Текст книги "Страсть"

Автор книги: П. Козак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава 28

Я бросила трусы Ивана в сумку со своими мокрыми вещами, и мы спустились по лестнице. Стив и Гвен были в кухне. Гвен достала остатки десерта, которые я привезла с собой, а также фрукты и сок. Она заметила нас раньше, чем Стив.

– А вот и вы!

Стив обернулся.

– Что, черт возьми, вы так долго делали? Хотя зачем я спрашиваю? Надеюсь, это было неплохо.

Иван не растерялся и парировал:

– Это было чертовски здорово, даже лучше, чем вчера вечером. Я так взбодрился!

Он налил нам апельсинового сока.

– Как обстоят дела во дворе?

Меня поражала его прямота в общении со Стивом.

– Все не так уж плохо. Несколько сломанных веток. Зонт над столиком для пикника тоже сломан. Я совсем забыл о нем. Нужно было убрать его, когда закрывал окна в машине. Больше всего пострадала крыша.

– А как с электричеством?

– Пока ничего не работает. Я пытался включить радио в машине. Телефон тоже не работает. Нам может понадобиться твой мобильный, чтобы сделать заказ.

– Без проблем, дружище. Я принесу его из моей комнаты и оставлю здесь на столе. Кто отвезет наших девушек в город?

– Я повезу Гвен в скором времени, и Пэш может поехать с нами.

У Стива была газовая плита, поэтому даже при отсутствии электричества Гвен смогла приготовить нам довольно сносный завтрак. Она подала на стол яичницу с колбасой и сказала:

– Я бы с удовольствием осталась здесь на весь день, но мне нужно позаботиться о Черчилле, а потом отправляться на работу.

Гвен была превосходной хозяйкой. Ей нравилось готовить и просто хозяйничать в кухне. Жизнь на ферме пришлась бы ей по вкусу.

Я обратилась к Ивану.

– В котором часу ждать тебя сегодня?

Гвен одобрительно кивнула мне.

– Думаю, часам к шести.

Стив вмешался в разговор:

– Снова останешься на ночь, Козак?

– Вообще-то собирался. Без обид, дружище, но я предпочитаю настоящий матрац твоему надувному. А мой матрац мокрый. Так что вернусь я только утром.

В который раз непринужденный тон Ивана немного остудил Стива.

– Что ты собираешься делать с крышей?

– Хозяйственная лавка открывается в семь. Я захвачу с собой образец черепицы, чтобы можно было сразу подобрать подходящую. Заодно узнаю, не сможет ли кто-нибудь из них починить нам крышу уже сегодня.

За завтраком я заметила на шее Гвен тонкую золотую цепочку.

– Гвен, могу я попросить тебя об одолжении?

– Конечно, дорогая, проси, чего хочешь.

– Могу я взять у тебя эту цепочку на пару дней, пока не куплю себе какую-нибудь?

– Зачем тебе она?

Я порылась в карманах джинсов.

– Чтобы я смогла носить это.

Я показала ей кольцо, которое подарил мне Иван.

– Боже мой, вы только посмотрите!

Она взяла кольцо в руки и внимательно осмотрела его.

Стив пробурчал:

– Должно быть, немало стоит. Это же твое докторское кольцо.

– Я же говорил тебе, что у меня серьезные намерения. Может, теперь-то ты мне поверишь? – продолжил Иван, уже слегка смягчив тон: – Я хотел, чтобы у нее было хоть какое-то кольцо, подаренное мной, пока я не раздобуду настоящее.

Гвен подпрыгнула на месте и принялась расстегивать цепочку на своей шее.

– Я тебе верю. Я думаю, оно просто великолепно! Держи, Пэш, носи, сколько хочешь.

– Спасибо. – Я продела цепочку через кольцо и надела ее себе на шею.

– Я могла бы потерять его, если бы оставила в джинсах. А мне бы этого очень не хотелось.

Заканчивая завтрак, мы говорили о буре и ее последствиях, о которых узнали по радио. Иван побежал наверх за мобильным телефоном. Затем мы все отправились к машине Стива.

– Я иду в конюшню. Увидимся вечером.

Он поцеловал меня на прощание, прошептав на ухо:

– Я люблю тебя.

Я хотела сказать ему то же самое, но голос отказал мне. Я сжала в руке кольцо, которое теперь висело на моей шее. Все, что я смогла произнести, было:

– Я знаю.

