Текст книги "Неблагой уезд (СИ)"

Автор книги: Ольга Кузьмина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Я скоро вернусь. Мидир Гордеевич сказал, что за сутки обернёмся.

– Не загадывай. Главное – возвращайся.

Они разом обняли его, поцеловали к обе щеки и вихрем улетели прочь. «Даже Анчутку не дождались, – расстроился Дилан. – Или с Мидиром не хотят встречаться?»

Он не раз замечал, что все окрестные русалки не благоволят к господину Ардагову. Но в чём причина – не удосужился узнать.

Дилан поёжился. Почему-то было зябко, как в предзимье, и хотелось спать. Он зевнул и тут же прикрыл рот ладонью. К дереву размашисто шагал Мидир. Он переоделся в зелёный сюртук и коричневые панталоны, а с высоких сапог снял шпоры. В одной руке господин Ардагов нёс дорожный сундучок, а другой поддерживал закутанную в плащ с капюшоном жену. За ними ковылял Анчутка, а замыкали небольшую процессию Хризолит, зорко оглядывающийся вокруг, и Куделька.

Дилан поклонился Этайн и пожелал ей доброго утра, но она даже не повернула в его сторону головы. Как всегда. Порой Дилану казалось, что госпожа страдает выборочной слепотой и глухотой.

– Почему мы не можем поехать верхом? – капризно спросила Этайн, плотнее кутаясь в плащ из тонкого сукна.

– Потому что так будет быстрее, любовь моя, – терпеливо ответил Мидир. – Доверься мне.

Хризолит вышел вперёд, огляделся в последний раз, удовлетворённо кивнул и волчком крутанулся на месте. Под его ногами открылся тёмный провал. Толстые корни изгибались в подобие ступеней.

– Добро пожаловать в Подземный мир, – торжественно сказал Хризолит и змеёй скользнул через край.

Мидир щёлкнул пальцами. Куделька обнюхал край ямы, тряхнул ушами и отважно запрыгал вниз по ступеням. Чуть помедлив, за ним последовал Мидир, подхватив на руки Этайн. Анчутка с тоской глянул на небо, взял Дилана за руку и они вместе ступили на подземную тропу. Над их головами земля сомкнулась.

Каменный пояс

Подземная тропа сияла под ногами золотистым светом – то прохладным, то приятно-согревающим.

– Выпендрёжники, – пробормотал Анчутка. – Столько силы даром тратится!

Дилан вздохнул. Такого потока чистой силы ему ещё не доводилось видеть. Подземные пути тилвит тэг были скромнее. И темнее. Только на перекрёстках там росли светящиеся грибы, кольцами окружающие исписанные рунами менгиры. Когда-то каменные столбы служили указателями, но со временем, напитавшись магией, начали бродить с места на место и оттого надписи потеряли всякий смысл. А ещё там было тихо, разве что изредка слышался звон колокольчиков, предупреждающий о приближении блуждающих огоньков.

На змеиной тропе постоянно слышался шум: то стук рудничных молотков, то пробирающий до нутра скрежет, а то отзвуки разудалой пирушки. Стены тоже менялись. Сначала золотые сполохи освещали серый гранит с блёстками слюды, потом полированные плиты моховой яшмы, а потом – шёлковую зелень малахита. Этайн восхищённо ахала, тонкими пальцами касаясь дивных узоров. Мидир крепко держал жену за руку и на окружающие красоты поглядывал мельком, всё внимание сосредоточив на тропе.

– Ни одной развилки, – шепнул Анчутка Дилану. – Только виражи закладываем, аж голова кружится. Как думаешь, сколько мы прошли?

– Каждый поворот – тысяча вёрст, не меньше. – Дилан не сводил глаз со стен.

– Ты чего высматриваешь?

– Двери.

– Где? – Анчутка завертел головой.

– В том-то и дело, что нигде. А должны быть, иначе откуда шум?

– Двери есть, – сказал Хризолит. Он сменил обличье и теперь то забегал вперёд, то отставал и шагал последним. – Вот только показываются они не любому. Великому Полозу нахлебники без надобности, да и соседям тоже. Всем искра нужна, талант, то бишь.

– Соседям? – переспросил Мидир.

– Подземным хозяевам, – пояснил Хризолит. – Их много, вообще-то. Но наш Полоз самый сильный.

