Текст книги "Повседневная жизнь современного Парижа"

Автор книги: Ольга Семенова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

…Парижский наркобизнес процветает. Если подойти к любому лицею в конце учебного дня, то можно заметить наркоторговцев, стоящих в ожидании юных клиентов. Самые подлые придумали средство, как приучить к наркотикам маленьких: угощают их конфетами с подмешанной туда дрянью… Много зла принес Парижу Огюст Рикорд. В 1960-х годах этот «коммивояжер» жил в 10-м округе, в ничем не примечательном доме 14 по улице Отевилль. Начинавший как мелкий сутенер, в годы войны он работал на нацистов, после победы сбежал в Латинскую Америку и сказочно там разбогател.

Получив кличку Эль Команданте, Рикорд поддерживал в Буэнос-Айресе и Уругвае гитлеровцев, коллаборационистов и бандитов. Все эти подонки через несколько лет помогли ему создать настоящую международную фирму по торговле наркотиками «Фрэнч Коннекшен». Он вернулся в Париж, и его подельниками стали крупные бандиты Кристиан Давид, Антуан Синибальди и Доминик Орсини. В 1972 году Рикорда арестовали и отправили в США. Он был приговорен к двадцати годам тюремного заключения, но и из тюрьмы продолжал руководить своим бизнесом.

Рэкет – неотъемлемая часть повседневной жизни многих парижских баров и ресторанов, но полиции это становится известно очень редко. Хозяева и рэкетиры предпочитают договариваться мирно. Только однажды два бандита, уроженец департамента Сена-Сен-Дени Нордин Мансури и тунисец Ихмед Мохеддин, повели себя настолько нахально, что хозяева заговорили. 6 июля 2000 года Мансури и Мохеддин с пятью приятелями проводят вечер в Японском баре на улице Кэнтан-Бошар и забирают всю выручку. На следующий день то же проделывают в «Франкис-бар» на авеню Фридланд. 10 июля жалуется и директор соседнего бара «Май Уэй». Бандиты пригласили его в ресторан в Нёйи-сюр-Сен и потребовали за «крышу» 25 тысяч франков (4 тысячи евро) ежемесячно. Это выглядело тем более странно, что бар уже находился под присмотром Франсиса Бельгийца. В «Май Уэй» Мохеддина и арестовали 13 сентября того года. Освободившись, он 30 декабря 2003 года вернулся сюда с тремя друзьями и трижды врезался в витрину на машине «клио» – тунисец явно решил заменить убитого к этому времени Франсиса Бельгийца, крышевавшего многие парижские бары. Остолбеневшей уборщице бандиты велят молчать и пытаются скрыться, но полиция их задерживает…

Азартные игры в Париже запрещены. Игроки должны ехать в казино городка Энген-ле-Бан в пятнадцати километрах от столицы или в Довиль. Но столичный криминалитет помогает владельцам баров зарабатывать лишние деньги. Большинство их игральных аппаратов – с хитринкой, небольшое изменение в электронной системе позволяет играть не только в межзвездные войны и гонки, но и на деньги в покер. Выручка делится между владельцами баров и бандитами пополам.

Похищения в Париже случаются нечасто, за последние четыре десятка лет их можно пересчитать по пальцам. Одно из самых громких – похищение 23 мая 1964 года жены известнейшего авиаконструктора Марселя Дассо, чей дом находится на углу Елисейских Полей и авеню Монтень. Получив от похитителей письмо с указанием суммы выкупа, он возмущенно закричал: «За такие деньги они могут оставить ее себе!» Вся полиция Парижа и окрестностей была поставлена на ноги, и через два дня даму целой и невредимой обнаружили на ферме в деревеньке Вилье-су-Сен-Лё в департаменте Уаз. Организатором похищения оказался бывший активист террористической организации ОАС Жан Жак Казанова. Адвокат многих террористов Ле Королле уговорил Дассо забрать заявление из полиции. А Казанова, выйдя из тюрьмы, умер в тот же день, поскользнувшись на пороге своего корсиканского дома.

