Текст книги ""Та самая Аннушка". Часть вторая: "Это ничего не значит" (СИ)"

Автор книги: Павел Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 23
Клан Костлявой

Караваном я бы это не назвал. Первое, что пришло в голову, – «конвой». В военно-морском смысле слова. Доминирует в нём здоровенная многоколёсная машина размером с самоходную пусковую установку «Тополь-М». Достаточно большая, чтобы на её крыше поместился летательный аппарат с выносными консолями пропеллеров. За ней на жёсткой сцепке цистерна-наливняк почти такого же размера. Несколько вездеходных автобусов незнакомого вида, тоже немаленьких; пара грузовиков, автовоз, нагруженный причудливыми автомобилями внедорожного назначения и с полдесятка таких же непривычных внедорожников, окружающих эту колонну. Вид у них чертовски агрессивный, чему немало способствуют установленные на крышах пулемёты.

Мы встретились с ними, когда собрались выезжать с парковки, – воздух замерцал, подёрнулся чёрной рябью, как будто кто-то угольной пылью над дорогой плюнул, и вся эта красота вывалилась прямо нам навстречу. Я ещё мог попробовать уйти в отрыв, в надежде, что они не станут палить вслед не разобравшись, но детишки на заднем сиденье дружно заверещали:

– Наши, это наши, наш клан!

Мы остановились, вышли из «лендкрузера» и встали рядом, приняв по возможности договороспособный вид.

Громоздкая техника пришельцев сбросила скорость и постепенно остановилась, а к нам направился мотоцикл, осёдланный решительной брюнеткой. Она лихо подкатилась, тормознула, спрыгнула с железного коня и встала, пристально глядя на нас.

– Вы не они, – заявила она по результатам осмотра. – Тогда кто вы?

– А кто они? – поинтересовалась Аннушка.

Я обратил внимание, что девушки похожи – черноволосые, с резкими чертами лиц, крепкими спортивными фигурами и сходной манерой одеваться. Аннушка повыше и постройнее, мотоциклистка пофигуристей, что в области груди, что в бёдрах.

– Они это те, кто напал на нас на привале. Какие-то отморозки на ржавом колёсном хламе. Мы отбились, но они утащили трёх детей. Мы шли за детьми, но всё время отставали, скорость у нас не очень. Вот, нашли, наконец, – дама показала на вылезающую из машины троицу.

– Охотно вернём их в семью, – сказал я вежливо.

– В клан, – поправила меня мотоциклистка. – Как они к вам попали?

Я замялся, потому что сказать «выиграл» – прозвучало бы как-то… некрасиво. Могут неверно понять.

– Забрали у работорговцев, – коротко сказала Аннушка. – Случайно вышло.

– Мы вам что-то должны?

– Нет, что вы. Были рады помочь.

– Приятно для разнообразия встретить приличных людей, – слегка расслабилась женщина. – Меня зовут Костлявая.

Я невольно окинул её взглядом, она поморщилась:

– Знаю, знаю. Мне дали имя в тринадцать. Менять его, потому что отросла жопа, я не стала. В кланах так не принято.

– Я Аннушка, – представилась моя спутница.

Я ожидал очередного «Та самая?», но его не последовало. Костлявая просто кивнула и подала ей руку.

– Лёха, – сказал я.

Рукопожатие у мотоциклистки крепкое, рука грязноватая, с обломанными ногтями, лицо пыльное, усталое, но, пожалуй, симпатичное. Выглядит лет на тридцать с небольшим.

– А это наша глойти, Донка, – представил я бабусю.

– Экая она у вас… немолодая.

– Зато очень опытная, – заступился я.

– У нас, увы, обратная картина. Наша Лоля молодая, но бестолковая. Учится на ходу.

– Если она тащит всю эту гору железа, – сказала Аннушка, – то просто суперглойти.

