Текст книги "Рената Витали (ЛП)"
Автор книги: Паркер С. Хантингтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Эта книга – роман-приквел. Она заканчивается клиффхэнгером (прим. Клиффхэнгер – это сюжетный прием, при котором один из компонентов истории заканчивается неразрешенным, обычно в напряженной или шокирующей манере). Это история о том, как Рената и Дамиан встретились. Эта книга также может содержать триггеры.
ПЛЭЙЛИСТ
Fall For You – Secondhand Serenade
Seventeen Forever – Metro Station
Kelsey – Metro Station
Wild Horses – Natasha Bedingfield
Before the Storm – Jonas Brothers (ft. Miley Cyrus)
Set Me on Fire – Bella Ferraro
Monsters – Timeflies & Katie Sky
Broken Strings – James Morrison & Nelly Furtado
Beside You – 5 Seconds of Summer
Better Luck Next Time – Kelsea Ballerini
Lying (Next To You) – Jack Newsome
Crush – Daniel Feels & Annie Schindel
Слушать Spotify
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА
Привет, читатели!
Меня всегда пугает написание примечания. Это значит, что моя мечта – быть автором – реальна. А еще это значит, что я собираюсь отправить в мир еще одну книгу, испытывая страх, волнение и миллион других эмоций, которые я не могу назвать.
Начну с самого простого. Это новелла. Она заканчивается клиффхэнгером и является приквелом к "Дамиано Де Лука". Сразу предупреждаю!
Это история о том, как встречаются Дамиан и Рената. Это также история о том, как и кому доверять – своим друзьям, семье… самому себе. Иногда люди, которым вы должны доверять, оказываются последними, кому вы можете доверять. Иногда вы находите убежище в неожиданных людях, которым боитесь доверять, но должны доверять на 100 %.
Когда вы оказываетесь на перепутье, смотрите на знакомый и неизвестный путь, от одной мысли о котором у вас замирает сердце, доверьтесь себе, чтобы сделать правильный выбор, совершить прыжок веры и быть счастливым.
В своих авторских заметках я люблю рассказывать о том, чему я научилась в каждой книге и через что прошла во время ее написания и публикации. Обычно я пишу книгу, и в итоге она становится зеркальным отражением того, что я переживаю во время ее написания. Однако в этот раз, после того, как я написала историю Ренаты и Дамиана, я заметила, что уроки, которые я извлекла, постоянно всплывают в моей жизни.
Я из тех, кто дает людям второй шанс. Потом третий. Четвертый. И так далее. Потом я вспомнила историю Дамиана и Ренаты и поняла, что никому не обязана своим доверием. Я не обязана давать шанс за шансом. Я могу освободиться. Я могу выбрать лучших людей, которым можно доверять. Людей, которые действительно этого заслуживают.
Не бойтесь оставить что-то или кого-то, кого вы знаете, потому что вам кажется, что вы должны остаться, или вам удобно оставаться, или вы боитесь перемен. Разбейте плесень. Доверяйте себе. Выбирайте себя. Те, кто вам подходит, выберут вас в ответ.
С большой любовью,
Паркер.
Дьявол не приходит в красном плаще и с острыми рогами. Он приходит в виде всего, чего вы когда-либо желали. Молитесь о мудрости и проницательности.
Такер Макс, Засранцы заканчивают первыми
Доверие
до-ве-ри-е
Существительное
Твердая вера в надежность, истинность, способность или силу кого-либо или чего-либо.
Доверие – это ряд решений. Вы сами решаете, кому его оказывать, а люди, которым вы его оказываете, имеют возможность доказать вашу правоту. Однажды наступит время, когда именно вам придется принять решение о доверии. Когда это время придет, доверьтесь себе. А затем позвольте своему сердцу доказать вашу правоту.
ПРОЛОГ
Довериться тебе – мое решение. Доказать мою правоту – твой выбор.
Неизвестный
ДАМИАНО ДЕ ЛУКА
Говорят, однажды станет не так больно. Расстояние перестанет сдавливать мне горло и позволит дышать. Будет нормально просыпаться, поглаживать пространство рядом с собой и не чувствовать ее рядом. Будет легче рассказывать анекдот и понимать, что единственный человек, который может его понять, сейчас не рядом и не слышит его. Говорят, однажды ты найдешь другую, и будешь чувствовать к ней то же самое.
