Текст книги "Любовь и ярость"
Автор книги: Патриция Хэган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)
Глава 17
Было уже довольно поздно, когда усталые Колт и Бриана вернулись на ранчо. Слуги разошлись, поэтому Колт объявил, что праздничный ужин придется отложить до следующего вечера.
Бриана, страстно мечтая о том, чтобы между ними как можно дольше сохранилась так внезапно возникшая атмосфера дружеской теплоты и доверия, задержала его.
– Послушай, я умею неплохо готовить, так что если ты не против, я могу что-нибудь сделать на скорую руку, пока ты будешь разговаривать с Бранчем.
– Ты умеешь готовить? – удивился Колт. – А мне-то казалось, ты привыкла, что за тебя все делают слуги. – Он с любопытством взглянул на нее.
Бриана поспешно отвернулась, чтобы он случайно не заметил виноватого выражения на ее лице. Еще бы она не умела готовить – простая служанка!
– Я научилась готовить от скуки, – нервно поведя плечами, произнесла она. – Ты же понимаешь, не так уж много дел у меня было. Тетя Элейн до сих пор об этом не знает. Она бы мне никогда не позволила, потому что…
Господи, почему ее голос так дрожит?!
«Потому что ты не та, за кого себя выдаешь! – крикнула она про себя. – Тебе не дает покоя мысль о том, что ты предаешь его!»
Бриана почти бегом кинулась к дому, присутствие Колта вдруг отозвалось в ней нестерпимой болью. У заднего крыльца всегда висел фонарь, и она, нащупав коробок спичек, зажгла его и осторожно направилась через темный двор к погребу, где на льду хранились припасы.
Ледник был сложен из расколотых пополам громадных бревен и казался довольно просторным. Подперев колышком дверь, чтобы не дать ей захлопнуться, Бриана спустилась вниз по ступенькам, сморщившись от затхлого запаха гниющей древесины.
Девушка выбрала все, что ей могло понадобиться, и торопливо направилась к дому. Поспешно приготовив ужин, Бриана отнесла его в кабинет, решив про себя, что так получится гораздо интимнее, чем если бы она накрыла как обычно, в столовой.
Поставив на стол пару зажженных свечей, она сбегала на кухню, где в большой нише было нечто вроде винного погреба. Выбрав бутылку легкого белого вина, Бриана заколебалась и, подумав немного, поставила ее на прежнее место. Ладида сказала, что сонное питье надо добавлять к чему-то сладкому.
Бриана опрометью кинулась опять в погреб, где она заметила бутылку сладкого ликера. Он был сделан из белого вина с добавкой черносмородинного сиропа, и его разрешалось использовать только в особых случаях. Ну что же, усмехнулась она про себя, нынешнюю ночь, если все пойдет, как она задумала, трудно будет назвать обычной.
Возвращаясь домой, чтобы подготовиться к интимному ужину с сыном преуспевающего владельца ранчо, Бриана впервые подумала, уж не снится ли ей все это.
Ей было всего двенадцать, а Шарлю не больше трех, когда семья переехала из Ниццы в Монако, где отцу удалось получить место управляющего в поместье де Бонне. Первое время Бриана ужасно тосковала, она скучала по своей подружке Элизе, ей гораздо больше нравилось поместье Андрэ, где отец тоже был управляющим. Оно не было так велико, как поместье де Бонне, но месье и мадам Андрэ были в тысячу раз приятнее, а домик, который занимала семья управляющего, – милым и уютным. Правда, он не принадлежал им целиком, но зато там было много других детей, с которыми дружили Бриана и Шарль, да и их родители были тогда намного счастливее. Бриана скучала по Ницце, после нее Монако казался ей чопорным и холодным.
