Текст книги "Маугли. Доверие и предательство (СИ)"

Автор книги: Павел Казаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

Глава 3

– Первым делом надо расхреначить установку на Луне. Луна и тотальное промывание мозгов на ней – это основная причина того, что не так с нашей планетой. Разберёмся с ней – всё остальное вторично. После этого можно кого угодно убивать – личность сохранит память. Ну, или теперь у неё появится шанс на это. Это самое важное и это надо сделать в первую очередь. Потом мы долбим по базе доктора Ри, потом помогаем Летуччио заполучить второй истребитель.

– А ты знаешь, что будет с планетой, когда ты уничтожишь корректирующую установку? – с мрачным лицом поинтересовался Летуччио. Видимо, тот факт, что помощь в захвате второго истребителя шла третьим пунктом плана, ему не очень понравился.

– Она так правильно называется? Милое название для самой страшной машины в истории этой планеты. Насчёт того, что случится, меня немного Том просветил. Люди начнут вспоминать постепенно. Возможны психозы и конфликты, но ничего глобального.

Летуччио удивлённо посмотрел на Тома, который вернулся к пилотированию и сосредоточенно колдовал над пультом управления. Тот лишь пожал плечами.

– Нечего глобального? Маугли, а ты в курсе, что эта планета принадлежит Империи? И если её уже нельзя будет использовать как тюрьму, то она будет использована как обычная имперская планета. Сюда высадится имперский десант, будет назначен Наместник, и вообще всё будет по-другому. Здесь быстро вам объяснят, что к чему. Возможно, сюда переселят обычных граждан Империи. А ссыльные будут на положении… ссыльных. Может вас всех сгрузят на какую-нибудь Гренландию или Австралию, чтобы не мешались. И не факт, что такие перемены вам понравятся. Империя может быть очень жёсткой. Мы это очень хорошо знаем, – совсем мрачно закончил Летуччио.

– Тогда такой вопрос к тебе, – меня аргументы главного инженера ни капельки не убедили. – Ты бы что выбрал для своей планеты: Луну с работающей «корректирующей» установкой или Империю? Ты бы выбрал ассимиляцию в огромную цивилизацию пусть и на правах краснокожих в Америке пару-тройку веков назад или периодическое промывание мозгов с внедрением странных целей и дебильных импульсов?

Летуччио отвёл глаза.

– Если так посмотреть…

– Вот и не будем обсуждать очевидные вещи. Когда выбор очевиден, выбора нет, – повторил я свою же мысль. – Существование этой корректирующей, сука, установки – зло! Её надо уничтожить. Всё остальное потом.

«Согласна. Если я что-то и поняла, вычищая дерьмо из головы после опытов доктора Ри, так это то, что такие внушения – это худшее, что может быть. Они уничтожают не тело, а личность» – поддержала меня Крапива.

– Том, у нас есть, чем Луну разбомбить? – обратился я к пилоту.

– Конечно, но я не рекомендую её именно разбомбить, это может вызвать серьёзные катаклизмы. Вплоть до падения на Землю крупных кусков и даже самого спутника. Думаю, получится просто разломать установку, не повреждая критично сам спутник.

– Я это и имел в виду. Влюблённые, вампиры и оборотни без Луны не выживут. Пусть остаётся на небе.

– Сейчас я только нашим бывшим коллегам немного жизнь усложню и займёмся Луной… – непонятно высказался Том и демонстративно с размаху ткнул что-то на экране.

Я хотел было спросить, что он задумал, но тут экран, который был перед каждым из нас, неожиданно сменил картинку, сейчас он показывал звёздное небо. Сначала казалось, что картинка статическая, но очень быстро стало понятно, что камера движется с огромной скоростью, приближаясь к большому искусственному космическому объекту, который напоминал… Ничего он не напоминал. Я такой фигни не видел никогда. Чем-то похож на спутники, какими их рисуют в научных статьях, но и отличий много. Рассмотреть в деталях я эту штуку не успел, так как камера действительно двигалась очень быстро. Вот только что это была просто небольшая неяркая точка, и уже через несколько секунд объект приблизился вплотную, а изображение исчезло. Экран переключился на другую камеру, и мы увидели далёкую вспышку в тёмном космическом пространстве.

