Текст книги "Скарлетт Рэд (ЛП)"

Автор книги: П. Т. Мичел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 11

Талия

– Бас? – шепчу я, шаги теряют твердость. Обретает смысл чувство узнавания, преследующее меня. Хочу ударить себя за то, что я обо всем догадалась, но упорно игнорировала это. Я выпрямляюсь, меня охватывает ярость, и я пытаюсь остановить танец, но он только крепче сжимает меня, продолжая двигаться под музыку.

– Какого хрена ты притворялся? Что за идиотские ментальные игры ты затеял?

Себастьян разражается низким смехом, полным сарказма.

– Ты написала книгу, прикрываясь псевдонимом. Сколько их сейчас у тебя? Скарлетт? Рэд? Мисс Лоун? Я, по крайней мере, последователен в своем двуличии.

– Последователен? – восклицаю я, стараясь не срываться на визгливый тон. Все, что он сказал мне как Бас – каждое соблазнительное слово – проносится у меня в голове. Я настолько зла, что сопротивляюсь, даже несмотря на его крепкие объятия. Я прекращаю танцевать и свирепо смотрю на него.

– Как то, что ты притворялся кем-то совсем другим, согласуется с последовательностью? Я бы хотела услышать ответ, Бас.

Он пожимает плечами.

– Быть не собой было проще всего, пока я подменяю Тревора. Бас – это прозвище, которым меня наградили друзья в отряде.

– Тревор тоже «котик»?

Себастьян кивает, потом сужает глаза.

– То есть, ты встречалась с моей сестрой, но не смогла найти время выпить со мной чашечку кофе?

– Ты на меня злишься?

Я таращусь на него, и его голос становится суровым:

– А ты не думала о том, что я имею на это право, ведь спустя всего три года ты не узнала меня в Басе?

Я отправилась на встречу с ним тогда, но осталась стоять в сторонке, когда поняла, что он уезжает на задание. И даже тогда, я видела только его профиль.

– Когда той ночью ты снял маску, свет ни разу не упал на все твое лицо, поэтому я никогда не видела его. И, несмотря на перемены в цвете твоих глаз и голосе, я сказала, что ты кое-кого мне напоминаешь.

Он сжимает зубы.

– И все это время ты ни разу не попыталась найти меня?

Он задал вопрос, но на самом деле это утверждение. Боль в его глазах остужает мой гнев на пару градусов, но потом я задираю подбородок вверх. Он не имеет ни малейшего понятия, как тяжело мне было НЕ искать его.

– Как и ты. Мы в расчете.

Когда он не спорит с моим утверждением, а просто смотрит на меня, играя желваками, я вздыхаю.

– Мне только что пришло в голову. Ты не говорил. Какая фамилия у Баса?

– Блэк, – ироничные искорки зажигаются в его глазах, а губы изгибаются в усмешке. – Последовательность, мисс Лоун.

Он взял имя, что я дала ему той ночью, в качестве псевдонима? Когда мой живот начинает скручивать, я беру себя в руки, отказываясь погрязнуть в его обольстительных чарах.

– Ты здесь, правда, чтобы помочь Тревору?

Он ведет плечом.

– Так сказать. Я помогаю ему здесь, пока он делает кое-что для меня там. Если ему понравится эта работа, я возьму его в «БЛЭК Секьюрити».

«БЛЭК Секьюрити» Он назвал свой бизнес Блэк? Прежде чем основательно задуматься об этой умопомрачительной новости, пытаюсь остаться сосредоточенной и натянуто говорю:

– Безопасность (прим.ред. security с англ. безопасность)?? Ты вроде говорил, что занимаешься ценными вкладами.

– И это тоже, среди всего прочего, – говорит он, медленно ведя пальцами по моей руке.

Не могу поверить, что он рассчитывает, что я просто проигнорирую его обман последних дней. Я уклоняюсь от его прикосновения.

– Есть хоть что-то из рассказанного тобой, будучи Басом, что не является полуправдой? – И прежде чем он ответит, подавляю разочарованный вздох. – Он начал по-настоящему нравиться мне.

Он застывает, как от удара, буравя меня своими ярко-голубыми глазами.

