Текст книги "Повседневная жизнь современного Парижа"

Автор книги: Ольга Семенова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

«Если вы решили отправиться этим летом на каникулы (что, на мой взгляд, полный идиотизм, потому что после этого вам придется приходить в себя в течение одиннадцати последующих месяцев), то подготовку следует начать немедленно. Не откладывайте ее на 15 июня и помните, что она требует времени, смелости и усердия. Каждый день мир узнает о новых подвигах космонавтов. Смелые капитаны, переходящие из „Союза“ в „Союз“ и крутящиеся вокруг Луны на „Аполлоне-8“, ничуть не похожи на маленьких мальчиков. Это уверенные в себе люди в полном расцвете сил. Но! В течение долгих месяцев космонавты повторяют на Земле движения, которые им придется производить в полете, а ведь это ничто по сравнению с тем, что предстоит вам, если вы решитесь поехать на три недели на Лазурный Берег. Будьте уверены, отпускник тоже герой. Пересечь Монтелимар в четыре часа дня 2 августа значительно сложнее, чем быть отправленным на орбиту за 12 минут и 40 секунд. Так что, пожалуйста, не забывайтесь, не говорите: „Я крепок и здоров, я справлюсь“. Будьте реалистичны, скромны и мыслите логически перед ожидающими вас испытаниями. Берите пример с покорителей космоса и сегодня же начинайте подготовку.

Путешествие

Почти весь год вы ездите в машине один, а потом неожиданно оказываетесь в кабине с женой, тремя детьми, собакой и багажом (чемоданы, надувные матрасы, удочки, фотоаппарат и т. п.). Условия вождения будут уже не те. Космонавты (я повторяю, что пример надо брать с них) проводят имитации полета. Проводите имитацию отъезда на каникулы. Вечером, с 20 часов до 20.30, вместо того чтобы смотреть никого не интересующие новости, потренируйтесь. Все должны устроиться в машине. Найдите место для каждого члена семьи или предмета. Повторите упражнение десять, двадцать раз. Это должно стать автоматическим. Теперь вы не будете пытаться запихнуть три кубических метра одежды, людей и пляжных причиндалов в машину, вмещающую от силы два с половиной. Уберите всё, что вам мешает. Если это предмет – выбросьте его. Если речь идет о члене семьи, вспомните, что есть летние лагеря, где заботятся и о маленьких, и о больших. Лучше разлучиться с дорогим человеком, чем сделать невозможным нормальное вождение. Ваша машина слишком мала. Вы это прекрасно знаете, потому что каждый год устанавливаете на ее крыше два или три чемодана и прикрываете их брезентовой тканью на случай дождя. Фиксирующие ткань резинки часто развязываются, и она взлетает. Шум пугает, сопротивление воздуха тормозит машину, толчок дезориентирует движение. С завтрашнего дня привыкайте водить машину с чем-нибудь на крыше. В вашем подвале наверняка найдется старый матрас или кресло, или просто корзина, которую вы сможете наполнить песком или камнями. Конечно, это некрасиво, но не думайте о том, что скажут коллеги по работе. Лучше не очень элегантное вождение сейчас, чем авария в августе. В воскресенье закрепите на этом предмете брезентовую ткань при помощи веревки. Конец веревки ваша жена должна держать через приоткрытое окно. Выберите не очень оживленную улицу, нажмите на газ и попросите жену отпустить веревку. Так вы привыкнете к „полету“ ткани, падению чемоданов и не запаникуете, когда это произойдет по дороге на каникулы. Если у вас двое или трое детей, то начиная с Фонтенбло (город в 70 километрах к югу от Парижа. – О. С.) они встанут на заднем сиденье, чтобы угадывать по номерам принадлежность к тому или иному департаменту всех едущих за вами машин. Играя в эту веселую игру, они почти полностью закроют вам заднее стекло. Чтобы привыкнуть водить без видимости, достаньте большой рулон бумаги, вырежьте силуэты ваших детей (верхней части туловища будет достаточно) и приклейте их на заднее стекло. Так вы научитесь водить, видя в зеркальце лишь четверть дороги.