– Не всё так просто, – помотала головой Костлявая, – но нам пока везёт. Да ладно, что мы на обочине разговариваем? Может, разобьём лагерь, выпьем, поболтаем? Мы за этими сорванцами который день без отдыха тащимся.

– Мы не специально, Костлявая! – затарахтели детишки. – Мы просто заигрались…

– Бегом в автобус, – прикрикнула на них дама, – заигрались они, ишь! Чуть не на километр от лагеря убрели, следопыты юные, иначе чёрта с два бы их взяли. Всё им любопытно…

– Игрушки не забудьте, – напомнил им я, и дети кинулись к багажнику забирать добычу.

– Так, встаём на стоянку. Вы с нами? – спросила Костлявая.

– Я бы предложила сделать это не здесь, – ответила Аннушка. – Мы пробыли тут достаточно долго, чтобы их синие глаза притянули сюда какую-нибудь пакость.

– Разбираешься?

Аннушка молча сняла очки и посмотрела на мотоциклистку.

– Клянусь Ушедшими, теперь я точно хочу с тобой поболтать!

– Место не самое удобное. В паре зигзагов отсюда есть хороший срез, там дорога выходит прямо к морю. Он в давнем постколлапсе, так что у нас будет время поговорить до того, как начнётся.

– Боюсь, наша глойти не сумеет его найти, – вздохнула Костлявая, – мы вообще бредём наугад… Лоля, эй, Лоля! А ну, тащи свою задницу сюда! Бегом, блин!

Полноватая девушка лет восемнадцати даже не подумала ускориться. Идёт к нам неторопливо, рассеянно оглядываясь по сторонам, улыбаясь чему-то своему.

– Костлявая, дай вштыриться, – сказала она, приблизившись. – Мне надо.

– Рано, – отказала та, – на большом привале получишь.

– Ну, Костля-а-авая!

– Отстань, Лоля. Сама знаешь, дышки почти не осталось, и взять её негде.

– Святые Хранители, – всплеснула руками бабуля, – да она у вас совсем зелёная! Кто её учил вообще?

– Никто, – мрачно ответила мотоциклистка, – самоучка.

– Разве так можно? Вы же её искалечите!

– Выбирать не приходится, знаете ли! Меня тоже никто не спрашивал, хочу ли я тащить клан по Мультиверсуму!

– Донка, – перебила их Аннушка, – ты можешь прокатиться с ними разок? Проследить, чтобы от нас не отстали?

– Без проблем, – согласилась наша глойти. – Но, чур, вы потом разрешите Доночке чуточку накидаться!

– На привале получишь, – заверил я. – Заслужила, старая.

* * *

К морю прибыли без приключений. Аннушка права – отличное местечко, если продукты у вас собой. Инфраструктуру этого, видимо, курорта, время слизало почти начисто. Осталась разве что дорога, крытая не асфальтом, а чем-то чудовищно прочным, типа тёмно-серого бетона. С неё мы, хрустя колёсами по камням, съехали на широкий галечный пляж и остановились метрах в десяти от линии прибоя. Вскоре воздух над дорогой колыхнулся, выплёвывая машины клана. Костлявая так и едет на мотоцикле за передней машиной, где сейчас, кроме водителя, две глойти – старая и молодая.

– Сильная девочка, – сказала Донка, усаживаясь у нашего костра. – Как я в её годы. Но бестолкова-а-ая!

– Как ты в её годы? – уточнил я.

– Не… ну, то есть да, я тоже была дурочка, но меня хотя бы учили чему-то. Эта девчонка дикая, как степной бурундук. Она вообще не понимает, что делает! И всё время упоротая.

– Как ты в её годы? – спросила Аннушка.

– Ну… почти. У неё ингаляторы модные, они их с собой полный багажник возят. Хотела попробовать – не делятся. Самим, говорят, мало. Нет бы шмали дунуть, как все нормальные глойти, или накатить граммчиков двести… Кстати, вы обещали!

