Текст книги "Брешь"

Автор книги: Патрик Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Глава
38

Он все звонил и звонил. Трэвис посмотрел на Пэйдж. Она встретилась с ним взглядом. Глаза ее расширились. Она явно не знала, что делать, но замешательство продолжалось недолго.

– У тебя нет времени нас освобождать. Прихвати рюкзак и выбирайся на поверхность через шахту лифта. Возьми мой телефон, свяжись по нему с…

Он покачал головой, направляясь к ней и остальным.

– Должен быть способ освободить вас…

– Послушай меня, – перебила она его. – Они будут здесь через минуту. Забирай рюкзак и дуй к лифту. Нажми кнопку вызова три раза, а потом, удерживая нажатой, сосчитай до пяти. Дверь откроется, и ты сможешь проникнуть в шахту.

– Нас тут десять человек, – попытался возразить он. – Винтовки и боеприпасы есть, мы можем справиться с охранниками…

– И Пилгрим снова пустит газ, – опять перебила его Пэйдж.

Крыть было нечем.

Она была права.

Дерьмо!

Возможности вырваться и бежать всем вместе действительно не было, все приходившие на ум варианты отпадали как шелуха.

– Высадившись, они снесли крышу лифтовой шахты, – продолжила Пэйдж. – Когда окажешься внутри, увидишь у стены лестницу, она идет до самого верха. По ней и выберешься. Как окажешься на поверхности, позвони по девятому номеру в списке моего телефона. Там поймешь почему.

Трэвис смотрел на нее. На остальных. А они на него. Почти столь же потерянные, как мертвецы у стены. Он должен был оставить их. Выбора у него фактически не было, но это ничуть не уменьшало чувство вины.

Понимая, что каждая из стремительно бегущих секунд может оказаться решающей, Трэвис стряхнул оцепенение и взглянул на свою все еще кровоточащую руку. Кровавый след непременно бы его выдал. Понимая это, Трэвис поднял левой рукой брошенный на пол «Медик» и навел его на правую – так, как это делала Пэйдж, пытаясь исцелить раненого в Цюрихе.

Трэвис нажал на спуск и понял, что ошибался. Боль, которую он испытывал, когда сдирал с руки мясо, была далеко не предельной. Ничего близкого. Предельную ему довелось ощутить только сейчас.

У него перехватило дух, в глазах потемнело, но он выдержал. Устоял на ногах. Когда боль ослабла, посмотрел на руку. Не то чтобы она совсем зажила, клочья по-прежнему болтались, но кровотечение остановилось, словно раны прижгли. Без всяких следов ожогов.

Схватив рюкзак, Трэвис забросил его на спину и повернулся к остальным.

– Не забудь, девятый номер, – напутствовала его Пэйдж. – И не дай себя убить.

Трэвис вымучил улыбку и, сознавая, что секунд у него больше нет, все же потратил еще одну: опустился на колени и поцеловал ее. Нежно, крепко, но быстро. Потом встал, посмотрел на нее еще полсекунды и выбежал из помещения, прихватив с собой по пути одну из винтовок.

Добравшись до дверей лифта, он увидел, что дверь на лестницу рядом задрожала. Где-то, то ли наверху, то ли внизу, открылась другая дверь. Они вот-вот нагрянут.

Нажать три раза, потом удержать кнопку и сосчитать до пяти. Он уже протянул руку, но остановился.

В пятидесяти футах отсюда находился офис Пэйдж. Дверь туда открыта, а на столе со вчерашнего дня осталась черная пластиковая сумка с костюмом-невидимкой.

Двадцать секунд на то, чтобы сгонять туда и вернуться. Не тратя времени на размышления, Трэвис припустил к офису, влетел туда через открытую дверь, схватил сумку, развернулся и рванул обратно к лифту. Три нажатия. Удержание. Счет до пяти.

Эти пять секунд показались ему минутами.

Двери лифта разъехались, открыв темную шахту. Слабый свет попадал в нее лишь с самого верха, с большой высоты. Несколькими этажами ниже можно было разглядеть мешанину кабелей и тросов на крыше остановившейся там кабины лифта, а по правую руку тянулась вделанная в стену лестница. Он закрепил пластиковую сумку на поясе и ступил на поперечину.

