Текст книги "В стране каменных курганов и наскальных рисунков"
Автор книги: Павел Мариковский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
В мире не без добрых людей. Вскоре в нашем моторе масло долито до полного уровня, и мы сворачиваем в густые заросли ив на ночлег. Водители машины, снабдившие маслом, сообщили, что совсем недалеко отсюда вблизи дороги виден лагерь из многих палаток. Там, видимо, и находятся археологи. Переночуем и будем у них завтра.
Рано утром тороплю своих спутников. Надо успеть застать археологов до того, как они разойдутся на раскопки. Наш путь недалек. Вскоре я вижу белеющие палатки и сворачиваю к ним по слабо наторенной дороге. Да, здесь большой лагерь, несколько палаток больших, десяток маленьких, стоит автобус и грузовая машина. Под большим тентом, растянутым на кольях, за длинным столом сидят люди, много молодежи, видимо, практиканты, студенты. Завидев нашу машину, несколько человек поднимаются из-за стола и идут навстречу. Приветствую археологов, узнаем друг друга.
– Где же Мир Касымович? – спрашиваю я.
– Вы что, разве не знаете? Неделю назад он умер и похоронен. Перед самым выездом в экспедицию почувствовал себя плохо, и мы поехали без него. Потом к нам пришла телеграмма о его кончине. Инфаркт!
Смерть Мира Касымовича, еще совсем молодого, казавшегося полным жизнедеятельности, поражает. На душе тяжкий осадок. После того, как он сперва отнесся с недоверием к моему открытию астрономического значения курганов с грядками, а потом, осознав ошибку, пытался ее исправить, я почувствовал к нему большую симпатию. И вот, смерть! Психика человека так устроена, что он мало думает о смерти.
Мы все разумом сознаем, что рано или поздно умрем, но чувством в это как-то не верим по-настоящему. Нет у человека опыта умирания, не возник он в процессе эволюции. Когда же от нас неожиданно уходит близкий человек, какое-то время трудно осознать, что его не стало, нет с нами, осталось только тело, подлежащее исчезновению.
Перед тем как отправить экспедицию, наставляя своего заместителя, он сказал и о том, что должен приехать я, для того чтобы снять планы нескольких курганов.
В тот же день мы колесим на газике по межгорной равнине среди зарослей караганы, минуя небольшие распадки и предгорные холмы. Археологи здесь работают каждое лето четвертый год. За это время они раскопали поселение металлургов бронзового века, познакомились с производственным комплексом по выплавке бронзы, вскрыли несколько курганов. Кропотливая и трудоемкая работа требовала участия многих рабочих рук, и каждый год в отряде участвовали студенты. Нашли археологи попутно и курганы с грядками, расположенные на сравнительно небольшой территории. Чем-то территория была особенной, так много на ней оказалось таких курганов. Быть может, тем, что здесь издавна был один из центров металлургии и своеобразной культуры. Здесь следы поселений всюду разбросаны в долине реки Атасу.
Вешая на кустики кусочки ваты, отмечаем места расположения курганов с грядками и потом уже сами принимаемся наносить их на план. Ватные заметки видны на далеком расстоянии. Все курганы немного отличаются друг от друга, у каждого свои особенности строения. Шесть курганов сходны по ориентации, а три, очень похожие друг на друга, при беглом взгляде – другой ориентации.
Если с правой и левой ветви провести линии на точки восхода солнца в дни зимнего и летнего солнцестояния, то на точке их пересечения, где должен быть ориентирный камень, и проходит линия от главного кургана точно на восток на дни весеннего и осеннего равноденствий. Компас показывает не 90 градусов, а 96. Лишние шесть градусов падают на магнитное склонение этой местности.
Один курган Атасу оказался над захоронением раннебронзового века из вкопанных вертикально гранитных плоских плит, то есть в какой-то мере двухэтажным.
