа.

Она старается выправить машину, но фургон теряет управление. Мари-Клод отчаянно вцепилась в руль. В течение нескольких секунд фургон напоминает неуправляемый снаряд, пущенный мимо цели. Встречный грузовик делается все больше.

Его водитель, видя «пьяный фургон», осторожно тормозит. Правым передним колесом «рено» съезжает в кювет, теряет устойчивость, опасно приближаясь к канаве. Фабиен кричит, испугавшись на этот раз по-настоящему, бросается к Мари-Клод, обхватывает руками, парализуя ее движения. Но это ничего не меняет, поскольку руль все равно не слушается.

Одним колесом фургон сбивает дорожный столбик, подпрыгивает, как скаковая лошадь, и тяжело падает на правый бок в канаву, подняв облако пыли и вырванной травы.

Водителю грузовика удается остановиться именно в эту секунду. Тыльной стороной ладони он машинально проводит по вспотевшему лбу.

Глава XIX

– Черт побери! Малыш и эта девка! – ругается Франк Арсюл, оказавшись перед фургоном.

Но он не успевает ничего сделать. «Рено», чуть не задев машину бандитов, проезжает мимо на полной скорости и исчезает в направлении к Морделю.

– Им удалось сбежать, – рычит Мюллер. – Надо их поймать.

Франк Арсюл не из тех, кто долго удивляется. Он разворачивает машину.

Выехав из леса, они видят фургон, чьи сигнальные огни зажигаются, когда Мари-Клод жмет на тормоз.

– Порядок, – говорит Мюллер. – Она ненамного ушла вперед. Надо догнать их до Морделя. Иначе она поднимет там шум.

– Ну и что? – Мюриэл опять подает голос. – Деньги мы получили, это главное. Так даже проще – не надо везти их на другой конец Парижа. Если хотите мой совет, ребята, дело сделано, надо быстро сматываться.

В ответ на это предложение следует молчание. Франк Арсюл жмет на педаль, увеличивая скорость, чтобы догнать беглецов. Но автомобиль не первой молодости, он и так делает все, что может.

Деревня Мордель быстро приближается. Арсюлу, который знает эту местность, известно, что жандармерии здесь нет, и проклятой легавой в юбке, испортившей им все дело, помощи тут не найти. Он возвращается к предложению, высказанному Мюриэл.

– Ты должна признаться, что сказала явную глупость, – говорит он с видом человека, которому известно куда больше, чем остальным.

Мюллер вынужден согласиться с Арсюлом и начинает сам объяснять ситуацию этой тупице Мюриэл.

– Ты разве не понимаешь, что теперь она знает, куда мы их привезли? Она приведет сюда легавых, и мы пропали. Не говоря о том, что она, наверное, видела рожу Бьянкари. И парень тоже. После всех наших стараний, чтобы нас опознали…

В очередной раз логика Мюриэл ставит его в тупик.

– Ну и что? Что вы сделаете, если их поймаете? Пришьете? Вы соображаете, на что собираетесь идти ради двух миллионов?

В этот момент фургон, не остановившись в Морделе, выезжает на маленькую лесную дорожку, ведущую в Фонтенбло. На этом отрезке пути Арсюл может легко догнать беглецов, но замечание Мюриэл заставляет его задуматься. Его гложет червь сомнения.

Однако с Мюллером дело обстоит иначе.

– Не слушай, что она болтает, – советует он своему сообщнику. – Столкни их в канаву, подумают, что произошел несчастный случай.

Это, разумеется, решение проблемы. Стиснув зубы, не отрывая взгляда от дороги, Арсюл переезжает через небольшой мост, отстав от «рено» приблизительно на пятьсот метров. Он не догонит фургон, пока не закончится ряд коварных поворотов в лесу, но потом все будет просто.

– Не волнуйся, – говорит Мюллер. – Цыпочка сама сделает за нас всю работу.

Машина бандитов находится в двухстах метрах от фургона, когда тот идет на преодоление первой серии виражей. И преследователи становятся свидетелями захватывающего зрелища. Тяжелый фургон преодолевает повороты вопреки всем правилам вождения, по-сумасшедшему увеличивает скорость, некстати тормозит. Кажется, он вот-вот врежется в какой-нибудь огромный валун или свалится в овраг.

Однако каждый раз он каким-то чудом в последнюю секунду выпрямляется и атакует следующий вираж. Автомобиль бандитов приближается еще на несколько метров, но им мешает то, что повороты располагаются на спусках, и это лишает их легкую машину преимущества.

При выходе из последнего виража Арсюл пытается обойти «рено» с левой стороны. Но и фургон берет левее и загораживает ему дорогу.

– Вот стерва! – бесится Арсюл.

Резко затормозив, он пытается повторить маневр вправо, но фургон тут как тут, большой, неуязвимый.

При третьей попытке машина задевает фургон правым передним крылом. Тогда Мюллер достает свой револьвер 38-го калибра, некогда принадлежавший полицейскому.

– Ты совсем рехнулся. Брось, – умоляет Мюри-эл. – Не делай этого. Это чересчур. Смотаемся с бабками. Нам хватит на месяцы, а потом чтобы найти нас…

– Заткнись! – приказывает Мюллер, опуская стекло.

Арсюл полностью согласен с Мюриэл, но его мужская гордость не позволяет трусить. Сжав челюсти, он ведет машину на расстоянии десяти метров от фургона, держа чуть влево, чтобы Мюллеру удобней было целиться.

Первая пуля попадает в нижнюю часть задней металлической дверцы фургона, прямо над табличкой с номерным знаком. Вторая – почти в то же место, но чуть левее.

На заднем сиденье Мюриэл судорожно цепляется за докторский чемоданчик, как за спасательный круг. Она на грани истерики.

– Ты и прицелиться толком не можешь, ничтожество! – вопит она. – Ты промазал бы и по слону, окажись с ним даже в коридоре!

Действительно, фургон продолжает свой путь. Благодаря тому, что Арсюл держится левой стороны, ему хорошо видна вся дорога. Вдалеке он замечает встречный грузовик.

– Прекрати! Все пропало! – произносит Арсюл.

Слишком поздно. Мюллер целится вновь, нажимает на спуск. Грохот выстрела и оглушительный хлопок, с которым разрывается простреленная шина, сливаются в один звук. Как будто великан толкнул фургон кулаком: он вздрагивает, клонится влево, с грехом пополам выпрямляется, катится вправо, окончательно теряет устойчивость, съезжает в кювет и, как раненное насмерть огромное животное, ложится на правый бок.

Цель достигнута, но встречный грузовик останавливается рядом с потерпевшим аварию фургоном. Докончить дело на глазах у водителя грузовика было бы чистым безумием.

Арсюл дает задний ход, чтобы взять разгон, жмет на педаль и на полной скорости проносится между грузовиком и лежащим на боку фургоном.