Текст книги "Ласточки из стали 3 (СИ)"

Автор книги: Павел Шэд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)

Глава 17

Лориэль посадила машину у любимого заводского ангара № 5. Сняла летный шлем и вместо него надела легкую пехотную каску с забралом из темного стекла – после К-5 смотреть на родное солнце, пусть даже в сумерках, неприятно. Видок, конечно, забавный, но работает. Этих касок полно на любом складе, прицепить к ним забрало из темного стекла дело нескольких минут. Всей экспедиции выдали, перед тем как отдельными рейсами отвезти в институт имплантологии, где уже подготовили отдельный корпус для реабилитации и общих исследований.

Буми в обновке выглядела забавно. Шейка тонкая, личико круглое, шлем сверху торчит как абажур на ночной лампе. Навигатор полезла снимать блоки данных. Лориэль прервала девчонку и кивнула на выход. Буми не догадывалась, какой ей устроили сюрприз.

Внутри ангара в окружении техников, Жанни и Фили держали за ручки ее девочек. Малышня переживала и переминалась с ноги на ногу. Едва увидели маму, они взвизгнули и кинулись к ней. Буми на миг опешила от встречи, присела, обняла девочек, скинула мешавший ей шлем и расцеловала обеих. Малышки, удивительное дело, не заплакали.

Лориэль подошла к своим девчонкам. Уже не просто выросли, а здоровые тетки. Еще год и закончат школу. Одеты скромно, но круглые задницы не спрячешь. Теперь-то дочек обнимать можно стоя, не надо даже наклоняться.

Минут через десять экипаж вернулся в кабину, сняли все данные, сложили в общий ящик с блоками с других машин и понесли сдавать мастеру. Жанни с Фили увели девочек Буми на двор завода поближе к проходной. Малышню уговаривали минут пять, не хотели они с мамой больше расставаться.

Нужный кабинет оказался заперт, мастер Хирондель немного задержалась.

– Рада видеть! – сказала она.

Они обнялись и прошли в кабинет. Знакомая обстановка, ничего не изменилось в этой маленькой комнатке, все на своих местах. Тесно, спокойно, очень тихо и привычный запах крепкого чая. Мастер приняла данные и спрятала в сейф. Стояла хитрая задача не отдать все это в оперативный отдел. Данные очень нужны и заводу, и институту, а то, что оперативная служба похоронит в очередной раз отчеты никто не сомневался.

– Замоталась совсем, – пожаловалась мастер. – Два новых корпуса строим.

– Да, я видела, – сказала Лориэль.

С высоты стройку хорошо видно.

– Какой я строитель, а? Я пилот, вообще-то! – фыркнула мастер. – Ладно, машина на проходной ждет. Буми, девочек бери с собой. Вам там отдельную палату выделили на пару дней. Вещи все уже перевезли.

– Благодарю, мастер.

– Да это не меня, это вот ее благодари, – мастер кивнула на Лориэль. – Идите, а то оперативницы с медиками уже шипят и кругами ходят. Успеем еще поговорить. Хозяйка с совета вернется, я непременно заеду.

На выходе из здания Буми вдруг остановилась, припустила ушки и тихо спросила:

– Хозяйка, можно с вами поговорить?

Лориэль осмотрелась и отвела девчонку в сторонку, чтобы никому не мешаться под ногами.

– Вы простите. Я, похоже, переоценила свои силы, – виноватым голосом сказала Буми. – Я, наверное, переведусь в другое подразделение.

– Страшно? – спросила Лориэль.

– Очень, – Буми поджала губки, глаза у нее намокли. – Я правда…

– Хорошо, – прервала ее Лориэль. – Сделаем так…

Она обняла своего навигатора за плечи.

– У нас сейчас реабилитация намечается, пару недель или месяц. Потом полагается отпуск. Очень большой отпуск. Так что ты сразу пиши заявление, хватай девочек и езжайте куда-нибудь отдохнуть. Отоспишься, отъешься, подумаешь. Как решишь, так и поступим, хорошо? Просто отдохни для начала.