– Это что сейчас было? – с любопытством спросила Крапива.

– Это мы нашей пушкой расфигачили их пушку, не совсем, правда, пушкой, скорее, торпедой, но расфигачили однозначно, – весело ответил Том. – Теперь можно и на Луну!

– О! Это правильно! Звёздные войны во всей красе. А они по нам не смогут также пальнуть с какой-то другой станции или спутника.

– Могут, конечно, попытаться, но нам это никак не помешает – класс защиты не сопоставим. Они либо нас не увидят, либо ничего не смогут сделать.

– Сколько у нас времени до прилёта на Луну? И сколько у нас времени до появления здесь имперского флота?

– До Луны в течение часа доберёмся. Насчёт имперской ответки… пара дней точно есть. Скорее, немного больше. Они же не курьерский корабль пошлют. Это будет глупо – посылать против истребителя что-то настолько беззубое. Значит, пришлют серьёзные силы. А быстро их собрать не так просто.

– А мы успеем? Даже если мы сейчас захватим базу со вторым истребителем, то он же не расконсервирован, лететь на нём нельзя. Летуччио справится?

– Да вот, это проблема. Но сейчас они там в любом случае все силы бросили на расконсервацию, так что, скорее всего, график опережают. Но так или иначе времени действительно мало, – подытожил Том.

– Тогда всё делаем быстро. Мы уже летим на Луну?

– Да.

– Том, расскажи, что за корабль нам достался. Ты говорил, что истребитель истребителю рознь. У нас что за версия?

– Хорошая версия! – радостно ответил Том. Он вообще будто подвыпивший был всё время, что на корабле находился. Какая-то в нём проснулась лихость и бесшабашность, которых я за ним раньше не замечал. В принципе, объяснимо – добрался до самого крутого корабля, который только есть в Империи. Крутого именно по его оценке как гонщика.

– А поконкретнее? – поторопила пилота Крапива.

– Модель «Тень». Упор на технологии стелс. Огневая мощь ниже средней за одним исключением. Есть у нас серьёзный калибр, который в чём-то компенсирует нехватку других оружейных систем. Мы можем выстрелить так, что пробьём практически любые щиты даже намного более тяжёлого корабля. Цель таких истребителей максимально незаметно приблизиться к тяжёлым кораблям противника и быстро нанести максимальный урон. Потом свалить. С защитой, соответственно, у нас тоже всё хорошо. При равном мастерстве пилотов мы проиграем в бою истребителю класса «Шторм» с классическим вооружением. Но, как ни парадоксально, можем распылить тяжёлый крейсер. Это если самую обобщённую характеристику дать. В плане двигателей, защиты и маскировки – мы укомплектованы по лучшему разряду.

– Мне кажется, нам это очень даже подходит, – ответил я.

– Очень, очень, очень подходит! – с непрекращающейся радостью прокомментировал Том.

– Хорошо. А кто ещё на корабле? Что за люди?

– Шесть моих земляков, тоже в основном инженеры, – ответил Летуччио. – Подчиняются только мне.

– Летуччио, а ты давно планировал предательство Империи? Или твоё желание угнать истребитель – это чистый экспромт? – внезапно спросила Крапива.

– На нашей планете не любят Империю. Мы долго были в изоляции. Но Империя по праву сильного присоединила нас к себе. И хотя нам обещали сохранить наши традиции, но я вижу, что постепенно мы ассимилируемся. Мне этот процесс не нравится. Многим он не нравится, но идти против Империи мы не готовы. Не выстоим. Бойцов, имеющих Ранги, у нас очень мало – это ключевой фактор. А против них мы ничего сделать не можем. Как бороться с противником, который, даже если ты его тело на кусочки разорвал, не нуждается в этом самом теле, чтобы тебя усыпить, расчленить или поджарить? Никак. Мы пытались, но быстро поняли, что шансов нет. Да, если честно, и без всяких Рангов Империя бы нас раздавила, как тапок таракана. Я лично никогда не был лоялен Империи до конца, как и большинство остальных каспийцев. Поэтому как появился шанс всерьёз ей навредить, я постарался им воспользоваться.