По мере подъема стало ясно, что Пэйдж не ошиблась: часть крыши шахты снесло, открывая взору участок фиолетового, испещренного звездами неба. До этого отверстия надо было подниматься этажей десять, и стоило ему подумать, что люди Пилгрима не могут не заметить, что двери лифтовой шахты открыты, как поперечина под его руками задрожала, а спустя секунду за стеной, где находилась лестничная клетка, прогрохотали шаги спускавшихся людей. Теперь в любой миг…

С приглушенным звуком оставшиеся в двадцати футах внизу двери шахты сдвинулись. Они закрылись в тот самый момент, когда находившаяся с ними рядом дверь с лестницы распахнулась и бегущие люди выскочили в коридор. Трэвис, застыв, ухватился одной рукой за ступеньку, сжимая в другой винтовку, слушал, как стих удалившийся топот.

Скоро его начнут искать. Много ли времени потребуется им, чтобы, добравшись до совещательной комнаты, заметить его исчезновение? И сообразить, куда он мог направиться?

Забросив винтовку за спину, Трэвис поднажал, карабкаясь вверх. Каждая секунда по-прежнему была на счету.

Среди вбежавших в совещательную комнату людей Пилгрима не оказалось. Их было пятеро, все с оружием. Сначала они увидели трупы своих товарищей, потом – оставленный Трэвисом кровавый след, что вел от мертвых тел к пленникам. Двое или трое тут же принялись искать такой же след в коридоре и крайне удивились, ничего не обнаружив.

– Где этот герой? – рявкнул один из бойцов.

Пэйдж молчала, гадая, не начнут ли они убивать по одному пленнику, чтобы заставить остальных разговориться.

Однако малый, задавший вопрос, похоже, и без расправы сообразил, что делать: во всяком случае, он принял решение. Повернулся и увел своих людей, оставив двоих караулить комнату. Через десять секунд Пэйдж услышала, как они, остановившись на площадке, пытаются вручную раздвинуть двери в шахту лифта.

Желудок скрутило узлом. Все произошло слишком быстро, и если только Трэвис не карабкался с какой-то совсем уж запредельной скоростью, он не мог уйти далеко. Пэйдж слышала, как они кряхтят от напряжения, потом внезапно их голоса подхватило эхо. Стало очевидно, что дверь открылась. А спустя мгновение они открыли автоматический огонь так, что выстрелы слились в сплошной грохот. Пэйдж понимала, что, просунувшись в шахту, они даже не высматривали его вверху и не целились. При такой плотности огня в этом не было необходимости: ничто наверху не могло уцелеть.

Она пыталась подготовиться к звуку, который должен был последовать.

Услышала его. И оказалась не готова.

Сначала мужской крик, пронизанный неподдельным ужасом. Он звучал во время падения откуда-то сверху, эхом отдаваясь от стен шахты. Потом тишина – прекратилась даже стрельба. А спустя секунду удар: что-то рухнуло на крышу кабины лифта с такой силой и грохотом, словно взорвалась граната.

Это произвело на нее такое воздействие, словно упало ее собственное тело. Снова неудержимо хлынули слезы. Они уже не могли смягчить ей боль.

В коридоре зазвучали голоса. Стрелки возвращались, переговариваясь и посмеиваясь. Пэйдж вытерла глаза о колени собственных джинсов и, когда они вошли в комнату, подняла взгляд. Они несли тело Трэвиса за руки и за ноги. И бросили его прямо перед Пэйдж.

Его глаза, хоть и пустые, были направлены более-менее в ее сторону. На голове сбоку имелась вмятина глубиной с суповую чашку.

Она попыталась сдержать крик, желая сохранить лицо перед товарищами и не доставлять удовольствие приспешникам Пилгрима.

И того, и другого оказалось недостаточно.

Придя наконец в какой-то мере в себя, Пэйдж обнаружила, что люди Пилгрима стоят где стояли, уставившись, как показалось сначала, на нее. Но нет, они смотрели не на нее, а на пол – туда, куда бросили тело Трэвиса.

И вид у них был напуганный.

Похоже, до них только сейчас дошло, кого они убили. Человека, которого их босс неизвестно по какой причине хотел оставить в живых.

– Что мы скажем Пилгриму? – спросил один.

Самый здоровенный из них покачал головой:

– Ничего. Примерно через час он попадет в Главную лабораторию. Глядишь, обрадуется настолько, что не прикажет прикончить нас за это.

