Текст книги "Маугли. Доверие и предательство (СИ)"

Автор книги: Павел Казаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Глава 20

Мужчине было непривычно и неудобно говорить то, что хотелось сказать, но он успешно заставлял себя.

– Смотрите, на завтра вы назначили мероприятия на площади… – он старательно избегал слов «убийства» и «казнь».

Я уже понял, что он принял нас за имперцев, причём, не последних. Что за город такой – принимают не за того, кто мы есть. Интересно, как он пришёл к таким выводам?

– Почему вы решили, что это мы назначили эти мероприятия?

– Ну, возможно, не вы лично, но мне кажется, что вы из Империи.

– Александр Олегович, расскажите, как вы пришли к таким выводам, – попросил я.

– Когда все бегут из города, двое молодых людей заселяются в люкс с окнами на площадь, на которой, очевидно, ничего, кроме смертей на завтра не запланировано. Вы едите за троих каждый, вы ночью едете пострелять за город, и ваша стрельба – это совсем не детские развлечения наших охотников. Вы забавы ради используете серьёзные калибры. Кстати, спасибо, что не в черте города. Имперцы поручили нам искать определённых людей, но вы не подходите ни под одно описание. Это просто мои выводы, но мне кажется, что вы из Империи и занимаете там влиятельное положение. Люди, которые в штатском находятся рядом с военными, обычно главнее этих военных. Я уже понял, что юный вид ничего не значит. Вот такие рассуждения.

– А вы кто, Александр Олегович? – не стал комментировать я его рассуждения.

– Майор местной полиции.

– Тебя кто-то послал, майор? – я перешёл на ты.

– Нет. Я теперь главный над всеми силовыми структурами города.

– За что тебя так повысили?

– Не то, чтобы меня повысили. Просто остальные устранились. Кто-то застрелился, кто-то просто пьёт. Мы посовещались с теми, кто ещё на работу ходит, и поставили главным меня.

– Почему ты думаешь, что мы можем отменить показательную порку?

– Я просто цепляюсь за любую возможность. Мой долг защищать жителей этого города. Если я могу что-то сделать, я должен это сделать. Я понимаю, что после всего сказанного майором Реном, вряд ли можно переиграть, но я прошу не убивать мирных жителей.

– Ты что-то хочешь предложить, Александр Олегович? – вряд ли этот полицейский пришёл с просьбой пощадить и всё. Я чувствовал, что у него есть какой-то план.

– Мы можем доставить несколько сотен заключённых, переодеть их в гражданское, и вы используете их в своих целях.

Охренеть. Я задумался. Этот майор в отчаянии, но предлагает решения. Не можешь защитить одних – принеси в жертву тех, кого не жалко. Так себе решение, но и осуждать майора было бы лицемерием. Он действует в интересах тех, кого должен защищать. Человек, предлагающий такие решения, чётко осознаёт, что героем его не посчитают даже спасённые люди, но всё равно пытается их спасти.

Я посмотрел на Крапиву, та пожала плечами, отдавая ответственность за принятия решения полностью в мои руки.

– Александр Олегович, а вы искали тех, кто уничтожил пятерых штурмовиков?

– Нет. Ваши сказали, чтобы мы не совались, мы и не совались. Хотя там не так сложно, мне кажется.

– Майор, это мы их убили, – просто сказал я. – Это нас ищут имперцы.

– Твою мать… – не сдержал эмоций мужик. После этого он не стал ничего говорить, а задумался. Я воспользовался паузой, чтобы тоже обдумать ситуацию.

Мужика отпускать нельзя. Если он побежит докладывать о нас имперцам, то это нам никак не поможет. Почему же я тогда сказал ему про нас, а не притворился заносчивым имперцем и не послал подальше? Вот не могу сказать в точности. Времени на принятие этого решения у меня было очень мало, поэтому не факт, что оно самое умное. Если в итоге выкручусь, назову это интуицией, если это решение было неправильным, назову глупостью, если будет кому называть.

– Кто вы? – наконец задал правильный вопрос Александр Олегович.

