Текст книги "Старая Контра"
Автор книги: Павел Марушкин
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)
Дирижабль приземлялся только дважды: один раз для того, чтобы пополнить запасы воды, и второй – чтобы забрать уже высушенные и упакованные табачные листья в одной из деревень. Иннот, увидев одеяния местных щеголей, расплылся в неудержимой ухмылке: кусочки атласного шёлка цвета сёмги были ему очень хорошо знакомы! Хлюпик, заметив выражение лица приятеля, тут же пристал с расспросами, и каюкеру пришлось поведать захватывающую эпопею с проникновением на тайную базу пиратов. Смоукер слушал его, заворожённо приоткрыв рот, а Иннот искренне радовался, глядя, как исчезает, растворяется в глазах друга глухая тоска, поселившаяся там, казалось, навечно.
– Ну вот, ещё денька три-четыре, и мы будем в Вавилоне, – заметил однажды каюкер, глядя вниз.
Там прихотливо извивалась среди джунглей светло-голубая лента реки.
– Это, старина, Камелеопард в верхнем течении, – пояснил он в ответ на недоуменный взгляд Хлюпика. – Здесь его питают горные ледники; но скоро ты заметишь, как тысячи ручьёв и мелких речушек вольются в могучее русло, несущее свои воды на юг, туда, где возвышается великий город, маленькая рукотворная вселенная…
– Э! Что это с тобой? – удивился смоукер. – Ты так странно начал выражаться…
Иннот смущённо рассмеялся.
– Это всё погодный старец, будь он неладен… Я ж у него всё утро просидел – вот и начал невольно изъясняться высоким штилем, ему в подражание…
– Сколько выпили-то?
– Квантум сатис!
– Это как?
– «Квантум сатис» означает – «сколько нужно». Бормотологический термин, – важно пояснил Иннот.
– А! Это такой способ сказать с умным видом, что не помнишь, сколько пил! – понимающе покивал головой Хлюпик. – Слушай… Неужели мы скоро очутимся дома? – Он помолчал. – Даже не верится как-то…
– Почему же?
– Не знаю… Просто мы столько всего пережили, и вдруг – так вот буднично…
– Торжественности не хватает, да? – усмехнулся каюкер. – Я понимаю, о чём ты. Ну, что поделаешь – развлекать себя будем сами. Мне, например, не терпится принять душ, сменить одёжку и завалиться в самый дорогой ресторан, какой только найдётся поблизости! Ух, ну и наемся же я! Это, кстати, необходимо будет сделать и из чисто практических соображений – надо пополнить энергетические резервы. Одним обедом тут, конечно, не обойдёшься… А у тебя какие планы?
– Повидаю родственников, конечно! Только вот, понимаешь… Я ведь, по-моему, единственный из смоукеров, кто бросил курить. Даже не знаю, как они отнесутся к этому…
– Ерунда, старик! Пойми одну простую вещь: ты тот, кто ты есть. И это – самое главное. А привычки… Ну что ж – привычки! Подумаешь! Всё течёт, всё меняется… Да я уверен, стоит тебе рассказать родичам хотя бы десятую часть своих приключений – ты станешь самым популярным смоукером в племени! Глядишь, и подражатели ещё появятся…
– Кстати, о приключениях, – хитро прищурился Хлюпик. – Ты помнишь, у нас ведь осталось одно незаконченное дельце? Пойдём в этот твой загадочный дом, разбираться, что к чему! И не вздумай от меня улизнуть на этот раз, понятно?!
– Слушаюсь, ваше превосходительство! – Каюкер шутливо вытянулся и отдал честь.
– Вот то-то! – Хлюпик погрозил приятелю пальцем, сурово хмуря брови.
В следующую секунду оба уже хохотали, подталкивая друг друга локтями.
Дирижабль причалил к грузовому терминалу Вавилонского аэропорта вечером пятницы. Было пасмурно; плывущие с севера тучи набрякли дождём.
– Знаешь, по-моему, нам не стоит сейчас возвращаться в нашу старую квартиру, – задумчиво промолвил Иннот, едва ступив на влажный бетон взлётного поля. – Не уверен, что туда вообще надо возвращаться, если только нам не нужны долгие разбирательства с владельцами дома и стражей. Понимаешь, меня ведь видели в ту ночь, когда я подрался с бабкой Перегнидой. Так что…
– К Громиле? – с готовностью улыбнулся смо-укер.
