Текст книги "Любовь по расчету"
Автор книги: Пенелопа Стрэттон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
– Ну как, мисс Хелстоу? Эксперимент закончился успешно?
Девушка поняла, что он все еще обнимает ее за талию, и, покраснев, отстранилась. Но спустя мгновение ей все-таки удалось взять себя в руки и с легкостью произнести:
– Смотря что вы называете успехом!
– Вы уже вынесли окончательный приговор или повторим эксперимент снова?
– О нет, не нужно, – торопливо возразила Дианта, так как знала, что теперь ей понадобится какое-то время, чтобы проанализировать новые ощущения. – В этом нет никакой необходимости. Я… Я не испытываю к вам отвращения.
– И я к вам тоже, – уверил ее граф. – Простите меня великодушно за то, что я застал вас врасплох, но такое проверяется… как бы это сказать… без предварительного уведомления испытуемого. Иначе результату нельзя было бы верить.
– Что ж, тогда вы поступили правильно, – подтвердила Дианта строго и вместе с тем игриво. – Нельзя недооценивать пользы от хорошо проведенного эксперимента!
Лорд Чартридж взял руку Дианты и прикоснулся к ней губами.
– Мисс Хелстоу, да вы философ!
Лорд Грейсбурн, уже спешивший в библиотеку, понял, что дворецкий не ошибся. Дианта и Чартридж уютно устроились на диване и обсуждали творчество Шекспира так непринужденно, словно уже год были женаты.
Через две недели «Газет» и «Монинг Пост» объявили о помолвке лорда Чартриджа и мисс Хелстоу. Кредиторы графа тут же угомонились. Последние несколько счетов были порваны в тот момент, когда их уже собирались отсылать.
Однако адвокатам жениха и невесты пришлось потрудиться, прежде чем соглашение было достигнуто. Лорд Грейсбурн не уставал удивляться позиции Чартриджа при оформлении формальностей.
– Учитывая его титул и положение в обществе, граф мог бы затребовать в качестве приданого вдвое больше, – заявил он жене. – Создается впечатление, что деньги Дианты для него не главное.
– Может, он все же тайно в нее влюблен, – сентиментально заметила супруга.
– Ради бога, дорогая, нельзя, чтобы девчонка это услышала, – с тревогой воскликнул Грейсбурн. – Этого было бы вполне достаточно, чтобы Дианта расторгла помолвку.
Он в деталях рассказал племяннице об условиях брачного соглашения и, в частности, о том, что большая часть состояния деда остается в ее руках. Деньги гарантировали ей относительную свободу. От таких перспектив кружилась голова! Стать супругой благоразумного джентльмена, который избавит ее от всяких условностей и, более того, будет еще и заботиться о своей супруге и беречь ее, – что может быть прекрасней?
Девушка вежливо слушала разглагольствования лорда Грейсбурна касательно предстоящей свадьбы, но, в конце концов, не выдержала:
– Уверена, что вы все сделаете великолепно, дядюшка.
Этот ответ поразил его как гром среди ясного неба – практичная Дианта была не похожа сама на себя.
– Девочке нездоровится? – поинтересовался он у жены.
– Это абсолютно исключено, – последовал ответ.
Действительно, Дианта только что вернулась с конной прогулки с лордом Чартриджем. Щеки ее горели румянцем, глаза блестели, вероятно, от удовольствия, – только никто не осмеливался высказать это предположение вслух.
На самом деле, мисс Хелстоу впервые насладилась свободой – она пустила лошадь галопом в самом центре Гайд-парка – подобное ей раньше вряд ли сошло бы с рук. Однако Чартридж, находившийся рядом на своем великолепном вороном, подстраховывал ее.
– Уже наслаждаетесь долгожданной независимостью?
– Да, а разве это вас шокирует?
– Я постараюсь не испугаться.
– Тогда мне придется придумать что-нибудь посерьезнее, – поддразнила Дианта.
– Я уже дрожу от страха! Но подождите хотя бы до венчания, тогда уж вы точно заставите весь город заговорить о себе.
При этих словах девушка рассмеялась. В общем, жених и невеста вернулись домой в прекрасном расположении духа.