У некоторых курганов ветви очень асимметричны, в чем я вижу одну из особенностей этого оригинального погребального сооружения. Ветви всех курганов, да и сами курганы обросли караганой. Другой курган Атасу совершенно закрыт караганой и не виден. Его не обнаружить даже с вертолета. Нашли его археологи, случайно на него натолкнувшись.
В том, что курган оказался в дремучих зарослях кустарника, я вижу многозначительное обстоятельство. Климат территории Центрального Казахстана, как и многих других мест земного шара, претерпевает сильные колебания, и периоды увлажнения чередуются с периодами губительных засух. Смена периодов протекает очень медленно, столетиями, не считая одновременно происходящих мелких колебаний в сторону засушливости и увлажнения. Поросший караганой курган, без сомнения, был построен во время сильных засушливых лет, когда здесь на его месте была почти голая земля. Если бы этот курган можно было бы точно датировать, метеорология получила бы интересные сведения о колебаниях климата земли. С помощью радиоуглеродного метода, а также по предметам в погребении это сделать не так уж и трудно. Так, соприкасаясь вместе, казалось бы, совершенно разнородные и отстоящие далеко друг от друга науки могут сделать интересные открытия.
Стыковка метеорологии с археологией и астрономией проглядывает явная, и я надеюсь, что она когда-нибудь будет осуществлена. Впрочем, мне могут возразить: заросли караганы могли систематически уничтожать, освобождая от них землю для пастбищ. Но подобное вряд ли могло происходить в далекой древности при столь незначительной плотности населения. Могут сказать, что карагана развилась после того, как были сооружены курганы, ее процветанию способствовало изменение структуры почвы, появление ее скважистости и т. п., о чем уже было сказано. Но заросли караганы здесь идут сплошные и не связаны с курганами. Еще, быть может, для выплавки металла вся древесная и кустарниковая растительность уничтожалась.
Курган Атасу, третий возле горы Каратюбе, – особенный. В его основании расположен не один курган, как полагается, а четыре, ориентир же на дни равноденствий идет только с одного из них. Похож на него курган Атасу-4. Здесь, в его основании, три кургана, ориентир же на дни равноденствия идет с кургана, расположенного дальше их и крупнее размерами. Очень правилен и симметричен небольшой курган Атасу-1. Из всех курганов, найденных здесь, самый необычный небольшой курган Атасу-5, направленный на юго-восток. Ориентация его не зависит от солнца и, без сомнения, связана с каким-то другим небесным телом.
Работа над курганами отнимает массу сил и внимания. Нелегко среди шатких камней установить теодолит, проверить правильность показаний прибора, замерить точно азимуты, несколько раз их проконтролировать, чтобы избежать ошибки, измерить расстояние до различных мест строения. Мне помогает Евгений, в то время как художник занят этюдами. Евгений расхаживает с рейкой, устанавливает ее на определенных местах погребального сооружения.
Над нами же светит солнце, плывут по синему небу белые кучевые облака, под ветром покачиваются высокие зеленые травы, и стоит нам, закончив работу над одним курганом, усесться на машину и тронуться на поиски другого, как по степи всюду выскакивают сайгаки и, согнув книзу головы, несутся вскачь, поднимая ударами копытец легкие облачка пыли.
Сайгаки красят природу, и светлая степь в темных пятнах зарослей караганы с небольшими горками на горизонте кажется очень древней и дикой, такою же, какой она была много тысячелетий назад. Почему с нее исчезли древние народы, и сейчас она безлюдная, не бродят по ней стада животных, не видно юрт кочевников и скотоводов, и остались только одни каменные курганы да следы поселений и древних рудников?
Возрождение сайгаков
За несколько дней до нашего приезда, как нам сообщили археологи, здесь прошли большие табунки сайгаков. Это животное стало кочевать к северу, подгоняемое жарким зноем, высушившим степные травы.
