Текст книги "Мечты сбываются"
Автор книги: Патриция Мэтьюз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
– Ты как раз успел к ужину, Котти, – вместо приветствия сказала Фейс, и проблеск былого озорства мелькнул в ее глазах. – Если только ты теперь не слишком большой человек, чтобы разделить с нами трапезу.
– Такого не будет никогда, – весело заверил ее Котти, поцеловал в щеку и сел рядом. – Сегодня у меня было много дел.
– Ну и как, теперь ты настоящий владелец «Короны»?
– О, и это случилось без всяких затруднений. Но сегодня я совершил еще одну сделку, и, пожалуй, более важную. – Он достал из кармана какие-то бумаги и торжественно протянул их Фейс.
– Что это? – Она взяла у него листы и смотрела на них, ничего не понимая.
– Фейс, это ваше освобождение, ваш «билет на свободу». Его нужно будет обновлять каждый год до истечения срока приговора, но не беспокойтесь, с этим проблем не будет. Фейс, вы теперь свободный человек!
Глава 9
В широко распахнутые окна влетал легкий ветерок и разгуливал по просторной комнате. Котти стоял посреди торгового зала и обозревал свои владения.
Две недели ушло на то, чтобы привести помещения в надлежащий вид. Все – он сам, Карл Дитрих и семейство Блэкстоков – работали от рассвета до заката, а часто и по ночам, но зато теперь фасад здания был выложен кирпичом, внутри все, до последнего дюйма, побелено заново, и пол, столы, стулья и прилавок бара сияли под лучами солнечного света. Комнату, служившую Беллеру спальней, тоже отмыли и отчистили, но Котти все еще преследовал тошнотворный запах. Ну да ладно, думал Котти, он потерпит, пока не появится второй этаж, к строительству которого уже приступили.
Он усмехнулся, вспомнив, как приняла Фейс его подарок – «билет на свободу». Она совершенно растерялась и не знала, плакать ей или смеяться.
– Но разве я когда-нибудь смогу отплатить за твое великодушие? – произнесла она, немного придя в себя.
– А этого и не требуется. Знания, которые вы дали мне, – достойная плата.
– Но как же мы будем жить? – воскликнула практичная Хоуп. – У нас ведь не будет заработка!
– Не беспокойтесь. Я достраиваю к своей таверне второй этаж с двумя дополнительными спальнями, и, когда он будет готов, вам не придется больше жить в хижине.
Но Фейс немедленно запротестовала: во-первых, они не могут злоупотреблять его щедростью, а во-вторых, пойдут сплетни и пересуды о том, что они живут в его доме. На первое ее замечание Котти возразил, что они могут помогать ему в «Короне», а на второе просто рассмеялся. Кому в Сиднее придет в голову косо смотреть на живущую у него женщину с двумя дочерьми? У половины армейских офицеров есть любовницы в районе Скал, и это принимается как должное, так что вряд ли кто-нибудь сочтет из ряда вон выходящим, что у молодого человека двадцати одного года живут женщина такого возраста, как Фейс, и две ее дочери, намного младше его. Ведь Фейс была для Котти как мать, а Хоуп и Чарити – как родные сестры. От Котти не укрылось, что при этом объяснении Хоуп нахмурилась, но он не стал обращать на нее внимания. В последнее время она вела себя весьма странно, и он решил, что лучше всего просто не замечать ее настроения, а про себя отметил, что она не стала возражать против переселения в «Корону». Итак, сегодня вечером состоится торжественное открытие!
Несмотря на то что у «Короны» было довольно непривлекательное соседство – она располагалась у самой границы с районом Скал, – Котти ожидал сбора гостей из «приличного» района. Господа из общества, любившие демонстрировать свое особое положение, изредка оказывали финансовую поддержку нищим районам. Понимая, что открытие новой таверны едва ли можно считать выдающимся событием – каждый год их появлялось по нескольку штук, – Котти позаботился, чтобы о «Короне» узнали повсюду. Он изготовил массу листков, в которых оповещал о предстоящем событии, и нанял портовых мальчишек, чтобы они доставили их в каждый сиднейский дом.