Это была, пожалуй, их единственная беседа с глазу на глаз за все время, пока семья будущей графини лихорадочно готовилась к свадьбе. Дианте пришлось посетить Чартридж-хаус, чтобы выбрать комнату, которая станет ее будуаром, и отдать распоряжения насчет мебели. Также она вынуждена была принимать многочисленных родственников Чартриджа, так как каждый считал своим долгом оказать ей должное внимание. И хотя эти визиты были продиктованы в равной мере доброжелательностью и любопытством, они носили весьма официальный характер.
Вдобавок ко всему Дианте необходимо было купить множество новых платьев. В компании тетушки и кузины она обошла лучшие лондонские магазины, и лорд Чартридж с майором Лиземом весьма удивились, случайно застав вечером в гостиной трех дам, с головы до ног обмотанных отрезами ткани.
Дианта была готова оправдать любой безумный поступок Чартриджа, но тот вел себя на удивление разумно. Его остроумные замечания смешили ее. На первый взгляд все выглядело благополучно. Но однажды она заметила, что жених разглядывает ее с любопытством, которое почему-то напомнило Дианте сцену в библиотеке – когда пол закачался у нее под ногами и мир стал другим. Девушка вмиг залилась румянцем и отвернулась.
Чартридж последовал за ней к окну и мягко спросил:
– Я чем-то обидел вас?
– Нет, нет… Просто я неожиданно почувствовала, что устала.
Он провел ее к креслу и отправился за льдом. Воспользовавшись отсутствием графа, девушка собралась с мыслями. Кроме поцелуя на Дианту произвели сильное впечатление откровения графа об опыте его отношений с женщинами. Чартридж назвал его «ужасным». Смутные предчувствия овладели Диантой, и будущая жизнь в браке уже не казалась ей такой легкой и беззаботной. Но когда граф вернулся, на его лице играла все та же саркастическая улыбка.
Планировалось, что медовый месяц чета Чартриджей проведет в аббатстве, фамильном поместье графа. Рекс предложил совершить путешествие по Европе, что после победы над Наполеоном было безопасной затеей, но Дианте не терпелось освоиться в новом доме. Да и супругу хотелось поскорее привести его в порядок – так подсказывала мисс Хелстоу ее женская интуиция. Итак, было решено, что счастливые молодожены проведут две недели в Кенте, прежде чем вернутся в город для того, чтобы быть представленными ко двору.
За два дня до свадьбы от ворот дома Грейсбурнов отъехал экипаж, груженный новыми вещами будущей леди Чартридж. Но только несведущий человек мог поверить, что имущество мисс Хелстоу могла увезти одна карета. Во время медового месяца ей предстояло сменить бесчисленное количество платьев, в их числе и наряд для представления при дворе, поэтому парадную одежду решили отправить прямиком в Чартридж-хаус. Свадьба стала главным событием сезона. Предполагалось, что церемония будет скромной, учитывая недавнюю кончину старого графа, но так много желающих считали себя вправе прийти, что сразу стало ясно – церковь будет переполнена. Собравшиеся сплетники кстати вспомнили и о том, что покойный граф Чартридж приходился Рексфорду Лизему всего лишь дядей, так что ничто не могло помешать всеобщему веселью.
За неделю до свадьбы Дианте прислали фамильный жемчуг семьи Чартридж – колье, серьги и браслет. В качестве предсвадебного подарка жених преподнес невесте жемчужную диадему. Увидев ее, Дианта вскрикнула от восхищения, представляя, как замечательно она будет сочетаться со свадебным платьем. Мечтам мисс Хелстоу суждено было осуществиться – жемчуг идеально смотрелся рядом с белыми кружевами и атласом, а диадема венчала наряд совершенством.
Выйдя из кареты на Ганновер-сквер, Дианта окинула толпу взглядом и взяла дядю за руку. Элинор в кремовом платье, украшенном бледно-желтыми розами, сопровождала ее. Кузина поправила свадебный наряд невесты – теперь они готовы идти.