…Жуткое преступление произошло в Париже 11 июня 1981 года в доме 10 по улице Эрланже в 16-м округе. Японский студент Исэ Сагава разрезает у себя в квартире на части голландскую студентку, отказавшую ему во взаимности. Сагава делает фотографии каждой фазы распиливания, кладет часть мяса в холодильник и лакомится губами, носом и языком убитой. Остается торс, который японец разделывает, запаковывает в два чемодана и отправляется с ними в Булонский лес. Отделаться от груза удается не сразу – слишком много прогуливающихся. Наконец японец выбрасывает чемоданы в заросли кустарника и возвращается к трапезе. Его арестовали 15 июня. Сагава откровенничал: «Есть эту девушку было для меня проявлением любви. Я чувствовал в себе присутствие любимого человека! Мясо было очень вкусно, но его оказалось так много, что я растерялся – съесть все за один день оказалось невозможно». После пятнадцати месяцев психиатрических экспертиз Сагава был признан невменяемым и отправлен на родину. Отсидев четыре года, японец стал знаменитостью: участвовал в конференциях, писал сценарии и, вдохновленный воспоминаниями об убийстве, опубликовал две книги-. «В тумане» и «Мираж»…

Профессия почтальона во Франции малооплачиваемая и опасная. В деревнях и предместьях письмоноши – любимые жертвы злых собак, а в больших городах – преступников. 10 декабря 1985 года молодой почтальон Жан Мишель Лабей был убит двумя бандитами на улице Тюрбиго в 3-м округе. Они забрали у него мешочки с монетами, взятыми из телефонных будок. До того как телефонные будки были оборудованы электронными телефонными картами, почтальоны ежедневно собирали и относили в почтовое отделение до 20 тысяч франков (около трех тысяч евро), чтобы получить премию за риск в… 5 франков (90 евроцентов).

Педофилы в любой стране мира обладают большими связями. Их прикрывают многие влиятельные личности, и, к сожалению, можно легко догадаться почему. В апреле 1986 года журналисты газеты «Юманите» раскрыли существование галереи «артистических» фотографий на улице Медичи в 6-м округе. В ее заднем помещении продавались порножурналы с фотографиями сношений взрослых с несовершеннолетними. Полиция этим не заинтересовалась. Хозяин галереи Жан Манюэль Вюиллом будет привлечен к уголовной ответственности лишь десять лет спустя. В течение всего этого времени он вместе с ультраправым активистом (Мишелем Кенье руководил педокриминальной франко-колумбийской организацией «Торо Браво». Их специализацией было производство в Боготе видео с изнасилованием детей…

Девятнадцатого мая 1990 года двое полицейских в штатском позвонили в дверь Центра Иисуса Освободителя на улице Клеро, 3 бис, в 17-м округе и увели в неизвестном направлении пастора Дусе. Этот 45-летний баптист был оригинален – не скрывал своей нетрадиционной ориентации, собирал группы для размышления на темы: педофилы, транссексуалы, садомазохисты, эксгибиционисты, и издавал на эти темы книги. Разложившееся тело пастора обнаружили два месяца спустя в лесу Рамбуйе. Убийцы найдены не были. По мнению одного из самых знаменитых адвокатов Франции Жака Вержеса, смерть пастора напрямую была связана с шантажом, устроенным секретными службами политическим деятелям-педофилам.

В апреле 2000 года журналисты «Юманите» передали генеральному прокурору Парижа диск – на нем 8500 чудовищных фотографий, найденных у крупного преступника-педофила в Зандворте (Голландия). В течение года правосудие бездействовало, и лишь после скандала, поднятого журналистами, министр юстиции Элизабет Жигу попросила ознакомить ее с диском. Сперва прокуратура пыталась убедить министра, что ничего предосудительного на нем нет, но та настаивала. На диске были запечатлены изнасилования младенцев.