– Держи, – я достал припасённую бутылку вискаря и разлил по стаканам. Донка всосала порцию одним глотком и продолжила:

– Она и слово «глойти»-то не слышала. Похоже, девица просто однажды удолбалась, в трипе увидела Дорогу и увела по ней этот караван.

– Мы не караван, – сказала подошедшая к нам Костлявая. – Можно?

– Присаживайся, – гостеприимно пододвинула к ней складной стул Аннушка.

– Мы клан, – договорила мотоциклистка.

– А ещё, – наябедничала Донка, – у них есть резонаторы.

Дело к вечеру. Мы уже искупались, развели костёр, в котелке тихонько булькает каша. Клан у Костлявой странный – процентов на семьдесят состоит из женщин и детей, мужчин совсем мало, и они по большей части либо старые, либо увечные, либо какие-то бестолковые.

– Да, больше похоже на бродячий детский сад, – признаёт она, – так вышло. Мы клан изгоев, все, кто хотел и мог, от нас свалили. А потом сбежали мы – сами не понимая толком, куда.

– У вас был коллапс? – спросила Аннушка.

– Да, но это слово я услышала сильно позже. Всё, что знаем о Мультиверсуме, мы узнали после того, как покинули свой мир. Там началась конкретная жопа, мы бы не выжили. Тем более с ними, – Костлявая махнула рукой, показывая на кучу синеглазых детей, с весёлыми криками бегающих взад и вперёд по мелководью.

Возраста они разного – лет от пяти и до, наверное, пятнадцати-шестнадцати.

– Откуда у тебя столько синеглазых? – спросила Аннушка.

– Однажды их глаза просто посинели. Им не было больно, лечила сказал, что видят они нормально, и мы забили. А потом мне сказали, что если их не увезти, то всем хана. И мы увезли – уж как сумели. Лоля у нас случайно, она не клановая. Сама вызвалась, сказала, может. Смогла. Но мы ни хрена не знали, не понимали, где мы и что вокруг, не сразу поняли, как входить-выходить, а с направлением до сих пор беда.

– И давно вы так скитаетесь?

– Да чёрт его… Сбились со счёта. Давно. Со временем тут тоже какая-то фигня творится.

– И нигде до сих пор не осели? – спросил я.

– Мы бы рады, – вздохнула Костлявая, – но стоит нам где-то задержаться, там начинается какая-то дичь. Мы сначала удивлялись, какое ваш Мультиверсум херовое место, но потом поняли, что дело в нас.

– В детях, – уточнила Аннушка.

– Это и есть мы. Мы клан. Я его прем. Это мои люди, это мои дети. И я их никому не отдам, так что даже не начинай.

– А что, были предложения?

– Да подкатывали тут… Какие-то на всю голову странные. Обещали, что заберут всех, что им там будет хорошо…

– Кажется, знаю, о ком речь. И что ты им ответила?

– Послала, разумеется. Но выслушала с интересом. Не знаю только, сколько там правды было, вещи они мне втирали чудны́е. Может, ты пояснишь?

– Давай сначала ты расскажешь, что можешь, а потом я? – предложила Аннушка.

– Тогда разливай, что ли, – согласилась Костлявая, – ночь, похоже, будет долгой.

* * *

Костлявая рассказала нам, что в её мире был город. Один. Но большой. Вокруг города пустоши, и в них кланы. Срез был продвинутый: электроника, кибернетика, имплантирование (тут я с досадой поскрипел протезом) – но с экологией беда. Ни хрена у них в этих пустошах не росло, они полностью зависели от города, выполняя роль, как я понял, типа мусорщиков, сборщиков вторичных ресурсов. Но потом начался коллапс, город накрылся мохнатой шапкой, электричества не стало, зато началась резня. Это, когда электричество исчезает, дело обычное. Темнота способствует. В этот момент у детишек, которых собрала под своё крыло Костлявая, резко засинело в глазах, но объяснить, что это значит, было некому.

