Текст книги "Старая Контра"

Автор книги: Павел Марушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Афинофоно, к которому она обращалась, аж поперхнулся от возмущения.

– Это нактоуз, – заметил Громила.

– Один хрен… Там лежит такая маленькая чёрная коробочка; достань её и дай мне. Только медленно и осторожно, понял?

Волшебник замешкался.

– У тебя пять секунд, – ледяным тоном сообщила ему ведьма. – Мне уже всё по фигу, понял?! Четыре… Три…

Афинофоно поспешно шагнул к нактоузу и откинул стекло. Иннот заметил, что глаза его внезапно расширились – ни дать ни взять, увидел что-то знакомое.

– Молодец… А теперь дай это бабушке! Быстро, быстро давай!

Ведьма сменила позу. До этого она держала Хлюпика локтем за шею, почти касаясь его виска пальцем другой руки; теперь же проклятие оказалось у его щеки. Скосив глаза вниз, смоукер заметил странное трепетание воздуха над грязным скрюченным ногтем. Угроза старухи явно не была пустой…

– На твоём месте я не стал бы это открывать, – сказал Афинофоно. – Дело в том…

– Заткнись!!! – Перегнида стиснула коробочку; на лице её был написан безумный экстаз.

Стоя на цыпочках, Хлюпик изо всех сил старался отклониться от смертоносного пальца – тот был в паре сантиметров от его щеки, кожу уже начало покалывать…

Портьера, закрывающая изнутри потайную дверь, вдруг дёрнулась и рухнула на пол вместе с карнизом. В облаке пыли возник Подметала, принявший какую-то экзотическую боевую стойку; полы светло-серого плаща взметнулись, словно крылья коршуна, потревоженные резким движением. Лучшему ухайдакеру Биг Бэби хватило одного-единственного взгляда, чтобы оценить обстановку.

– Нет!!! Не открывай, только не эту коробочку!!! – воскликнул он, вскидывая руки в останавливающем жесте.

Ведьма расхохоталась.

– Значит, медиатор тебе вовсе не нужен, да? И ты не его искал, мерзавец? Вот оно, отношение молодёжи-сволодёжи к инвалидам магического фронта! Обмануть решил бабушку Перегниду? Не выйдет! – По-прежнему не отпуская Хлюпика, ведьма с торжествующей ухмылкой подцепила крышку.

– Не открывай!!! Там… – голоса Подметалы и Афинофоно слились в один.

Коробочка с негромким «бломп!» открылась. Подметала сдёрнул с вешалки зонт и сиганул вниз по лестнице, почти не касаясь ступеней. Иннот сделал было какое-то движение, но в этот миг свет в комнатке ухайдакера внезапно померк. Тени сгустились, став угольно-чёрными, и поползли вверх, обретя какую-то жутковатую самостоятельность. Из раскрытой коробочки распространилось мрачное красное сияние. Целая туча странных хвостатых огоньков вылетела. оттуда, разом заполнив собою пространство.

Следующие несколько секунд запомнились всем одинаково. Это было похоже на ярчайшую вспышку, которая заставила тело болезненно сжаться в комок, ярчайшую, но в то же время каким-то образом невидимую. Странные слова многократным зловещим шепотком заметались по комнате; Кактус просто вырубился на мгновение, а Иннот ощутил, что желудок его со страшной скоростью устремляется вверх…

– Э-э… Что происходит? – осторожно спросил гориллоид и поразился тому, как прозвучали его слова – казалось, сам воздух стал ватным; звуки исчезали, едва коснувшись стен. И ещё… Похоже, они запаздывали! Громила видел, как шевельнулись губы бормотолога; но ответ дошёл до его ушей лишь спустя пару секунд.

– Я остановил в этой комнате время. Точнее, не остановил, это попросту невозможно сделать, а замедлил на несколько порядков.

– Холодно как стало! – передёрнул плечами очнувшийся Кактус. – Что это за огоньки?

– Старая ведьма сама выбрала свою участь… Она открыла коробочку ?-здюлей.

– Коробочку чего?! – не веря своим ушам, переспросил Иннот.

