Текст книги "Скрещенные костями (ЛП)"

Автор книги: Патриция Бриггз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Это заставило его слегка улыбнуться. Корбан сидел в середине их клетки, смотря на отметку в цементе.

– Ну, оукмен, – сказала я, устало. – Там дневной свет или тьма?

Прежде чем он ответил мне, я увидела Стефана в моей клетке. Я тупо моргнула, смотря на него. Я протянула руку и слегка коснулась его руки, чтобы убедиться, что он настоящий.

Он похлопал меня по руке и бросил короткий взгляд вверх, как будто он мог видеть сквозь потолок на этаж выше.

– Он знает, что я здесь. Мерси -

– Ты должен забрать Чада, – сказала я ему тут же.

– Чада? Стефан проследил за моим взглядом и напрягся. Он начал качать головой.

– Блэквуд убил его мать – но оставил ее зомби, чтобы делать его работу по дому, пока я не убил ее по-настоящему. – сказала я ему. – Чада нужно забрать в безопасное место.

Он уставился на мальчика, который смотрел куда-то назад. – Если я заберу его, то не смогу вернуться в течение нескольких ночей. Я буду без сознания, а никто не знает, где ты находишься, кроме меня и Марсилии. – Он произнес ее имя так, будто по-прежнему не был доволен ей. – А она не пошевелит и пальцем, чтобы помочь тебе.

– Я смогу пережить пару ночей, – сказала я с убеждением.

Стефан сжал руки. – Если я сделаю это, – сказал он отчаянно, – если я сделаю это, и ты выживешь – ты простишь меня за других.

– Да, – сказала я. – Забери отсюда Чада.

Он исчез, затем появился вновь, стоя рядом с Чадом. Он начал использовать язык жестов, чтобы сказать что-то – но мы оба слышали, как Блэквуд мчался вниз по лестнице.

– К Адаму или Сэмюэлю, – сказала я поспешно.

– Да, – сказал мне Стефан. – Останься в живых.

Он подождал, пока я кивну, потом исчез вместе с Чадом.

Блеквуд был более не доволен присутствием Стефана в его доме, чем исчезновением Чада. Он разглагольствовал и бредил, и если бы он ударил меня снова, я волновалась, что была бы не в состоянии сдержать обещание данное Стефану.

Видимо, он пришел к тому же выводу. Он стоял, глядя на меня. – Есть способы не допустить других вампиров в мой дом. Но они уже на грани, и я рассчитываю, что твой друг Корбан не переживет мою жажду. – Он наклонился вперед. – Ах, теперь ты напугана. Хорошо. – Он вдохнул, как винный дегустатор – вино, особенно прекрасного года изготовления.

Он ушел.

Я свернулась калачиком на полу и обняла мои страдания вместе с волшебным посохом. Оукман пошевелился.

– Мерси, что это там у тебя?

Я подняла одну руку и махнул ею слабо в воздухе, таким образом, он увидел его. Это не причинило той боли, которую я думала, мне принесет это движение.

После недолгой паузы, оукмен сказал, почтительно, – Как это оказалось здесь?

– Это не моя вина, – ответила я ему. Мне потребовалось время, чтобы сесть… и я поняла, что Блэквуд гораздо лучше контролировал себя, чем казалось, потому что ничего не было сломано. Не было части моего дела, где не было бы синяка, но все было цело.

– Что ты имеешь в виду? – спросил оукмен.

– Я пыталась вернуть его, – объяснила я, – но он продолжает появляться. Я сказала ему, что это не подходящее место для него, и он оставил меня на некоторое время, а потом вернулся.

– С вашего позволения, – сказал он формально, – Можно посмотреть?

– Конечно, – сказала я, и попыталась бросить ему посох. Я должна была быть в состоянии сделать это. Расстояние между нашими клетками было менее десяти футов, но … синяки сделали это более трудным, чем обычно.

Он приземлился на пол, на полпути между нами. Но, когда я посмотрела на него в смятении, он откатился назад ко мне, не останавливаясь, пока не коснулся прутьев клетки.

В третий раз я бросила его, и оукмен поймал его на лету.