Его размышления были прерваны: снаружи послышались голоса и смех, а вслед за этим входная дверь отворилась, и перед Котти появились Фейс и девочки в новых платьях – за помощь в ремонте и обновлении таверны Котти дал им денег на покупку обновок специально к сегодняшнему торжественному событию.
Вновь обретенная свобода придала жизни Фейс новый смысл. Она, казалось, помолодела на несколько лет и сейчас выглядела совершенно очаровательной в длинной гладкой юбке и блузе с длинными рукавами из синего муслина, поверх которой она накинула большой платок. Завершала ансамбль шляпа из синего шелка, украшенная цветами, – этот наряд как нельзя лучше подчеркивал неброскую красоту Фейс. Шляпа – первая настоящая шляпа за много лет – была ее гордостью, и Фейс все время хотелось коснуться ее, чтобы убедиться – это не сон. Но как бы хорошо ни выглядела сегодня Фейс, она была все так же худа, и Котти опасался, что многолетний тяжелый труд под надзором Симона Марша подорвал ее здоровье.
Хотя все его внимание было приковано к Фейс, Котти не мог не отметить, насколько восхитительно выглядела Хоуп в длинном платье из ситца в серо-розовую полоску, накинутом на плечи розовом газовом платочке и в простом газовом чепчике такого же розового цвета. Неожиданно для себя он обнаружил, что она вот-вот превратится во взрослую женщину.
Даже Чарити в свои двенадцать лет выглядела почти взрослой в платье из бледно-розового ситца с белым газовым платочком.
– Н-да, – усмехнулся Котти, – похоже, семья Блэксток совсем неожиданно стала взрослой.
– Тебе давно следовало это заметить! – съязвила Хоуп.
– Ах, Хоуп, какое же ты все-таки дитя! – упрекнула ее мать.
– Ничего подобного, мама! Мне почти пятнадцать!
– Хорошо, сколько бы тебе ни было, добро пожаловать в новую таверну «Корона». – И Котти повел их к столу в уголке. – Этот столик специально для вас, я поставил его здесь, подальше от прочей публики. Фейс, я знаю, что вы не употребляете спиртное, но выпейте хотя бы кружку эля, ведь сегодня особый случай.
– Пожалуй, выпью. – Она улыбнулась и кивнула.
– Вот и отлично! А вам, – он взглянул на девочек, – я могу предложить только козье молоко.
– Козье молоко! – Чарити скорчила гримасу. – Мы и так все время пьем его! Мог бы предложить хоть по маленькому стаканчику вина!
– Чарити, – постаралась утихомирить ее Фейс, – будь умницей.
– Фейс, а почему бы и нет? Я уже говорил, что сегодня особенный случай. Что случится от одного маленького стаканчика? Знаете, во Франции дети пьют вино во время еды, как только их отрывают от материнской груди.
– Хорошо, – сдалась Фейс, – но только сегодня. Нельзя, чтобы это вошло в привычку. И смотри, Котти, чтобы это был очень маленький стаканчик!
– Ну конечно, – усмехнулся Котти. – О, простите, леди, вам придется минутку подождать: прибыли мои первые клиенты! – И он широким шагом направился к входной двери навстречу группе из шести человек – двум женщинам и четырем мужчинам, офицерам военного гарнизона, блиставшим великолепием своих мундиров.
«Интересно, женщины им жены или любовницы?» – спросила себя Хоуп и, продолжая наблюдать, поразилась, с какой элегантностью Котти приветствовал прибывших. Он чувствовал себя весьма непринужденно и полностью владел ситуацией. До чего же он красив! И внезапно ей открылась истина: причина ее подавленного состояния в том, что она влюблена в него! При этом неожиданном открытии ее сердце болезненно сжалось: она понимала, что ее любовь безнадежна, – Котти смотрел на нее как на сестру и вряд ли когда-нибудь воспримет ее в каком-то ином качестве.