– Слышь, – Анчутка подтолкнул Дилана локтем, – я всё думаю про этих... ну, хтонических богов. Ежели правда, что они все одна семейка, это что же получается, Полоз и Касьян – братья?

– В семье не без урода, – Хризолит сердито посмотрел на беса. – Промежду прочим, именно Полоз постарался, чтобы Касьян спал без просыпа большую часть времени.

Дилан заметил, что юный змей снова стал прежним. То, что изменило его на краткое время, ушло. Или затаилось?

– Как долго ещё идти? – спросила Этайн. – Я устала.

– Как будет угодно госпоже! – Хризолит поклонился. – Никто не может упрекнуть Великого Полоза за недостаточную заботу о гостях.

Он трижды постучал в стену. Узоры малахита задвигались и сложились в очертания двустворчатой двери с рамой из переплетающихся змей. Дверь плавно отворилась.

– Какая прелесть! – Этайн захлопала в ладоши. – Каменный сад!

Здесь было светло, как в летний полдень, только свет шёл не сверху, а снизу. Блестящие золотистые змейки танцевали между похожими на берёзы и яблони деревьями. По обочинам тропинок росла жёсткая на вид разноцветная трава. Анчутка наклонился, сорвал лазоревый стебелёк.

– Ишь ты, и впрямь каменный! – подивился он.

– Деревья тоже, – сказал Хризолит. – Вот эти, белёсые, мраморные. А те, что зеленее, – из змеевика-камня. Яблоки на них сердоликовые.

Подземный сад был одновременно и каменным, и живым. По пещерам гуляли сквозняки, и тонкие листья шевелились, тёрлись друг о друга. Звук был, как на берегу моря, когда волны перекатывают гальку.

– Я видел золотые и серебряные деревья, откованные дварфами, – сказал Мидир, – но им далеко до подобного мастерства. Из какого народа ваши умельцы?

– Из человеческого. – Хризолит усмехнулся удивлению гостя. – У нас много людей в мастерских. Силой никого не тянули – сами пришли. Только тоскливо им оказалось без травы-муравы, цветов и деревьев. Вот и смастерили себя сад, вроде как в шутку. А потом оно само разрослось.

– Гляньте-ка, солнышки! – Анчутка показал на каменные спиральные раковины, развешенные на ветках.

– Их аммонитами прозывают, – щегольнул учёностью Дилан, – по имени бога солнца из страны Та-Кемет.

– Я и говорю, солнышки. У нас на реке берег однажды осыпался после дождей, так эти солнышки прямо повылазили – видимо-невидимо. И большие были – с тележное колесо. Деревенские набежали, растащили по домам. Поп опосля сильно бранился, пугал, что это змеи окаменевшие. Только никто ему не поверил.

– И правильно, – поддакнул Хризолит. – Нечего народ в заблуждение вводить. Окаменевшие змеиные кости совсем другие. А вот и каменные цветы! – Он повёл рукой и деревья впереди расступились, открывая поляну, сплошь заросшую чёрными кустами. На угольных ветках покачивались с лёгким звоном малахитовые цветы, похожие на крупные колокольчики. В каждом мерцала сурьмяная звёздочка.

– Предивное зрелище. – Мидир, склонив голову набок, вслушивался в малахитовый звон. – Так вот какая она, душа камня...

– Эти цветы, – Этайн присела и потянулась к колокольчикам, – дают семена?

– Нет, но зато они цветут вечно, – ответил ей звучный голос из глубины сада.

Мидир резко развернулся, устремив взгляд в тени между деревьями. Анчутка придвинулся ближе к Дилану. Хризолит выступил вперёд и преклонил колено.

– Мой господин! Я привёл гостей...

– Вижу.

Два соседних дерева вскинули ветви навстречу друг другу, и в получившейся арке появился Великий Полоз. Анчутка изумлённо вздохнул. Этайн отступила за спину мужа. Подземный владыка предстал перед гостями в смешанном обличье. Выше пояса он был человеком с мраморно-бледной кожей, а ниже пояса – гигантским змеем. Кудрявые чёрные волосы с огненными прядями удерживал золотой обруч. Одежду Полоз не носил, только тяжёлый на вид пояс из окованных золотом самоцветов. У Дилана зарябило в глазах от пестроты и блеска: яшма, аметист, сердолик, турмалин.... На груди Полоза на плетёном шнурке висела синяя с золотым отсветом каменная раковина.

«Почему подземный хозяин носит символ солнца? – задумался Дилан. – Или потому и носит, что подземный?»

