Текст книги "Арка первая: "Порт Даль" (СИ)"

Автор книги: Павел Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Я понимаю, – вздохнула Завирушка. – Я буду стараться.

* * *

В порту царит обычная деловая суета: бегут мальчишки, неспешно шествуют купцы, заинтересованно озираются паломники, взывают к жалости нищие, молча скользят ненавязчивыми тенями карманники, солидно топают грузчики, гремят кружками в тавернах сошедшие на берег матросы, кричат разносчики еды.

– И куда нам? – растерялась Завирушка.

– Да куда глаза глядят! – смеётся Фаль. – Будем идти, пока не увидим что-то интересное.

– Мне всё интересно, – признаётся девушка.

– Тогда я тебе подскажу. Видеть под иллюзиями, как Пан, я не могу, но жизненный опыт тоже неплохо помогает, вот увидишь.

– А тут правда много иллюзий?

– Тут иллюзия почти всё. Магия иллюзий – Марка Дома Теней, и он поощряет её использование. Нищие, жулики, контрабандисты, работорговцы, да и просто владельцы таверн, которые не хотят разоряться на приличную вывеску. Иллюзия дешевле работы художника, поэтому в Порте Даль спрос на краски невелик.

– Как интересно! Смотри, а вот гадатель. Может, мне стоит узнать своё будущее?

– Скорее всего, он жулик, – предупредила Фаль. – Владеющих настоящей предикторской магией мало, и вряд ли они держат лавочки в порту.

– Очень жаль, мне бы сейчас не помешало благоприятное предсказание судьбы. Впрочем, у меня и денег-то нет…

– Я заплачу за тебя, – решительно заявила Фаль. – Мне отчего-то кажется, что наши судьбы связаны, а мне тоже не помешает немного уверенности в будущем.

– Ты уверена? Ты не должна…

– Это может быть весело, пойдём.

Небольшой шатёр предсказателя расписан звёздами и странными рунами.

– Кажется, тут написано на гоблинском, «Кожура огурца», – с удивлением сказала Фаль, – а вот тут: «Держать вертикально».

– Мало кто умеет читать на гоблинском, – удивилась Завирушка. – Даже среди самих гоблинов.

– У меня причудливая биография. Как-нибудь расскажу пару историй. Ну что, заходим?

И девушки решительно откинули тканевой полог.

Предсказатель – высокий, представительный мужчина с окладистой седой бородой ― одет в красивую униформу, похожую на расписное лиловое пальто, а на голове его остроконечная шляпа с узкими резными полями. Он стоит возле круглого стола, в центре которого установлен в углублении традиционный хрустальный шар.

– Вижу, вы озабочены своей судьбой, девушки? – говорит он неожиданно тонким для такой солидной комплекции голосом. – Похвальная мудрость и прекрасная интуиция! Ведь я вижу, что ваша жизнь очень скоро изменится! Так что вы пришли очень вовремя, присаживайтесь к столу.

– Займитесь ей, – Фаль показывает на Завирушку, – я просто за компанию.

– На два предсказания у меня как раз скидка! – сообщает гадатель. – Выйдет не намного дороже одного.

– Нет-нет, – отказывается гномиха, – у меня ревнивый демон. Он против того, чтобы в моё будущее подглядывали посторонние. Сколько будет за неё?

– Один прогноз или комплексное предсказание? Прошлое прозревать будем или только будущее?

– Фаль, если можно… – жалобно просит Завирушка.

– Гулять так гулять, – смеётся та, – давайте премиум-пакет.

– Десять куспидатов!

– Ого у вас расценочки!

– Дёшево хорошо не бывает! – огрызается предсказатель. – Я вам не шарлатан какой-нибудь!

– Фаль, если тебе сложно… – смущается Завирушка, но гномиха решительно говорит:

– Вот твои десять. Но чтобы прям всё как есть рассказал!

– Не сомневайтесь, уважаемые. Тирлим Прозорливый известен на всём континенте и даже немножко дальше! Девушка, садитесь, я сейчас раскину вам карты!

Завирушка осторожно уселась перед столом и уставилась на разрисованные прямоугольники. Выпало «Шут», «Фортуна» и «Колесница».

– Я бы сказала, что тебя ждёт актёрская карьера, удача и большое путешествие, ― шепнула Фаль. – Но давай послушаем профессионала.