Он сжал мою руку, а затем отправился в конюшню.

Я устроилась на заднем сиденье, в то время как Стив и Гвен разместились впереди. Примерно на полпути к городу Гвен обернулась ко мне и сказала:

– Что-то ты совсем притихла. С тобой все в порядке, дорогая?

– Все в норме. Просто задумалась.

– Могу себе представить.

Она улыбнулась и снова повернулась к Стиву. Я была рада, что она не стала продолжать эту тему. Мне действительно хотелось просто посидеть и подумать.

Стив высадил Гвен первой, так как ей еще нужно было привести себя в порядок перед работой. Я осталась на заднем сиденье, и мне даже не пришло в голову, как это может выглядеть со стороны. Стив обернулся ко мне и сказал:

– Эй, Рыжик, люди могут подумать, что я подрабатываю таксистом, если ты так и будешь сидеть сзади.

– Извини. Ты, конечно, прав.

Только в эту секунду я поняла, что осталась одна со Стивом в его машине. Это меня насторожило. Я села на переднее сиденье, не зная, чего ожидать в следующую минуту.

– Ты уверена, что поступаешь правильно?

Ну, началось! Он недолго раздумывал, прежде чем завести этот разговор.

– Думаю, да.

– Козак непростой человек. Уж я-то это знаю как никто другой.

– Не сомневаюсь.

Мой ответ прозвучал немного резко, но мне было все равно.

– Черт, Рыжик, я не пытаюсь очернить его. Я просто хочу открыть тебе глаза.

– Ты думаешь, я ни о чем не догадываюсь?

– Не знаю. Если нет, то уверен, что ты посмотришь на него совсем другими глазами, когда вы начнете жить вместе. Думаю, больше месяца вы не протянете.

Мое терпение лопнуло, мне надоело играть с ним в кошки-мышки.

– Я хочу, чтобы ты знал, Стив: Иван рассказал мне о тестах на отцовство и обо всем остальном. Он знает, что именно после этого ты стал так к нему относиться. И хоть в чем-то ты и прав, ты все-таки ошибаешься!

– Что, черт возьми, это значит?

Стив притормозил у моего дома.

– Я хочу сказать, что ты прав в том, что хочешь удержать его от плохих поступков, но, черт возьми, ты совершенно не прав в том, что продолжаешь наказывать его за это. Он не заслужил такого отношения к себе. Год за годом он горбатится на тебя и твою ферму и не берет за это ни гроша. Это же о чем-то говорит.

– Я и не отрицаю, что благодарен ему за это.

– Только ты ему об этом не говоришь. Ты только то и делаешь, что огрызаешься и подкалываешь его. Неудивительно, что он хочет вытрясти из тебя душу.

Я открыла дверь и вышла.

– Я предложил ему быть моим партнером на ферме. Это ведь тоже что-то значит.

– Если ты хочешь, чтобы я помогла тебе осуществить идею партнерства, начни, наконец вести себя по-мужски. Я люблю его и не потерплю, чтобы ты причинял ему боль своими дурацкими выходками.

– Ты что, и впрямь думаешь, что он может бросить ферму из-за тебя? Да мы дружим уже двадцать лет!

– Я не позволю, чтобы рядом с нами был такой неотесанный чурбан, как ты, и мне плевать, сколько лет вы с Иваном знакомы.

Хлопнув дверью, я направилась к двери своей квартиры. Стив вышел из машины и пошел за мной.

– Эй, Рыжик, да подожди же ты! – кричал он мне вслед. – Если его не остановило даже известие о том, что одна из этих девчонок залетела от него, почему ты, черт возьми, так уверена, что у тебя это получится?

Я обернулась к нему.

– А я и не уверена, что у меня это получится. Я не знаю, сможет ли он когда-нибудь остановиться. Но ведь я не дура какая-нибудь и не сопливая школьница, которая не понимает, что происходит. Я знаю, что, принимая его предложение, я даю ему шанс. Разве я могу ответить ему отказом только потому, что он может сорваться и изменить мне? Не думаю, что это правильно! Я верю в то, что он меня любит. Нет, вру – я знаю, что он меня любит. А в той стране, откуда я родом, любовь может творить чудеса.