– Точно! Знаешь, Хлю, ты ведь уже вполне обжился в Биг Бэби, если понимаешь такие вещи с полуслова. Старина Гро просто незаменим в данной ситуации! Да и в любой другой тоже…
Иннот обернулся к иерофанту.
– Ну что, Верховный, пришла пора прощаться… Ты, я так полагаю, не на один день в Бэби – может, ещё свидимся…
– Может быть, даже скорее, чем ты думаешь, – улыбнулся в бороду старец. – Потому что некий человек в этом городе одинаково интересует нас обоих.
– Подметала, ну конечно! Ладно, ежели изловишь мерзавца первым – заделай ему каюк и от моего имени тоже.
Иерофант величаво кивнул и двинулся к выходу. Он шёл, словно фрегат по волнам, – люди невольноосвобождали дорогу высоченной фигуре, облачённой в пелерину цвета грозовых туч и зеркальные очки.
– Да, мон, такого никто не обидит… – задумчиво вздохнули за спиной каюкера.
Он обернулся.
– Гэбваро! Слушай, я и думать забыл о тебе! Ты это, давай-ка с нами сейчас, оки?
– Э! Зачем мне с вами? – усмехнулся люли. – Ты и так много для меня сделал, Иннот. Считай, я твой должник! А сейчас я должен раздобыть себе ужин.
– Так это… Хоть денег возьми! У меня есть пара монет…
– Зачем люли деньги! Он и без денег что хочешь купит. – Цытва-Олва жестом фокусника достал откуда-то из-под лохмотьев два деревянных напёрстка и горошину. – Вот, смотри: кручу-верчу-запутать-хочу, где горошина, э?
Иннот заинтересованно присел на корточки и ткнул пальцем:
– Здесь!
– Не угадал… – Гэбваро продемонстрировал пустой напёрсток. – Ну, ещё раз: шарик туда-сюда катается, где располагается, где?
– Тут!
– Не-а…
– Бормотология! – восхищённо прошептал Хлюпик.
– Ловкость рук и никакого колдовства, – возразил каюкер. – Ну-ка, давай ещё раз…
Возле них остановились несколько человек: поглазеть.
– А вы, почтенные, не хотите сыграть? Кто угадает – монетку получает, ничего не угадал – только деньги потерял, – обратился к ним люли. – Шарик здесь, шарик там – шанс у нас напополам; если хочешь поиграть – надо денежку достать…
– Этот парень не только на завтрак – он на собственный небоскрёб заработает, дай лишь срок! – посмеивался Иннот, шагая по улице. – Помяни моё слово! Если только не зарежут его раньше, мошенника…
Где-то в небесах глухо зарокотал гром.
«Всё повторяется, – думал смоукер, взбираясь по крутой лестнице следом за приятелем. – Вот сейчас откроется дверь, и на пороге вновь возникнет чёрный мохнатый гигант в ярко-красных плавках, улыбающийся до ушей… Интересно, почему так происходит? Почему в какие-то мгновения мы вдруг ясно сознаём, что уже находились в точно таких же обстоятельствах? Может быть, и вся наша жизнь тогда – это бесконечное кружение вокруг некой невидимой оси, наподобие белки в колесе? Но как выбраться из этого круга?»
От дальнейших метафизических размышлений Хлюпика отвлек Иннот. Он приложил ухо к замочной скважине и прислушался.
– Похоже, наш друг сегодня не один… Я явственно слышу женский голос. Ну что же, надеюсь, мы не испортим кое-кому прекрасный вечер… Потому что другого выхода у нас нет. – И каюкер изо всех сил забарабанил в обитую жестью и выкрашенную коричневой краской дверь.
Никакого эффекта это не произвело. Хлюпику показалось, что он слышит доносящиеся из Громилиной квартиры гитарные аккорды.
– Громила!!! Это я, Иннот!!! Открой!!! – что было мочи завопил Иннот и вновь принялся исполнять соло на гулком железном листе.
Внезапно дверь распахнулась. Громила, слегка пригибаясь, чтобы не задеть макушкой притолоку, выглянул на лестничную площадку.