– Ты ведь в курсе, что наш мир полон разнообразных духов? Большинство горожан в них не верит, но люди Леса знают, что это так. Зачастую мы сами порождаем невидимые сущности своими словами и поступками, не ведая о том. Есть духи, покровительствующие человеку, – например, те, что помогают в охоте; есть нейтральные, а есть и откровенно враждебные… Так вот, ?-здюли – это духи тяжких телесных повреждений, увечий и побоев.

– Я думал, это ругательство такое… Типа, навалять люлей…

– А знаешь, откуда это пошло – «навалять люлей»? Суеверные люди боятся называть духов их подлинным именем, опасаясь тем самым навлечь на себя гнев потусторонних сил. Здесь, под этой крышкой, – он кивнул на коробочку, – была собрана целая коллекция; думаю, не менее пятисот штук! Наверное, дело рук какого-нибудь Великого Мага древности… Их всегда держали в коробочках, выточенных из железного дерева; хорошо, я успел понять, что это такое…

– Я-то всегда считала, что духи невидимы! – Джихад с любопытством рассматривала один из красных огоньков.

Формой он напоминал сильно увеличенный сперматозоид – только вместо круглой головки был маленький сжатый кулак.

– Они проявляются в момент выхода на краткое время, а потом вновь теряют зримый облик, но зато становятся вполне ощутимыми, если понимаешь, о чём я! Эта коробочка – тоже своего рода ловушка, как и хаммок-падлок… ?-здюлей получит любой, открывший крышку, к тому же сонмы этих тварей набросятся на всех, кто оказался поблизости!

– Значит, нам стоит убраться отсюда поскорее?

– Фактически я к тому и веду… У нас около минуты в запасе. Остаться здесь – крайне неразумный поступок; да и на лестнице некоторое время будет небезопасно, пожалуй…

– Так что же ты лекции читаешь! Нашёл время! – Джихад подскочила к ведьме, вцепилась в костлявое запястье и с силой потянула его, освобождая Хлюпика из захвата. – Выбирайся, только осторожнее, ради всех предков! Не вздумай коснуться проклятия…

– Да, а как быть с кипадачи? Оставим их тут? Они всё время путаются у меня под ногами… – сказал Иннот.

– Думаю, это было бы негуманно. Сейчас я включу их в наш временной поток… – По нервам снова болезненно ударило; правда, не так сильно, как в первый раз.

Застывший, подобно истукану, Ххай шевельнулся.

– Забирай своего дружка и уматывай! – пробасил ему Громила. – И больше чтоб я вас не видел, понятно? В следующий раз каюк заделаю – глазом моргнуть не успеешь!

– Нам нужна Книга! – пискнул шаман.

– Ну, дело твоё! Ребята, давайте-ка… Каюкеры бросились вон; Ххай подхватил так и не пришедшего в сознание Хадзме и припустил следом. Шаман несколько мгновений пребывал в нерешительности, потом неразборчиво ругнулся и выскочил на лестницу. Из башенки раздался яростный вопль ведьмы, обнаружившей, что добыча ускользнула. В следующий миг старуха испустила ещё один крик, куда более громкий – духи вступили в игру… Громила ухмыльнулся и захлопнул дверь.

Друзья ссыпались вниз по лестнице. В подъезде Хлюпик не выдержал и расхохотался, сгибаясь пополам. Иннот задрал голову, с расплывшейся во всю физиономию улыбкой прислушиваясь к доносящимся сверху ударам и воплям – их слышно было даже отсюда.

– А, чтоб тебя!!! – орала Перегнида. – Когда ж оно кончится, это моё клятое невезение!!!

Всё новые и новые ?-здюли вылетали из коробочки…

– Пойдем, старина, – поправил очки Афинофоно. – У нас есть куда более интересные дела, чем торчать здесь.

– Угу! – важно кивнул Хлюпик. – Думаю, на затянувшейся карьере Марамбиты Долборождь можно поставить наконец жирную точку.

– Но Подметалу мы так и не достали, – напомнил Громила. – Мало того… Этот ловкач, похоже, лишил нас плавсредств.

– Не может быть! – Иннот выскочил из подъезда и в растерянности остановился, погрузившись по пояс.

Длинной узкой пироги кипадачи нигде не было; борта зафрахтованной обезьянцем плоскодонки еле виднелись над водой – мощный удар зонта пробил фанерное днище.

– Вот сволочь…

– Сами виноваты, лопухи, – хмыкнул гориллоид. – Кто же оставляет своё имущество без присмотра… Это Биг Бэби, старина!