Она тяжело вздохнула, вспомнив, как ужасно прошел день рождения Шарля, которому исполнилось пять лет. Тогда они уже жили в поместье де Бонне. Граф велел отцу подыскать нескольких садовников для работы в поместье, троих или даже четверых, у него появилась идея разбить возле дома новый цветник. Весь день отец искал подходящих людей, а когда вернулся домой и увидел красиво накрытый стол и праздничный пирог, то по его растерянному лицу Бриана поняла, что, захлопотавшись, он совсем забыл о сыне. Бедный отец! С тех пор как они уехали из Ниццы, у него не было ни минуты покоя. Так он и умер – как загнанная лошадь.
Конечно, с калекой-братом на руках ей придется «нелегко, но она не позволит загнать себя до смерти, как это случилось с отцом…
Стол был красиво накрыт, бутылка вина, завернутая в холодную мокрую салфетку, остывала в серебряном ведерке, и Бриана поспешила в свою комнату, чтобы успеть к приходу Колта принять ванну и переодеться.
Ей пришло в голову надеть платье, которое особенно нравилось Дани, из нежно-розового атласа, изящно отделанное бельгийскими кружевами. Худенькую фигурку Дани задрапированный свободными складками корсаж только чуть обрисовывал. Но на Бриане платье, как обычно, туго натянулось, вызывающе подчеркивая круто изогнутые женственные бедра и пышную упругую грудь. Будь это обычный обед, Бриана ни за что не решилась бы надеть его, тем более что вырез казался ей гораздо более смелым, чем допускали правила приличия.
Подойдя к большому зеркалу, она смущенно вспыхнула, заметив, как при каждом шаге мягко колышется грудь.
Бриана нетерпеливо откинула с лица пышные рыжевато-каштановые волосы и, пригладив их щеткой, перевязала на затылке широкой белой лентой. У порога девушка помедлила.
Господи, неужели она решится на такую подлость по отношению к Колту?!
Вдруг кое-что пришло ей в голову, и, спустившись в кабинет, Бриана открыла дверцу небольшого бара. Вытащив початую бутылку виски и налив немного в стакан, она залпом выпила обжигающую жидкость и раскашлялась до слез. Господи, ну кому под силу пить такую гадость?! Вино было гораздо приятнее, но сейчас Бриане требовалось что-нибудь покрепче.
Вошедший через несколько минут Колт нашел Бриану, замершую от восхищения перед большим портретом Китти.
– По-моему, трудно представить себе более прекрасную женщину, – тихо, с благоговением произнес он за спиной девушки.
Бриана вздрогнула.
– Да, я очень жалею, что никогда не… – И испуганно осеклась. Господи, о чем она только думает?! Чуть было не проговорилась, что никогда в жизни не видела Китти Колтрейн! Слава Богу, что хоть виски еще не успело ударить в голову и она вовремя остановилась. – ..не была с ней близка в детстве, – чуть смущенно добавила Бриана.
Она повернулась к нему и мягко коснулась руки – родственный и в то же время чрезвычайно интимный жест. Подойдя поближе, так что нежные полушария великолепной груди оказались у него перед глазами, она подняла глаза:
– Я сама виновата. Если бы не мое упрямство и дурной нрав, я могла бы дольше прожить с твоей матерью. Похоже, мне не повезло. Правда, – помолчав, добавила Бриана, – я навсегда запомнила, какой красавицей она тогда была, да и сейчас осталась, насколько я могу судить.
Колт радостно рассмеялся, ему польстило ее искреннее восхищение. Да нет, похоже, он все-таки ошибался, и она вовсе не такая эгоистичная, бесчувственная девица, какой показалась ему вначале. Если бы его еще так не возбуждало прикосновение этих тонких пальцев!
Аромат ее духов, свежее дыхание на его щеке, дурманящая близость роскошного тела – нет, ему нужно срочно выпить, и чего-нибудь покрепче.
Отперев бар, он вытащил ту же бутылку виски и задумчиво взвесил ее в руке – ему показалось, что накануне вечером, когда он видел ее в последний раз, она была гораздо полнее.
Бриана лукаво улыбнулась ему, и Колт с удивлением заметил необычно яркий блеск ее глаз.