Они говорят это, но не проходит и ночи, чтобы я не думал о ней.
Она либо мое проклятие, либо мой ангел.
РЕНАТА ВИТАЛИ
Дамиано Де Лука – самое сложное испытание, с которым я когда-либо сталкивалась. Он – мой единственный прыжок веры. Моя первая любовь, в которую я влюбилась быстро, влюбилась крепко, прыгнула первой и спросила потом, и только он может вернуть меня обратно. Он – моя мысль каждую ночь. Я просыпаюсь и тянусь к нему. Мое прощание, которое никогда не будет прежним. Самый большой враг моего сердца.
А я? Я – его первая любовь.
Но я не хочу быть его первой любовью. Я хочу быть его последней любовью.
По правде говоря, эта история – не история любви.
ГЛАВА 1
Любите всех, доверяйте немногим, не делайте ничего плохого.
Уильям Шекспир
РЕНАТА ВИТАЛИ
Мои пальцы вцепились в кожаный подлокотник, когда самолет заскользил по асфальту в Девилс-Ридж. Я полагала, что большинство маленьких техасских городков не могут похвастаться частной взлетно-посадочной полосой, но Девилс-Ридж не был типичным маленьким городком.
С симпатичными маяками, разбросанными по всему побережью, Девилс-Ридж был бы причудливым и живописным, если бы в нем не присутствовала громоздкая мафия. Это был второй по возрасту город в Техасе, первое колониальное поселение в котором появилось еще в 1700-х годах. Через несколько сотен лет в Девилс Ридж поселился новый дьявол – Людовико Де Лука, первый Де Лука, запятнавший город.
В архивах Витали хранились книги, в которых рассказывалось о том, как Людовико впал в безумие. После того как жена его сына родила, он зарезал их обоих и вырастил внука еще более безумным, чем он сам. В роду Де Лука с каждым поколением не было никаких моральных норм, и я попала в логово льва.
Я провела пальцами по столу, отделанному деревом, который стоял передо мной. Моя фамилия, Витали, была выгравирована в центре, вместе с нашим многовековым гербом. Лавровые листья. Лев. Факел. Пурпур. Мир. Мужество. Интеллект. Королевская власть.
По всему миру существовали синдикаты итальянской мафии, но основными были пять американских синдикатов – Романо, Андретти, Де Лука, Камерино и Росси. Сотни лет назад по всему миру вспыхивали беспощадные войны. Синдикаты сражались с другими синдикатами за территории и честь. Два синдиката в Европе были уничтожены. Тысячи погибших. Миллионы потрачены впустую. Только тогда все синдикаты согласились собраться на мирные переговоры в Италии.
Моя семья – Витали – возглавила мирные переговоры. С тех пор моя семья управляла синдикатами, следя за тем, чтобы ни один синдикат не переступал черту. У Витали были собственные армии. У нас была своя глубокая казна. И у нас была своя иерархия, где мой отец – он же кондотьер – был боссом, сидящим на самом верху, а я была одинокой мафиозной принцессой.
Звучит гламурно, но на деле это был тиран-отец, нетрадиционное воспитание и жизнь в интернатах… а теперь еще и отправка на территорию Де Лука в качестве наказания.
– Мисс Витали? – Семь лет назад Иво был стюардом на моем рейсе из Италии в школу-пансион в Коннектикуте, и с тех пор он не отходил от меня ни на шаг. Именно поэтому он знал, чего я хочу, когда мой взгляд переместился на его одежду. – Никаких телефонов, Рен. Ваш отец дал строгие указания.
Я ненавидела, когда он использовал мое прозвище. Это истощало мой гнев, как просмотр Netflix с 3G истощает батарею моего iPhone.
– Я и не просила.
Он хмыкнул и протянул мне руку, помогая подняться на ноги, пока мои метр шестьдесят семь не оказались на уровне его плеча. Мои дешевые крашеные светлые волосы уложены в самурайском пучке на макушке, а по моему голому лицу и поту, обтягивающему длинные ноги, создавалось впечатление, что я не хочу здесь находиться. Я сомневалась, что смогу найти хоть одного здравомыслящего члена синдиката за пределами семьи Де Лука, который хотел бы оказаться здесь.
Иво провел меня вниз по трапу и вывел из самолета.