– Потеря двух истребителей всерьёз навредит Империи? Как-то мелко. Обидно, возможно, но несерьёзно.

– Потеря двух истребителей – несерьёзно. А вот потеря двух истребителей и сбежавший Чёрный с Золотым Ранги – это серьёзно. В любом случае даже такая несильная пощёчина – это больше, чем я мог планировать. Так что я даже рад, что ты победил в том поединке. Весь мой план я придумал, когда лежал и восстанавливался после твоего удара ногой.

– Чаку Норрису скажи спасибо – это его коронный приём. Если бы на моём месте был он, ты бы оторванной челюстью не отделался.

– Ах во оно что… Как я сразу не понял… Ты ученик человека, дважды досчитавшего до бесконечности!

– Который отжался все разы, – продолжил я.

– Который напугал космос так, что тот боится находиться с ним на одной планете, – подхватил Летуччио.

– Который может делить на ноль, – опять я.

Крапива и Том удивлённо переводили глаза с меня на Летуччио, пока мы делились основными фактами про Чака. А мы всё продолжали и продолжали. После того как каждый из нас выдал примерно по десять фактов, я решил остановиться.

– Откуда имперский инженер так много знает про Чака Норриса? – наконец остановился я.

– Это опасно – не знать таких вещей. Но если серьёзно, то персонал имперских баз смотрит ваши фильмы, ест вашу еду, отдыхает на ваших пляжах. Эта планета принадлежит Империи. Почему бы мне не знать и про Чака Норриса.

– Понятно…

«Маугли, что это за прикол с Чаком Норрисом?» – ожидаемо получил я вопрос от Крапивы.

«Я думал, ты знаешь. Потом расскажу.»

– Ладно, Летуччио, твои мотивы понятны. Пока летим к Луне, покажи нам корабль и расскажи, что вы там так активно грабили со складов. Том, позовёшь нас, когда мы подлетать будем?

– Позову! – не оборачиваясь ответил Том.

– Кстати! А почему нет невесомости? Мы же давно в космосе! – внезапно пришла мне в голову. – Тут что, искусственная гравитация?

– Пока нет. Мы просто всё ещё набираем скорость, и тебя придавливает ускорением. Я держу привычное. Линия нашего движения перпендикулярна полу, поэтому пока ощущается как отсутствие невесомости. Но как будем подлетать, то будет тебе невесомость. Уже недолго осталось. Но я её не люблю, поэтому будет тебе и искусственная гравитация. Её, правда, здесь заменяет магнитное поле, так что рекомендую переодеться в флотскую форму – в ней по кораблю проще перемещаться будет. Она тебя будет к полу прижимать.

– О как… – одно дело читать в научно-фантастических книгах про все эти штуки, другое – самому лететь на настоящем корабле. – Так, а искусственная гравитация возможна?

– Возможна, но не на нашем военном корабле. Чтобы создать совсем небольшую зону искусственной гравитации на корабле, надо оборудования минимум на несколько тысяч тонн. Так что смысла нет. На больших пассажирских кораблях или на орбитальных станциях ещё могут заморочиться, но и то там только пассажирская часть корабля с гравитацией, а команда по старинке на магнитиках у пола держится. В космосе же нет развлекательных рейсов. Между звёздными системами ты летишь в медкапсуле. Это только на некоторых больших станциях в этой гравитации есть насущная необходимость. А так это очень дорогое развлечение, чтобы устанавливать на корабли небольшой грузоподъёмности.

– Логично. Ладно, мы пошли.