– Иннот! Хлю!!! – воскликнул он и радостно расхохотался, скаля белоснежные зубы. – Вот это сюрприз, побери меня предки!!! Входите же скорее, вы заявились прямо на вечеринку!!!
Хлюпик протиснулся мимо хозяина, с интересом прислушиваясь к происходящему внутри.
– разносилось по квартире чарующее глубокое контральто.
Внезапно гитара коротко тренькнула и замолчала, а на них с Иннотом налетел лохматый чёрный вихрь.
– Инни, старый бродяга! Тыщу лет тебя не видела! Духи предков, ты всё такой же, ни капельки не изменился! – Ошеломлённому смоукеру показалось, что у него раздваивается в глазах: на них надвигалась, раскинув руки, точная копия Громилы – правда, не в красных плавках, как хозяин, а в мешковатом джинсовом комбинезоне немыслимых размеров, сильно повытертом и кое-где измазанном краской.
– Познакомься, Хлю, это моя сестра, – добродушно прогудел за его спиной гориллоид. – В этом доме её все зовут Большая Берта.
Вышеназванная между тем подняла субтильного Иннота высоко в воздух, к своему лицу, и запечатлела на его зажмуренной физиономии самый смачный поцелуй из всех, какие только Хлюпику доводилось видеть. Приятель жалобно пискнул и покорился неизбежному…
– Не знал, что у тебя есть сестра… Она тоже каюкерша? – шёпотом осведомился смоукер у Громилы.
– Нет, что ты! – расхохотался тот. – Берта у нас настоящий талант, гордость семьи! Она художник-литограф.
– Это как?
– Литография – это рисунок на камне, известняке, – пояснил обезьянец. – С одного рисунка можносделать много оттисков. Да ты её сам поспрашивай, не стесняйся: она всё объяснит.
Растрёпанного Иннота между тем поставили на пол, и внимание Большой Берты переключилось на Хлюпика.
– Значит, ты и есть тот цыплёнок, из-за которого заварилось столько каши? – радостно спросила она. – Духи предков, худенький-то какой! Ну, давай я тебя тоже поцелую, раз такие дела!
Хлюпик успел заметить ехидную ухмылку, расплывшуюся на лице приятеля, – после чего разделил его участь… Когда он осмелился открыть глаза, вся компания со смехом и шутками уже рассаживалась за столом.
– Дайте хоть ванну принять! – восклицал каюкер.
– Да успеешь ты ванну! Давай сначала пива попей!
– Ну, рассказывай!
– Нет, пусть лучше Хлю начнёт!
– Хлю! Ты чего там замер?! – обернулся Громила. – Давай-ка за стол, старина! Нам не терпится разузнать, как всё было!
После того как первые голод и жажда были утолены, смоукер приступил к рассказу. Сначала сбивчиво, потом – всё больше и больше воодушевляясь, он поведал о нападении пиратов, о ночном бое и страшном его финале. Тут Хлюпик снова начал сбиваться – он до сих пор не мог вспомнить, что же было после того, как потусторонние силы унесли его в ночь. Пришлось сделать перерыв и принять, наконец, ванну. Нежась в горячей ароматной воде, он слышал весёлый голос Иннота – тот в лицах расписывал своё проникновение в Монастырь Безумных Метеорологов и поединок с иеро-фантом. Услышав дружный хохот брата и сестры – каюкер как раз добрался до Мистического Пенделя, Хлюпик быстренько вылез из ванны, завернулся в необъятных размеров махровое полотенце и присоединился к компании – эту часть Иннотовой истории он с удовольствием послушал бы ещё раз.
Большая Берта была просто очарована рассказом друзей.
– У меня тут возникла нехилая идея, – поделилась она. – Хочу сделать несколько картинок про ваши приключения, ребята. Представляете себе, как здорово всё это можно обыграть – светлая печать, с белилами, на тёмной бумаге – ну знаете, такой, иссиня-серой, цвета мокрой глины! Я назову эту серию «Великое путешествие на север».
– Оу, класс! Подаришь нам с Хлю парочку оттисков?
– Легко! – улыбнулась Берта. Кто-то громко постучался в дверь.
– Ага, нашего полку прибыло! Знаете, вечеринка-то, в общем, затеяна была из-за вас, ребята! – сказал Громила, выбираясь из-за стола. – Все твои друзья, Инни, очень за тебя беспокоились – гораздо больше, чем в прошлый раз, к слову… Поэтому я решил помочь им немножко развеяться.