Анчутка метался взглядом от Полоза к Хризолиту и обратно. На подвижной физиономии беса удивление сменялось досадой.

– Обмишурился я, похоже, – буркнул он.

Не считая глаз, сходство Хризолита с владыкой Каменного Пояса было разительным. «Сын, – подумал Дилан. – Сын, а не племянник!»

Мидир склонил голову в сдержанном приветствии. Дилан чуял напряжение сида. Широко расставленные глаза Полоза сияли расплавленным золотом, но при этом никакого колдовства змей не творил.

«Он просто переполнен силой! Как его не разрывает? Или... он сам и есть сила?» – Дилану стало жутко. Одно дело рассуждать о хтонических богах, и совсем другое – встретиться с одним из них лицом к лицу.

– Добро пожаловать в мои владения! – Полоз прижал ладонь к сердцу. На Дилана и Анчутку он бросил лишь мимолётный взгляд и сосредоточил всё внимание на чете Ардаговых. – Приветствую тебя, Этайн, дочь Этара, и тебя, Мидир Великих Деяний, сын Индиу, сын Кехтаха, король сида Бри Лейт!

Куделька, жавшийся к сапогам хозяина, удивлённо тявкнул.Этайн вздрогнула.

– Это что за имя? – едва слышно выдохнул Анчутка. – У нас Мидира Гордеича никто так не величает.

Дилан только пожал плечами. В нём крепло недоброе предчувствие: их заманили в ловушку! Ну, не их с Анчуткой, конечно, а Мидира, но это всё равно!

– Поражён твоей осведомлённостью. – Господин Ардагов повёл плечами. Сюртук на нём сменился пурпурным плащом, заколотым на груди золотой фибулой с длинной иглой. Приминая плащ, за спиной на ремне появился бронзовый посеребрённый щит с золотой кромкой и золотым умбоном. В левой руке Мидира оказалось копьё с золотыми полосами по древку. Бронза пяти наконечников почернела.

– О, явижу, тебе довелось сражаться с Касьяном? – Полоз сочувственно покивал. – Чёрная кровь отравила твоё оружие. Но эту неприятность легко исправить.

Он театрально взмахнул руками:

– По моему желанию и повелению – пусть исправится всё искажённое и станет, как прежде!

– Нет! – Мидир вскинул щит, закрывая не себя – жену.

Потом Дилан не раз гадал, был это жест отчаянья, или король сидов действительно не сознавал, как нелепо закрываться от хтонического бога в его владениях?

Сила ударила снизу. Дилана сшибло с ног, приподняло, завертело.

– Держись! – Его схватили с двух сторон, прижали к чему-то твёрдому.

Дилан проморгался. Хризолит и Анчутка держали его за руки, прижимая к мраморной берёзе. Глаза у обоих сияли шалым восторгом, волосы стояли дыбом и потрескивали.

– Вознестись захотел? – Хризолит блеснул белозубой улыбкой.

– Да он просто решил крепость вашего потолка проверить! – ухмыльнулся Анчутка.– Слышь, Воробышек, а с меня три проклятья как жаба языком слизнула! Я уж думал...

– Не подходи ко мне! – Женский визг резанул по ушам.

Тилвит тэг, бес и змей обернулись одновременно. Этайн пятилась от мужа, не замечая, как царапает лакированную кожу модных туфель каменная трава. Уложенные в пышную причёску белокурые волосы распустились, укрыв женщину вторым плащом.

– Любовь моя... – Мидир осторожно протянул к ней руку. Он тоже изменился. Золотые волосы стали длиннее, рассыпались по плечам. Куделька исчез.

– Не смей ко мне прикасаться! – Лицо Этайн исказилось. Смывая пудру, по щекам потекли слёзы.

Дилан ни разу не видел, чтобы госпожа Ардагова плакала. Её безмятежные глаза всегда оставались сухими, даже когда она устраивала мужу сцены.

«Зачарованная... – Дилану захотелось дать себе пинка за то, что с первого дня не распознал чары, окружавшие госпожу. – Вот почему она меня не замечала!»

– Ты чудовище! Вы все, все чудовища! – Она дико огляделась. – Я хочу вернуться домой!

– Твой дом со мной, Этайн, – мягко сказал Мидир. – Помнишь, я обещал, что ты будешь вечно молодой и прекрасной? Я сдержал слово, любовь моя.

