Текст книги "На плечах добра и зла (СИ)"
Автор книги: Ольга Морозова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
– И вы, значит, можете помочь? – мрачно сказал Игорь. – В этой ситуации?
– Да, – девушка надменно вскинула подбородок. – Я же ведьма.
Игорь мысленно застонал. Внезапно из-за плеча девушки выглянул солидный мужчина в очках.
– Извините мою племянницу, она немного не в себе, – извиняющимся тоном сказал мужчина и что-то прошептал на ухо девушке.
Игорь смотрел вслед удаляющейся парочке. Девушка шла неохотно, шипела, пыталась вывернуться, но незнакомец крепко держал ее за локоть и вел все дальше, пока они не завернули за угол.
Игорь остался стоять.
* * *
В парке было хорошо. Жарко, но хорошо. Народу было полно, будто половина города решила провести досуг именно здесь, но я нашла пустую скамейку в самой глубине, села и стала умиротворенно рассматривать зелень. Березы и липы. Трава пробивалась между стволами. В этой части парка не было той стерильной чистоты и ухоженности, как на входе. Там посетителей чинно встречали клумбы, здесь же травы и цветы росли просто так. Я с умилением заметила крапиву. Не везет ей, вечно изгоняют из общественных мест, а ведь она и кулинарная, и лечебная. Просто не надо бегать по ней голышом. Интересно, а в деревне, куда регулярно ездят Зоя с Яей, природа, наверное, совсем настоящая? Уж они-то не пустят всяких чиновников и ландшафтных дизайнеров лебеду-крапиву курощать и низводить. Надо с ведьмами напроситься, посмотреть.
Я прошла еще дальше, тропинка уперлась в маленький пруд. На берегу стояла единственная скамейка, и та была занята: юная парочка, лет по шестнадцать, держалась за руки и молчала. Парень посматривал на девушку, она смущалась и ерзала. Я шевельнула губами, и тинейджеры вдруг потянулись друг к другу, обнялись и неумело поцеловались. Получилось! Первый раз. Я мысленно попрыгала от радости. Но Зоя бы, конечно, не одобрила – как же, вмешательство без запроса! До официального разрешения! Она часто ворчала: мол, я за учебу взялась слишком рьяно, могла бы и подождать до официального «вступления в должность».
Меня подростки не заметили, над ними сейчас можно было взрывать атомную бомбу. Я кивнула сама себе и пошла вокруг пруда. Он был заросший, грязный. Одинокая утка дрейфовала посередине, а у самой воды… Тут, конечно, бывали люди. Пустые бутылки и фантики, даже чей-то синий носок. Я машинально собрала то, что особенно бросалось в глаза, и донесла до ближайшей урны. Не очень-то она была далеко, могли бы и сами отдыхающие все выбросить. В парке мне как-то резко разонравилось, и я пошла домой.
Кухня встретила меня тишиной. Полки припорошены пылью, в раковине – забытая чашка. Будто здесь давно никто не живет. И когда я последний раз делала уборку? Неудобно перед собственным домом. Я вымыла чашку, протерла полки. Потом взяла пылесос и швабру и стала приводить квартиру в порядок. Пылесос чихал, будто был недоволен тем, что я его так долго игнорировала. Швабра теряла тряпку, липучки не держали. Но в итоге я убедила подчиненных в серьезности своих намерений и осталась довольна результатом. Так лучше.
Я сварила себе кофе и завалилась на диван с недочитанной книжкой фантастики, которая ждала меня не первую неделю. Но книжка не шла. Придуманные миры не имели шансов рядом с моей новой реальностью. Я взяла другую книжку. Третью. Нет, не работает. Как же так – любимое занятие теперь для меня закрыто? Ведьмы проводят досуг как-то иначе? Я попыталась вспомнить, как с этим у Зои и Яи. Кажется, художественную литературу они не читали вовсе. Ведьмовское, волшебное, магическое– да, но не слишком часто. Это что же получается – всю жизнь провести без книжек? Только профессиональное, только хардкор.