– Бас дал тебе понять, что хочет тебя, но он просто ждал, пока ты созреешь. Мы оба знаем, этого никогда бы не произошло. Я знаю точно, чего именно ты хочешь.

Он подходит вплотную, пока его грудь не касается меня. Я задерживаю дыхание, молясь, чтобы он не почувствовал мое дикое, как после марафона сердцебиение.

– Ты хочешь забыть о контроле. Ты хочешь, чтобы я взял тебя, пока ты не умоляла бы меня остановиться. Меня, не Баса. И если желание повернуть время вспять, когда ты бросила меня, делает меня ублюдком, мне плевать.

Он сжимает мою руку и крутит кольцо на пальце.

– И прежде чем ты полностью отдашься какому-то мудаку, который не знает, что с тобой делать, я хочу всю тебя для себя. Не на часы. До конца твоего отдыха здесь.

В то время, пока мои внутренности сжимаются при мысли о днях, проведенных в постели с Себастьяном, он пальцем скользит по моему подбородку, затем поднимает его кверху, заставляя взглянуть на него.

– Ты возместишь мне упущенное время? Больше я ничего не требую. – Он берет мое лицо в свои руки. – Позволь показать тебе, что это значит – следовать своим желаниям. Быть полностью в моей власти.

Полностью в его власти? Он что, думает, что раньше я не отдала всю себя ему? Ну конечно, он не имел никакого понятия, что я никогда не забывала его, и что он глубоко пробрался в мои мысли. Такими путями мне остается только набить татуировку на заднице «Собственность Себастьяна Куина». Ведь разве осталось еще хоть что-то во мне, что не принадлежало бы ему?

Но даже все желания в мире не могут успокоить бушующий во мне гнев. Ничего из его пламенной речи не меняет того факта, что он лгал мне последние два дня. Он знал, кто я такая, а притворялся, что нет.

– Почему ты сразу не сказал, кто ты есть, когда узнал меня?

И когда на его лице появляется упрямое выражение, и он начинает играть желваками, я осознаю, что он не собирается отвечать.

– Ну и ладно.

Я разворачиваюсь и иду, но ремешок моих туфель внезапно рвется, отчего я боком начинаю заваливаться на танцующую пару.

– Мне так жаль, – говорю им, когда меня за талию подхватывают сильные руки.

– Поймал, – говорит Себастьян мне на ушко.

Балансируя на одном каблуке, мне ничего не остается, кроме как позволить ему вывести меня из толпы. Себастьян не говорит ни слова, только прижимает меня к себе, когда я избавляюсь от испорченной туфли. Вместо того чтобы позволить мне на цыпочках пересечь танцпол, он на несколько сантиметров приподнимает меня и несет через весь зал, как будто я картина в натуральную величину.

Не обнаружив ни одного сиденья в бальном зале, он выносит меня наружу, мимо лифтов, к алькову с папоротником и консольным столом.

– Сделаем так, – говорит он. – Кладя маску на стол, он протягивает руки. – Обопрись на стол, а я займусь застежкой.

Я кладу свою маску около его, затем поднимаю туфлю, чтоб получше ее рассмотреть.

– Испорчена.

Сама туфля не повреждена. Просто я, похоже, не достаточно затянула ремешок. Жалея, что мы не нашли ни дивана, ни стула, чтобы я сама это сделала, я вздыхаю и отдаю ему свою туфлю.

Когда я облокачиваюсь о стол и поднимаю ногу для него, Себастьян берется за подол моего платья со стороны разреза, затем сует материал в мою руку, лежащую на столе.

– Держи, а то мешается.

Сжимая подол, стараюсь не думать о том, насколько открыты мои ноги. Вместо этого, как только Себастьян становится на одно колено, рассматриваю его короткие черные волосы. Теперь они выглядят так, как я запомнила. Затем позволяю своему взгляду пройтись по дорогому смокингу, натянутому на его широкие плечи. Этот мужчина очень массивный и одновременно с этим разрушительно хорошо выглядит. Он настолько сексуален, что я хочу сначала надавать ему по башке за вранье, а затем зацеловать его просто за то, что он долбанная реальность, а не плод моего воображения.