Ну, сам виноват. Слушай, товарищ майор. Я рассказал нашу с Крапивой историю, содержащую огромное количество недомолвок и откровенного вранья. Но зато в подробностях описал плен на базе, рассказал всё, что на данный момент узнал про Империю и про статус планеты Земля. Рассказал, что мы уничтожили установку на Луне и теперь никто не будет автоматически подвергаться амнезийной обработке. Также рассказал про беглых тонгеров, спустившихся с Луны. Тут майор понимающе покивал и рассказал, что ему дали наводку на очень похожих друг на друга людей, разных на лица, но схожего телосложения и примерно одного возраста. И они уже не раз и не два сталкивались с ними. Сейчас он понял, кто это такие и чего от них ждать – чего угодно.

– Такие дела, майор. Мы тут на Земле все имперцы, только не помним ни хрена. Заключённые. И да, всю эту хрень, что сейчас происходит, устроили мы. Понятно, что мы хотели, как лучше и, наверное, при всех раскладах мы и сделали как лучше, но это людям, которые под воздействием внушения сами себе головы простреливают, и их родственникам не объяснишь. Так что на статус героев мы не претендуем. Да и ты со своими заключёнными-смертниками тоже так себе герой. Такие расклады.

Майор переваривал недолго.

– Раз вы здесь так рядом с площадью, то, наверное, не смотреть из окошка собрались, а участвовать?

– Да.

– Вы попытаетесь людей спасти или будете в свои игры играть?

– В какой-то момент, майор, мы перестали в «свои игры» играть. Мы могли оставить всё как есть. И амнезийную обработку на Луне, и эксперименты по просыпанию мозгов, и прочие издевательства. Но мы решили не оставлять всё как есть. Возможно, мы понимаем далеко не всё и не все последствия можем предсказать. Тут можно сидеть и над этими последствиями год думать, всех не удумаешь. У нас этого года нет просто. Всего не учтёшь, но что-то очевидно правильное можно попытаться сделать. Сейчас расклад такой, что если Земля останется под контролем Империи Вечного, сука, Света, то понемногу всё вернётся как было, что для уже обработанных землян не так уж и плохо. Технически не как в фильме «Матрица», но по сути также. Но есть ещё фактор, который в любом случае не оставит всё как есть – спустившиеся люди со способностями. Десятки тысяч «людей хэ». Они не позволят отнять свою память и будут бороться до конца. Если их объединить или упорядочить, то Империи можно дать отпор. Если с ними воевать на стороне имперцев, то даже не знаю, какие будут разрушения и жертвы. Мне кажется, что если Империя поймёт, что ловить здесь нечего, то просто свалит отсюда. Уничтожать здесь всю жизнь – значит создать ситуацию, когда бестелесные злобные преступники попытаются вернуться на имперские планеты. Так что мне кажется вполне перспективным показать силу и отвоевать независимость Земли. Завтра, вернее, уже сегодня мы хотели попытаться начать действовать в этом направлении и заодно помешать казни. Ты можешь нам помочь или не помочь. Помешать нам ты вряд ли сможешь. Что думаешь?

Полицейский думал достаточно долго. Или мне просто показалось, так как я сидел с задействованным Восприятием.

– Я вам помогу. Что надо делать?

– Мы тут прикидывали с Калиной Ивановной и пришли к выводу, что ничего нового имперцы выдумывать не будут. Сгонят кучу народа под влиянием гипноизлучения и прикажут убить себя. Мы сами попадали под это излучение, как и наши знакомые. В этом состоянии подчиняешься любым приказам. Если вы нагоните машин с громкоговорителями и будете выкрикивать приказы типа «ни причиняйте никому вреда, никого не убивайте», в таком духе, то вполне возможно это остановит кровопролитие. Но первым начать говорить должен я. Для этого мне нужен громкоговоритель. Плюс, если ты найдёшь возможность поставить камеры и обеспечить бесперебойность трансляции, то будет вообще хорошо.

– Для бесперебойности трансляции они сами поставили пару техников в наш телецентр и с ними два солдата в броне. У них там, оказывается, какая-то своя аппаратура уже была.

– Если сможешь сделать так, чтобы трансляция не прервалась, когда всё пойдёт не по их сценарию, то этим очень поможешь.

