Текст книги "Служба Радости"

Автор книги: Павел Блинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Глава пятая подраздел первый: где герои встречаются с типичными представителями триста тринадцатой эпохи и в первый раз попадают в неприятную историю.

День сменился вечером. Сверху небо приобрело оттенок голубого, а к линии горизонта краски сгущались, погружаясь сначала в темную синеву, а затем стремились укутаться в ночи. Манада и Жюбо шли уже часа три, вяло перекидываясь односложными фразами вроде: «Погода хорошая» – или: «Угу». Хотя и его, и ее погода волновала не больше, чем жителей Гондураса стоимость системного блока на окраинах Вологды. Температуры они не чувствовали, ветер ударял в кожу стараясь вызвать мурашки, но раз за разом терпел поражение. Жюбо становился все более хмурым, Манада наслаждалась долгожданной свободой. После Хоры простой мир, так похожий на тот, где ее переехало лихой телегой, наполнял трупную душу подобием волнения, рождал давно забытые эмоции, воскресал воспоминания…

– Слушай Жюбо… – Сказала Манада.

– Да.

– А ты давно работаешь разносчиком?

– Курьером.

– А есть разница?

– Угу. Разносчик разносит, курьер доставляет. В нашем случае мы, кстати, работаем не по специальности.

– Ну так?

– Лет двадцать пять.

– Ого.

– Это не так уж и много. Тот же Клод горбатится уже лет триста.

– Триста! А когда он выйдет на пенсию?

– Не знаю. Это решаю не я, а Мастер. Если Клоду повезет, и он получит очень трудное задание, но с блеском справится, Мастер может сделать его гостем, или отпустить.

– Отпустить?

– Да. Так тоже иногда делают. Дают запас Обезболивателя на тыщу лет и вероятность возвращения в Дельту. Правда через тысячу лет редко кто возвращается….

– Почему?

– Потому что, за это время его всяко поймают Керы.

– А за это задание нас могут отпустить?

– Нет, конечно. Магистр же говорил, что может сделать это в два счета, просто ему противно. Наше задание сложное только для нас. Да и бессмысленное.

– А как же проклятье?

– А чего проклятье? Ну, споткнется Биатриче на ступеньке, ну упадет. Он же в Дельте даже пораниться не сможет. Там положительные вероятности рассыпаны, как на мельнице зерно.

– А ты знаешь…

– Смотри! Первые встречные. Клянусь Хутурукешем, фермеры мать их…

К ним направлялись двое мужчин на стареньких лошадях. Одеты в лохмотья, небриты у каждого в зубах по самокрутке. Ноги до колена закутались в сапоги, блестящие в последних лучах солнца. Учитывая, что остальная одежда не отличалась ни чистотой, ни новизной, это выглядело странно. Впрочем, мужики смотрели на курьеров с не меньшим интересом. Подъехав, четыре синих глаза оглядели Манаду и Жюбо, словно диковинных зверей. Правый, тот что носил седые усы, спросил:

– Вы че ковбои, с маскараду что ль?

– Разреши представиться добрый селянин. – Поклонился Жюбо. – Мое скромное имя – Жюбо, а это моя жена Манада.

– Хлорида? – хмыкнул второй. У этого усы только намечались, но по сходству физиономий можно предположить, что они находятся в родстве.

– Манада! – сказала девушка. – А вы кто?

– Я Андрей Иванович, это мой брат Федя, – после этих слов оба рассмеялись.

Ни Манада, ни Жюбо их не поняли, но курьер на всякий случай улыбнулся.

– А не подскажите нам добрые селяне, в какой стороне находится ваша деревня? – продолжил Жюбо.

– Ты что дурачок, или прикалываешься? – спросил Федя.

– Ни коим образом уважаемый…

– Слышь ты, пугало, чего непонятного? – вмешалась Манада. – Чего рука затекла, или у тебя вместо нее культя? Спрашивают вас по-хорошему, где ваша деревня?

Оба мужика нахмурились.

– Ты девка того, базар фильтруй, – сказал Андрей Иванович. – А то…

– То что, пень старый? А?

Манада вышла вперед и уперла руки в боки.

– Простите мою жену добрые селяне, – попытался выправить положение Жюбо. – Она у меня горячая.

– Ты свою кралю на привязи держи, а не то живо зубы пересчитаем.