Они развернулись и покинули помещение, оставив троих на страже.

Глава
39

От ангара сверху практически ничего не осталось. И стены, и крышу снесло тем самым взрывом, который сорвал и часть крыши лифтовой шахты. Возможно, бомбой размером с футбольный мяч, брошенной с большой высоты одним из десантировавшихся людей Пилгрима.

Трэвис стоял у рваной дыры в бетоне, а со всех сторон расстилалась голая, холодная предрассветная пустыня. По левую руку от него валялись разбросанные остовы старых машин, что раньше были сложены у задней стенки. Взрыв перенесла только сверхмощная зарядная станция для электромобилей-вездеходов. Два вездехода были искорежены, но один, подключенный для зарядки по ту сторону станции, оказался прикрыт ею от взрыва и уцелел.

Казалось, что после всех странных событий этого дня его уже ничем не проймешь, так ведь нет же. Почему-то слово «копия» плохо подходило для описания того, что получилось в результате клонирования его тела. Может быть, потому, что это была не копия, а он сам. Весь, до последнего атома.

Только мертвый.

Ну а уж после того, как вы справились со своим желудком, заглянув в пустые, безжизненные глаза собственного трупа, столкнуть его в шахту лифта уже не столь уж трудная задача.

Убрав «Удвоитель» обратно в рюкзак, Трэвис отложил его в сторону, открыл черную пластиковую сумку, пошарил в ней и нашел костюм.

И улыбнулся.

Дела оборачивались забавно. Пэйдж просила его позвонить, позвать на помощь, но теперь в этом нет надобности. Вся помощь, какая только может потребоваться здесь в наличии, в его распоряжении. Только и надо, что надеть костюм, спуститься вниз да прикончить Пилгрима и всю его шайку, до последнего человека.

Он уже натягивал костюм на плечи, когда его остановила внезапная мысль.

А не это ли и задумывал «Шепот»?

Не это ли его план?

Не скачет ли он на коне, мчащемся в Самарру?

Пять секунд Трэвис стоял неподвижно. Пустыню вокруг наполняло равномерное жужжание ночных насекомых.

Это действие имело смысл. Но не исключено, в этом и заключалась проблема. Это делало его предсказуемым. Черт, да, для «Шепота» все было предсказуемым. Как говорила Пэйдж? Эта штуковина могла предсказать даже попытку совершить что-то непредсказуемое. От этой безумной логики голова шла кругом. Трэвис бросил куртку от костюма обратно в сумку и тихо выругался.

Ну и кому же Пэйдж просила его позвонить?

Присев на корточки над рюкзаком, он выудил оттуда ее телефон. Девятым по порядку шел номер без имени. Номер, и все. Он набрал его – и нажал кнопку вызова.

Мужской голос отозвался немедленно.

– Слушаю вас, мисс Кэмпбелл.

– Я звоню по поручению мисс Кэмпбелл, – промолвил Трэвис. – Меня зовут Трэвис Чейз. Она просила меня позвонить по этому номеру.

Говоривший замешкался, потом на заднем фоне послышался какой-то разговор и такой звук, словно трубку передавали из рук в руки.

Заговорил другой мужчина. Трэвис узнал его голос.

– Мистер Чейз, это Ричард Гарнер. Что там происходит?

Ричард Гарнер, президент Соединенных Штатов.

Глава
40

Гарнер был в курсе всех связанных с «Тангенсом» событий нескольких последних дней. Трэвис дополнил эти сведения, сообщив о том, что происходило в течение последнего получаса. Когда он закончил, на линии воцарилось молчание.

Тьма, лежавшая над пустыней, начинала развеиваться. Далеко на юго-западе солнечные лучи коснулись вершин Скалистых гор.

– Так вы говорите, оборонительные системы отключены? – задал уточняющий вопрос Гарнер.

– Да, – ответил Трэвис, – другой вопрос в том, надолго ли. По моему разумению, не дольше чем на двадцать минут.

– Да, чтобы перебросить туда войска, этого времени не хватит. Нужно по меньшей мере вдвое больше. Этот вариант не рассматривается…

Что-то в его тоне навеяло Трэвису очень скверные подозрения насчет варианта, который рассматривается. Если эти ощущения его не обманывали, становилось ясно, почему на самом деле Пэйдж послала его наверх сделать этот звонок.