– Громкоговорители и приказы расходиться, обезвредить техников и бесперебойность трансляции. Это понятно. Чего ждать от этих бронированных солдат?

– Только крупный калибр и мало шансов уцелеть, если промахнулись. Люди, которые буду говорить в громкоговорители, сами должны быть в наушниках и не слышать ничего со стороны. Они тоже могут попасть под облучение, от него одежда не спасает.

– Понятно. АСВК, значит… – Непонятно пробормотал майор. – Времени мало. Вы понимаете, что, если хотите, чтобы я успел, то должны меня отпустить. По телефону я все эти вопросы не решу.

Я посмотрел на Крапиву. Мне всегда хотелось, чтобы её способность распознавать правду распространялась не только на меня. Ох, как бы нам это пригодилось сейчас, но девушка только пожала плечами. То есть решать мне самому.

– Хорошо, Александр Олегович, мы тебя отпустим. Доверимся тебе. Что-то ещё тебе надо знать?

– Конечно…

Ещё полчаса мы согласовывали все мелкие детали предстоящей операции. Нам бы, конечно, очень помогло, если бы мы точно знали, как будут действовать имперцы, но мы могли только догадываться. Насчёт трансляции были вопросы, получится или нет, но даже если она прервётся, была надежда, что всё происходящее будет записано и так или иначе разойдётся по сети. Главное, чтобы было записано то, что надо нам, а не имперцам. Мы попросили майора сразу сообщить, как только станет понятно, как и где имперцы сгоняют народ на площадь. Мы собирались туда попасть под видом людей, поддавшихся на гипнообработку. Для связи мы взяли телефон у сотрудника Александра Олеговича.

В итоге, уже ближе к позднему утру мы простились. Я с Крапивой отправился в номер. Там мы помылись, переоделись в вещи, которые никогда до этого не носили, вооружились имперскими глоками и имперскими калашами, не забыли про Секаторы, и вышли из номера. Почти все наши вещи, кроме оружия были в машине, но мы к ней не пошли, а двинулись по улице пешком.

Доверять малознакомому майору на сто процентов было глупо. Если он нам поможет, хорошо, если нет, печально, если попробует помешать, вообще плохо. До этого нас никто не предавал. Том действовал в своих интересах, он изначально пленник, его поведение для пленника абсолютно логично. Это как меня обвинить, что я доктора Ри предал, не поддавшись на его промывание мозгов. Майор Сон, Элей, Акинак – они пытались манипулировать и проиграли. Насчёт Акинака, правда, не уверен. Этот ушлый тип мог найти переноску и сейчас вполне возможно его доставляют к заждавшемуся механическому тельцу. А вот с землянином Александром Олеговичем всё совсем по-другому. Ему мы доверились. Была идея оставить его с нами и попросить рулить всем по телефону, но это так себе вариант при серьёзном дефиците времени. Оправдает майор наше доверие или нас ждёт предательство? Вот и посмотрим.

Спустившись вниз, мы обнаружили полные людей и машин улицы. Многие поняли, что их жизнь в опасности и пытались покинуть город. Правильно. Нечего подставлять свои тела под гиноизлучение. Но всё равно я был уверен, что многие останутся. Имперцы с лёгкостью найдут людей для показательной казни.

В центре не очень много тихих улочек, но тем не менее, погуляв часок и после подсказок навигатора, мы нашли уединённый двор без фонарей, где просто опустились на землю и приготовились спать. Пока ходили по улице, я старался мониторить окружение Восприятием, но никакой слежки не обнаружил. Первой поспала часа три Крапива, потом я.

– Выдвигаемся? – когда я открыл глаза, спросила Крапива.

– Выдвигаемся.

Итак, час дня. Скоро начнутся подготовительные мероприятия по сбору людей на площади.

Мы перекусили протеиновыми батончиками и вышли из двора на улицу. Надеюсь, моя сумка с винтовками особо не привлекает внимания. Мы пошли гулять по Красному проспекту, если уж что-то и будет затеваться, то на этой центральной улице мы это заметим.

И уже через полчаса мы увидели, как имперцы собирают толпу.