– Нам сойдёт сейчас любая лохань… Похоже, я знаю, куда он направился; ещё не всё потеряно!

* * *

Изенгрим Фракомбрасс, по кличке Ёкарный Глаз, всю свою жизнь имел дело с прожжёнными негодяями и поэтому вполне мог определить ложь на слух. Страшно подумать, сколько бутылок так и остались бы неразбитыми о головы пиратов, не имей он этого маленького таланта. Сидящий напротив него определённо не врал. «Значит, псих», – подумал Фракомбрасс, зная, впрочем, что это не так.

На психа втащивший его в лодку не походил совершенно. Ни заторможенности, ни лихорадочного возбуждения, ни мути или безумного блеска в глазах, столь характерного для душевнобольных, не было и в помине. Напротив – ясный и твёрдый взгляд принадлежал человеку редкостного самообладания и уверенности; да и всё его поведение говорило о том же.

– Тебе, наверное, трудно поверить в мои слова, – усмехнулся Подметала. – Но знаешь – действительность бывает порой куда причудливее самых замысловатых выдумок!

– Я одного не понимаю, – медленно проговорил Фракомбрасс. – Если в этом вашем горном монастыре так уж хорошо обучают драться и всяким волшебным штучкам, почему никто из вас не сделался правителем Бэби?

– О! Те, кого вы называете «правителями», на самом деле ничего не решают – я имею в виду глобально. Понимаешь, обыкновенная, сиюминутная власть меня не интересует совершенно. Это… Ну, я даже не знаю, как объяснить… Это и не власть вовсе… Это просто человек, который разрешает постоянно возникающие мелкие вопросы. Бригадир на стройке, в крайнем случае – прораб… Но никак не архитектор! Моим бывшим коллегам с юных лет прививают именно глобальное видение любого процесса; да иначе и нельзя – они ведь метеорологи… Но мне показалось куда интереснее работать с человеческим материалом, чем с воздушными или водяными массами.

– Ну и работал бы себе на здоровье, – хмыкнул пират. – Зачем тебе понадобилась вся эта немыслимая бормотология? Дверь в прошлое, надо же!

– Как раз работать на здоровье мне бы и не позволили, – покачал толовой ухайдакер. – Да, я много круче любого из горожан… Почти любого, но, по законам метеорологов, кара должна настигнуть отступника неизбежно. В монастыре найдутся мастера получше меня – и в колдовских умениях, и в рукопашной схватке. С той минуты, как вспыхнут твои старые одежды, дороги назад нет – ты должен повиноваться уставу всю оставшуюся жизнь!

Фракомбрасс ухмыльнулся.

– И тебе, ясное дело, это пришлось не по нраву… Понимаю…

– Ещё как! – весело подтвердил Шамполамо. – У меня, знаешь ли, были довольно-таки обширные планы… И я предполагал уже тогда, что волшебную палочку можно использовать для перемещений во времени. Разумеется, я не мог сделать это сам – в монастыре, в специальных кельях с мягкими стенами содержатся те, кто считал, будто им это по плечу… Очень поучительное зрелище, надо сказать! Но в этом городе обитает некто, способный совладать с древним артефактом; верно говорят, что в Биг Бэби можно найти буквально всё!

– Я вот никак не могу взять в толк, зачем тебе это понадобилось, улыба!

– Да очень просто. Посланцы монастыря искали Чакву Шамполамо, двадцати двух лет от роду; искали всеми доступными средствами, магическими и немагическими – но искали именно двадцатидвухлетнего! А тем временем ухайдакер Подметала, тридцати девяти лет, делал что хотел, нимало не опасаясь возмездия! Понял теперь?

– Да, – медленно произнес Фракомбрасс. – Скажи-ка… Ты ведь не просто так рассказываешь мне всё это?