– И ты смеешь говорить мне о любви? Ты?!

– Но это правда, Этайн! Ты моя единственная любовь и другой мне не надо!

– Что ты сделал с моей дочерью, предатель?! Где она? Я хочу её видеть, немедленно!

– Она давно умерла, Этайн. С тех пор прошли тысячи лет. Пойми, ты уже не человек, ты одна из нас.

Она дёрнулась, как от пощёчины. Рванула завязки плаща, потом кружевной ворот платья. Драгоценными градинами раскатились, затерялись в траве жемчужины порванного ожерелья.

– Душно... как же мне душно... Ты, – она повернулась к Полозу, – ты демон?

– Смотря для кого, прекрасная госпожа, – он улыбнулся. – Но всё же, скорее нет, чем да. Если не вдаваться в скучные подробности, меня можно назвать богом.

– Какие жертвы ты принимаешь?

– Милая, не надо! – Мидир коснулся её плеча, но Этайн отбросила его руку с такой яростью, что он отступил.

– Просто скажи, что ты хочешь, прекрасная госпожа. – Полоз подался вперёд. Золотые глаза чуть сощурились. – Для меня будет в радость исполнить твоё желание.

«Вот она, ловушка! – Дилан сжал задрожавшие пальцы. – Но зачем?»

– Госпожа, – робко позвал он, – пожалуйста...

Она даже не повернула головы, уставившись замершим взглядом в никуда.

– Рад госпоже, как мёду на ноже, – пробормотал Анчутка. – Сейчас она всех нас припечатает!

– Я хотела бы умереть и снова родиться человеком, – Этайн горько усмехнулась. – Но так уже было. И он снова найдёт меня. Нет, теперь я хочу отомстить. Ты знаешь Дагду?

– Встречались, – уклончиво ответил Полоз.

– У него есть сын – Энгус Мак Ок. Он жив?

– Жив и здоров, как и его батюшка. Обживается на новом месте.

Мидир вздрогнул, но смолчал, только крепче сжал копьё. Пять наконечников, очищенные от скверны, хищно блеснули.

– На новом месте? – переспросила Этайн. – Где это?

– В полуночных землях, на берегу Северного моря. Там есть полые холмы, ведущие в подземный мир, где обитают сихиртя. Их ещё прозывают чудью белоглазой. Довольно беззащитный народец и весьма малочисленный. Сидов они встретили с превеликой радостью.

«Вот куда унесло флотилию Дагды!» – Дилан покосился на Мидира. У того побелели губы и пальцы на древке копья.

– Ты сможешь переправить меня к нему? – спросила Этайн.

– К Энгусу? – уточнил Полоз. Он не выглядел удивлённым. – Разумеется. Это и есть твоё желание?

– Да! – Она повернулась к мужу. – А ты живи один. Живи и знай, что я делю ложе с твоим названным сыном!

Мидир неожиданно улыбнулся. Всегда прекрасный, сейчас он стал ещё прекраснее. Нежной белизной первоцветов засияли волосы, на гладкой коже лица цветами наперстянки распустился румянец, безупречной дугой изогнулись густые брови.

– Посмотри на меня, Этайн, – сказал он. И мёд смешался с ядом в его голосе. – Сейчас ты видишь свою красоту в последний раз. Только будучи моей женой ты остаёшься молодой и прекрасной. Но если ты покинешь меня, то скоро увянешь. Ни Энгус, ни Дагда не сумеют спасти тебя. Ты будешь жить вечно – уродливой старухой, дряхлой беззубой каргой!

– Пусть так! Я ненавижу свою красоту, от неё все беды! – она махнула рукой. – Клянусь, я больше никогда не посмотрюсь в зеркало! Прощай, Мидир.

Она выжидательно посмотрела на Полоза. Он кивнул.

– Хризолит, проводи госпожу.

Юный змей поклонился Этайн и молча указал на тропу, ведущую за деревья – туда, где темнела отвесная скала. Полоз щёлкнул пальцами, и темноту прорезали золотые линии, обрисовывая дверной проём. Никто не произнёс ни слова, пока Этайн и её провожатый не скрылись за этой дверью.

– Теперь ты доволен, Великий Полоз? – голос Мидир звучал сдавленно, словно он сдерживал рвущийся наружу крик.

– За то, что произошло, мой прекрасный гость, вини только себя, – Золотой змей развёл руками. – У твоих сородичей накопилось к тебе слишком много претензий. А я задолжал Дагде услугу. К слову сказать, он требовал твою голову, так что я, можно сказать, тебя спас.