Баранка или Комар в стелсе просто подлетали к дому и ярко освещали все окна. Из громкоговорителя звучало на бесстрастном русском языке «Выйдите на улицу и двигайтесь к площади перед театром». Как мы и думали, ничего сложного. Имперцы знают, как пасти своё стадо.

Не дожидаясь, когда уже немаленькая медленно двигающаяся толпа достигнет нас, мы пошли к площади. Вернулись в гостиницу, где я на рецепшене попросил отдать оставленный мной телефон для связи с Александром Олеговичем. Набрал его.

– Мне нужен громкоговоритель. Если сможете поучаствовать, то просто максимально громко повторяйте то, что скажу я.

– Попроси на рецепшене, тебе дадут, – ответил усталый голос майора. – Также полицейская машина стоит на площади. На переднем сиденье микрофон. Там намного мощнее динамики. Всё включено уже, просто говори. Если ты сможешь через него говорить, то намного громче будет. Стекло выбей.

– Спасибо! Всё по плану? – спросил я.

– В процессе и не без накладок, но ты свою партию играй, как планировал, – ответил майор.

– Хорошо, – я положил трубку.

– У вас для меня громкоговоритель должен быть, – сказал я хмурому мужчине за стойкой.

– Вот, пожалуйста, – тот положил передо мной простецкое устройство.

– Вы уходите отсюда, не надо толпу на улице пополнять. Сейчас вы больше ничем не поможете, – сказал я.

– Я разберусь, – ответил мужчина и не сдвинулся с места.

Ну, ладно. Убеждать не буду.

Мы выдвинулись на площадь и действительно увидели стоящую посреди площади полицейскую машину. Мы подошли и встали рядом. Через полчаса на площадь стали подходить облучённые люди. Их было легко отличить по возбуждённому состоянию. Мы просто стояли и ждали. Как мы выглядим, имперцы не знают, и они вряд ли ожидают встретить нас среди толпы, ждущей казни. Люди подходили с разных сторон.

– Очень хочется достать пистолет, – тихо проговорила Карпива.

«Давай мысленно общаться. Обрати внимание, никто ни с кем не разговаривает. Мне, кстати, тоже пистолета не хватает. Или мачете. Я, кстати, на всякий в сумку его положил.»

«Я смотрю ты фанат всяких ножиков. Ну если тебе спокойнее с мачете, то пусть будет. Как думаешь, сколько людей они сюда загонят?»

«Несколько сотен точно. Ты держись поближе ко мне. Что-то мне подсказывает, что по нам будут стрелять.»

«Без проблем.»

Мы замолчали. Оба волновались и общение друг с другом нас не успокаивало. Каждому надо было настроиться самостоятельно. Первое, что надо было сделать, это перестать гонять в голове негативные сценарии и искать решения на них. А если они в нас плёнками будут стрелять? Издали – убегу, если с близкого расстояния – начну стрелять. А если сетями? Постараюсь увернуться. А если громкоговоритель не сработает? Буду орать. А если… Стоп! Надо прекращать это бесконечное решение бесконечных выдуманных ситуаций. Смотрю по сторонам, замечаю детали, делаю вид, что оболванен излучением. Хватит самому себе жути нагонять!

Посмотреть по сторонам было правильной идеей. Я заметил несколько полицейских машин, которые смотрелись очень органично в месте большого скопления народа. На крыше каждой были динамики. Александр Олегович молодец.

В два часа на площади стояла уже большая толпа.

Неожиданно всю площадь затопил яркий фиолетовый свет. Гланда привычно не подчинилась внешнему контролю, а вот у остальных такого иммунитета не было.

– Всем стоять, молчать и ждать приказов! – прозвучало над нашими головами.

Я потянулся Восприятием вверх и нащупал Комара.

«Ка, я достаю Восприятием, это Комар, а не Баранка и не тот их флаер, который ты сбила.»

«Принято».

«Если это Комар, значит их штурмовые транспорты не задействованы.»

«Ну, выходит так. Разберёмся.»

Как ни странно, увидев врага и не поддавшись влиянию излучения, мы оба успокоились. Делай что надо и будет как надо. Позволить, чтобы было «будь что будет» – это поражение.