Буми согласилась.

– Если все-таки надумаешь переводится – попрошу профессора написать тебе хорошую рекомендацию, – сказала Лориэль.

В институт добрались уже в темноте. Небольшой автобус прокрался через ворота и пополз по дороге к освещенному зданию. Буми на большом сидении играла с дочками в «хватай за ушко». Всем троим весело. Своих бандиток Лориэль отправила домой присматривать за тетей и бабушкой. Матушка опять не хочет лечиться, а Мири старательно ее воспитывает. Уже созрел заговор среди дочерей, чтобы матушку с тетушкой Газой снова принудительно отправить на море подлечиться. Соберутся вместе на День Матерей, а там и отправят. Шази уже все подготовила.

Как не мечтала Лориэль сразу попасть в палату к Сельке, ничего не вышло. Медики тетки суровые, сразу взяли в оборот. Душ, полный осмотр, анализы, еще бы чуть-чуть и начали длину хвоста измерять. К вечеру был готов рекомендательный список по питанию и экипаж отправили в столовую.

Малышкам Буми было все интересно. Местную кашу слопали вмиг, компот им налили послаще, еще и печенек принесли. Все стрескали, как дома не ели.

После ужина врачи категорически запретили какую-либо активность, все участники экспедиции обвешались сканерами как навигационная панель и улеглись отдыхать. К Сельке разрешили сходить только к полудню, и то, очень вежливо, чтобы ни у кого не возникло сомнений какие тут порядки, порекомендовали вернуться в палату минут за десять до начала дневных процедур.

В своей голове Лориэль рисовала разные сцены, вплоть до самых жутких. Вот лежит Селька ни жива, ни мертва, обвешена датчиками, все пикает, шикает, один мех да кости от подруги и есть. Останется только с понурой головой сесть рядом и прорыдать ночь-другую. На деле же Селька полулежала на горе подушек и читала книжку. Вид у раненой был вполне себе здоровый и довольный. По выражению на лице подруги она сразу все поняла и засмеялась:

– А ты думала, я тут помираю уже?!

Лориэль села на стул рядом с кроватью. Удачно оказалось, что вторая кровать в палате временно пустовала и они тут одни.

– Так и думала, – Лориэль взяла Сельку за руку.

Руки у подруги крепкие, сила никуда не делась.

– Мне ничего про тебя толком не рассказывали, – пожаловалась Лориэль.

– А чего рассказывать? – Селька улыбнулась. – Ну-ка, подними одеяло. Подними-подними!

На левую ногу Сельки была надета странная конструкция из стальных направляющих, на правой обычные фиксаторы с приводами. Лориэль когда-то сама ходила в таких, обычная конструкция для реабилитации.

– Вот, смотри! – сказала Селька и пошевелила сначала стопой правой ноги, а потом пальцами на левой ноге. – Видишь? Ноги слушаются. Две недели еще полежу, спина совсем заживет и буду заново учиться ходить!

Она задорно засмеялась.

– Это здорово! – Лориэль улыбнулась, поправила одеяло на ногах подруги и села на стул.

С минуту они молча смотрели друг на друга.

– Знаешь уже, что произошло? – спросила Лориэль.

– Знаю. Скара все рассказала.

– У нее хватило смелости прийти?

– Она сильнее, чем кажется, – Селька пожала плечами. – Слушай, не нужно ее топить, ладно? Молодая, спеклась. Бывает. Это же я не досмотрела, верно?

– Ты еще скажи, это ты у меня гранаты украла.

– Но взрывала же не она?

– А она поди думала из боевых гранат кто-то фонарики будет делать! – Лориэль фыркнула.

– Я не говорю, что она поступила хорошо. Дура, факт. Но она же молодая дура! Никто не должен был пострадать.

– Я это уже слышала, – Лориэль откинулась на стуле и вздохнула.

– У нее вся жизнь впереди.

– Ты меня разжалобить хочешь?

– Да.