– Это для вас, леди! – Подойдя к ним с подносом, Котти поставил перед Фейс кружку эля, а перед девочками по стаканчику вина. – Угощайтесь, а мне нужно заниматься делами, но время от времени я буду вас навещать.
Но только к концу следующего часа, когда в таверне «Корона» уже было полно народа, Котти решил позволить себе маленькую передышку. Нельзя сказать, что он всерьез волновался или сомневался в успехе сегодняшнего вечера, но было очень приятно убедиться, что ожидания его не обманули. Посетителями были главным образом мужчины, но пришли и несколько женщин. В основном это были респектабельные вдовы из местного высшего общества, а также всем известные офицерские любовницы, которых не приглашали в великосветские гостиные, но чье присутствие в общественных заведениях считалось вполне уместным. Котти с особым удовольствием, но и с некоторой долей недоумения отметил для себя, что, хотя в зале преобладали военные, там было и несколько человек из губернаторского дворца. Представители этих двух кланов редко посещали одни и те же места. Самого губернатора, конечно, не было, но Котти предполагал, что сторонники губернатора пришли сюда не без его благословения.
Около девяти часов вечера Котти подсел за столик к лейтенанту Хью Марстону, одному из немногих военных, которым он симпатизировал. Котти неодобрительно относился к вошедшим во вкус власти, донельзя обнаглевшим военным, но Хью Марстон был не из их числа. Тридцатипятилетнего завсегдатая таверн и притонов гораздо больше интересовали женщины и выпивка, чем власть или успехи в военной карьере. Если не считать некоторой хвастливости, он был достаточно приятным, компанейским и дружелюбным человеком, умеющим поддержать интересную беседу.
С Марстоном пришли две женщины, одна примерно его ровесница, а другая чуть старше Котти. Женщину постарше, миловидную, но слегка грубоватую на вид, звали Элис Коэн, а вторую, необычайно привлекательную, смуглую и гибкую, с густыми черными волосами и темными глазами, – Пруденс Уилкс.
В последние годы у Котти не оставалось времени на романтические увлечения, и сейчас его потянуло к этой девушке. Встретившись с ней взглядом, он по блеску ее глаз почувствовал, что это влечение обоюдное. А почему бы и нет? Пусть это станет первой ступенькой на пути к его успеху. Ведь уже можно позволить себе немного расслабиться и порадоваться жизни.
– У вас две женщины, Хью? – шутливо спросил Котти, когда офицер представил его обеим своим спутницам.
– Мой юный друг, – отозвался Марстон, – вы же знаете, как я люблю женский пол. И разве две женщины не лучше, чем одна?
– Пруденс только сегодня прибыла на корабле из Англии, – резко перебила его Элис Коэн. – Она, так сказать, моя подопечная, дочь моего старинного лондонского друга. Так неужели я могла оставить ее одну в первый вечер в Сиднее?
Котти знал о прибытии судна и уже получил весточку о том, что в трюмах корабля есть несколько бочонков рома. Фаулер и Дитрих должны были забрать их сегодня около полуночи. Котти стремился превратить «Корону» в респектабельную таверну, но отнюдь не намерен был отказываться и от своей питейной лавочки, которая помогала быстро делать деньги. Он, наоборот, собирался открыть еще одну и поручить управлять ею Карлу Дитриху.
– Для меня, господин Старк, – прервала его мысли Пруденс Уилкс, – оказалось приятной неожиданностью обнаружить в новой колонии такое изысканное заведение.
– Гм, не знаю, насколько оно изысканно. К этому обществу едва ли подходит такое определение, – усмехнулся Котти, широким жестом указывая на шумевшую публику.
– Ну что вы, я знаю, что во многих тавернах Лондона все гораздо хуже! А уж то, что я повидала… – Ее нежные щечки вспыхнули, и она отвела взгляд. – Когда здесь, на пристани, столько моряков…
– Они редко заглядывают ко мне, – улыбнулся ей Котти. – Поглубже в Скалах они находят себе питейные лавки или таверны, которые им больше по душе. А это место я хочу превратить в райский уголок. Например, со следующей недели я начну подавать вкусные закуски, которые будет готовить Фейс Блэксток, а как только завершится надстройка второго этажа, открою там столовую. Этим я рассчитываю привлечь посетителей из хорошего общества и готов потягаться со «Столовой Розетты Стэблер».