Жена

В день отъезда, когда вы доберетесь до Южной автотрассы (скоростной дороги, ведущей от Парижа к югу. – О. С.), ваша жена вспомнит, что она забыла выключить газ. Вам придется вернуться, а это совсем не весело, в особенности, если вы живете на другом конце Парижа. Закрыв газ, вы вновь пересечете город, и возле Орлеанских ворот (южная оконечность Парижа. – О. С.)жена вспомнит, что забыла адрес месье и мадам таких-то, которых вы должны повидать в Сен-Максиме, или бумажку из агентства, позволяющую зайти в снятую вами квартиру, или что-то еще в этом роде. Снова вам придется возвращаться и вы потеряете два часа. С сегодняшнего дня привыкайте уезжать из дома на полтора часа раньше и возвращайтесь, как если бы вы что-то забыли. Ваши нервы окрепнут, и если эти маленькие неприятности случатся с вами в августе, вы сможете вернуться домой полдюжины раз с улыбкой на лице.

Собака

Если у вас есть собака, она, разумеется, поедет сзади, с детьми. Через двести километров любовь, которую она к вам испытывает, потребность быть рядом и показать свои чувства или просто желание сделать санитарную остановку заставит ее ткнуться мордой вам в шею. И, если она в добром здравии, ничто не застанет вас врасплох так, как ее ледяной нос. От неожиданности вы рискуете отпустить руль. Привыкайте к ощущению этой внезапной холодной влажности. Зафиксируйте на потолке машины нейлоновую нитку и привяжите к ней мокрую губку. При каждом торможении и повороте губка будет утыкаться вам в шею, подготавливая к выражению любви верного компаньона.

Прочие неожиданности

Многое еще нужно учесть во время подготовки к каникулам. Вам необходимо привыкнуть:

к сигаретному пеплу, летящему в глаза (кто угодно из домашних может засыпать вам его вечером в глаза во время ужина);

не реагировать, если оса забралась вам под рубашку на крутом повороте (дети могут в неожиданный момент колоть вас иголкой);

не засыпать за рулем (вы можете слушать „Франс-Культуру“ [волна, передающая радиопередачи об искусстве и культуре. – О. С.]).

Я указал вам главные правила. Поверьте мне, это серьезно, тренировки надо начать как можно скорее».

Глава девятая ПРАЗДНИКИ

К Рождеству Париж готовится загодя. Уже в первых числах декабря на площадях и широких авеню появляются освещенные по вечерам теплыми желтыми огоньками маленькие лавочки, продающие сувениры, скатерти, шарики, свечи, колечки. Здесь эти безделушки почему-то приобретают невероятно заманчивый вид и охотно разбираются. В таких же ларечках готовят горячее вино с гвоздикой, пекут вафли и сладкие блинчики. Самый большой рождественский базар устраивают теперь на Елисейских Полях, перед площадью Согласия. И запах этих простых лакомств стоит в воздухе самой знаменитой авеню Франции добрые две недели. На клумбах по всему городу расторопные рабочие устанавливают нарядно украшенные елки. Особенно хороши в это время любимые парижанами Большие бульвары. Их продувает легкий зимний ветерок, пахнет жареными каштанами, снуют тысячи парижан, все спешат выбрать для родных подарки.

Из дневника Юлиана Семенова: «Истые парижане всем местам, и Монмартру, и Монпарнасу предпочитают Большие бульвары. Не только потому, что там крупнейшие магазины, не только потому, что цены в бистро более умеренные, – просто уж повелась такая традиция: Монпарнас – это для элиты интеллектуалов Парижа, для заезжих иностранцев, Монмартр – это обиталище художников, и французских, и иностранных, а вот Большие бульвары – это настоящий Париж для парижан».