Появились Джихад и Кактус. После новой бури восторгов они, естественно, тоже пожелали узнать о приключениях обоих приятелей.
– Давайте лучше подождём Афинофоно, – внезапно вмешался Громила. – А то парням придётся пересказывать всё по третьему разу.
– Да, в самом деле! Расскажите-ка лучше, как обстоят ваши дела! – оживился Хлюпик, начинавший уже клевать носом. – Что нового в городе?
– Ничего особенно интересного не было, милый! – улыбнулась Джихад. – Так, по пустякам всё… Правда, очень сильно распространилось это самое зелье, которое ты так любишь курить. Теперь его продают буквально на каждом углу.
– Цены твои соплеменники заламывают просто грабительские! – вмешался Кактус.
– А ты что, тоже куришь?) – расплылся в ухмылке Иннот.
– Да, ты знаешь, эти маленькие бумажные штучки, набитые сушёной травой…
– Папиросы! – усмехнулся смоукер.
– Я их называю «палочки радости». Так вот, они просто идеально подходят к кофе!
– Ну, всё… Племя смоукеров уделало Биг Бэби по полной! Это называется «этническая монополия», парень; и если вы сможете удержать бизнес в своих руках, то разбогатеете просто сказочно!
– На самом деле всей табачной торговлей заправляют стибки, – вздохнул Хлюпик, которого многочисленные знакомые по пути домой просветили относительно великого переселения в город и сопутствовавших ему коллизий. – Так что стать бизнесменами нам, скорее всего, не светит. Может, это и к лучшему…
В дверь снова постучались.
– А вот и наш бормотолог пожаловал! – поднял палец Громила.
Но это был не Афинофоно. На пороге стояла Адирроза, стояла и смотрела на Хлюпика, и глаза её распахивались всё шире и шире. В комнате внезапно воцарилась тишина.
– Здравствуй, Хлю, – тихонько сказала девушка.
Не чуя под собой ног, смоукер встал и шагнул ей навстречу. В этот миг для него не существовало ничего, кроме худенькой фигурки в обрамлении серебристого света.
– Здравствуй, – хрипло прошептал он.
– Мне столько всего надо тебе сказать… – одновременно начали Хлю и Адирроза.
Взявшись за руки, они вышли на лестницу. Громила тихонько притворил дверь и на цыпочках проследовал к столу.
– Ну, вот и замечательно… А то девочка, по-моему, в последнее время начала задумываться о том, чтобы отправиться за вами следом, – улыбнулся он.
– А вы что, часто общаетесь? – поинтересовался Иннот.
– Что значит «часто»? Каждый день, старина, каждый день! Адиррозка теперь – штатный снайпер конторы «Крупные неприятности»!
– « Крупные неприятности»! ?
– Ну да. Разве ты забыл наш разговор насчет того, чтобы работать в команде?
– Нет, я помню, конечно… Просто я думал – это так, трёп… – Иннот поднял глаза на улыбающегося Кактуса. – То есть и ты, и Джихад…
– Угадал, милый! – ласково ответила каюкер-ша. – Идея была просто замечательная! Теперь не мы ищем клиентов, а они находят нас!
– Заказов появилось – хоть отбавляй…
– И ещё, я не успел тебе сказать – ты слегка разбогател за время отсутствия, старина! Твоя доля за пиратские сокровища хранится у меня, в любой момент можешь её получить…
– Сокровища? Ты имеешь в виду тот изумруд? – Иннот выглядел окончательно сбитым с толку.
Кактус внезапно рассмеялся.
– Ох, ты же ещё не знаешь, что оказалось главным сокровищем! Гро, расскажи ему про дневник!!!
Хохот каюкера, узнавшего, что именно из принесённого ими оказалось главной ценностью, заставил оторваться друг от друга даже Хлюпика с Адиррозой…
* * *
– Это здесь! – уверенно просипел шаман.