Медленно и торжественно по проходу прошла невеста. Прежде чем остановить свой взгляд на алтаре, Дианта отметила, что церковь переполнена. Несколько нарядных джентльменов выделялись из толпы. Среди них Дианта увидела Берти, потрясающе красивого в сером костюме, глядя на который сам портной прыгал от удовольствия, хотя и знал, бедняга, что гонорара за работу не увидит никогда.
У алтаря Дианта увидела Джорджа Лизема, шафера жениха. Бесстрастно посмотрев на невесту, он стал искать глазами кузину Элинор. Когда жених, Рексфорд Чартридж, предстал перед алтарем, он был бледнее обычного. Когда он приблизился к ней, лицо его на мгновение утратило свое ироничное выражение. Однако при виде приближающейся Дианты его брови нахмурились. «Может быть, он уже сожалеет о своем решении?» – подумалось девушке. Однако она нашла утешение в мысли, что подобная напряженная серьезность объясняется, вероятнее всего, важностью момента. Перед викарием они предстали рука об руку.
Как только отголосок слов брачной клятвы прокатился по залу, восторг Дианты куда-то исчез. Неожиданно она поняла, что отдает свою судьбу в руки мужчине, которого совсем не знает. Она насмехалась над любовью, но что же еще может объединить людей в браке, если не это чувство? Неужели все-таки рассудительность? И впервые в жизни Дианта усомнилась – а будет ли этого достаточно?
Чартридж с силой сжал ее руку, и это заставило Дианту посмотреть на него. Неожиданно чувство невероятной уверенности охватило мисс Хелстоу. Какие глупые мысли теснятся у нее в голове! Рядом с ней мужчина, при одном только прикосновении которого ее охватывают волнующие радость и тревога, а впереди – жизнь, которую они проживут вместе.
Церемония завершилась. Обручальные кольца красовались на руках, орган разрывался от музыки, когда новоиспеченная леди Чартридж вышла из церкви.
Вечером молодожены были готовы к отъезду в деревню. Рекс решил обойтись без помощи лакея. Дианта попрощалась с семьей и села рядом с мужем. Чартридж приказал трогать.
Первую половину пути ни один из них не нарушал молчания. На этот раз вместо обычной пары экипаж был запряжен четверкой. Дианта получала удовольствие, глядя, как умело муж правит лошадьми. Она наблюдала за его сильными ловкими руками, созданными, чтобы управлять. Дианта просто не могла оторвать от них взгляд.
Девушка была настолько увлечена своими мыслями, что Чартриджу пришлось дважды позвать ее по имени, прежде чем она услышала его.
– Вы о чем-то хотели меня спросить? – произнесла она озадаченно.
– Я спросил, не замерзли ли вы. Поднимается ветер.
– Все хорошо, спасибо. Тем более что до усадьбы уже близко, не так ли?
– Около получаса езды, – ответил ей Чартридж, а затем, словно обращаясь к самому себе, добавил: – Непривычно возвращаться туда хозяином…
– Вы долго там жили?
– Несколько лет в детстве. Мой отец никогда не любил детей, и потому после смерти матушки мы с Джорджем были отданы на попечение графа. Он испытывал к детям столь же «нежные» чувства, но его жена присматривала за нами. Иногда в общении с нами она находила больше радости, чем в беседах с собственным сыном. Оливер был похож на своего отца – такой же холодный, эгоистичный, не заботящийся ни о чем, кроме своего удовольствия. Может, мне и не следует говорить о своих родственниках в подобном тоне, они уже давно умерли. Но даже будучи ребенком я отчетливо понимал, как сильно тетушка нуждалась в деньгах, в то время как дядя всегда находил средства на карточные игры, охоту и любовниц.
В последних словах прозвучала такая горечь, что Дианта с удивлением посмотрела на него.
– Мне не следовало рассказывать вам об этом, – криво улыбнувшись, сказал Чартридж.
– Мы условились ничего не таить друг от друга, – напомнила ему Дианта.
– Мы решили, что это вам не надо соблюдать условностей со мной.
– Вы не правы! – возмущенно воскликнула графиня.
Он усмехнулся.
– Оставьте! Вы все-таки уже не девочка, от которой следует скрывать правду об этом мире. Кстати, в церкви я не увидел вашего кузена Фаррелла.