Витрины магазинов «Принтан» и «Галери Лафайет» на бульваре Осман будто соревнуются в самой красивой рождественской декорации. Перед ними стоят толпы взрослых и детей, любуясь на блестящий парад летающих кукол, зайцев с барабанами, диковинных птиц и рыб. Хозяйки торопятся купить необходимое для праздничного стола. В традиционном меню: устрицы, фуа-гра, семга и ля бюш– торт удлиненной формы с огромным количеством крема, украшенный сахарными или шоколадными елочками и шишками. Праздник этот семейный, на который даже друзей не часто приглашают. Верующие семьи сразу после ужина спешат на рождественскую службу в ярко освещенные и пахнущие хвоей католические церкви. В каждой церкви, на видном месте подле алтаря, установлен прекрасно сделанный из папье-маше хлев с игрушечным Святым семейством, волхвами и тянущими к младенцу Иисусу морды коровками и осликами. Все это искусно подсвечено и украшено со всех сторон букетами из лилий, роз и еловых веток. Чудо как красиво! И прихожане все нарядные, пахнущие шампунем, духами и, самую малость, шампанским. И священник сияет: «Вот они, добрые католики, не забыли, где их место, не задержались за лишним бокалом в теплых квартирах, прошли сквозь мрак и ночную поземку и славят со мной рождение Господа!» И орган ликующе гремит, и возносится к высоким сводам многоголосное и светлое «Gloria in excelsis Deo»… В предпраздничные дни верующие семьи много делают для души: собирают и относят в церковь одежду для нуждающихся, принимают участие в благотворительных продажах и ужинах при католических школах и церквях. Благотворительные организации тоже собирают по домам одежду – для них жильцы сносят в холлы домов выстиранные и выглаженные одежки выросших детей или свои, вышедшие из моды наряды. Проводятся и акции по сбору игрушек для детей из неимущих семей…

Перед красивейшим зданием городской мэрии на площади Отель-де-Вилль заливается большущий каток, и молодые (и не очень) парижане самозабвенно режут лед лезвиями коньков. По сторонам катка горит иллюминация, перемигиваются сотни разноцветных лампочек, дует с Сены сырой ветер, и в высоких окнах мэрии сверкают огромные хрустальные люстры.

Если праздник Рождества во Франции исконно семейный, то Новый год справляют шумно, в больших компаниях или ресторане. Те, кто собирается с друзьями дома, готовят индейку, набивая ей брюшко черносливом, орехами и курагой, или утку. После ужина многие выходят на Елисейские Поля: там устроена такая иллюминация, что ночь начинает казаться днем, ведь каждое дерево (а их на авеню множество, высоких, в два ряда) обмотано проводами с сотнями крохотных лампочек По закону от 18 января 2008 года распивать спиртные напитки на Елисейских Полях категорически запрещено – полиция опасается инцидентов с разгулявшейся молодежью из предместий, приезжающей в столицу на выходные и праздники, но это не мешает гуляющим веселиться. По поверью, в эти дни на обычно бесснежный Париж обязательно должно выпасть несколько сантиметров восхитительного снега. Люди ждут его с детским нетерпением, а дождавшись, с веселым визгом играют в снежки и лепят снежных баб. Город затихает только на рассвете, 2 января парижане выходят на работу, но еще долгие две недели яркая иллюминация освещает почти все улицы города, продлевая ощущение праздника и ожидание чего-то неопределенного, но невероятно радостного, что всегда сулит Новый год. В последнее время по Парижу и по всей стране молодые хулиганы в новогоднюю ночь пристрастились жечь машины. По Франции их сгорает не меньше тысячи. Какие ими руководят в этот момент чувства, – зависть, подлость или глупость, – неизвестно, но машин каждый год сгорает все больше. Недавно президент Саркози предложил разработать закон, запрещающий поджигателям сдавать экзамены на права, пока они не возместят убытки владельцам машин.