– Если у вас есть интерес к количеству моих зубов, то могу в этом помочь. Их ровно тридцать один. Тридцать второй мне выбил виконт Тутю, после одного спора… А вы случаем не сельский лекарь?

– Да заткнешься ты или нет придурок? – взревел Федя. – Дрон, они над нами стебаться вздумали. Сейчас я…

Но Жюбо уже догадался – дикари настроены недоброжелательно. Причину он пока не понял, но решил выяснить немного позднее. Пока Федя не слез с лошади, Жюбо сделал шаг вперед, сложил ладонь в щепоть и со всего маху ударил кобылу в глаз. Та даже ничего не успела почувствовать, а ногти Жюбо уже ковырялись в глазнице. Манада тоже не сидела без дела. Как только Жюбо начал действовать, прыгнула на Андрея Ивановича, тот слетел с седла. Но мужик не растерялся и как только поднялся с земли, заехал Манаде кулаком так, что голова затылком ударилась в спину. И осталась в таком положении.

Андрей Иванович с ужасом смотрел, как по искривленному горлу течет воздух и все для того, чтобы изо рта вырвались странные ругательства, на непонятном языке. Манада рывком вправила шею, и тонкие пальчики впились в мужской кадык. Острые ногти ломались, но и кожа рвалась. Вскоре в руках девушки остался маленький хрящ, а Андрей Иванович барахтался по земле, захлебываясь кровью.

Жюбо не стал убивать Федю. Вместо этого мертвец душил его, принимая удар за ударом и ощущая, как во рту становится свободнее от вылетающих зубов. Вскоре Петька перестал бить, схватился за холодные руки мертвеца и утих. Но продолжал слабо дышать.

– Манада, как там у тебя, ох… – Жюбо увидел мертвого мужика и улыбающуюся Манаду.

– Готов.

– Ты что наделала?!

– Только не надо мне морали читать! Ты в ад угодил, небось, не за то, что бабочкам крылышки отрывал!

– Причем здесь мораль! Мне насрать на этих идиотов, но у нас могут быть проблемы из-за этого.

– Какие? Что убьют нас что ли?

– Дура! В темницу посадят!

– И чего, ой…

– Во-во ой. Светиться нам нельзя. В Мире нас поджидают множество опасностей, главные из которых Керы, но не только они. Допустим другие крестьяне, узнав, что ты убила их лекаря, возьмут и четвертуют нас. Боли мы не почувствуем, но и регенерировать не сможем, пока действие Обезболивателя не кончится. А когда кончится…

– Поняла, не напоминай!

– Поняла она, – пробурчал Жюбо. – Давай закапывай.

– Кого?

– Того кого убила.

– А чем? У меня лопаты нет.

– Руками.

– А краска?

– Ничего с краской не сделается. Работай, а я пока этого допрошу.

Манада пожала плечами и начала копать яму прямо тут. Те ногти, что еще не сломались об кожу Василия Ивановича, окончательно отлетели, под ними обнаруживались серые пятна трупной кожи.

– Жюбо? – Манада показала ему руку.

– Ничего страшного, ногти у нас растут быстрее, чем у живых. Волосы кстати тоже. Так что не переживай, к утру все вернется к норме. Этому даже Обезболиватель не помешает.

Пока Манада копала могилу со скоростью гигантской медведки, Жюбо связывал Федю. Он стянул с него штаны, вытащил ремень. Им связал руки за спиной, а штанинами обмотал ноги. Потом прикинул, сколько времени прошло с восстановления тела. Легкие уже должны потихоньку загнить. Он наклонился и дыхнул Феде в нос. Трупное дыхание подействовало, как нашатырный спирт – живой очнулся.

– Что, где? – пробормотал Федя, морщась.

– Так начнем с начала, – сказал Жюбо. – Какая у тебя вера?

– Чего?

Жюбо схватил его за волосы и выдрал приличный клок.

– А-а-а-а… твою мать!!!

– Если не станешь четко отвечать на вопросы, я выдавлю тебе глаза, – сказал Жюбо. – Понял?

– Да!

– Какая у тебя вера?

– Православный я!

Жюбо вмазал ему по роже. Теперь зубы посыпались у Феди.

– Плевать мне славный ты или нет! Говори в кого веришь?