Стоя по пояс в воде, Хадзме с недоверием посмотрел на высокий, увенчанный башенками дом. На его взгляд, тот ничем особенным не отличался от тысяч и тысяч прочих, загромождавших это безобразное место. Кипадачи не мог понять, чем руководствовался шаман, выбирая направление. Целыми днями они с Ххаем кружили по городу, следуя указаниям маленькой высохшей фигурки, сидевшей у него на плече. Прохожие,очевидно, принимали его за бродячего чревовещателя с куклой – от постоянных насмешливых улыбок в душе горца медленно поднималось желание предать кого-нибудь лютой смерти. Впрочем, он не собирался давать волю своим тёмным инстинктам. Не теперь. Главное – Книга.
В поисках этой проклятой реликвии прошла почти неделя. Сначала они вроде бы обнаружили её местонахождение – странную то ли общину, то ли секту, располагавшуюся в трущобах и полную подозрительных и неразговорчивых личностей. Ххай предложил было проникнуть туда ночью, через окно; но шаман, поразмыслив, отклонил эту идею. «Мы войдём днём, – сказал он. – И войдём так, чтобы не возбуждать подозрений». План был прост: кипадачи надлежало прикинуться поклонниками некой Светлой Личности, заправлявшей тут всеми делами. Однако к тому моменту, как горцы готовы были вступить в его секту, Книга вновь исчезла! Шаман хрипел и ругался шёпотом целый час, после чего кружение по улицам возобновилось. Вскоре они оказались в одном из подтопленных районов; идти приходилось вброд.
– Ты готов, брат? – спросил Хадзме молодого воина.
Вместо ответа тот отогнул полу украденного плаща и, мрачно сверкнув глазами, продемонстрировал рукоятку бамбукового кинжала.
– Только без шума! – проскрипел шаман. – Если будет возможность обойтись без драки – используйте её!
Подобная точка зрения была чуждой народу воинов, но Хадзме лишь кивнул, соглашаясь. Все эти городские приключения вымотали его совершенно.
Следуя указующему жесту «куклы», кипадачи вошли в подъезд и стали подниматься по лестнице. Оказавшись на последнем этаже, Ххай нащупал дверь и Дёрнул на пробу ручку.
– Нет! – пискнул шаман. – Не здесь!
Хадзме недоумённо огляделся. Лестничная площадка была погружена во тьму – окна тут почему-то не имелось, а лампочка не горела; однако судя по предыдущим этажам, с этой стороны должна находиться стена. На всякий случай он постучал костяшками пальцев по кирпичам.
… И они слегка шевельнулись под его рукой.
Короткая узловатая дубинка, отнятая несколько ночей назад у неудачливого грабителя, решившего почему-то, что темнокожий куки представляет собой лёгкую добычу, словно по волшебству оказалась в его руке. Осторожно нащупав край замаскированной двери, Хадзме чуть толкнул её. Ни шороха, ни скрипа; потайной проход открылся совершенно бесшумно. Найдя в темноте руку молодого воина, кипадачи слегка потянул её: «Следуй за мной!»
Проникшие в тайное убежище Подметалы горцы не сразу поняли, что именно висит посредине помещения, опутанное десятками верёвок. Недоверчиво поблескивая глазами, они осматривались. Хадзме нагнулся, заглянул под кровать и пошуровал там своей дубинкой. Ххай осторожно приблизился и потыкал непонятную висячую штуку бамбуковым кинжалом.
– Ар-рх! – сдавленно рявкнул свёрток. Кипадачи отпрянули, занося оружие и принимая оборонительные стойки.
– Что это, брат? – побелевшими губами прошептал Ххай.
Хадзме, нахмурив брови, внимательно всмотрелся.
– По-моему, это что-то живое, – наконец промолвил он. – Ну-ка, ткни его ещё раз.
– Гр-р-р-р-х!!
– И вправду живое, – уверился кипадачи и начал осторожно обходить непонятную штуковину.
Из переплетения верёвок на него злобно уставился глаз Перегниды.
– Это ведьма! – подал голос шаман. – Та самая, что напала на вас.
– Не может быть! – испуганно воскликнул Ххай и снова ткнул свёрток кинжалом.
Прозвучал ещё один вопль, более громкий, чем предыдущий. Хадзме внимательно присмотрелся. Инфернальная старушенция умудрилась настолько хорошо увязнуть в клейких путах, что теперь даже не могла как следует раскрыть рта.
– Да, шаман прав… Дай-ка сюда кинжал, Ххай, – задумчиво молвил он.