За полчаса мы бегом заглянули во все важные места корабля, по пути слушая комментарии Летуччио. По итогам этой быстрой экскурсии мы с Крапивой, наконец, осознали, что за мощь теперь нам принадлежит. Отдельная благодарность, конечно, Летуччио за то, что набил трюмы самым ценным, что было на базе. Вернее, самым ценным из того, что можно было спереть по-быстрому. Но даже с пустыми трюмами при полном боекомплекте наш истребитель мог спокойно противостоять любому вооружению нашей планеты. Конечно, ядерный взрыв рядом с кораблем создал бы ему неприятности и вызвал механические поломки, но только в атмосфере. В открытом космосе корабль прекрасно бы справился с такой атакой. Защитные экраны отражали любое излучение, а сильной взрывной волны вне атмосферы попросту нет. Но ведь бомбу ещё надо как-то доставить к кораблю. За сканеры этого корабля все геологи мира перегрызли бы друг другу глотки. Мы могли просматривать поверхность земли на глубину до километра, определяя точный состав любых веществ с огромной точностью. Если бы мы решили заморочиться, то спокойно бы накопали золота или что там ещё можно в наших недрах накопать ценного. Также ИИ корабля прекрасно ориентировался в потенциально опасных механизмах и мог уничтожить ракету, торпеду или даже катапульту задолго до того, как они смогут навредить.

Также нам повезло с тем, что Летуччио имел админский доступ к ИИ корабля и убрал там из настроек запрет на поражение дружественных целей. Теперь любое транспортное средство Империи спокойно могло быть уничтожено защитными или атакующими системами корабля.

Корабль имел два бота с функцией выхода на орбиту. Все-таки гонять здоровенный истребитель на поверхность планеты с относительно плотной атмосферой достаточно затратное мероприятие. Поэтому боты могли использоваться для доставки к истребителю грузов с поверхности и для транспортировки команды или пассажиров. Они тоже имели неплохое вооружение и, несмотря на то что по размерам той же Баранке немного уступали, могли целое звено Баранок превратить в пыль не напрягаясь.

«Ка, что будем делать, когда всех покараем тут?» – этот вопрос долгое время не был актуален, так как не было уверенности, что у нас что-то получится. Мы в основном бежали и скрывались. Но сейчас на борту мощного боевого корабля его стоило обсудить. Мы как раз встали перед большим панорамным экраном в кают-компании и смотрели на Землю. Земля из космоса выглядела так же, как и на всех остальных спутниковых снимках. Гугл, ты всё испортил. Никой новизны впечатлений. Но всё равно круто.

«Не знаю. Придётся улетать, наверное, с Земли. Скрываться за пределами Империи.»

«То есть продолжать заниматься тем же самым, чем мы занимались тут, только в масштабах галактики».

«Я думаю, Том предложит безопасное место, куда можно убежать, чтобы перевести дух и спланировать дальнейшую стратегию выживания».

«Мне тоже это кажется вполне логичным, только на Земле мы знали немногим меньше, чем Том и имперцы, а за её пределами мы будем абсолютно зависимы от данных Тома. Это меня напрягает».

«У тебя есть план лучше?»

«Нет. Но и этот мне не очень нравится. Будем думать.»

– Маугли, Крапива, Летуччио, подтягивайтесь на мостик! Сейчас начнётся всё самое интересное, – раздался по громкой связи голос Тома. Жизнерадостный и весёлый.

– Летуччио, а Том ничего не употреблял веселящего? Чего его так штырит? – поинтересовался я у главного инженера.

– Употреблял. И немало. Он же без сна долго. Атаки на нас, значит, потом отладка всех систем перед взлётом, потом сам взлёт – он за эти дни в сумме только несколько часов спал. Так что он что-то из аптечки достал и употребил. Не раз и не два. А наши аптечки – мечта ваших наркоманов. У меня организм без проблем нагрузки переносит, а у Тома носитель практически никакой. Вот он и принимает – раскрыл нам тайну хорошего настроения пилота Летуччио.

– Теперь понятно. Ладно, пойдём смотреть, что там за шоу наш пилот-наркоман решил устроить.

Мы вернулись на мостик и расположились в своих креслах.