– Великолепное намерение, мой друг, – расхохотавшись, хлопнул ладонью по столу Хью Марстон. – Но его, пожалуй, не так просто осуществить. У Розетты самая лучшая еда во всем Сиднее, а возможно, и во всем Новом Южном Уэльсе, вот так!
– Согласен, но Сиднею очень не хватает приличных обеденных заведений, и я намерен помочь восполнить этот недостаток. – Котти переключил свое внимание на Пруденс: – Что побудило вас приехать к нам, Пруденс? Вы позволите мне называть вас просто по имени?
– Конечно, сэр, для меня это большая честь.
– Здешние места вряд ли можно назвать подходящими для столь юной и очаровательной особы.
– Благодарю за комплимент, сэр.
– Пруденс помолвлена с одним молодым офицером, – объяснила Элис Коэн.
– Вот как? – Котти удивленно приподнял бровь. – Тогда где же он? Почему его нет с вами? – Котти откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу.
– Он служит в Парраматте, так нам сказали, – ответила за девушку Элис.
– Видите ли, – добавила Пруденс, перехватив взгляд Котти, – я знала Ричарда еще в Лондоне, но мы на самом деле не помолвлены, мы были… просто знакомы.
– И видимо, ему хотелось бы как можно скорее скрепить это знакомство печатью, – дерзко прокомментировал Котти. – Глупо тянуть, когда леди столь прекрасна, как вы.
– Поживем – увидим. – Глаза у Пруденс засияли, снова встретившись со взглядом молодого человека.
Котти почувствовал, как на него накатывает горячая волна, но прежде чем ему представилась возможность продолжить беседу, он заметил сутолоку у входной двери. Приглядевшись, он увидел двух новых гостей, очевидно, весьма известных, так как многие из сидевших в зале их громко приветствовали.
– Ну и ну… – заметил Хью, понизив голос. – Вы, мой друг, действительно счастливчик, если эта пара снизошла до того, чтобы почтить вас своим присутствием.
На одном из пришедших была военная форма гарнизона Нового Южного Уэльса, на втором – элегантный сюртук с высоким воротником, белый платок на шее и начищенные до блеска сапоги. Это был мужчина весьма внушительной внешности, с худощавым костистым лицом, глубоко посаженными, пронзительными глазами, с упрямым, выступающим подбородком и высоким лбом.
– Кто они, Хью? Похоже, я их не знаю.
– Тот, что в гражданской одежде, – Джон Макартур с фермы «Элизабет» близ Парраматты, король своего маленького королевства, – насмешливо сообщил Хью. – Губернатор Гроуз несколько лет назад назначил его гарнизонным казначеем.
– Это и есть Возмутитель спокойствия Ботани-Бей?
– Он самый! – усмехнулся Хью.
– Естественно, я наслышан о нем, но не имел удовольствия познакомиться с ним. А второй военный?
– Его лакей, майор Джордж Джонстон.
– Однако вы не очень-то лестно отзываетесь о своих офицерах, – с усмешкой заметил Котти.
– Оба они подонки! – буркнул Хью.
– Почему вы так говорите? – Котти подался вперед. – Я тоже не в восторге от военных, но ведь вы сами офицер.
– Но эти двое не военные, а политиканы. Они опутали весь гарнизон своими интригами. Знаете, Котти, в душе я человек невоенный, а сюда приехал, чтобы избежать заключения в тюрьму в доброй старой Англии. Вступление в армию казалось мне лучшим выходом из положения. Во всяком случае, тогда я относился к офицерам с уважением, теперь – нет. Макартур довел их до полного разложения. Они не только не подчиняются дисциплине и готовы предать Британскую корону, но занимаются контрабандой, гонят, покупают и продают нелегальный алкоголь. Большинство офицеров – развратники и преступники, которые не задумываясь пойдут на убийство ради собственной выгоды. Я тоже не согласен с политикой губернатора в отношении спиртных напитков, но существуют пределы, которые я не могу переступать в своем несогласии. У этой же милой парочки этих рамок не существует. Уверен: они ни перед чем не остановятся, если дело касается денег и власти. Макартуру достаточно только щелкнуть пальцами, и майор Джонстон, как дрессированная собачонка, бежит к нему высунув язык.