Нет, Яя еще летала и развлекалась с мужчинами, а Зоя вообще никак не развлекалась. Они или колдовали, или ходили по городу, распространяя добро и красоту. Неужели и я такой буду? Я представила себя вечно молодой, но в облике замшелой старухи, вечно бродящей по улицам. Ладно, симпатичной и здоровой старухи, но мне все равно не очень нравилась эта картина. Ну, можно остаться и визуально молодой, но я-то буду знать, что мне сто лет (или, чем черт не шутит, двести) и жизнь моя довольно ограниченна. «Ничего», – бормотала я, ожесточенно листая сборник рассказов. – «Я научусь быть и человеком, и ведьмой одновременно». Получать радости в каждой своей ипостаси. Зоя и Яя не могут или не хотят, ну и что? Я-то хочу.
Я оглядела книжный шкаф. «Подождите немножко. А потом мы снова будем вместе», – обещала я книжкам.
Книжки ничего не ответили.
* * *
– И-эх, – раздался голос с улицы.
Мать сказала:
– Поди, глянь.
Марена вышла из дома, вытирая руки о передник. У ворот стоял Кука, деревенский дурачок. Жил он с престарелой теткой, иногда помогал мужикам с несложной работой, но, в основном, шатался по деревне.
– И-ех, – вздохнул-вскрикнул мужичок. – По здорову ли, хозяева?
Марена кивнула:
– Здоровы. Что хотел, Кука?
– Вроде, лепешками пахнет?
Мара намек поняла, зашла в дом. Мать, стоящая у окна, кивнула:
– Дай ему, чего уж, не жалко.
Девушка вынесла Куке лепешку. Тот схватил, мгновенно сжевал и сказал:
– Благодарствую, хозяюшка. Запить бы.
Давать ли ему квасу? Или воды достаточно? Девушка задумалась, снова направляясь в дом. Мать молча протянула ей кружку с квасом.
Дурачок квас выпил, хихикнул и сказал:
– Не жалей, красавица. Кука отплатит.
Марена махнула рукой – иди, мол.
– Ежели что понадобится, ты сразу Куку зови! Кука добро не забывает!
Да на что дурачок может сгодиться? Марена заходя в дом, хмыкнула. Но мать неожиданно сказала:
– Дурачку помогать – богов радовать.
– Почему это? – презрительно спросила дочь.
– Они же чистые, как дети, дурачки-то. Не хмурься. Ты ж ребенку не скажешь – чего ты такой дурак?
– Так он не ребенок.
– Ребенок. Просто большой.
Марена пожала плечами. У старой ведьмы, что ли, спросить, зачем дураки нужны? Может, в ее книжках про то написано?
* * *
Дженни сидела, подперев голову рукой. Неделя как-то не задалась. Еще этот… герой-любовник. Происшествие на пляже в Турции вспоминать было неловко. Так напиться и переспать с первым встречным! Вообще-то она никогда так не делала. А тут он, оказывается, ведьмами командует. Нет уж…
Может, сходить в SPA? Кажется, в эти выходные там будут проводить новый семинар по женской силе. Анонс был захватывающий, очень хотелось открыть чакры и выпустить энергию на свободу. Смущала только личность ведущей – какая-то помятая тетка без макияжа, никакой женственности. То ли дело Иштар.
Дженни взяла зеркало и посмотрела себе в глаза, как учила богиня. Стрелка на левом глазу поплыла, и Дженни спешно взялась ее подправлять. Проблема. С одной стороны, стрелки не в моде. С другой – та же Иштар говорила, что нужно подчеркивать глаза. Можно, конечно, сделать татуаж век, но это же не брови, вдруг цвет захочется изменить? Лучше иметь простор для самовыражения. Вот хорошее слово– «самовыражение». Надо найти свою суть и раскрыть ее! Родители вечно говорили извиняющимся тоном, когда их друзья хвастались умными детьми: «Зато она у нас красивая». Будто женщине нужен какой-то особый ум! Здравый смысл важнее.
Дженни взяла телефон. У Иштар свежая запись в блоге: «Мудрость важнее интеллекта». Вот прямо об этом, как по заказу! Да, задачи по физике пусть кто-нибудь другой решает (Дженни вспомнила ненавистные уроки в школе), она будет выражать себя иначе.
Дженни решительно отложила телефон, придвинула зеркало и занялась фейс-фитнесом. По идее, это надо делать без макияжа, но потом идти на тусовку… Пока смоешь, пока нанесешь… Дженни решила ограничиться самыми базовыми упражнениями, округлила губы и выпучила глаза.