– Спас? – Мидир саркастически усмехнулся. – Да неужели? Вот только я почему-то не ощущаю себя твоим должником.

– Наше знакомство началось не лучшим образом, – Полоз вздохнул. – И меня это не радует. Не время нам с тобой ссориться – врагам на радость. Позволь оказать тебе должное гостеприимство. Выпьем, закусим, а потом обсудим нашу общую проблему с Касьяном.

– Общую? – недоверчиво переспросил Мидир.

– Не сомневайся, я вовсе не желаю, чтобы Завистнику приносили жертвы. Тем более, что Неблагим уездом он не ограничится. Ему сколько ни дай, всё будет мало. Так что нам с тобой есть что обсудить. А твои слуги покамест...

– Они со мной, – твёрдо сказал Мидир.

– Вот как? – Полоз отыскал глазами замерших за спиной сида Дилана и Анчутку. Прищурился, внимательно всматриваясь.

У Дилана неприятно защекотало внутри. Костяной нож на поясе шевельнулся, заскрёбся в деревянных ножнах. Дилан прижал его ладонью.

– Вот как... – повторил Полоз задумчиво. – Что ж, места всем хватит.

***

Места не просто хватило. За длинным столом, накрытым шёлковыми скатертями, на основательных каменных лавках можно было усадить всех неблагих фэйри и ещё бы осталось место для благих. Юркие служанки со смешливыми чёрными глазами поставили перед гостями тонкостенные фарфоровые пиалы, полные душистой, отливающей перламутром ухой. Потом принесли блюда с кусками белой рыбы, переложенной раковыми шейками. Хлеба не было, зато на десерт подали яркие, как леденцы, восточные сладости.

Анчутка уминал всё, что ему подкладывали на тарелку, только за ушами трещало. Дилан ел мало, напряжённо прислушиваясь к негромкому разговору Полоза с Мидиром. Подземный хозяин свернулся кольцами на широком троне во главе стола. Мидир сидел от него по правую руку, а Дилан с Анчуткой – поодаль. Вроде и за одним столом с господами, а всё же не на почётных местах.

Мидир держался с королевским достоинством, накрепко заперев внутри свои переживания. Дилан мечтал об одном: не оказаться рядом, когда этот вулкан взорвётся.

– Стало быть, про взгляд Касьяна, от которого следует беречься, ты знаешь? – Полоз отстранил служанку и самолично налил гостю в кубок густое алое вино.

– Знаю, – Мидир отпил глоток и одобрительно кивнул. – Славный напиток. Из Италии?

– Местное. Сосед мой винокурню держит. Так что у вас в Пустовойске приключилось? Кто ударил первым?

– Касьян, – Мидир поморщился. – Показал свою губительную силу. А мне пришлось бить вслепую, из-за щита, оттого я и промахнулся – попал в плечо, а не в сердце.

– У него нет сердца, так что не сокрушайся о своём промахе. Да и копьём Завистника не убить, даже таким, как у тебя. Его вообще невозможно убить. Только обездвижить, и то не навсегда.

– Я слышал, что это твоей властью он спит под землёй большую часть времени?

– Верно.

– Так кто же его поднял? Кто-то сильнее тебя?

Полоз поперхнулся вином. Дёрнув щекой, отставил кубок.

– Сильнее меня отсюда и до Альпийских гор никого нет. А разбудить Завистника несложно, особенно в високосный год. С этим любой деревенский колдун справится. Другое дело – удерживать его ото сна. Для такого требуется опытный чародей. Сдаётся мне, при дворе нынешнего императора завёлся кто-то знающий, не слабее Брюса, который Петру служил. И мне это не по душе. Война – дело людское, мы в то не вмешиваемся, а иначе до светопреставления довоеваться недолго. Тут ведь только начни... Кстати, где воевать-то собираются?

– Я не вдавался в подробности людской политики, но, судя по слухам, ожидается война в Крыму. С турками, вроде бы. Но и Британия, скорее всего, не останется в стороне.

– А у них найдётся, кого призвать Касьяну в супротивники. – Полоз посмотрел на Дилана. – Как думаешь, королевич заморский?

– Я... не знаю, – Дилан смущённо поёрзал на жёсткой скамье. – Тилвит тэг не особо любят воевать, а владыка Гвин-ап-Нудд ничего не должен английской королеве, но... Не знаю.