– Видимо, Макартур обладает властью?
– О да, несомненно! И я посоветовал бы вам, мой юный друг, не становиться ему поперек дороги.
– Но сегодня вечером они мои гости, – возразил Котти, поднимаясь, – и моя обязанность поздороваться с ними.
– Ну, а мы уходим. У меня совершенно нет желания находиться в одном помещении с этими двумя. – Хью тоже встал. – Пойдемте, леди.
Прощаясь, Котти склонился к ручке Пруденс, а выпрямившись, заглянул ей в глаза.
– Счастлив был познакомиться, Пруденс, и искренне надеюсь, что у меня будет возможность снова увидеться с вами.
– Я не возражаю, сэр.
– Что ж, тогда я непременно воспользуюсь этим, – дерзко заявил Котти.
Он еще несколько секунд постоял, глядя им вслед и прикидывая, что сулит ему более близкое знакомство с Пруденс, а когда его посетители вышли за дверь, поспешил к столику, где расположились Макартур и майор Джонстон. Официантка Люси Болтон как раз принимала у них заказ.
– Господа, я новый владелец таверны – Котти Старк. Добро пожаловать в «Корону», господин Макартур, майор Джонстон. Первая порция выпивки – угощение за мой счет, господа.
– Значит, вы и есть тот молодой парень, о котором так много говорят?.. – Макартур окинул его острым, пронизывающим взглядом. – Как странно, что такой юный господин уже владелец собственной таверны!
– Результат сочетания усердного труда и удачи. – Котти небрежно пожал плечами и по возможности чистосердечно улыбнулся. – Очень рад видеть вас у себя. Надеюсь, вы здесь не в последний раз. В следующем месяце я начну подавать закуски, приготовленные госпожой Блэксток, и с удовольствием в один из вечеров приглашу вас с женой на обед.
– Вряд ли из этого что-нибудь получится. Эта таверна совсем не то место, куда джентльмен может привести свою жену.
«Хью Марстон прав, – решил Котти, почувствовав приступ гнева, – Макартур – изрядный наглец!»
– Кроме того, – продолжал гость, – я знаю, что эта Блэксток – осужденная.
– Бывшая осужденная! – резко поправил его Котти.
– Не имеет значения, – пренебрежительно отмахнулся Макартур, – все равно вряд ли осужденная, привыкшая к скудному питанию, способна приготовить пищу, которая удовлетворит людей из общества. – И он повернулся к Котти спиной, давая понять, что разговор окончен.
Котти закипел от ярости, он сжимал и разжимал кулаки, изо всех сил стараясь не дать волю рукам и не вцепиться в горло этому типу, но, сдержавшись, отвернулся. Затем, заметив, что Фейс знаками подзывает его к себе, пошел к ее столику, все еще не до конца успокоившись.
– Котти, уже поздно, пожалуй, нам пора идти.
– Хорошо, я провожу вас.
– Это лишнее, у тебя здесь хватает дел.
– Сейчас не предвидится ничего неотложного, а трем дамам небезопасно расхаживать по улицам в такое позднее время.
Когда семейство Блэкстоков уже было готово к выходу, Котти напоследок еще раз обежал взглядом комнату. Макартура с майором уже обслужили. Хохоча, они поднимали большие кружки за здоровье друг друга. «Наверное, смеются над молодым выскочкой, который посмел представиться им, и бесплатно пьют мое спиртное!» – с обидой подумал Котти.
– Котти, что случилось? – прервала его мысли Фейс. – Я никогда не видела тебя таким сердитым.
– Пусть это вас не беспокоит, Фейс. – Он заставил себя улыбнуться. – Вы готовы?
– Да.