Я повернулась, чтобы отпереть дверь. По моим щекам текли слезы, и я не хотела, чтобы Стив это заметил. Я почувствовала его руку на своем плече, он повернул меня к себе. Его лицо выражало испуг, когда он увидел, что я плачу. Он протянул мне свой носовой платок.

Некоторое время он не решался сказать то, что хотел, но все-таки произнес:

– Думаю, тебе понравится то, что я сейчас скажу. То кольцо, что на тебе, его подарок, – это единственная вещь, с которой он никогда не расстается. Как-то он признался мне, что оно постоянно напоминает ему о том, чего он достиг в этой жизни. Он никогда не снимал его, даже на ферме, пока оно не упало в кучу навоза. В тот вечер он провел целых полтора часа, копаясь зубочистками в этом дерьме, пока наконец не нашел и не отчистил его. С тех пор он хранил его у себя в комнате, чтобы с ним больше ничего не могло случиться.

Он развернулся и пошел к машине.

Я наблюдала за тем, как машина удалялась и наконец исчезла вдали. Я снова зажала кольцо в руке. Слезы катились градом по моим щекам.

Я вошла в свою квартиру и бросила промокшую дорожную сумку у входа. Опустившись на диван, я проплакала еще несколько минут, пока сила пережитых мною ощущений не начала постепенно угасать. Внезапно раздался телефонный звонок, и я подскочила на диване от неожиданности. Звонила Гвен.

– Дорогая, Стив только что вышел от меня. Не знаю, что произошло между вами, но он приехал в весьма расстроенных чувствах. Он спросил меня, считаю ли я его неотесанным чурбаном. Я сказала, что, конечно же, я его таким не считаю. А затем он попросил дать ему мой экземпляр твоей книги. Он сказал, что хочет прочитать ее, представляешь?

– Ты дала ему книгу? – спросила я, невольно ухмыльнувшись в трубку.

– Конечно. Пэш, ты что, плачешь? Что, черт возьми, у вас случилось?

– У нас был серьезный разговор.

– Я догадалась. О чем?

– О том, что придирки и насмешки Стива оскорбляют и провоцируют Ивана. Стив сказал, что мы с Иваном и месяца вместе не проживем.

– Неужели так и сказал?

– Именно так.

– Боже, мне так неловко! Острый язык его до добра не доведет. Я попробую поговорить с ним, Пэш. Он должен прекратить это.

– Гвен, давай оставим все как есть. Я сказала Стиву, что не позволю, чтобы такой неотесанный чурбан, как он, был частью нашей с Иваном жизни. Пусть он подумает над моими словами.

– Пэш, Стив на самом деле хочет управлять фермой вместе с Иваном. Он так часто говорил мне это.

– Думаю, Ивану тоже этого хотелось бы. Но, Гвен, из этой идеи ничего не выйдет, если они так и будут продолжать пытаться перегрызть друг другу горло. К тому же я не смогу выносить человека, который только того и ждет, чтобы мы с Иваном расстались и он мог бы наконец сказать мне, что он меня об этом предупреждал. Нам это не добавит счастья. Им придется либо наладить отношения, либо разойтись навсегда.

– Пэш, мне действительно очень жаль, что он говорил тебе такие вещи. Я хочу, чтобы ты знала: он ошибается, думая о вас с Иваном такое. Я сердцем чувствую, что вы просто созданы друг для друга. Я так рада за тебя! Я не хочу, чтобы слова, которые говорит мой милый мальчик, расстраивали тебя или, не дай Бог, заставили тебя поменять свое мнение об Иване.

– Гвен, я правда в порядке. А теперь, дорогая, тебе пора на работу, а я отправлюсь за парой чулок для сегодняшнего вечера.

– Дорогая, ты ведь не собираешься заниматься этим в поясе с чулками?

– А ты можешь предложить вариант получше? Будем надеяться, что эти драчуны не столкнут друг друга с крыши до вечера.

– Это точно. Желаю тебе провести чудесный вечер с Иваном, чем бы вы ни занимались. Потом поговорим.

«Так, значит, Стив хочет прочесть мою книгу. Полагаю, это означает, что он готовится к новому бою», – решила я.

Я отогнала от себя мысли о Стиве. Быть может, он все-таки научится хоть чему-то, когда прочтет книгу. Как бы то ни было, мне следовало заняться своей промокшей сумкой и приступать к работе.