– Верно! – Подметала опустил весло и сложил руки на коленях, с интересом глядя на пирата. – Я и подобрал-то тебя не просто так. Не знаю уж, кто ты, но, судя по всему, у тебя возникли некоторые проблемы; и довольно серьёзные, верно? Поэтому я и рискнул открыться. Видишь ли, все, кто с моей лёгкой руки ушёл в прошлое… Я не посылал туда случайных людей, поверь! Сквозь дверь между временами шагнули те, чей талант не был востребован в теперешнем Вавилоне: инженеры, чьи крылья подрезала ежедневная рутина; изобретатели, чьи гениальные проекты были похоронены тупыми и напрочь лишёнными воображения патентоведами; врачи, чьи революционные методики оказались никому не нужны… Каждый из них попал в то время и в то место, которое наиболее соответствовало его целям и устремлениям. Осталась лишь самая малость, чтобы претворить мой грандиозный план в жизнь: я должен отправиться в самое отдалённое прошлое и убрать тот краеугольный камень, что лежит в основании всей пирамиды лжи и несправедливости; я должен уничтожить тех, кто многие века правил Вавилоном, лепя из него ту злую и искажённую химеру, которую мы видим поныне!

– Ты хочешь бросить вызов Великим Магам древности?! – восхитился Фракомбрасс.

«Нет, этот парень всё-таки сумасшедший!»

– Именно. Так уж сложилось, что мы с тобой оказались в одной лодке – я бы сказал, что это судьба, если бы не знал в точности, как она на самом деле работает… Я лишь чуть-чуть опоздал с исходом; моё потайное жилище каким-то образом обнаружили враги, и сейчас я лишён тех средств, при помощи которых надеялся одолеть в схватке. Видишь ли, самое трудное заключается в том, что мне придётся забраться на самый верх их знаменитой Вавилонской Башни; а кто справится с этим лучше обезьянца!

Ёкарный Глаз прищурился.

– Вот оно что… И ты собираешься просить об этом меня?

– Да.

– Хмм… А если я не соглашусь?

– Я высажу тебя там, где ты захочешь, – пожал плечами Подметала. – Ни один человек или обезьянец не нужен мне настолько, чтобы я стал его удерживать силой… Но мне почему-то кажется, что тебе сейчас необходимо надёжное убежище. А что может быть надёжнее прошлого!

Пират молча размышлял. В словах странного ухайдакера, безусловно, был свой резон… Нет, разумеется, спрятаться можно и поближе; не обязательно даже уходить из города. С другой стороны – какие возможности открываются перед ловким и изобретательным обезьян-цем, вооружённым знаниями нынешней эпохи!

– И как глубоко ты хочешь забраться на этот раз? – спросил, наконец, он.

– Довольно-таки глубоко! На тысячу двести лет назад; задолго до Первой Магической… И я надеюсь, что, если мне удастся задуманное, она так и не разразится. Воевать будет некому… И не с кем.

«Моё золото, – подумал Фракомбрасс. – Проклятие! Если я соглашусь, эти манки получат всё моё золото! Ну уж нет!» В этот момент лодка проходила мимо пристани. Какой-то паренёк с ведром и кистью как раз заканчивал приклеивать очередную афишу. Изумлённый Ёкарный Глаз обнаружил, что пялится на собственный портрет – не слишком похожий, но, в общем, узнаваемый. Аршинные буквы над портретом вместо привычного «разыскивается» гласили: «Приглядитеськ встречному!» Ниже шло какое-то число с большим количеством нулей – очевидно, сумма вознаграждения. Пират быстро отвернулся; Подметала, казалось, вовсе не обратил на плакат внимания.

– Думаю, залечь на дно можно и поближе, – сказал наконец Фракомбрасс. – Я парень рисковый, но все эти бормотологические штучки… Не, это не для меня.

– Ну, как хочешь. – Подметала вовсе не казался разочарованным.

С этой минуты портрет пирата стал попадаться на глаза с завидным постоянством: свеженаклеенные белые квадратики чётко выделялись на сером камне набережных, маячили на стенах домов и на афишных тумбах близ оживлённых перекрёстков. Ёкарный Глаз почувствовал жгучее желание отловить всех до единого мальчишек с кистями и клеем и утопить их в ближайшем канале. К сожалению, это было совершенно невозможно…

– Стало быть, ты остался вовсе без снаряги? – спросил он, стремясь отвлечь ухайдакера.

– Почти. Вот, пожалуй, главная из тех немногих вещей, которые мне удалось сохранить. – Подметала похлопал по холщовому футляру едва не в человеческий рост. Изогнутая крюкообразная рукоять высовывалась из него.

– Это что, зонтик такой? – хмыкнул Фракомбрасс.