– Ах, Луг, ты сделал такую прекрасную вещь, – он напевал, лаская посох. Он прижался к нему щекой. – Он следует за тобой, потому что он должен тебе служить, Мерси. – Он улыбнулся, пробуждая линии и морщины в темном дереве, изменился цвета его лица и блеск в глазах от черного до фиолетового. – И потому, что он любит тебе.

Я начала что-то говорить ему, но всплеск магии перебил меня.

Улыбка оукмена иссякла. – Магия брауни, – сказал он мне. – Он хочет заблокировать дом от других вампиров. Брауни принадлежала ему до меня, и она нашла свое освобождение только весной этого года. Так что он до сих пор пользуется ее властью почти в полную силу. – Он посмотрел на Корбана. – Волшебство, которое он творит, оставит его голодным.

Была одна вещь, которую я могла сделать – и это означало, отказ от своего слова Стефану. Но я не могла позволить Блэквуду убить Корбана, не попытавшись его защитить.

Я сняла одежду и изменилась. Пруты в моей клетке были установлены близко друг к другу. Но, я надеялась, не слишком близко.

Койоты узкие в ширину. Очень узкие. Если я смогу просунуть голову, то и все остальное пролезет. Я стояла на другой стороне моей клетки, я встряхнулась, распрямляя мех, и смотрела как открывалась дверь.

Блэквуд не смотрел на меня, он смотрел на Корбана. Так что у меня появилась возможность нанести удар первой.

Скорость – это все что у меня есть. Я так же быстра, как и большинство оборотней и, я успела убедится, большинства вампиров, тоже.

Я должна была быть ослаблена и немного медленна из-за повреждений нанесенных Блэквудом, из-за отсутствия реальной пищи и потому, что я кормила вампира. Кроме того, обмен кровью с вампиром может иметь и другие последствия. Я и забыла это. Это сделало меня сильнее.

Я пожелала, яростно, весить двести фунтов вместо своих тридцати.

Желала длиннее клыки и острее когти, ведь все, что я могла сделать, это поверхностные повреждения, он исцелит их почти сразу, как я нанесу их.

Он схватил меня обеими руками и бросил в цементную стену. Казалось, что я летела в замедленном темпе. Было время, чтобы крутануться и упасть на ноги, а не на спину, как он и ожидал. Приземлившись, я увидела, что он ринулся в атаку.

На этот раз, правда, у меня не было элемента неожиданности. Если бы я бежал от него, он не смог бы меня поймать. Но с близкого расстояния, преимущество в повышенной скорости проиграло недостатком моего размера. Я лишь задела, воткнув мои клыки в плечо, но я хотела убить, а это было просто невозможно, койот, неважно насколько он быстр или силен, не может убить вампира.

Я уклонилась назад, стараясь спрятаться … а он упал лицом вниз на цементный пол. А в спине Блэквуда, словно знамя победы, был воткнут посох.

– Я был когда-то справедливым копьеносцем, – сказал оукмен. – Луг был лучше. Ничто, что он создал, не могло не стать копьем при необходимости.

Тяжело дыша, я посмотрела на него. потом вниз на Блэквуда. Он пошевелился.

Я снова стала человеком, потому что только так я могла справиться с дверью. Затем я побежала на кухню, где, надеюсь, будет нож, достаточно большой, чтобы пройти через кости.

В деревянном блоке, стоящего около раковины, находился нож для мяса и французский разделочный нож… Я схватила в каждую руку по ножу и побежала вниз по лестнице.

Дверь была заперта, ручка не поворачивалась. – Впусти меня! – приказала я, не узнавая собственный голос.

– Нет. Нет, – сказал голос Джона. – Ты не можешь убить его. Я буду в одиночестве.

Но дверь отворилась, и это было все, о чем я заботилась.

Я не видел Джона, но Екатерина стояла на коленях рядом с Блэквудом. Она бросила взгляд на меня, но она уделяла больше внимания умирающему (я искренне надеялась) вампиру.

– Позволь мне выпить, дорогой, – она напевала ему. – Позволь мне выпить, и я позабочусь о ней для тебя.

Он смотрел на меня, когда пытался вытащить руку из-под себя. – Пей, – сказал он и улыбнулся мне.

Со злорадным триумфом она склонила голову.