Он расхохотался. Несомненно, она уже успела выпить перед его приходом!
– Ну конечно, сегодня ты у нас героиня дня, – на лице Колта вспыхнула восхищенная улыбка, – даже никто из моих людей не поверил мне, когда я рассказал, как ты спасла мне жизнь.
– Случайная удача! – пошутила она и обратилась к Колту:
– Будь так любезен, принеси жаркое из печи. Если бы у меня было побольше времени, я бы приготовила что-нибудь получше, но сегодня придется довольствоваться этим.
Колт кивнул и через минуту появился на пороге с огромным блюдом, от которого аппетитно пахло.
– Дани, да это же просто замечательно!
Они сели за стол, и Бриана потянулась за ликером. Колт удивленно поднял бровь:
– Что это тебе пришло в голову принести именно его? Он ведь жутко сладкий. Мне кажется, отец открывал его только на Рождество или День благодарения.
Бриана равнодушно пожала плечами, стараясь не выдать своего волнения.
– Но, Колт, сегодня же у нас праздник, а ликер такой вкусный! Я его просто обожаю!
На самом деле она терпеть не могла сладкие вина, но ведь она и выбрала его только потому, что его приторный вкус делал незаметным присутствие снотворного.
Колт сдался и протянул ей свой бокал:
– Только, пожалуйста, немного. Я все-таки предпочитаю виски.
Бриана нерешительно замялась. Что будет с Колтом, не опасна ли будет подобная смесь? Она произнесла про себя молитву, ведь изменить что-то было уже не в ее власти.
Они с аппетитом принялись за еду, и Колт объявил, что утром первым делом пошлет своих людей к соседям сообщить о бешеных койотах в Дестри-Бьют. Возможно, одно из зараженных животных успело-таки выбраться из каньона и перенести ужасную болезнь достаточно далеко.
У Брианы мурашки поползли по спине, когда она вспомнила оскаленную пасть с желтыми клыками и стекающей пеной, и она со страхом спросила:
– А ты видел когда-нибудь человека, укушенного бешеным зверем?
– Да, это ужасное зрелище! – мрачно кивнул Колт, и лицо его потемнело. – И от бешенства нет спасения, только смерть.
Бриана, желая отвлечь его от тяжелых воспоминаний, потянулась за бутылкой виски.
– Давай поговорим о чем-нибудь более приятном, хорошо? – предложила она, налив себе немного.
– А мне показалось, тебе понравился ликер, – удивился Колт.
– Ну конечно, – небрежно кивнула она, – но ведь его можно пить только понемногу. Да и потом уж очень он все-таки сладкий.
Колт не возражал и охотно наполнил свой бокал.
Бриана почувствовала, как комната постепенно начинает кружиться у нее перед глазами, виски с непривычки ударило ей в голову. Взглянув на Колта, она заметила, что он тоже как будто бы немного расслабился.
Покончив с ужином и захватив с собой бокалы, они перебрались на диван возле камина. Ночь была теплой, но Колт предпочел развести огонь, оставив открытыми двери во внутренний дворик, и легкий ночной ветерок освежал их разгоряченные лица.
Бриана бросила через плечо встревоженный взгляд на бутылку со сладким ликером, оставшуюся на столе. Во что бы то ни стало надо заставить Колта выпить этот проклятый ликер.
Она видела, что он лишь пригубил свой бокал, но этого явно было недостаточно. Ведь необходимо, чтобы он полностью отключился, иначе ее затея не сработает.
А в это время Колт, сидя рядом с ней, наслаждался ощущением покоя и радовался, что может просто находиться рядом с женщиной, не испытывая при этом мучительного желания. Сам не зная как, он рассказал ей горестную историю Шарлин, признавшись, что до сих пор винит себя в ее гибели, и Бриана возмущенно запротестовала:
– Господи, да при чем же здесь ты, Колт?! Даже и не думай об этом!