Том вывел на экраны изображение и стал комментировать:

– Вот на дне этого кратера вход. Сама установка намного ниже. В глубине спутника. Стрелять придётся главным калибром, иначе тут не пробить. Кроме того, что через грунт и плиты защиты долбить, так ещё и силовые щиты есть. Мы в стелсе, нас не видят. Через пять минут залп, потом проверяем, как всё получилось, и летим наводить шухер у доктора Ри, и затем угонять тачку для нашего каспийского друга!

– Мы чем-то помочь можем? – поинтересовалась Крапива.

– Не скупитесь на аплодисменты, когда всё кончится. Самое сложное было с ИИ корабля договориться, он брыкался до последнего. Мы с Летуччио повозились основательно. Сейчас же корабль идеально функционирует. В боевом контексте. Так-то ещё куча разных систем продолжает тестироваться. Для межзвёздного прыжка мы не готовы сейчас даже близко, но в пределах Солнечной системы мы самое страшное оружие, – Том проговорил последние фразы, повернувшись к нам, и теперь было заметно, что глаза у пилота блестят совсем нездорово.

– Ладно, похлопаем и «ура» покричим, давай только уже разберёмся с этой установкой, – ответила девушка и сосредоточенно уставилась в экран. Она заметно нервничала.

Да и мне было как-то совсем неспокойно.

«Не верится, что всё так просто. Я почему-то волнуюсь больше, чем когда мы базу захватывали».

«Мне тоже как-то неспокойно», – ответила девушка.

Глава 4

– ТРЕВОГА!!! Переход в боевой режим!!! – механический голос проорал эти слова на имперском так, что они впечатались мне не просто в уши, а сразу в каждую клеточку тела.

На экране появилась надпись «перевести пульт в боевой режим?». Ну, раз тревога, надо соглашаться. Я ткнул в «да». Кресло тут же прореагировало, пристегнув меня захватами за пояс и грудь, а также за каждую ногу. Теперь корабль мог вертеться как угодно, я не вывалюсь. Передо мной раскрылся веер из четырёх экранов, но что там показывалось, я понять не мог. На двух звездное небо, на двух какие-то графики и схемы с кучей непонятных значков.

– Том что происходит? – прокричал я.

– Происходит истребитель! – прокричал в ответ Том и улыбнулся настолько сумасшедшей улыбкой, что мне стало не по себе.

– Он же не мог быть расконсервирован так быстро.

– Это третий. Надо было догадаться. Ценность этого места не в планете, а в спутнике и в установке внутри него. Вот охрана от спячки отошла наконец. Сейчас начнутся звёздные войны, детишки. Лето, ставь щиты и держи их на максимальной плотности со стороны передней полусферы – скомандовал Том настолько уверенным голосом, что Летуччио просто кивнул и начал манипуляции на своём пульте.

– Смотрите и учитесь, амнезийные, – с безумной улыбкой бросил нам Том и отвернулся к пульту управления, с которым продолжил манипуляции с бешеной скоростью.

«Мне кажется, ему ситуация даже нравится» – прокомментировала Крапива.

«Гонщик, преступник, пилот. Дорвался до самого крутого корабля в Империи и теперь может подраться. Конечно, ему нравится. Да я ему даже завидую!»

Дальше происходил самый настоящий космический бой, в котором мы не участвовали даже как зрители. Разобраться или что-то настроить в информации, которая поступала на наши экраны мы не могли. Я настолько растерялся, что даже наступившую невесомость осознал, только когда увидел торчащие вверх волосы Крапивы. А потом всё стало ещё напряжённее.

Нас стало дёргать из стороны в сторону с очень серьёзными даже для наших прокачанных тел перегрузками. Уж как Том их выдерживал, продолжая управлять кораблём, да ещё комментируя происходящее в совершенно непечатной манере. Русский мат в его исполнении органично вписался в имперскую лексику.

Сколько длится космическая дуэль двух кораблей одинакового класса? Я понятия не имею. Может быть, это должно длиться часы, может, дни – всё-таки расстояния в космосе не маленькие. А может быть минуты или даже секунды – как в поединке на мечах двух самураев. Отвлекать пилота и его помощника, роль которого выполнял Летуччио, я считал верхом глупости, поэтому тупо ждал, чем всё кончится.