Она все еще пила, когда нож для мяса пронесся со свистом через ее призрачную голову и начал отрезать шею Блэквуда. Топор был бы лучше, но с его силой, которая все еще текла в моих руках, ножом прекрасно справлялся с работой. Второй разрез отрезал ему голову окончательно.

Его голова коснулась моих пальцев ног, и я продвинула ее дальше. С ножами в обеих руках, у меня не было возможности ощущать себя победителем, или почувствовать тошноту, из-за того, что я сделала. Не рядом с солидной Екатериной, которая улыбалась своей бабушкиной улыбкой, стоя, лишь, в шести футах от меня.

Она улыбнулась, ее рот был красным от крови Блэквуда. – Умри, – сказала она, протянув руку.

В прошлом году Сенсей уделил шесть месяцев на форму сай. Ножи были не так хорошо сбалансированы для боя, но они работали. Это была работа мясника и мне это удалось только отчаянно цепляясь за здесь и сейчас. Этажи, стены, и я все было пропитано в крови. А Кэтрин все не умирала …, или скорее она уже была мертва. Ножи держали ее от меня, но ни одна из ран, казалось, не навредила ей.

– Брось мне посох, – попросил мягко оукмен.

Я бросила французский нож и схватила посох свободной рукой. Он выскользнул из спины Блэквуда, словно не хотел быть там. На мгновение я подумала, что его конец был острым, но мое внимание было сосредоточено на Екатерине, и я не могла удостовериться в этом.

Я бросила его оукмену и отвела Екатерину от клетки Корбана. Он упал в обморок, когда я отрезала голову Блэквуда, мало чем отличающемся от зомби Эмбер. Я надеялась, что он не был мертв – не было ничего, что я могла делать с этим, если так оно и было.

Краем глаза я видела, что оукмен облизал языком покрытый кровью посох по крайней мере восемь дюймов длиной. – Мертвая кровь является лучшей, – сказал он мне. И затем он бросил посох во внешнюю стену и произнес слово …

Взрыв сбил меня с ног и я упала на труп Блэквуда. Что-то ударило меня в затылок.

Я смотрела на солнечный свет, освещающий мои руки. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять: что бы ни ударило меня, должно быть, это вырубило меня. Под моей рукой была толстая куча пепла, и я дернулась прочь. Под пеплом был ключ. Это был ключ открывающий клетки. Потребовалась вся моя сила воли, чтобы положить руку обратно в то, что было Блэквудом и забрать его. У меня болело все от главы до пят, но ушибы, которые вампир нанес мне после того, как исчез Чад, почти исчезли. И другие исчезали, как я заметила.

Я не хотела думать об этом слишком много.

Оукмен протянул руку между прутами, но он не был в состоянии коснуться солнечного света, проникающего в подвал из отверстия, которое он взорвал в стене моей тростью. Его глаза были закрыты.

Я открыла клетку, но он не пошевелился. Мне пришлось тащить его на улицу. Я не обратила внимания, даже если он не дышал. Или я очень старалась этого не делать. Он жив, еще жив, подумала я. Фейри очень трудно убить.

– Мерси, – это был Корбан.

Я сию же секунду уставилась на него, пытаясь сообразить, что делать дальше.

– Не могла бы ты открыть мою дверь? – его голос был мягким и нежным. Вроде голоса, которым говорят с умалишенными.

Я посмотрела на себя и поняла, что я абсолютно голая и покрыта кровью с головы до ног. Нож был все еще в моей левой руке. Моя рука так сжимала него, что мне стоило многих усилий, чтобы уронить его на пол.

Ключ также открыл дверь в клетку Корбана.

– Чад с некоторыми моими друзьями, – сказала я ему. Мой голос звучал немного невнятно, и я признала, что находилась в шоке. Реализация помогла мне немного, и мой голос стал ясным, когда я продолжила: – Эти друзья способны защитить мальчика от буйного вампира.

– Благодарю тебя, – сказал он. – Ты была без сознания долгое время. Как себя чувствуешь?

Я ответила ему усталой улыбкой. – У меня болит голова.

– Тебе нужно помыться.

Он повел меня вверх по лестнице. Я не думала, что должна была захватить свою одежду, пока не оказалась одна в огромной золото-черной ванной. Я включила душ.