Восьмое марта французы игнорируют. Бывает, что старые французские коммунисты по советской привычке подарят жене цветочек, но ни застолий, ни походов в ресторан никто не устраивает, все трудятся. Международный женский день в какой-то мере заменен Праздником матерей. Он отмечался еще в античной Греции, в виде празднеств в честь матери Зевса, в Древнем Риме 1 марта чествовали матрон. В Америке День матерей утвердился в начале XX века, а к 1929 году перекочевал и во Францию. Здесь его отмечают в последнее воскресенье мая. В этот день дети дарят мамам изготовленные своими руками в школе сувениры (у меня их набралась целая полка), а те, что постарше – цветы. Ко Дню отцов, в третье воскресенье июня, подарки мастерят и для пап. В 1987 году по инициативе фирмы, производящей кофе «Бабушка» (Grande-mére), возник Праздник бабушек, отмечаемый в первое воскресенье марта. Чтобы не обижать дедушек, в 2008 году решено было в первое воскресенье октября праздновать и их день, хотя ни один из этих дней не был признан выходным.

Широко отмечается французами Пасха. После воскресной службы дома ждет застолье. Традиционное пасхальное блюдо – запеченный в духовке ягненок и отварная зеленая фасоль. На десерт подается кулич, но совсем не такой замечательный, как российский – освященный, душистый, чуть скособочившийся, с хрустящей корочкой. Француженки куличей дома не пекут, доверяя мастерству соседских булочников или индустриальным куличам из Италии. Пасхи тоже нет, зато есть шоколадные яйца, продаваемые во всех супермаркетах и булочных. Родители в пасхальный день прячут их по квартире или в саду, и дети с настырностью маленьких ищеек бегают, разыскивая приторное сокровище. Каждая находка сопровождается восторженным визгом, моментально сменяющимся подозрительной тишиной и шуршанием оберток...

В седьмое воскресенье после Пасхи отмечают Троицу ( Pentecôte). Понедельник после нее всегда был выходным, но в 2004 году правительство Жан Пьера Раффарена предложило объявить этот день «днем солидарности с пожилыми людьми», работать, а выручку отдавать на их нужды. Многие служащие отнеслись к предложению скептически, кто-то забастовал. Тогда начальство предложило работать на стариков каждый день на пару минут больше в течение всего года. На это часть французов согласилась, а вопрос – давать сотрудникам в этот день «волю» или нет – руководитель каждого предприятия теперь решает самостоятельно.

Восьмого мая Франция празднует День Победы. День этот выходной, президент произносит обязательную речь, вспоминают генерала де Голля, оккупацию, погибших участников Сопротивления, по телевидению показывают фильмы про войну. Воспоминания болезненны: в первые месяцы войны немало солдат погибло и попало в плен, потом начались позор вишистского правительства, массовые депортации, расстрелы французских коммунистов и партизан (часто совсем мальчишек), но французы честно говорят об этом, не пытаясь что-то приукрасить или опустить.

Национальный праздник 14 июля отмечается всегда торжественно, на Елисейских Полях проходит блистательный парад. Начинается он в 10 утра. Члены правительства и знаменитости рассаживаются на установленных по обеим сторонам широкого тротуара многоярусных скамейках. Вокруг толпятся парижане и туристы с биноклями и фотоаппаратами. Сперва по дымному асфальту проходит республиканская гвардия, потом пехота, моряки, полицейские и пожарные. Затем зрители запрокидывают головы в безупречно-бирюзовое небо, где с угрожающим ревом проносятся военные самолеты «Мираж» и вертолеты. Потом проползают ракетные установки и танки. На одном из парадов, 14 июля 2002 года, произошло покушение на президента Жака Ширака. Ультраправый стрелял по его машине, промахнулся и был остановлен зрителями. После парада на площади Бастилии и других городских площадях аккордеонисты-овернцы играют веселые мелодии, лихо отплясывают пары. На этих танцах, возникших в 1880 году и называемых «bal populaire», встречаются самые разные парижане, социальные различия забыты, все ликуют, хохмят, дурачатся.

Праздник Всех Святых ( Toussaint) справляют 1 ноября. Сразу за ним, 2-го числа, следует День поминовения, но поскольку он рабочий, то два праздника негласно совместили. Начиная с конца октября все цветочные магазины заставлены горшками с горько пахнущими хризантемами и астрами, которые французы несут 1 ноября на могилы родственников. Верующие обязательно отправляются в церковь: помолиться, вспомнить любимых «семейных» святых, поставить свечечки перед их мраморными или деревянными статуями.