* * *
Сегодня Яя взяла меня с собой на прогулку по городу. Она, конечно, предпочла бы полетать, но я такого не умела, и она великодушно пошла пешком. Я первый раз видела, как расправляются скомканные женщины, мимо которых она проходила. Ведь все мы иногда такие: поникшие, с потухшими глазами, опущенными плечами. В этот момент женщина всегда выглядит старше, сколько бы ни было ей лет. Сейчас я разглядывала, как под увеличительным стеклом, действие Яиных чар: вот разглаживаются морщины на лбу, глаза расширяются, а губы спокойно складываются в улыбку. Капелька магии – и женщина становится красивой: не по каким-нибудь правилам, а сама для себя, какой она и должна быть. С мужчинами так можно тоже, но именно у женщин все зависит от внутренней красоты. И это тоже часть нашей работы.
Только сейчас я стала понимать, как важны для мира три ведьмы. Как буду важна я.
– Слушай, а ты для этого что-то специально делаешь? – спросила я, обведя рукой улицу.
Яя задумалась.
– Нет. То есть… Сначала заклинания читала, а потом привыкла, само как-то получается.
– А с добром и любовью так же? Мне Зоя объясняла, да… Но я все равно не понимаю.
Яя помотала головой:
– Там легко переборщить, осторожней. А красота никогда не помешает.
Она улыбнулась и в этот момент из-за облака вышло солнце и осветило ее всю. Несколько мужчин на улице остановились, пораженные. Да, если бы Яя была богиней, то это было бы солнечное божество. Но она была ведьмой, и мы пошли дальше, чтобы освещать не весь мир, а каждого человека.
Глава 3. Дискуссии
В какой-то мере за равновесие отвечали все верховные божества, но и боги рангом ниже могли этим управлять. Как и все боги, никто из них не был однозначным добром или злом. В разных культурах это, например: Немезида (греческая богиня справедливости и возмездия), Маат и Тот (древнеегипетские боги правды, следили за правильной работой Вселенной), Шиутекутли (бог равновесия и огня у ацтеков), Поревит (западнославянский многоликий бог, следящий за порядком на земле, покровитель тружеников), Род (восточнославянское божество рода и судьбы). Их противниками можно было бы считать всех богов войны, но кто решит – они разрушают или восстанавливают равновесие и порядок? В мире почитаются и те, и другие.
Нейл Тейман. «Сравнительная теология», 1964.
* * *
Пан смотрел в экран телефона, будто хотел прожечь его взглядом. Иштар на той стороне невозмутимо разглядывала кроваво-красный маникюр.
– Опять? – грозно рыкнул Пан.
– Что?
– Опять перетаскиваешь талантливых девок на свою сторону?
– А что такого? Ты с ними трахаешься, а я учу, все честно.
– У нас и без тебя учителя найдутся!
– Зоя твоя?
– А хоть бы и Зоя!
– Знаем, знаем: травки, метлы, привороты… Не те времена.
– Времена всегда одинаковые! – рявкнул Пан.
– Да ты оглянись вокруг, – хмыкнула Иштар. – В мире Интернета твои ведьмы ничего не стоят. А мои и денег заработают, и мужиков себе найдут.
– Ага, и тебе на хлеб с икрой отстегнут.
– Не без этого. Ты, мой дорогой, устарел. За нами будущее. В нас, знаешь ли, верят.
– Где-то я это уже слышал. Даже, можно сказать, читал.
Иштар снова хмыкнула и послала ему скриншот. Пан неловко потыкал в экран и рассмотрел картинку: десять миллионов подписчиков.
– Мы вершим судьбы. А вы, – Иштар ткнула пальцем в экран, – скоро исчезнете. Насовсем.
Пан молчал.
– Нечего ответить? Иди потрахайся, авось полегчает.
И богиня прервала связь.
* * *
– Права твоя мать. Боги дураков любят, – ведьма кивнула.
– Да за что?
– А они веруют, дураки. Не спорят. Не требуют ничего. Умом не вышли, но душа-то у них открытая. Кука этот – он даже мне помогает по хозяйству. Другие бы разве стали?
Старая ведьма встретила ее кружкой ягодного морса. Морс был холодный, приятный, хотя никакого погреба у домишка девушка не заметила.