– У владыки Аннуина силы в достатке, – сказал Мидир. – А если не захочет воевать сам, пришлёт драконов. Есть у него парочка...

– Вот только драконов нам здесь и не хватает! Нет, такую войну допускать нельзя! – Полоз стукнул кулаком по столу. – Касьяна остановить – полдела. Нам до того колдуна надо добраться, который при дворе воду мутит.

– И как ты собираешься к нему подобраться? Неужели змеиные тропы доходят до Петербурга?

– Нет, но есть и другие пути. – Полоз повертел в пальцах серебряный нож с малахитовыми накладками на рукояти. – Было дело, Малахитчица дочку свою в царский дворец отправляла, так что дорожка протоптана. Вот только я несколько... ограничен в действиях.

– Это у всех хозяев гейс такой – не бить первым? – Мидир заинтересованно поднял бровь.

– А как бы иначе мы уживались друг с другом? – Полоз усмехнулся. – Нет, стычки-то случаются, но по мелочи. А чтобы насмерть – такого от моего рождения не было. И не будет, покуда я жив. И супротив людей мы тоже первыми не выступаем. Воздать по заслугам – дело другое. Но открыто против меня Касьян действовать не станет и колдуну своему не позволит.

– Не оттого ли он первым делом Неблагой двор под себя подмял? – Мидир задумчиво покусал губу. – Чтобы никто из нас не успел связаться с тобой? Ведь у нас таких гейсов нет. По крайней мере, в отношении людей.

– Верно рассуждаешь. Касьян знает, что ты ко мне отправился?

– Нет, я принял меры. Никто чужой наш уход не видел, а следы мои слуги замели. Касьян, разумеется, заявится ко мне. Полагаю, уже заявился. Но я оставил вместо себя куклу, в которой моя кровь. Она будет отвечать моим голосом. А защита усадьбы продержится три дня.

– Не обольщайся, ты ещё не знаешь Касьяна. Ежели он насосётся чужой силы, твоя защита и дня не продержится. Впрочем, этого хватит, если действовать с умом. Есть у тебя шустрые слуги?

– Ты хочешь знать, где находится Касьян?

– Не просто знать. Его нужно подманить поближе к подземной тропе. Силу, чтобы одолеть Завистника, я тебе одолжу, но чтобы затянуть его под землю одной силы мало. Тут особое умение требуется.

– То есть, – Мидир недобро прищурился, – ты намерен утянуть своего родича под землю из-под моего удара?

– После удара, – спокойно уточнил Полоз. – Оглушённого его легче будет упокоить. Лет на сто. Но действовать нужно точно и быстро. Времени на второй удар у тебя не будет. Касьян попросту сбежит, как только почует мою силу.

Мидир задумался.

– Шустрый слуга... – Он посмотрел на Анчутку.

– Господин мой! – бес побелел, как свежевыпавший снег. – Он меня знает! Подлететь не успею, как пришибёт!

– Я могу разведать, где Касьян, – Дилан потрогал под сюртуком мешочек с ракушкой. – Но только разведать, ничего больше.

– Объяснись! – потребовал Мидир.

– Про Касьяна знают русалки, – Дилан говорил медленно, старательно подбирая слова, чтобы не ляпнуть лишнего. – Они его не любят и боятся. Я могу связаться с русалками и спросить, где сейчас Касьян.

– Это те самые русалки, которые тебе цветок папоротника дали? – спросил Мидир. – Как их... Ивка и Алёна?

Анчутка беззвучно застонал. Дилан сглотнул. Называть имена он не собирался, но клятва верности обязывала отвечать на прямой вопрос господина. И отвечать правду.

– Да.

– Нельзя полагаться на русалок, – сказал Полоз. – Касьян имеет власть над нежитью. Пусть лучше бес слетает. Я ему камушек-сердолик дам. Супротив Завистника это слабый оберег, долго не продержится, но нам всего-то и надо – момент улучить.

Анчутку затрясло. Дилан внутри себя заметался. Как уберечь всех друзей?! И тут его осенило:

– Господин Змей, у Ивки и Алёны есть украшения из сердолика. Стало быть, они не считаются нежитью!

– Русалки носят сердолик? – усомнился Полоз. – Подделка, небось. Янтарь варёный или вовсе стекло.

– Хризолит сказал, что камень настоящий, – возразил Дилан. – Он меня учил из этого сердолика украшения делать.