Лориэль усмехнулась:

– Врезать бы тебе.

– Не надо! – Селька махнула рукой. – У меня старшей на днях выбили зуб и нос крепко разбили! Подралась! Представляешь?

– Это ты так с разговора хочешь соскочить?

– Ага.

Они уставились друг на дружку и рассмеялись. Проболтали с полчаса, пока не прибежала медсестра и не напомнила, что кое-кому пора на процедуры. Вечером вышли на прогулку уже всем составом – Буми с дочками, их сопровождали Дилька с Айриной. Погода была тихая, немного душно. Во дворе гуляла вся экспедиции. Лориэль докатила коляску Сельки до небольшой беседки, где они и устроились поболтать. Профессор Гамодара увидела их и сочла своей обязанностью подойти и поблагодарить Сельку.

– Вы настоящий герой! – сказала Гамодара. – Я уже упомянула вас в рапорте Совету Матриархов.

– Благодарю, – смущенно пробормотала Селька.

Когда профессор ушла, Лориэль сказала подруге:

– Завтра составлю рапорт на наградные.

– Только не говори, что мне Орден Свободы собираются дать! – Селька фыркнула.

– Это не про мою честь. Пока сказано на Доблесть написать. Повышение ранга награды – это уже решение совета.

– Слушай, а не пиши вообще ничего, а? – Селька поморщилась. – Не сильно мне эти железки нужны.

– Смеешься?

– А чего, хочешь сказать, прям геройство?

– А что, нет?

Селька фыркнула и важно подняв пальчик заговорила, подражая голосу Тучи:

– Есть у меня одна подруга, старше меня по званию, вот она говорит – а чего тут такого? Это просто моя работа! – Селька сменила тон. – Не знаешь, про кого это я?

– Ох я тебе врежу! – Лориэль со смехом обняла подругу.

– Правда, не пиши, а? Боюсь я этих наград.

– Глупостей не говори. Мне однажды сказали, раз заслужила – носи.

– Ну в самом деле, давай без геройства, а? – Селька состроила грустное лицо. – Чем громче награда, тем чаще в дом лезут. Не хочу я, чтобы моих девок лишний раз дергали – смотри, какая у тебя мама! Будь такой же!

Селька вдруг спохватилась и залепетала виновато:

– Ой, прости! Я правда для своих девчонок не хочу такого же, понимаешь?

– Ладно, я тебя услышала, – Лориэль вздохнула. – Все равно это минимум Орден Доблести, понимаешь? Вокруг шума много, так что награды будут, хотим мы этого или нет.

– Ордена из-за шума… – Селька вздохнула так жалостливо, словно ей собирались отрубить хвост, а не наградить по заслугам.

Перед сном Лориэль решила почитать отчеты Зары. Планшетик с летными записями и комментариями обещал рассказать много интересного. Лориэль только и успела просмотреть каталоги с датами, навалилась усталость, захотелось спать. Она отложила планшет, повернулась к стене и уже через минуту крепко спала.

Ночью она проснулась от странных ощущений и долго не могла понять, что же не так. Протез словно чужой. Он немного нагрелся и давил на шею и плечо. Рука слушалась, моторика в норме, только странное ощущение, словно к руке приделали тяжелую стальную балку.

Лориэль поднялась, прижала руку к груди и направилась прямиком на дежурный пост.

– С кем можете связаться сейчас? Доктор Энтилана или доктор Метелька? – спросила она. – С моим протезом что-то не так.

– Присаживайтесь, – медсестра шустро подставила стул и потянулась к коммуникатору. – Вам больно?

– Нет, но ощущение, что протез нагрелся.

– Минутку, я вызову дежурную группу.

Неизвестный доктор в сопровождении двух медсестер появилась через шесть минут. Короткий осмотр, притащили каталку и повезли в соседний корпус на программатор. Стоя у терминала управления, доктор не то задавала вопросы, не то констатировала факты:

– Травмы не было, поверхностных повреждений нет, инфекционных заболеваний нет. Радиационного облучения не выявлено.