– Он проводит все свободное время с новой пассией, – с негодованием ответила Дианта. – Бедная Шарлотта со вздохом передала нам поздравления от его имени.
– Значит, вы поймете меня еще лучше. Мой дядя с легкостью разбивал тетушке сердце своими похождениями, даже не заботясь о том, чтобы скрывать их. Оливер был весь в отца. Если бы он женился, то его супруга была бы обречена на те же несчастья, что и матушка. Но он не захотел обременять себя брачными узами и терпеть женские упреки. Теперь, возможно, вам понятно, почему в свете отца и сына Чартриджей не очень жаловали и очень немногие сожалели об их кончине. – Неожиданно он добавил: – Жаль, что моя тетя уже умерла. Вы бы ей понравились.
Когда молодожены въехали в Веллхемптон, солнце уже село и сумерки быстро опускались на землю. Неожиданно раздались приветственные крики.
– Жители деревни – наши арендаторы, – пояснил граф. – Значит, весть о нашем приезде уже на полпути к аббатству.
Народ выходил из домов поглазеть на них.
– Разрешите им себя увидеть, – попросил Рекс, придерживая лошадей. – Они слишком многим вам обязаны.
С того момента со всех сторон до них доносились только приветственные возгласы. Когда молодая пара покинула деревню, Дианта увидела, что десятки улыбающихся мужчин, женщин и детей выстроились вдоль дороги. Некоторые держали факелы, освещая путь к аббатству.
Было уже довольно темно, но Дианте удалось разглядеть огромные чугунные ворота, которые были с поспешностью открыты. Теперь перед ее взором открылась залитая светом факелов аллея, ведущая к старинному зданию. Услышав ликующие возгласы, молодая графиня почувствовала новый прилив восторга. Эти люди просто радовались приезду своей спасительницы и приветствовали ее.
Вся челядь выстроилась у парадного входа. Как только экипаж остановился, внушительного вида дворецкий и средних лет женщина вышли вперед, чтобы поприветствовать их. Рексфорд Чартридж помог супруге выйти.
– Дорогая, это – Лоппинг, а это – миссис Эдвардс, экономка. Они превосходно управляют аббатством Чартридж.
Дианта вежливо ответила на приветствия экономки и дворецкого и поняла, что ей придется познакомиться со всей челядью, подобно вновь прибывшему генералу, который первым делом устраивает смотр войскам. Собравшись с силами, леди Чартридж впервые выполнила обязанности хозяйки дома. В ее памяти навсегда запечатлелись эти счастливые моменты ее жизни и улыбающиеся, приветливые лица.
– А теперь, дорогая, мне остается только представить тебя твоему новому дому, как полагается, – произнес Рекс с усмешкой, подхватил Дианту на руки и внес в дом. Радостные возгласы зазвучали с новой силой.
Глава четвертая
Ночью, сидя за туалетным столиком, Дианта сама себя не узнавала. Румянец триумфа еще играл на ее щеках. За столом, ужиная с супругом, чинно сидевшим напротив, она пребывала в странном возбуждении. Девушке совсем не хотелось есть, но при этом она выпила несколько бокалов вина. Интересно, это много или мало, спрашивала она себя, и отчего так сильно теперь бьется сердце?
Дианта подошла к зеркалу. Шелковая ночная сорочка с глубоким вырезом, соблазнительно открывавшим грудь, – такой она раньше никогда не надевала. Конечно же, ей приходилось носить на балах платья с декольте, но это было нечто совсем другое. В зеркале отражалась огромная кровать на четырех ножках, при виде которой холодок пробегал у девушки по спине.
До сих пор все было просто: она заключила сделку с мужчиной, который ей нравился, – ее деньги в обмен на его титул. Но теперь ей предстояло узнать, в чем же заключается таинственная сущность супружеских отношений, и это ее чрезвычайно пугало. Только муж сможет ей помочь пройти этот доселе неизведанный путь. Внезапно Дианта поняла, как мало она знает Рексфорда…
Послышался шорох, и дверь отворилась. В отблеске свечей Дианта увидела мужа. Танцующая тень сделала его неузнаваемым. Граф показался Дианте выше ростом. На нем был темный халат с вельветовым воротником и широкими рукавами. Под ним Дианта увидела распахнутую сорочку, открывавшую красивую мускулистую грудь.