Я кусаю губы, когда Себастьян подушечками пальцев проводит по моей ступне, его теплые руки держат меня своим фирменным захватом. Злобная часть меня хочет велеть ему поторапливаться, зато изнывающая часть меня, которая не отпускала его все это время, молча умоляет меня наслаждаться каждой секундой происходящего.

Он замирает, как будто ждет, что я оттолкну его, а затем еще приятнее ласкает мою ступню. Дрожь танцует на моей коже, и я упорно стараюсь оставаться расслабленной в его захвате. Пусть не думает, что влияет на меня.

Когда он натягивает на меня туфлю и быстро застегивает, разочарование сдавливает мою грудь.

– Спасибо, – мямлю я и начинаю стаскивать свою ступню с его колена, но его теплые пальцы оборачиваются вокруг моей лодыжки, удерживая меня на месте, в то время как он продолжает рассматривать мою ногу.

– Я не сказал тебе, кто я, потому что однажды ты меня уже отвергла. Зачем мне давать тебе шанс снова так поступить?

Отвергла его? О чем он?

– Я не понимаю…

– Ничего не говори. – Он стискивает пальцами мою лодыжку, потом расслабляется. – Просто послушай.

Скользя большими пальцами по моей ноге, он профессиональными движениями массирует мне икроножную мышцу.

– Ты не узнала меня, и мне дико это не понравилось, но с другой стороны мне стало понятно, что у Баса будет шанс с тобой, тогда как свой я упустил.

Похоже, он говорит о том, что я не встретилась с ним в кафе. Черт!

– Себастьян, это не то, что ты…

Он плотно сжимает мою икру.

– Дай мне закончить.

Выдохнув, я затыкаюсь.

Его захват слабеет, а пальцы пробираются выше, поглаживая мое колено.

– Ты была другой с Басом, и я подумал, что может… тебя отпугнула моя напористость.

Расположив большой палец на коленной чашечке, он маленькими кругами ласкает мою чувствительную кожу.

– Мне нужен контроль. Это основа меня. Не могу объяснить по-другому, – он испускает низкий самоуничижительный смешок. – Никогда раньше мне не приходилось кому-то объясняться, но ради тебя я постараюсь.

Его заявление усмиряет мой гнев. Я бы тоже врала все эти два дня, если бы это дало мне возможность побыть с тобой, Себастьян. Не могу сопротивляться себе. Запускаю пальцы в его шелковистые волосы.

Он напрягается, потом резко выдыхает. Переместив руку выше, он сжимает мое бедро в собственнической манере.

– Я бы хотел знать, что заставит тебя открыться. Думал, Бас сможет стереть все границы, но чем больше мы проводили времени вместе, тем больше я начинал ненавидеть козла.

– Почему? – спрашиваю я, мои пальцы скользят по его волосам.

Он дергает головой вверх, впиваясь в меня ярко-голубыми глазами.

– Как ты должна была уже догадаться, Бас был слишком мягким с тобой. Слишком осторожным. Слишком охренительно сдержанным. Это не про меня. Когда дело доходит до секса, настоящий я – жесткий и властный. Романтическая лабуда – абсолютно не то, что я хочу. И абсолютно не то, чего хочешь ты.

Последнее дыхание покидает мое тело. Я сглатываю и пытаюсь вернуть контроль над собственным голосом.

– Откуда тебе знать, чего я хочу?

Его пальцы впиваются мне в бедро, воздействуя интенсивнее.

– Потому что ты отдалась мне той ночью. Ты доверилась мне без вопросов. Почему ты это сделала, а потом просто исчезла?

Как бы мне хотелось сказать тебе, но мое прошлое слишком хреновое. Я трясу головой.

– Не знаю.

Его губы кривятся:

– Лгунья.

И прежде чем я говорю что-нибудь, он целует внутреннюю часть моего бедра. На этот раз я бесконтрольно задыхаюсь. Жестко пульсирую, изнывая глубоко внутри себя, и желаю его так сильно, что хватаюсь за край стола и выдыхаю его имя.

– Ммммм, – говорит он, затем убирает мое платье с пути. Увидев мои трусики-стринги, он испускает глубокий стон.

– Черт. Ты убиваешь меня.