Французские дети, взяв пример с англосаксонских сверстников, ходят по домам, прося сладости, но в Париже из-за обилия домофонов пробраться к квартирам сложно, поэтому малышня иногда начинает гневно скандировать на улице: «Мы хотим конфет!» – что придает им вид забастовщиков. Ребята постарше пугают друг друга жуткими масками, а на балконах парижских квартир стоят вырезанные из тыкв и освещенные изнутри свечками страшные головы с кровожадным оскалом. Никаких особенных блюд в этот день не готовят, хотя и собираются семьями за общим столом или идут в ресторан. В 2001 году молодой парижский священник из церкви в 16-м округе задумал возобновить забытую традицию XVIII века – в те времена к 1 ноября пекли особый пирог с фисташками, миндалем и лимонным муссом и маленькие пирожные из слоеного теста с заварным кремом посредине. Священник навестил столичных булочников, дал им старинные рецепты, у некоторых они «прижились», и теперь в 27 булочных-кондитерских накануне праздника можно купить эти традиционные сладости.

Одиннадцатого ноября отмечают праздник Перемирия (Armistice). 11 ноября 1918 года, в теряющем последние желтые листья Компьенском лесу остановился на рассвете вагон маршала Фоша. В нем собрались для последнего обсуждения условий перемирия сам маршал, французский генерал Вейган, британский контр-адмирал Хоуп с адмиралом Вемиссом и немецкие: министр Маттиас Эрценбергер, генерал-майор фон Винтерфельд и граф фон Оберндорф. В пять утра документ, положивший конец Первой мировой войне, был подписан. Через два года, в 1920-м, возникла идея праздника. В этот день Франция вспоминает всех безымянных солдат, сложивших головы за четыре кровавых года, и у Триумфальной арки, на Могиле Неизвестного Солдата, погибшего под Верденом, появляются свежие венки…

Вряд ли синдикалисты, представлявшие интересы виноградарей с заскорузлыми руками и коричневыми от южного солнца лицами, могли предположить, что из-за их требования разрешить продажу некоторых вин раньше установленного законом срока – 15 декабря – в стране возникнет новый праздник. Все началось в 1951 году. Виноградари Божоле – красивого района между Лионом и Маконом, решили, что хорошо было бы реализовывать часть молодого, не поддающегося долгому хранению вина (максимум 6 месяцев) пораньше, и обратились через синдикалистов с этой просьбой к властям. Те пошли навстречу и специальным указом разрешили продажу божоле с 15 ноября. Так и появился праздник – День нового божоле. Порой он выпадал на выходные, что не устраивало коммерсантов, поэтому в 1967 году было решено закрепить за юным праздником третий четверг ноября. День нового божоле можно смело назвать самым пьяным праздником Франции. Половина этого легкого, ударяющего в голову вина уходит за границу, а оставшееся французы выдувают с редким энтузиазмом. Если на родине вина, в Боже, празднику еще пытаются придать патриотически-цивильный вид с речами мэра, визитами к старикам и выступлениями артистов, то в Париже это просто большая веселая пьянка, которую широко освещает телевидение: в новостях сияющие дикторы представляют репортажи из бистро, где раскрасневшиеся французы с бокалами в руках распевают что-то не очень музыкальное, но невероятно радостное и кричат; «Le Beaujolais nouveau est arrivé!» [2]2
  Новое божоле прибыло! (фр.).


[Закрыть]

Самый беззаботный праздник Парижа – это День музыки. Устраивают его 21 июня. Музыка и Париж давно неразделимы: средневековых трубадуров в XIX веке сменили исполнители политических куплетов и шарманщики, а в XX веке на перекрестках запели десятки непризнанных Эдит Пиаф. Сегодня в метро ежедневно выступают 200 музыкантов, на улицах их не сосчитать. День музыки придумал в конце семидесятых годов американский музыкант Жоэль Коэн, работавший в Париже на «Радио-Франс». В 1982 году праздник был «узаконен» тогдашним министром культуры Жаком Лангом и с тех пор проводится под эгидой министерства, собирая в городе самых разношерстных музыкантов и слушателей. Квартеты, рок-группы, вокалисты, мастера хип-хопа, рэпа и техно, барды, гитаристы, скрипачи и африканские музыканты устраивают представления прямо на улицах, возле них собираются толпы меломанов. Все рестораны и кафе открыты до рассвета, вход в метро бесплатный, и даже многие театры дают бесплатные представления.