– Ваши вещи будут доставлены в поместье Де Лука сегодня вечером. – Он посмотрел на городской автомобиль, стоящий в нескольких футах от основания лестницы. Тонированные стекла. Темный и блестящий. Тщеславные номера, в то время как большинство мафиози предпочитали немаркие и неприметные. – Вы уверены, что с вами все в порядке?
Что он от меня хотел? Моргнуть дважды, если меня нужно спасать? Я кивнула головой, но все равно моргнула дважды. Никогда не знаешь, когда кто-то может тебя удивить.
Проявления привязанности были для меня такой же редкостью, как икра белужьего осетра, но я все равно наклонилась вперед и обвила шею Иво своими похожими на прутики руками.
– Я буду скучать по тебе, Иво. Будь умницей, хорошо?
И я так и сделала. С тех пор, как мне исполнилось девять, Иво каждые выходные доставлял меня тридцатиминутным рейсом из школы-интерната к Маман. Я видела его гораздо чаще, чем собственного отца, и теперь не знала, когда увижу его снова.
– Я должен был сказать вам об этом, мисс Витали. Надеюсь, у вас не будет проблем. – Он поцеловал меня в лоб и подождал, пока водитель откроет дверь машины, чтобы уехать.
Не оглядывайся. Не оглядывайся. Не оглядывайся.
Я оглянулась, и слеза скатилась с моих ресниц, когда дверь самолета закрылась за Иво. Я притворилась, что чихаю в руку, чтобы вытереть слезу так, чтобы никто не заметил. Но когда я вошла в "Роллс-Ройс", столкнулась лицом к лицу с главным дьяволом Девилс Ридж и была одарена знающей усмешкой, я поняла, что никого не обманула.
Анджело Де Лука превосходил меня в своем костюме-тройке, сшитом на заказ, его волосы были зачесаны назад, а наманикюренные ногти сжимали огромную сигару.
– Так, так, так. Приятно познакомиться с вами, мисс Витали. – От его настороженного взгляда у меня по коже побежали мурашки, когда я устроилась на заднем сиденье, поблагодарив за разделяющую нас среднюю консоль. Никто из нас не заговорил, пока его пристальное внимание продолжалось. – Значит, папа отправил свою плохую девочку сюда в наказание, да?
Нет, папу поймали на том, что он ел на обед между ног своей секретарши, и отправили его дочь в Среднюю часть штата Техас, прежде чем она успела рассказать об этом его жене. Я не виновата, что отец не смог держать свой член чистым в ту неделю, когда я удивила его визитом. Я подумала, кого бы Анджело счел плохим парнем в этом сценарии. Скорее всего, меня.
Я ничего не ответила, вместо этого потянулась к планшету, прикрепленному к спинке сиденья передо мной. Рука Анджело крепко сжала мое запястье, доказывая, насколько фарсовым было его имя. В этом человеке не было ничего ангельского.
Я отдернула руку и заставила себя не прижимать ушибленную плоть другой рукой. Запрет папиного телефона был бы неприятен, но это не помешало бы мне найти его и рассказать об увиденном Маман. Я не хотела оставаться здесь. Я сомневалась, что смогу найти хоть одного здравомыслящего члена синдиката за пределами семьи Де Лука, который хотел бы здесь находиться.
Я не понимала, зачем он вообще старается сохранить притворство их брака. Они не жили в одной стране. Не то чтобы они кого-то обманывали, тем более друг друга. Отец жил в Италии, где я навещала его раз в год, а Маман жила в тридцати минутах полета от моей школы-интерната в Коннектикуте, где я навещала ее каждые выходные.
Мы проехали мимо стрип-клуба, расположенного параллельно посадочной полосе аэропорта, и на неоновой вывеске светилась надпись "The Landing Strip".
– Мой клуб. – Анджело окинул взглядом мою грудь под мешковатой майкой Blink 182. – Если хочешь, можешь зайти. Уверен, ты отлично впишешься, дорогая.
Я проигнорировала его, глядя в окно, пока водитель проезжал мимо рядов больших домов в викторианском стиле. Казалось, время ничего не тронуло в Девилс-Ридж, и если бы не машина двадцать первого века, в которой мы ехали, я бы подумала, что кто-то заманил нас в ловушку в середине 1800-х годов.
После того как машина миновала двойные нависающие железные ворота и спустилась по засаженной деревьями подъездной дорожке, Анджело передал мне что-то черное, пластиковое и прямоугольное.