На программаторе стало полегче, сам протез уже не раздражал и тяжелого ощущения, словно кто-то сзади когтями давит в шею, не стало.

– Пейте обязательно, надо избежать обезвоживания, – медсестра подсунула трубочку для питья.

Через час примчалась Энтилана и сразу к мониторам. Через пару минут она набрала Метельку:

– Ты скоро? Активность нанидов растет, при этом на изделии повышения активности нет.

– В сканер! Нейроимплант проверьте! Я через минут сорок буду.

Снова каталка, огни коридора, знакомая комната с огромным сканером.

– Головокружение? Боль в ушах? Резь в глазах? – с этими словами Энтилана посветила фонариком.

Лориэль зажмурилась от яркого света:

– Вот только что. Чуть не ослепла.

– Шутите, значит? Это хорошо.

– Все в порядке, доктор, – сказала Лориэль, немного проморгавшись. – Протез давит, словно прилип к телу. Рука работает отлично, но ощущения странные.

– Возьмите ручку пальцами…

Лориэль выполнила несколько простых упражнений.

– Да, моторика в норме, – сказала доктор. – Ложитесь и не шевелиться! Я несколько раз сканирование прогоню на всякий случай.

И опять эта длинная труба с кучей датчиков и сканеров на подвижных кольцах. Лориэль смотрела наверх и считала, сколько раз из стороны в сторону проскочит тройка зеленых огоньков на ближайшем кольце с датчиками.

– Не шевелиться! – донесся голос Энтиланы.

Сканирование шло долго. Лориэль быстро наскучило пялиться на мелькающие перед глазами огоньки. Ей стало немного полегче, и она даже задремала на часик. Проснулась, когда платформа начала выезжать из огромного сканера.

Энтилана и доктор стояли возле Метельки и всматривались в показания на экранах. Лориэль села, пошевелила головой, чтобы размять чуть затекшую шею.

– Какие-то у вас лица чересчур задумчивые, – заметила она.

Вся троица оторвала взгляды от экранов и уставилась на Лориэль.

– Это вы у нас неправильная, – заметила Метелька. – Каждый раз с вами происходят необъяснимые чудеса. Как ощущения с протезом?

– Ничего не изменилось.

– Поставим фиксатор с дополнительным охлаждением. На всякий случай.

– Все так плохо? – насторожилась Лориэль.

Энтилана взмахнула руками и указала на экран:

– Судя по тому, что я вижу, адаптивный интеллект снова взял на себя роль иммунной системы. Вы от этого должны были с полминуты моргать, светочувствительность не должна была так быстро восстановиться, – доктор показала свой фонарик. – После прилета анализы показали незначительное кровоизлияние в левом глазу, а сейчас даже глазное давление в норме.

– Нейроимплант показывает небольшое усиление деятельности, – добавила Метелька. – Шесть процентов. И в крови появился осадок нанидов. Мы пересмотрим ваши процедуры, надо будет компенсировать потерю активного материала.

Метелька посмотрела на доктора. Та в ответ кивнула, что поняла поставленную задачу.

– И на сколько я тут застряла? – спросила Лориэль.

– Две недели! – сказала Энтилана.

– Три недели! – тут же выпалила Метелька.

Они озадаченно переглянулись.

– К вам приковано много внимания… – затянула Метелька.

– Хорошо-хорошо! – Лориэль подняла руку. – Только давайте договоримся, если состояние станет получше, я смогу работать без особых ограничений? Дел и правда очень много.

– Без полетов! – категорично заявила Метелька.

– Хорошо, без полетов. С документами работать и временами выезжать на завод смогу?

– Вполне приемлемо, – согласились все.

Медсестры привезли на небольшой каталке что-то невообразимо некрасивое, вроде полой руки робота. На вид устройство казалось тяжелым, но по факту Лориэль почти не ощутила дополнительный вес. Руку с протезом закрепили в устройстве и плотной подвязкой зафиксировали на груди.