– Итак, начинаем, – деловито сообщил Тирлим. – Внимание, вхожу в транс! Осторожно, двери закрываются, будьте внимательны и осторожны! Не стой под стрелой! Не влезать! Не прислоняться! Проверь заземление! Не ходи по рыбе! Не протирай барабан на ходу! Остерегайся удара зюзьгой!

– Удара чем? – растерялась Завирушка, но предсказатель её не слушает. Он растопырил руки, закатил глаза и вещает.

– Твоё прошлое абдоминально, но твоё будущее конгруэнтно! Козы приходят, и ложки уходят, и возвращаются шланги на круги своя. Твоя карбоновая харизма поникнет под натиском политической целесообразности, но величие криволинейности доминируемых инвестиций компенсирует яростность колченогих памфлетов. Судьба готовит тебя к полимодальности, прибереги свои миноры для культивирования мультизавров, однако учитывай периодичность бондажных корпускул. Если верблюды идут на север, не хватайся за приводной ремень, а верни мяч на базу. Важно помнить: кто не с нами, тот против нас, где крестьяне, там и обезьяне, чем дальше влез, тем ближе вылез, и кто первый встал, того и тапки. При перестроении смотри в зеркала, проходи слева – стой справа, сбрасывая кранец – держись за скобу, но более всего опасайся лопаты кумкватов!

– Э… Что? – не выдержала Фаль.

– Всё, девушки, сеанс окончен, – бодро заявил предсказатель нормальным голосом. – Одно из лучших моих предсказаний. Вам повезло, сегодня я в ударе. Проходите, не задерживайтесь, удачного дня. Эти трансы так утомляют…

– «Берегись лопаты кумкватов?» – воскликнула возмущённо Завирушка. – И это лучшее ваше предсказание?

– Опасность кумкватов повсеместно недооценивают, – кивнул он. – Но вы предупреждены, а значит, сохраните бдительность. Для этого и нужны мы, предсказатели! Не смею больше задерживать, не создавайте очереди, на мои услуги большой спрос…

– Не вижу других желающих отдать десять куспидатов за эту чушь, – сказала Фаль, выглянув на улицу.

– Это не чушь, а прямая связь с информационным полем Вселенной. Толкования могут быть неоднозначны, предложение не является открытой офертой, прогнозы не комментируются, деньги не возвращаются.

– Ах, так? – разозлилась Завирушка. – Вот вам тогда!

Она набрала полную грудь воздуха и громко завизжала.

– Ай, уши заложило! – пожаловался верхний кобольд.

– Какая громкая клиентка, – согласился с ним нижний.

– Уже пора звать охрану, как выдумаете? – поинтересовался тот, что посередине. – А то мне в дырку от пуговицы плохо видно.

– Это пять кобольдов в одном пальто, – удивлённо сказала Фаль.

– Они стоят друг на дружке и изображают человека, – подтвердила Завирушка.

– Они что, нас видят? – спросил тот, у которого на голове шляпа, а под зубастой пастью привязана тесёмками борода.

– Да ну, не может быть, – ответил выглядывающий из-под полы пальто. – Я за эту иллюзию две сотни отвалил. Надёжная штука.

– Так она не говорила: «Пять кобольдов в пальто»?

– Наверное, послышалось, – приглушённо донеслось из района живота. – Думаю, она имела в виду «мять герольдов в лото».

– Но это какая-то чушь? – осторожно поинтересовался верхний.

– А твои предсказания не чушь? Ты вообще не стараешься, Куртулмак! Однажды кто-нибудь догадается!

– Не, не догадаются. Все теплокровные – идиоты, – ответил тот, поправляя бороду. – О, девушки, вы ещё здесь? Хотите ещё предсказание? Со скидкой?

– Нет, спасибо, мы лучше пойдём, – сказала, сдерживая смех, Фаль. – А то там следующий клиент в нетерпении. Эти дварфы с Чёрных Гор такие вспыльчивые! Чуть что хватаются за топор.

– Да-да, конечно, – нервно сказал верхний кобольд. – Пригласите его, пожалуйста…

– У меня получилось, получилось! – радуется Завирушка. – Я ведь ничуть не испугалась, просто завизжала. И раз – пять кобольдов в пальто!

– Здорово они драпали от того дварфа! – хохочет Фаль.

– А как он ругался! Я половины слов не знаю, но той, что знаю, мне хватило, чтобы представить. Так, а теперь пошли искать тех, кто мучил пикси!