– В Христа.

– Это Светлый?

– Я не понимаю…

– Это Божество, Творец, Создатель, Сущее?

– Что-то вроде….

– А в загробный мир ты веришь?

– Чего?

Пальцы Жюбо приблизились к глазнице.

– Верю-верю.

– Отлично. Значит так, считай я демон. На Хутурукеша я не тяну, так что пусть будет демон.

– Псих… – Федя зажмурился, ожидая худшего, но Жюбо сказал:

– Открой глаза.

Федя подчинился и взглянул на мертвеца с прищуром. А Жюбо открыл рот пошире и полез в него рукой. Глаза живого округлились от ужаса. Он видел, как рука пролазает по горлу, слышал, как хрустят ломающиеся челюсти. Вот рука скрылась по локоть, Жюбо дернулся, и резко потащил ее назад. Теперь, когда ладонь проходила по пищеводу, стало видно – в ней что-то зажато. А потом Жюбо извлек на свет собственное сердце. Оно не билось, но мертвец приложил усилие, сердце стукнуло, выплюнув в лицо Петьке густую, вонючую кровь.

– Господи Всемогущий, Пресвятая Дева Мария… – прошептал Федя.

– Поверил? – спросил Жюбо. – Или мне повторить фокус с твоим?

– Нет! – Мужчина сделал слабую попытку отползти, но рука мертвеца быстро его остановила.

– Тогда отвечай… – Жюбо опять раскрыл челюсти. Теперь, когда соединение с черепом уже сломано, это далось легче. Федя наблюдал, как страшный человек выворачивает пасть, наподобие мумии из одноименного фильма. Жюбо закинул сердце в рот и протолкнул в глотку. Федя еще раз увидел, как уродливый комок проползает по горлу, потом Жюбо перехватил его на уровне ключицы и сдвинул влево.

– Пресвятой Николай Угодник… – пролепетал Федя.

– …на вопросы, – закончил фразу Жюбо. – Что это за страна?

– Россия.

– Хорошо. Тогда где находится Страна Плохих Советов?

– Нет такой.

Жюбо прищурился, а Петька быстро пробормотал.

– Вот те крест, не знаю я такой страны!

– Какой крест? Где крест?

– Руки развяжи, перекрещусь ей богу!

– А это примитивный символизм. Вроде верования в жестикулярную магию?

– Не понимаю я тебя, вот те крест!

– Да что ты заладил? Крест… Ладно, а в прошлом была у вас здесь Страна Плохих Советов?

– Страна советов… СССР что ли?

– Я благородных кровей ты прав, но к делу это не относится?

– Да не, это страна так называлась. Сэсэсэр.

– И при чем здесь Страна Плохих Советов?

– Ее так называли. Почти так – страна советов.

– А Страны Плохих Советов точно не было?

– Нет, господин не было.

– Хорошо. Эй, Манада!

– Чего? – раздалось со дна могилы. Девушка работала споро, и выкопала яму уже на метр.

– А ты чего так глубоко копаешь?

– Так, надо закапывать на три метра минимум. А то болезни…

– Какие на фиг болезни! Плевать мне на это! Вали его в яму и закапывай.

– А кого вы закапываете? – спросил Федя, а потом увидел. – Ах вы суки позорные! А-а-а!!!

Он попытался вырваться, но Жюбо тут же впился зубами в нос. Челюсти сжались, потекла кровь. Петька заорал еще сильнее.

– Не забывай что я страшный демон, – сказал Жюбо, отпуская нос.

Петька уставился на него. Окровавленный рот и… бельма! В сумерках он этого не замечал, но теперь определенно видел, что глаза у Жюбо мутные, как самогонка.

– Чур, меня, чур.

– Так-то лучше. Отвечай, иначе отправишься за ним в могилу.

– Это был мой брат сволочь!

Справившись со страхом, он сделал резкое движение головой и врезал Жюбо по лицу. Мертвец не остался в накладе. Он понял – теперь "язык" им все равно ничего не скажет. Поэтому ударил того в висок, Федя обмяк во второй раз.

– Чего у тебя там? – спросила Манада, перекатывая Андрей Иванович в могилу.

– Может его туда же? – задумчиво пробормотал Жюбо.

– Что?

– Ладно, пусть живет.