– С этим, как ты говоришь, «зонтиком» можно без вреда для здоровья спрыгнуть с дирижабля! – весело сверкнул глазами Подметала. – Правда, подобное возможно лишь в Бэбилоне; за его пределами первая же зона Мооса превратит это замечательное изделие в бесполезный хлам. А ведь с его помощью можно даже летать; правда, только по нисходящей!

Пират припомнил собственное чудесное спасение с обречённой «Тяжёлой Думы».

– Да ну?

– Именно… Единственный раз, когда я смог подняться на нём вверх… Это было в ураган, и я тогда здорово рисковал. Но дело того стоило!

– Интересно… – пробормотал Ёкарный Глаз.

Перед его мысленным взором промелькнуло несколько интересных возможностей использования подобного приспособления. Конечно, это безобразие, что такая полезная штуковина исполнена в металле. Что, если попробовать заменить сталь на стоеросс? Он глубоко задумался и не сразу обратил внимание на то, что лодка их проплывает весьма оживлённое место – так называемый водяной базар. Сейчас, когда целые кварталы города оказались подтопленными, такие вот импровизированные торжища плодились одно за другим. Прилавки стояли прямо на небольших плотах, под наспех сооружёнными навесами; между плотами то и дело сновали юркие челноки; многочисленные торговцы на разные голоса расхваливали свой товар. Кое-где поднимался дым: это жарили рыбу, которую тут же и ловили. Один из рыбаков, худой, загорелый до черноты человечек, в грязной выцветшей майке, мазнул по лицу пирата взглядом неприятно-цепких глаз и вдруг заторопился куда-то, спешно отвязывая свою лодку. Фракомбрасс ощутил холодок между лопатками: его опознали. Вообще-то Ёкарный Глаз не сомневался в своей способности выкрутиться из любой передряги; но сумасшедшие сюрпризы, на которые был так щедр нынешний день, выбили его из колеи. Вдобавок в голове до сих пор ощущалась некая звенящая пустота, появившаяся там после соприкосновения с бейсбольной битой…

– Ну вот, мы почти прибыли, – заметил Подметала примерно через полчаса. – Знаешь, что самое забавное? Время старого Вавилона потихоньку приближается к своему концу. Это как история, которую придумываешь прямо на ходу… В самом начале возможны тысячи вариантов дальнейшего развития событий, но чем дальше – тем меньше их остаётся. Каждым новымпоступком мы укрепляем русло, по которому течёт наша жизнь; и в какой-то момент понимаешь, что выбора у тебя уже нет – ты должен делать то, что должен; повернуть назад невозможно.

– Это ты о чём? – подозрительно осведомился пират.

– О жизни в целом…, и о наших преследователях – в частности. Похоже, все пути нынче ведут в Колючий Дом. Видишь во-он там большую такую лодку с разношёрстной компанией? Это каюкеры, причём, наверное, лучшие в Бэби – после меня, разумеется…

– Они спешат по твою душу?

– Конечно. Ни один из них не представлял бы для меня серьёзной угрозы поодиночке; но вот вместе – другое дело. Не ты один попал нынче в непростую ситуацию… Фракомбрасс.

– А говорил, будто не знаешь, кто я, – прищурился Ёкарный Глаз.

– Ты так красноречиво старался не замечать все эти плакатики, – улыбнулся Шамполамо. – Впрочем, мне действительно без разницы, кто ты такой.

С десяток водяных драндулетов вывернули вдруг из-за ближайшего перекрёстка, поднимая фонтаны брызг. «Стража!» – понял Фракомбрасс.

– А вон, кстати, ребятишки из совсем другой конторы! Ну что, принимаешь моё предложение? Или предпочтёшь сыграть в прятки со стражниками в одном из подтопленных зданий? – Подметала, казалось, искренне наслаждался ситуацией; он даже бросил двухлопастное весло и скрестил руки на груди, с интересом глядя на обезьянца.

Водяные драндулеты стремительно приближались в рёве и треске двигателей. Каждый представлял собой кургузую одноместную конструкцию с седлом наподобие лошадиного и высокой выхлопной трубой, торчащей за спиной седока. Забранные в кожухи лопаточныеколёса взбивали воду в белую пену; моторы адских машин рычали и громыхали.

– Забери тебя предки! – рявкнул пират. – Я согласен, согласен, согласен!!! Какого хрена ты тут ждёшь?!!