* * *

Через пару часов девушки раскрыли иллюзии трёх самых наглых нищих, двух выдающих себя за стражников хобгоблинов, которые пытались вымогать мзду с паломников, и ещё одного предсказателя, на которых у Завирушки, кажется, образовался персональный зуб: «Я вам покажу 'лопату кумкватов», – приговаривала она злорадно. За компанию пострадал один нерадивый держатель таверны, которую зацепило случайно – его заведение оказалось куда менее привлекательным и чистым, чем казалось.

– Хотя бы дохлых крыс с крыльца могли убрать!– возмущалась Завирушка.

Потренировавшись, она освоила короткий резкий «взвизг», который успешно снимал иллюзию там, куда она смотрела, но почти не привлекал к ней внимания. Подумаешь, девушка взвизгнула на секунду раньше, чем для этого появился повод!

Так что когда они, наконец, нашли выдающую себя за птах компанию, Завирушка действовала уже вполне уверенно – взвизгнула, сосредоточившись на том, чтобы не зацепить ничего лишнего, и тут же отошла назад, предоставив жуликов праведному гневу обманутых родителей и крикам разочарованных детей.

– Похоже, у тебя акустический инициатор способности, – сказала Фаль, когда они устроились передохнуть в таверне.

– Это хорошо или плохо? – спросила девушка, уплетая блинчики с мёдом.

– Лучше, чем если бы тебе требовались расходные материалы или дорогие артефакты. Представь, что для твоей магии нужно сжечь на магическом огне перо грифона, а потом смешать пепел с помётом грунга, добавить волос из носа эльфа и три толчёных алмаза? Дорого и запах ужасный. А у тебя всё с собой.

– То есть хорошо?

– Те, кто колдует баз расходников, черпают силу в себе. А она не бесконечная, – предупредила Фаль.

– То-то я так проголодалась! Можно мне ещё блинов? Прости, что я тебя объедаю…

– Сочтёмся, – отмахнулась Фаль. – Когда ты снесла иллюзии на полгорода, то грохнулась в обморок, а если так напрячься несколько раз подряд, то и помереть можно. Так что старайся не частить.

– Конечно, Фаль. Да и зачем мне это? Мне кажется, я обладательница одной из самых бесполезных способностей на свете!

– Эй, девушки! – раздался неприятный голос от входа. – Вот вы где! А то мы с ног сбились.

За их столик без приглашения плюхнулся развязный молодой полуорк. Второй, постарше и пошире в плечах, встал поодаль, положив руку на рукоять короткого меча. Фаль нервно отметила, что он занял позицию между ними и дверью, перекрыв возможность сбежать.

– Что, глазки забегали? – ухмыльнулся визитёр. – Даже не думай, ушастая. Разговор до вас серьёзный, так что не дёргайтесь.

– В чём дело? – удивилась Завирушка. – Кто вы такие? Что вам надо?

– Мы тут поставлены за порядком присматривать, – пояснил полуорк. – Потому что в порту без порядка никак нельзя.

– А мы тут при чём? – мрачно спросила Фаль.

– А вот этот вопрос я как раз желаю разъяснить. Сегодня в порту с порядком была изрядная напряжёнка, девочки. Ничего не хотите мне сказать по этому поводу? В порядке добровольного признания?

– Признания в чём? – спросила Завирушка.

– Видите ли, за сегодняшний день пострадали несколько уважаемых и не очень, но всё же бизнесменов. Их бизнес оказался под ударом, люди понесли убытки, а значит, обратились к нам, смотрящим, с законным вопросом. «Какого демона? – спросили они. – Мы платим вам долю за то, чтобы нас никто не обижал. Нас обидели. Мы требуем разобраться!» Вот, я разбираюсь.

– И всё же, – переспросила Фаль, – при чём тут мы?

– Видите ли, девочки, сегодня с несколькими нашими клиентами произошло странное. Иллюзии, которые обеспечивали их деятельность, внезапно исчезли. Это само по себе очень необычно, но вот что ещё удивительнее: каждый раз на месте происшествия видели юную птаху и мелкую гномиху!

– Я не мелкая, – возмутилась Фаль. – Я среднего роста! Для гнома.

– Приносим извинения, – кивнул полуорк, – размер не имеет значения. Мы привержены политике массогабаритной толерантности. Но меня интересуют причины этого загадочного совпадения. Почему вы каждый раз оказываетесь там, где исчезают иллюзии?