Гарнер сказал, о каком варианте речь. Трэвис не ошибся.

– Мистер президент, – промолвил он, – в здании находятся оставшиеся в живых сотрудники.

– Я это понимаю. Но сейчас мы должны в первую очередь думать об интересах всего мира.

– А как насчет находящихся внутри объектов? Опасных объектов? Известно ли нам, как они отреагируют на подобное действие? И сама Брешь?

– Нет, – ответил Гарнер. – Неизвестно. Но сценарии, подобные этому, обдумывались и рассматривались со всех возможных позиций специалистами, которые разбираются во всех задействованных в игре факторах лучше, чем вы или я. Другого выхода у нас просто нет. Ракета будет выпущена из шахты, находящейся в двухстах милях от «Пограничного города», а стало быть, окажется там меньше чем через пять минут после того, как я отдам приказ. Уверен, что в настоящий момент вас в первую очередь заботит отнюдь не собственная безопасность, однако, если вы имеете под рукой машину, вам, возможно, удастся за это время удалиться за пределы смертоносного радиуса.

Трэвис молчал. Но думал он вовсе не о собственной безопасности. По-прежнему не о ней.

К нему пришла мысль совершенно иного рода. Да и то скорее почти пришла. Ему вспомнилось ночное озарение, когда он просыпался, держа в объятиях Пэйдж, и едва не ухватил на грани сна и бодрствования какую-то догадку. И вот она снова чуть вынырнула на поверхность.

– Мистер Чейз? – окликнул его президент.

Трэвис не ответил: он боялся, что если заговорит, то спугнет идею.

– Мистер Чейз?

Прошла еще секунда. Контуры догадки проступали яснее. Еще немного…

– Трэвис?

Он понял. Перед его мысленным взором предстал четкий, словно экранная заставка, образ. Он мигом понял его значение.

И его значимость.

Кроме того, увидел в нем надежду. Надежду на то, что в конечном счете «Шепот» можно переиграть. В настоящий момент «Шепот» был запрятан в свой маленький ящик. Все находившиеся в «Пограничном городе» – и добрые люди, и злодеи – были уверены, что Трэвис мертв. И именно сейчас у него имелся шанс отыскать то единственное на Земле, чего «Шепот», похоже, боялся. С чего бы еще ему приспичило убивать всех тех людей, работавших в этом направлении? Столько дыма – и без огня?

– Есть другой выход, – заявил Трэвис.

Теперь предстояло прибегнуть ко лжи. В лучшем случае, к полуправде. Иначе бы это не сработало.

– Я слушаю, – промолвил Гарнер.

Трэвис рассказал ему про Лорен. И про квантовый компьютер.

– Мы знаем, где он.

Это была полуправда. Никаких «мы» не было. Был он один. Трэвис знал, где находится изделие. Во всяком случае, думал, что знает.

– Где? – спросил Гарнер.

Трэвис поделился с ним своей догадкой. И президент снова погрузился в молчание.

– Отделение «Тангенса» еще остается на острове, – промолвил он наконец. – Полагаю, чтобы добраться до дома, им потребуется минут десять. Еще десять я отведу им на выполнение того, о чем вы сказали. Но если у них ничего не получится, ядерный вариант будет уже упущен. После того как оборонительные системы «Пограничного города» будут восстановлены и запущены в действие, они смогут сбить любую ракету на дальней дистанции.

Трэвис подумал об этом, прокручивая в уме все возможные последствия.

– У меня к вам один довольно нелепый вопрос, мистер Чейз, – сказал Гарнер. – До какой степени «Тангенс» верит в эту идею?

Трэвис дал ответ, настолько близкий к нелепому, насколько посмел:

– Это лучший ход, какой можно сделать, сэр.

Глава
41

Трэвис наблюдал за операцией через экран мобильного телефона Пэйдж, подключенного к камере на каске командира отделения на острове Гранд Кайман. Человека по фамилии Кин, о чем известили крохотные буковки в левом нижнем углу дисплея. Отделение прибыло в усадьбу, уложившись в отведенные для этого президентом десять минут, промчавшись со скоростью восемьдесят миль по дороге, шедшей вдоль побережья ярко-голубого, уже освещенного тропическим солнцем Карибского моря.