Глава десятая НОЧНАЯ ЖИЗНЬ

Выражение «ночная жизнь» неизменно напоминает мне старый анекдот советских времен. Приехал в 1960-е годы в провинциальный российский город «империалист». Встретили его с почетом: накормили, напоили, показали достопримечательности и отвезли отдыхать в гостиницу. Тут гость возьми и поинтересуйся: «А есть ли у вас в городе ночная жизнь?» Сопровождающие в погонах в панике ринулись советоваться с начальством и партийным руководством. После мучительных сомнений был найден достойный ответ: «Ночная жизнь есть, но у нее сегодня вечером болят зубы».

Парижская бурная ночная жизнь возникла в то же время, что и город. Относились к ней в разные периоды по-разному: то благосклонно, то с холодком. В последнем случае девам радости приходилось уступать освоенные территории. В 1367 году улица Брисемиш 4-го округа была включена в территорию, где проституткам дозволялось держать бордели. Это вызвало недовольство кюре соседней церкви Сен-Мэрри, и двадцать лет спустя он добился их изгнания. Как оказалось, совсем ненадолго – уже в 1388 году парламент вновь разрешил продажным грациям «открыть дело». А в 1424 году они опять были изгнаны. При Людовике XIV проституция расцвела, в 1802 году была снова запрещена. Тогда солдаты вернулись из наполеоновских походов и во Францию вторглись венерические болезни. Для борьбы с ними основали полицию нравов и санитарную картотеку. Прошло несколько лет, и проституция в который раз возвратилась на улицы столицы.

Сегодня ночная жизнь захватила целые кварталы Парижа, а наиболее известными местами проституции считаются Булонский и Венсеннский леса, улица Сен-Дени, несколько улочек, примыкающих к Елисейским Полям, бульвары маршалов (цепь бульваров, носящих имена военачальников: Ланна, Сюше, Брюна, Лефевра, Журдана, Бертье) и, конечно, площадь Пигаль у подножия Монмартра. Парижане ею гордятся и даже сложили песенку: «О, ле пти пют де Пигаль!» («О, шлюшки с Пигаль!») Большинство туристов, приезжающих во французскую столицу, посещают площадь Пигаль наравне с Лувром и музеем Орсе. «Ле пти пют» невозмутимо стоят на своих рабочих местах, с сигаретками, хищным красным маникюром и грустно-оценивающим взглядом из-под густо накрашенных ресниц. Весь район посвящен греху. У каждого подсвеченного красным зальчика со стриптизом стоит зазывала с блудливым взглядом и вкрадчиво обещает прохожим ни с чем не сравнимые наслаждения. Туристы при женах целомудренно отводят глаза от откровенных фотографий на широких стеклянных дверях, из-за которых доносится приглушенная ритмичная музыка, а одиночки то и дело проскальзывают в таящийся за ними полумрак. Зальчики чередуются с маленькими кинотеатрами, демонстрирующими порнографические фильмы, и секс-шопами. В их витринах выставлено кожаное женское белье, внушительных размеров резиновые куклы, ошейники, цепи, плетки, намордники и предметы, о назначении которых не особо просвещенный может лишь смутно догадываться… В квартале Гут-д’Ор и возле Маркаде-Пуассонье много очень молодых (возможно, несовершеннолетних) чернокожих африканских проституток из Нигера и Ганы.