– Бр-р-р-р-р-р-р-х!!!
– Послушай, доблестный Хадзме! Мы пришли сюда за Книгой, а не развлекаться, – напомнил шаман. – Она где-то здесь; не могу сказать точно где. Надо искать!
– А что, если она у ведьмы? – Губы Хадзме дрогнули в зловещей усмешке. – Придётся как следует распотрошить её, чтобы добраться до нашей реликвии.
Неизвестно, чем бы обернулись для Перегниды её прошлые издевательства над кипадачи, но в этот момент из-за неплотно прикрытой потайной двери донеслись голоса. Какие-то люди поднимались вверх по лестнице. «Прячься!» – одними губами прошептал Хадзме. Ххай бесшумно нырнул под кровать. Старший кипадачи быстро огляделся. Другого укрытия в крохотном помещении просто не существовало! Разве что… Его взгляд скользнул по верёвкам, опутывавшим ведьму. Спустя мгновение гибкое коричневое тело взвилось в невероятном прыжке. Хадзме ухватился за балку, подтянулся, вскочил на неё и замер в абсолютной неподвижности, напружинившись, словно пантера.
* * *
Вечеринка у Громилы затянулась далеко за полночь. Афинофоно так и не появился; зато пришёл Фил в компании нескольких музыкантов, и веселье разыгралось вовсю. Табачный дым смешивался с кумарным,пиво лилось рекой, а Иннот, не отрываясь от своей тарелки, кивал головой в такт музыке и притопывал ногой. В конце концов народ устал и начал потихоньку расползаться по углам. Хлюпик с Адиррозой заснули в обнимку на одном из диванчиков, музыканты ушли. Кактус клубочком свернулся в кресле, мирно похрапывая, Фил и Джихад улеглись на пушистый ковёр и, подперев подбородки, слушали Большую Берту, тихонько наигрывавшую на гитаре какой-то романс. Иннот с хозяином дома расположились у камина, развели огонь и теперь наслаждались прихотливой игрой пламени и уютным потрескиванием поленьев. Потом Громила вздохнул, достал из шкафчика два бокала и наполнил их густой рубиново-красной жидкостью.
– Что это у тебя такое? – полюбопытствовал Иннот, усиленно принюхиваясь.
– Шерри-бренди.
– О! Это вещь!
– А ты думал! – ухмыльнулся гориллоид. – Серьёзный разговор надо предварять хорошей выпивкой, Инни.
– То-то меня весь вечер не покидало некое ощущение… – задумчиво промолвил каюкер. – Так что же неладно на этот раз?
– Ну почему сразу неладно? Просто я хотел обсудить кое-какие детали нашей будущей работы…
– Старина, старина… Мы ведь друг друга неплохо знаем, верно? Так вот, за всё время нашего знакомства ты употреблял слова «серьёзный разговор» считаное число раз – и всегда это означало большие проблемы.
– Хм, разве? На самом деле…
– На самом деле ты не вполне пока уверен, но… Так ведь?
– Психолог, понимаешь… – с улыбкой проворчал гориллоид.
– Настоящий каюкер обязан быть хорошим психологом! – наставительно заметил Иннот. – Как же иначе?
– Да очень просто: тычешь пальцами в глаза, бьёшь коленом по яйцам, потом ладонями по ушам, ногой по почке, а локтем – по печени. И никакой, понимаешь, психологии не надо! Ну ладно, ладно, ты прав… Так вот, помнишь ли ты события, предшествовавшие твоей схватке с ведьмой?
– Ты имеешь в виду охоту?
– Скорее, твой поспешный отъезд. Ты пообещал кое-что одному человеку…
– Ах да, Джалаллом Вхутмас, конечно! Ну, и что там с ним? Конкретных сроков мы, помнится, не оговаривали…
– По-видимому, он счёл, что твоё расследование продвигается слишком медленно, и стал наводить о тебе справки. У этого парня большие связи… Собственно говоря, я узнал об этом случайно – и подумал, что стоит тебя предупредить. Ты ведь знаешь, подобные ему люди хороши только тогда, когда события происходят так, как им того хочется; в противном случае они становятся весьма и весьма неприятными.