Толпа собралась приличная. Несколько сотен человек стояли с радостными улыбками. Я тоже изображал радостную улыбку, но было совсем не радостно.

Я осмотрелся и увидел на крыше пары зданий людей с камерами. Моё зрение прекрасно в деталях позволяло рассмотреть их лица. Эти люди не были под влиянием облучения. Наоборот, были максимально серьёзны и деловито общались.

Вот и три часа. К этому времени Комар фиолетовым облучением несколько раз обновил внушение, чтобы все стояли на площади.

Как только цифры 14:59 сменились на 15:00 на высоте около десяти метров ближе к зданию театра из стелса вышел воздушный транспорт. Скорее всего, это и был борт штурмовиков. Больше нашего бота, серого цвета. Кроме всяких маркировочных буквенно-циферных надписей на борту красовалась эмблема: два скрещенных меча, между их кончиками солнце. Мечи похожи на тот тесак, которым штурмовик отрубил головы атаковавшим несколько дней назад имперскую Баранку Рангам. Корабль, выйдя из стелса, какое-то время повисел в воздухе в неподвижности, собрал всё внимание, медленно повернулся и опустил задний пандус. На краю грузового отсека стоял в броне, но с непокрытой головой майор Рен. Показушник.

– Тихо и внимание сюда! – раздался над площадью его голос. Этот мудак чётко работал на камеру, выдерживая паузы и одновременно понимая, что манипулирует загипнотизированной толпой.

Над площадью повисла мрачная тишина. Для меня мрачная, так-то люди с улыбками взирали на этого ублюдка. Мрачная или не мрачная, но тишина наступила практически абсолютная.

Поэтому звук разбитого стекла услышали все, а стоящие рядом и возбуждённые облучением люди чуть не подпрыгнули. Источником шума был я, разбив стекло в полицейской машине. Я взял микрофон и отчётливо произнёс:

– Раз, раз, раз, два, три. Шла Саша по шоссе и сосала сушку.

Я собрал всё внимание толпы, включая округлившиеся глаза Крапивы. Она, наверное, ждала от меня других слов, а не проверки микрофона, но я не удержался. Среди молчаливой площади мой голос разносился достаточно громко. Майор Рен немного, судя по виду, охреневал – ему переводчик, наверное, перевёл про Сашу и что она сосала. Мне его недоумение было только на руку.

Я постарался охватить своим присутствием максимальную площадь и говорить не только голосом, но и по возможности транслировать телепатически, как я делал с тонгерами, которых вышибал из тел.

– Все, кто сейчас на площади, слушайте меня и только меня. Только я имею право отдавать вам приказы. Сейчас я скажу вам «ИДИТЕ!», и вы все пойдёте каждый к себе домой, не слушая больше никаких приказов и не выполняя больше никакие приказы. Если вас будут останавливать, не слушайте никаких приказов. ИДИТЕ! ИДИТЕ ДОМОЙ!

Последние слова я постарался вдолбить всем в головы как можно тщательнее. Народ радостно начал разбредаться. Если у кого-то дом в Барнауле, то лучше пусть он пару часов пешком пройдёт, не слушая никаких приказов, пока не отпустит внушение, чем здесь его заставят себе голову отрезать.

Я продолжил говорить, обращаясь к майору Рену на имперском.

– Майор Рен, это я убил пятерых твоих штурмовиков. И убью намного больше, если ты и твои ублюдки не свалите с этой планеты. Ты собрал здесь невинных людей, обработав их гипноизлучением, чтобы наказать за смерть кучки тупых солдат? Да ты кусок говна, а не майор.

Майор не был готов к такому славному началу шоу, но не прореагировать не мог. Чуть повернув голову, он что-то пробормотал, видимо, в гарнитуру, и тут же мимо нас с Крапивой пролетели четыре пули. Со всеми четырьмя мой Баллистический Телекинез справился на ура.

– Я же говорю, дерьмо у тебя, а не солдаты. По неподвижной мишени попасть не могут…

Я хотел сказать что-то ещё, но оглушительные выстрелы рядом со мной заставили замолчать.

БАХ! БАХ! БАХ! БАХ!