Четвертого сентября 1997 года пожарные взламывают дверь в студио на улице Жака Бодри в 15-м округе и находят частично сожженное тело 28-летней Изабеллы Чичери. Она изнасилована, избита и перенесла перед смертью чудовищные пытки. Убийца Патрис Аллегр был задержан на следующий день. Выяснилось, что на его счету уже три жертвы, и со всеми он играл в «кошки-мышки» – душил до потери сознания, дожидался, пока девушка приходила в себя, и начинал все заново. В ходе следствия выяснилось, что Аллегр участвовал в садомазохистских вечерах, организованных в Тулузе. На них веселились многие местные «уважаемые люди», а Аллегр поставлял «свежее мясо», в том числе и несовершеннолетних. Всплыло имя бывшего мэра Тулузы и президента Высшего аудиовизуального совета Доминика Боди. Он (по доброй французской традиции, позволяющей политикам вмешиваться в ход следствия) звонил судьям и кричал о заговоре. Выяснилось, что любителем вечеров был и местный судья. «Да, я видел убийцу, но не знал его лично», – божился тот. Аллегр был приговорен к пожизненному заключению за шесть изнасилований и пять убийств, но множество убийств в районе Тулузы были признаны самоубийствами, хотя почерк их одинаков. Пресса и общественное мнение разделились. Одни считали, что Аллегр был маньяком-одиночкой, другие – что он действовал по указанию высокопоставленных извращенцев.

…В 1980-х годах в страхе жили все одинокие старушки столицы: неизвестный выслеживал их во время прогулок или походов в магазин и проскальзывал за ними в подъезд. Дальше события развивались по одинаковому сценарию: он пытал жертву, чтобы узнать, где припрятаны деньги и душил, надев на голову пластиковый пакет. Поскольку суммы чаще всего оказывались незначительными, полиция ломала голову: убивал ли неизвестный из-за денег или из садистских побуждений. 5 октября 1984 года на улице Сольнье была убита Анна Барбье Понтюс (83 года), 9 октября – Сюзанна Фуко (89 лет). У нее украдено 500 франков и часы. 5 ноября за 10 тысяч франков задушена 70-летняя учительница на пенсии Иона Сигареско, 7 ноября убита Алиса Бунаим (84 года), 12 ноября на улице Келлер замучена Поль Виктор (77 лет). Напуганный количеством полицейских патрулей, брошенных на его поиск, садист исчезает. Но через год к списку прибавляются новые жертвы: 12 января 1986 года на улице Пеле была задушена Маржем Журблюм (81 год), 27 ноября – Женевьев Жермон (73 года) на улице Кай, через два дня – Рашель Коэн (79 лет) на улице Шато д’О. Арестован убийца старых дам был случайно: 1 декабря 1987 года комиссар Жакоб беседовал с коммерсантом возле Порт-Сен-Дэни в 10-м округе, когда заметил в толпе молодого человека, очень похожего на фоторобот разыскиваемого. Им оказался наркоман и гомосексуалист Тьерри Полен. Обвиненный в восемнадцати убийствах, он признается в двадцати одном, встав в ряд со знаменитейшим убийцей начала XX века Ландрю.

Многих убийств можно было бы избежать, сравни полиция отпечатки пальцев с мест преступлений с отпечатками Полена, оставленными в полицейской картотеке во время его короткого тюремного заключения за драку с наркоторговцем. До суда Полен не дожил – в апреле 1989 года он умер от СПИДа в тюремной камере. Для парижан он стал воплощением абсолютного зла, а его болезнь – наказанием свыше.

Одним из ярких представителей категории серийных убийц был Ги Жорж, в течение восьми лет терроризировавший парижанок и прозванный «Убийцей восточной части Парижа». Сын заезжего чернокожего американского солдата и француженки, он родился в 1962 году. Нескольких месяцев от роду был брошен матерью и доверен организации, занимающейся сиротами. Его пристроили в приемную семью, где подрастали две девочки. В 14 лет Ги пытался их придушить, а затем начал коллекционировать приговоры за кражи, нападения и изнасилования. 21 января 1991 года он убил девятнадцатилетнюю Паскаль Эскарфай на улице Деламбр. 10 декабря 1994 года – Аньес Нижкамп (32 года) на улице л’Этуаль д’Ор. Третья жертва найдена на улице Турнель 16 июня 1995 года, через три недели была убита Элен Фринкинг (27 лет) на улице Фобур-Сен-Мартин. 23 сентября 1997 года зарезана Магали Сиротти (19 лет) на улице Опуль и 16 ноября этого же года – Эстель Магд (25 лет) на улице Форж-Руаяль. В начале кровавой серии Ги Жорж был задержан и… отпущен – у полиции не оказалось досье с анализами АДН. Чудом вырвалась из рук маньяка студентка факультета медицины Элизабет. Она дала его точное описание, и 26 марта 1998 года, у выхода станции метро «Бланш», Ги Жорж был задержан.