Нас то трясло перегрузками, то мы замирали в неподвижности, что-то гудело, были какие-то жёсткие и мягкие толчки, будто качает на волнах, мы вибрировали, но всё это продолжалось от силы несколько минут.

– На тебе за щеку!!! – в полный голос проорал Том и на несколько секунд застыл, внимательно глядя на экран перед собой. – Да!!!

Проорав последнее слово, он расслабленно откинул спинку кресла и повернулся к нам. Буквально через пару секунд тоже самое проделал Летуччио, только менее эмоционально.

– Мы победили? – осторожно поинтересовалась Крапива.

– Конечно! И я не слышу аплодисментов!

Мы с Крапивой послушно захлопали и даже три раза прокричали «Ура!».

– Знаете, что мы сделали⁈ – Том настроился рассказать о победе, но я резко перебил его.

– Том, уничтожь установку! Срочно! Прямо сейчас! Всё остальное потом! Я не удивлюсь, если какой-нибудь линкор из-за угла вылезет. Сначала расхреначь там всё, потом расскажешь, как повоевал.

– Хорошо, – быстро согласился Том, развернулся к пульту и проделал несколько манипуляций.

– Смотрите на экраны, – посоветовал Том.

Мы уставились на унылый лунный ландшафт. Оказывается, за время боя мы основательно удалились от места, откуда планировалось стрелять. Но вот, наконец, мы зависли там, где нас атаковал имперский истребитель. Прошло несколько минут, потом корабль мягко толкнуло.

Я уставился на экран. Вот на поверхности появляется небольшая вмятина, которая превращается в провал, будто кто-то забивает огромный невидимый гвоздь диаметром метров тридцать в центр кратера, несколько секунд ничего не происходит, потом из образовавшейся дыры выплёскивается огромное облако раскалённых газов. Взрыв. Нет! Царь всех взрывов! Камера удаляется, вернее, меняется масштаб, и мы видим, что теперь кратер от края до края в бушующем огне. Поскольку атмосферы там нет, то горит сама Луна, то есть материя. Впечатляет!

– То, что мы видим, это слабое отражение того, что происходит под поверхностью, ведь поражение проникающее. Взрыв подземный. Не думаю, что там что-то уцелело. Кстати, там же огромное хранилище переносок было, где хранились сосланные тонгеры без тел. Какие-то из них имели Ранги. Так что на Земле скоро появится какое-то количество «одарённых» людей. Ваши фантазии про супергероев станут прозой жизни, – на редкость спокойно без улыбки произнёс Том.

– Мы рождены, что б сказку сделать былью… – ответила Крапива. – Какие бы ни были последствия того, что мы сделали, а мы вернули людям бессмертие. Теперь люди на Земле будут вспоминать, кто они и что они. Тем более, когда ещё эти освободившиеся тонгеры возьмут тела, вырастут. Это процесс не быстрый.

Том и Летуччио переглянулись. Так бывает, когда двое знают что-то очевидное, о чём третий не догадывается.

– Скорее всего, это будет очень быстрый процесс… – произнёс Летуччио. – На планете огромное количество клонированных тел. Ведь большинство имперцев пребывает сюда в переносках. Они берут уже готовые тела. Их здесь с запасом. Так что те тонгеры с Луны, что доберутся до Земли очень быстро найдут себе нормальный носитель. Не развитый, конечно, но вполне себе приличный. Уж точно лучше ваших земных.

– И много здесь тонгеров с Рангами хранилось?

– Неизвестно. От нескольких тысяч до нескольких сотен тысяч.

– Это всё не очень актуально сейчас, – перебил нас Том. – Установку мы уничтожили, теперь надо заняться истребителем для Летуччио.

– Том, тебе надо отдохнуть, ты никакой. Если там будут какие-то сюрпризы, то нам нужен пилот в нормальном состоянии, – Крапива высказала общую мысль. Даже Летуччио кивнул.