Жюбо поднялся и пошел помогать Манаде. Спустя десять минут, они зарыли могилу. Жюбо встал перед ней на колени.

– Ты чего? – спросила Манада.

– В моей Эпохе принято читать молитвы над покойными, если есть возможность, – ответил Жюбо. – Прости нас убиенный. Не со зла мы отправили тебя в загробный мир, но по заданию. Не вини нас за порогом. Желаю тебе попасть в светлые просторы рая, а ежели ты отправишься в ад, пусть тебя найдет Мастер, и тогда ты встанешь в ряды Службы Радости. Если так случится, обещаю – мы будем пить до появления пульса при первом же отпуске. Прощай.

Он поднялся и отвесил могиле глубокий поклон.

– И что дальше? – спросила Манада.

– Пойдем в ту сторону, откуда они приехали. У нас есть лошадь…

– А она потянет двоих?

– Ну, ты езжай на ней, а я могу побежать рядом.

– А какая разница? – Пожала плечами девушка. – Я могу бежать с тем же успехом.

– Тогда погнали.

Мертвые курьеры сняли шляпы, чтобы не сдуло ветром и побежали. Конечно, они не неслись со скоростью лошади, зато не уставали и могли бежать, хоть сутки, хоть неделю. Даже дыхание у них не сбивалось, потому что дышали они, только когда требовался воздух для произнесения слов.

– А зачем надо было разыгрывать этот спектакль? – спросила Манада, перепрыгивая через кочку.

– Это стандартная схема из "Инструкций надлежащих курьером к соблюдению". Одна из работ Архивариуса Силя. Правило четыреста пятнадцать гласит: чтобы допросить человека, его надо или пытать, или напугать. А лучше все вместе. Мертвых боятся больше чем живых, а если еще представиться демоном…

– А чего ты тогда его не допросил до конца?

– Потому что пришлось бы его пытать и увечить. А я этого не люблю. Один раз, попав в ад, я решил больше не повторять ошибок.

– А какая разница? – сказала Манада смахивая со лба рыжую прядь. – Если ты попадешь в ад, тебе все равно припомнят старые грехи. Или нет?

– Припомнят. Если я вернусь в ад, буду страдать в Нэт-Те до скончания времен. Но я надеюсь…

– Глупо.

– Да ты права, но я все равно надеюсь.

Спустя минут десять они увидели вдалеке свет. Вроде пожара, только не ровной стеной, а яркими кусками.

– Отлично, – сказал Жюбо тормозя.

– Чего?

– Значит, у них есть электричество.

– Странное слово. А что значит, энергия способная заставить машины двигаться сами по себе?

– Это тебе так Знание перевело? Хм. Если честно я никогда не задумывался что оно такое, но в принципе определение правильное. Эта энергия используется для освещения и помогает машинам ездить, летать, или плавать. Ты ведь селянка?

– Да.

– И в твоем периоде не было высоких технологий?

– У городового трактор был, на угле ездил.

– Паровой двигатель… Ясно. Тут принцип тот же, только вместо угля есть специальные батареи…

– Металлические емкости для хранения энергии, помогающей машинам двигаться…

– Примерно так. Манада ты не заморачивайся. Миллиарды людей во всех эпохах пользуются электричеством, не представляя, как оно работает. Пошли.

Сумерки уже перешли в ночь, когда два мертвеца вошли в городок. Жюбо шел впереди, Манада сзади то и дело дергала его, спрашивая, что да как.

– А как пламя подняли на такую высоту? – спрашивала девушка указывая на уличный фонарь. – С лестницы?

– Нет, просто где-то в городе есть помещение, где стоит генератор электричества. Судя по всему, развитие местного периода еще недостаточно высоко, так что электричество вырабатывается путем сжигания угля, или других углеводородов. Может они доросли до ветряных электростанций, но вряд ли.

– А что это за веревки от столба к столбу? Чтобы белье сушить?

– Нет, по ним как раз подается электричество…

– А люди здесь богато живут. Вон домов сколько каменных. Но с землей непорядок. Мало.

– Наверное, они выращивают урожай на полях вокруг города, – Жюбо приложил к подбородку кулак. – Хотя…

– Мы ничего такого не заметили, – продолжила за него Манада. – А что это?

– Примитивный вид транспорта, я полагаю. Впрочем, это уже радует.