– Вы сами сказали, совпадение, – решительно заявила Фаль. ― Мы с подругой просто гуляем в порту. В городе она недавно, ничего не видела, всему удивляется. Знаете, эти провинциалы… Вот и оказываемся то там, то тут. Вроде бы пару раз замечали какую-то суету, но в порту всегда что-то происходит…

– Значит, совпадение? – нахмурился полуорк.

– Абсолютное! Вы сказали, слетали иллюзии? Но ведь все знают, что снять их может только тот, кто наложил! Может, вам поинтересоваться у представителя Дома Теней?

– Непременно поинтересуюсь, а как же, – сказал полуорк, вставая. – Но имейте в виду, девочки, я вас запомнил!

Глава 9

Творческие планы

– Ой-ой, – сказала Фаль, когда портовые ушли. – Мы с тобой что-то совсем зарвались, подруга. Ладно ты, но я? Пошли-ка отсюда, пока нам ноги не переломали.

– А что, могут? – испугалась Завирушка.

– Ещё как. А то груз на шею – и с пирса… В порту жестокий бизнес.

– Но мы же делали плохо только плохим! А значит, мы делали хорошо! Разве нет?

– Давай обсудим эту этическую коллизию, когда уберёмся отсюда подальше.

На улице их внезапно окликнули знакомым голосом.

– Эй, барышни!

– Рыжий Зад? – обрадовалась Завирушка. – Приятно встретить дружеское… э… лицо.

– Ну, вы и шухер учинили, скажу я вам! Я как про пропадание иллюзий услышал, сразу подумал: «Ага, кажется я знаю одну девицу…»

– Тс-с-с! – осадила его Фаль. – Мы и так чуть не влипли в неприятности.

– А чего вы хотели, вот так развлекаясь в порту? Что вам медаль дадут? Может, и дадут, но она будет чугунная, и любоваться вы ей будете на пути ко дну.

– Всё-всё, мы просто увлеклись. Мы уже уходим, – сказала Завирушка.

– Погодите чуток, сейчас Нюхопёс читать будет, вам стоит это послушать. Вон, уже народ собирается.

Табакси принялся бодро проталкиваться сквозь толпу, таща за руку Завирушку. Фаль вынужденно последовала за ними.

Без иллюзорной деревянной ноги Нюхопёс оказался парень как парень, хотя и не лишённый определённого обаяния.

– Из него бы вышел неплохой актёр, – шепнула Фаль. – Умеет себя держать.

– Др-р-рагоценейшая публика! – закричал Нюхопёс. – Раз уж вы все тут собрались, следующая читка будет про лучший театр города – «Дом Живых». И нет, мне за это не заплатили, просто ребята отожгли как по кустам фаерболом, неплохо подпалив хвосты надутым занудам из городского совета! Так держать, коллеги по сцене! Порт с вами!

«Дом Живых» – это не просто сцена,

это для пафосных эльфов проблема,

это шило в заду богатеев,

которые нас презирают, плебеев!

«Дом живых» – это крутая точка,

там можно выпить без заморочек!

При этом, братцы, смотреть на искусство,

которое про настоящее чувство!

В «Доме Живых» всё настолько честно,

что лицам актёров на сцене есть место.

Крутит критикам весёлую дулю

там резвая гномиха на ходулях!

Там над бушпритом парит Завирушка,

смешная девчонка, но совсем не игрушка!

А если вам нужен кто-то в штанах —

то вот вам Кифри, беглый монах!

Над этим всем царит Мастер Полчек,

который замутит крутой вечерочек,

к полной для Дома Теней конфузии

этот парень не любит иллюзии!

Больше не надо слов пустых —

беги в театр «Дом Живых»!

– Как вам рэпачок, девочки? – спрашивает Рыжий Зад, перекрикивая хлопанье и свист толпы.

– Ух ты! – искренне восхитилась Завирушка. – Про меня впервые говорят со сцены!

– Впечатляет, – признала Фаль. – Но не уверена, что Мастер Полчек обрадуется такой рекламе. Он не слишком любит привлекать к себе внимание.

– Ерунда! – убеждённо сказал табакси. – Реклама – кормилица искусства. Вот увидите, завтра даже новый, расширенный зал будет трещать от публики. Советую вашей дварфихе закупиться элем как следует!

В «Скорлупе» творится полнейший разгром. Стук, грохот, крики, ругань – два усыпанных с ног до головы белой пылью огра с молотами крушат стены.