Несмотря на груз переживаний, который давил на меня последние несколько дней, мне удалось неплохо поработать. Я даже не забыла позвонить своему издателю, который заверил меня, что сможет обеспечить библиотеку университета достаточным количеством экземпляров моей книги. Я сделала перерыв на обед, и как раз в это время раздался телефонный звонок. Я взяла трубку, рассчитывая услышать в ней голос Гвен. Вместо этого я услышала голос Ивана.

– Привет, милая! – радостно воскликнул он.

– Привет, Ваня. Я не ожидала, что ты позвонишь так рано. Как дела?

– Неплохо. Стив привез парня, который починит нам крышу. Это избавит нас обоих от лишних хлопот. Теперь нам не придется карабкаться туда самим.

Я не знала, с чего начать, поэтому прямо спросила:

– Стив говорил что-нибудь о нашем с ним разговоре во время утренней поездки?

– Нет, а что произошло?

В его голосе теперь слышалась озабоченность. Я сделала глубокий вдох.

– Я вынесла ему строгое предупреждение.

– Да что, черт возьми, случилось? – Озабоченность в его голосе переросла в гнев.

– Он высказал предположение, которое мне не очень понравилось, и я сказала ему об этом. Вот и все.

– Пэш, что именно он сказал? Я требую ответа.

– Он сказал, что мы и месяца не проживем под одной крышей.

– Вот сукин сын!

– Иван, я хочу, чтобы ты успокоился и послушал то, что я тебе скажу. Это ведь еще не все.

– Что еще? – Даже в трубку я чувствовала, как он сжал зубы.

– Я назвала его неотесанным чурбаном и сказала, что не хочу терпеть его присутствие в нашей с тобой жизни, если он не начнет вести себя должным образом. Уехав от меня, он направился прямиком к Гвен в расстроенных чувствах. Она звонила мне и сказала, что он взял у нее мою книгу. Он хочет прочесть ее.

– Что он сделал? – Иван спросил это таким тоном, как будто не расслышал, что я только что сказала.

– Он хочет прочесть мою книгу.

– Пэш, этот человек не прочел ни одной книги с тех пор, как закончил школу.

– Что ж, сегодня перед сном он будет читать мою книгу. Я скажу тебе то же, что сказала Гвен: давай оставим пока все как есть. Дай ему возможность переварить все то, что я ему сказала. Иван, он должен смириться с тем, что ты можешь уйти навсегда, если он не изменит своего отношения к тебе.

– Ну ты даешь, должен я тебе сказать!

Я услышала в трубке смех.

– Ты действительно назвала его неотесанным чурбаном?

– И не только этими словами, поверь мне. Я буквально пригвоздила этого сукиного сына к стене!

Иван рассмеялся.

– В следующий раз будет знать, как дразнить мою кошечку!

– Иван, я сыта по горло всей этой чепухой. На этот раз он зашел слишком далеко. Меня он считает какой-то безмозглой девицей, а тебя и вовсе чуть ли не Антихристом. Пора положить этому конец!

– Согласен. Мы сделаем по-твоему и посмотрим, поможет ли это. Если и это ничего не изменит, нам придется перебраться в Нортгемптон как можно скорее.

– Иван, это просто бессмысленно. Такое впечатление, что он просто не хочет, чтобы мы были вместе.

– Думаю, он хочет невозможного. Он хочет, чтобы я жил здесь круглый год и помогал ему на ферме. Ты для него угроза.

– Однако на другие угрозы он так не реагирует.

– Это совсем другое. Я люблю тебя. Как только ты переедешь ко мне, моя работа и семья будут в Нортгемптоне. Он боится, что я вообще перестану приезжать на ферму. Партнерство, которое он мне предлагает, свяжет меня с этим местом, и я буду вынужден появляться здесь.

– А ты хочешь появляться здесь?

– Я уже думал об этом сегодня утром в конюшне. Я действительно не могу представить свою жизнь без этого места. Мне здесь нравится. Мне всегда здесь нравилось.

– Даже если здесь к тебе так относятся?

– Вот в этом-то все и дело. Если мне придется изо дня в день избегать драки или рисковать здоровьем Стива, я не смогу приезжать сюда. Уж это точно.