– Если вдруг возникнут вопросы – можете сказать, что это сканер, – предложила Энтилана. – У вас все-таки очень сложное изделие.

– Я понимаю.

Опять взяли все анализы какие только могли придумать, даже зачем-то взяли пробы из ушей и носа, а крови выкачали за троих. Особый раствор для организации работы нанидов вкололи в шею и еще одну порцию просто дали выпить. Следом Лориэль проглотила капсулу с успокоительным.

Энтилана вручила личный медсканер.

– Пользуйтесь почаще, проверяйте температуру. Он еще и на активности нанидов настроен. Если почувствуете себя странно – сразу воспользуйтесь. Даже если ничего не беспокоит – хотя бы раз в два часа проводите тесты. Я сразу все результаты увижу.

– Понято, доктор.

– И это без учета обязательных осмотров! – добавила Энтилана.

– Так точно.

До утра Лориэль практически не спала. В палате четыре места, Айрина с Дилькой дрыхли настоящим солдатским сном, а четвертая кровать пустовала – Буми с малышками в соседней палате. Лориэль ворочалась, укладывалась, вертелась, все не могла найти удобную позу. Каждые пару минут что-то начинало раздражать. То казалось, что поднялась температура, то становилось прохладно, одеяло хотелось скинуть сразу куда подальше. Эта фиговина на руке мешалась, то давила на грудь, то терлась о ребра, конструкция на спине временами мешала хуже острых камней. И как после этого верить праматерям, что сильванки могут спать в любом месте в любой позе всю ночь без движения?!

От попыток уснуть ее спасли утренние процедуры. Айрина с Дилькой удивились, что это за гадость у нее на руке. Ответ их устроил, и они быстро отстали.

Медики провели обычные анализы, послушали, посмотрели. Вид конструкции на руке их вообще не смущал. Правда препараты выдали другие. По виду капсулы Лориэль поняла, что глотает опять что-то из нанидного волшебства Метельки. Кормили тоже по отдельному меню, а вместо утренней прогулки потащили на программатор. Через час сканирования Метелька сухо сказала:

– Пока без изменений.

Лориэль не очень поняла, что у нее должно было измениться и зевнула.

– Да, если вдруг почувствуете, что протез нагревается, можете просто принять контрастный душ, – сказала Метелька.

Еще пять минут лекций о том, что можно делать и чего не стоит, и Лориэль ушла на прогулку.

Дневные процедуры закончились за десять минут до обеда. Лориэль вместе со всей экспедицией направилась в столовую. Каша или бобовый суп – общее, причем очень недурного качества. Оценила даже доктор Юриэль, которая неожиданно оказалась очень придирчивой к еде. Видимо, переела на К-5 консервов из пайков.

Все выстроились к раздаче и вооружились подносами. Строю поварих за стойками помогали несколько медсестер. Одна из них забрала поднос у Лориэль, собрала все тарелки с блюдами и помогла отнести на стол. Девочки Буми уже сидели рядом с мамой и за обе щеки уплетали «волшебную лечебную кашу». Малышки понравились местным поварихам и те даже не ленились готовить обычную детскую еду.

Обедали неторопливо, потому что в зале на стене, куда удобно пялиться с любого места, висел огромный экран. Успевали рассесться как раз к сводке главных дневных новостей. Первые дни любовались своими мордочками, профессор вышла прекрасно, так удачно поставили свет и поймали ракурс, что ее лицо стало опознавательным знаком экспедиции. Едва только на экране появлялось лицо профессора Гамодары всем сразу становилось понятно: сейчас пойдет очередной репортаж об экспедиции на К-5. Сегодня привели какие-то сухие справочки, за пару секунд показали прибытие на орбитальную станцию, а потом двое экспертов в прямом эфире начали обсуждать какие перспективы вырисовываются перед Галаданой. Внезапно оказалось, что финансисты не могут даже приблизительно просчитать разведанные богатства, это стало поводом для шума и построения целых теорий, как и что может случится в будущем двух планет. Как правило, перед камерами соревновались между собой галаданки и лирийки. Порой доходило и до лишнего шума, на что все тихо посмеивались – в экспедиции состав по планетам приблизительно равный и никому даже в голову не приходило делиться на две части.