– Совсем нет, – это все, что я могу сказать, прежде чем он опускает голову и скользит своим языком по моей чувствительной, обнаженной коже, заставляя меня дрожать в предвкушении.

Сжав мои бедра своим фирменным захватом, он говорит хриплым голосом:

– Скажи нам да.

А затем проводит языком вдоль узкой полоски ткани трусиков. Погрузившись в мои чувствительные складки через ткань, он следует по всей длине материала в медленном, дразнящем ритме, не убирая его с дороги.

– Не останавливайся, – отчаянно шепчу я.

Он поднимает голову, от страсти его глаза делаются глубокого цвета морской волны. В них вспыхивают искры решительности, пока он тянется к моей левой руке. Прежде чем я успеваю сообразить, что он задумал, Себастьян снимает с меня бриллиантовое кольцо, сверля собственническим взглядом, и говорит:

– Пока ты со мной, оно не понадобится.

Прикарманив мое кольцо, он скользит мне под платье и обхватывает мои бедра, действуя с конкретной целью. Одним быстрым движением он срывает с меня трусики.

– Не могу дождаться попробовать твою сладкую киску. Я так скучал по ее сногсшибательному вкусу.

Когда мое нижнее белье исчезает в его кармане, мысленно пытаюсь расторгнуть собраться с силами и напомнить себе, что мы в публичном месте, даже если мы скрыты, но его руки уже творят свою магию, преднамеренно раздразнивая кожу меж бедер, и мое тело слишком откликается, чтобы думать о чем-то еще.

Себастьян по-хозяйски сжимает мои бедра, но вместо того, чтобы полностью погрузиться в меня, он распаляет меня медленными мучительными поцелуями, следуя извилистым путем вдоль внутренней поверхности моих бедер.

Я снова пропускаю его волосы сквозь свои пальцы, тяжело дыша.

– На этот раз не смей заставлять меня ждать!

Теплое дыхание, сопровождаемое порочным смешком, обрушивается на мою ногу.

– Я сделаю все так, как хочется мне, а ты насладишься каждой секундой этого.

– Наглый, – раздраженно дуюсь.

– Самоуверенный, – перечит он, оставляя томительный поцелуй на крошечном треугольнике рыжих волос между моих ног, так близко к тому местечку, где я хочу его больше всего.

– Такой красивый вид, – мурлычет он своим глубоким баритоном, его нос трется о треугольник волос. Взглянув на мое лицо, он замечает несколько прядей, выпавших из прически.

– Ты не представляешь, как меня заводит твой натуральный цвет волос. Скарлетт Рэд – это идеальное описание. – Снова опустив свой рот на мое тело, он выдыхает глубоко в мои чувствительные участки. – Чертово лучшее зрелище за всю ночь.

– Полюбоваться можешь позже, – задыхаясь, зарываю свои пальцы в его волосы и слегка дергаю.

– Руки, – командует он, дергая головой.

– Серьезно? – надуваюсь я, но уступаю с его кивком, говорящим мне положить их обратно на стол.

Довольная улыбка вспыхивает на его лице, и он опускает голову обратно. В ту секунду, когда его рот целиком поглощает мою киску, проникая языком глубоко в складки, мужчина заходит к нам в угол. Я отталкиваю плечи Себастьяна в тот самый момент, когда парень замечает нас и быстро отводит глаза.

– О, простите!

Поворачивая в противоположном направлении, он бормочет:

– Пытаюсь найти лифты.

Эти вьющиеся русые волосы! Происходит мгновенное озарение, и меня охватывает дикое смущение. Я быстро отпрыгиваю от Себастьяна и поправляю свою юбку, надеясь, что он не успел хорошенько рассмотреть мое лицо…

– Какого хрена! – кричит Натан, возвращаясь обратно в угол, его кулаки сжаты. Жестикулируя Себастьяну, выпрямившемуся в свои полные сто девяносто пять сантиметров роста, Натан повышает голос, отдаваясь эхом в небольшой нише.

– Я бегаю за тобой, а ты тут, на людях, раздвигаешь ноги для какого-то болвана...

Прежде чем он успевает произнести еще хоть слово, Себастьян хватает его за грудки и с размаху вжимает в стену, рыча тому в лицо.