В Казахстане тогда стало много сайгаков. Большие их стада летом кочуют по степным просторам страны, а зимою, гонимые глубокими снегами, прикрывающими растительность, продвигаются к югу. Летом из опаленной зноем пустыни они идут в северные степи, богатые травами. Кое-где стада сайгаков, проходя по степям, запаханным под зерновые культуры, приносят немало хлопот хлеборобам, вытаптывая посевы. Сейчас, несмотря на то что сайгу регулярно отстреливают промысловые охотники, объединенные в специальные совхозы, несмотря и на то что на нее охотятся всюду, а кое-где ее истребляют волки, численность этого животного не падает.
Возрождение сайгака, считавшегося когда-то вымирающим видом, является казахстанским чудом, а зоологи и охотоведы относят это необычное для нашего времени явление к своим заслугам. В действительности же неожиданное возрождение сайгаков произошло, как я убедился, совершенно по другим причинам. Сайгак стал усиленно размножаться из-за исчезновения одного насекомого. Да, пусть не удивляется читатель столь кажущемуся неожиданным сообщению.
Прежде чем рассказать об этом, начну издалека. Обычно у человека существует неприязненное отношение к насекомым как к существам, безусловно, вредным или даже опасным. Комары, слепни, мошки, блохи, вши досаждают ему и домашним животным тем, что сосут кровь и переносят заразные заболевания. Немало жуков, бабочек, тлей, кобылок вредят посевам, обкрадывая часть урожая, с трудом получаемого человеком. Между тем среди великого разнообразия насекомых только ничтожно малое число видов приносят человеку урон. Многие из них полезны, и природа без них существовать не может. Во-первых, потому, что насекомые паразитоиды, и хищники истребляют множество других насекомых, благодаря чему между ними испокон веков в природе существует более или менее устойчивое равновесие.
Массовое размножение опасных вредителей сельского хозяйства чаще всего возникает из-за ослабления деятельности этих своеобразных контролеров порядка. Это ослабление деятельности в наше время происходит из-за преображения природы, неизбежно происходящей из-за хозяйственной деятельности человека.
Еще без насекомых немыслимо существование множества цветковых растений, в том числе и возделываемых человеком. Все величайшее разнообразие и красота цветов, восхищающих нас, фактически предназначены для насекомых, ради того, чтобы их приманить и заставить перенести с растения на растение пыльцу. Насекомыми питаются многие птицы, звери и пресмыкающиеся. Насекомые – самая богатая группа животных по обилию видов и форм, служат моделью для построения различных сложных технических аппаратов. Ну и, наконец, немало насекомых, особенно жуков и бабочек, украшают природу великолепием своих форм и расцветок.
Преображение природы, вносимое человеком, сильно сказалось на ее исконных обитателях. С лика земли исчезли многие звери и птицы, другие же находятся на грани вымирания или стали очень редкими. Казалось, одни только насекомые не исчезают и не вымирают. Но это не так. Насекомые тоже исчезают, только незаметно для нашего внимания из-за слабой изученности и малых размеров. В этом отношении их не сравнить, допустим, с туром, лошадью Пржевальского, Стеллеровой коровой, птицей Дронтом и многими-многими другими, печальная судьба которых прослежена во всех подробностях.
Стало меньше полевых цветков, и исчезли многие одиночные пчелы, опыляющие их, а также бабочки. Из-за перевыпасов не стало слышно перезвона и стрекота в траве многочисленных кобылок, а попутно уменьшилось и число птиц, которые ими питались. В ряде тропических стран исчезли или находятся на грани исчезновения красивые крупные бабочки из-за усиленной охоты на них коллекционеров, а также профессиональных ловцов, поставляющих свою добычу на мировой рынок. На Украине из-за распашки когда-то роскошных степей исчез один крупный кузнечик. Он и прежде был не особенно многочисленным. В наших краях от засухи, перевыпаса и подъема целины стали очень редкими замечательные хищные насекомые – богомолы, причудливые палочники. В предгорных степях теперь уже редко встречается удивительный кузнечик Сага педо. Самцы у этого вида неизвестны, и размножается он без оплодотворения. Стали редкими бабочки – красавцы аполлоны, махаоны, в пустынях теперь трудно увидеть удивительного по строению музыкального аппарата большого кузнечика зичию, большую кобылку саксауловую горбатку. Наверное, многие редкие насекомые вообще исчезли, но мы этого не знаем. Может быть, где-либо остались считанные особи, способные перенести катастрофу. Как бы то ни было, об исчезновения одного насекомого, к счастью, явно вредного, я могу говорить уверенно.