– Подпол у меня, – сказала ведьма, будто прочитав ее мысли. – У тебя все по лицу видно, ты научись скрывать, а то с твоим характером жди беды… Так вот, когда я тут поселилась, не строили отдельных погребов.
– А давно вы здесь?..
– Давно. Твоей бабки еще на свете не было. Хорошая, кстати, женщина, еще в колыбели улыбалась, так всю жизнь и прожила. Мать твоя в нее. А ты в отца уродилась, непокорный был.
Марена с удивлением смотрела на старуху.
– Разве люди столько живут?
– Люди-то нет, а вот ведьмы, – лукаво улыбнулась старуха.
– И вы всегда так выглядели?
Ведьма хлопнула в ладоши, Марена мигнула и ахнула: на месте старухи в черном платке сидела прекрасная девушка с длинной белой косой. Она улыбнулась Маре, хлопнула снова и превратилась обратно.
– Можно было и не хлопать, но так веселей, – подмигнула старуха.
– Вы, оказывается, красивая, как ледяная дева, – тихо сказала Мара. – Почему всегда так не ходите?
– Это ты – ледяная дева, моя милая, – старуха погладила девушку по руке. – А мне ни к чему. Ведьму должны уважать. А кто девицу уважать станет? Да и мужики под ногами будут путаться… Ты скоро сама поймешь.
– Мужики могут, – улыбнулась Марена.
* * *
Ведьмы всех видов питают особую страсть к молоку. Славянские народы считают, что, если у кормящей женщины или дойной коровы пропадает молоко, в этом виновата ведьма. Часто у ведьмы дома находят нож, который она вбивает в дверной косяк и получает от него чужой надой. Старухи устраивают праздники для нечисти, угощают молоком, разведенным свежей росой, собранной на рассвете (для этого надобно пробежать по полю с чистой простыней). Южнославянские ведуньи нередко доят и месяц на небе.
Стрыга А. Н. «Ведьмоведение», 1882.
* * *
Пан привычно расположился на диванчике и оглядел кухню.
– И чего ты за город держишься? Вернулась бы в Залесово. Там без постоянной ведьмы черт знает что творится. Хоть бывай почаще, что ли.
– Кто бы говорил, – лениво проворчала Зоя, разливая чай. – Кто лекции в институте читает, студенток щупает?
Пан наставительно поднял палец:
– В университете!
– Один хрен. Ты говори, с чем пожаловал.
Пан не спеша отпил чаю и ответил:
– Не нравится мне, что происходит. Иштар твою бывшую ученицу к себе прибрала. Женьку.
Зоя всплеснула руками:
– Опять!
– Да. Девка хулиганит, ведьмой представляется, людей дурит, репутацию нам портит.
– Черт с ней. Не первая, не последняя, – Зоя поджала губы.
– О том и речь. Это, знаешь ли, уже тенденция. Не верит нам молодежь, устарели мы.
– Это кто же так говорит?
– Иштар, – неохотно проговорил Пан.
– Да ты ее больше слушай. Неужто и тебя загипнотизировала? – приподняла бровь Зоя. – Плюнь и разотри.
– А еще меня Аи беспокоит. Поговорил я с ней…
– Она прирожденная ведьма, – рыкнула Зоя.
– Ой ли? Чувствую я в ней слабину. Она как поп-расстрига: еще не сбежала, но уже сомневается.
– А людям нужны три ведьмы, это ты хочешь сказать?
– Вот именно. Верные, думающие только о деле.
– На себя посмотри, – с удовольствием сказала Зоя. – Кто с богиней плодородия в платонических отношениях, переходящих в полный разврат? Да и не с ней одной.
Богиня была фактом, Пан отрицать не мог. Вот с кем непременно надо увидеться. В интересах дела, конечно.
– Все чай да чай, – сказала, входя, Яя. – Давайте молочный коктейль сделаем?
Пан с Зоей воззрились на нее недоуменно.
– Ты что, ребенок? – поинтересовалась Зоя.
– А что? Историческая традиция, между прочим. Мне Аи рассказывала.
– Ладно, – закатила глаза Зоя. – Раз историческая, давай свой коктейль.