Трагедия произошла 26 марта 2002 года в Нантере. Некий Ричард Дурн, вооруженный до зубов, ворвался в помещение, где заседал муниципальный совет, и в упор расстрелял 8 депутатов и ранил 19. В полиции признался: «Я мечтал стать серийным убийцей и умереть в компании. Моя жизнь была сущим дерьмом. Мне захотелось хоть раз почувствовать себя сильным и свободным». Каким образом этот психически неуравновешенный человек достал столько оружия и официальных разрешений на его хранение, осталось для полиции загадкой.

…В 1992 году из казны Оперы-Гарнье украли 12 миллионов франков (около двух миллионов евро) чеками. Пройдя через фиктивную фирму в Панаме, чеки были представлены к оплате в Люксембургский банк. Дело подготовили и исполнили старый парижский бандит, швейцарский бизнесмен и бухгалтеры.

…Самую старую преступницу Парижа арестовали 30 мая 1990 года в бюро фирмы «Шелл-Шими» на авеню Феликса Фора в 15-м округе. Ее звали Лора Дюссар, и было ей 76 лет! Бабуля почти выманила у руководителей фирмы полтора миллиона франков (250 тысяч евро), когда, как назло, появилась полиция. Эта очаровательная старушка начала свою деятельность в 1934 году. Представлялась миссис Форбс из университета Беркли в Калифорнии, увлекательно рассказывала о своем изобретении – «революционном способе производства органической воды» – и предлагала вложить деньги в его коммерциализацию. По словам ветерана полиции, бравшего бабулю, она внушала своим жертвам абсолютное доверие…

…Возможно ли перерождение преступника в тюрьме? Во французской криминологии XX века зарегистрировано два случая. Первый произошел в 1950-х годах с Жаком Фрэшем. Избалованный сын директора банка, он пришел с двумя приятелями к меняле Александру Зильберштейну на улицу Вивьен якобы для покупки золотых слитков. Жак ударил менялу по голове, бросил в сумку 300 тысяч франков и убежал. По дороге пристрелил полицейского (вдовца с четырехлетней дочкой) и ранил в голову прохожего. Фрэша арестовали на станции метро «Ришельё-Друо». Он спокойно сказал: «Я проиграл, заслуживаю гильотину и буду мужествен». Он и закончил жизнь на гильотине в 1957 году, но в тюрьме так искренно раскаялся и обрел настолько крепкую веру, что в 1993 году парижский кардинал Люстигер отправил его досье папе римскому, ратуя за причисление Фрэша к лику святых.

…Филипп Морис был приговорен в 1980 году к гильотине за грабеж' и убийство. Президент Франсуа Миттеран помиловал его, Филипп отсидел 23 года и за это время защитил диссертацию, написал книгу и, выйдя на свободу, был признан одним из лучших специалистов по эпохе Средневековья.

Глава двадцать четвертая ПОЛИЦИЯ

В тот день я отправилась в госпиталь на прием к врачу. Очередь в кабинет продвигалась медленно. Слева сидел мрачный седой африканец, справа молодая марокканка в чадре. Рядом со мной устроилась худенькая голубоглазая старушка с серебряными кудельками, тяжело вздыхавшая каждый раз, когда по коридору проходил человек в белом халате. Ей явно хотелось поговорить.

– Нет, это невозможно. Так долго держать больных людей не гуманно!

– Вы плохо себя чувствуете?