Я взяла это из его протянутых пальцев, стараясь не прикасаться к нему.
– Что это?
– Пейджер (прим. Пейджер – приёмник персонального вызова. Сообщения на него передаются с радиопередатчика пейджинговой сети). Тонкие губы скривила усмешка. – Синьор Витали сказал, что ты не должна общаться по телефону, а мне нужен способ связаться с тобой.
Я сунула вещицу в карман, забавляясь тем, как он разглядывает мои треники с выгнутой верхней губой. Только дурак смотрит на силу и видит слабость. Маман впервые сказала мне об этом, когда я пропустила скачок роста, который, казалось, одновременно наблюдался у всех моих сверстников. Она была права.
К средней школе я достигла своего скачка роста и могла похвастаться каскадными каштановыми волосами с естественными волнами, которые подпрыгивали, как у моделей Victoria's Secret во время дефиле по подиумам. Мои глаза были янтарного оттенка, который я любила называть лукавым, но мама всегда называла восторженным. А восьмиклассники называли легкий итальянский акцент, украшавший мой голос, "экзотическим".
Я ненавидела это внимание. Ненавидела то, что заставляло девочек хмуриться, а мальчиков – пялиться. Ненавидела, что учителя думают обо мне по-другому. Ненавидела ожидания, связанные с тем, что я выглядела и звучала так, как выглядела.
Как только мама разрешила мне, я начала красить волосы в простой блонд, переняла безупречный общий американский акцент и нашла пару мутных очков без рецепта, которые иногда надевала. Когда я покинула младшую школу и перешла в школу-интернат, мне больше не нужно было строить притворные дружеские отношения. Люди не замечали меня, как я и предполагала.
И сейчас, сидя рядом с главой семьи Де Лука, я знала, что он тоже не замечает меня. Настороженные взгляды и грубые прикосновения Анджело были средством запугивания. Но при этом он выложил мне свои карты на обозрение. Он считал меня слабой. Слишком слабой, чтобы заслужить что-то большее, чем грубая тактика запугивания, когда тонкость сработала бы лучше.
Он был глупцом, а мне не нужны были другие люди, чтобы подтвердить мою силу. Я пройду через это изгнание с головой на плечах, будучи незаметной и сообразительной. Другого пути не было.
Водитель открыл дверь, обдав меня порывом горячего техасского ветра. Я взяла его за руку, выпрямилась и отошла от Анджело так далеко, как только могла, чтобы не быть слишком заметной. Вслед за Анджело я поднялась по каменной лестнице к огромному викторианскому особняку, построенному, вероятно, около 1850 года, как и большинство домов в Девилс-Ридж.
Белая отделка выделялась на фоне почти черных камней. Когда я вошла через двойные двери, которые распахнули два дворецких, то увидела, что полы из темного дерева соответствуют мрачному экстерьеру. Дом выглядел холодным, как будто, несмотря на возраст, в нем не жили.
Анджело провел меня мимо винтовой лестницы в коридор. Он открыл предпоследнюю дверь, но задержался на пороге.
– Это твоя комната. – Он подошел к двери напротив моей новой комнаты и открыл ее. Она вела к настоящему бассейну, как в общественных банях. – Это ванная комната восточного крыла. Дом довикторианской эпохи, и сантехника отражает это. Хотя его дважды ремонтировали, один раз в соответствии с домами поздней викторианской эпохи того времени, а второй раз – для внедрения современных удобств, мы не могли добавить больше ванных комнат, не нарушив историческую целостность дома. – Он чуть не зарычал от собственных слов.
Точно. Потому что я должна была поверить, что Анджело Де Лука заботится об "исторической целостности". Мы вышли из ванной, и он закрыл дверь. Я ждала, что он скажет что-то еще.
Вместо этого он прислонился бедром к стене, скрестил руки и пристально посмотрел на меня.
– Я не хочу, чтобы ты была здесь. Мне не нравится, что твоя семья думает, будто управляет пятью синдикатами. – Мы действительно управляли пятью синдикатами. По крайней мере, в наши обязанности входила их охрана. – И уж точно мне не нравится, что ты шпионишь за нами. Здесь не на что смотреть. Нечего сообщать.