– Что ж, сейчас лучше всего будет всем нам успокоиться и выждать несколько дней. Ведь есть надежда, что его поведение изменится. Перед тем как уйти, он сказал мне кое-что, что свидетельствует о его уверенности в подлинности наших чувств, хотя он даже себе в этом не признается.

– Могу я поинтересоваться, что именно он тебе сказал?

– Он рассказал мне о твоем кольце.

– Что именно?

– Он рассказал мне, как много оно значит для тебя. Иван, он понял, что это означало для тебя – подарить это кольцо мне.

– Да мне плевать, что он понял, главное, чтобы ты это понимала.

– Я это поняла в ту же секунду, когда оно оказалось у меня, но еще больше я убедилась в твоих чувствах после разговора со Стивом.

– Пэш, я подарил тебе это кольцо, чтобы ты поняла, что я чувствую к тебе. Это единственная моя вещь, которая чего-то стоит.

– Маленькая поправка, мой Ваня, – это единственная вещь, которая что-то значит для тебя. Так сказал мне Стив. Именно поэтому я уверена: он на самом деле понял, что наши чувства – не пустышка. Он знает, что ты ни за что не подарил бы это кольцо своей очередной студентке.

– Он это сказал?

– Нет, это говорю я.

– Ты в это веришь?

– Я не верю. Я знаю это. А еще я знаю то, что ужасно рада буду видеть тебя сегодня вечером.

– Я предчувствовал это. Я тоже буду рад видеть тебя. Я думал об этом все утро. Нам есть о чем поговорить.

– Я знаю. А теперь мне пора отправляться за продуктами для ужина. Тебе повезло. Электричество недолго было отключено, так что я смогу приготовить что-нибудь вкусное на ужин.

– Здесь уже тоже все работает. Мне нужно заняться стиркой, прежде чем я смогу отправиться к тебе.

– Будешь стирать все?

– Почти все. Кое-что я оставлю на потом.

– Ах ты негодник!

– Ты тоже временами не подарок, дорогая. Уж я-то это знаю.

– Можешь приступать к стирке. До встречи.

– До скорой встречи. Пока.

В трубке послышался щелчок. Я закрыла глаза и надела на палец кольцо, которое принадлежало ему.

Глава 29

В который раз Пэш преподнесла мне сюрприз. Она проучила моего друга Стива. Я в очередной раз усмехнулся, думая о том, что она накричала на него, потребовала, чтобы он вел себя со мной как подобает. Я нашел женщину, которая способна защитить мою честь.

Было чертовски приятно знать, что есть человек, готовый встать на твою защиту. Мне было больно вспоминать, сколько оскорблений мне пришлось выслушать за последнее время, причем далеко не все из них были заслуженными. Мне нравилось смотреть на себя ее глазами. Она видела во мне честного человека, каким я себя уже не считал.

Во время обеденного перерыва я собрал все грязное белье, включая и мокрые вещи из комода. Однако трусики Пэш я оставил лежать на письменном столе. Загружая белье в стиральную машину в подвале, я услышал, как в кухню вошел Стив. Должно быть, он услышал гудение стиральной машины, потому что очень скоро на лестнице, ведущей в подвал, послышались его шаги.

– А я тебя искал, Козак.

Он сел на ступени и стал жевать яблоко, которое принес с собой.

– Крышу починят завтра.

– Я рад это слышать.

Я не обернулся к нему, а продолжал раскладывать одежду.

– Ты уже обедал?

– Я сделал себе бутерброд с ветчиной и сыром. Это поможет мне продержаться до ужина.

– Да, ведь Пэш будет кормить тебя ужином сегодня, так?

– Когда я говорил с ней по телефону несколько минут назад, она сказала, что как раз собирается за покупками.

– Как она?

– Прекрасно. А почему ты спрашиваешь?

– Разве она не сказала тебе, что мы вроде как поскандалили сегодня утром?

– Она что-то говорила об этом.

– Может, ты все-таки повернешься и поговоришь со мной?

– Я думал, мы уже разговариваем.

Я подошел к лестнице и поставил ногу на нижнюю ступеньку.

– Значит, хочешь поговорить. Давай, говори.

– Она назвала меня неотесанным чурбаном!

Он выпалил это так, словно это было самое страшное оскорбление в его адрес, которое он когда-либо слышал. Я не смог сдержаться и расхохотался.

– Что, черт возьми, здесь смешного?

– А она та еще штучка, верно?