Странная низкая карета, сделанная из железа, на приличной скорости ехала по дороге. Манада только сейчас обратила внимание, что дорога тоже странная. Каменная, но не имеет швов. Может люди из этой эпохи нарезают горы длинными тонкими полосками? Карета меж тем проехала мимо. Внутри сидел мужчина и держался за странное колесо.

– А чего это он? – спросила Манада.

– Не уверен. Может быть, эта конструкция питается его внутренней энергией? Я видел такое в восемнадцатой эпохе.

На горизонте показалась еще одна карета, освещая путь двумя ярким фонарями. Эта имела другую форму и цвет. Чуть выше, серовато-белая, внутри два человека: мужчина и женщина. Мужик что-то говорил, почему-то держась за ухо. Может его продуло, или жена заехала сгоряча?

– Нам надо найти постоялый двор, – сказал Жюбо. – Моя практика подсказывает, что они есть везде.

– А зачем?

– Нам необходимо уснуть.

– Но я разучилась еще, когда попала в Линт.

– У нас есть целых восемь вероятностей уснуть.

– Так давай ляжем и уснем.

– Не стоит, это могут превратно растолковать. К тому же нам надо расспросить еще кого-то. Федя сказал, что Страна Плохих Советов раньше существовала, но я не успел узнать где.

– А в чем проблема? Вон маленький домик, туда только что вошел какой-то мужик. Давай зайдем и спросим.

– Хорошо. Но на этот раз постарайся никого не убивать. В крайнем случае, это сделаю я.

На окраине городка все дома представляли из себя одно-двухэтажные здания, окруженные забором. Кое-где лаяли собаки, вдалеке возвышалось строение трехэтажное, с хорошо освещенным двором. В нем все окна горели изнутри ровным желтым светом, а снаружи стояли люди в белых халатах и курили. Манаде они напомнили неприкаянных призраков. В аду такие летали с круга на круг, не способные материализоваться. Они тоже страдали, но не как остальные.

Маленький четырехугольный домик притаился, как раз напротив высокого здания. Над ним сиял одинокий фонарь, со стороны входа повисла вывеска.

– Лилия, – прочитала Манада.

– Может это цветочная лавка? – пробормотал Жюбо. – Да наверняка. А это высокое здание, скорее всего бюро ритуальных услуг. Там бальзамируют или набивают чучела.

– Из людей?

– Да.

– А зачем?

– Примитивное верование. Я уже с такими встречался. Якобы, если поставить чучело умершего мужа, он вроде и не умирал. Знавал я одну девицу по имени Лашо, так у нее в спальне стояла урна с прахом умершего мужа. Я тогда еще молод был, а потом в армию уехал. В отпуске вернулся и сразу к ней. Поначалу не обратил внимания, а когда слез с нее гляжу – а урны уже две! Ну, я спросил, а она говорит, вот мол, пока тебя не было, я еще раз замуж вышла и опять муж в могилу угодил. А когда еще полтора года прошло, и я из армии уволился, уже бравым шванцергруппером опять к ней на огонек наведался. И снова страсть взыграла, и не обратил внимания, что на полочке три урны стоят. Ну а спустя месячишку она мне и говорит, женись-ка ты на мне ну а я…

– Хорош трепаться! Я таких историй знаешь сколько слышала. Сама любовницу мужа в могилу загнала, а муж чудом уцелел… Грибов ему, видите ли, в тот вечер не захотелось! А когда я вторую порцию яда достала, меня карета-то и сбила. Так что не надо мне ля-ля. Я эту кухню изнутри знаю!

– А чего ты так завелась?

Жюбо толкнул деревянную дверь в лавку. Внутри все залил грязный свет, из немытой лампочки. Мужчина старательно запихивал в странный желтый мешок, буханку хлеба квадратной формы. Под тончайшей материей мешка, приглядывали силуэты колбас и бутылок. В небольшом помещении все пространство поглощали различные ящики с тонкими стенками, в них лежали различные продукты. Рядом с металлическим прибором неясного назначения, за прилавком стояла толстая женщина в цветастом платье и повязанным на жирные бока переднике. Следом за ней, взору открывалась небольшая витрина, уставленная бутылками с разноцветными жидкостями.

– О я, наверное, ошибся, – сказал Жюбо. – Это химическая лаборатория?