Раздался серебристый перезвон. В руках у мужа Дианта увидела шампанское и два бокала и почему-то вздохнула с облегчением.
– Я полагаю, мы могли бы отметить успешное заключение нашей сделки, – непринужденно сказал он.
– Сделки? – с сомнением в голосе повторила она. Конечно, их соглашение было похоже на сделку, но иногда такие слова ранят очень больно.
– Ну хорошо, выпьем за тот день, когда наши сердца достигли желаемого, – поправился он. – Вы получили свою свободу, а я сохранил свободу аббатству Чартридж. – Он вручил ей бокал с шампанским. – Давайте выпьем за наше совместное будущее!
Тут Дианта поймала взгляд, который несколько насторожил ее. В глазах графа она прочитала жгучую страсть, которая могла передаться ей самой. Стоя перед ним, она чувствовала себя обнаженной, словно шелковая сорочка куда-то исчезла.
Будто под гипнозом, Дианта вслед за Рексом поставила на стол бокал. Он подошел к ней, ласково пробежал пальцами по лицу. Достаточно было губам Рекса коснуться ее губ, и она почувствовала легкое головокружение.
Как любой девушке, Дианте, конечно же, приходилось слышать отзывы о первой брачной ночи. Леди Грейсбурн заявляла, что мужчины должны быть снисходительны к женским желаниям, на что Шарлотта, пожав плечами, отвечала: «Мамочка, что за чепуха! Очень скоро им становится наплевать на наши желания!»
Дианта абсолютно была не готова оказаться во власти мужчины. До сих пор именно она ставила условия. Но теперь, когда на ее пальце блестело обручальное кольцо Рекса, все будет по-другому. Муж – властелин. Жена – рабыня. Именно так устроен свет. Что она натворила, согласившись на этот брак?
Сделав шаг назад, Рекс с любопытством наблюдал за ней.
– Вы, вероятно, помните, как однажды мы провели с вами эксперимент, – произнес он, – и вы уверили меня в том, что не чувствуете ни малейшего отвращения. Я надеюсь, с той поры ничего не изменилось.
– Нет, нет. Просто…
– Просто вы не знаете, чего ожидать. – Он загадочно улыбнулся. – Не волнуйтесь, я не чудовище.
Эта улыбка немного успокоила девушку. Перед ней снова тот Рекс, который развлекал ее и с которым было так хорошо и спокойно. Увидев ее робкую улыбку, он добавил:
– Доверьтесь мне. И никогда меня не бойтесь. Вы же не боитесь, правда?
– Конечно же, нет, – ответила Дианта с таким негодованием, что он расхохотался и приблизился, чтобы вновь поцеловать ее. Полные теплые губы заставили Дианту несмело и неуверенно поцеловать его в ответ.
Затем она почувствовала, как он пытается раскрыть ее уста. Он не настаивал, а умолял, и Дианта уступила. От новых ощущений бешено застучало сердце, кровь быстрее побежала по телу. Она чувствовала, что воля покидает ее и остается только подчиниться.
Пока он целовал ее, его руки жадно ласкали все ее тело, очерчивали изгибы ее тонкой талии, крутых бедер. Прикосновения мужских пальцев дарили Дианте непередаваемое удовольствие. При этом она болезненно ощущала свою наготу – еще бы, ведь ничего подобного в жизни Дианта еще не испытывала, и это шокировало ее. «Позволять делать такое с собой – верх бесстыдства, и джентльмен, конечно же, не ожидает подобного от супруги», – думала она. Но она понимала – Рекс хотел, чтобы все происходило именно так. «Быть может, – мелькнула у Дианты дикая мысль, – он хочет проверить, насколько я целомудренна?» Девушка была совершенно неопытна, поэтому любое абсурдное предположение казалось ей правдоподобным. Она приняла решение не поддаваться соблазну или, по крайней мере, не проявлять свои эмоции так открыто. Но сделать это оказалось непросто – томные вздохи и дрожащее от непонятных желаний тело выдавали молодую графиню.