Пан вздохнул и достал из внутреннего кармана флейту. И как она только там помещалась…
* * *
Я читала и читала, как делала всю свою жизнь. Но теперь это было совершенно другое чтение. История ведовства и рецепты зелий, каталоги богов и трав. Впрочем, о богах было мало. Видимо, предполагалось, что их все знают. С другой стороны, это же не так. Вон о ведьмах сколько написано в человеческой литературе, и как мало правды. Я вообще стала сомневаться, что понимаю, кто такие боги. Вот, например, если ведьма порежет палец, то пойдет кровь. Другое дело, что заживет быстро. А если богиня? Я пыталась расспрашивать Зою, но она отвечала уклончиво и невнятно. Мол, потом сама поймешь, ты бы с ведовством разобралась для начала, с нечистью. Я честно разбиралась. Изучала, так сказать, должностные инструкции.
Нечисть была «плохая» и «хорошая». И отвечали они за одно и то же – за людей. Только одна и та же любовь у нас выходила разная. И все остальное тоже. Когда побеждала темная нечисть, красота становилась товаром, любовь – сделкой, а добро – эгоизмом. Интересно, что обе стороны могли использовать одни и те же методы: убеждать, направлять, очаровывать. Отличался только результат.
А еще, видимо, и боги, и нечисть могли скрещиваться с людьми – тут мифы не врали. Получались полукровки, которое многое могли, но продвижения по карьерной лестнице не получали. Видимо, чистая кровь ценилась больше. С другой стороны, талантливые выскочки наверняка могли преуспеть? В конце концов, ведьмы тоже брались из людей. А вот боги…
Но Зоя была права. Мне пока хватало насущных проблем. О богах подумаем после.
* * *
Мне снилось, как пара молодых людей в старинной одежде плывет на лодке в белом рассветном сумраке. Цель их путешествия не видна. Но вот они остановились и замерли. Во сне не было звука, но были яркие краски и запахи: ярко-зеленая листва, покрытая росой; серая птица на ветке; молочный туман над рекой; красная вышивка на рубахах; мокрая, пахучая овчина на плечах. Двое слушали птицу и не видели, как из воды высунулась призрачная русалка, отвела с лица зеленые волосы и с любопытством уставилась на людей в лодке.
Парень и девушка поплыли назад, и русалка поплыла за ними. Девушка безуспешно пыталась принять неприступный, холодный вид, а парень весь лучился и смотрел на нее так, будто ничего красивее в жизни своей не видел. Вот они выбрались из лодки, и вслед им плеснула, шаля, русалка. Парень что-то сказал девушке, и она улыбнулась.
Я проснулась с чувством щемящей тревоги. За них? Чувствую тревогу девушки? Ее же нет на свете… Может, была когда-то. Если их ждет беда, я ничем не могу помочь. Или со мной случится что-то плохое? Психоаналитики сказали бы, что это мое подсознание говорит: смотри внимательно, ты беспокоишься о любви.
Я внезапно поняла, что больше всего на свете хочу быть счастлива. Вот так, просто. Не в карьере, не в таланте. Чтобы встретить мужчину своей жизни и быть с ним как одно целое. Это сейчас называют «взаимозависимость», а раньше говорили просто: «любовь».
* * *
Богиня плодородия Церера покровительствовала и женскому взрослению: превращению девочек в женщин, замужеству и рождению детей. Ее функции менялись: она последовательно отвечала за урожай, женскую добродетель и право. В итоге под ее влиянием осталось только сельское хозяйство. Со временем культ богини угас, однако, она не забыта. Ее изображением украшали не только монеты во времена римских императоров, но и банкноты во Франции в 1934–1946 годах.
Нейл Тейман. «Сравнительная теология», 1964.
* * *
У входа в Ботанический сад стоял лимузин. Белый лимузин, что характерно. Пан, проходя мимо, поневоле задумался, кто же смотрит на него через тонированные стекла. Сердце его стукнуло один раз, дверца лимузина открылась, и женская рука поманила Пана внутрь.
– Ну, здравствуй, – женщина в белом улыбалась ему знакомой улыбкой.
– Здравствуй, – Пан поцеловал ей руку. – Как тебя называть сегодня? По имени или по прозвищу?
– Зови Церерой, пожалуй. Привыкла, пока в Европе жила.
– Хорошо. Я как раз собирался тебе звонить.
– Я знаю. Я же тебя знаю, – женщина погладила его по груди. – Соскучился?