– И это все, что ты можешь мне сказать?

– Ага.

– И ты собираешься жениться на ней?

– Я бы хотел, если она согласится.

– Боже, и мне придется терпеть вас обоих!

Он поднялся и потопал вверх по лестнице. Жизнь стала налаживаться.

Так как я должен был провести занятие, я не видел Стива до того момента, когда мне уже было пора отправляться к Пэш. Я прихватил с собой небольшую дорожную сумку со всеми необходимыми принадлежностями. Задержавшись в кухне в поисках ключей от моей машины, я натолкнулся на него. Он заметил сумку в моей руке.

– Переезжаешь, Козак?

– Пока нет, приятель.

– И когда ты собираешься ехать домой?

Его вопрос удивил меня, особенно потому, что Стив задал его без тени сарказма. Я ответил таким же непринужденным тоном:

– Думаю, через несколько недель.

– Это уже решено?

– Решено. А что?

– Эта ссора между мной и Пэш. Она готова была меня убить.

– Она рассказала мне об этом.

– Просто я хотел попросить тебя, старина, если ты решишь уехать раньше, дай мне знать заранее, чтобы я мог подыскать себе помощника, прежде чем ты уедешь. Я договорился с одним парнем на август и рассчитывал, что ты научишь его всему. Если ты решишь уехать раньше, у меня будут проблемы.

– Я не оставлю тебя в беде. Я уже сказал тебе это вчера вечером.

– Это означает, что ты согласен стать моим партнером?

– Насчет этого я пока не знаю. Мне кое-что нужно обдумать.

– Насколько большой вес при этом будет иметь мнение Пэш?

– Достаточный, чтобы помочь мне принять решение. С этого момента она является частью моей жизни. Надеюсь, ты уже начал это понимать.

– Я понимаю также и то, что она чертовски сердита на меня.

– Я знаю.

– Так почему бы тебе что-нибудь не предпринять в связи с этим?

– Потому что она попросила меня оставить все как есть. И я согласился. А теперь мне пора, иначе я опоздаю к ужину.

На столе я заметил книгу Пэш, открытую на первой странице. Я похлопал по ней и сказал:

– Наслаждайся книгой, дружище.

С этими словами я, без сомнения, оставил его вариться в собственном соку.

В начале седьмого я уже стучал в дверь Пэш.

– Может, стоит подумать о том, чтобы у меня был свой ключ? – сказал я, очутившись в доме и поставив сумку у двери.

– И тебе тоже привет, Иван.

– Привет, любимая.

Я обнял и поцеловал ее, крепко прижимая к себе.

– Вот так лучше. Еще немного, и я подумаю о том, чтобы снабдить тебя ключом.

– Я знал, что это подействует. Что это так вкусно пахнет?

– Я внесла небольшие изменения в меню. Я жарю курицу. Сегодня на рынке было специальное предложение. Целая курица стоила больше, чем две куриные котлеты. А значит, сегодня на ужин фаршированная птица.

– По-моему, это шутка, но в чем ее смысл?

– Не старайся определить это, а то запутаешься.

– Думаю, сегодня начинять мы будем не только птицу.

– Это не только не добавляет очков в твою пользу, но даже уменьшает твои шансы получить ключ от двери моей квартиры.

Она игриво оттолкнула меня от себя.

– Ты назначаешься ответственным за салат. Овощи уже в раковине, их нужно только помыть.

– Да ты сегодня просто проказница какая-то, а?

Она повернулась, чтобы отправиться в кухню. Я шлепнул ее по заднице.

– Может, придумаем что-то особенное сегодня?

– Ничего такого до тех пор, пока мы не обсудим то, что произошло утром, – сказала она, поворачиваясь ко мне лицом. – Мне нужно разобраться в своих чувствах, Иван.

– А что ты чувствуешь, Пэш?

Она отвела взгляд в сторону, словно пытаясь собраться с духом, прежде чем ответить на мой вопрос.

– Страсть моя, скажи мне, я очень хочу знать.

Она покраснела, но посмотрела прямо мне в глаза.

– Мне и не снилось, что я способна на такие вещи, какие мы проделали сегодня утром.

– Какие вещи? – Я хотел услышать ответ немедленно.

– Это свело меня с ума, Иван. Как бы хорошо мне ни было всю эту неделю с тобой, в этот раз…

Она замолчала, очевидно, стесняясь признаться мне в своих чувствах.