– Вы точно знаете, что они не несущие? – в панике мечется между ними Пан. – А если на нас сейчас крыша упадёт?

– Остынь, друг! – флегматично отмахивается от него прораб-полурослик в комбинезоне и строительной каске. – Несущие тут молотом даже не поцарапаешь, имперская постройка. Вот здесь, здесь ещё вдарь! – вопит он, убегая в пыльную полутьму.

– Фаль, они ломают наш театр! – жалуется Пан. – Я не знаю, чем это кончится! Мастер Полчек им разрешил, представляешь?

– Обещают, что завтра к нам придёт чуть не весь город, – сообщила гномиха. ― Мы наконец-то прогремели, Пан.

– Серьёзно? Это правда? Так что же ты молчала! Эй, вы, эту стену тоже ломайте! Нам нужно действительно много места! – козёл тоже канул в облаке каменной пыли, откуда периодически выскакивают полуорки с носилками, полными строительного мусора.

– Хорошо бы они закончили до темноты, – вздохнула Фаль. – У нас же сегодня вечеринка, не забыла?

– Ой, и правда, – озадачилась Завирушка. – У меня нет никаких нарядов, ничего? Только эта старая мантия.

– Это неофициальное мероприятие. Но вообще это безобразие, ты больше не в монастыре, подруга, а в большом городе. Девушке тут надо иметь сколько-то одежды.

– У меня совсем нет денег. Если бы меня не кормили в театре…

– Это неправильно! – заявила Фаль. – Пошли к Полчеку.

– Но…

– Никаких «но». Ты в труппе, ты выступаешь, тебе положена доля. А Мастеру не напомнить, так ему и в голову не придёт. Пойдём-пойдём.

Полчек сидит в своём кабинете и вид имеет вполне страдающий.

– Франциско!

– Да, господин.

– Почему так громко?

– Когда ломают стены, господин, бывает громко.

– Почему никто до сих пор не придумал магический глушитель для кувалды?

– Вероятно, потому что проще некоторое время потерпеть, господин.

– Люди совершенно бесчувственны, Франциско. Принеси мне ещё вина.

– Слушаюсь, господин. Но к вам идут Фаль и эта новая девушка.

– Её зовут Завирушка.

– Если бы я запоминал имена всех, кого вы приводите, господин, я бы давно забыл своё собственное. Память не бесконечна.

– Боюсь, Франциско, эту тебе придётся запомнить.

– Мастер Полчек? Можно к вам?

– Заходи, Фаль. И ты заходи тоже.

– Вы нас ждали? – удивилась Завирушка.

– У Франциско превосходный слух. Был, пока не начался этот разгром. Возможно, мы с ним теперь оба оглохнем. Что вы хотели?

– Мастер, – решительно начала Фаль. – Завирушка член труппы?

– Если ей так угодно.

– Ей угодно! – гномиха жестом обрывает пытающуюся что-то сказать девушку.

– В таком случае, я не возражаю, – кивнул Полчек и отхлебнул из бокала.

– Тогда ей положена доля!

– Почему?

– Потому что она есть у всех, кто в театре! У меня, у Кифри, у тройняшек, разумеется, у Пана…

– Правда? – удивился Полчек.

– А вы думали, что мы живём на подаяние?

– Я, признаться, вообще об этом не думал. Финансовыми делами занимается Спичка. Скажи ей, что я не против, если ей зачем-то нужно моё мнение. Кажется, она прекрасно обходится без него.

– Благодарю вас, Мастер Полчек! – сказала Завирушка. – Вы не пожалеете! Я уже научилась управлять своей способностью и теперь могу сбрасывать иллюзии с чего захочу. А с чего не захочу – не сбрасывать!

– Рад слышать, – кивнул драматург. – Кровь всегда берёт своё, а предназначение находит человека. Мы ещё обсудим это, когда обстановка станет менее шумной.

Полчек отвернулся и уставился в книгу, давая понять, что разговор окончен.

* * *

– Стажёрская доля, – решила Спичка, – не более.

– Но её роль почти главная! – возразила Фаль.

– Но за неё тащит Пан!

– Она уже выучила слова, правда, подруга?

– Выучила, – подтвердила Завирушка, – но если уважаемая Спичка считает…

– Считаю, – отрезала дварфиха. – Не будем спешить. Она не первая, кто подавал надежды. Стажёрская доля.