– Джон, – сказала я. Я не потрудилась искать его, потому что чувствовала его. – Ты никогда не будешь вредить никому снова. – Я чувствовал толчок волшебства, которое сказало мне, что это было, я могла управлять призраками.

И я добавила: – И выйди из этой комнаты. – для большей уверенности.

Я соскребла с себя всю грязь и завернулась в полотенце, достаточно большое для трех меня. Когда я вышла, Корбан ходил в холле перед ванной комнатой.

– Кому ты сообщишь о всем произошедшем? – спросил он. – Все очень плохо. Блэквуд отсутствует; Эмбер – мертва и, наверное, похоронена во дворе. Я юрист, и если бы я был моим собственным клиентом, я бы посоветовал себе, чтобы избежать судебного разбирательства, признать себя виновным, и сократить тем самым срок, который мне грозит.

Он боялся.

Мне наконец пришло в голову, что мы выжили. Блэквуд и призрак его милой бабушки вампира исчезли. Или, по крайней мере, я надеялась, что она исчезла. Второй кучки пепла в подвале не было.

– Ты заметил другого вампира? – Я спросила его.

Он ответил мне с пустым взглядом: – Другой вампир?

– Не бери в голову, – сказала я. – Я думаю, что солнечный свет убил ее.

Я встала и нашла телефон на маленьком столике в углу гостиной. По памяти набрала номер мобильного Адама.

– Эй, – сказал я. Голос звучал, будто я курила всю ночь напролет.

– Мерси? – и я осознала, что нахожусь в безопасности.

Я села на пол и повторила: – Эй.

– Чад сказал нам, где вы находитесь, – сказал он мне. – Мы находимся примерно в двадцати минутах езды.

– Чад сказал тебе? – Стефан бы до сих пор без сознания, это я знала. Это просто и в голову не приходило, что Чад мог бы сказать им, где мы были. Глупая я. Все, что для этого нужно, это листок бумаги.

– Чад все в порядке? – быстро спросил Корбан.

– В порядке, – заверила я. – И он ведет кавалерию сюда.

– Похоже, что мы там не нужны, – сказал Адам.

Я нужна ему.

– Блэквуд мертв, – сказала я Адаму.

– Я так и подумал, так как ты позвонила мне, – ответил Адам.

– Если бы не оукмен, может, все закончилось плохо, – сказал я ему. – И я думаю, что оукмен мертв.

– Честь ему, тогда, – послышался голос Сэмюэля. – Умереть, убив одного из прислужников зла – это не плохо, Мерси. Чад спрашивает, как его отец.

Я вытерла лицо и собралась с мыслями. – Скажите Чаду, что с ним все в порядке. Мы оба прекрасно. – Я смотрела, как синяки исчезают с моей ноги. – Не мог бы ты… не мог бы ты остановиться у магазина и купить желтый игрушечный автомобиль для меня? Возьми его с собой, когда зайдешь в дом?

Наступила недолгая пауза. – Желтый игрушечный автомобиль? – спросил Адам.

– Правильно. – Я вспомнила кое-что еще. – Адам, Корбан боится, что полиция будет думать, что он убил, Эмбер и, вероятно, Блэквуда, хотя трупа не будет.

– Верь мне, – сказал Адам. – Мы обо всем договоримся.

– Хорошо, – ответила я. – Спасибо.

И немного подумав добавила: – вампиры потребуют смерти Чада и Корбана, они слишком много знают.

– Ты, Стефан и стая– единственные, кто знает это, – заметил Адам. – Стая не вмешается, а Стефан не будет предавать их.

– Эй, – сказала я ему, прижав трубку к лицу, пока не почувствовала боль. – Я люблю тебя.

– Я скоро буду.

Я оставила Корбана, сидящим в гостиной и неохотно пошла вниз по лестнице. Я не хочу знать наверняка, что оукмен был мертв. Я не хочу, противостоять Кэтрин, если она по-прежнему была там… и я подумала, что она убила бы меня, если бы могла. Но я также не хочу быть голой, когда придет Адам.

Оукмен исчез. Я решила, что это хорошо. Фейри, насколько я знала, – превращаются в пыль и пепел развивается по ветру, когда они умирали. Так что, если его здесь не было, это означало, что он умер.