– Ты что пьяный? – спросила тетка в ответ, голосом больше подходящему бурому медведю.

– Ни в коем случае, добрая горожанка. К моему величайшему неудовольствию это сейчас невозможно.

– А чего глаза косые и одет как клоун? А ну иди отсюда и шалаву свою забирай. Наркоты…

– Это я гулящая женщина, берущая плату за любовные услуги? – Потеснила Жюбо Манада. – Ты гусыня неощипанная, да я ни разу в постель, ни с кем за деньги не ложилась! Только с городовым, чтобы мужа на работу пристроил, но это не в счет!

Мертвая подошла к прилавку вплотную и врезала тетке по толстому подбородку.

– Девушка вы что делаете? – воскликнул мужчина с мешком.

– Манада, я же предупреждал! – крикнул Жюбо, вырубая мужика ударом кулака.

– Милиция! – закричала тетка, но уже в следующую секунду ей на голову опустился странный металлический ящик, стоявший на прилавке. У него открылось потайное отделение, на пол посыпались прямоугольные бумажки и круглые монеты. Тетка упала за стойку.

– А это что? – спросила Манада, поднимая с пола ворох бумаги.

– Может они этим ну… подтираются?

– Неудобно ведь. И что воды у них нет?

– Неважно Манада! Почему ты меня не послушалась? – Жюбо закрыл дверь и защелкнул шпингалет.

– А чего она обзывается? – уперла руки в боки Манада. – Я такого никому не прощаю!

– Уймись. Вяжи женщину, а я мужика.

На веревки распустили теткин передник – при необходимости, полученным количеством можно было связать роту солдат. Жюбо пораскинул мозгами и решил допросить мужчину. Он показался более интеллектуального уровня. К тому же, в содержимом мешка наличествовал алкоголь, а значит, мужик творческая личность, как и сам Жюбо при жизни. Несколько пощечин заставили того прийти в себя. Жюбо отметил, что одет покупатель в целом, как и они, только без шляпы. В душу закрался червячок сомнений. Может Сунь что-то перепутала, или пошутила, дав костюмы из другой эпохи?

– Что происходит? – спросил мужчина. – Где я? Кто вы?

– Прости, что связали добрый горожанин, но нам необходимо расспросить тебя, – сказал Жюбо.

– Почему я связан?

– Ты не вякай, а чеши! – сказал Манада.

– Что простите?

– Моя жена выразилась на сленговом языке понятном лишь той грубой женщине, которая валяется за прилавком. Такая побочная грань Знания.

– Развяжите меня.

– Слышишь ботаник, а ну колись, а не то сучки обломаю! – сказала Манада.

– Манада! – прикрикнул Жюбо. – Позволь мне и отойди от толстой дамы. От ее манеры выражаться мне становится тошно.

– Хорошо. А почему я раньше так не делала?

– Потому что до этого все люди вокруг говорили и мыслили примерно одинаково. А продавщица, наверное, обучалась речи в какой-нибудь специальной академии…

Девушка кивнула и начала шарить по коробкам, уничтожая товар. Жюбо улыбнулся, обдав мужчину смрадным выдохом, и продолжил допрос:

– Давайте подведем промежуточный итог нашим взаимоотношениям? Мы люди не здешние, и многое нам в новинку, однако все контакты с местным населением, приводили к оскорблениям с их стороны. Сейчас вы находитесь в безопасности, но чтобы провести здравую конструктивную беседу, мы вас связали…

– Развяжите меня, и я расскажу вам все, что хотите. – По лбу мужчины уже поползли крупные капли пота. Глаза Жюбо сверлили его и как будто завораживали. Да и остальное не прибавляло спокойствия. Вонь изо рта, бледная кожа, подсохшая кровь на подбородке. По всем признакам незнакомец напоминал вампира.

– Я пока что воздержусь от таких ходов. Мы поступим так – вы ответите нам на все вопросы, тогда я вас отпущу. Если вы откажитесь, или попробуете умышленно ввести меня в заблуждение, я прибегну к пыткам. Поверьте на слово, я с легкостью отличу ложь от правды, а врать мне, занятие не только бесполезное, но и опасное.

Глаза мужика полезли на лоб, он кивнул.