– Да, пожалуй. Как считаешь, стоит нанести старому зубру визит? Мне ведь нечего ему предложить, кроме вполне фантастичной истории с участием парочки городских легенд, Подметалы и Старой Контры…
– Именно об этом я подумал, узнав, что он тобой интересуется. – Громила отхлебнул шерри и задумчиво уставился на пламя сквозь бокал. – И решил тебе немного помочь. Я начал с того, что навёл кое-какие справки относительно личности покойного Мортимера Морберта; нечто в твоём рассказе о нём не давало мне покоя.
– Так ты предпринял собственное расследование, пока я шлялся в горах? Ну, Гро… Я перед тобой в большом долгу! – растроганно сказал Иннот.
Громила отмахнулся.
– Слушай дальше! По твоим словам выходило, что этот самый Морберт – чуть ли не глава преступного мира Биг Бэби. А сведения эти ты получил от…
– От Старой Контры, будь она неладна!
– Вот именно! Знаешь, тут, наверное, сработала магия имени: все думают, что эта самая Контра – таинственная, неуловимая и очень древняя сила… Ну, и так далее. И все почему-то принимают её слова на веру. Так вот, в твоём рассказе о визите на виллу Морберта я увидел некое несообразие. Подумай сам: да, крупный мафиозо вполне может обитать на шикарной вилле в престижном районе Бэби; но что, в таком случае, ты непременно должен был обнаружить в его доме? Вернее – кого?
– Охранников! – Иннот аж подскочил, чудом не расплескав бокал. – Проклятье! Ты гений, старина! Действительно, прислуга может быть приходящей… Но бодигарды такого человека бдили бы денно и нощно, охраняя драгоценную жизнь босса! А уж если кто-то ухитрился устроить ему каюк, то там поднялась бы такая кутерьма!
– Верно.
– Стало быть, Контра попросту солгала мне? Но зачем, вразуми меня предки?
– Не во всём, старина, не во всём… Морберта, скорее всего, действительно укаючил Подметала: слишком уж ловко всё проделано. Кроме того, есть некая деталь… Понимаешь, шип, которым его якобы застрелили, был отравлен. Экспертиза показала, что умер он от яда; тут придраться не к чему. Но меня всё равно терзали сомнения. Видишь ли, человек, в которого только что пальнули из двухметровой духовой трубки, не станет спокойно сидеть в кресле. Начать с того, что выстрел такой силы попросту сбросил бы его на землю! Да и яда, убивающего мгновенно, за доли секунды, не существует. Он успел бы вскочить, пробежать несколько шагов… Скорее всего, стрелку воткнули в него уже после того, как он умер, – и сделали это для того, чтобы отвести подозрения от истинного способа убийства.
– То есть каюкер подстраховался?
– Именно. Может быть, яд находился в вине, которое Морберт пил; а может, на крохотной иголке, приклеенной к ногтю ухайдакера, – достаточно слегка коснуться пальцем кожи, например, при рукопожатии… Неважно. В умении запутывать следы Подметале нет равных.
– Но зачем всё-таки выставлять Морберта одним из главарей мафии?
– Потому что смерть мафиозо никого не удивит, и расследовать такое вряд ли кто возьмётся… По крайней мере, не будет проявлять излишней прыти.
– Значит, расчёт был на это?
– Скорее всего.
– А истинная причина? Давай, старик, не тяни – я же вижу, ты раскопал нечто потрясающее!
– Ничего особенно потрясающего, но весьма любопытные факты… – улыбнулся Громила. – Так вот, я не стал разнюхивать, чем он занимался и с кем встречался в день смерти, – этим занималась Стража, причём безуспешно. К тому же такие вещи имеет смысл делать сразу, так сказать, по горячим следам. Я же обратился к архивам Торговой Палаты. Ты знаешь, через неё проходят все крупные официальные сделки; ну, или большинство, по крайней мере. Так вот, одной из последних финансовых операций Мортимера Морберта была покупка нескольких зданий в трущобных районах города; вернее, должна была стать, если бы он не словил каюк. Дело в том, что городская администрация давно уже носится с идеей превращения трущоб из рассадника болезней и преступности в более-менее благопристойные кварталы; в числе прочего старые дома предполагается пустить под снос, ну и так далее… Но право собственности пока ещё никто не отменял, понимаешь? Поэтому, если строительная компания хочет снести некое здание, она должна сначала выкупить его у собственника. А если, по странному стечению обстоятельств, этот самый собственник располагает несколькими домами в наиболее удобных для застройки участках, то он может сорвать на этом очень и очень неплохой куш!