Протянув руку, она ласково разгладила кончиком пальца нахмуренную бровь, отбросила со лба прядь непослушных иссиня-черных густых волос. Придвинувшись почти вплотную, она почувствовала, как он с трудом перевел дыхание. Его глаза сузились и потемнели, загоревшись желанием. Бриана поняла, что подходящий момент настал.
Колт неловко отодвинулся.
– Послушай, наверное, я не должен был рассказывать, все-таки это касается только меня. – Он глубоко вздохнул. – И потом все уже позади. У меня сейчас такое чувство, словно я наконец вырвался на свободу.
Бриана сжала его ладонь. Она больше не колебалась, понимая, что это неизбежно должно случиться – сейчас или никогда.
Обвив руками его шею, девушка подарила ему жгучий поцелуй.
Слишком ошеломленный, чтобы воспротивиться, Колт жадно впился в ее рот, и горячая волна желания захлестнула обоих. Пламя страсти полыхнуло и замкнуло их огненным кольцом.
Прижавшись к его горячему мускулистому телу, Бриана застонала, почувствовав руки Колта на своей груди, чуть прикрытой тонкой шелковистой тканью. Губы их раскрылись, языки жарко сплелись, и поцелуй, жгучий и страстный, соединил их.
В следующую минуту Бриана упала на диван, не разжимая кольца рук и увлекая за собой Колта. Она чувствовала, как его ладони осторожно стянули вниз тесный корсаж и стиснули обнажившиеся белоснежные груди. Никогда ни один мужчина не касался их, и у Брианы внезапно сладостной судорогой перехватило горло, когда она представила, как он сожмет в губах похожий на спелую вишню сосок.
Ее бедра ритмично задвигались под ним, и Бриана поразилась мощи охватившего ее желания, которое терзало ее тело, требуя удовлетворения. Никогда в жизни не испытывала она ничего подобного.
Колт с трудом оторвался от ее губ, и в пламени камина она увидела, как он пожирает ее безумным, пылающим страстью взглядом.
Внезапно Бриана похолодела, сообразив, какой оборот принимает дело. Если сейчас он пожелает овладеть ею, она не сможет отказать ему, у нее просто не хватит сил. Да и потом, от этого зависит жизнь Шарля и, возможно, ее собственная.
Все, на что она рассчитывала по своей наивности, это возбудить в нем желание, а потом, положившись на силу снотворного, поскорее исчезнуть.
– О Боже, нет!
Колт издал сдавленный стон и отскочил от нее, стиснув голову дрожащими руками.
– Господи, нет! Моя сестра, будь я проклят, моя собственная сестра!
Бриана бросилась к нему:
– Колт, умоляю, не отворачивайся от меня!
Она взяла со стола бутылку с ликером и наполнила его бокал до краев. Сможет ли она уговорить его выпить? Обернувшись, она с раскаянием встретила взгляд его широко распахнутых, растерянных глаз.
– Ты сошла с ума. Дани? Что ты говоришь? Мы не можем…
Никогда в жизни ей не приходилось еще видеть такого страдания на лице человека. И она возненавидела себя. Колт ничем не заслужил таких испытаний.
Жгучая мысль, словно отравленная стрела, пронзила ее измученную душу.
Она полюбила его.
Отчаяние потрясло Бриану. Она никогда не испытывала ничего подобного. Как же она сможет довести до конца свой подлый, мерзкий замысел и разбить сердце человека, которого любит?
Сделав над собой сверхчеловеческое усилие, она постаралась подойти к нему как ни в чем не бывало. Протянув полный бокал, Бриана улыбнулась:
– Все позади, Колт. Будем считать, что никто не виноват.
Это никогда не повторится, а теперь давай выпьем и пожелаем друг другу доброй ночи!
Его лицо немного посветлело. Действительно, подумал Колт, все уже позади. Теперь нет смысла ужасаться тому, что могло произойти, он вовремя остановился.
– Ты права, – с облегчением согласился он, – давай попрощаемся и постараемся поскорее забыть об этом.