После новостей обычно шли спортивные сводки, иногда они менялись на выпуски новостей про какое-то детское собрание или отдельное событие. Сегодня на экране второй раз появилось лицо профессора Гамодары, проиграла интересная мелодия, а еще через пару секунд заговорил поставленный голос:

– Сегодня мы поговорим про великую женщину, гениального пилота нового времени и просто героиню – старшего пилота Лориэль…

Сама «великая женщина» поперхнулась и выронила ложку. Она оторопело уставилась на экран, как и вся экспедиции. Да, тут многие уже видели заметки про себя. Где-то, конечно, репортерши переврали, немножко, посмеяться только. Лориэль успела посмотреть про себя две разных заметки, но тут показывали что-то совершенно новенькое.

Складывалось впечатление, что перевозбужденная девочка лет пяти тараторит без умолку о чем-то сильно ее впечатлившем. Когда речь зашла, что Лориэль чуть ли не в одиночку выручила из беды, правда непонятно какой, всю экспедицию сразу, даже профессор Гамодара отвлеклась от котлеты с обалденной подливкой и посмотрела на экран. Вообще все бросили еду и слушали. Кто-то улыбался и качал головой, мол, давно такой дурости не слышала. Кто-то уже держался за уши, кто-то закрыл ладонью рот, чтобы откровенно не рассмеяться, ну такую чепуху несли, что непонятно, как это в эфир пропустили.

Когда прозвучало, что Лориэль чуть ли не лично создала и организовала всю экспедицию, в повисшей тишине прозвучал громкий шлепок. «Великая героиня» немного не рассчитала сил и от души шлепнула себе по лицу. Она так и сидела, прикрыв глаза ладонью и рычала. Нос немного болел, но это было ничто по сравнению со скрежетом зубов и желанием запустить в экран чем-то тяжелым. Если бы в двух метрах от Лориэль не сидели две малышки, она бы и запустила. Или от души сказала, что она думает про все эти новости. Такого бреда она не слышала еще не разу!

– Может, выключить? – осторожно из-за спины предложила медсестра.

– Да нет уж, давайте дослушаем, – выдохнула Лориэль.

– И кто это составил? – спросила в воздух доктор Юриэль.

Любой репортер обязательно объявит себя в конце репортажа, надо же как-то отменить свою работу. Все стали вглядываться в ролик. Когда на экране показали горящую «ласточку», по которой с огнетушителем скачем Лориэль, кто-то в зале спросил с небольшим удивлением:

– И это тоже вы?

Само собой она. Лориэль уставилась на экран. Сколько раз она видела эту запись. И вот после этих кадров наступила пора удивляться – награды, которые когда-то были у Лориэль, перечислили без единой ошибки и, скорее всего, ровно в том порядке, в котором она их получила. Второй раз удивились, когда репортаж просто закончился, никто так и не признался в авторстве.

Лориэль очень хотела что-то сказать в адрес неизвестной репортерши, что-то емкое и очень красноречивое о умственных способностях этой идиотки и так, чтобы слышно было на улице. Она неловко дернула рукой и задела ложку. На шум сразу подняли ушки девочки Буми и насторожились. Лориэль оставалось только вздохнуть и вернутся к остывающему супу.

– Так… – произнесла профессор Гамодара. – Доктор Юриэль, с этим безобразием надо разобраться. Выпускать настолько непродуманные новости – какое-то баловство. И разобраться как можно скорее!

– Конечно, профессор.

Никто из экспедиции не шутил по поводу этого репортажа, все расстроились. Обсуждали двух дур, одну, которая все это сняла, и вторую, которая пропустила в эфир. Пока Буми не увела малышек гулять обсуждали сдержанно, а потом уже покрепче. Лориэль поклялась про себя, что найдет эту дуру и оторвет ей уши. Сразу два. И хвост.