Это овод, специфический паразит сайгака. Напомним, что овод и слепень не одно и то же, хотя в народе нередко путают эти два названия. Даже известнейшее произведение писательницы Э. Войнич «Овод» названо неверно, и его следовало бы переименовать на более прозаическое «Слепень». Личинки слепней развиваются в почве болотистых мест, взрослые же мухи нападают на самых различных млекопитающих и пьют их кровь. Личинки оводов развиваются только в теле позвоночных животных под кожей или в кишечнике, причиняя своим хозяевам тяжелые страдания, а вышедшие из них мухи крови не пьют, ничем не питаются, их ротовые органы совершенно не развиты. Назначение мух-оводов – разыскать свою добычу и отложить на нее яички.
Оводов известно много видов, но личинки каждого вида могут развиваться только на строго определенном хозяине. На другом животном их развитие невозможно.
Раньше сайгаковый овод был очень многочисленен, и от него сильно страдало это степное животное. Известный путешественник и натуралист П. Паллас, исследовавший более ста лет назад Азию, сообщал, что сайгаки очень сильно страдали от личинок оводов, во множестве паразитировавших под кожей. Животные были так угнетены и истощены, что не обращали внимания на опасность: мясо их не годилось в пищу и было, как образно выразился тот натуралист, «весьма гнусно». Никуда не годилась и шкура, она вся была изрешечена дырками из-за личинок овода. После Палласа о том же писали и другие исследователи. К двадцатым годам нашего столетия из-за обилия волков, неумеренной охоты, многоснежных зим и голода, а также и не без участия оводов сайгак стал необыкновенно редким и оказался на грани вымирания. Полагали, что он доживает считанные годы и вскоре исчезнет с лика земли. Тогда и была запрещена охота на это животное.
Одновременно произошло удивительнейшее явление: овод не выдержал исчезновения своего хозяина, ему было не под силу разыскивать отдельные разрозненные и редкие его группки, и он вымер. Навсегда и совсем! Благодаря исчезновению своего лютого врага, той постоянной нагрузке, которую нес организм этого животного, сайгак возродился, стал многочисленным. С ним произошло то, что случается с любым организмом, тяжело болевшим и избавившимся от этого заболевания. Жизненные силы этого организма, освобожденные от угнетавшего недуга, развернулись с новой энергией, произошло то, что ученые называют гетерозисом. Об этом я как-то высказал свое суждение на одном из заседаний ученых. Оно очень не понравилось маммологам (то есть, специалистам по млекопитающим животным), но ответом на него последовало дружное молчание.
Бектауата
Наконец, наша работа над курганами закончена. Но прежде чем направиться домой, я предлагаю моим спутникам посетить одно замечательное место Центрального Казахстана, именуемое Бектауата, и, заинтригованные моими рассказами о нем, все с радостью соглашаются.
С северного берега озера Балхаш, далеко над ровным горизонтом среди опаленных зноем просторов Сары-арки едва виднеется голубой конус. Это – гранитная гора Бектауата высотой около 1200 метров над уровнем моря. О ней я слышал много раз как об интересном месте, но смог побывать там очень короткое время. И вот, наконец, машина мчит нас по обширной всхолмленной пустыне. Она покрыта розовым гравием, поросла карликовым кустарничком боялышем да низкорослым, засохшим от жаркого солнца, ковылем. От города Балхаш гора всего лишь в семидесяти километрах, и мимо нее идет на Караганду асфальтовое шоссе.