– Очень! У меня постоянно ноет сердце. В последние месяцы просто нестерпимо. Хотя при той жизни, которую я прожила, это не удивительно. Моему сыну было четыре года, когда меня бросил муж Уехал с любовницей, не оставив адреса. Причем забрал все деньги со счета. Мне нечем было заплатить за квартиру. Если бы мой человечный начальник не выдал мне досрочно аванс, мы с сыном оказались бы на улице.

– Ваш муж встречался с сыном?

– Ни разу! Это-то и ужасно. Ни одного звонка, ни одного подарка ко дню рождения. Представляете, как мальчик переживал?! Сейчас ему сорок три и он слышать не хочет о своем родителе. Зато сам – прекрасный отец, хорошо воспитал дочь. Моей внучке двадцать один год, и мы все ею гордимся. Она работает в полиции и недавно получила медаль.

– За что?

– За героическое поведение. Этим летом из психиатрического госпиталя вышел араб, поклявшийся зарезать полицейского. Взял шашку, пошел по парижским улицам и… наткнулся на нашу Жюли! Сперва она от него пыталась убежать, но он не отставал ни на шаг. Тогда Жюли прыгнула на машину и успела позвать подкрепление. Психопат размахивал шашкой, она увертывалась от ударов, но свой служебный пистолет не использовала. Убить человека? Моя Жюли? Ни-ко-гда! Ее коллеги выпустили в сумасшедшего шесть пуль, прежде чем он упал. Подоспевший брат психопата ничуть не переживал. Посмотрел на труп и сказал: «Наконец мы от него отделались»… Бедная девочка, представляете, какого страха она натерпелась? Ох уж эти арабы и африканцы! Скоро во Франции не останется ни одного человека с цветом глаз, как у нас с вами! Я живу в АШАЛЕМе.

У меня на площадке трое соседей. Две черные семьи и одна алжирская. Никто не хочет прибирать на площадке. Однажды я попросила африканку (она не работает). Та, охая, убрала один раз. Попросила алжирку, а она мне в ответ «Не буду, слишком устаю на работе». Я тоже всю жизнь проработала, но всегда прибирала. Видимо, мне придется делать это до конца жизни… А их дети?! Они плюются, грубят, воруют. Что происходит во Франции?!

К концу этого монолога марокканка уже зашла в кабинет, а старый африканец нервно елозил на своем стуле, кашлял и хрустел пальцами, наверняка мечтая разделаться со старушкой в традициях Отелло. Хотя пожилая дама во многом права. Хулиганства все больше, агрессивности тоже, и виновники часто дети эмигрантов. Полиции приходится тяжело, и чем дальше, тем труднее. Старая гвардия преступников, не любившая попусту проливать кровь, уходит, приходят молодые сорвиголовы. Для этих не существует, как говорят французы, «ni foi, ni loi» («ни веры, ни закона»), а убить представителя закона считается честью. Ежегодно во Франции семь тысяч полицейских ранят и нескольких убивают при исполнении служебных обязанностей. Детям погибших остается пара медалей, потертая служебная форма и небольшая пенсия. Но рядовые парижане полицейских недолюбливают и обзывают презрительными словечками. В давние времена перед парижской префектурой на набережной Орфевр крестьяне продавали хохлаток, и с тех пор за полицейскими закрепилась обидная кличка «пуле» – курицы. Еще полицейских зовут «флик», а тех, кто выписывает штрафы, до недавнего времени называли «обержин» («баклажан» – фр.) из-за цвета формы. Сейчас форму им поменяли, но любить этих людей никто больше не стал. Отчего не складываются отношения между парижанами и этими самоотверженными блюстителями порядка?

Французское законодательство дает полицейским право в течение двадцати четырех часов держать подозреваемого в участке без предъявления обвинений. В это время они пытаются получить от него признание, порой его выбивая. Вышедший в 2001 году закон позволяет подозреваемым сразу же вызвать адвоката, но на деле полиция не всегда дает им такую возможность. Но такое происходит не только во Франции и не является главной причиной антипатии. Искать ее следует, как мне кажется, в подшивках парижских газет за последние несколько десятилетий.