– Но почему не один, а много? – спросила Аннушка.

– Не знаю, – развела руками премша. – Я вообще не в теме с этой вашей мистикой, извини. Тот, который ко мне насчёт них подваливал, тоже от удивления чуть кони не двинул.

В общем, мир продолжал катиться в чёртову задницу, но Костлявой удачно отломилась почти ничейная самоходная электростанция, – она показала пальцем на многоколёсный агрегат. Это вернуло клану мобильность, потому что машины у них электрические, и когда ток в розетках пропал, то все встали. Но это же и сделало её для всех мишенью номер один, потому что такая полезная штука всякому пригодится. Воевать в клане было некому, потому что все любители повоевать свалили грабить город. Так что она ломанулась куда глаза глядят, лишь бы подальше, и, благодаря удачно подвернувшейся Лоле, сумела в последний момент покинуть гибнущий срез. Так с тех пор и едут, пополняя запасы тем, что пошлёт Мироздание в пустых срезах, и моментально сваливая, если срез живой. В живых на них нервно реагируют, что, в общем, и не удивительно.

– А ещё у вас синеглазки, – добавила Аннушка. – В такой концентрации, что любой живой срез начнёт коллапсировать в ту же минуту, как вы там окажетесь.

– Может, и так, мужик мутный то же самое говорил, – не стала спорить Костлявая.

– А срез ваш по описанию выглядит подозрительно знакомым. Сдаётся мне, была я там, хоть и недолго. Подвозила придурка одного. Впрочем, неважно, продолжай.

Оказавшись на Дороге с удолбанной и ничего не понимающей Лолей в роли глойти, клан Костлявой выжил чудом. Но постепенно освоился: методом тыка научились выходить на зигзаги и уходить с них обратно, а поскольку никакой цели у них не было, то неумение ориентироваться не слишком мешало. Находили срез, где было, что размародёрить, – в недостатке нужных навыков клановых никто не упрекнёт, – и сгребали всё, что плохо лежит, пока не начиналась какая-нибудь хрень.

Вскоре научились определять симптомы «хрени» заранее – обычно начинается с погоды. Как только горизонт затягивают плотные грозовые тучи, клан собирается, уходит на дорогу и валит дальше. Потому что если пренебречь, то грозой дело не ограничится. Землетрясений, ледяных бурь, потопов и внезапных нападений диких животных лучше не дожидаться. Чертовски надёжный и мощный мультитопливный генератор прожорливый, но непривередливый – потребляет горючку любого состава и качества, от старой расслоившейся солярки из брошенных хранилищ до деревенской самогонки. Главное неудобство их непрерывного бегства в том, что чем меньше времени от коллапса прошло в срезе, тем быстрее он к нему возвращается. В давно мёртвых срезах можно расслабиться, но нет ни еды, ни топлива.

– Кроме того, техника же не вечная, – жалуется Костлявая. – Машины у нас неплохие, но и они ломаются. Везём на автовозе доноров, откручиваем с них то одно, то другое – механики в кланах всегда были хороши. Но если сломается генератор – нам конец…

И вот однажды, когда клан культурно отдыхал, совмещая творческую мародёрку с техническим обслуживанием, к ним внезапно заявились гости. Прикатили на цивильном автомобильчике, за рулём весёлый рыжий-синеглазый мужичок, пассажиром – некий важный деятель в чёрном балахоне. Он представился как Мелехрим и сообщил, что является представителем некоей Конгрегации, которая ищет по Мультиверсуму синеглазиков, собирая их в одно место, где воспитывает, учит уму-разуму и приставляет к делу. Называется оно «Школа корректоров», и вашему, мол, ребёночку самое там место.