Залпом выпив до дна свой бокал, он забрал у нее из рук бутылку и, снова наполнив его доверху, выпил, как будто его мучила жажда.
Глава 18
Пожелав Колту доброй ночи, Бриана тихонько выскользнула из кабинета. Через какое-то время она услышала на лестнице шаги и поняла, что он поднялся к себе в комнату. Прождав почти час, она осторожно прокралась в его спальню и обнаружила Колта лежащим поперек кровати. Он рухнул, как и был, одетым, и сейчас спал мертвым сном, тяжело дыша. Снотворное подействовало сильнее, чем она рассчитывала. Вытащив из-под тяжелого беспомощного тела покрывало и кое-как разобрав постель, Бриана принялась осторожно раздевать его, лихорадочно расстегивая пуговицы на рубашке и стягивая жилет. Колт что-то пробормотал.
Покончив с жилетом, Бриана протянула было руку, чтобы расстегнуть пояс на брюках, но вдруг, отдернув ее, вспыхнула и заколебалась. Сердце бешено застучало в груди. Боже милостивый, ведь сейчас ей придется увидеть его полностью обнаженным!
Но времени на колебания уже не оставалось. Она должна покончить с этим. Стараясь глядеть в сторону, Бриана стянула с него брюки вместе с бельем. Теперь Колт остался лежать перед ней совершенно обнаженный.
И только тогда Бриана осмелилась взглянуть на него – ее робкий взгляд скользнул по его великолепно вылепленному телу. Она, конечно же, по своей неопытности не могла сравнить его с другими мужчинами, но и без этого поняла, что видит перед собой образец мужской красоты.
Бриана хотела было отвернуться, но румянец заиграл на ее щеках, когда она призналась себе, что ей приятно смотреть на него, обнаженного, приятно видеть его мужское достоинство, и при этой мысли жаркая волна охватила ее тело и растаяла внизу живота. Бриана протянула руку и осторожно коснулась мускулистого тела.
Колт пошевелился и слегка застонал, и Бриана испуганно отскочила. Ее снова затрясло при мысли, что придется сейчас раздеться самой и обнаженной забраться в постель к Колту, да еще пролежать рядом с ним до утра.
Постаравшись взять себя в руки, Бриана подумала, что лучше было бы, если бы он заснул в ее постели, ведь вряд ли он утром так легко поверит, что она охотно пришла к нему сама. А проснувшись в ее комнате, Колт не усомнится, что ночью сам ввалился к ней в спальню и насильно овладел ею.
Она поколебалась, но потом махнула рукой – вряд ли у нее хватило бы сил, чтобы перетащить его.
Сбросив с себя одежду, она, дрожа, осторожно вытянулась возле него. Стараясь не касаться горячего мужского тела, Бриана с бешено колотящимся сердцем тихо лежала рядом, с нетерпением ожидая, когда настанет утро.
Девушка погасила стоящую возле постели лампу, и комната погрузилась в темноту. Нестерпимо медленно тянулась ночь. Бриана изо всех сил старалась не думать о том, что ей пришлось сделать и через что еще придется пройти.
Она заставила себя вспомнить о Шарле. Как прекрасно будет вернуться наконец к нему. Они будут жить вдвоем, и когда-нибудь он, возможно, начнет ходить.
Думай о будущем, глупая, приказала она себе.
С теми деньгами, которые обещал ей Гевин, она сможет снять комнату, и они поселятся там вместе с Шарлем. Ей бы хотелось остаться в Париже навсегда. Шарль все время будет под присмотром врачей, и она сможет найти работу.
Бриана устало опустилась на подушки и закрыла глаза, ожидая рассвета.
Колт проснулся оттого, что у него зверски разболелась голова. Еще не открыв глаза, он уже знал, каким испытанием будет просто встать с постели. Опять он напился, уже во второй раз. В голове стучали тысячи крохотных молоточков, а горло саднило, будто посыпанное солью.