– Вот как... – Полоз посмотрел на него, как уже смотрел недавно в саду. Словно до костей прощупывал. – Ну, будь по-твоему, королевич, связывайся со своими русалками. Только прежде решим вопрос моей оплаты.

– Ты сам предложил свою помощь! – вскинулся Мидир. – Об оплате речи не было!

– Если я просто так дам тебе силу, это будет нарушение правил, – Полоз подкупающе улыбнулся. – Не беспокойся, большой цены я не потребую. Давай обсудим этот вопрос наедине. – Он поднялся. Зашуршала по камням змеиная чешуя. – Или передумал, прекрасный гость?

– Нет, – Мидир встал. – Не передумал.

***

Ракушка оказалась самой обычной – от озёрной улитки. Дилан тихонько дунул в хрупкую спираль, позвал:

– Ивка?

Внутри зашуршало, потом послышался тонкий писк. Голос Ивки едва угадывался:

– Слышу, Воробушек! Как вы там?

– У нас всё хорошо. – Дилан переглянулся с Анчуткой. Они сидели в каменном саду, прямо на посыпанной мелким песком дорожке. Оба следили, чтобы никто к ним не подобрался незамеченным. – Можешь узнать, где сейчас Касьян? Только осторожно!

– Да чего там узнавать. Здесь он, кружит вокруг усадьбы, аки волк рыкающий. Ограда уже качается.

– Он один?

– Неблагой совет с ним. На двух тройках прикатили. Слушай, мы тут с Алёнкой всё думаем, что сделать можно...

– Ничего не делать! – Анчутка вырвал у Дилана ракушку. – Бегите оттуда сейчас же! Это не ваша драка!

– Пусть сначала подманят Касьяна к дубу! Дилан, прикажи им, они у тебя в долгу!

Дилан оглянулся. «Эх, проследили!..» Мидир и Полоз появились из тени ближайшего дерева. Змей выглядел довольным, как кот, нализавшийся сметаны. Глаза Мидира сияли золотом. В одной руке он сжимал копьё, другой придерживал запахнутые полы плаща.

– Нет, господин мой, – Анчутка сжал ракушку в кулаке, раскрошил и бросил на песок, – Касьяна я отвлеку.

– Ты же не хотел лететь?

– Передумал... – Бес кашлянул. – Хозяин подземный, ты мне вроде амулет обещал?

– Выбирай любое, – Полоз показал на сердоликовые яблоки. – Держи поближе к сердцу. Пока не треснет, будет тебя защищать.

Анчутка дважды обошёл вокруг яблони и наконец сорвал небольшое, но самое яркое каменное яблочко. Потёр о рукав, понюхал и сунул за пазуху.

– Ну, я полетел?

– Погоди! – Дилан порылся в своей котомке и достал запутку – плетёнку из шёлковых ниток, спряденных с паутиной и натянутых на скрученный ольховый прутик. – Вот, возьми. Одно вражье заклятье она точно в себя заберёт.

Анчутка с сомнением посмотрел на хлипкий амулет, но взял и привязал к лыковому поясу.

– А ты, королевич, – Полоз улыбнулся Дилану, – можешь остаться здесь. Потом Хризолит тебя проводит.

– Ценю твоё гостеприимство, Золотой Змей, – Дилан поклонился, – но я последую за своим господином.

– Тогда возьмитесь за руки, – скомандовал Полоз. – Я провожу вас прямой дорогой.

Потом Дилану не раз снилась эта дорога в кошмарных снах, от которых он просыпался, содрогаясь всем телом. Они вроде бы стояли на месте, а вокруг всё крутилось и рассыпалось обжигающими осколками, как в игрушке-калейдоскопе, которую тилвит тэг видел на ярмарке. Одной рукой Дилан цеплялся за руку Мидира, другой сжимал ладонь Анчутки. Пальцы беса становились всё холоднее, а самому Дилану становилось всё жарче, и он пытался передать этот жар Анчутке, чтобы тот не превратился в сосульку, не раскололся на кусочки, не стал частью этого подземного калейдоскопа... А потом кружение замедлилось, в глазах прояснилось и Дилан сообразил, что они оказались в начале змеиной тропы. Ступени из толстых древесных корней вели вверх, где сквозь щели просачивался закатный свет. Дилан с грустью вспомнил, как прыгал по этим ступеням Куделька...