– Но… – начинает Фаль, а Завирушка останавливает её, коснувшись плеча.

– Я согласна.

– Зря ты так, – говорит Фаль, когда они идут по коридору. – Ещё немного, и я бы её уболтала.

– Но я правда не уверена в себе. Всего несколько дней назад я была непосвящённой птахой, и вовсе не считаю себя актрисой. Кроме того, – Завирушка потрясла звенящим мешочком, – это больше денег, чем было у меня когда-нибудь. У меня вообще никогда не было ни монетки!

– Тогда это надо немедленно отметить! Пойдём для начала купим тебе какое-нибудь отпадное платье! На вечеринке ты будешь блистать, я обещаю!

* * *

Труппа собралась в большом помещении за сценой, где обычно хранится реквизит. По случаю спешного ремонта декорации вынесли, взамен напихав притащенной расторопными грузчиками мебели.

– Это столы для зала? – с сомнением рассматривает их Кифри.

– Вроде как, – ответила Фаль. – Тот ушлый табакси раздобыл где-то по дешёвке. Подозреваю, они то ли краденые, то ли из конфискованной контрабанды. Но выглядит терпимо.

– Выглядит – это ладно, – недовольно пробурчал козёл, – но столы в зале? Кто вообще слышал о таком безобразии? Как они будут слушать, чавкая?

– Ну, в основном, булькая, – уточнила Спичка. – Еду мы в баре не подаём. Кстати, может быть, и зря.

– Вот точно зря! – раздался голос из коридора. – Можно к вам?

– Это вечеринка для своих. Типа тимбилдинга, – недовольно сказал Пан.

– Для своих? Тогда я по адресу, – фыркнул, ничуть не смутившись, Рыжий Зад. – Тут все свои-свои, но я своее всех! Вот увидите, у нас впереди большое совместное будущее.

– И зачем нам сдался рыжий табакси? – шутливо интересуется Фаль.

– Ха! Мы знакомы всего пару дней, и вам уже приходится сносить стены, чтобы вместить желающих! Вот увидите, скоро вам потребуется и здание побольше!

– Больше «Скорлупы» в городе ничего нет, – напомнил Кифри.

– Так ты считаешь это своей заслугой? – возмутился Пан. – Не гениальной пьесы Мастера, не моей режиссуры?

– У вас уже были пьесы и режиссура, но смотрели на это три десятка зануд. Потом появляюсь я – и опа! Аншлаг! Совпадение? Не думаю! Маркетинг и промоушен, промоушен и маркетинг!

– Какой наглый!

– Вы так говорите, как будто это что-то плохое!

– Хватит, хватит, – остужает их дварфиха. – Пусть выпьет с нами. Может, он и не совсем свой, но хотя бы забавный. Слушать ваши унылые препирательства мне давно надоело.

– Итак! – громко объявил Пан. – Наше собрание имеет два повода!

– Один из них – надраться, – задумчиво сказал Кифри. – А второй какой?

– Ладно, три повода! Первый – это…

– Надраться, мы уже поняли, – махнула рукой дварфиха. – Сейчас принесу бочонок.

– Вообще-то, это был третий, – недовольно говорит козёл.

– Просто ты демон и не пьёшь, – логично заметила Фаль.

– Ладно, тогда второй повод – наш, не побоюсь этого слова, триумф! Наконец-то публика поняла величие и серьёзность нашего творчества! Оценила наше искусство! Воздала должное нашему таланту!

– Моему элю она воздала должное, – сказал Спичка, возвращаясь с бочонком. – Тащите кружки! Да свои, не из бара! А то потом не досчитаюсь, знаю я вас…

– У меня нет своей кружки, – пискнула растерянно Завирушка.

– Тебе я принесла. Будет твоя. Береги, а то сопрут. Актёры ― народец ненадёжный… Кстати, отличное платье.

– Правда? Вам нравится?

– Выйди в таком на сцену, и продажи эля взлетят процентов на восемь минимум.

– Вы тоже считаете, что оно слишком… короткое?

– Фаль выбирала? – понимающе кивнула Спичка. – Ну, что тебе сказать? В жару я бы тоже носила что-нибудь выше колена, но мои ноги не берёт бритва. Кроме того, голые коленки плохо сочетаются с бородой.

– Не слушай её, подруга! – тут же заявила Фаль. – Ты отлично выглядишь. О, у тебя теперь есть своя кружка?