Он попытался было потянуться, чуть размять затекшее за ночь тело. Подняв левую руку, он с удивлением почувствовал, что правую что-то удерживает.
Кое-как открыв глаза, Колт с трудом сел и, вздрогнув, рывком вытащил руку, на которой покоилась головка Дани.
– Боже, только не это! – в отчаянии застонал он.
Бриана зарылась лицом в подушки.
Колт одним прыжком соскочил с постели и, заметив свою наготу, диким взглядом обвел комнату, разыскивая брюки. Кое-как натянув их, он оглядывался в поисках остальной одежды, испуганно бормоча:
– Нет, нет, это невозможно – мы не могли…
Колт не мог прийти в себя от ужаса перед тем, что произошло, и не осмеливался поднять на Дани глаза.
– Скажи мне, – умоляюще произнес он дрогнувшим голосом, – скажи мне, что этого не случилось.
– Это случилось! – Отчаянный крик Брианы словно ножом полоснул Колта.
– Ты попросил меня подняться к тебе в комнату, – шепотом произнесла она, пряча лицо в подушки и стараясь не встречаться с ним взглядом. – А потом ты принялся целовать меня и так… так все и произошло… – И искренние слезы хлынули из ее глаз.
Из груди Колта вырвался мучительный стон, и он снова отвернулся. Он чувствовал себя как зверь, попавший в западню, из которой не было выхода. Как это могло произойти?! Как он только мог допустить такое?! О Господи, он ведь даже ничего не помнил, кроме того, как поднялся по лестнице к себе в комнату.
Не смог он припомнить и Дани у себя в постели.
Колт повернулся и искоса взглянул на сестру. Она горько всхлипывала, и он не смог осудить ее. Нет, вина целиком лежала на нем.
– Прости меня. Дани, – пробормотал он хрипло. – Мне кажется, я бы предпочел умереть, чем допустить такое. Прости меня. Клянусь, больше этого никогда не будет. – Нетвердыми шагами он направился к двери, но помедлил, не в силах взглянуть на нее. – Пожалуйста, уезжай. Вернись во Францию. Я не могу смотреть тебе в глаза.
Колт выбежал из комнаты, кубарем скатился по лестнице и выскочил из дома.
По-прежнему заливаясь слезами, Бриана без сил свернулась калачиком в его постели. Прошло немного времени, до нее донеслись шаги и голоса слуг, и это вернуло ее к действительности. Выбравшись из смятой постели, Бриана надела платье и на цыпочках прокралась по коридору в свою спальню.
Она решила направиться в Силвер-Бьют, чтобы сообщить Гевину об успехе его плана. Она выполнила все, что он требовал от нее, и сегодня она получит письмо от Шарля. Может быть, они скоро уедут! И мысль о том, что она уже никогда не вернется на ранчо, заставила сильнее забиться сердце Брианы.
Приехав в Силвер-Бьют, Бриана прямиком направилась к гостинице, где остановился Гевин. Это был свежепобеленный белоснежный четырехэтажный дом, украшенный изящным портиком, – один из самых красивых в городе. Кое-кто из старожилов с удивлением наблюдал за Брианой, когда она спешилась и обмотала поводья у столба. Она смущенно оглядела свои измятые брюки, но что было делать? Не могла же она надеть платье, ведь дамского седла у нее не было, да и ездить боком она не умела.
Бриана поспешно вошла в полутемный прохладный холл.
Узнав у молоденького клерка номер комнаты Гевина, она бегом взбежала по лестнице наверх.
Оказавшись перед дверью номера, Бриана в недоумении остановилась, внезапно расслышав доносившийся до нее незнакомый женский голос. Убедившись, что ничего не перепутала, девушка нетерпеливо постучала.
Дверь широко распахнулась, и Бриана шагнула в комнату.
Посреди номера, с недовольным видом разглядывая ее, стояла незнакомая ей женщина. Она была одета в вызывающее атласное платье ядовито-зеленого цвета, а кроваво-красные губы и глаза, обведенные жирной голубой чертой, делали ее до невозможности вульгарной.