– Продолжай, дорогая, я хочу услышать это.

– Иван, я никогда еще не испытывала такого оргазма, как сегодня утром. Такая банальная фраза, как «земля ушла у меня из-под ног», не сможет раскрыть все, что я испытала. Более точно было бы сказать, что душа ушла из моего тела на какое-то мгновение.

Она протянула руку и слегка потянула меня за ус.

– Хоть нам и нужно поговорить, ужин ждать не может. Стоит нам увлечься нашим разговором сейчас, и ты останешься без вкусной курочки!

– О, я уже поймал себе одну вкусную птичку, – сказал я, похлопывая ее по аппетитной попке. – Ты же не думаешь, что я могу упустить такую добычу?

– Я надеялась, что не сможешь. – Она шлепнула меня по руке и снова повернулась, чтобы идти в кухню.

Я остановил ее.

– Я знаю, что нам нужно позаботиться об ужине, но перед этим я хотел бы сказать тебе кое-что. – Я взял ее за плечи и притянул к себе. – Никто никогда не относился ко мне так, как ты. Спасибо тебе за это.

– Это совсем нетрудно.

Она протянула руку и сжала мою промежность.

– По крайней мере пока.

Она застенчиво улыбнулась и пошла в кухню.

Я пошел за ней. Когда она нагнулась, чтобы открыть духовку, я схватил ее.

– Не торопись, страсть моя. – Я повернул ее к себе и снова поцеловал, но на этот раз с большей пылкостью.

Поначалу она сопротивлялась, стараясь указать мне на открытую духовку. И все же, не в силах противостоять моей настойчивости, она уронила на пол прихватку, которую держала в руке, и жадно ответила на мой поцелуй.

К тому моменту, когда мы выпустили друг друга из объятий, мой член так окаменел, что это без труда можно было заметить, – настолько я возбужден. Сжимая руками ее ягодицы, я не отпускал ее от себя. Я сказал:

– А теперь мы оба будем сидеть за столом, ужинать и хотеть друг друга. Я научу тебя, что хватать меня за это место можно только в том случае, если у тебя серьезные намерения.

Она оттолкнула меня. Я подумал, что, должно быть, только подлил масла в огонь, так как она резко развернулась и захлопнула духовку. Вернувшись ко мне, она принялась расстегивать молнию на моих джинсах.

– Курица может подождать несколько минут. Я покажу тебе, насколько серьезны мои намерения.

Справившись с молнией, она запустила руку мне в штаны.

Я схватил ее за руку.

– Боже мой! Какие мы важные сегодня. А я думал, что вначале мы должны поговорить.

Мы продолжали стоять лицом друг к другу.

– Я так и хотела, – выпалила она в ответ, – пока ты не решил довести меня до предела. Теперь уже я хочу этого.

– Почему? – Я не отпускал ее руку, так что она не могла освободиться.

– Потому что я возбуждена.

– Я тоже. – Я снова обнял ее. – Помнишь, что я сказал тебе вчера о том, что нужно уметь наслаждаться этим состоянием, не стремясь приблизить оргазм? Давай проделаем это сейчас, пока будем обсуждать то, что произошло с нами утром.

Я почувствовал, как ее тело обмякло в моих руках, сопротивление ослабло.

– Я никогда не думала, что можно так потерять голову из-за мужчины. Когда я с тобой, мне кажется, будто я улетаю на волшебном ковре-самолете в какую-то сказочную страну, где возбуждение – это нормальное состояние.

– Это ты вдохновляешь меня, любовь моя.

Я наклонился и поцеловал ее в щеку.

– Давай поужинаем и продолжим наш разговор.

– Идет, но ты должен пообещать мне одну вещь.

– Какую?

– Держись от меня как минимум на расстоянии двух метров, пока мы не поужинаем.

– О чем это ты? – Меня поражала ее способность привести меня в смущение с такой легкостью.

– Если ты окажешься ближе, чем на расстоянии вытянутой руки, и не трахнешь меня по-настоящему, у меня не будет другого выбора, кроме как удалиться в спальню и позаботиться о себе самой.

С этими словами она освободилась от моих объятий, взяла прихватку и занялась курицей. Я улыбнулся, предвкушая предстоящие события.