Мидир, досадливо морщась, отряхивал от каменной пыли пурпурный плащ.

– Где устроим засаду? Здесь или наверху?

– Здесь надёжнее, – ответил Полоз. Он сейчас выглядел как человек: в золотом шёлковом кафтане, подпоясанном зелёным кушаком, и в жёлтых сапогах из чешуйчатой кожи. – Открывать проход я покамест не стану. Зачем раньше времени тропу выдавать? Бесу и щели хватит, верно?

– Ага... – выдохнул Анчутка. Он потёр ладони, подышал на них и сорокой взлетел к вершине лестницы. Возле щели крутанулся по особому и исчез.

– Надо бы за ним проследить, да колдовать не хочу. Как бы Касьян не почуял, – озабоченно сказал Полоз. – Так послушаю.

Он прижался ухом к корням. Дилан, по примеру Мидира, отряхнулся от пыли, вытер рукавом лицо. На губах горчило, и жар никуда не делся, только приугас малость. Дилан вспомнил, что прихватил с собой лечебную настойку на семи травах. Он скинул котомку, развязал и обомлел. Внутри всё перемешалось и спеклось в бурый, дурно пахнущий комок – и амулеты, и бутылочки с лекарствами. Почему так? Неужели и запутка у Анчутки не уцелела?

– Не печалься, королевич, – сказал Полоз, не отрываясь от древесного корня. – Друга своего ты уберёг – вот что главное. А это всё пустяки, дело наживное.

Мидир глянул на Дилана с непонятным выражением и отвернулся.

– Что слышно? – спросил он Полоза.

– Слуги твои оборону держат по всем правилам. Касьян пока что не торопится. Кружит, слабое место ищет.

– Королева с ним?

– Шестеро неблагих где-то поблизости... Или семеро? – Полоз нахмурился. – Многовато. На всех твоего копья не хватит.

– Они не станут защищать Касьяна, а уж мстить – и подавно.

– Тогда приготовься, – Полоз поднял руку. – Касьян к дубу направляется.

Мидир откинул плащ за спину. По стенам метнулись цветные блики.

«Самоцветный пояс! – ахнул про себя Дилан. – Как же Полоз решился отдать такую вещь, даже на время?!»

– Открывай! – Мидир изготовил копьё к броску и взбежал по ступеням. Щит он держал высоко, чтобы закрывал голову.

Полоз щёлкнул пальцами. В подземелье хлынул свет, по вечернему неяркий, но с отвычки ослепляющий. Дилан отвернулся, прикрываясь рукой, и оттого не увидел, как взлетело, просияв разноцветными огнями, пятиконечное копьё.

***

В этот удар Мидир вложил всё, что накопилось в душе – досаду, злость, отчаянье, боль... Копьё попало Касьяну в живот и пробило насквозь. Он рухнул, как бык на скотобойне.

– Что же ты, братец, не дал разгуляться... – Короткопалые руки вцепились в древко копья и переломили пополам. – Чую твою силу, продажная душа...

Он выкашлял сгусток чёрной крови и затих. Тяжёлые веки сомкнулись. Отступив в сторону, Мидир смотрел, как дрогнула под Завистником земля, взгорбилась, пошла волной. Бесчувственное тело перевернулось, покатилось прямо в провал между корнями дуба. Земля чмокнула и сомкнулась. Осталась только полоса пожухшей травы, порванная лента с орденом и сломанное копьё.

– Вот это по-нашему! – Из гущи веток высунулась встрёпанная сорока. – Не говоря дурного слова, да в рожу!

– Я бы сказала, что здесь уместнее другая пословица, – насмешливо произнёс женский голос. – Хоть разорваться, да не поддаться.

– Берегись, господин мой! – завопил Анчутка. – Окружают!

Мидир опустил щит и медленно повернулся. А вот и шестеро из Неблагого совета. Самые воинственные явились. Припал к земле чёрный пёс-буги. Скалит клыки жеребец-кельпи, по кошачьи присев перед прыжком. Ворча, перекидывает с руки на руку дубинку лохматый великан-гругаш. Белоснежные волосы глайстиг стелются леденящим душу туманом. Плотоядно ухмыляется карлик в красном колпаке, сжимая в жилистых руках топор на длинной рукояти. Угрюмый спригган, такой уродливый, что даже среди своих прячется под плащом с капюшоном, шумно втягивает в себя воздух, раздуваясь до гигантских размеров.