С «горячей» улицей Сен-Дени у меня связаны не очень приятные воспоминания… Когда моя московская подруга, журналистка из «Каравана историй» Ирина Зайчик приехала с сестрой (тоже журналисткой) в Париж, чтобы взять несколько интервью, я не сомневалась, что они захотят посмотреть на падших женщин, и не ошиблась. И вот мы медленно едем по Сен-Дени, слабо освещенной тусклыми фонарями. У каждого подъезда стоят барышни радости. Старые и молодые, полные и худые – они оккупировали весь тротуар. Сестра Ирины, Нина, устроилась с фотоаппаратом на переднем сиденье. На полпути замечаем особенно яркий персонаж – огромную, толстую, густо накрашенную проститутку в мини-юбке и высоченных белых сапогах-платформах. Наметанный журналистский глаз Нины загорается, рука с фотоаппаратом непроизвольно поднимается, она «щелкает» дамочку и… спокойная улица в одно мгновение превращается в бурлящий океан разгневанных фурий и непонятно откуда появившихся сутенеров. Они преграждают нам путь, выкатив на мостовую помойные баки, подбегают к машине, начинают ее раскачивать и пинать. Грохот стоит как в эпицентре торнадо. «Вы не в зоопарке! – хриплым прокуренным голосом кричит, припав к машине и стуча ладонью по стеклу, старая проститутка с падающей на глаза черной густой челкой. – Мы не давали разрешения нас фотографировать!» Ира, замершая на заднем сиденье, отчаянно шепчет: «Мама! Они же нас убьют! Что делать?» А делать нечего: мы окружены со всех сторон, помощи ждать неоткуда, и уж если кто себя и чувствует питомцами зоопарка, так это мы.

«I’m sorry», – лепечет Нина, трясущимися руками поднимает с колен фотоаппарат, стирает снимок и показывает пустой экран старой проститутке, приникшей к окну. «То-то, – удовлетворенно басит та. – И не вздумайте нас больше снимать». Крики неожиданно стихают, помойные баки исчезают с мостовой так же быстро, как и появились, испаряются сутенеры, разбредаются проститутки, и снова на улице воцаряется обманчивая тишина. Отъехав на безопасное расстояние, мы на ватных ногах выходим из машины, проверяем степень ее побитости. Как ни странно, следов от казавшихся сильными ударов нет, у сутенеров отработана методика устрашения любопытных без нанесения материального ущерба. И мы, повеселевшие, продолжаем путь…

Позднее я пришла на улицу Сен-Дени одна, в надежде выклянчить разрешение у одной из дев радости ее запечатлеть. Маленькая негритянка со злыми голубыми глазами и гигантской, вываливающейся из лифчика грудью отрезала: «Ни за что! А если попробуешь снять тайком – отдубасю!» Старая арабка в развевающемся халате и с небрежным пучком крашеных волос на голове тяжело вздохнула: «Не обращайте на нее внимания, она немножко нервная, но фотографировать меня все-таки не надо – я, хоть и стою здесь уже четверть века, не памятник. А что спросили разрешения – спасибо, другие снимают тайком». Сорокалетняя француженка грустно улыбнулась: «Мы отказываемся сниматься потому, что боимся быть узнанными нашими детьми. Они понятия не имеют, чем занимаются их мамы».

После развала социалистического блока Париж наводнили сотни несовершеннолетних (некоторым было меньше 15 лет) румынских юношей и девушек. Девушек сутенеры сперва выставляли в 20-м округе, затем возле Порт-де-Клиньянкур. Пареньки обретались в самом известном месте концентрации мужской проституции у Порт-Дофин. Они циркулировали между вокзалом Дофин, носящим такое же название университетом и российским посольством на бульваре Ланн. На обочине этого бульвара регулярно паркуется разрисованный под веселого жука грузовичок На лобовом стекле красуются плюшевые мишки, к дверям привязаны воздушные шарики, внутри поджидает клиентов ярко накрашенная владелица лет семидесяти. То ли из-за почтенного возраста, то ли из-за высокохудожественного оформления машины полиция ее с облюбованного места не сгоняет… А румынских ребят сейчас стало меньше, кто уехал, кто попал в тюрьму или умер от СПИДа – благополучного исхода судьба им не готовит. Возможно, повлиял и появившийся в 2002 году закон об уголовной ответственности клиентов за связь с несовершеннолетними. В 1990-е годы местом мужской проституции стал и Северный вокзал (Gare du nord).По субботам у его входа в ожидании клиентов толкутся юноши из Восточной Европы и несколько поссорившихся с родителями и сбежавших из дому французских парней.