Пятое апреля 1970 года. Улица Арн в 5-м округе. Двое полицейских в штатском останавливают троих лицеистов. У одного из них в кармане ультралевая газета. На лицеистов сыплются пощечины и удары. «Жаль, что мы не из гестапо, – заявляет один из блюстителей порядка, – разобрались бы с вами пожестче!» Среди задержанных – сын известного профессора Александра Минковского, который обращается в суд.

…Пятнадцатое мая 1971 года. По улице 15-го округа идут подростки Марк и Филипп. Начинается сильный весенний дождь. Чтобы не вымокнуть, мальчики убыстряют шаг, а потом бегут к ближайшему укрытию. Проезжавшим мимо полицейским это кажется подозрительным. Они притормаживают и так избивают подростков, что один попадает в госпиталь с черепно-мозговой травмой. Газета «Фигаро» напишет: «Ничто не может оправдать это избиение». В 1974 году полицейские приговорены к условному наказанию.

Улица Данкерк 10-го округа. 29 ноября 1976 года. Полицейские останавливают двоих ребят на мопедах – у них нет касок. Рядом находится отделение почты, и один из ее сотрудников наблюдает за произошедшим далее произволом. «Полицейские ребят избили, надели на них наручники и приковали с двух сторон к своей патрульной машине. Еле держащиеся на ногах, пареньки должны были бежать за убыстрявшим ход автомобилем». Старший по званию полицейский был приговорен к трем годам условно.

1982 год. На улице Сент-Анн во 2-м округе пьяные полицейские нападают на двоих выходцев из Нигерии. Увидев избиение, жители соседнего дома выглядывают из окна и кричат: «Прекратите немедленно!» В ответ разгулявшиеся стражи порядка стреляют по жильцам.

Второго июля 1986 года 28-летний Люк Лефевр, работающий в провинциальном автосервисе красильщиком машин, приезжает на выходной в Париж Он за рулем своей машины и самую малость выпил. Ай-ай! Не заметив справа полицейскую машину, он проезжает через перекресток – нарушение правил дорожного движения налицо. Испугавшись еще одного штрафа (у Люка их уже целая коллекция), он решает бросить машину и смыться. Полицейский, его ровесник, достает карабин 5,56 миллиметра (настоящее боевое оружие) и стреляет в спину убегающего парня. Бравада налицо, но министр внутренних дел прикрывает полицейского. Дескать, убитый был опасным рецидивистом. Сам полицейский уверяет, что убегавший сделал угрожающее движение. Судья скептически отнесся к этим выдумкам и приговорил полицейского к двум годам тюремного заключения.

…Тридцать первого августа 1987 года, возле Порт-де-Клиньянкур четверо полицейских задерживают троих подростков. Выбирают одного, с арабской фамилией, и гогочут: «Сейчас мы с тобой поиграем в русскую рулетку!» Один приставляет пистолет к голове мальчика, стреляет. Осечка. Как потом оказалось, пистолет был не заряжен. За эту «добрую» шутку полицейские получат десять месяцев условно.

…Двадцатое июня 1990 года. Молодой человек остановлен полицейским нарядом на бульваре Сен-Жермен. Стражи порядка проверяют его бумаги, затем швыряют на тротуар и надевают наручники. Один свидетель произошедшего рассказывает: «Я не заметил, чтобы юноша сопротивлялся в тот момент, когда раздался выстрел». Другой добавляет: «Полицейский, приставивший пистолет к виску парня, закричал: „Прекрати двигаться, иначе я тебя пристрелю!“» Обстоятельства смерти задержанного остались невыясненными. Полицейские осуждены не были.

В начале 1960-х годов парижская полиция оказалась вовлеченной в трагические события. В тот период Франция бурлила из-за требующего независимости Алжира. Часть населения поддерживала алжирцев, часть была готова насмерть стоять за французский Алжир. Генерал де Голль прекрасно осознавал опасность создавшейся ситуации – страна стояла на грани гражданской войны. На него самого 8 сентября 1961 года было совершено покушение (в течение последующих лет его пытались убить еще четыре раза – 23 мая и 22 августа 1962 года, 31 июля 1963 года и 14 августа 1964 года). В Алжире кровавая война, с пытками и жертвами среди мирного населения, уже шла полным ходом: погибло 25 тысяч французских солдат и 250 тысяч алжирцев. (К концу конфликта погибнет еще более миллиона.)