Голубая гора хорошо видна. Она быстро приближается, за нею появляются другие горы поменьше. Постепенно голубизна гор исчезает, они розовеют, четче проступают контуры и очертания громадного гранитного массива. Время избороздило его глубокими морщинами и трещинами, округлило ветрами. Наконец, и она, главная гора Бектауата, перед нами, большая, розовая, величественная, с зелеными пятнами крохотных лесков из осины и можжевельника.
Гора Бектауата.
Останавливаю машину, чтобы сделать фотографию, отхожу от шоссе в сторону и вижу небольшие квадраты гранитных плит, едва выглядывающих над поверхностью земли, погруженных ребром. Оказывается, это едва заметный могильник, настоящий некрополь народов, живших в этих краях с незапамятных времен. Кто-то, возможно, археологи, вскрыли одну могилу и обнажили погребальный каменный ящик, сложенный из плоских гранитных плит. Жили, значит, здесь люди в далекой древности, и чем-то привлекала их большая гранитная гора среди ровной и бесплодной пустыни. Захоронениям более двух тысячелетий, и принадлежат они бронзовому веку, племени азиатских европеоидов, потомкам ариев – андроновцам.
В очень далекие времена, исчисляемые, быть может, миллиардами лет, расплавленная магма под давлением внедрилась в толщу земной коры и постепенно остыла, образовав так называемый лакколит. Потом вода, ветер и солнце, неуемные труженики, преобразующие лик нашей планеты, обнажили землю над застывшим гранитом, и он, более стойкий к разрушению, постепенно открылся и постепенно возвысился над окружающей местностью, пронизанный многочисленными горизонтальными и вертикальными трещинами. Получилось то, что геологи называют матрацевидными гранитами. Здесь нетрудно найти камни, которые и послужили материалом для захоронения. Так особенности строения горы породили ритуальный порядок отправления усопшего в потусторонний мир.
Вот мы и рядом с горой, похожей на величественный и колоссальный монумент. Она будто гигантский памятник древнейшего прошлого земли в обрамлении зеленых лугов с кустиками таволги, шиповника и караганы. Кое-где среди зелени, такой радостной и веселой после обожженных солнцем и безрадостных пустынь, проглядывают голые и чистые площадки гранитов и по ним текут крохотные тихие ручейки. Весной здесь царило буйство цветов, сейчас же многое отцвело. Желтыми столбиками торчат высокие ферулы, над зеленью трав покачиваются светлые шарики невысокого чеснока и желтые колоски маленьких злаков, да позвякивают коробочки тюльпанов с семенами. Среди этой роскоши растений из-под ног во все стороны прыгают и разлетаются кобылки. Им здесь привольно.
В логах между гранитными массивами возле ручьев и небольших озерков приютились три пионерских лагеря, и бодрая музыка нарушает тишину древних гранитных гор, насупившихся в торжественном молчании.
Пробираемся по одному из зеленых распадков с мелкими прозрачными ручейками, проезжаем как можно ближе к подножью главной горы Бектауата. На ее северном склоне находится пещера, и мне прежде всего хочется в ней побывать. У ручейка, на большой и ровной, как стол, гранитной площадке, находим превосходное место для бивака и быстро устраиваемся. Не терпится скорее отправиться в поход к пещере, ее вход виден издалека и зияет темным пятнышком на светлом фоне гранитов.
Путь к пещере нетруден. По плоским каменным плитам нога ступает, как по паркету. Иногда отдельно лежащие тонкие плиты громко и звучно звенят под ногами. Камни удивительно чистые. Весной, когда тают снега, воды смывают с них всю грязь. Каждую весну умываются гранитные горы. Всюду заросли можжевельника. Под знойным солнцем они источают настолько сильный и густой запах древесной смолы, что чудится, будто находишься в дремучем бору. На пути все время встречаются мелкие синие озерки, отражающие безоблачное небо.