– Да, – смущённо показала посудину девушка, – красивая.

– Ха, на ней пьяный пикси! Я думаю, теперь это должен быть твой тотем!

– Я должна была его освободить! В Обществе анонимных пикси-алкоголиков обещали за ним присмотреть.

– А поскольку мы пока не пикси-алкоголики, то давайте выпьем! – провозгласила гномиха. – За третий повод нашей пья… то есть встречи, за новую актрису на нашей сцене! Начинающую, но талантливую! За Завирушку! Имейте в виду, кто её обидит, будет иметь дело со мной!

Дварфиха, не спрашивая согласия, уже наполнила кружку девушки элем, а, поскольку пили за неё, отказаться было как-то неловко…

– Мы будем знамениты, я вас уверяю! – горячится козёл. – Публика осыплет нас деньгами, а Дом Теней будет умолять взять лицензию! А мы будем хохотать и вытирать о них сапоги! То есть копыта, в моём случае. А все эти расфуфыренные попугаи из городских театров, которые даже смотреть в нашу сторону брезговали, будут скромно проситься полюбоваться из коридора на наши репетиции!

– Он не пьёт, – пояснила хихикающая Фаль Завирушке, – но он мой демон и пьянеет вместе со мной. Смотрю на него и думаю, неужели я так надралась?

Вечеринка вошла в ту фазу, когда не считают кружек и говорят, не слушая друг друга, но всем хорошо и весело.

– Не вреден ли коммерческий успех,

для нашего убогого театра,

в котором лишь одно искусство правит,

и не бренчат в карманах куспидаты? – сомневается Шензи.

– Не совратит ли звон монет с дороги,

на коей лишь таланту всё открыто?

Не станем ли мы жертвою невольной,

соблазнов пошлого благополучья? – подхватывает Банзай.

– Не предадим ли мы стези актёрской,

и долга, что внушает нам лишь сцена,

в угоду публике, чьи вкусы непристойны,

и меркантильным денежным мотивам? – заканчивает Шензи.

– Мои сиблинги хотят сказать, – поясняет Эд, – что там, куда приходят деньги, не остаётся места чистому искусству. Однажды нам придётся выбирать между тем, что требует сцена, и тем, что требует публика. И что мы тогда выберем?

– Да бросьте вы, – отмахивается Фаль, – лично я уверена, что сумею совместить деньги с творчеством. У меня, конечно, никогда не было случая проверить, но я готова рискнуть! Пусть публика хотя бы раз осыплет меня деньгами, а не огрызками. Если не понравится, всегда можно всё просрать и вернуться к бедности!

Завирушка в какой-то момент поняла, что совершенно опьянела.

«Это очень увлекательно, – думает она. – Но что здесь делаю я? С чего вдруг вообразила себя актрисой? Откуда у меня взяться таланту? Я всего лишь обладаю способностью разрушать чужие иллюзии, хотя сама не наложу ни одной. Это даже не способность, а антиспособность – разрушать то, что делают другие. Если есть на свете что-то противоположное таланту, это как раз я. Вечна Милосердная, как я здесь вообще оказалась? В этой компании, с элем в кружке, в непристойно коротком платье? Разве такой я представляла себе жизнь? Разве для этого отправляла меня в Корпору настоятельница? Ведь мне оставался всего один шаг до посвящения! Я могла бы стать птахой, не разрушать чужое, а создавать своё! Помогать людям, быть нужной, исполнить свой долг перед теми, кто меня вырастил! Но ведь ещё не поздно? Я не совершила ничего непоправимого. Я могу вернуться к своей настоящей жизни прямо сейчас. Пускай она не такая весёлая, как театр, но зато моя и ничья больше…»

От этой мысли ей стало грустно, и она почти заплакала. Но взяла себя в руки, набралась решимости, поставила кружку на стол, с сожалением посмотрев на смешную картинку с пьяным пикси, и тихонько удалилась. В азарте споров о туманном, но, несомненно, величественном будущем театра её ухода никто не заметил.

В комнате она не удержалась, в последний раз полюбовалась на себя в зеркало – платье, выбранное Фаль, ей действительно очень идёт. Девушка сказала себе: «Это неправильно!» ― и решительно сняла обновку. Натянув старую мантию, она как будто обрела с ней и былую уверенность.