А вот восточный Вайоминг за несколько минут до рассвета еще оставался преимущественно погруженным в сумрак. Трэвис сидел на бетонке рядом с отверстием в земле в пятьдесят один этаж глубиной и смотрел, как подразделение врывается в находящийся от него в двух тысячах миль дом. Через полминуты они уже добрались до машинной пристройки у бассейна.

– Полагаете, это сработает, а? – спросил Кин, судя по выговору, уроженец Техаса. Один из тех ребят, которые выросли среди коров и стали специалистами по системам наведения крылатых ракет. Впрочем, не исключено, что коров для собственного удовольствия он разводит до сих пор.

– Через минуту узнаем, – отозвался Трэвис.

Один из операторов нашел висевший на стене здоровенный, в пару футов длиной, стальной рычаг с довольно своеобразным рабочим концом. Отложив винтовку, малый отключил все электрические рубильники и с железякой в руке спустился в бассейн. Через камеру Кина Трэвис наблюдал за тем, как он, подцепив рычагом, поднял со дна крышку люка для спуска воды и поплыл к борту.

Вся вода ушла из бассейна всего за несколько минут. Походило на то, что пропускная способность отводных труб была столь же необычно велика, как и тех, по которым вода подавалась в бассейн, при том что мощность этой системы раз в пять превосходила все, что устанавливают люди в домашних бассейнах, независимо от толщины их кошельков. Кому, черт возьми, нужно, чтобы бассейн заполнялся за час?

Только тому, кто что-то под ним прячет.

Кин и его команда спустили на мокрое каменное дно пустого бассейна лестницу: Трэвис видел, как Кин присматривался к мостившим пол плитам, ища признаки того, что его интересовало. И нашел. Спустя мгновение он указал на одну из плит и пояснил:

– Раствор ее держит не как другие.

Даже при не слишком высоком разрешении экрана мобильного телефона Трэвис понял, что тот имел в виду. Кин снова послал одного из своих людей за ломиком-монтировкой. Сначала с ее помощью раскрошили державший плитку цемент, потом Кин засунул рычаг в образовавшееся отверстие и надавил. Плитка продержалась не более секунды, а потом с треском подалась, словно сломанная печать. Ее тут же подхватили руками, и под ней открылся уходивший вниз темный лаз со вделанными в стенку скобами-ступенями.

* * *

Спустя минуту команда уже находилась в камере под бассейном. Она оказалась больше, чем ожидал Трэвис, самое меньшее – сорок на сорок футов, и простиралась далеко за пределы самого дома. Потолок был выложен прочными, как несущие конструкции моста, стальными балками, а их через каждые примерно пятнадцать футов подпирали вертикальные столбы.

Внутри все выглядело так, как он и предполагал. Как в компьютерной лаборатории. Рабочие станции. Паутина проводов и кабелей вокруг столов. Повсюду вращающиеся кресла. Что-то вроде импровизированного стола для конференций: несколько столов, составленных вместе, с выставленными возле них по обе стороны стульями.

Но никакого квантового компьютера.

Ничего даже отдаленно похожего. На некоторых столах находились ноутбуки, и операторы «Тангенса» включили каждый: сначала на экранах появились всем известные логотипы загружающихся операционных систем, потом требование ввести пароль.

Другого оборудования в подземелье не было.

Трэвис чувствовал себя просто убитым – что, впрочем, после того, как прервался его поход к хребту Брукс, случалось с ним регулярно. Что все это значило? Зачем «Шепоту» могло понадобиться убивать этих людей, если у них не было ничего, способного ему повредить?

Кин последний раз обвел взглядом подземелье и повернулся следом за своими людьми, уже направившимися к лестнице.

– Погодите, – сказал Трэвис.

Камера остановилась.

– В чем дело? – осведомился Кин.

– Там, на стенке, над столом – это что?

Кин посмотрел. Потом подошел поближе. Там висела абстрактная картина маслом, темно-зеленые закорючки на белом фоне.

– Да так, ничего, – сказал Кин.

– Не «ничего», а все! – возразил Трэвис.

Он посмотрел на кнопки экранного меню и нашел кнопку фиксации.

– Сделайте одолжение, – обратился он к Кину и попросил подойти к картине так близко, чтобы она заполнила экран, после чего отснял четыре ее сектора. Даже при таком разрешении экрана знаки на картине были вполне различимы.

То было послание от «Шепота». Выполненное теми же письменами, что и в Цюрихе. Переключаясь со снимка на снимок, Трэвис прочел его.