– И это тоже, – признался Пан. – А еще у нас проблема.
– У кого это «у нас»? У меня, как видишь, проблем нет, – она повела рукой, указывая будто на все сразу – на огромный салон лимузина, на дорогое платье в греческом стиле и на свое лицо, по которому совершенно не читался возраст.
– Ах, да. Забыл, чем твой муж занимается?
– Удобрения, – вздернув нос, ответила женщина. – И сельхозтехника.
– Точно… Дела, видно, идут неплохо?
– Да. Хороший госзаказ.
– Рад за тебя и рад, что ты здесь. А у нас все не так радужно.
– Что, опять твои ведьмы? – улыбнулась богиня.
– И да, и нет. Иштар шалит.
Церера поджала губы:
– Опять?
– Да. Во-первых, она отбивает учениц.
– От стада? – Церера, усмехнувшись, положила руку на плечо Пану.
Пан откашлялся.
– От троицы, – твердо сказал он. – Ты же знаешь, должно быть три ведьмы.
– Никогда не верила в эти суеверия, – богиня погладила Пана по колену. – Прямо стихи, да?
Он наклонился к ней и тихо спросил:
– А в любовь ты веришь?
Она резко подняла голову и тихо сказала:
– Да.
– Если они победят, не будет никакой любви, – так же тихо ответил Пан.
Церера помолчала, расправляя складки на платье.
– Одна девчонка – еще не повод затевать войну, – проворчала она и улыбнулась. – Поиграй мне на флейте. Пусть сегодня будут мир и рок-н-ролл. Более или менее.
Глаза ее светились, и Пан придвинулся поближе, чтобы их рассмотреть.
* * *
Как-то раз Иван сказал:
– Ночью жди. Под утро.
Марена с возмущением вскинула голову, но он нетерпеливо махнул рукой и продолжил:
– До рассвета приду. Стукну в окно – выходи.
– Зачем? – поинтересовалась Мара.
– Увидишь, – Иван улыбался так радостно, что Мара, поколебавшись, согласилась. Интересно же.
Вечером она легла, не раздеваясь, пораньше и попыталась уснуть. Сон не шел – она все ворочалась, гадала, что придумал Иван. Было три часа ночи – или уже утра, – когда в окно стукнул камешек. Мара вскочила, подхватила платок и тихо, чтобы не разбудить мать, выскользнула из дома.
Иван уже ждал, сжимая в руках овечью шкуру.
– А это зачем? – шепотом спросила Мара.
– Увидишь, – загадочно ответил Иван и повел ее куда-то во тьму.
Когда они дошли до реки, ночной туман уже чуть побелел, угадывалось утро. Подол промок от росы, и девушка зябко ежилась. У берега их ждала лодка.
– Мы куда-то поплывем?
Иван не ответил, и она, скинув обувь, следом за ним забралась в лодку. Пока Мара возилась, обуваясь, Иван взял весла, оттолкнулся, и лодка тихо поплыла по течению. Мара смотрела вокруг. Она никогда еще не была на реке в такое время, туманные заросли, кусты и деревья, растущие по берегам, казались ей сказочным лесом, а они с Иваном – странниками, что плывут на встречу – с чем? Она не знала. Девушка поежилась, то ли от ночного холода, то ли от необъяснимого страха. Иван набросил на нее овечью шкуру.
– Так ты для меня ее взял? – улыбнулась Мара, и Иван кивнул.
Они проплыли еще немного, когда Иван направил лодку к берегу, в камыши.
– И что теперь? – прошептала Мара, хотя никто здесь не мог их услышать. Просто не хотелось разрушать речную тишину.
Иван поднял палец:
– Слушай!
Мгновение прошло, еще одно, а потом совсем близко зазвучала птичья песня. Сначала негромкая, постепенно она набрала силу, разлилась по воде, затопила все вокруг. Марена стала присматриваться, но никак не могла разглядеть птицу.
– Во-он там, – указал Иван. – Выше.
На дереве, у самой воды, полускрытая ветками и листвой, сидела маленькая серая птичка.
– Соловей, – медленно проговорила Мара.
Иван кивнул.
Они сидели и слушали серого певца до тех пор, пока вокруг не разгорелось утро. Тогда Иван снова взялся за весла и поплыл в деревню. На обратной дороге оба молчали, одновременно умиротворенные и взволнованные. Когда они уже выбирались на берег, в воде что-то плеснуло.