– Спасибо, – прошептала я, слова благодарности, так как он не мог меня услышать. Потом я надела свою одежду и побежала вверх по лестнице, чтобы ждать спасителей вместе с Корбаном.

Когда пришел Адам, я спросила у него о машинке. Это была модель VW-жук в масштабе 1:16. Он смотрел, как я вытащила ее из пакета и последовал за мной вниз по лестнице. Я поставила ее на кровать в маленькой комнате, где впервые проснулась.

– Это тебе, – прошептала я.

Никто не ответил мне.

– Ты собираешься мне сказать, что здесь было? – Адам спросил, как только мы вернулись наверх.

– Когда-нибудь, – улыбнулась ему. – Тогда. когда мы сядем вокруг костра и будем рассказывать страшные истории, я хочу напугать тебя. – Он улыбнулся, и его рука обняла меня за плечи. – Поехали домой.

Я закрыла рукой Агнца на ожерелье, которое нашлось на столе, рядом с телефоном, как будто кто-то оставил его для меня.

Глава 13

В следующую субботу мы покрасили гараж. Верный своему слову, Вульфи снял скрещенные кости. Меньшее, из того, что он мог бы сделать, это перекрасить дверь, но он сумел удалить кости и не тронуть граффити, которые ее покрывали. Думаю, он сделал это по моей вине.

Сестры Габриэля голосовали за розовый как новый цвет и были очень разочарованы, когда я настояла на белом. Но, я сказала им, что они могли окрасить в розовый дверь.

Это же гараж. Как это может ему повредить?

– Это – гараж, – сказала я Адаму, который скептически смотрел на ярко-розовую дверь. – Как это может ему повредить?

Он засмеялся и покачал головой. – Это заставляет меня щуриться, даже в темноте, Мерси. Эй, я знаю, что подарить тебе на следующий день рождения, – сказал он. – Набор инструментов, розовый или фиолетовый. А может и леопардовый.

– Ты спутал меня с моей матерью, – сказала я с достоинством. – Дверь окрашена дешевой краской – ни одна уважающая компания, не выпускает краску такой безвкусной цветовой палитрой. Дай ей пару недель, и она превратится в оранжево-розовый цвет. Тогда я могу нанять их снова, чтобы покрасить в коричневый или зеленый цвет.

– Полиция обыскала дом Блеквуда, – сказал мне Адам. – Они не нашли никаких признаков Блэквуда или Эмбер. Официально, они считают, Эмбер, возможно, сбежала с Блеквудом. – Он вздохнул. – Я знаю, что бросать тень на Эмбер несправедливо, но это была лучшая история, которую мы смогли придумать и при этом оставить ее мужа на свободе.

– Люди, для кого это имеет значение, знают – сказала я ему. – У Эмбер не было ближайших родственников, о которых она заботилась. Через несколько месяцев я предварительно запланировала поездку в город Меса, штат Аризона, где жила Чар. Я скажу ей, Чар, потому что она была единственным другом Эмбер, о котором она позаботилась бы. – Никто не попадет в беду от этого, не так ли?

– Люди, для кого это имеет значение, знают – ответил он с легкой улыбкой. Неофициально Блэквуд напугал до чертиков очень много людей, которые рады видеть его пропавшим. Никто не станет содействовать ему.

– Хорошо. – Я коснулась ярко белой стены рядом с дверью. Я надеялась, что это не отпугнет клиентов. Люди забавны. Мои клиенты смотрят на мой захудалый с виду гараж и знают, что экономят деньги, я не вкладываюсь в «подтяжку лица».

Кузина Тима Кортни заплатила за всю краску и труд взамен за снятие моих обвинений с нее. Я полагаю, что ей причинили достаточно боли.

– Я слышал, вы с Зи решили что-то о гараже.

Я кивнула. – Я должна расплатиться с ним немедленно – он так сказал, и он фейри, так что я действительно должна это сделать. Он собирается одолжить мне денег, чтобы сделать это на той же процентной ставке, как и у первоначального кредита.

Он усмехнулся и открыл розовую дверь, чтобы я могла пройти внутрь. – Так ты не хочешь платить ему такую же сумму, как и прежде?