Рекс стал целовать маленькую пульсирующую жилку на шее. Сладкая нега охватила Дианту. Когда она ощутила, как его руки спускают с плеч струящийся шелк и поцелуи обжигают грудь, ее сердце застучало еще быстрее. Ужас охватил девушку. Конечно же, он ее испытывает! Ни один джентльмен не может заставлять супругу предаваться подобному бесстыдству. Настало время доказать, что она настоящая леди!
В Дианте заговорило оскорбленное самолюбие – оттолкнув руки супруга, она произнесла:
– Рекс, пожалуйста, не нужно.
Его руки замерли, но продолжали обнимать ее. В мягком свете свечей она разглядела его дрожащее тело. Похоже, ему требовались значительные усилия воли, чтобы сдерживать себя.
– Ты хочешь, чтобы я ушел, Дианта? – шепотом спросил он. – Я сказал, я не чудовище. Одно твое слово, и я оставлю тебя в покое.
Мысль о том, что она останется в спальне одна, заставила ее вскрикнуть. Она не понимала, что происходит с ее телом, а лишь ощущала, что самое главное ждет ее впереди. Он должен закончить начатое и избавить ее от этой муки томленья.
Но в мире не существовало слов, дающих благовоспитанной девушке возможность выразить подобное желание… Дианта в отчаянии молчала.
– Ты хочешь, чтобы я ушел? – повторил он.
Наконец к ней вернулось самообладание.
– Мы заключили сделку, – задыхаясь, сказала она. – И… И я не стану уклоняться от исполнения своих обязательств.
Саркастическая усмешка исказила губы графа.
– Обязательств? Ужасно неподходящее слово. Тем более в подобной ситуации.
– Но… Но мы же договорились, – продолжала настаивать она.
– Давай хоть на миг забудем о долге и подумаем об удовольствии. Ты не ответила – мне уйти?
– Я…
– Уйти? – повторил он, нежно касаясь ее губ. – Твое желание для меня закон. Скажи, и я уйду.
Она не могла ответить. Он так нежно дразнил ее своими едва ощутимыми прикосновениями, что у нее закружилась голова.
– Скажи, чтобы я ушел, – прошептал он.
Она едва могла говорить, но все же заставила себя произнести:
– Нет… Нет.
Дианта провалилась в полудрему, как после сильного наркотика. Ноги и руки отяжелели. Силы куда-то исчезли. Весь мир рушился, но она уже ничего не могла изменить. Ее ночная сорочка скользнула на пол.
Она увидела отражение их фигур в огромном зеркале. В свете свечей их тела отбрасывали зыбкие тени. Вдруг Дианта осознала, что на Рексе нет никакой одежды, как и на ней самой. При виде его прекрасного тела она затрепетала.
Графиня почувствовала, как супруг подхватывает ее и переносит на огромное ложе. Он покрывал поцелуями каждый дюйм ее тела, пока жгучее желание не охватило ее всю. Он едва слышно говорил слова, смысл которых она не улавливала, но слышать их было так приятно… Холодная, расчетливая мисс Хелстоу, наблюдавшая за миром из укромного теплого убежища, исчезла. Руки мужчины не обещали защиты, но они манили ее своей неизведанной опасностью. Леди, рожденная и воспитанная по всем правилам строгой морали, теперь презрела все ограничения. На свет рождалась новая женщина…
Она почувствовала, как рука Рекса скользнула между ног, нежно их раздвигая. Прежде чем Дианта смогла понять, что происходит, он вошел в нее. Ее охватило недоумение, но лицо мужа, находившееся теперь так близко, светилось уверенностью. И в следующий момент все изменилось – она уже не была собой, а лишь частью его. Остатки скромности были отброшены прочь, и спустя мгновение она уже двигалась в такт мужскому телу, подчиняясь чуждому ей ритму.