У одного озерка на кустике таволги вижу необыкновенно яркую карминно-красную стрекозу коромысло. Другая – голубая погналась за нею и прогнала. Никогда не видал я такой ярко-красной стрекозы. На другом озерке красная стрекоза-самец, схватив за шею серенькую самочку, пляшет с нею над водой, ритмично падая сверху вниз, одновременно помогая своей подруге и заставляя ее погружать кончик брюшка в воду и бросать в нее яички. Подобным, несколько необычным способом мужская половина этих насекомых проявляет заботу о будущем потомстве.
В озерках кипит жизнь. По дну плавают мелкие рачки, семеня многочисленными ножками. У некоторых из них в основании хвостовой части туловища сверкает изящным украшением бугорок. На его основании располагается красное пятно. Оно окружено сперва белой, а затем голубой каемками. Пятно и каемки очень яркие, отчетливо проглядывают даже сквозь толщу воды. Для чего такая нарядная внешность? Никогда не видал таких ярко раскрашенных рачков и думаю, не занесли ли их яичками на лапках направлявшиеся с южных зимовок на северную родину перелетные водоплавающие птицы.
Общества рачков-щитней
Но самые замечательные рачки-щитни. Для Средней Азии они неизвестны. Я вижу их впервые в жизни, но узнал сразу. Они немного похожи на вымерших трилобитов, обитавших в морях несколько миллионов лет назад. Щитни – удивительные представители класса ракообразных. Внешность их своеобразна. Они крупные, длиной в три-четыре сантиметра, с шаровидной головогрудью и длинным хвостовым придатком. Большая часть их тела покрыта щитком, из-за которого они и получили такое название. Тело их несет множество ножек. Передние из ног большие, кзади сильно уменьшаются, и на хвостовом придатке их уже нет. Каждая нога несет лопасть для передачи пищи от задних ног к передним и от них к ротовому отверстию, и еще лопасть – жабру, служащую для дыхания в воде. Число ног велико и достигает семидесяти. На щитке красуется два сложных глаза, состоящих из фасеток. Кроме того, впереди от них расположен один непарный глаз, значение которого до сих пор не выяснено.
Питаются щитни самыми разнообразными мелкими животными и водорослями, истребляют, по-видимому, личинок комаров. Может быть, поэтому на горе, где так много мелких, к тому же хорошо прогреваемых озерков, комаров нет. Щитни находят пищу по обонянию, улавливая в воде ничтожные концентрации веществ.
Все многочисленное общество рачков, как я убедился, женское, самцы у щитней необыкновенно редки, а иногда их вовсе не удается найти. Подсчитано, что один самец приходится примерно на тысячу самок. Размножаются они поэтому без оплодотворения. При этом так называемое партеногенетическое поколение ничем не отличается от поколения, развившегося в результате обычного, при участии самцов.
Яйца щитни откладывают в воду. Они очень стойки к высыханию и переживают его несколько лет, при этом для них не губительна и высокая температура, нагревание до 80 градусов переносят без вреда. Благодаря такой особенности щитни появляются неожиданно в воде там, где их никогда не было. Поэтому среди населения существует убеждение, что рачки выпадают с дождем. Из яиц, когда они попадают в воду, очень быстро в течение двух недель развиваются рачки. При этом они очень часто и быстро линяют. У некоторых насчитывают до сорока линек.
Природа не пожаловала щитням разнообразие форм. В мире всего насчитывается девять видов, относящихся к двум родам. Самое интересное в том, что щитни существуют много миллионов лет, не изменяясь. Таковы хорошо сохранившиеся окаменевшие остатки одного из самых распространенных видов щитней Триопс канциформис, найденных палеонтологами в Триасе, то есть в пластах земли, где жизнь существовала около двухсот миллионов лет назад! При этом древний прародитель этого рачка по форме и строению тела ничем не отличается от вида современного и живущего сейчас! Такое явление необыкновенного постоянства и застывшей эволюции неизвестно ни для одного другого животного, обитающего на нашей планете. Поэтому щитней не без основания считают самыми древними животными, дожившими до наших дней.