«Троих вынесла» отчиталась Крапива телепатически. Один раз, видимо, промазала. Не успел я подумать, что ещё такого обидного сказать, как Крапива резко наклонилась, вытащила из сумки винтовку и начала палить по летающей над площадью Баранке.

Шести выстрелов хватило, чтобы снести стелс и ссадить летательный аппарат на землю. Баранка не приземлилась. Баранка упала. Крапива продолжала всаживать в упавший аппарат пуля за пулей. Моё улучшенное зрение показывало, как здоровенные дыры появляются в корпусе упавшего транспорта.

Крапива, отстреляв по Баранке, перевела огонь на борт с Реном, но тут неожиданно её ждала неудача. После пары выстрелов ничего не произошло. Корабль ощутимо дёрнулся, будто его толкнули, но и всё. Ну, и майор немного отшатнулся, надеюсь, этот импульс испуга попал на камеры.

«Силовое поле или что-то типа этого. Не пробиваю.»

«Хорошо. Пока хватит. Попробуем поговорить.»

– Майор Хрен, как слышишь меня? – проорал я в микрофон. Если переводчик не увидит разницы, и майор ответит, то ситуация будет из разряда «это фиаско, братан». Прямая трансляция же, вроде как.

Переводчик не увидел разницы, майор отозвался на новое имя. Подлый детский трюк, но чем богаты, тем и рады.

– Кто ты такой? – ответил мне майор, что-то проговорив в гарнитуру. Кстати, люди весьма оперативно рассасывались с площади, и никто их не пытался остановить. Уже, можно сказать, программа минимум выполнена.

«Ка, смотри по сторонам. Не стесняйся нас своей Зениткой перебить, если имперцев заметишь.»

Крапива в ответ телепатически кивнула.

– Долгая история, майор. Ты готов послушать?

– Да, только кое-что покажу тебе, – с этими словами майор Хрен отвернулся и взял мешок у стоящего немного позади штурмовика.

Из мешка он извлёк отрубленную человеческую голову. Несмотря на расстояние я в деталях рассмотрел, кто это. Александр Олегович.

– Твой знакомый? – майор улыбался, глядя на моё мрачное лицо. – Он хотел атаковать наших солдат, которые обеспечивают трансляцию. Ему, как видишь, не удалось, теперь вся ваша никчёмная планета увидит, как мы поступаем с предателями. Ничто не прервёт эту трансляцию.

Вот сука… Я попытался не поддаваться эмоциям. Этот придурок подумал, что мы хотим остановить трансляцию, поэтому она, наоборот, теперь будет продолжаться. Это пока единственная хорошая новость. Дядя Саша, как я почему-то про себя начал называть этого серьёзного мужика, погиб не зря. Если бы не его машина с громкоговорителем, не факт, что я бы увёл с площади столько людей. Тем временем говорливый Хрен не умолкал.

– Его предали свои же. У вас ничего не вышло. Ты думаешь, твой паршивый телекинез тебя спасёт? Нет. Тебя захватят живым, и вся планета будет наблюдать, как тебе нехорошо. Все очень быстро поймут, что быстрая смерть – это очень и очень гуманное отношение. Ты всё ещё хочешь рассказать свою историю?

«Ка, тебе надо пробить их защитное поле. Я заговорю ему зубы, а ты настройся и готовься пострелять. И смотри по сторонам, они тоже нам зубы заговаривают.»

«Хорошо.»

– Майор Хрен, ты кое-чего не понимаешь. Это я разрушил установку, которая стирала память всем, кого ссылали на эту планету. Это я уничтожил хранилища, где вы держали тысячи ссыльных. Это я причина того, что сейчас на этой планете резвятся десятки тысяч Рангов. И знаешь, что, майор Хрен, я знаю, какой у меня Ранг. У меня Чёрный Ранг. Ты уверен, что у тебя есть шансы?.. – я был настроен пафосно продолжать, надеясь запугать своего оппонента, но тут Крапива резко вмешалась.

– Сверху!

И тут же зазвучали её рвущие барабанные перепонки выстрелы. Поскольку я как мог был сконцентрирован на поддержке щита, то не сканировал Восприятием окружение вдалеке, но тут пришлось.