Узнав, что ребёночек у Костлявой отнюдь не один, Конгрегатор этот пришёл в крайнюю ажитацию и стал весьма настойчив. Когда Костлявая сказала, что кланы детьми не разбрасываются, поэтому уважаемый хрен в капюшоне может валить, откуда пришёл, он начал с уговоров. Рассказал, надо признать, много полезного, видимо, просто не подозревая, насколько Костлявая не в курсе. От него она узнала про Дорогу, Мультиверсум, глойти, караваны, а также, разумеется, про то, что синеглазых просто так земля не носит. Что без обучения они как бомба с часовым механизмом, а с обучением – полезный инструмент. Что такого количества их никто не собирал, а если и собирал, то не прожил достаточно долго, чтобы поведать об этом миру. Так что это уникальный феномен, и страшно интересно, что за срез породил такую опасную флуктуацию. Ведь в нём, поди, ещё что-нибудь полезное непременно найдётся.

Тут Костлявая ему ничем помочь не могла, даже если бы захотела, – Лоля тащила их, не разбирая дороги, вернуться обратно они бы не смогли, а объяснить путь – тем более.

Представитель Конгрегации сказал, что ничего страшного, эту информацию, мол, можно извлечь из самих детей, каковых для того следует немедленно передать ему в руки.

Костлявая вежливо посоветовала ему заняться извлечением содержимого задницы, ковыряя там пальцем, а от детей отвалить, иначе она за себя не ручается. Оказывается, с детьми у кланов в её мире было всё сложно, и за такие предложения там отрывали жопу по самую голову.

Балахон перешёл от увещеваний к угрозам, заявив, что детей они получат так или иначе. Не хотите добром, мол, есть и другие методы. Это было ошибкой, потому что Костлявая просто дала ему в рыло.

– Мелеху? В рыло? – восхитилась поддатая Аннушка. – Дай же я тебя расцелую, Костлявая!

– Но-но!

– Да не в этом смысле! Сама давно хотела, но как-то не складывалось.

Рыжий заступаться за него не стал, подобрал с земли, отряхнул, погрузил в машину и отбыл. Но с тех пор относительно спокойная жизнь бродячего клана закончилась.

Первое нападение можно было бы списать на случайность – столкнулись на зигзаге с рейдерами, те приняли их за богатый караван, решили, что они лёгкая добыча… Ошиблись. Кланы пустошей в своём мире не жертвы, а хищники, и даже такой калечный клан, как у Костлявой, способен за себя постоять. Тем более, что нападающие нацелились на детей и старались, чтобы те не пострадали. Клан отбился, стычка кончилась вничью.

Следующая атака чуть не стала последней – налётчики целенаправленно пытались раздолбать генератор, решив, что его потеря вынудит клан сдаться. Броневик с закреплённым на крыше коптером выскочил прямо по курсу и пошёл в атаку в лоб, а взлетевший с него аппарат попытался ударить сверху. К счастью, мобильная электростанция – военное изделие и хорошо бронирована, поэтому не пострадала, но в перестрелке погибли несколько бойцов клана. Зато в трофеях оказались раздолбанный из гранатомёта броневик и захваченный без единой царапины коптер, который приземлился в тщетной попытке эвакуировать экипаж. Был взят раненый пленный, который рассказал, что их группа входит в какой-то воинский анклав, основным нанимателем которого является Конгрегация. И поставленная им задача заключалась в лишении клана средств передвижения. При этом дети ни в коем случае не должны были пострадать.

– Чёрт! – выругалась Аннушка. – Как бы я хотела сама допросить его! Ты просто не знала, о чём спрашивать, но я бы много отдала за то, чтобы выяснить, откуда у них акки, резонаторы и вот этот коптер. Очень уж у него дизайн ностальгичный, не думала, что такие ещё где-то есть…

Увы, пленный вскоре умер от ран, и единственная ценная информация, полученная от него, касалась резонаторов. Механики клана переставили их с раздолбанного броневика на головную машину, это сильно повысило мобильность колонны.

– До этого я думала, что Лоля просто сдохнет, – призналась Костлявая. – Вы бы её не узнали тогда – худая, одни глаза. Штырилась на каждом переходе, а потом лежала пластом до следующего.