Бриана растерянно оглянулась и заметила за ее спиной Гевина, небрежно раскинувшегося на диване, обитом желтым бархатом. Увидев ее, он сорвался с места и захлопнул за девушкой дверь.
Женщина в зеленом удивленно заморгала.
Обхватив Бриану за плечи с видом собственника, Гевин провел ее в комнату.
– Дани, это Делия. Вы, девочки, непременно подружитесь, я уверен. – Он подтолкнул Бриану к дивану, и его глаза весело блеснули. – Ну, я слушаю тебя, – нетерпеливо сказал он. – Дело сделано?
Бриана смущенно опустила голову.
– Да… – прошептала она чуть слышно.
Гевин, словно в экстазе, молитвенно стиснул руки:
– Чудесно! Просто замечательно! Вот теперь можно подумать и о том, чтобы вернуться домой!
Его прервал мягкий, с чувственной хрипотцой голос Делии:
– Не забудь и обо мне, мой сладкий. – Метнув в сторону растерявшейся девушки угрожающий взгляд, она добавила:
– Он теперь мой, нравится тебе это или нет.
– Мне это безразлично! – презрительно ответила Бриана.
Слишком довольный чтобы вмешиваться, Гевин предпочел пропустить их диалог мимо ушей.
– Ну и как он это воспринял? Переживал? Сходил с ума от ярости?
Бриана молча отвернулась, не в силах вынести выражения злобной радости на лице Гевина. Она неохотно подтвердила, что Колт был вне себя от горя, и ей удалось достаточно убедительно описать Гевину якобы состоявшееся «совращение» ее молодым Колтрейном. Во время этой беседы Делия беззастенчиво кружила вокруг них, изо всех сил стараясь разобрать, о чем они говорят. В конце концов выведенный из терпения Тевин вытолкал нахальную красотку в спальню, строго-настрого запретив покидать ее без разрешения.
Бриане хватило всего несколько секунд, чтобы понять, что связывало Гевина с этой женщиной. Знала ли она, что Бриана выдает себя за Дани? Ведь если Гевин рассказал Делии обо всем, он должен быть совершенно уверен, что та будет держать язык за зубами. :
Но Бриана была так измучена, так страдала, вспоминая искаженное горем лицо Колта, что ее абсолютно не волновало возможное предательство Делии или Дирка Холлистера. Пусть об этом заботится Гевин!
Единственное, что ее порадовало, – это мысль о том, что уж теперь Гевин наверняка оставит ее в покое, ведь у него появилась женщина. При этой мысли девушка почувствовала по отношению к вульгарной Делии что-то вроде признательности. Гевин принадлежал к тому сорту мужчин, для которых полное счастье без женщины невозможно, а уж в том, что Делия способна была осчастливить любого, Бриана ни минуты не сомневалась.
Когда Гевин немного успокоился, Бриана подняла на него умоляющие глаза:
– Знаешь, после всего, что произошло, Колт был настолько раздавлен горем, что не мог даже смотреть мне в глаза. Вот я и подумала, что будет лучше, если я не вернусь сегодня на ранчо. Я могу снять комнату в гостинице и до отъезда пожить здесь.
– Что?! – воскликнул изумленный Гевин. – Об этом не может быть и речи! Возвращайся на ранчо и постарайся сегодня же ночью снова забраться к нему в постель. Нам надо поторопиться, чего доброго он еще сбежит в город, чтобы избавиться от тебя.
Не помня себя от возмущения, Бриана вскочила на ноги, но прежде чем она открыла рот, чтобы запротестовать, Гевин схватил ее и грубо встряхнул несколько раз. С силой усадив ошеломленную девушку, он сел рядом с ней, продолжая больно сжимать ее руку.
– Ну что ж, выходит, я не ошибся, назвав тебя шлюхой. – На его лице появилась знакомая злобная, отвратительная ухмылка, которую так ненавидела Бриана. – Послушай, ну какая разница в конце концов, переспать с ним один раз или десять?! Поезжай назад, Бриана. Ты должна во что бы то ни стало сделать Колта своим рабом и как можно скорее!