– Буду считать это знаком согласия с вашей стороны. Итак, первый и самый важный вопрос. Где находится страна под названием Сэсэсэр?

– СССР? Так она развалилась лет двадцать назад.

– Что же, это несколько осложняет процесс. А что теперь на ее территории?

– Россия. Украина, Белоруссия, Казахстан, Прибалтика…

– Подожди, что-то много. А Россия это та страна, в которой мы находимся?

– Да. – Мужик еще больше перепугался. Если до сих пор он думал, что его поймали грабители, теперь понял – сумасшедшие. А может и сумасшедшие грабители. – Вы в станице Маныческая, Ростовская область.

– Область – это обособленная территория, или часть государства?

– Это обособленная территория в составе государства.

– Непонятно. А у вас какой строй?

– Вы что инопланетяне? – Наконец мужик не выдержал.

– Нет, мы не пришельцы с других планет. А вы верите, что там кто-то есть, или ваша эпоха достигла уровня межпланетного путешествия?

– Мы на луне были. Ну не мы, а америкосы.

– Не важно. – Помотал головой Жюбо. Если досконально вникать в строй и развитие каждой эпохи, смерти не хватит. – Какая площадь вашего государства?

– Ну, в длину где-то восемь тысяч километров…

– Восемь миллионов средних шагов взрослого человека! Большая страна.

– Самая большая в мире! – сказал мужчина, с гордостью учителя географии.

– Ну и Хутурукеш с ней. Расскажи о политическом строе, техническом развитии и финансовых сделках.

– У нас демократия, а об остальном надо бы конкретней спросить.

– Урезанное, хаотичное безвластие значит. Об остальном: какие у вас самые быстрые средства передвижения, на каком уровне у вас поставлена связь, и что есть средства к существованию в вашем обществе. То есть, у вас есть товарно-денежные отношения, или все расчеты ведутся исключительно на уровне бартера?

– Самый быстрый транспорт это ракеты, или самолеты. Связь через телефоны, а товарно-денежные… вон по полу валяются.

Мужик кивнул на разбросанные бумажки. Манада, тем временем, уже собрала большую часть монет и наконец, встряла:

– Жюбо ты совсем осел. Ты что, денег никогда не видел?

– Но он говорит, что деньги, это вот эти бумажные прямоугольники. Впрочем, судя по узору это, наверное, какие-нибудь произведения искусства, да? Наверное, у них преобладает удивительный строй, какой я видел в семьдесят четвертой эпохе. Там самой престижной профессией считаются люди искусства и рассчитываются не деньгами, а всевозможными шедеврами.

– А это как? – спросила Манада.

– Заходишь в лавку, наподобие этой и, чтобы купить продукты, читаешь продавцу, допустим, сонет. Если он хорош, продавец дает тебе товар. Можешь принести картину, или ноты с новой музыкой…

– А если я не умею сочинять стихи, или писать музыку?

– Тогда ты приходишь и тому, кто умеет, делаешь для него нужную работу, а он платит тебе тем, что сочиняет это для тебя. По сути то же самое что и здесь.

– Простите, – вмешался мужик, – но это не произведения искусства. Их печатают множеством экземпляров, и они ценятся только потому, что их стоимость обеспечивает государство. А монеты тоже деньги, но достоинством ниже.

– Но это ведь просто бумага, – сказала Манада. – Возьми лист, вырежи ножницами, нарисуй такие же и все.

– За подделки сажают в тюрьму, а так нарисовать вы не сможете. Там еще водяные знаки есть…

– Тайные символы видные только на свет? А ну-ка.

Манада швырнула все собранные монеты на пол и подобрала бумажную деньгу. Потом посмотрела на свет от лампочки.

– И вправду… – сказала девушка.

– А сколько необходимо этих бумажек, чтобы купить самолет? – спросил Жюбо.

– Самолет? Даже не знаю…. Это купюра достоинством в сто рублей. Хорошая машина стоит миллион рублей. Самолет, наверное, под миллиард.

– Интересно. А где хранятся эти купюры? Я правильно выразился?

– Да.

Вдруг снаружи послышался резкий звук, словно крик выпи, усиленный в десятки раз, а следом мужской голос прокричал:

– Выходите с поднятыми руками! Мы знаем, что вы внутри!