Я обдумала свои варианты. Я могла бы опустить голову и изобразить кротость. Обычно я так и поступала, но сомневалась, что в данном случае это лучший вариант. Если я уступлю, Анджело продолжит топтаться по мне, а у него, похоже, нет того фильтра, который позволяет принимать правильные решения – например, не поднимать на меня руку.
Поэтому я наклонила голову и остудила его снисходительной ухмылкой.
– Я здесь не для этого. – Мой твердый, ровный голос не дрогнул. – Запомните свое место, Де Лука. За Витали. За Романо. За Андретти. За Росси. За Камерино. Каково это – твердо стоять в конце пяти синдикатов?
Он поднял палец и помахал им передо мной.
– А теперь следи за своим ртом, маленькая шлюшка.
Я опустила взгляд на свое одеяние, по выражению моего тела было видно, что я не заинтересована и невозмутима.
– Я не думаю, что "шлюха" означает то, что ты думаешь, Анджело.
Он открыл рот, чтобы сказать, но подумал и закрыл его. Когда он открыл его снова, он был не менее спокоен, но на его лице была довольная улыбка, когда он прорычал:
– Ты будешь делить ванную с моим сыном, Дамиано, чья комната находится рядом с твоей.
Подождите.
У Анджело Де Лука был сын?!
ГЛАВА 2
Будь то дружба или отношения, все связи строятся на доверии. Без него у вас ничего нет.
Неизвестный
ДАМИАНО ДЕ ЛУКА
Как любой здравомыслящий человек, я проводил в особняке Анджело как можно меньше времени. Когда-то, когда мама была еще жива, он тоже казался мне моим. Сейчас я проводил больше времени в местном стриптиз-клубе, чем в доме своего детства. Не то чтобы стриптизерши были мне по душе. А вот общение с людьми, которые там работали, и с теми, кто пользовался их услугами, – это было по мне.
Мириам стояла передо мной, одетая в дешевое нижнее белье и со слишком большим количеством синяков, чтобы их можно было сосчитать. Я окинул их взглядом, оценивая каждый из них, прежде чем встретиться с ней глазами.
– Он снова бьет тебя, Мир.
Мириам стала любовницей консильери моего отца примерно в то же время, когда у меня выросли яйца. Советник Анджело бил свою жену, поэтому синяки цвета баклажана на загорелой коже Мириам меня не удивили. Ожидание этого не означало, что я с этим смирился. Это бесило меня до чертиков, но однажды я стану во главе синдиката Де Лука, и этих проблем не будет.
– Не беспокойся за меня, Дамиан. Со мной все будет в порядке. – Обычно она никогда не говорила так свободно, но частная комната в The Landing Strip давала нам некоторую защиту от головорезов Анджело, и я надеялся, что она раскроется.
– Почему он тебя ударил?
Она опустила голову, что стало еще одним ударом в мое нутро. Избитые женщины напоминали мне о моей матери, и каждый раз я стоял и смотрел, как ее топчет мой отец и возвращается, умоляя о большем. И я был бессилен остановить это.
Я шагнул вперед, подложил два пальца под подбородок Мир и осторожно, как только мог, наклонил ее голову. В ее остекленевших пудрово-голубых глазах я увидел свое отражение. Аккуратная джентльменская стрижка. Темные глаза. Аристократичный нос. Острые классические итальянские черты лица. Намек на щетину, которую я завтра сбрею.
Мой мускулистый рост в метр восемьдесят семь возвышался над ней, поэтому я постарался смягчить выражение лица, когда заговорил с ней.
– Ты можешь доверять мне, Мир. Я защищу тебя.
– Твой отец…
– Мой отец – динозавр. Ты видела руки Ти-Рекса? Они не могут дотянуться далеко. Он не сможет дотронуться до тебя, Мир. Я ему не позволю.
Она улыбнулась и выдохнула короткий смешок.
– Из тебя вышел бы отличный босс для синдиката Де Лука, Дамиано.
Таков был план.
Она покачала головой, и страх расширил ее глаза.
– Мне не следовало этого говорить. – Она огляделась вокруг. – Я… я не это имела в виду. Так легко забыть, что нужно говорить, когда ты такой хороший. – Ее глаза закрылись, но потом снова открылись. – Анджело Де Лука – замечательный босс. Ты ведь не скажешь своему отцу, что я намекала на обратное?