– Сейчас спрячу нас в стелсе и залезу в медкапсулу на пару часиков, до нужного места мы и на автопилоте доберёмся – не стал спорить вымотанный пилот. Даже боевая химия уже не справлялась с накопившейся усталостью.

– Пока расскажи, как ты быстро с истребителем разобрался. Он ведь такого же класса, – спросил я.

– И класса такого же и вооружение для боя один на один у них более подходящее. Просто расслабились они. Я включил максимальную защиту, а отстреливался только самыми лёгкими системами, пулемётами, которые в основном в атмосфере используются. Они увидели, что мы вообще никакого урона им нанести не можем и подумали, что у нас что-то не так с вооружением. Расслабились, стали давить наши щиты, приблизились. Мы сманеврировали – типа случайно – так, что они оказались между нами и поверхностью, то есть потеряли возможность разорвать дистанцию, и четырьмя залпами главного калибра – что это такое, ты только что видел – их раскатали. В общем, схитрили и сыграли на том, что они не ожидали от нас такой огневой мощи. Теперь у нас осталось только двадцать выстрелов из самого мощного орудия.

– Понятно. Ты крут, Том Ганс! – ответил я.

Через пятнадцать минут Том сообщил, что готов к медицинским процедурам.

Мы отправились в медотсек, где Летуччио быстро провёл нам курс начинающего оператора медкапсулы. Научил нас вызывать меню и настраивать режимы лечения или восстановления, оказания экстренной помощи и так далее. Для Тома выставили режим детоксикации и восстановления после серьёзных нагрузок, ну и что сама капсула решит поправить – пусть поправляет.

Оставив Тома отлёживаться мы переместились в кают-компанию, куда Летуччио пригласил своих земляков. Собрались все шесть человек. Если присмотреться, то можно увидеть на каждом следы модификаций тела. У кого-то кожа неестественно выглядит, у кого-то костяшки пальцев чересчур угловатые. Все в родных модернизированных телах. Я нашёл взглядом мужика, который руководил погрузкой.

– Как тебя зовут? – поинтересовался я.

– Серджио, – коротко ответил мужик. Вблизи он выглядел впечатляюще. Более двух метров ростом, форменный комбинезон не скрывал чрезмерно развитой мускулатуры. Посмотрев, как он двигается, я пришёл к выводу, что в поединке с ним, у меня было бы ещё меньше шансов, чем с Летуччио.

Я встал, подошёл и протянул ему руку для рукопожатия. Тот без проблем мне ответил, словно этот жест был вполне для него привычен. Хотя, возможно, так и было.

– Я видел, как ты грузил до последнего трюм. Моё уважение. Там, где ты мышцы качал, есть тренажёр для прокачки жадности или это генетика хорошая?

– И то и другое, – не растерялся с ответом Серджио. – Не люблю пустоту. Стараюсь её заполнить чем-то ценным.

– Да, Серджио в этом плане уникален, я поэтому его на погрузку и поставил, – вмешался в нашу беседу Летуччио. – Но мы тут собрались не легендарную жадность Серджио восхвалять, а обсудить захват истребителя с базы в Южной Америке. Маугли, это моя команда, боевые качества в ближнем бою у каждого примерно, как у меня плюс владение стрелковым оружием на высоком уровне и опыт пилотирования боевых дронов и боевых пехотных модулей. Рангов ни у кого нет.

– Летуччио, этого мало для захвата базы. Там по-любому будут офицеры с Рангами. Что-то известно про них?

– Да, как раз хотел рассказать. Майор Смирнов и капитан Шош…

– Смирнов? – перебил я. – Он что русский?

– Нет. Просто решил не называть своего настоящего имени. Поскольку первым его местом службы была база в России, он взял одну из самых распространённых фамилий в качестве позывного или псевдонима. Служащие здесь офицеры вправе не раскрывать свою личность даже для сослуживцев. Это не его настоящее имя.

– Понял. А что по способностям? Что умеет?

– Всё тоже самое, что и капитан Канубис, плюс повышение температуры до нескольких сотен градусов в небольшом объёме. Грубо говоря, может вскипятить на расстоянии.