– Ещё бы, – сердито сказала Донка, – такую гору железа на себе переть. Я бы тоже копыта отбросила…

Резонаторы позволили разгрузить неопытную глойти, электрический коптер приспособились заряжать от своего генератора и использовать для разведки, клан стал двигаться быстрее, нападения на какое-то время прекратились – видимо, их просто не успевали найти во время коротких привалов. Но однажды не повезло – заигравшиеся дети далеко отошли от лагеря, пока искали – потеряли время, на них наскочили какие-то шальные рейдеры, и вот результат…

– Вряд ли рейдеров наняла Конгрегация, – сказала Аннушка, – иначе они бы не продали детей цыганам.

– Могли просто скинуть тому, кто первый по дороге попался, – возразила Донка, – рейдеры же, плевать им на договор.

– В общем, спасибо, что вернули детишек, – подытожила свой рассказ Костлявая. – Но у меня вопрос: тот, из Конгрегации, правду говорил, что только у них в Школе дети будут в безопасности?

– И да, и нет, – Аннушка ответила неопределённо. – С одной стороны, Школа находится в срезе, отделённом от остального Мультиверсума за счёт… Впрочем, неважно. Важен результат – срез имеет небольшую временную разбежку с остальной метрикой и из-за этого частично изолирован. Наличие там синеглазых не приводит к коллапсу, это факт.

– И в чём подвох? – поинтересовалась Костлявая.

– В том, что из детей там готовят оружие и инструменты, выживаемость которых не входит в число приоритетов. Их у вас заберут и будут использовать в своих интересах под соусом «мы спасаем Мультиверсум».

– А они разве не спасают? – уточнила Донка. – Я слышала…

– А что, похоже, что ему становится лучше? – огрызнулась Аннушка.

Мы посидели у костра ещё какое-то время. Уложили спать в машину накидавшуюся Донку, выпили сами. Потом Костлявая мрачно спросила:

– Получается, выхода у нас нет? Либо мы будем бежать, пока можем, а когда не сможем – погибнем от коллапса, либо отдадим детей, которых израсходуют в своих целях какие-то засранцы в балахонах? Говённо как-то устроен ваш Мультиверсум.

– Погоди, – сказала задумчиво Аннушка. – Есть одна идея.

* * *

Утром мы попрощались с кланом Костлявой. Они остались, мы уехали. На память о встрече мы оставили им Донку. Велели кормить, не обижать, беречь от алкоголя. Зачем? Во-первых, чтобы она научила их малолетнюю глойти передвигаться по Мультиверсуму не методом случайного шарахания в произвольных направлениях. Показала бы караванные маршруты, рынки, удобные и безопасные места для привалов. Долго задерживаться им нигде нельзя, но купить нормальной еды и топлива в обмен на обретённые в пустых срезах ценности не помешает.

Во-вторых, пока Донка с ними, мы всегда сможем их найти. Ну, как «мы», – Аннушка сможет. Она умеет. А я пока побуду при ней, что меня, честно говоря, чертовски радует.

– Так, солдат, – сказала она, усаживаясь на пассажирское место в «лендкрузере». – Задача прежняя: надо вытащить моего «Чёрта». Мне без него жизнь не мила. Но перед этим надо заскочить кое-куда, кое-что проверить. Это не займёт много времени, я надеюсь. Потерпишь моё общество ещё пару дней?

– Сколько угодно. А куда мы едем?

– Ко мне домой. В то самое место, которое ты так точно себе вообразил. И нет, это ничего не значит. Просто там есть одна книга…

– Разумеется, – закивал я, – книга. Это очень интересно. Обожаю книги. А ванна там есть? С пеной?

– А ты как думаешь? Это же мой дом. Правда, я не собиралась принимать там гостей, поэтому ванна может оказаться тесновата…

– Уверен, мы что-нибудь придумаем!