– Русалка, – улыбнулся Иван, и Мара улыбнулась в ответ.
Иван проводил ее до дома. Вокруг было тихо, но, когда Мара уже открывала дверь, у соседей что-то грохнуло. Видно, бабка Доля встала пораньше, корову доить. Девушка забежала в дом и не видела, что на нее через забор недобрым взглядом смотрела Доляна.
* * *
Яя летала по городу, благо было темно и пасмурно. Пан с Зоей заседали в гостиной, у книжных шкафов. Скептически выслушав вдохновенную речь Пана, Зоя подошла к окну, невидяще посмотрела на небо, кивнула и отчеканила:
– Платье.
– А?
– Какого цвета у нее было платье?
– Белого, – Пан пожал плечами.
– Мокошь…
– Она теперь Церера.
– Да хоть кто. Тоже мне, взяли моду, имена менять. Так вот. Она всегда носит черное. По крайней мере, лет двести. Ты воспринимаешь ее неадекватно.
Пан смутился.
– Но это совсем другое дело…
– Значит, ты веришь, что войны не будет? Вообще не будет проблем?
– Конечно! – горячо проговорил Пан.
– Она могла сказать не это. Или иметь в виду другое. Или – страшно сказать – быть не права. Ты же это понимаешь?
Пан снова запротестовал.
– А еще она не из наших, – укоризненно подняла палец Зоя.
– Потому что богиня?
– Потому что слишком надолго она страну оставила. Уже другой мир здесь, что она в нем понимает? Да, замуж вышла, вернулась, так ведь и ста лет еще не прошло.
– А Иштар…
– Слушай, а ты не в курсе – она богиня вообще? Ходили в двадцатом веке всякие слухи…
– Для современной молодежи она точно богиня, – уклончиво ответил Пан.
* * *
Дженни купила бьюти-бокс со скидкой. Не совсем тот, что советовала Иштар на тренинге, этот был дешевле, и теперь девушка придирчиво рассматривала содержимое: декоративная косметика, уходовая косметика, чехол для телефона. Очень милый чехол, с мягким розовым сердечком, а внутри блестки пересыпаются. Ее собственный давно пора менять. Дженни немедленно переодела телефон – отлично. Что у нас дальше? Удлиняющая тушь, консилер, чтобы замазывать синяки под глазами, бальзам для губ. Нужные вещи. Три маски для лица: питательная, увлажняющая, антиэйдж. Вот эту и попробуем. Дженни быстро смыла косметику, развалилась на диване и прилепила мокрую тканевую маску на лицо.
Теперь можно спокойно почитать блоги. У Иштар продолжается серия постов о красоте, они с Дженни на одной волне. Вчера было про косметику, а сегодня медитация как способ снять усталость и расправить лицо. «Ом-м-м!» Дженни включила ролик заново и начала мычать синхронно с Иштар. Делала она это с энтузиазмом, и маска то и дело пыталась в ужасе уползти с лица.
Через двадцать минут Дженни чувствовала себя обновленной и полной сил, только лицо почему-то чесалось. Подойдя к зеркалу, девушка испуганно вскрикнула: то ли медитация не пошла впрок, то ли маска отомстила за небрежное отношение. Старые ведьмы, небось, сказали бы: «Сглаз и порча».
Дженни поспешила смыть остатки маски, на всякий случай выпила таблетку от аллергии и загрустила. Тяжело дается настоящая красота.
Надо еще браслет купить, как у Иштар, с подвесочками.
* * *
Я с интересом полистала древнюю книгу о колдовских амулетах. Агат впитывает негатив, изумруд дарит умиротворение, гелиотроп защищает от темных сил. Зоя глянула в книгу и фыркнула.
– Женщины во все времена любили украшения. Вот и объясняли это необходимостью. Мужья да отцы рады стараться. Обереги это слабые, нет в них смысла.
– А мне нужен какой-нибудь оберег? – спросила я у ведьм, отрываясь от книги.
– Если нужен будет – сама поймешь, – проворчала Зоя. – Иштар, богиня наша темная, носит чуть ли не все сразу, хотя, казалось бы, зачем ей. Тут кто как.
Яя кивнула и сдвинула платье на плече.