– Дядюшка Майк это придумал, тем самым осчастливив Зи. – Позабавив, больше подходит. У всех Других странное чувство юмора.

Стефан сидел на стуле у кассы. Он провел две ночи, сидя в подвале у Адама, затем исчез, не сказав ни слова Адаму или мне.

«Эй, Стефан,» сказал я.

«Я пришел, чтобы сказать тебе, что мы больше не связанны,» сказал он мне сухо. «Блэквуд сломал ее.

– Когда? – Спросила я. – У него не было времени. Ты ответил на мой призыв – и это было не за долго до того, как

умер Блэквуд.

Я думаю, что это случилось когда он кормился тобой снова. – сказал Стефан. – Потому что, когда Адам позвонил мне и сказал, что ты пропала, я не смог найти тебя.

– Тогда как тебе удалось меня найти? – Спросила я.

– Марсилия.

Я смотрела на его лицо, но я не могла прочитать, чего ему стоило, попросить ее о помощи. Или что она потребовала взамен.

– Ты не сказал мне это, – возмутился Адам. – Я бы пошел с тобой.

Вампир угрюмо улыбнулся. – Тогда она бы ничего не сказала мне.

– Она знала, где жил Блэквуд? – спросил Адам.

– Это то, на что я надеялся. – Стефан взял ручку и играл с ней. Должно быть, я использовала ее последней, потому что пальцы испачкались в жирном черном масле. – Но нет. Она знала, что у Мерси было сообщение для меня с кровью и сургучной печатью. Ее кровью. Она могла отслеживать сообщение. А так как оно было в пределах Спокана, мы оба были уверены, что письмо все еще у Мерси.

Это напомнило мне. Я вытащила мятое письмо из своего заднего кармана. Оно избежало стирку с моими джинсами – но только потому, что у Сэмуэля была привычка проверять карманы прежде, чем кинуть в стиральную машинку.

Что-то насчет гаек и болтов побывавших в сушилке и раздражающе шумевших – я думала, что это было направлено на меня, но я, возможно, была параноиком.

Стефан взял письмо так, словно я протянула ему бутылку нитроглицерина. Он распечатал его и прочел. Закончив, он сжал его в руке и уставился на прилавок.

– Она говорит, – он сказал нам тихим, сдержанным голосом, – что мои люди находятся в безопасности. Вульфи и она забрали их, и убедили меня, что они умерли так, что я в это поверил. Это было необходимо, чтобы я считал, что они были мертвы, что Марсилия больше не хотела, чтобы я был в семье. Она держит их в безопасном месте. – Он сделал паузу. – Она хочет, чтобы я вернулся домой.

– Что ты собираешься делать? – поинтересовался Адам.

Я была уверена, что знаю. Но я надеялась, что он заставит ее адски потрудиться для этого. Пусть она и не убила его людей, но она причинила им боль – Стефан чувствовал это.

– Я собираюсь рассмотреть этот вопрос в дальнейшем, – сказал он. Но он разгладил записку и прочитал ее еще раз.

– Эй, Стефан, – сказала я.

Он посмотрел наверх.

– Ты очень потрясающий, ты знаешь? Я ценю все что ты сделал для меня.

Он улыбнулся, тщательно сложив письмо. – Да, ты сама потрясающая. Если ты когда-либо снова захочешь стать кому-нибудь обедом …, – он выскочил из офиса, не попрощавшись.

– Лучше собери свою сумочку, – сказал Адам. – Мы же не хотим опоздать.

Адам брал меня в Ричленд, где местная труппа оперетты ставила Пиратов Пензанса. Гильберт и Салливан, пираты и никаких вампиров, пообещал он мне.

Это была великолепная постановка. Я смеялся, пока не охрипла и вышла, напевая, заключительную песенку. – Да, – сказала я ему. – Я думаю, что парень, сыгравший Короля пиратов, был удивительным.

Он застыл на месте.

– Что? – спросила я, нахмурившись, но не стирая широкую улыбку с лица.

– Я не говорил, что мне понравился Король пиратов, – сказал он мне.

– Ох, – Я закрыл глаза – и он был там. Теплое, острое присутствие прямо на грани моего восприятия.

Когда я открыла глаза, он стоял прямо передо мной. – Круто, – сказала я. – Ты вернулся.