– Люси, я скоро вернусь, – сказал он пробегавшей мимо официантке.
– Хорошо, господин Старк.
Выйдя на холодный вечерний воздух, Котти предложил руку Фейс и Хоуп. Фейс взяла его под руку, но Хоуп отказалась, вздернув голову, а Чарити, позабыв о том, что, сидя в таверне, старалась изображать из себя взрослую, вприпрыжку побежала вперед.
– У тебя какие-то неприятности, Котти? – продолжала допытываться Фейс, едва они отошли от таверны. – Из-за чего ты так расстроен?
– Вовсе нет, – постарался ответить он как можно беспечнее, – просто мне не понравилось поведение некоторых гостей. К счастью, они не собираются больше приходить ко мне.
– А я подумала, это из-за того, что твоя черноволосая девушка ушла так рано, – вмешалась в разговор Хоуп.
– Едва ли ее можно назвать моей девушкой, – парировал Котти. – Я только сегодня вечером познакомился с ней.
– Но ты целовал ей руку, я же видела!
– Это просто знак вежливости по отношению к леди.
– Какая же она леди, если посещает таверну?
– Хоуп, – одернула ее Фейс, – веди себя прилично. Неужели я должна напоминать тебе, что совсем недавно ты сама была там вместе со мной и сестрой?
– Это совсем другое дело… – смутилась Хоуп, понимая, что не права, но не в силах ничего с собой поделать: снисходительность Котти привела ее в бешенство.
В этот момент ее внимание привлекли громкие голоса, и она посмотрела туда, откуда раздавался шум. Впереди на пересечении Скалистой дороги и Узкого переулка, похоже, шла какая-то драка, и, подойдя ближе, Хоуп увидела, что двое мужчин в матросской форме избивают полуголого аборигена. Один моряк крепко держал его, обхватив сзади, а другой бил.
– Оставайтесь здесь, подальше от неприятностей! – строго приказал им Котти и в несколько шагов оказался возле дерущихся.
Схватив одного из матросов за плечо, он развернул его к себе и резко ударил в живот. Парень попытался дать сдачи, и тогда Котти правым кулаком нанес ему в лицо удар, после которого матрос зашатался, рухнул на землю и остался недвижим. Тогда Котти обернулся ко второму:
– Отпусти его!
– Чего ты вмешиваешься, приятель? Ради Бога, это же всего лишь дикарь, проклятый дикарь! Нечего ему разгуливать по улицам рядом с приличными людьми!
– Это себя ты называешь приличным человеком? Себя и своего дружка?
Матрос неохотно отпустил аборигена и отступил. Туземец покачнулся и, наверное, упал бы, если бы Котти не подхватил его.
– Помоги своему другу, – Котти жестом указал матросу на лежавшего на земле приятеля, который начинал приходить в себя, – и оба убирайтесь отсюда, чтобы вашего духу здесь не было!
Через несколько секунд оба матроса, поддерживая друг друга, уже покидали место происшествия, а Хоуп с сестрой и матерью подошли к Котти и освобожденному им аборигену. Туземец был довольно светлокожий, с характерными чертами белого человека – очевидно, в его жилах текла смешанная кровь, – и совсем еще мальчик. Зная несколько слов на местном наречии, Котти, запинаясь, попытался выяснить, нет ли у юноши сильных повреждений. Но к всеобщему удивлению, юноша заговорил на вполне приличном английском языке:
– Я… в порядке. Все удары пришлись по телу. Думаю, у меня ничего не сломано.
– Ты очень хорошо говоришь по-английски! – похвалил его Котти.
– Мой отец – англичанин. Он научил меня. Мое английское имя – Джон Майерс. – Парнишка улыбнулся с видимым усилием, и на смуглом лице сверкнули белые зубы.
Котти повернул подростка так, чтобы свет из открытой двери падал на его лицо, и стал внимательно разглядывать его.
– Джон Майерс? – с волнением в голосе переспросил Котти. – Твой отец – Питер Майерс?
– Да, Питер Майерс! – удивленно раскрыв глаза, кивнул юноша. – Вы его знали?