– А кто такой капитан Канубис?

– Ты её убил, Маугли! – удивлённо ответил Летуччио.

– Элей?

– Капитан Элей Канубис, да.

– Понятно. Значит, телекинез плюс кипятильник. Жуть. Расстояние поражения известно?

– Точных данных нет. Известно, что может действовать через нетолстую стену.

– Понятно. Кто ещё там есть со способностями? Капитан Шош?

– Да. Электричество. Может влиять на потоки электричества внутри замкнутой системы.

– Как-то не очень понятно, чем он опасен. Может молнией ударить?

– Проще и эффективнее. Наше тело функционирует на электричестве. Клеточный обмен – это электричество. Нервная система – электричество. Все химические преобразования и обмен веществ в организме – это электричество на, можно сказать, тонком уровне. Шош может парализовать или убить любое тело очень быстро. Просто остановив поток электричества в нервах. Мышцы мгновенно перестанут сокращаться. Нас всех он положит за секунду.

– Понятно. Значит силовой захват нам противопоказан. Боевых дронов там хватает, сила не на нашей стороне. Там верные тебе люди есть?

– Есть, но они, скорее всего, уже нейтрализованы. Что мы предали Империю, уже все знают. Значит каспийцев постараются на всех базах изолировать. Обвинить их не в чем, но ради безопасности я бы сделал именно так.

– Итак, всё, что мы можем, имея истребитель, это угрожать расхреначить всю базу. В ближнем бою, пехота на пехоту, у нас нет шансов. Или мы можем угрожать применить мои способности палача, что их перепугает. Кстати, вашу базу мы именно так захватили. На глазах у майора Сна я уничтожил тонгера в переноске, и он решил не оказывать активного сопротивления. После чего уже сам помог захватить всю базу. Здесь придётся проделать что-то подобное. Я бы на их месте самым сильным составом заперся прямо сейчас внутри истребителя. Тогда их оттуда не выковырять.

– Это если ожидать, что мы будем его угонять. Но они-то скорее всего думают, что мы хотим его уничтожить. Поэтому расконсервация идёт в максимально автоматическом режиме, а все Ранговые тонгеры и те, кто в родном носителе, держатся от него подальше, так как для Маугли логично уничтожить угрозу, а не пытаться заполучить второй корабль. Соответственно, они вряд ли будут на истребителе. Пока истребитель в ангаре, он очень уязвим для нашего оружия.

– Летуччио, ты дольше нас всё обдумывал. Расскажи свой план и нашу роль в нём. Как мы можем тебе помочь? – Крапива задала правильный вопрос. Смысл мне умничать? Вдруг, план уже есть, и он никаких возражений у меня не вызовет.

– План такой. Подлететь, всех напугать, убедиться, что Ранги покинули базу. Занять истребитель. Ты нужен для того, чтобы продемонстрировать свою силу палача. Как, кстати, ты это проделал с нашим майором?

– Майор зашёл на нашу Баранку, мы притворились, что ему удалось нас усыпить. Он осматривался и открыл шкаф с переносками. Я у него на глазах опустошил переноску. Она подсветилась как пустая, а новая не заполнилась. Тонгер исчез. После этого я просто сказал ему, что он исчезнет также бесследно, если не будет сотрудничать. Он понял, что его способность усыплять на меня не действует, а проверять, как действует моя способность на нём, не стал.

– Да, это впечатляет. Вот что-то такое надо придумать, чтобы им это показать до того, как они нас атакуют. А то тебе придётся не только описывать в виде угроз, но и применять в деле свои способности палача, а мы вполне можем остаться без носителей, которые давно и заботливо совершенствовали.

– Ты что-то знаешь про этого Смирнова и Шоша? Что они за люди? Преданные патриоты Империи или циничные трусы?

– Скорее, что-то посередине. Они будут отстаивать интересы Империи, но, если угроза действительно реальная, на самопожертвование они не пойдут. Но не могу сказать, что на сто процентов в этом уверен.