Волна удовольствия захлестнула Дианту. В объятьях Рекса она словно сгорала заживо, а когда он вдруг замер, словно птица Феникс, восставшая из пепла, очнулась счастливой радостной женщиной, испытавшей море ярчайших эмоций. Она познала удивительный мир, который был полон красок и ярких огней. Дианта протянула вперед руки, словно хотела обнять его весь, и почувствовала, как Божья благодать снисходит на нее с небес…
Наваждение рассеялось. Она поняла, что вновь свободно владеет телом, которое уже никогда не будет таким, как прежде. В темноте она мирно уснула.
Перед тем как проснуться, Дианта видела сон, в котором нежилась в объятьях Рекса, а он с лаской во взоре наблюдал за ней. У нее было такое чувство, словно она, наконец, нашла место, которое станет для нее родным.
Открыв глаза, она увидела, что на постели кроме нее никого нет. Дианта села и огляделась. Только смятая простыня с другой стороны напоминала о том, что ночью она была не одна.
Дианта откинулась на подушки – воспоминания заполонили ее ум. Краска стыда залила ее щеки при мысли о том, как фривольно она вела себя ночью, требуя ласк и предлагая их сама. Изумление не уступило место девической стыдливости. Граф Чартридж наверняка ожидал, что его супруга окажется более сдержанной. Напротив, позабыв о благовоспитанности, Дианта отдалась удовольствию, как какая-то куртизанка. Девушка зарылась под одеяло, думая о муже. После всего, что между ними было, посмеет ли она посмотреть ему в глаза?
Она услышала, как хлопнула дверь. Вошла Люси, горничная, и с поклоном поставила на столик поднос с утренним шоколадом.
– Его светлость граф Чартридж ушел на конюшню и просил вас присоединиться к нему после завтрака, – сказала Люси.
Неожиданно в Дианте проснулась жажда деятельности.
– Тогда быстрее приготовь ванну и платье для верховой езды.
Она сбежала по лестнице вниз в холл, а оттуда отправилась на конюшню. Рекс был готов к прогулке. Он не заметил ее прихода. Спрятавшись за деревом, Дианта наблюдала за мужем. «Как он красив и как хорошо сложен!» – думала она. Однако, услышав забавную реплику конюха, девушка невольно засмеялась.
Когда Дианта подошла к Рексу, тот взглянул на нее, и – поразительная вещь – в глазах супруга она не увидела ни малейшего намека на то, что произошло между ними ночью. Даже слова приветствия были сказаны сухим учтивым тоном.
– Доброе утро, мадам, – сказал он, поднося ее руку к губам. – Я пришел сюда рано утром, чтобы убедиться, что с вашим подарком ничего не случилось и что он действительно вас достоин.
– Подарок?
– Приведи ее сюда, Картер.
Конюший щелкнул пальцами, и секунду спустя Дианта вскрикнула от удовольствия – перед ней предстала превосходная лошадь молочно-белого цвета.
– Она быстрая и смелая, но покорная, словно ягненок. Драгоценности перед свадьбой – не более чем простая формальность. Вот мой настоящий свадебный подарок.
Дианта нежно обняла лошадь за гибкую шею.
– О, Рекс, она превосходна! Как было бы прекрасно сейчас прокатиться верхом!
– Тогда не будем откладывать.
Он помог Дианте забраться в седло. Их глаза встретились. Рекс улыбался, как и прежде. Внезапно она осознала – он ни за что не осмелится заговорить с ней о прошлой ночи. Как и она сама. Это будет их общим секретом.
Вороной, на котором лорд Чартридж катался в парке, когда она впервые его увидела, ожидал неподалеку. Рекс мигом вскочил в седло, и они отправились в путь. Почувствовав, как упруго ветер гладит ее по щекам, как мягко ходят под ее ногами лошадиные бока, Дианта засмеялась. Дни ее полного запретов девичества остались далеко позади. Теперь она была абсолютно свободна.
Воспоминания о жизни за городом были родом из детства. Тогда они с матерью жили вместе. Алва тяжело переживала свое изгнание и не находила утешения в спокойном укладе английской провинции. Позже, когда Дианта ездила в Грейсбурн-парк, ей нравилось кататься верхом и навещать соседей, но такая жизнь ее никогда не привлекала.