«ПРИВЕТ, ТРЭВИС, СЕЙЧАС ТЫ, ДОЛЖНО БЫТЬ, СИДИШЬ НАД ОТКРЫТОЙ ЛИФТОВОЙ ШАХТОЙ «ПОГРАНИЧНОГО ГОРОДА» ПРИМЕРНО ЗА ДЕВЯНОСТО СЕКУНД ДО РАССВЕТА. ЭТО УСТРОЕНО МНОЙ: ААРОН ПИЛГРИМ НЕ ПОМНИТ, НИ КАК ОН НАПИСАЛ ЭТО ПОСЛАНИЕ, НИ КАК ПРОДАЛ ЕГО В ГАЛЕРЕЮ В ЦЮРИХЕ, КОТОРУЮ ВПОСЛЕДСТВИИ, БУДУЧИ В ОТПУСКЕ, ДОЛЖЕН БЫЛ ПОСЕТИТЬ ЭЛЛИС КУК С ДОЧЕРЬЮ. ЖАЛЬ ТЕБЯ ОГОРЧАТЬ, НО НИ В ЭТОМ ДОМЕ, НИ ГДЕ-ЛИБО В МИРЕ КВАНТОВОГО КОМПЬЮТЕРА НЕТ. В ИЮНЕ 2009-го «ОРДЕН КУБИТ» НЕ БЫЛ И БЛИЗКО К ДОСТИЖЕНИЮ СВОЕЙ ЦЕЛИ. ТЫ МОЖЕШЬ СЧЕСТЬ НЕСООБРАЗНОЙ ВУЛЬГАРНОСТЬЮ УБИЙСТВО ТРИДЦАТИ СЕМИ ЧЕЛОВЕК В ТЕЧЕНИЕ ПОЛУТОРА ДЕСЯТИЛЕТИЙ ТОЛЬКО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ДАТЬ ТЕБЕ ПОВОД ОТГОВОРИТЬ ПРЕЗИДЕНТА НАНОСИТЬ ПО «ПОГРАНИЧНОМУ ГОРОДУ» ЯДЕРНЫЙ УДАР, КОТОРЫЙ МОГ БЫТЬ ПРОИЗВЕДЕН ДВАДЦАТЬ МИНУТ НАЗАД. НО ПОВЕРЬ, С МОЕЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ, ТО БЫЛО ПРОСТОЕ И ЕСТЕСТВЕННОЕ ДЕЙСТВИЕ. К ТОМУ МОМЕНТУ, КАК ТЫ ДОЧИТАЕШЬ ЭТО ПРЕДЛОЖЕНИЕ ДО КОНЦА, ВСЕ ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ «ПОГРАНИЧНОГО ГОРОДА» БУДУТ ПОЛНОСТЬЮ ПРИВЕДЕНЫ В ДЕЙСТВИЕ, И ПОСКОЛЬКУ ЯДЕРНОЕ РЕШЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ НЕВОЗМОЖНО, У ТЕБЯ НЕ ОСТАНЕТСЯ ДРУГОГО ВЫХОДА, КРОМЕ ТОГО, О КОТОРОМ ТЫ ДУМАЛ ИЗНАЧАЛЬНО: НАДЕТЬ КОСТЮМ-НЕВИДИМКУ И НАЧАТЬ ДЕЙСТВОВАТЬ ПРОТИВ ПИЛГРИМА И ЕГО ЛЮДЕЙ. ОБЕЩАЮ, ЧТО ЕСЛИ ТЫ ЭТО СДЕЛАЕШЬ (А ТЫ СДЕЛАЕШЬ), ПЭЙДЖ КЭМПБЕЛЛ ОСТАНЕТСЯ В ЖИВЫХ. В ЛЮБОМ ДРУГОМ ВОЗМОЖНОМ БУДУЩЕМ ОНА ПОГИБАЕТ ЧЕРЕЗ ОДИННАДЦАТЬ МИНУТ С НАСТОЯЩЕГО МОМЕНТА. МЫ СКОРО УВИДИМСЯ, СТАРИНА, И ТОГДА ТЫ УЗНАЕШЬ, ЧЕГО РАДИ ВСЕ ЭТО НА САМОМ ДЕЛЕ ДЕЛАЛОСЬ.

ЖЕЛАЮ ПОЗАБАВИТЬСЯ».