Чаква Шамполамо расхохотался и поднялся во весь рост. Рука его нырнула в карман – и тут же появилась вновь с неким продолговатым, ярко блестящим и переливающимся, словно ртуть, предметом. Широко размахнувшись, ухайдакер запустил странную штуковину навстречу преследователям.

В месте её падения вода обратилась в лёд.

Это случилось настолько быстро и неожиданно, что никто из стражников не успел даже понять, что произошло, – и уж во всяком случае, не успел среагировать. От упавшей вещицы словно бы разошлась круговая волна. Мутно-зелёная водная гладь вдруг разом побелела и приподнялась на несколько сантиметров с глухим хлюпающим звуком, эхом заметавшимся между стен. Передовые драндулеты с громким треском вломились в край льдины; выбитые из седла стражники совершали в воздухе разнообразные кульбиты и с воплями приземлялись на её поверхность. Ехавшие сзади попытались резко затормозить или свернуть, но в результате лишь столкнулись друг с другом. Один из драндулетов врезался в стену дома и взорвался, взметнув к небу фонтаны брызг, куски штукатурки и облако жирного чёрного дыма.

– Прелестно, прелестно! – проворковал Подметала и взялся за весло.

– Что это такое было?!

– Всего-навсего элементаль вечного холода. Правда, они черезвычайно редки; не думаю, что где-нибудь в Бэби есть ещё хоть один, – отвечал ухайдакер. – Надеюсь, это немножко задержит и моих недругов – по крайней мере, они поостерегутся лезть за нами напролом, потому как…

Не договорив фразы, Шамполамо вдруг чуть приподнялся и сделал неуловимо-быстрое движение, словно ловя рукой летящее насекомое.

– … Ага, это подарочек от сипапоккулы! Неплохо, неплохо… Если бы не монастырские навыки, лежать бы мне парализованным… Удивительная точность! – он с любопытством разглядывал бамбуковую стрелку.

Ёкарный Глаз грязно выругался и бросился на дно лодки – воспоминания о пленившей его Адиррозе живо встали перед мысленным взором пирата.

– Не бойся, здесь она нас не достанет, – успокоил его спутник, вводя лодку под низкую арку. – Минуты три-четыре у нас в запасе имеется… Эй! Смоукеры! Принимайте гостей!

Взгляду Фракомбрасса предстало удивительное зрелище. Посреди залитого водой двора возвышался дом, сверху донизу заросший кустарником, или, скорее даже, многократно переплетёнными между собой лианами, усыпанными мелкими голубоватыми листьями.

– Это и есть знаменитый Колючий Дом. Здорово придумано, правда? Эй, смоукеры! Где вы?! – снова крикнул Шамполамо, сложив ладони рупором.

С верхнего этажа на него глянула грустная синяя личность в кепке.

– Маэстро Палисандро!

– Уважаемый Пыха! Не могли бы вы спустить вниз клеть?

Громила, шумно отдуваясь, налегал на вёсла. Сипапоккула сидела на носу лодки, стискивая в руках длинную духовую трубку, – она мучительно переживала свою неудачу.

– Не казнись. Ты ни в чём не виновата, – тихонько пробормотал Хлюпик. – Кто же знал, что он такой ловкий…

Адирроза лишь досадливо дёрнула плечиком. Смоукер вздохнул. Всё вышло в точности так, как он и предполагал: не успели они с Иннотом вернуться в Вавилон, как тут же начались разнообразные смертоубийственные приключения. Из огня, что называется, да в полымя… А ведь ему так хотелось отдохнуть! Эх, вернуть бы те благословенные деньки, когда они с каюкером только-только прибыли в Великий Город и вели беспечную и весёлую жизнь… Он украдкой бросил взгляд на Иннота. Тот задумчиво щурился и поигрывал бумерангом. «В древности многие великие воины давали хорошему оружию имена, – заявил он друзьям. – Я тоже придумал имя для своего – он теперь называется Гасильник Уродов, в честь моих славных побед и вообще. Вот только выберу время и сделаю на нём гравировку». «Не советую, – покачала головой Джихад. – Даже такая малость способна изменить его аэродинамику. Ты же не хочешь, чтобы твой Гасильник подвёл тебя в самый решительный момент?» Иннот, подумав, нехотя признал, что она права.