Немало в Париже и травести. Вот любопытная запись, сделанная в зале суда в 1969 году. Травести по имени Роже задержан июльской ночью на площади Республики и привезен в суд по обвинению в проституции. Президент суда: «Вы прохаживались по площади нагишом, прикрыв наготу легким пальто?» Обвиняемый: «Да, господин судья. Было жарко». – «Поэтому вы и расстегнули пальто?» – «Да нет же, я расстегнул пальто для агентов полиции. Они попросили меня предъявить документы, которые лежали во внутреннем кармане пальто!»…

Сейчас много травести в Булонском лесу: огромные раскрашенные детины с накладными ресницами и пышными копнами волос ярчайших оттенков. Приехали они из славящейся транссексуалами Бразилии, но если в веселых танцевальных шоу Рио-де-Жанейро травести в ярких блестящих костюмах, с тщательным макияжем, пластичные, кокетливые, похожи на восхитительных экзотических птиц, то в Булонском лесу – страшноваты. Зато они обожают фотографироваться и, позируя, принимают самые женственные и изящные позы. Обретаются здесь и проститутки женского пола. Уже немолодые, обрюзгшие создания в туфлях на шпильках и накинутых на голое тело легких платьицах летом и коротеньких пальто зимой, которые они охотно распахивают перед тормозящими машинами. Некоторые дамочки приезжают ранним утром, припарковывают машины на аллее королевы Маргариты, пересекающей лес с севера на юг, и чинно читают в салоне автомобиля газетку, поджидая клиентов. В теплое время года ставят раскладные стулья на обочине и сидят, широко расставив ноги, с периодикой. Почти пристойная картина, пока не подъедешь поближе и не увидишь, что у читательницы полностью оголена грудь, отсутствует нижнее белье и до уродливости небрежно накрашен ярко-красной помадой рот. В весенние дни, когда воздух, кажется, тяжелеет от запаха жасмина и молодой листвы, дурманящая жара то и дело сменяется быстрыми ливнями, а в соседнем парке Багатель особенно истошно вопят павлины, на аллее королевы Маргариты образуются настоящие пробки. На подмогу к старухам выходят все сразу: длинноногие длинноволосые молодые негритянки в высоких сапогах и мини-юбках, будто только сейчас с подиума, травести с накладными ресницами и в широкополых шляпах по случаю весны, белокожие проститутки в одних лифчиках, и водители проезжающих машин тормозят возле каждой.

На противоположном конце Парижа облюбовали Венсеннский лес белые и чернокожие жрицы любви с грузовичками. После выхода в 2003 году закона о борьбе с приставанием к прохожим и сутенерством полиция их постоянно отлавливает, штрафует, конфисковывает машины, сутками держит в участке. Проблемы с полицией у всех проституток начались задолго до появления закона. 24 февраля 1986 года 36-летняя проститутка Зулика была найдена мертвой в своей шикарной машине на улице Коперника в 16-м округе. Женщине нанесено десять ударов ножом в грудь. Кому мешала эта холеная проститутка, так называемая «пют де люкс»? Многим. Она собиралась рассказать о преследованиях, которым постоянно подвергалась. «Или проституция запрещена, и тогда я буду платить штрафы. Или она разрешена, и в этом случае я готова платить налоги. Но не штрафы и налоги одновременно!» – горячилась Зулика. Она только что получила письмо из налоговой инспекции, обязывающее ее уплатить в казну государства 2,8 миллиона франков (около 400 тысяч евро) из расчета тридцать клиентов ежедневно в течение года. А каждую ночь полицейские вручали ей множество штрафных квитанций за приставание к прохожим. Несчастья Зулики начались после того, как ее бросил любовник – полицейский. Убийц не нашли, дело быстро закрыли…