Сверху на нас почти падал Комар. Не падал, а резко спускался под углом в сорок пять градусов. Выстрелы Крапивы сбили с него стелс, и даже пробили дыры в корпусе, но пока не замедлили его приближения. На расстоянии двадцати метров Комар притормозил.

«Ка, сейчас будет выстрел плёнкой или сетью! Под машину, быстро!»

Я угадал. Чёртова плёнка огромных размеров. Её отстрелили, когда я ещё пытался договорить свою мысль. Но, к счастью, летит такая хрень весьма небыстро. Мы с Крапивой успели спрятаться под машину. Далеко не всем хорош УАЗ Патриот, но все недостатки – которых я не знаю, так водитель я без опыта – был готов простить за высокий клиренс!

Мгновенно сменив неудобную винтовку на пистолет, Крапива продолжила палить из-под машины. Плёнка накрыла нас прозрачным куполом, но прилипла не к нам, а облепила машину и асфальт в радиусе пятнадцати метров. Комар выстрелил плёнками три раза, потом, наконец, Крапива проделал в нём дыру в нужном месте, и он перестал стрелять и вообще летать. Бессильно взвыв турбинами, Комар с грохотом упал всего в десяти метрах от нас. Крапива всадила в него ещё минимум десяток выстрелов, прежде чем удовлетворённо кивнула. С этого расстояния можно быть уверенным, что Восприятие её не подведёт и живых внутри не останется.

Я упёрся спиной в левый бок УАЗика и отжался, подняв машину, потом подобрал ноги и встал. Машина завалилась на бок. Часть плёнки порвалась. Я становлюсь сильнее, даже сам не знаю, насколько.

– Эй ты, Майор Вялый Хрен, продолжим общаться или ты опять попытаешься меня перебить, ублюдок? – как ни странно, даже у завалившейся машины мегафон работал, правда, тише из-за залепившей динамики плёнки, но всё равно было неплохо слышно.

Майор не ответил, от так и продолжал стоять на краю грузового отсека своего боевого транспорта. Но теперь выглядел совсем по-другому. Передо мной был не палач, а военный, который сейчас раздавал приказы.

– Спускайся, трус! Покажи сам на что способен, убийца старушек, давай докажи, что ты мужик и не зря меч на пояс повесил. Что? Насрал от страха в свой бронированный памперс, чмо имперское? – попробовал я мотивировать майора нарушить собственную безопасность и совершить глупость в виде драки со мной один на один. Майор даже не обратил внимания на эту тактическую ересь. Но если мои слова майора телесно и не ранили, то в результате прямой трансляции они весьма основательных пробоин понаделали в его репутации. Поэтому я не видел смысла останавливаться. Нельзя бояться того, над чем ты смеёшься, а я выставлял имперского офицера, представителя всей Империи Вечного Света, посмешищем. – Давай спускайся из своей тачки, майор Вялый Хрен. Кстати, это ж сколько тебе ртом работать пришлось, чтобы на такой корабль насосать⁈

Крапива, которая стояла сзади с пистолетом в руке, не смогла сдержать смешка. А моё прокачанное зрение позволило разглядеть всё более хмурую рожу майора Хрена. Всегда завидовал бойцам, ведь у гимнастов trashtalk вообще не принят, но это не значит, что нас нечего сказать. А тут я прям разошёлся.

При этом я понимал, что несмотря на эффективные удары по репутации имперца, с каждой секундой наши с Крапивой шансы выбраться отсюда целыми и невредимыми уменьшаются. Что они ещё придумают? Пока расчёт на то, что попытаются взять нас живыми.

Вот чёрт! Не попытаются!

Задействованное Восприятие сильно ускоряло все остальные восприятия, и поэтому я практически мгновенно заметил вспышки по бокам имперского транспорта. Заметил и так же мгновенно понял, что это старты ракет. И умудрился также мгновенно передать эту информацию Крапиве. Всё-таки решили живыми не брать, суки. А чего им моей мести в бестелесной форме бояться, у них все транспорты специальными полями защищены? Правильно, незачем.