– Мир, я не мой отец. Тебе не нужно следить за своими словами. Тебе не нужно бояться. Мне не нравится видеть синяки на твоей коже. Мне не нравится, как дрожат твои руки, когда ты говоришь со мной. Все это неправильно. Ты это понимаешь?
Она кивнула головой.
– Я не знаю, что делать, Дамиан. Я не могу убежать. Здесь живет вся моя семья. Я не могу их бросить! – Ее отец был низкопоставленным Де Лукой, но преданным, который никогда не покинет территорию Де Луки. – Я ничего не могу сделать.
Давление на нее не принесло бы пользы никому из нас. Поэтому я кивнул головой и отступил на комфортное расстояние.
– Если тебе что-то понадобится, ты можешь обратиться ко мне, Мириам.
– Спасибо. Ты был хорошим другом.
В этом и был смысл. Не поймите меня неправильно. Я искренне заботился о Мириам, и ее безопасность искренне волновала меня… но, несмотря на низкий ранг, у отца Мириам была широкая сеть друзей в синдикате Де Лука. Он был бы идеальным союзником, чтобы помочь мне свергнуть отца.
Мириам погладила меня по щеке и ушла. Я задержался в комнате на несколько минут, взъерошил волосы, чтобы выглядело так, будто я упал с кровати, и помял свою простую футболку в нескольких местах, чтобы образовались морщины. Одно задание выполнено. Осталось выполнить еще одно.
Потянувшись в карман, я достал сигару Gurkha Black Dragon, развернул ее и вытащил спрятанный в ней лист бумаги. Сигара стоимостью двенадцать сотен долларов испорчена. Вот так просто. Неизвестный благодетель уже который год присылал мне сигары со скрытыми посланиями. Нравилось ли мне быть неосведомленным? Нет, черт возьми. Но я был не в том положении, чтобы отказываться от помощи.
На этот раз я прочитал послание, и мои чувства были более смешанными, чем обычно. Подружиться с Мириам, чтобы потом использовать ее, было грязно. Необходимо, но грязно. Было бы это менее грязно, если бы не предложение Благодетеля? Возможно. В любом случае, я не мог ничего изменить, поэтому сосредоточился на следующей задаче.
Усадить консильери.
Я закатил глаза. Это не так просто, как кажется, но, черт возьми, я попытаюсь. Что угодно, лишь бы убрать отца с трона и подальше от моего народа. Людей, которые заслуживали лучшего, чем то лучшее, что мог дать им Анджело, тем более что он дал им худшее.
Ключи от моего матово-черного Range Rover звякнули в карманах, когда я покидал The Landing Strip, кивнув всем на прощание. Большинство членов Де Луки собирались здесь в перерывах между работой, что делало это место лучшим для налаживания контактов. Маленькие шаги в моем генеральном плане.
К тому времени, когда я добрался до своего коридора, Анджело ушел на ужин, как я и знал. Видеть его как можно реже помогало мне сохранять здравомыслие. Арасели шла по коридору со стопкой простыней в руках, что было странно, учитывая время. Обычно к этому времени работники домоуправления уходили в свои покои.
Я думал, она пройдет мимо меня, но вместо этого она улыбнулась, склонила голову в вежливом поклоне и окинула взглядом мое тело, как делала это уже довольно давно. Я изогнул бровь.
– Да?
Ее лицо покраснело, и она огляделась по сторонам – вероятно, в поисках чего-нибудь разумного, – прежде чем ее глаза вернулись к моим, и она прошептала:
– Вы знакомы с девушкой Витали? Я никогда раньше не встречала Витали. Она какая-то… странная?
Я остановился на ее словах, сузив глаза и наклонив голову.
– Девушка Витали? – Я перебрал в уме все сплетни о ней, которые мог вспомнить, и удивился тому, как легко они пришли мне на ум.
Рената Витали. Шестнадцать лет. Единственный ребенок. Дочь Марго Витали и главы рода Витали. Предположительно умна.
Арасели нахмурила брови и перестала кокетничать.
– Вы не знали, что она приедет?
Нет, не знал.
Неизвестная могущественная сущность вошла на мою территорию, а я не знал. У меня защемило челюсть. Это было так похоже на отца – скрывать от меня что-то подобное. Я хотел отмахнуться от него. Я хотел отбросить эту информацию и сосредоточиться на свержении отца… но что-то в моем нутре подсказывало мне, что это все изменит.