Шлюпка с каюкерами миновала подтопленную подворотню – Громиле пришлось даже пригнуться немного, чтобы не стукнуться макушкой о свод, и вышла во внутренний двор.

– Вот Это да! – озадаченно выразился Иннот; и одновременно Хлюпик воскликнул изумлённо:

– Не может быть! Это же… Колючий Дом!

– Стало быть, резиденция смоукеров расположилась в том самом заколдованном доме? Забавно! – проворчал Громила. – Бывают же совпадения! Ну что же, Хлю, – зови своих! Насколько я понимаю, эти кустики и в самом деле очень колючие и так просто по ним не заберёшься…

– «Кустики»! Да это же знаменитый Железный Занавес племени стиб! – фыркнул Иннот, только что получивший своевременную консультацию одного из пер-сонажиков, профессора Эксклибо. – По ним не то чтозабраться… А вот как, интересно, попал внутрь Подметала?

– Втёрся в доверие, – предположила Джихад. – Кстати, вон его лодка…

– Это моя лодка, между прочим! Вернее, наша с Хлю. Да, слушай, Хлю… Как ты смотришь на то, чтобы подождать нас здесь? Вместе с Афинофоно? Посторожишь посудины, а то снова сопрут ненароком, и вообще… Как бы чего не случилось, и всё такое…

– Самый грозный ухайдакер Биг Бэби сейчас находится вместе с моими соплеменниками, а ты предлагаешь мне «подождать здесь»! – запальчиво воскликнул Хлюпик. – Да ни за что!!!

– Он прав, старина. В конце концов, ты не можешь опекать его всю жизнь, – тихонько сказала Джихад. – И это его родня…

– В таком случае держись сзади, оки? Не высовывайся… А вон, кстати, кто-то из ваших.

Смоукер задрал голову.

– Пыха!!! – радостно завопил он. – Старик!

– Провалиться мне на этом месте! – донеслось сверху. – Хлюпик! Погоди, я сейчас…

Сипапоккула хихикнула; остальные заулыбались. Хлюпик медленно начал краснеть.

– Так вот как тебя зовут на самом деле! – добродушно пробасил Громила. – Ну ты и фрукт, бормотолог Хлю!

Сверху, поскрипывая, спускалась клеть лифта. Первыми в неё залезли Хлюпик и Иннот; рассчитанная на миниатюрных смоукеров, она не могла вместить всех желающих – тем более вместе с Громилой.

– Ну, рассказывай! – возбуждённо набросился на друга Пыха, едва лишь смоукеры закончили обниматься и хлопать друг друга по плечу. – Какими судьбами?!

– Извини, старик, – перебил его Хлюпик. – Сперва самое главное: кто-нибудь чужой заходил сюда? Вот прямо сейчас?

– В такой, знаешь, серой шляпе! – Иннот помахал руками вокруг головы.

– А! – догадался Пыха. – Вы о маэстро Палисандро! Он пошёл… – тут смоукер запнулся. – Хлюпик, ты же не знаешь… Свистолю плохо! А Большой Папа… Ну, в общем… Отправился в Страну Ароматного Дыма!

– Не может быть! – опешил Хлюпик. Пыха горестно вздохнул.

– И как же вы… То есть мы теперь? – упавшим голосом спросил Хлюпик.

Иннот кашлянул.

– Извините, парни… Мне очень нужен этот, в серой шляпе! Как его найти?

– Наши сейчас на втором этаже, со Свистолем, – пояснил смоукер. – Наверное, и он там…

Громила вздохнул.

– Нехорошо это – болящего беспокоить; но, как видно, придётся…

– Ну, вы только это… Поделикатнее, – буркнул Пыха, несколько оробевший при виде здоровенного гориллоида, возвышавшегося над ним, как скала.

– Само собой! – вежливо кивнул обезьянец.

– Он всегда деликатен, – съязвил Кактус. – Никакой крови, только закрытые переломы…

– Это они шутят так, – успокоил Пыху Хлюпик. Свистоль, вопреки опасениям соплеменников, уже почти оправился от шока. Окружённый юными смоукерами, шаман племени восседал в гамаке, держа на коленях толстенную книгу; ещё несколько томов стопкой лежало рядом.