Однако в аббатстве Чартридж дни проходили незаметно. Дианта была полноправной хозяйкой имения. Все в округе принадлежало именно ей. Она устраивала приемы, чтобы поближе познакомиться с местной знатью. Среди ее соседей оказались сквайр с супругой, мэр и мистер Эйнсли.
Последний происходил из весьма почтенной семьи и унаследовал Эйнсли-Корт – небольшое, но очень уютное поместье. Доходы с этого имения уходили на оплату карточных долгов хозяина, при том что арендная плата была грошовой. Сам мистер Эйнсли с единственным слугой едва сводили концы с концами, и ни для кого не было секретом, что господин часто ходит на рыбалку, чтобы раздобыть чего-нибудь к столу. Свой скудный рацион Эйнсли разнообразил за счет дружеских обедов, остатки которых приносил домой, чтобы накормить слугу. Сначала Дианте он не слишком приглянулся, но после она нашла его весьма обаятельным. Через час они уже были друзьями, и он незамедлительно поинтересовался, не купит ли она его Эйнсли-Корт.
– Он всем задает этот вопрос, – пояснил ей позже Рекс. – Ему не терпится сбыть его с рук и получить небольшую ренту.
– Над этим стоит подумать, – сказала Дианта. – Это расширит наши владения.
– Но Эйнсли-Корт сейчас в ужасном упадке. Привести его в порядок нам обойдется в целое состояние.
Она решила подумать о предложении соседа, но в вихре новых событий вовсе позабыла об этом.
В первое воскресенье после их приезда Рекс взял Дианту с собой в Веллхемптон на церковную службу.
Необычайная худоба придавала преподобному отцу Дансфорду сходство с аскетами. Службу он вел приятным мягким голосом, за которым, как показалось Дианте, скрывалась необычайная сила духа. На нее он произвел весьма положительное впечатление, равно как и его кроткая дочь Софи. Она была симпатичной милой девушкой, рассудительной и строгой. И это не удивительно, ведь восемь лет назад, когда умерла ее мать, она стала хозяйкой в доме.
Пастор пригласил супругов Чартридж на обед в свое имение, где Дианта и обнаружила себя в приятной компании молодой, не по годам образованной девушки. Учителем Софи был ее отец, а потому девушка в совершенстве владела латынью и греческим.
– Папа говорит, что готовит меня к жизни со священником, – призналась она Дианте, когда они остались наедине.
– Разве вы должны обязательно выйти замуж за священника? – нахмурившись, спросила Дианта.
– Я знаю, папенька хочет, чтобы я стала супругой серьезного, богобоязненного человека. Он говорит, что иной брак сделает меня несчастной, и я знаю, что он прав. – Но затем веселые искорки заблестели в глазах Софи, и она призналась:
– Три джентльмена делали мне предложение, и хотя я стараюсь быть послушной дочерью, я не просто не смогла принять ни одно из них.
– Претенденты на вашу руку были непочтительны с вами? – поинтересовалась Дианта.
– О нет! Просто один был чрезвычайно толстым, у другого были липкие руки и шмыгающий нос, а третий постоянно бегал к матушке за советами.
– И все… – озадаченно остановилась Дианта, – все трое были служителями церкви?
– Все, – просто ответила Софи. – Я однажды даже слышала, как один из них сказал, что его маменька не находит ничего предосудительного в невинных развлечениях, что Господь Бог их поощряет. Даже папа вздохнул с облегчением, когда я ему отказала.
Девушки дружно рассмеялись. Они продолжали веселиться, когда к ним присоединились мужчины. Уловив последние реплики их дискуссии, Дианта поняла, что речь шла о теологии. Однако в присутствии женщин серьезные разговоры быстро сошли на нет.
– Я не предполагала, что ваша эрудиция настолько широка, – сказала она супругу, когда тот вошел в спальню поздно ночью. – Цитируете классиков на латыни! Мне казалось, вас интересует только спорт. Он пожал плечами.
– Для этого достаточно получить образование в Оксфорде. В жизни нужно уметь не только править лошадьми или заниматься боксом, – и добавил, неожиданно поворачивая разговор в иное русло: – Викарий – милейший человек, правда?