– Татуировка? – удивилась я. – Стрекоза? Как-то очень… современно.
– Символ свободы и легкости, – гордо сказала Яя. – Мне один мастер сделал. Я с ним… э-э-э… нашла общий язык. А что? Стрекозы красивые и вкусные.
Я поперхнулась, а Зоя закатила глаза и отчеканила:
– Ведьма не должна так выделываться. Но если помогает, – она акцентировала последнее слово, – тогда пусть. Ты хотя бы не станешь такое творить?
Я покачала головой.
– Я вообще против татуировок. По крайней мере, на себе. Я бы классический амулет сделала. Только не знаю, какой…
– Рано тебе еще.
Зоя достала с полки большой серебряный квадрат размером с рамку для фотографий, с четырьмя квадратными же дырками по углам. Я и раньше его видела, но посчитала обычной интерьерной безделицей.
– В древние времена это был символ Мокоши, Великой Матери, а теперь знак хранительницы обычаев.
– Инфляция, – пробормотала я.
– Что говоришь?
– Да так, ничего.
– Тогда за дело, хватит рассиживаться.
* * *
Когда жестокий инквизитор Бернард из Ко, названный Молотом еретиков, нашел в 1245 году в одном городе гнездо нарушителей законов, то открыл большой процесс, но не возбудил дела против ведуньи, которая заявила, что колдовала над одеждой соседок, чтобы предохранить их от болезней и бед.
Генрих Кардер. «Молот ведьм. Комментарии», 1823.
* * *
За окном стояла тихая ночь, если в городе ночь может быть тихой. Когда-то оранжевый, но за годы выцветший до желтой белизны абажур с одинокой лампочкой освещал лица таинственным светом. На плите поспевало варево – то ли снотворное, то ли возбуждающее. А может, обыкновенный отвар ромашки, и только ведьма решала, от чего поможет лекарство. Как ведьма скажет – так и будет…
Нам, как оказалось, недостаточно просто быть. И в магической сфере имелась своя текучка. Сегодня три ведьмы – точнее, две ведьмы и одна ученица – сидели за круглым столом, читая списки, принесенные Паном, разбирая человеческие дела. И ничего в бумагах не было о дурном глазе и порче посевов.
– Скворцова Мария Витальевна, 29 лет, бухгалтер – страдает от осознания собственной уродливости, – бубнила Зоя.
– Белькасов Виктор Васильевич, 48 лет, писатель – потеря веры в собственный талант, повышенная жестокость…
– Волков Денис Николаевич, 36 лет, промышленный альпинист, и Волкова Юлия Петровна, 37 лет, его жена, домохозяйка. Регулярные измены, вовлеченные лица: Приходько Светлана Владимировна, Орлова Сусанна Игоревна, Абазян Сурен Ашотович…
Смешно и грустно. Имен много и нужно особое чутье, чтобы решить – вмешиваться или нет. Поможет ли ведьмовское влияние? Пойдет ли на пользу? Таким искусством в высшей степени владела Зоя. Яя уверяла: если дело доходило до вопросов равновесия, когда исчислить логикой добро и зло невозможно, старшая на одной только интуиции принимала верное решение. И, похоже, Яя была права.
Были в списке Александр и Аня, с фотографиями и биографической справкой (описание закрывшихся церковных дверей прилагалось). Спросили мое мнение, и я согласилась с Зоей, что здесь вмешиваться не стоит – ничего не получится. По крайней мере, у меня было такое ощущение.
С Игорем и Наташей, погибшей в автомобильной катастрофе, все было сложнее: Зоя сказала, что он забудет жену, если избавить его от чувства вины. И Яя подтверждала, что Наташина подруга, не слишком красивая, но способная расцвести рядом с правильным мужчиной, с удовольствием его утешит. Стоит ли ускорять события?
– Нет, – решительно сказала Зоя. – Сам должен.
Интересно, а не лучше ли было вмешаться, облегчить человеку жизнь? А бухгалтершу Скворцову надо ли делать красивой? Может, она со свету мужиков начнет сводить. А писатель? Он создаст шедевр, если ему вернуть веру в себя? Не мне решать, Зоя лучше знает. Самолично я бы побоялась влезать в судьбы других людей, а в компании вроде как и не страшно.
Теперь мне предстояла практика.