Думаю, что бектауатавский щитень, возможно, новый вид, и живет он испокон веков возле горы среди громадных просторов пустыни. Вообще, для территории Казахстана моя находка этого ракообразного – первая. Интересно было бы проверить его способность уничтожать личинок комаров, и если она подтвердится, то расселить его по другим водоемам, помочь расширить свой ареал. Это совершенно безобидное безвредное животное. Тем более сделать это совсем не трудно при столь значительной стойкости яиц к внешним условиям.
Очень мне нравятся щитни, и я не могу оторваться от них. Они деятельны, оживлены, ни на секунду не находятся в покое. В одном озерке с ними что-то произошло, рачки затеяли подобие очень оживленной игры, вертятся с необычайным проворством, совершая в воде вычурные пируэты и исполняя фигуры высшего водного пилотажа, часто поворачиваясь вниз спинкой и показывая многочисленные ножки, размахивающие с необыкновенной быстротой. Они живут не во всех водоемчиках, в некоторых их почему-то нет, сюда они не проникли. Удивительно энергичны и подвижны эти древние создания, видимо, тем самым компенсируя свою кратковременность жизни. За их уморительными кувырканиями, игрою и погонями друг за другом интересно наблюдать.
Наловил с десяток рачков и поместил в белую эмалированную миску с тем, чтобы в ней их сфотографировать. Но неуемные создания все время в беспрестанных движениях, ни на секунду не желают позировать. Откуда такая энергия, чем они ее восстанавливают, что едят?
В одном небольшом озерке плавает только рачок-одиночка. Он – не как все, очень крупный, настоящий великан. Вылавливаю его и подсаживаю в эмалированную миску с рачками. И тогда происходит неожиданное: все рачки замирают на мгновение, будто заколдованные. Рачок-великан обследует миску, натыкается на своих собратьев и каждому отвешивает по солидному тумаку. Нет, он не собирается никого обижать, бить или убивать. Просто так знакомится, представляется. Видимо, в его обществе подобным путем выясняют отношения, устанавливают иерархию. Постепенно все рачки пробуждаются от оцепенения, начинают, как и прежде, резвиться и к великану относятся по-свойски.
В банке с водою они резвятся, как ни в чем не бывало. Часто лежат кверху ножками, выглядывая большим черными глазами, и машут-машут ножками, без конца прогоняя воду мимо рта, чтобы выловить микроскопические водоросли или инфузории. Глаз у них две пары, одни снизу под щитком, предназначенные для обозрения дна, другие – сверху. Нередко, резвясь, стукаются головками. Иногда, встрепенувшись, молниеносно опускаются и, быстро промчавшись вниз, поднимаются обратно кверху. Но, если начать доливать в банку воду, все мгновенно в панике падают на дно и замирают. Очевидно, такая реакция поведения не простая, а особенная, бектауатауская: дожди, скатывающиеся с горы, переполняя озерки, грозят снести их обитателей вниз, в пустыню. А там – погибель. К вечеру все рачки перестают метаться, затихают и, перевернувшись книзу ножками, засыпают.
Они быстро растут и часто линяют, и что интересно: во время линьки никто из рачков не прикасается к находящемуся в состоянии беспомощности, соблюдая этикет благожелательного поведения.