– Представь себе, знал, – усмехнулся Котти. – Он приплыл сюда на одном корабле со мной и моим отцом. Он был нашим другом. – Котти удивленно покачал головой.
– Мой отец умер. Он оставил мне… – Мальчик с беспокойством огляделся по сторонам и наконец увидел то, что искал. Он отошел на несколько шагов и поднял лежавшую на земле рукопись. – В этой тетради отец описал свою жизнь здесь и жизнь с моим народом, – сказал он.
– Быть может, когда-нибудь ты позволишь мне прочесть ее. Откуда ты пришел, Джон?
– Оттуда. – Джон жестом указал в глубь материка.
– А почему ты пришел в Сидней?
– Моя мать умерла. Потом умер отец. Я хотел увидеть… – Внезапно глаза у него закрылись, он пошатнулся, но Котти не дал ему упасть.
– Сколько дней ты не ел?
– Два или три дня, – чуть слышно ответил Джон.
– Боже праведный, Джон, мы должны накормить тебя! – всполошилась Фейс.
– Конечно, – поддержал ее Котти, в задумчивости покусывая нижнюю губу. – Ты кого-нибудь знаешь в Сиднее, Джон? У тебя есть где ночевать?
– Нет, никого, и ночевать негде, – отрицательно покачал головой юноша.
– Котти, а твоя хижина? – предложила Хоуп. – Она еще не занята. Почему бы ему не расположиться там?
– Это мысль! – Котти с одобрением взглянул на девушку. – Сегодня он может переночевать там, а потом мы что-нибудь придумаем.
– Прежде всего, – заявила Фейс, – мы должны чем-нибудь накормить мальчика, а обо всем остальном подумаем позднее.
Около полуночи Котти наконец отправился обратно в «Корону», немного обеспокоенный своим столь долгим в ней отсутствием. Но что поделаешь, уйти раньше он никак не мог.
Фейс накормила Джона Майерса. Пока мальчик ел, он рассказал им о своей жизни и о том, почему решил отправиться в Сидней. Это была захватывающая история, и Котти как зачарованный слушал ее вместе с Блэкстоками. В конце концов Джона уложили спать в бывшей хижине Котти, и Котти отправился в «Корону».
К тому времени когда он вернулся в таверну, публики заметно поубавилось. Увидев его, Люси с явным облегчением заторопилась ему навстречу:
– Мы уже начали беспокоиться за вас, боялись, не стряслось ли чего.
– Простите, Люси, меня задержали непредвиденные обстоятельства. А здесь все в порядке?
– Мы были ужасно заняты, но сейчас народ уже стал расходиться.
– Сегодня вечером вы хорошо поработали, Люси. Я заплачу вам дополнительно.
Кто-то из-за столика позвал официантку, и Люси поспешила туда. Быстро окинув взглядом зал, Котти заметил, что Макартур и майор Джонстон все еще здесь. Перед ними стояли полные кружки, и они, склонившись друг к другу, что-то обсуждали, понизив голос. Котти удивило, что они задержались так надолго. Он решил не обращать на них внимания, повернулся и пошел к бару, но на полпути замер, сердце его сжалось, предчувствуя неладное: из коридора, ведущего в подсобные помещения, показался Карл Дитрих. Он зажимал рукой левое плечо, и между пальцами у него сочилась кровь.
– Беда, господин Старк! – задыхаясь выпалил Дитрих, оказавшись рядом с Котти. – Большая беда!
– В чем дело, Карл?
– Джейсон… Джейсон мертв!
– Как это случилось?
– Мы попали в засаду, когда причалили к берегу с ромом. Солдаты из гарнизона застрелили Джейсона, ранили меня и удрали, прихватив бочонки.
Словно подчиняясь какому-то необъяснимому инстинкту, Котти повернул голову, и его взгляд устремился к столику Макартура. Тот смотрел прямо на Котти с выражением такого злорадства, как будто сам участвовал в разговоре и все слышал. Теперь Котти понял, почему этот человек до сих пор не ушел, – он дожидался именно этого момента!