– Таким образом, мои маленькие друзья, я хотел бы донести до вас труды этого замечательного человека, которого все вы знали как Большого Папу, – продолжал Свистоль, не обратив внимания на заглянувшего в комнату Пыху. – Сегодня мы с вами начнём знакомиться с его основополагающим трудом, который называется… Э-э… «Полное описание племён, обычаев и традиций Великого Леса от Северных гор до Южныхджунглей». Спичкин, не отвлекайся… Вообще дети, достаньте, пожалуйста, ваши трубки! Думаю, это поможет вам сосредоточиться на том, что я буду читать. Итак, начнём: глава первая…

– Здесь его нет! – помотал головой Пыха.

– А что на первом этаже?

– Да там же вода! Затоплено всё!

Иннот между тем шагнул на лестничную клетку, спустился на несколько ступеней вниз и прикрыл глаза. Волосы его зашевелились, распрямляясь.

– Там, внизу, кто-то определённо есть, – сообщил он спустя минуту.

– Кто-то из наших? – вопросительно взглянул на Пыху Хлюпик.

Тот энергично затряс головой.

– Не, вряд ли…

– А выходы там есть какие-нибудь? – поинтересовался Иннот. – Ну, в смысле, наружу? Через окна, например?

– Все окна Занавес затянул! Там не то что вылезти – руку не просунуть!

– Похоже, попался, голубчик! Ладненько… – И каюкер, крепко сжимая в руке бумеранг, решительно направился вниз.

Первый этаж являл собой мрачное зрелище. Вода действительно стояла довольно высоко – низкорослому Инноту она доходила почти до пояса. Сквозь проёмы окон, затянутые многочисленными колючими стеблями, с трудом просачивался слабый свет. Зеленоватые блики играли на потолке; полусгнившие доски и мусор тихонько колыхались у стен, потревоженные его движениями.

Внезапно впереди, в одной из комнат кто-то негромко заговорил. Слов было не разобрать, но сам голос, несомненно, принадлежал Подметале. Каюкер, не таясь, двинулся вперёд.

Планировка этажей в этом доме была одинаковой: справа располагалась лестничная клетка, потом шла анфилада комнат, заканчивающаяся довольно большим залом. Ухайдакер и Ёкарный Глаз стояли у дальней стены, словно ожидая чего-то.

– И ты здесь! – удивился Иннот, заметив пирата. Шамполамо поднял голову.

– Приветствую тебя, каюкер! Дальше пока идти не стоит, – весело сказал он.

Эхо гулко заметалось между стен.

– Здорово, Подметала! Не слишком-то шикарное местечко ты выбрал для того, чтобы помереть, верно? – усмехнулся Иннот.

– Ты имеешь в виду финальный бой? Да, просто отвратительное! Я ни за что не стал бы сражаться здесь, – согласился Подметала. – Собственно, наш прошлый поединок проходил в идеальных условиях – всё было очень стильно! Я, кстати, так и не понял, каким образом тебе удалось спастись. Сто метров высоты – это сто метров, как ни крути!

– Ну, ты тоже не слишком-то спешил разбиваться, когда упал с крыши, верно? Я смотрю, твой зонтик до сих пор с тобой…

– А! Выходит, у тебя тоже было какое-то приспособление? Тогда понятно…

Похоже, Подметала не спешил вступать в схватку немедленно. Сзади послышался плеск. Один за другим каюкеры входили и выстраивались в ряд, рассматривая живую легенду.

– Значит, это и есть знаменитый Подметала? – с любопытством спросил Кактус.

– Он самый. – Ухайдакер отвесил короткий поклон. – Я смотрю, Иннот, на этот раз ты решил немного подстраховаться и прихватил с собой друзей?

– Вроде того. Скажи, на кой ты притащился сюда? Что в этом доме такого особенного?

– Видишь ли… Именно здесь располагается такая штука, как дверь во времени. Отсюда можно попасть в прошлое, понимаешь? Прямо из этой комнаты!

– Вот как… Значит, мы с иерофантом догадались правильно!

– О, так ты добрался до Монастыря Безумных Метеорологов?! Поздравляю, Иннот! Ты действительно самый талантливый из моих врагов, клянусь предками! Жаль, что мы больше не увидимся – я собираюсь покинуть нынешний Вавилон, чтобы создать новый, куда более совершенный и прекрасный!