– Следи за языком, иначе узнаешь, как дерется этот болван. Ты не заслуживаешь ее. Никогда не заслуживал.

Беспокоясь, что от злости Натан может ляпнуть что-нибудь и вывести Себастьяна из себя, я тяну Себастьяна за руку. Он возвышается над Натаном, который совсем теряется рядом с его широкими плечами и мускулатурой.

– Пусти его, Себастьян.

Себастьян стреляет в меня раздраженным взглядом, потом его пальцы разжимаются.

В этот момент Натан одергивает рубашку и галстук и хмурится на Себастьяна.

– Мне надо поговорить со своей невестой наедине, если ты позволишь.

– Бывшей невестой, – поправляю его, не потрудившись посмотреть в сторону Себастьяна. В качестве Баса он сделал слишком много предположений о цели моего визита в «Хоторн». Он в самом деле думал, что я приехала ради последней интрижки перед свадьбой? Пфффф. Он не заслужил знать правду о моей помолвке. А Себастьян не дал возможности рассказать.

Натан насупливает брови.

– Я работаю над этим.

– И очевидно, терпишь неудачу, – самодовольно говорит Себастьян.

Я посылаю Себастьяну убийственный взгляд, и в то же самое время Натан называет его «Чертовым сукиным сыном» и надвигается на него.

Становлюсь между ними и спрашиваю Натана бесстрастным сухим тоном:

– Что ты здесь делаешь?

Оторвав свой яростный взгляд от Себастьяна, Натан берет меня за руку и отводит на пару шагов.

– Приехал рассказать тебе о срочной новости… – он обрывается и выразительно смотрит на Себастьяна через плечо. – Наедине.

Я вздыхаю, когда Себастьян не двигается, а вместо этого скрещивает руки на груди с решительным выражением лица.

– Себастьян, дай нам пару минут. Он приехал сообщить что-то важное.

Себастьян настолько яростно сверлит наши с Натаном сцепленные руки, что я опасаюсь, как бы он снова не набросился на него. Как только я отпускаю руку Натана, Себастьян отворачивается от нас и уходит.

Меня охватывает чувство паники, но я заставляю себя оставаться спокойной и особо не думать об уходе Себастьяна. Я могу общаться только с одним заряженным тестостероном парнем за раз. Остаться с глазу на глаз с Натаном очень странно, но в то же время полезно. Высокие каблуки придают мне больше уверенности в себе. Сегодня я увиделась с ним в первый раз с тех пор, как порвала с ним. Он ведет себя по-другому. Менее беспечно. Более зрело.

– Как ты узнал, где меня искать?

– Твой портье сказал, после того как я объяснил, что мне очень нужно найти тебя.

Думаю, Джереми посчитал, что оказывает мне услугу, рассказав Натану, где меня искать, но все равно я должна серьезно поговорить с ним. Только моей тете можно рассказывать такие вещи. И больше никому. Вздохнув, развожу руками.

– Что такого важного произошло, что не может подождать моего возвращения в город?

Натан дерзко улыбается мне:

– Я вернул тебе работу.

– Что? – мое лицо вспыхивает, и я мысленно считаю до десяти, чтобы не наорать на него. – Если бы я хотела вернуться на свою работу, я бы снова подала заявку, как делают нормальные люди. Я просила тебя оставить меня в покое, Натан. Неужели так сложно понять?

– Потому что ты не заслужила того, что произошло. И да, не буду лгать, я не могу принять, что нас больше нет, Талия. – Он берет мою руку и переплетает наши пальцы. – Позволь мне любить тебя, по-настоящему любить.

Я вырываю руку.

– Если бы ты и правда так заботился обо мне, как говоришь, ты бы услышал, что мне не нужна моя старая работа! Особенно не так... когда ты действуешь у меня за спиной, прося одолжения.

Его глаза расширяются.

– Я не просил делать тебе одолжения. Я просто потолковал с парочкой людей. Они впечатлены твоими успехами в качестве автора детективов. Они сказали, будет здорово, если ты вернешься с таким багажом.

– Почему тогда они сами не пришли ко мне?