Отступление Архивариуса: дабы дополнить картину происходящего, я решил вставлять небольшие отступления от действий моих героев. Поэтому сразу два: первое маленькое, второе побольше.

Отступление первое:

Лидия Петровна уже минут десять, как пришла в себя и слушала странный диалог между укуренными бандюками и Жорой – постоянным покупателем. Как первые, так и второй, несли непонятный бред, но Лидию это не волновало. А вот что бесстыжая рыжая девка, уже перевернула три коробки печенья, разбила пять бутылок пива из холодильника, а еще подбирает мелочь, которую обязательно вычтут из ее зарплаты – бесило! Владел ларьком Вахтанг Реяев – мужчина солидный и уважаемый в местных кругах. Сам он жил в соседней Багаевке, но магазинчики поставил и в Маныческой, и даже в Ростове. И по слухам Вахтанг плотно связан с братками. И, пожалуй, нет на земле мужчины, которого бы Лидия боялась больше.

К чести владельца надо сказать, что он заботился и о прибыли, и о продавцах. Поэтому за каждым прилавком установил специальную кнопку, сообщавшую в милицию об ограблении. Лидия уже третий раз нажимала на нее тайком, когда сумасшедшие укурыши отворачивались.

Отступление второе:

Отделение милиции в станице Маныческая небольшое. Фактически одноэтажное здание, с двумя камерами, тремя столами и тремя милиционерами соответственно. Сегодня дежурил Леня Кукурузов – самый молодой из всех, поэтому ему доставались все ночные вахты. Но вечер субботы принес с собой не только майскую прохладу, пахнущую цветами абрикосов, не только ароматы цветущего Дона, но и сообщение об убийстве.

Примерно часам к девяти, в отделение завалился Федя Лисицын – местный пастух. Маныческая станица маленькая, поэтому здесь все про всех знали, как и каждый каждого. Федя прибежал весь в крови и с ходу заявил: его старшего брата убили, а он требует возмездия. Поначалу Леня разволновался, но когда пастух сказал, что Андрея укокошили демоны, тут же достал трубку и предложил дыхнуть. Прибор показал, что Федя трезв как мать настоятельница, но подозрений это не сняло. Напротив, Лене очень захотелось отвезти пастуха в лабораторию и проверить на наркоту, но та в Багаевке, да и все-таки сообщении об убийстве…

Но главное, конечно, это постоянное дежурство в ночную смену. Вместо того чтобы проводить ночи с молодой женой, Леня вынужден спать в неудобном кресле, или на нарах в камере! В то время как два старших лейтенанта дрыхнут дома, нажравшись пива. Поэтому он усадил Федю за соседний стол, дал протокол для заполнения, а сам вызвал старших коллег. Те явились через двадцать минут практически одновременно.

– Ты его на алкоголь проверил? – спросил Иван Животкин, входя в отделение.

– Трезвый, – ответил Леня.

– Что случилось? – спросила туша Семена Анатольевича, едва вошедшая в дверной проем. – Федька, что стряслось.

– Брата моего убили Семен Анатольевич.

– Кто?

– Теперь уж и не скажу. Странно все это…

– Чего странного? Корова затоптала что ли? – встрял Ваня.

– Нет. Демоны или фокусники какие-то.

– Ты случаем ничего не курил? А то на полях первая конопля всходит…

– Семен Анатольевич! Я по этому делу вообще никак. Выпить, бывает, иногда и выпью, но так на то она и Россия. А сегодня ни капли в рот!

– Подробности давай…

Федя начал рассказ. Сначала о том, как видел двух странных чудиков, одетых словно американские ковбои, потом о том, как мужик убил его лошадь и наконец, о вытащенном сердце. В самом конце рассказа, когда Семен уже собирался всыпать Лене по первое число и приказать искать труп ни капли, не сомневаясь, что пастух просто бредит, зазвенел сигнал тревоги. Мерное попискивание из внутреннего ящика стола. Местный бизнесмен Вахтанг, поставил сигнализацию на свой ларек и сейчас кто-то усиленно давил на кнопку. Правда, недолго. Приборчик попищал и перестал.

– Может ложная тревога? – предположил Ваня.

– Может, – согласился Семен. – А сейчас с тобой. А вернее с вами. Ты значит, Леня, сейчас поедешь с Федькой, и он покажет тебе могилу. Вместе раскопаете, потом доложишь.