Крапива среагировала мгновенно. Вот она смотрит по сторонам, а вот уже выстрелы грохочут и сливаются в один долгий насилующий уши бабах.

Майор Хрен допустил ошибку. Ну не может из окружающего корабль силового поля вылететь ракета, не проделав в этом самом поле дыру. А Крапива не может стрелять и не попасть в цель. Даже из пистолета, даже с расстояния в несколько десятков метров. Её способность к усилению снаряда имеет в комплекте опцию по наведению. В общем, Крапива попала в обе ракеты, когда те ещё были возле выпустившего их транспорта. Вот такая у меня подруга-ПВО в команде.

Эффект был прекрасный. Сдетонировали обе ракеты. Ударная волна дала пинка висящему в воздухе кораблю снизу вверх со стороны кормы. Здоровенное судно задрало жопу в зенит и клюнуло носом вниз. Будь запас по высоте побольше, работающие двигатели-стабилизаторы удержали бы его от падения, но касание земли, видимо, сбило какие-то настройки, и немаленький такой летательный аппарат совсем неграциозно и не брутально шлёпнулся на крыльцо театра, снеся пару колонн, или, более правильно, пилонов, сечение-то у них прямоугольное. Эти не очень уместные мысли я думал, глядя на падающий корабль. Сегодня в Новосибирске прямо кораблепад какой-то.

Мы с Крапивой думали недолго и рванули к упавшему судну.

«Ка, не отходи от меня далеко, возможно ещё снайперы где-то есть или могут подойти,» – телепатировал я на бегу и получил в ответ кивок.

Крапива выглядела неважно. Бледная, осунувшаяся, но кровь из носа, правда, пока не текла, что хорошо.

Через несколько секунд мы были возле свалившегося корабля. Упал он на крышу. Возможно, в конструкции были предусмотрены какие-то технические решения, чтобы перевернуть его и поставить обратно на опоры, но вряд ли это быстро. Прямо сейчас здоровый корабль беспомощно валялся пузом вверх, и грузовой отсек был гостеприимно открыт. Я не видел, чтобы майор вылетел из корабля, значит, должен быть внутри и наверняка он там не один.

Я заскочил внутрь грузового отсека и обнаружил стоящего на четвереньках майора, он был потрясён, по быстро приходил в себя. Крапива выстрелила в него. Выстрел прозвучал совсем негромко. Как обычно. Пуля звякнула, рикошетом отскочив от спины майора.

«Здесь что-то мешает мне применять способности!» – телепатировала Крапива.

'Мы и так справимся. Я подбежал к начавшему вставать имперцу и не дожидаясь, когда он оторвёт колени от земли совсем не по правилам, зарядил ему с ноги в голову. Голова от удара откинулась назад, шея хрустнула каким-то пластиковым хрустом, и майор упал на пол. Может, и жив, но не боец. Кто ещё тут?

Кстати, Восприятие не работало. Или работало, но прям совсем на минималках. Я ощущал пространство на расстоянии десяти-двадцати сантиметров от тела. Вот, получается, как это их поле работает. Я сдёрнул штурмовой тесак с бедра майора, выломав хитрое крепление, и пошёл внутрь. Стоило мне сделать шаг к перегородке, как навстречу вывалился штурмовик в полной броне, включая наглухо закрытый шлем. Его немного качало, но какой-то более прокачанный вариант имперского калаша он держал вполне уверенно.

Вот он появляется в дверном проёме, вот видит нас, быстро понимает, что мы тут безбилетные пассажиры, и начинает поднимать своё оружие. Звучат выстрелы Крапивы, я вижу, места попадания пуль в костюм солдата, но это совсем ненамного замедляет его движение. Мне до него метра четыре, но я понимаю, что подбежать, подпрыгнуть, подлететь я не успею.

Опустошение!

Я задействовал эту способность можно сказать на автомате, одновременно с этим осознав, что здесь это бесполезно – глушатся способности ведь! Ствол оружия продолжает идти вверх, ещё два попадания из пистолета Крапивы, вот оружие уже смотрит точно на меня. Всё, что можно сделать, это прыгнуть вперёд, надеясь выиграть Крапиве мгновения для спасения.