– Когда я указал им на то, каким ценным активом ты можешь стать со всеми наработанными во время твоих расследований связями, поверь, Талия, они загорелись этой идей. Генри опасался, что ты не примешь предложение о работе от него, поэтому он попросил меня передать его. Загвоздка в том, что они должны закрыть вакансию до следующей пятницы. Они хотят тебя, но должны быть уверены, что ты дашь о себе знать до пятницы. Вот почему я тут.

Не удивлена, что мой босс думает, что я бы отказала ему, предложи он мне работу. В свое время он подпортил мне много крови.

– И правильно, что Генри не позвонил. Никогда в жизни не буду снова работать на этого засранца.

Карие глаза Натана разочарованно мерцают, но затем снова вспыхивают.

– Как насчет Стэна? На него стала бы работать? Его повысили, он теперь ровня Генри. Кроме этого, он был самым рьяным сторонником твоего возвращения, но позволил Генри принять предложение, так как тот больше тебя знает.

Стэн мне нравится. Он всегда играл по правилам. Покусываю губы, размышляя, смогу ли я совмещать прорву работы на газету и писательство. Думаю, я в состоянии.

– Передай Стэну, я свяжусь с ним в среду.

Когда огромная улыбка расползается по физиономии Натана, я поднимаю руки вверх:

– Ценю за помощь, но хочу кое-что прояснить. Если я возвращаюсь, мы с тобой только коллеги, и ничего больше.

Он кивает.

– Знаю, я облажался. Я буду счастлив просто видеть тебя снова в офисе. Тебя, правда, не хватало. Не могу сказать насколько.

Я трясу головой.

– Я еще ни на что не подписалась. Для начала поговорю со Стэном.

– Понял, – Натан запускает руку в волосы. – Не буду врать, Талия. Видеть, что тот парень делал с тобой… – он замолкает и прерывисто вздыхает: – Черт, было тяжело.

Поднимаю бровь.

– Добро пожаловать в мой мир.

Он смиренно вздыхает.

– Это действительно болезненно. Чего бы мне это не стоило, но я должен снова сказать. Мне очень жаль, что я ранил тебя. Не проходит и дня, чтоб я не пожалел об этом.

Когда я киваю, он указывает на лифты.

– Выпьешь со мной, как в старые добрые времена?

– Если я вернусь на работу, уверена, мы отметим это в «Купере». Тогда и пропустим по рюмочке с тобой и остальными коллегами.

– Справедливо, – говорит он, засунув руки в карманы черных слаксов. – Ну, тогда мне лучше пойти зарегистрироваться.

Я удивленно моргаю:

– Ты остаешься?

Он пожимает плечами:

– Сегодня уже нет парома, так что да, я здесь, по крайней мере, на ночь. Может, останусь на завтра. Посмотрим.

Не знаю, как и реагировать, что мой бывший остается в одном отеле со мной. Говорить об этом неловко, не то чтобы я имела хоть какое-то право голоса.

– Ладно, но, пожалуйста, передай Стэну сообщение от меня.

Он кивает:

– Конечно.

Когда я поворачиваюсь чтобы уйти, он идет сзади в шаге от меня.

– Ты возвращаешься назад, в бальный зал, да? Я провожу тебя.

Добравшись до лобби, я поворачиваю в сторону бального зала, когда он говорит позади меня тихим голосом:

– Ты сегодня особенно прекрасна, Талия. Надеюсь, он знает, какой он удачливый ублюдок.

– Спасибо, Натан, – без понятия, что думает Себастьян. – Хорошего вечера.

Мой живот скручивает, когда я снова захожу в зал. Толпа немного разрядилась, народ или разбился на группы или проводит время у бара. Я оглядываю помещение в поисках Себастьяна, но не обнаруживаю его ни там, ни в баре, так что я решаю, что он вернулся к себе в номер. Ко мне подходит официант и предлагает бокал шампанского, но я отказываюсь и покидаю бал.

Несколькими минутами позже, легонько стучу в дверь Себастьяна. Он не отзывается, и растущее напряжение скручивает мой живот. Куда он делся? Может, это его способ сказать «Отвали»?