Префект парижской полиции Морис Папон не в первый раз занимал эту должность. Он был префектом Жиронды во время оккупации и тогда лично организовал депортацию 1560 евреев (среди них немало детей). Сейчас он дал приказ расправляться с мирными демонстрациями алжирцев. Первое массовое убийство (иначе учиненное полицией и назвать нельзя) произошло 17 октября 1961 года. Невооруженных людей, вышедших на улицу с плакатами, полицейские избивали дубинками и бросали в Сену. По официальной версии в тот день погибло шесть человек По более точным данным, собранным журналистом Жан Люком Эйноди, число жертв превысило двести. Вторая демонстрация, просившая у властей только одного – мира в Алжире, была назначена на 8 февраля 1962 года. И снова демонстрантов встретили дубинками. Напуганные люди побежали к станции метро «Шарон», но ее двери предупредительно закрыли. Полицейские преследовали демонстрантов и стреляли в спины настоящими пулями. Официальная версия – девять убитых, в том числе один подросток Ответил Папон за кровопролитие? Нет. В период с 1978 по 1981 год он занимал пост министра и с почестями вышел на пенсию. Избалованный добрым отношением президента Франсуа Миттерана, знавшего его со времен войны, Папон рассчитывал на спокойную старость, но в 1996 году его могущественный защитник умер и над Папоном стали собираться тучи. Арно Кларсфельд – сын известного адвоката Сержа Кларсфельда, всю жизнь разыскивавшего нацистских преступников, пошел по стопам отца. В ходе начатого им судебного процесса перед присяжными прошли редкие уцелевшие жертвы деятельности Папона во время оккупации. 2 апреля 1998 года он был приговорен к десяти годам заключения за пособничество в преступлениях против человечества. Тогда же вспомнили и кровопролития, организованные им в Париже.

Полиция оказалась замешанной и в темные политические дела. Одно из самых громких – дело Махди Бен-Барки. 29 октября 1965 года, на бульваре Сен-Жермен, у входа в ресторан «Липп» марокканский оппозиционер в изгнании Махди Бен-Барка дожидался журналиста Филиппа Бернье и кинематографиста Жоржа Франжю. По словам организовавшего встречу Жоржа Фигона, они собирались снять фильм о деколонизации и хотели проконсультироваться у Бен-Барки. Встреча оказалась ловушкой. Неожиданно появился полицейский Луи Сушон в окружении множества коллег и пригласил Барку сесть в его машину для «рутинной проверки документов». Тот подчинился и… навсегда исчез. Никто, возможно, и не узнал бы о произошедшем, но свидетелем сцены случайно стал знакомый похищенного. Полиция, понятно, не особо пыталась выяснить судьбу марокканца, настоящее расследование вели журналисты. Они узнали, что похищение было организовано совместно полицейскими и гангстерами. Те отвезли жертву в предместье Фонтен-ле-Виконт, на виллу бывшего гестаповца с улицы Лористон (где находилось парижское гестапо во время оккупации) и бандита Жоржа Бушесейши и там убили по просьбе марокканских властей. Всплыли имена заказчиков. Это министр внутренних дел Марокко генерал Уфкир и шеф национальной безопасности Ахмед Дмили. Выяснилось, что организатора убийства звали Антуан Лопес. Он был работником аэропорта Орли и агентом французских секретных служб (SDECE).10 января 1966 года «Экспресс» опубликовал откровения Жоржа Фигона «Я видел смерть Бен-Барки». Поднятый публикацией шум напугал Фигона, и он пожаловался бывшему депутату-голлисту, также замешанному в деле: «Из-за Лопеса мы в полном дерьме. Я согласился ради денег – два миллиона. Кроме того, он обещал, что нас прикроют секретные службы и правительство. Мы не хотели причинить Барке зла, только сдать марокканцам, а он исчез. Результат: денег нам не заплатили, полицейские на хвосте». Вскоре напуганный болтун якобы покончил собой. На самом деле Фигон был убит Кристианом Давидом, более известным в парижских криминальных кругах как Красивый Серж. Одновременно выяснилось, что министр внутренних дел Франции Роже Фрай был в курсе готовившегося похищения, но не сделал ничего, чтобы ему помешать. Расследование велось с грубыми нарушениями: показания исправлялись, множество свидетелей не допросили, полицейские «забыли» опечатать виллу Бушесейши. Состоявшийся в 1967 году суд приговорил Лопеса к восьми годам, Сушона к пяти, Уфкира (заочно) к пожизненному заключению.