Он неторопливо поцеловал меня. Когда поцелуй прервался, я была более чем готова отправиться домой. Быстро.

– Ты заставляешь меня смеяться, – сказал он серьезно.

Я вернулась домой, чтобы выспаться. Сэмуэль работал до раннего утра и я хотела быть дома, когда он вернется.

Я остановилась, прежде чем войти, поскольку что-то изменилось. Я сделала глубокий вдох, но не почувствовала запаха вампиров, скрывающихся у моей двери. Но там возле моего окна спальни был дуб.

Его не было там, когда я уезжала этим утром, чтобы пойти покрасить. Но не тут-то было, со стволом около двух дюймов в окружности и ветвями, которые были на несколько футов выше моего трейлера. Не было никаких признаков недавно перекопанной земли, только дерево. Его листья начали менять цвет к осени.

– Не за что, – сказала я. Когда пошла обратно в дом, то споткнулась о посох.

– Эй. Ты вернулся!

Я оставила его на своей кровати, приняла душ, и он все еще был там, когда я вышла. Я надела одну из фланелевых рубашек Адама, потому что осенние ночи были довольно холодны, а мой сосед никак не хотел повышать температуру. И потому, что она пахла, как Адам.

Когда раздался звонок в дверь, я натянула шорты и оставила посох там, где он был.

Марсилия стояла на крыльце. На ней были невысокие джинсы и черный свитер с глубоким вырезом.

– Мое письмо было открыто сегодня вечером, – сказала она мне.

Я сложила руки на груди и не пригласил ее. – Это верно, я отдала его Стефану.

– Она постучала ногой. – Он читал?

– Ты все-таки не убивала его людей, – сказала я ей скучающим голосом. – Ты просто обидела их и разорвала его связь с ними, поэтому он решил, что они умерли.

Ты не одобряешь? – Она подняла бровь. – Любой другой Господин убил бы их – это гораздо легче. Если бы он был самостоятельнее, он бы знал, что мы сделали. – Она улыбнулась мне. – О-о, я вижу. ты беспокоилась о его овцах. Лучше пострадать немного и остаться в живых – разве тебе не говорили?

– Почему ты здесь? – я спросила ее.

Ее лицо потемнело, и я решила, что она может не ответить. – Потому что письмо было прочитано, и Стефан не пришел.

– Ты пытала его, – сказала я горячо. – Ты чуть не заставила его сделать то, что он никогда не стал бы делать добровольно.

– Мне жаль, что он не убил тебя, – сказала она искренне. – За исключением того, что это причинило бы ему боль. Я знаю Стефана. Я знаю его контроль. Ты никогда не была в опасности.

– Он не верит этому, – сказала я ей. – Теперь ты бросаешь ему кость. ' Посмотри Стефан, мы не убивали твоих людей. Мы пытали тебя, причиняли боль, изгнали – но все это было из добрых побуждений. Мы хотели смерти Андре, и пусть ты мучился виной несколько месяцев, поскольку это служило нашей цели.' И ты задаешься вопросом почему он не возвращается к тебе.

– Он понимает, – сказала она.

– Это так. – Руки Стефана опустились на мои плечи, и он потянул меня на несколько дюймов назад от порога двери. – Я понимаю почему и как.

Она посмотрела на него … и на мгновение я смогла увидеть, сколько лет, как она устала. – Для блага семьи, – сказала она ему.

Он опустил подбородок к макушке моей головы. – Я знаю. – Он обнял меня, чуть выше груди, и притянул меня к себе. – Я вернусь. Но не прямо сейчас. – Он вздохнул в мои волосы. – Завтра. Я заберу у тебя своих людей. – И он ушел.

Марсилия посмотрела на меня. – Он солдат, – сказала она мне. – Он знает, как жертвовать собой ради благой цели. Это то, что делают солдаты. Это не пытки он не может простить мне. И ни обмана о своих людях. А того, что я подвергла тебя опасности, вот почему он злится. – Затем она сказала очень спокойно, – Если бы я могла убить тебя, я бы это сделала.

И она исчезла, точно так же, как Стефан.

– И тебе того же, – сказала я в пространство, где она только что стояла.

КОНЕЦ