Наверное, в каждом озерке существует своя компания рачков, где знают хорошо друг друга. Еще в одном большом озерке плавают маленькие рыбки. Некоторые из них – с поперечной полоской изумительной перламутровой расцветки. Откуда они взялись, такие красивые? Уж не принесли ли их так же, как и мелких ярких рачков, с икрой на себе пролетные утки, зимовавшие в теплых странах? Маленькие рыбки – также неукоснимые враги кровососущих комаров и пожирают их личинок во множестве. Только в одном озерке поверхность воды унизана личинками и куколками этих кровососущих насекомых. Они здесь одни, никто им не мешает. Вот бы запустить сюда красавиц-рыбок и рачков и посмотреть, как они станут уничтожать это ненавистное племя насекомых, омрачающее общение человека с природой.
На Бектауата зимой царят морозы, выпадают снега, а ручейки и озерки промерзают до дна. Кроме того, в засушливые годы вода исчезает. Как переживают это тяжелое время миловидные рачки и маленькие рыбки, внешность которых невольно пробуждает к ним симпатию? Как было бы интересно попробовать их содержать в аквариумах!
Озерко в пещере
На берегу крупного озерка бегает, семеня ножками, одинокий кулик-перевозчик. Он – случайный посетитель этого царства розового гранита, тревожно попискивает, очевидно, рассчитывая услышать ответные сигналы сородичей. Высоко над скалами с тонким визгом проносятся быстрокрылые стрижи. Еще вижу несколько деловито снующих в траве сорок, видимо, промышляющих кобылочками. Где-то вдали напевает лаконичную и однообразную песенку желчная овсянка. И все! Мир пернатых беден.
В гранитных горах царит тишина, подчеркивая вечность этого мира вычурных скал. Лишь изредка ветер доносит с ближайшего пионерского лагеря обрывки сумбурных эстрадных песенок, которыми без конца администрация этих очагов отдыха потчует и воспитывает детей, загрязняя эфир и нарушая то драгоценное спокойствие, царящее в природе, с которым человек давно расстался, поселившись в городах. Приходится сожалеть, что набор этих песенок продиктован сомнительным вкусом хозяина радиоузла, и жаль детей, невольно вынужденных приобщаться к чужому и дурному влиянию. Я сочувствую женщине-метеорологу, у которой расспрашивал путь к пещере.
– Как заведут эту проклятую музыку с утра, так и крутят до самого вечера! – с сокрушением жаловалась она.
Еще вспоминаются слова писателя Солоухина, не без обиды сказавшего, что мы «обожрались» этой музыкой.
Светлый розовый гранит, густо синее небо и яркое солнце слепят глаза. Впрочем, гранитные плиты во многих местах разрисованы пятнами лишайников. Они удивительно красивы и разнообразны, светло-пепельно-голубые, ярко-желто-зеленые, оранжевые, кирпично-красные, коричнево-черные. Иногда они, образуя густую и разноцветную мозаику, почти сплошь покрывают граниты. Даже в них, этих примитивных существах со скрытой от нашего взора и загадочной жизнью, природа проявила красоту. Хотя разве есть что-либо в природе для взращенного ею человека безобразное!
Продолжаем подъем, и черный вход в пещеру становится все ближе и ближе. Причудливо изрезанные ветрами граниты, высокая гора Бектауата, тихие озерки и ручейки, лишайники и травы, можжевельники, источающие запах смолы, покой и безлюдье – все это создает ощущение особенного и неповторимого своеобразия его мирка, чего-то необыкновенного и извечно спокойного в своей непоколебимой древности. И прежде всего глубокое и сильное чувство общения с незыблемой и торжественной красотой природы. И вдруг на пути – черные пятна пепла, обугленных стволов на месте можжевельника, кучи заржавелых консервных банок и сверкающие на солнце осколки стекла. Здесь вблизи пещеры оставили свои следы осквернители природы. Зачем трудиться собирать топливо для костра, когда густая шапка можжевельника легко и быстро вспыхивает от горящей спички? Зачем уносить с собою или прятать в глубокую расщелину консервные банки, когда сюда, побывав здесь только раз, уже не собираются более возвращаться неуемные производители мусора?