– Ага… Итак, у нас есть мотив! – воодушевлённо воскликнул Иннот. – Некие боссы нанимают Подметалу, чтобы тот ликвидировал парня, который вот-вот станет большой занозой в их толстой коллективной попе, верно? Ну, Гро, ну, голова!
– Но и это ещё не всё! – голосом демона-искусителя продолжал гориллоид. – Знаешь, когда я понял, к чему всё клонится, то чисто машинально просмотрел список адресов. Вот тут-то мне и стало по-настоящему интересно… Угадай, какой дом в числе прочих должен был отойти в собственность Мортимера Морберта, если бы не его скоропостижная кончина?
Иннот, улыбаясь, пожал плечами.
– Откуда ж я знаю! В Биг Бэби столько разных трущоб…
– В документах речь шла прежде всего о месте, известном как Москитный квартал…
Каюкер поперхнулся и закашлялся. Громила, рассмеявшись, постучал по его спине.
– Ты истинный холерик, парень! В чистом виде! Знаешь, так забавно иногда наблюдать за тобой!
– Москитный квартал! Бьюсь об заклад, речь идёт о том самом доме, из-за которого погиб старина Кашлюн!
– В яблочко, старина!
– Ну буквально всё крутится вокруг этого таинственного дома… Что же там такое? – Иннот внезапно успокоился и задумчиво уставился на пламя камина.
– Полагаю, тебе не терпится разузнать это, – понимающе кивнул Громила. – Но я хотел бы сначала, чтобы ты помог мне в одном деле. Понимаешь, я ждал сегодня Афинофоно, но он, как видно, уже не придёт. На этот случай мы договорились встретиться завтра в нашей конторе.
– В нашей конторе? – поднял брови Иннот.
– Ах да, ты же ещё не знаешь… У нас теперь есть свой офис; я имею в виду – у «Крупных неприятностей». Мы с ребятами решили, что ты не будешь против, если часть денег, вырученных за Фракомбрассов дневник, пустить на покупку недвижимости.
– Я не против, конечно… Слушай, а ты уверен, что это разумно? Я имею в виду, вообще вся эта затея? Нет, работать в компании веселее, спору нет; но теперь, когда любой знает, где нас можно найти, мы… Как бы это сказать… Стали несколько уязвимыми!
– Знаешь, уязвимы мы скорее поодиночке, а попробуй-ка наехать на всех разом!
Иннот рассмеялся.
– У тебя, похоже, на всё готов ответ! Так что там с нашим бормотологом? В Биг Бэби, конечно, случается всякое, но он всегда казался мне настолько далёким ото всех этих каюкерских дел…
– Пока не знаю, – хмыкнул гориллоид. – Но раз уж он попросил помощи, значит, без нас никак не справится. Обещал всё рассказать при встрече.
* * *
Взламывать персональные сейфы оказалось настолько просто, что Фракомбрасс чуть было не рассмеялся. «Техническая мысль этих людишек – ничто против мощи обезьянского гения!» – думал он, глядя, с какой лёгкостью Чунг отжимает ломиком крышки ячеек. Мускулы молодого гориллоида напрягались, бицепсы вспухали двумя футбольными мячами – а в следующий миг замок не выдерживал, и длинный стальной ящик-пенал с жалобным «пиннг!» являл жадным взглядам грабителей своё нутро. Содержимое мини-сейфа, будь то бумаги или драгоценности, тут же перекочёвывало в портфель павиана. «Там разберёмся, что ценное, а что не очень!» – весело скалился Ёкарный Глаз. Опустошив добрую дюжину ячеек, пират с вожделением глянул на бронированную дверь хранилища. Собственно говоря, основные активы хранились там, но вскрыть толстую стальную плиту при помощи тех инструментов,что были у них, не представлялось сколько-нибудь возможным, даже имей они в запасе весь день. С отвращением отогнув крахмальный манжет сорочки, Фраком-брасс посмотрел на часы. Прошло четыре минуты; значит, стража должна была вот-вот появиться.
– Эй, манки! Этот ящик доламывай, и хватит, – сказал он Чунгу. – Больше не надо: жадность фраера сгубила.