Я даже не знаю номер его телефона (правда, у него и телефона-то пока нет), так что у меня нет возможности ни позвонить ему, ни отправить сообщение. А без ручки нет никакой возможности написать ему записку. Сунув ему под дверь свое приглашение, ухожу с огромным чувством тяжести, давящим мне на грудь.

Делаю всего несколько шагов, когда смысл услышанного в машине разговора доходит до меня. Мина беременна! Осознание этого заставляет меня улыбнуться, несмотря на боль в груди, но затем я снова хмурюсь, вспомнив остальную часть разговора. Должно быть, он разговаривал со своей мачехой Изабель. Что же он подписал? Он говорил насчет таблоидов и своего адвоката, а как раз перед тем, как повесить трубку, он сказал: «Ты свыкнешься». Что же могло так сильно разозлить его мачеху?

О... Улыбка расширяется на моем лице, а слезы застилают глаза. Он взял фамилию отца, вот что так озлобило его мачеху. Она-то надеялась, что внебрачный сын ее мужа не появится на публике, ведь именно так он смог бы сохранить часть огромного наследства Блэйков. Я так рада, что Себастьян, наконец, вышел из тени. Мне просто хотелось бы, чтобы он сделал это со мной. Подозреваю, в его прошлом есть много того, чего я не знаю. И опять же, у меня свои темные секреты. С моей стороны несправедливо ждать, что он обнажит свою душу, если я сама не могу.

Добравшись до своего номера, я нарочито медленно раздеваюсь. Всем свои сердцем я хочу, чтоб Себастьян пришел и остановил меня, но когда минует еще полчаса, я чищу зубы и умываюсь, а потом зарываюсь в прохладные простыни.

Не знаю, как долго я лежу в темноте, глядя в потолок. По меньшей мере, через час, я подпрыгиваю от звука кондиционера. Мои нервы на пределе. Свернувшись в комочек, заставляю себя закрыть глаза. После бессонной прошлой ночи, моего утреннего сумасшедшего заплыва и очень сложного дня, меня наконец-то вырубает, и я не могу держать свои глаза открытыми дольше.

Я подпрыгиваю в темноте из-за звуков сотрясающейся от ударов двери.

– Ты там? – спрашивает Себастьян и снова стучит.

Сердце бешено колотится, но когда я начинаю срывать одеяло с ног, обе мои икроножные мышцы с такой силой сводит судорогой, что у меня перехватывает дыхание. Онемев от боли, я стону, пытаясь согнуть ноги в коленях, чтобы помассировать несчастные мышцы, но боль слишком сильна.

– Впусти меня! – требует он решительным голосом.

Я очень хочу ответить ему, поэтому спускаю обе ноги с кровати и пытаюсь встать, чтоб облегчить судорогу, но в момент, когда я перевожу свой вес на них, моя правая лодыжка подворачивается и я впечатываюсь в прикроватную тумбочку.

Ай! Я прерывисто дышу, слезы ручьями текут по моим щекам, но я встаю на здоровую лодыжку и начинаю подпрыгивать, уговаривая левую лодыжку прийти, черт побери, в себя.

– Открой долбаную дверь, Ти! – рычит Себастьян низким, едва сдерживаемым голосом.

Я издаю булькающий звук, но не могу выдавить ни слова, чтоб ответить ему – агония в моих ногах слишком сильна.

Около двадцати минут спустя, я наконец могу использовать обе ноги, и когда я начинаю двигаться с места, судорога потихоньку отпускает мои конечности. Издав вздох облегчения, я кричу Себастьяну:

– Иду! Дай мне секундочку.

Ответом мне становится тишина. Великолепно. Он ушел.

– Просто потрясающе! – огрызаюсь я, направляясь обратно к кровати в явном расстройстве. А когда я решаю через ресепшн позвонить в номер Себастьяна, мои ноги снова пронзает судорога.

Аргрх! Подпрыгнув, я хватаю свой телефон с прикроватной тумбочки и набираю сообщение Синтии. Мне плевать, что сейчас четыре утра.

Я: как там зовут того массажиста? Я тут умираю. Пойду, как только откроется спа!

Я принимаю обезболивающие и валюсь обратно в кровать, надеясь, что ничего непредвиденного больше не произойдет, прежде чем я доберусь до массажиста.