Встретив его неподвижный, завораживающий, как у змеи, взгляд, Бриана содрогнулась и вдруг поняла, что не может оторвать от него глаз. Она всегда подозревала, что Гевин просто сумасшедший. Он не беспощадный, не беспринципный, не жестокий, а ненормальный. И этот маньяк заставит ее повиноваться и дальше, как раньше заставил выдать себя за Дани, приехать в Штаты, предать Колта…
– Хорошо, Гевин, – равнодушно сказала она, – пусть будет по-твоему. А теперь отдай мне письмо Шарля.
Бриана не поднимала глаз, от волнения она едва могла дышать. Испытующе взглянув на ее взволнованное лицо, Гевин молча исчез в спальне и, вернувшись через минуту, сунул ей в руку смятый листок. Она нетерпеливо развернула его и быстро пробежала глазами – Шарль скучает, чувствует себя гораздо лучше, немножко волнуется перед операцией, умоляет Бриану поскорее вернуться. Больше всего на свете он хочет быть рядом с ней.
Не желая, чтобы Гевин заметил блеснувшие на ресницах слезы, Бриана свернула дрожащими пальцами листочек и сунула в карман. Она прочитает его позже, когда останется одна.
Гевин проводил ее до дверей номера. Уже у самого выхода он прошептал на ухо Бриане:
– Я собираюсь взять Делию во Францию. Но ты при ней не распускай язык. Она должна думать, что ты Дани, помни .это. Нельзя, чтобы кто-нибудь в Силвер-Бьют докопался до правды. Плохо, что пришлось довериться Холлистеру, но у меня не было другого выхода.
– Тогда зачем брать ее во Францию?
– Объясню позже, – хмыкнул Гевин. – Всему свое время.
Коротко попрощавшись, Бриана отправилась в обратный путь на ранчо. Назад к Колту.
Господи, содрогнулась Бриана и чуть было не натянула поводья, да ведь она ничуть не расстроилась, что Гевин не позволил ей остаться в городе! Теперь, когда ее предательство стало фактом, когда Колт, вне всякого сомнения, ненавидит и презирает ее, нет смысла обманывать себя. Она любит молодого Колтрейна.
И ничего теперь не изменишь. Постаравшись разбить его сердце, она нечаянно разбила и свое.
– Гевин, – призывно промурлыкала Делия, услышав, как Гевин запер дверь за Брианой.
Он обернулся, встревоженный страстной хрипотцой в ее голосе, и удивленно приподнял брови, заметив остекленевший взгляд, появлявшийся у нее только в момент чувственных игр. Неужели она опять хочет его и прямо сейчас?!
– Да? – прошептал он.
Делия бесстыдно посмотрела на него.
– Я хочу, чтобы Дани была с нами, – твердо произнесла она, и эта мысль неожиданно чрезвычайно ему понравилась.
Дьявол, а не женщина! Правда, ее ненасытность иногда утомляет. Гевин всегда гордился своей мужской силой, но в постели с Делией ему приходилось порой просить пощады. Может быть, присутствие Брианы внесет некоторое разнообразие, подумал он и искоса взглянул на Делию. Один ее вид отозвался болью в его чреслах. Забавно, должно быть, покувыркаться втроем. Кроме того, так будет легче присмотреть за Брианой, когда они вернутся в Париж. Ее нельзя выпускать из виду, слишком многое известно этой девушке.
Гевин опять взглянул на Делию, и их взгляды встретились.
– Хорошо, будь по-твоему, – хрипло пробормотал он.
Он раскрыл объятия, и Делия, вскрикнув от радости, кинулась ему на шею. Через минуту, сорвав с себя одежду, они оказались в постели, тела их сплелись в жаркой судороге желания. Но даже слившись воедино, каждый из них видел перед собой лицо Брианы.