…Чем дальше, тем больше положение полицейских усложняется. Они боятся жителей, швыряющих камни, боятся сделать глупость, которая «разбудит» весь округ или квартал. Полицейские устали от презрительного к ним отношения населения, от законодательной системы, защищающей, по их мнению, бандитов. Полицейские злятся на руководство за недостаток точных указаний, за то, что им приходится действовать вслепую. Комиссар полиции 18-го округа объясняет: «В сложных районах люди хотят нас видеть и я делаю все, чтобы нас заметили. Они хотят, чтобы мы были подвижны и изгоняли нежелательных людей, и мы это делаем при помощи проверки документов. Другого способа нет, в противном случае они здесь останутся. Еще мы арестовываем. Это полицейский метод, но другого у нас также нет. Мы живем в стране закона, и мы прибегаем к закону».

Возможно, отношения между полицейскими и населением сложились бы иначе, работай в округах участковые. Но во Франции полицейские никогда не живут по месту работы. Их набирают по стране и распределяют по департаментам. Когда полицейский оказывается, к примеру, в плохом парижском предместье, то не старается завязать с жителями контакт, а мечтает лишь поскорее перевестись в другой район.

Маленькие зарплаты не способствуют развитию честности. Обычно продаются сотрудники из отдела по борьбе с бандитизмом или внедренные в бандитскую среду. У них перед глазами модно одетые, обедающие в дорогих ресторанах и ездящие отдыхать в Довиль и на Лазурный Берег бандиты и наркодельцы. Нет-нет и перейдет очередной полицейский границу. Происходит это незаметно. Из воспоминаний полицейского: «Если ты соглашаешься провести с одним из них (преступников. – О. С.)выходные, то сразу становишься их „служащим“ и они начинают относиться к тебе как к дерьму. Лучшая защита – никогда не забывать, что ты полицейский». В предыдущей главе я упомянула об информаторе из префектуры полиции, работавшем на братьев Орнеков. Его обнаружить не смогли, вернее не захотели – слишком громким получился бы скандал, зато информатора из отдела по борьбе с бандитизмом, предупреждавшего цыган о готовящихся арестах, решено было найти. Подобными случаями занимается служба собственной безопасности полиции. Ее сотрудники начали расследование, и их подозрение пало на капрала Жиля Ж. Он тесно общался с уголовниками из предместья Монтрёй, в последнее время стал слишком хорошо одеваться, носил дорогие часы. Несколько дней прослушивания развеяли последние сомнения. Брюс (так называли цыгане полицейского из-за его мощной мускулатуры) перешел в их лагерь.

1985 год. Десять полицейских были посажены за воровство магнитол и запчастей из машин, отвозимых на штрафную стоянку. В декабре 1990 года на улице Бретани в 3-м округе раскрыли и задержали банду во главе с Альбаном, грабившую банки. Задержали и жандарма, знавшего о всех готовившихся грабежах, но молчавшего из дружбы.

Двадцать седьмого июня 1993 года комиссар, знавший о целом ряде вымогательств и также молчавший, покончил с собой в бюро на авеню Домениль в 12-м округе.

В 2009 году обвинен в коррупции бывший министр внутренних дел 82-летний Шарль Паскуа, неоднократно спасавший от правосудия распоясавшихся полицейских.