И я принялся послушно мыть овощи. Я заметил, какие она бросала на меня взгляды, пока выкладывала курицу на блюдо. Не знаю, строила ли она мне глазки или просто наблюдала за мной. Как бы то ни было, мне это нравилось.

Когда я принялся за сельдерей, она сморщила нос.

– Этого клади совсем немного, пожалуйста.

– Почему, разве ты не любишь сельдерей?

– Я бы предпочла, чтобы меня трахнули этим черенком, чем есть его.

– Так и запишем. Ей нравится, когда ее трахают овощами. Мы разовьем эту тему.

– Это было замечание, а не просьба.

Я взял огурец и повертел его в руках.

– Слишком поздно, дорогая. Ты сама это начала. Думаю, это солидный огурец.

– Заканчивай салат. Курица готова.

– Слушаюсь, мэм!

Перемешав овощи в салатнице, я отнес ее в столовую, где уже не в первый раз Пэш накрыла прекрасный стол. Пока она зажигала свечи, я подобрал подходящую музыку, на этот раз мой выбор остановился на ненавязчивом джазе.

Вернувшись в столовую, я увидел, что Пэш наклонилась за штопором, при этом ее юбка сильно задралась. Мне показалось, что я заметил верх чулка. Мой дружок тут же дал мне понять, что ему понравилось то, что он увидел, особенно после того, как я вспомнил, что имел ее сзади сегодня утром.

Мне нужно было как-то отвлечься, иначе в следующее мгновение она могла оказаться лежащей на столе.

– Позволь я помогу тебе.

Я подошел и взял из ее рук штопор, чтобы откупорить бутылку вина.

– Вы даже бутылку вина открываете сексуально, доктор Козак, – сказала она, пристально наблюдая за тем, как я орудую штопором.

– Надеюсь, ты не собираешься пригвоздить меня этой штукой, чтобы я никуда не делся?

Я наполнил бокалы вином.

– Нет. Я хочу, чтобы ты выбросил из головы подобные ассоциации и придумал что-нибудь получше.

– Например? – Я подошел к ее стулу и выдвинул его, чтобы она смогла сесть, и только после этого занял свое место.

– Конечно, это должно быть как-то связано с нами и с тем, что мы делаем вместе, – сказала она, раскладывая еду по тарелкам.

– Предлагаю сначала поужинать, а уж потом разобраться с этим вопросом. В противном случае мы можем так увлечься, что вся еда безнадежно остынет. – Я указал ей на тарелку. – Ешь.

– Обожаю, когда ты проявляешь характер. – Она запихнула в рот приличный кусок и стала энергично жевать.

– Учитывая, что произошло между нами сегодня утром, я охотно тебе верю. – Она швырнула в меня салфеткой. – Эй, полегче! Или ты забыла, что я сказал сегодня о невоспитанных девушках? Подобные действия могут быть расценены мной как проступок, заслуживающий самого сурового наказания.

– Ты не мог бы переключиться на еду? От твоих слов у меня ладони стали мокрыми.

Если принять во внимание мой разыгравшийся аппетит, то ей не пришлось долго меня уговаривать. Мы оба съели по две порции каждого блюда. Пока мы убирали со стола, разговор не прекращался. Затем мы взяли вино и отправились в гостиную.

– Ну, с чего начнем? – Я решил позволить Пэш сделать первый шаг, так как сам я толком не знал, что говорить.

– Может, для начала я скажу тебе, чего я хочу?

– И чего же ты хочешь, страсть моя? – Безусловно, ей удалось привлечь мое внимание.

Сделав глубокий вдох, она сказала:

– Эти студентки, с которыми ты спал… Я хочу быть такой, как они. Я хочу быть такой, какими ты хотел их видеть.

– Неплохое начало. – Я сразу же почувствовал неловкость из-за того, что мои прошлые похождения стали предметом нашего разговора.

– Иван, мне нравится разыгрывать с тобой сценки. Я хочу быть одной из тех юных девочек, которых ты соблазнил, и чтобы ты вел себя со мной так же, как с ними.

– Как сегодня утром?

– Именно так.

– Пэш, я пока так и не понял, что же, черт возьми, произошло сегодня утром.

– Я тоже. Но, Иван, в одном я уверена: ты помог открыться одному из самых потаенных уголков своей души. Именно там мы и занимались любовью.