'Господин Полчек! – написала она аккуратным почерком на листе желтоватой бумаги. – Вы очень многое для меня сделали, и я очень вам благодарна. Но всё же я считаю себя обязанной следовать по пути своего долга, а не полагаться на вашу благосклонность впредь. Моя судьба – посвящение и служба Вечне Нашёптанной. Я лишь следую её велению.

Не сердитесь на меня и простите.

Искренне сожалеющая,

Завирушка'.

Перечитав письмо, девушка уронила на него ещё пару пьяных слез, но затем, открыв тугую створку присохшей рамы окна, выбралась на улицу и канула в ночном городе.

* * *

– Мастер Полчек?

– Фаль, веселитесь без меня, мне надо подумать.

– Мне кажется, Мастер, вам стоит прочитать прямо сейчас. Это адресовано вам.

Фаль протянула драматургу листок бумаги.

– Я увидела, что Завирушка куда-то ушла, сначала решила, что эль дал о себе знать, но потом забеспокоилась, пошла в её комнату…

– Я понял, помолчи, – Полчек отложил записку, подумал и сказал. – Я знаю, куда она могла пойти.

– Мне пойти за ней?

– Не надо. Я сам схожу. Иди, развлекайся.

– Мастер, вы же никому не дадите её обидеть? Она хорошая девочка. Наивная, но хорошая.

– Я разберусь, Фаль, ― сказал Полчек, вставая. – Франциско! Плащ, трость и шляпу! Придётся нанести ночной визит.

* * *

– Я поняла, что лишняя там, – жалуется Завирушка. – Они этим живут, сцена для них всё, а я случайный гость. Я и с ними, и не с ними одновременно!

Пробежка по ночной прохладе слегка отрезвила девушку, но её решимость не совсем прошла.

– Твоё сердце умнее тебя, дитя, – сказала Юдала. – Хорошо, что ты пришла ко мне. Мой сын – талантливый манипулятор, он легко внушает людям свои желания под видом их собственных. Это делает его очень сильным драматургом, но, к сожалению, он считает своей сценой всё вокруг, а своими актёрами всех, кто рядом. Он и тебе роль нашёл – спасительницы мира от иллюзий. Но ты не обязана её играть, девочка.

– Но разве это не благое дело, избавление от иллюзий? Сегодня в порту я освободила пикси, просто сбив иллюзии с тех, кто его мучил…

– «Всё яд, и всё лекарство», говорят лекари. Иногда иллюзии используют во зло, но так же во зло используют всё, что создаётся людьми. Если нож становится оружием разбойника, это не значит, что ножи плохие и должны быть уничтожены. Если бы мы даже запретили ножи, то разбойник нашёл бы для своего ремесла что-то другое, а множество людей не знали бы, чем порезать хлеб. Иллюзии делают нашу жизнь проще и легче. Они избавляют нас от страданий, приносимых созерцанием несовершенства мира. Прикрывают то, что нельзя исправить иначе. Тебе это не нужно, но многие девушки, обделённые врождённой миловидностью, теперь не страдают от этого всю жизнь, а носят иллюзию, возвращающую им уверенность в себе и позволяющую найти своё счастье. Пострадавшие в войне не обязаны больше пугать людей шрамами. Некрасивые здания можно не спешить сносить…

Юдала провела рукой по рукаву мантии Завирушки, и её потрёпанная уже на грани приличия одежда стала выглядеть новой.

– Даже в самом практическом смысле иллюзии экономят нам множество сил и ресурсов, девочка. Континент пока не оправился до конца от тёмных лет Смуты – у нас мало ресурсов, не хватает рабочих рук, утрачено много знаний и их носителей. Иллюзии – это бинты на наших ранах. Срывать их – болезненно и опасно.

– Бинты, которые не дают этим ранам зажить! – решительно сказал вошедший без стука Полчек.

– Сын мой…

– Вместо того чтобы сшить новую мантию, построить новый дом, вылечить шрамы, исправить внешность это раз за разом прикрывают иллюзией. Иллюзия дешева, иллюзию можно наложить быстро, иллюзию охотно предоставит в рассрочку Дом Теней. Эта практика не лечит, а убивает! В Порте Даль не найти приличного штукатура, художника, портного, парикмахера, мастера косметической магии. Для них нет работы, ведь Дом Теней раздаёт иллюзии почти даром! Конечно, потом он стребует своё, когда надо будет продлять договор, но ведь это потом! К тому времени у людей уже нет выбора, ведь те, кто оказывает реальные услуги, уже разорились и уехали!